Текст книги "Разрушенный трон"

В отличие от крупных городов, Причальной гавани или Хэйвена, здесь нет стен, ворот и проверок крови. Мы с моими солдатами входим в город утром вместе с остальными торговцами, проезжающими по Королевской дороге. Серебряный офицер с безразличным видом проверяет наши фальшивые удостоверения личности, прежде чем махнуть нам рукой, пропуская стаю волков в свою овечью деревню. Если бы не расположение и близость Альбануса к летнему дворцу короля, я бы не обратила на это место никакого внимания. Здесь нет ничего полезного, только измученные работой дровосеки и их семьи, которым едва хватает денег на пропитание – и, конечно, нет сил, чтобы восставать против режима Серебряных. Но в нескольких милях вверх по реке находится Саммертон, что делает Альбанус достойным моего внимания.

Тристан запомнил город еще до того, как мы вошли туда – или, по крайней мере, попытался это сделать. Открыто сверяться с картами и показывать всем, что мы не местные, не стоит. Он быстро поворачивает налево. Остальные следуют за нами, сворачивая с мощеной Королевской дороги на грязную, изрытую колеями аллею, идущую вдоль набухшего берега реки. Наши ботинки тонут, но никто не поскальзывается.

Слева возвышаются дома на сваях, усеивающие, как мне кажется, Маршевую улицу. Несколько грязных детей смотрят, как мы проходим мимо, и лениво бросают камни в реку. Мы идем дальше и видим, как рыбаки вытаскивают из воды блестящие сети, вываливая в свои маленькие лодки дневной улов. Они переговариваются между собой и смеются, радуясь работе. Они рады, что у них есть работа, благодаря которой их не призовут в армию, на бессмысленную войну.

Свисток из Ориенпратиса, каменоломни на краю Маяка – вот причина, по которой мы здесь. Она заверила нас, что в Альбанусе работает еще один из ее товарищей. Он сбытчик, с которым работают городские воры, и посредник при проведении не очень легальных сделок. Но она рассказала нам только о том, что Свисток тут есть, но не о том, где его найти. Не потому, что она мне не доверяла, а потому, что не знала, кто работает в Альбанусе. Как и у Алой гвардии, у Свистков есть секреты, которые служат им средством защиты. Поэтому я смотрю в оба – и ищу.

На рынке Подпор бурлит жизнь. Скоро пойдет дождь, и все хотят закончить свои дела до того, как начнется ливень. Я перекидываю косу на левое плечо. Сигнал. Не глядя, я знаю, что мои гвардейцы разделились, двигаясь обычными парами. У них есть четкие приказы. Исследовать рынок. Найти потенциальные зацепки. Если получится – найти Свистка. У каждого из них есть сверток с безвредной контрабандой – стеклянными бусинами, батарейками, несвежим молотым кофе – и с их помощью они попытаются выменять или выкупить информацию о сбытчике.

«И я тоже».

Моя собственная сумка болтается у меня на бедре. Она тяжелая, но маленькая, скрытая расстегнутым подолом грубой хлопчатобумажной рубашки. В сумке – пули. Самые разные, разного калибра, судя по всему, ворованные. На самом деле, они были взяты из нашего собственного тайника в нашем новом убежище в Норте, шикарной пещере, скрытой в Великолесье. Но никто в городе не должен об этом знать.

Тристан, как всегда, держится рядом. Но здесь он более расслаблен. По нашим меркам в небольших городах и деревнях безопасно. Несмотря на то что Серебряные охранники патрулируют рынок, их мало и они равнодушно бродят округе. Им плевать, что Красные воруют друг у друга. Обычно они наказывают смелых, тех, кто осмеливается смотреть Серебряным в глаза или создает достаточно проблем, заставляя их поднимать задницы и вмешиваться в ситуацию.

– Я хочу есть, – говорю я, поворачиваясь к ларьку, где продают хлеб грубого помола. Цены астрономические по сравнению с теми, к которым мы привыкли в Озёрном краю. Но с другой стороны – в Норте нет условий для выращивания зерна. Почва здесь слишком камениста, чтобы делать большие успехи в сельском хозяйстве. Как этот человек зарабатывает на жизнь, продавая хлеб, который никто не может купить, – загадка. Или было бы загадкой для кого-то другого.

Пекарь, слишком худой по меркам своей профессии, окидывает нас беглым взглядом и отводит глаза. Мы не похожи на перспективных клиентов. Я звякаю монетами в кармане, чтобы привлечь его внимание.

Наконец он поднимает свои водянистые глаза. Они расширены от удивления. Он не ожидает слышать звона монет так далеко от городов.

– У меня есть только то, что вы видите.

Без воды. Он мне уже нравится.

– Вот эти две, – отвечаю я, указывая на лучшие буханки на его прилавке. Конечно, видали и лучше.

Тем не менее он поднимает брови. Он хватает хлеб, отработанным движением заворачивая буханки в старую бумагу. Когда я достаю медные монеты и расплачиваюсь, он удивляется еще сильнее. И я вижу, как вместе с этим усиливаются его подозрения.

– Я вас не знаю, – бормочет он. Он оглядывается. Вдалеке охранник ругает нескольких истощенных на вид детей.

– Мы торговцы, – говорит Тристан. Он наклоняется вперед, опираясь на шаткую раму прилавка, и задирает рукав, показывая что-то на своем запястье. Красная полоса, обвивающая руку, – как мы выяснили, знак Свистков. Это татуировка, причем фальшивая.

«Но пекарь-то этого не знает».

Взгляд мужчины задерживается на Тристане всего на мгновение, а потом он снова смотрит меня. Значит, он не так глуп, как кажется.

– А чем вы торгуете? – спрашивает он, протягивая мне одну из буханок. Вторую он держит в руках. И ждет.

– Тем и этим, – отвечаю я. А потом свищу, тихо, но безошибочно. Мелодия из двух нот, которой меня научила Свисток. Те, кто ничего не знает, ничего не поймут.

Пекарь не улыбается и не кивает. Его лицо совершенно непроницаемо.

– В темноте можно найти занятие и получше.

– Всегда нахожу.

– Идите вниз по Мельничной улице, сверните на повороте. Там будет повозка, – добавляет пекарь. – После захода солнца, но до полуночи.

Тристан кивает. Он знает, где это.

Я тоже опускаю голову в крошечном жесте благодарности. Пекарь не следует нашему примеру. Вместо этого он кладет вторую буханку обратно на прилавок. Одним движением он срывает с нее бумажную упаковку и, глумясь, откусывает от нее кусок. Крошки осыпаются в его скудную бороду. Каждая из них – послание. За свои деньги я получила кое-что намного ценнее хлеба.

«Вниз по Мельничной улице, свернуть на повороте».

Подавив улыбку, я перекидываю косу на правое плечо.

По всему рынку мои солдаты бросают то, что делали. Они движутся как единое целое, как косяк рыб, следующих за своим лидером. Когда мы уходим с рынка, я стараюсь не обращать внимания на ворчание двух гвардейцев. Очевидно, кто-то обшарил их карманы.

– Батарейки исчезли буквально за секунду. Я даже не заметила, – ворчит Кара, роясь в своей сумке.

Я бросаю на нее взгляд.

– А коммуникатор?

Если пропадет ее коммуникатор, крошечное радио, которое передает наши сообщения звуковыми сигналами и щелчками, исчезнет, у нас будут серьезные проблемы.

К счастью, она качает головой и похлопывает себя по выступу на рубашке.

– Он здесь, – отвечает она.

Я заставляю себя просто кивнуть, подавляя вздох облегчения.

– Эй, у меня пропали деньги! – бормочет другой гвардеец, мускулистая Тай. Она засовывает свои покрытые шрамами руки в карманы.

На этот раз я почти смеюсь. Мы пошли на рынок, чтобы найти первоклассного вора, но вместо этого мои солдаты стали жертвой карманников. В другой день я бы разозлилась, но сейчас решаю махнуть рукой на небольшую неприятность. Потеря нескольких монет по большему счету не имеет значения. В конце концов, полковник всего несколько недель назад назвал наше начинание самоубийственной миссией.

«Но у нас получается. И мы все еще живее всех живых».

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Операция КРАСНАЯ ПАУТИНА, этап 1, день 11.

Оперативник: Капитан ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ЯГНЕНОК.

Отправлено: Альбанус, НРТ.

Получатель: ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– СВИСТКИ АЛЬБАНУСА/ПОДПОР хотят принять участие в Этапе 2.

– Есть человек в САММЕРТОНЕ / сезонной резиденции короля.

– Упоминала о контактах в армии Красных в КОРВИУМЕ. Реализую.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Полковник ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ОВЕН.

Отправлено: ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Получатель: ЯГНЕНОК, Альбанус.

– Не было приказано, слишком опасно. Сосредоточьтесь на КРАСНОЙ ПАУТИНЕ.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Операция КРАСНАЯ ПАУТИНА, этап 1, день 12.

Оперативник: Капитан ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ЯГНЕНОК.

Отправлено: Сиракас, НРТ.

Получатель: ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Цель Этапа 1 КРАСНОЙ ПАУТИНЫ заключается во внедрении АГ в НРТ через существующие сети. Армия входит в приказ.

– Контакты с армией Красных бесценны. Реализую. Передайте сообщение КОМАНДОВАНИЮ.

– Направляюсь в КОРВИУМ.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Полковник ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ОВЕН.

Отправлено: ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Получатель: ЯГНЕНОК, Сиракас.

– Отставить. Прекратить движение в КОРВИУМ.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Генерал ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: БАРАБАНЩИК.

Отправлено: ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Получатель: ЯГНЕНОК, Сиракас; ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Продолжайте движение в КОРВИУМ.

Оцените контакты в армии Красных для получения информации и Этапа 2 / изъятия ресурсов.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Операция КРАСНАЯ ПАУТИНА, день 12.

Оперативник: Капитан ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ЯГНЕНОК.

Отправлено: Корвиум, НРТ.

Получатель: КОМАНДОВАНИЕ, ОТРЕДАКТИРОВАНО; ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Принято.

– Уровень опасности: невысокий.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Полковник ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ОВЕН.

Отправлено: ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Получатель: КОММАНДОВАНИЕ, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Прошу обратить внимание на мое решительное несогласие с развитием операции КРАСНАЯ ПАУТИНА. ЯГНЕНКА нужно держать на коротком поводке.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Генерал ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: БАРАБАНЩИК.

Отправлено: ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Получатель: ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Принято к сведению.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

Отсюда я чувствую запах Чока. Пепел, пыль, трупы.

– Скучно. Бомб пока не было.

Тай переводит взгляд на северо-западный горизонт и развевающуюся вдалеке темную дымку, которая может быть только линией фронта этой бессмысленной войны. Тай и самой довелось там побывать, хотя сейчас мы находимся на противоположной стороне. Она сражалась за господ Озёрного края и потеряла ухо, отморозив его зимой в окопах. Она не скрывает своего уродства. Ее светлые волосы зачесаны назад и собраны в тугую прическу, выставляя на всеобщее обозрение обрубок, который получила за свою так называемую верность.

Тристан в третий раз осматривает территорию, прищурившись в прицел своей длинной винтовки. Он лежит на животе, наполовину скрытый липкой весенней травой. Его движения медленны и методичны, отработаны на стрельбище в Ирабелли, а также в глухих лесах Озёрного края. На солнечном свете четко видны зазубрины на стволе, крошечные царапины на металле. Всего их двадцать две, по одной на каждого Серебряного, убитого из этой винтовки. Несмотря на его зудящую паранойю, рука у Тристана на удивление твердая.

С нашего места на возвышенности открывается великолепный вид на окружающие леса. Чок находится в нескольких милях к северо-западу. Он затянут облаками даже под утренним солнцем. Корвиум – еще через милю на восток. Больше здесь нет ни городов, ни даже животных. Слишком близко к траншеям, чтобы тут был кто-то, кроме солдат. Но они держатся Железной дороги, главной магистрали, которая проходит через Корвиум и заканчивается на линии фронта. За последние несколько дней мы многое узнали о Красных легионах. Они постоянно перегруппировываются, на смену пострадавшим в бою солдатам приходят новые части – только чтобы неделю спустя отступить, вынося с поля боя мертвых и раненых. Переходы совершаются на рассвете и поздно вечером. Мы держимся на расстоянии от Дороги, но все равно слышим, когда они совершают марши. В каждом легионе – по пять тысяч солдат, пять тысяч наших Красных братьев и сестер, которые смирились с тем, что станут пушечным мясом. Предсказать перемещения конвоев со снабжением сложнее, они проезжают по мере необходимости, не придерживаясь какого-либо графика. Их тоже охраняют Красные солдаты и Серебряные офицеры, хотя офицеры там ни на что не годны. В том, чтобы руководить перевозкой транспорта с несвежей едой и застиранными бинтами нет ничего почетного. Быть прикрепленным к конвою с продовольствием – наказание для Серебряных и отсрочка для Красных. Но самое главное: эти конвои плохо охраняются. В конце концов, враг прочно обосновался по другую сторону Чока, и его отделяют от этой армии мили пустошей, траншеи и разрывная артиллерия. На то, что происходит по линии деревьев, никто не обращает внимания. Никто не подозревает, что еще один враг уже находится внутри их стен из алмазного стекла.

Железную дорогу отсюда не видно: листва на деревьях заслоняет мощеную аллею – но сегодня мы не следим за Дорогой. Мы не собираем разведданные о передвижениях войск. Мы собираемся поговорить с солдатами.

Мои внутренние часы говорят мне, что они опаздывают.

– Может, это ловушка, – бормочет Тристан, всегда готовый высказать свою точку зрения и развести панику. Для пущей убедительности он плотно прижимает глаз к прицелу. Он ожидал ловушки с того момента, как Уилл Свисток рассказал нам о своих контактах в армии. И теперь, когда мы собираемся встретиться с этими солдатами, он был на взводе больше, чем всегда – если быть на взводе еще больше вообще возможно. Это не плохо, но в данный момент не приносит особой пользы. Риск – часть игры. Мы ничего не добьемся, если будем думать только о собственной безопасности.

Но есть причина, по которой мы ждем только втроем.

– Если это ловушка, мы из нее выберемся, – отвечаю я. – Видали и похуже.

Это не ложь. У каждого из нас есть травмы. Некоторые из них стали причиной, по которой мы вступили в Алую гвардию, некоторые появились, потому что мы состояли в ней. У меня есть раны, которые я получила и тогда, и сейчас. Мои слова предназначаются больше для Тай, чем для Тристана. Как и все, кто сбежал из окопов, она совсем не рада, что вернулась сюда – пусть она и не одета в голубую форму солдат Озёрного края. Не то чтобы она когда-то жаловалась. Но я-то вижу.

– Движение.

Мы с Тай пригибаемся, поворачиваясь в направлении взгляда Тристана. Винтовка очень медленно следует за чем-то, скрывающимся за линией деревьев. Четыре тени.

«Их больше».

Они выходят с раскрытыми ладонями, показывая пустые руки. В отличие от солдат на Дороге, форма у этих четверых вывернута наизнанку, чтобы вместо обычных ржавых цветов было видно коричневую и черную подкладку. Лучшая маскировка для перемещений в лесу. Не говоря уже о том, что так мы не увидим их имена и звания. Я не вижу никаких знаков отличия или каких-либо значков. Я понятия не имею, кто они такие.

Трава тихо шелестит на ветру. Она колышется, как водная гладь, в которую швырнули камень, и ее зеленые волны разбиваются о ноги четырех людей, которые, выстроившись в линейку, подходят к нам. Я прищуриваюсь, глядя на их ноги. Они осторожно ступают по следам лидера. Любой следопыт решит, что сюда пришел только один человек, а не четверо.

«А это умно».

Впереди идет женщина с тяжелой челюстью. У нее нет указательного и среднего пальцев, но хоть она не может стрелять, все же она еще солдат – судя по морщинам на ее лице. Как и стройная, меднокожая девушка с выбритой головой, которая на цыпочках следует за ней.

Шествие замыкают двое мужчин. Они молоды, оба, вероятно, были призваны менее года назад. Ни у кого из них нет шрамов, никто из них не ранен, так что в Корвиуме они не могут маскироваться под раненых. Скорее всего, солдаты снабжения. Им повезло, они таскают ящики с боеприпасами и продовольствием. Хотя второй, тот, что замыкает шествие, кажется слишком маленьким для такой работы.

Лысая женщина останавливается в десяти футах от меня, все еще поднимая ладони. Слишком близко, на наш взгляд. Я заставляю себя встать с травы и сократить расстояние между нами. Тай и Тристан не двигаются. Они не прячутся, но и не двигаются.

– Это мы, – говорит она.

Я держу руки на бедрах, пальцы в нескольких дюймах от пистолета, пристегнутого к поясу. Неприкрытая угроза.

– Кто нас послал? – я задаю проверочный вопрос. Позади меня Тристан напрягается, как змея. У женщины хватает храбрости не смотреть на его винтовку, но у остальных за ее спиной – нет.

– Уилл Свисток из Подпор, – отвечает она. Она не останавливается на достигнутом, хотя на данный момент этого достаточно. – Дети, которых отняли у матерей, солдаты, отправленные на бойню, бесчисленные поколения рабов. Вот кто послал вас.

Я тихо барабаню пальцами. Ярость – обоюдоострый меч, и эта женщина истекла кровью с обоих краев.

– Хватит и свистка. Кто вы такие?

– Капрал Истри, из легиона «Башня», как и остальные. – Она указывает на остальных. Они все еще не сводят глаз с Тристана. Я киваю ему, и его палец на спусковом крючке немного расслабляется. Но не сильно. – Мы – войска поддержки, призванные в Корвиум.

– Уилл говорил мне об этом, – быстро вру я. – И что он сказал вам обо мне?

– Достаточно, чтобы мы пришли. Достаточно, чтобы мы рискнули нашими шкурами. – Заговорил худощавый молодой человек в конце линейки. Он наклоняется вперед, обнимая своего товарища, и его губы растягиваются в кривой усмешке – дразнящей и холодной. Его глаза вспыхивают. – Вы же понимаете, что нас казнят, если поймают, да?

Еще один ветерок, более резкий, чем предыдущий. Я заставляю себя улыбнуться ничего не значащей улыбкой.

– О, и это все?

– Лучше сделать это быстро, – говорит Истри. – Вы, может, и храните в тайне ваши имена, но нам следовать вашему примеру бесполезно. У них наша кровь, наши лица. Это рядовой Флоринс, рядовой Риз и…

Мужчина с кривой усмешкой выходит из линейки, прежде чем она успевает его представить. Он пересекает разделяющую нас пропасть, хотя и не протягивает руку для рукопожатия.

– Я Бэрроу. Шейд Бэрроу. И лучше бы вам сделать все, чтобы я остался жив.

Я смотрю на него и прищуриваюсь.

– Не могу ничего гарантировать.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Операция КРАСНАЯ ПАУТИНА, этап 1, день 23.

Оперативник: Капитан ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ЯГНЕНОК.

Отправлено: Корвиум, НРТ.

Получатель: ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Прилагаю данные разведки КОРВИУМА: статистика форта, карта города, расположение туннелей, расписание передвижений армии.

– Предварительная оценка: Наиболее перспективными являются полк. И. (нетерпеливая, злая, азартная) и пом. Б. (на связи, помощник офицера, недавно отправленный в КОРВИУМ). Возможен набор рекрутов для Этапа 2.

– Оба, похоже, готовы принести клятву, но в остальном не знают о присутствии АГ в НРТ и ОК. Бесценно иметь двух оперативников внутри КОРВИУМА. Продолжать прогресс? Прошу ускорить набор рекрутов?

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Полковник ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ОВЕН.

Отправлено: ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Получатель: ЯГНЕНОК, Корвиум.

– Запрос отклонен. Полк. И. и пом. Б. не представляют ценности.

– Выдвигайтесь из КОРВИУМА. Продолжайте оценку контактов СВИСТКОВ / ресурсов Этапа 2.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Капитан ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ЯГНЕНОК.

Отправлено: Корвиум, НРТ.

Получатель: ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Данные разведки КОРВИУМА представляют огромную важность для дела АГ.

– Твердо уверена в кандидатурах полк. И. и пом. Б.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Генерал ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: БАРАБАНЩИК.

Получатель: ЯГНЕНОК, Корвиум; ОВЕН, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Запрос отклонен. Приказано продолжить

Этап 1 и оценку для Этапа 2 / изъятия ресурсов.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Капитан ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: ЯГНЕНОК.

Отправлено: Корвиум, НРТ.

Получатель: БАРАБАНЩИК, ОТРЕДАКТИРОВАНО.

– Категорически возражаю. В КОРВИУМЕ много военных ресурсов, подлежащих оценке для предстоящего изъятия на Этапе 2.

– Запрашиваю больше времени на локации.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ БЫЛО РАССЕКРЕЧЕНО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО, ТОЛЬКО ДЛЯ ВЫСШЕГО КОМАНДНОГО СОСТАВА

Оперативник: Генерал ОТРЕДАКТИРОВАНО.

Кодовое имя: БАРАБАНЩИК.

Получатель: ЯГНЕНОК, Корвиум.

– Запрос отклонен. Выдвигайтесь.

ВОССТАНЬТЕ, АЛЫЕ, КАК РАССВЕТ.

Соблюдая инструкции, я поджигаю тонкую полоску бумаги. Точки и тире, детализирующие приказы командования, превращаются в ничто, поглощенные пламенем. Мне знакомо это чувство. У меня внутри все дрожит от гнева. Но рядом со мной Кара, и я сохраняю невозмутимое выражение лица.

Она не сводит с меня взгляда скрытых за толстыми очками глаз. Ее пальцы дрожат, она готова набрать мой ответ на приказы, которые не может прочесть.

– Не нужно, – говорю я, отмахиваясь от нее. На мгновение мне кажется, что я не смогу заставить себя ее обмануть. – Командование прогнулось. Мы остаемся.

Держу пари, проклятый красный глаз полковника сейчас вращается у него в черепе. Но его приказы глупы, ограниченны, и теперь Командование думает так же, как он. Их нужно ослушаться ради дела, ради Алой гвардии. Полковник Истри и Бэрроу были бы для нас бесценны, не говоря уже о том, что оба они рискуют своими жизнями, чтобы добыть для меня необходимую информацию. Гвардия обязана как минимум принять их клятву, если не эвакуировать их во время этапа 2.

«Их здесь нет, они не в гуще событий», – говорю я себе.

Это помогает облегчить боль неподчинения. Полковник и Командование не понимают значение Корвиума для вооруженных сил Норты или какую важность может представлять эта информация. Одна только система туннелей стоит нашего времени – она соединяет каждую часть города-крепости, позволяя не только осуществлять тайные передвижения войск, но и с легкостью проникнуть в сам Корвиум. А благодаря тому, что Бэрроу занимал должность помощника высокопоставленного Серебряного офицера, у нас есть и менее интересные разведданные.

Мы знаем, какие офицеры предпочитают нежелательную компанию Красных солдат.

Знаем, что лорд-генерал Озанос, губернатор-нимфа региона Западных озер и командующий городом, продолжает семейную вражду с лордом-генералом Ларисом, командующим всем воздушным флотом Норты.

Знаем, кто представляет для армии огромную ценность, а у кого звание есть только для галочки. Список можно продолжать. Мелкое соперничество и слабости, которые нужно использовать. Есть места, где можно порыться в грязи.

Если Командование этого не видит, то они, должно быть, слепы.

«Но я – нет».

И сегодня день, когда я сама ступила за стены и увидела худшее из того, что Норта может предложить грядущей революции.

Кара складывает коммуникатор и снова прикрепляет его к шнуру на шее. Он всегда при ней, у ее сердца.

– Даже полковнику? – спрашивает она. – Чтобы позлорадствовать?

– Не сегодня. – Я изо всех сил стараюсь ухмыльнуться. Это успокаивает ее.

И убеждает меня. За последние две недели мы получили просто тонны информации. И в следующие две, безусловно, будет точно так же.

Я с трудом выбираюсь из душного, закрытого ставнями чулана, из которого мы передаем сообщения. Это единственная часть заброшенного дома, где были целы все стены и крыша. Остальная часть дома стала надежным укрытием для сделок, которые мы проводили в Корвиуме. Главная комната была очень просторной, там были кирпичные стены, хоть одна из них и обвалилась вместе с ржавой жестяной крышей. А в комнате поменьше, вероятно, спальне, крыши вообще не было. Не то чтобы мы возражали. Мы видали и похуже. Ночи были не по сезону теплые, хотя и влажные. В Норте скоро наступит лето. Наши пластиковые палатки защищают от дождя, но не от влажного воздуха.

«Ничего страшного, – говорю я себе. – Это незначительные неудобства. – Но пот все равно стекает по моей шее. – А еще ведь даже не полдень».

Стараясь не обращать внимания на то, какой липкой становится кожа при повышении влажности, я укладываю косу на макушке как корону. Если такая погода будет держаться дольше, я могу просто ее обрезать.

– Он опаздывает, – говорит Тристан, глядя в окно без стекол. Его глаза никогда не останавливаются, всегда бегают, ищут.

– Я бы забеспокоилась, если бы он не опаздывал.

Бэрроу ни разу за последние две недели не явился вовремя ни на одну из наших встреч.

Кара присоединяется к Тай в углу, падая рядом с ней с забавным шлепком. Она принимается протирать очки так же усердно, как Тай чистит пистолеты. Они похожи, обе – светловолосые жительницы Озёрного края. Как и я, они не привыкли к майской жаре и стараются больше находиться в тени.

Тристан на жару практически не реагирует. Он родом из Пьемонта, сын мягкой зимы и болотистого лета, так что его погода не смущает. На самом деле, на смену времени года указывают только его веснушки – которых, похоже, становится все больше. Его руки и лицо просто усыпаны ими. Его темно-рыжие волосы тоже стали длиннее. Они вьются от влажности.

– Я сказала ему то же самое, – говорит Раша из противоположного угла комнаты. Она заплетает волосы, убирая их с лица, и старается разделить свои вьющиеся черные локоны на ровные части. Свою винтовку она поставила у стены. Ее оружие было не таким длинным, как у Тристана, но она пользуется им с точно таким же мастерством. – Начинаю думать, что в Пьемонте люди вообще не спят.

– Раша, если ты хочешь больше узнать о том, как я сплю, можешь просто спросить, – отвечает Тристан. На этот раз он оборачивается через плечо, всего на секунду, чтобы глянуть в ее черные глаза. Они обмениваются понимающими взглядами.

Я борюсь с желанием фыркнуть.

– Идите лесом, по дороге наболтаетесь, – бормочу я.

«Тяжело спать на земле и не слышать шорох палаток».

– Разведчики еще не вернулись? – добавляю я.

– Тарри и Шор поднимаются на гребень, они не вернутся до сумерек, как и Большой Куп и Мартенсон, – Тристан отмечает остальных членов нашей команды на пальцах. – Кристобель и Малыш Куп примерно в миле отсюда среди деревьев. Жду твоего мальчика с Кургана и собираюсь немного подождать.

Я киваю. Тогда все в порядке.

– Командование пока счастливо?

– Счастливо, насколько это возможно. – Я вру так складно, как только могу. Тристан не отрываясь смотрит на свои часы. Он не замечает румянца, который, как я чувствую, ползет вверх по моей шее. – Нам скармливают хорошие разведданные. Определенно, это стоит нашего времени.

– Они хотят, чтобы Истри и Бэрроу принесли клятву?

– Почему ты спрашиваешь?

Он пожимает плечами.

– Да получается, что многовато мы времени потратили на людей, которых не собираемся принимать в наши ряды. Или ты хочешь рекомендовать их для участия во втором этапе?

Тристан не хочет совать нос не в свое дело. Он хороший лейтенант, лучший из всех, что у меня когда-либо были, преданный до мозга костей. Он не знает, о чем говорит, но все равно причиняет боль.

– Все еще работаю над этим, – бормочу я, изо всех сил стараясь идти медленно, уклоняясь от его вопросов. – Я хочу осмотреть территорию. Позови меня, если появится Бэрроу.

– Будет сделано, босс, – эхом отзывается из комнаты.

Идти ровно очень сложно, и кажется, что прошла целая вечность до того момента, как я благополучно добралась до деревьев. Я делаю глубокий вдох, заставляя себя успокоиться.

«Это во благо. Лгать им, не подчиняться приказам – это во благо. Вы не виноваты, что полковник не понимает. Это не ваша вина».

Старая присказка успокаивает, как глоток крепкого напитка. Все, что я сделала, и все, что сделаю, я делаю ради дела. Никто не сможет сказать иначе. Никто не посмеет усомниться в моей преданности, не когда я преподнесу им Норту на блюдечке с голубой каемочкой.

На смену хмурому выражению лица медленно приходит улыбка. Моя команда не знает, что будет дальше. Даже Тристан. Они не знают, что Командование планирует для этого королевства в ближайшие недели и что мы сделали, чтобы привести все в движение. Ухмыляясь, я вспоминаю жужжащую видеокамеру. Слова, которые я произнесла, глядя в объектив. Скоро их услышит весь мир.

Мне не нравится здешний лес. Здесь слишком тихо, деревья слишком неподвижны, в воздухе все еще витает запах пепла. Несмотря на живые деревья, это мертвое место.

– Хорошее время для прогулки.

Мой пистолет упирается ему в висок, прежде чем я успеваю опомниться. Почему-то Бэрроу не вздрагивает. Лишь поднимает ладони, притворяясь, что сдается.

– Ну, просто феноменальный уровень глупости, – говорю я.

Он хихикает.

– Должно быть, так оно и есть, раз я все время возвращаюсь в ваш разношерстный клуб повстанцев.

– И ты опоздал.

– Я предпочитаю говорить «хронологически разминулся».

С невеселой усмешкой я убираю пистолет в кобуру, но не убираю с него руку.

Прищуриваясь, я оглядываю Бэрроу с головы до ног. Обычно его форма вывернута наизнанку для маскировки, но на этот раз он не потрудился это сделать. Его куртка красная, как кровь, темная и поношенная. И она очень сильно выделяется на фоне зелени.

– Тебя ждут два моих наблюдателя.

– Должно быть, не очень они хороши. – И снова эта улыбка. Другой бы подумал, что Шейд Бэрроу был теплым, открытым, улыбчивым. Но под этой маской скрывается холод. Железный холод. – Я пришел обычной дорогой.

Усмехнувшись, я похлопываю его по куртке.

– Сейчас – обычной дорогой?

«Вот».

Его глаза вспыхивают, как осколки замороженного янтаря. У Шейда Бэрроу есть свои секреты. Как и у всех остальных.

– Дай мне сказать команде, что ты здесь, – настаиваю я, отступая от худощавой фигуры Бэрроу. Он зорко следит за моими движениями, спокойно оценивая их. Ему всего девятнадцать, он служит чуть больше года, но очевидно, что тренировки не слишком ему помогают.