Текст книги "Алая роза Анжу"

Праздник будет продолжаться несколько дней. Уже сейчас ремесленникам и торговцам не было отбоя от заказов.

В Нанси стекались люди со всей Франции. Настроение было праздничное, даже англичан встретили приветственными криками.

Когда же в город въехала Маргарита, которую сопровождали отец и мать, толпа и вовсе обезумела от радости.

– Слава прекрасной невесте! – кричали французы.

Так Маргарита впервые почувствовала, что такое обожание толпы. Только сейчас девушка поняла всю важность предстоящего события. Она станет королевой целой страны! Внутренне Маргарита дала себе клятву, что никогда не забудет свою родину.

Король и королева уже находились в замке. Маргарита опустилась перед Карлом на колени, а он поднял ее и ласково поцеловал. Тетя Мария радостно улыбалась племяннице, а Агнесса, неразлучная с королем, казалось, стала еще прекрасней, чем прежде.

Церемония была обставлена со всей подобающей пышностью.

Затем Маргарите представили английское посольство, возглавляемое Саффолком. Маркиз познакомил принцессу со своей супругой, которая сразу же пришлась девушке по сердцу. Сам Саффолк ей тоже понравился. У него было такое доброе лицо, и он вел себя, как истинный друг.

Карл сказал племяннице, что в честь ее бракосочетания состоятся рыцарский турнир и многочисленные представления.

– Дорогая Маргарита, это торжество вы не забудете никогда.

– Я полагаю, сир, что людям вообще не свойственно забывать день своей свадьбы, – ответила на это Маргарита.

– Сейчас свадьба не настоящая, а символическая. В Англии состоится еще одна, уже официальная. Но я хотел бы, чтобы вы навсегда запомнили, как Франция провожает свою принцессу.

Карл погладил ее по руке, и Маргарита поняла, что король весьма доволен тем, как все складывается.

Приятнее всего было вновь встретиться с сестрой.

В первый момент Маргарита и Иоланда не узнали друг друга, да это и неудивительно – ведь они не виделись тринадцать лет. Девушек связывали лишь самые ранние, детские воспоминания – например, поездка к французскому королевскому двору, когда Изабелла отправилась просить короля о помощи. Маргарите тогда было два года, Иоланде три, а вскоре старшая из сестер была отправлена к Водемонам.

– И вот нас обеих выдают замуж, – сказала Иоланда.

– Тебя тоже?

– Ферри твердо решил, что мы должны пожениться. Мы и так ждем уже слишком долго. Всякий раз, когда речь заходит о свадьбе, наш отец выдумывает новый предлог для отсрочки.

– Так ты хочешь стать его женой?

– Конечно, хочу! – воскликнула Иоланда. – Мы же с ним выросли. Мы добрые друзья. У тебя, Маргарита, все иначе. Ты даже не видела своего жениха.

– Маркиза Саффолк много рассказывала мне о нем. Она говорит, что он красив, но не броской красотой… Что бы это значило? Про короля Генриха рассказывают, что он человек очень мягкий, добрый, не выносит жестокости, даже по отношению к своим врагам. Еще он человек ученый, интересуется поэзией, живописью и музыкой.

– Что ж, тебе это должно понравиться, – сказала Иоланда. – А если ты пошла в нашу мать и бабушку, король будет у тебя по струнке ходить.

– Чем больше я о нем слышу, тем мне становится тревожнее. А каков твой Ферри?

– Он смелый, романтичный, он мне ужасно нравится. Слава Богу, я стану женой человека, которого хорошо знаю.

– Мне кажется, что я тоже неплохо знаю Генриха – благодаря Алисе.

– Какой Алисе?

– Маркизе Саффолк. Я зову ее Алисой, она мне позволила. Очень приятная женщина. Я полюбила ее, а она меня.

– Ничего удивительного. Многие бы хотели подружиться с королевой.

– Наверное, но нас с Алисой связывает искренняя дружба. Она не похожа на других женщин. Может быть, дело в том, что она происходит из не слишком знатного рода. Ее отец, Томас Чосер, был сыном знаменитого поэта Джеффри Чосера. Он женился на сестре Кэтрин Свинфорд, а она была третьей женой Джона Гонта. Вот какая у Алисы родословная.

– Стало быть, она попала из грязи в князи?

– Не совсем. Ее отец был очень богатым человеком, спикером Палаты Общин. Маркиз Саффолк – третий муж Алисы.

– Как много ты про нее знаешь.

– Мы с ней подолгу разговариваем. Она была единственной дочерью, богатейшей наследницей. Перед Саффолком она была замужем за графом Солсбери. Алиса мне очень нравится и ее муж тоже. Теперь я знаю, что в Англии у меня будут добрые друзья.

– У тебя такой возбужденный вид, когда ты говоришь о своей новой жизни. К сожалению, с моей свадьбой еще ничего не ясно. Уверена, отец снова что-нибудь придумает.

– Может быть, тебе поговорить с ним?

– Я пробовала – бесполезно. Он ненавидит всех Водемонов.

– Чему ж тут удивляться? Из-за них начались все наши беды. Если бы они не заявили притязаний на Лотарингию…

– Лотарингия принадлежит им по праву! – объявила Иоланда. – Во Франции действует Салический закон, а это означает, что Лотарингия должна принадлежать Водемонам.

– Отец никогда с этим не согласится.

– Но он же подписал брачный контракт!

– Как было бы чудесно, если бы мы вышли замуж одновременно. Может быть, отец все-таки одумается?

– Давай возьмемся за него как следует.

– Да, в этом случае ему не отвертеться.

Но Рене на уговоры не поддавался.

– Сначала еще нужно решить кое-какие вопросы, – упрямо твердил он.

Всем было ясно, что Рене намерен и дальше тянуть время. Он ни за что не хотел, чтобы его дочь стала женой заклятого врага дома Анжу. Данное слово для Рене ничего не значило – он не задумываясь забывал о своих обещаниях, если их выполнение сулило ему неприятности.

Но он недооценил пыл неистового влюбленного. Ферри де Водемон тоже не собирался отступать. Раз отец невесты не дает своего согласия, найдутся иные способы достичь желаемого.

Несмотря на хмурые ноябрьские дни, праздник удался на славу. Хмурое небо лишь подчеркивало великолепие торжеств. На символическом бракосочетании Маргариты с маркизом Саффолком, представлявшим английского короля, присутствовало множество народу. Брачный обряд совершил епископ Тулский. Церемония состоялась в Нансийском соборе Святого Мартина в присутствии короля Франции и всей знати.

Король не скупился, желая, чтобы праздник надолго остался в людской памяти. Отец невесты тоже проявил широту, тем более что все расходы оплачивал не он, а Карл. Празднество удалось на славу.

В честь новой английской королевы должен был состояться турнир, в котором собирались принять участие самые доблестные рыцари Франции. У Маргариты радостно билось сердце, когда она смотрела на празднично разукрашенные шатры, над которыми раз-вевались штандарты. Многие из рыцарей украсили шлемы маргариткой. Принцесса сама выбрала этот символ, потому что особенно любила этот цветок – ведь он напоминал ее имя. С того дня маргаритка стала ее эмблемой, а турнир получил название Ристалище Маргариток.

На галерее Маргарита сидела рядом с двумя королевами – своей матерью и Марией Французской. В турнире принимали участие и Рене, и сам король.

За всю свою жизнь Маргарита не видела ничего подобного. Все эти знатные господа соревновались друг с другом ради того, чтобы удостоиться благосклонности пятнадцатилетней девочки!

Король объявил, что свадебные торжества будут продолжаться восемь дней, причем каждый последующий день должен превзойти пышностью предыдущий. Однажды на ристалище появился рыцарь, облаченный в украшенные драгоценными каменьями доспехи, поднял забрало, и зрители увидели лицо, прекраснее которого не было во всей Франции. Король попросил Агнессу Сорель, чтобы она явила свой лик собравшимся сеньорам – пусть знают, как чтит государь свою избранницу.

Карл присоединился к Агнессе, и вдвоем они совершили круг почета. Зрители разразились аплодисментами, и даже королева хлопала в ладоши.

В этот самый миг в толпе неожиданно раздался шум – возле королевской ложи происходило нечто непонятное. Ферри де Водемон внезапно подошел к Иоланде, крепко взял ее за руку и повел за собой. Поначалу зрители, глазевшие на короля и Агнессу, не обратили на это никакого внимания. Ферри поднял Иоланду на руки, усадил перед собой в седло и пустил коня галопом. За ним последовали несколько друзей.

Первым происходящее заметил Рене.

– Держите их! – закричал он, и несколько слуг бросились вдогонку за беглецами.

Король был в изумлении. Толпа внезапно перестала интересоваться прекрасной Агнессой, все галдели и почему-то смотрели в другую сторону.

Карл велел страже разобраться, что там происходит. Когда же выяснилось, что дочь Рене похищена, за Водемоном снарядили погоню.

Ферри ускакал недалеко. Очевидно, он и не соби-рался скрываться, а всего лишь хотел привлечь внимание короля к своим терзаниям. Через несколько часов дерзкий похититель предстал перед Карлом.

– Почему вы повели себя столь возмутительным образом во время королевского турнира? – спросил государь.

– Сир, я должен был обратить ваше августейшее внимание, равно как и внимание прочих достойных сеньоров, на несправедливость, которую король Рене чинит мне и принцессе Иоланде. Она была отдана в нашу семью на воспитание еще ребенком. Мы вместе выросли. Она хочет стать моей женой, а я хочу стать ее мужем, но король неаполитанский, нарушая данное слово, вновь и вновь откладывает нашу свадьбу.

– Я сам поговорю с принцессой, – сказал король и велел привести к нему Иоланду.

– Сударыня, вас похитили, – сказал он. – Как вы к этому относитесь?

– Я мечтала о том, чтобы меня похитили, сир.

Король рассмеялся.

– Так вы были в сговоре с похитителем?

– Именно так, ваше величество.

– Значит, вы хотите выйти за него замуж. Вы на год старше сестры, а она вас опередила. Должно быть, вам это не по нраву?

– Еще бы, государь!

– Не понимаю, почему бы нам не устроить двойную свадьбу. Нужно поговорить с королем Рене.

Молодые бросились перед королем на колени, стали целовать ему руки.

– Довольно, – сказал Карл. – Будете благодарить меня, когда мне удастся убедить отца Иоланды дать согласие на свадьбу. Посмотрим, смогу ли я что-нибудь сделать.

Он послал за Рене. В беседе двух королей участвовала и Агнесса.

– Так вашу дочь похитили? – спросил Карл.

– Какое вопиющее преступление! Оно освобождает меня от данного слова! Я забираю дочь обратно.

– Ну уж нет, вы слишком торопитесь. От обещаний так просто не отказываются. Водемоны победили вас в честном бою, и Иоланда стала ценой вашей свободы. Надо соблюдать законы рыцарства, кузен.

Рене замолчал. Ему нечего было ответить, ведь он всегда считался рьяным сторонником рыцарского кодекса чести.

– Будьте благоразумны, – увещевал его Карл. – Если вам дорога ваша честь, свадьбы не избежать. Молодые люди любят друг друга. Зачем откладывать?

– Сначала нужно решить кое-какие вопросы.

– Бросьте, Рене, сколько лет я слышу от вас одно и то же.

– Если ваше величество позволит, я хотела бы обратить ваше внимание на следующее обстоятельство, – подала голос Агнесса. – Если женить Ферри и Иоланду прямо сейчас, можно будет сэкономить немало денег. Просто вместо одной свадьбы мы сыграем две.

Карл внутренне улыбнулся. Агнесса всегда умеет найти самый убедительный аргумент.

Рене заколебался. Устраивать свадьбу – дорогое удовольствие, а он и так по уши в долгах. Если же устроить бракосочетание сейчас, за все заплатит королевская казна.

– Но это возмутительное похищение… – пробормотал Рене.

– Бедный юноша, он был в отчаянии.

– Вы должны простить его, – мягко сказала Агнесса. – Он так любит вашу дочь.

– Ну, если таково желание вашего величества и ваше, сударыня… – вздохнул Рене.

– Давайте пошлем за ними и объявим им счастливую весть, – предложила Агнесса.

Свадьба Иоланды и Ферри свершилась в тот же день, а затем турнир был продолжен.

* * *

Карл решил обсудить с Агнессой брак Генриха с Маргаритой. Король был уверен, что Франции этот союз выгоден во всех отношениях.

– Как все переменилось с тех пор, когда отец нынешнего короля женился на французской принцессе, – сказал Карл. – Генриху V досталась дочь французского короля. А наша милая Маргарита – всего лишь захудалая принцесса, причем кое-кто скажет, что и на этот титул у нее нет особых прав.

– Как же так? Ведь ее отец – король Сицилии и Неаполя.

– Бедный Рене, вряд ли он когда-нибудь снова увидит свою Сицилию.

– И тем не менее ему приятно именовать себя королем.

– Благодаря титулу отца Маргарита получает настоящую корону. Вряд ли она могла бы на это рас-считывать, если бы не являлась принцессой – пусть даже захудалой.

– Надеюсь, девочка счастлива.

– Уверен, что Генрих будет плясать под ее дудку. Он – человек безвольный, а Маргарита – девушка с характером. Достаточно вспомнить ее бабку…

Агнесса положила Карлу руку на плечо:

– Я знаю, как вы любили герцогиню.

– Она была исключительная женщина. Мне ее очень не хватает. Слава Богу, у меня есть ты.

– Я всегда буду рядом с вами.

– Иначе и быть не может. Без тебя я не смог бы жить. – Карл задумался, потом сказал: – Французская королева на английском престоле, к тому же ко-ролева сильная, может принести Франции немало пользы.

– Но она так молода.

– Да, молода, но умна и, полагаю, не забудет свой долг перед Францией. Я вызову ее для беседы, а ты послушаешь и потом скажешь свое мнение: можно ли будет на нее рассчитывать, когда она уедет в Англию.

Маргарита была польщена приглашением короля. Карл ей всегда нравился. Он был добр с ней, по-отечески заботлив. Благодаря ему ее свадьба получилась такой великолепной. Конечно, Маргарита понимала, что Карл пошел на такие расходы главным образом для того, чтобы произвести впечатление на англичан, но не только – король был рад случаю сделать приятное любимой племяннице. А как легко разрешил головоломный вопрос со свадьбой Иоланды! Если бы не Карл, Рене наверняка нашел бы предлог для новой отсрочки.

Король встретил племянницу по-родственному – обнял, поцеловал. Агнесса сделала то же самое.

– Итак, теперь перед нами английская королева, – сказал Карл. – Как вам нравится быть королевой, милая?

– Я пока еще не королева…

– Верно, вы ведь даже еще не видели своего жениха. На церемонии его заменял Саффолк.

– Маркиз Саффолк – мой добрый друг, и с маркизой, его женой, я тоже подружилась.

– Это хорошо, что у вас в Англии уже есть друзья. Они вам понадобятся. Стало быть, чета Саффолков пришлась вам по душе. А как вам понравились Талботы?

– Они тоже очень добры ко мне.

– Еще бы – ведь вы теперь их королева! Перед вами нелегкая задача, Маргарита. Придется проявлять мудрость, временами даже изворотливость. Вы еще очень молоды, многие постараются этим воспользоваться. Будьте осторожней.

– Я знаю, что моя новая жизнь не будет легкой…

– Ничего, вы умная девочка. Вы похожи на свою великую бабушку и на вашу матушку, к которой я тоже отношусь с искренним восхищением. В вас чувствуется их порода. Полагаю, вы быстро поймете, что король Генрих нуждается в руководстве. Его наставницей должны стать вы, и только вы, Маргарита.

– Вы думаете, он будет меня слушать, сир?

– Безусловно. Вы станете самым близким для него человеком. Говорят, Генрих – человек мягкий. Он не любит торжественности, терпеть не может славословий. В сущности, он очень милый молодой человек. Вы с ним легко найдете общий язык. Но берегитесь тех, кто окружает короля. Постарайтесь влиять на него, чтобы он подбирал себе советников по вашему вкусу. И еще, скажу вам по своему опыту: поначалу держитесь крайне осторожно. Пусть вас считают девочкой, ребенком. Ведите себя так, словно вы испуганы новым окружением и хотите всем понравиться. Но при этом смотрите по сторонам и все запоминайте. Подружитесь с королевскими советниками, в настоящее время именно они правят страной. Особенно остерегайтесь герцога Глостера. Он противился этому браку, а значит, будет вам врагом. Глостер постарается доказать всем, что брак короля был ошибкой. Берегитесь этого человека, но бояться его не нужно. Если вы будете вести себя достаточно мудро, он ничего не сможет вам сделать. Англичане почему-то любят Глостера, однако жена герцога уличена в колдовстве – доказано, что она хотела извести короля. Влияние Глостера пошатнулось, но он все еще опасен.

– Я все сделаю, как вы велите, дорогой дядя. Сама понимаю, мне нужно еще многому поучиться.

– Значит, первый урок вы усвоили правильно. Не так ли, Агнесса?

– Да, – согласилась Агнесса. – Первый урок всегда заключается в том, что понимаешь, как многому тебе надо научиться.

– Нельзя допускать, чтобы знать становилась слишком сильной, – продолжил король. – Это неминуемо приведет к междоусобице. Лорды перегрызутся между собой, и начнется война. На высокие должности лучше назначать людей незнатных, но способных. А главное, дитя мое, помните, что вы – француженка. Не забывайте свою родину.

– Ни за что! Я всегда буду любить Францию! Англия – моя вторая родина, а Франция – первая.

– Вот это правильно, – сказал король. – Благодаря вашему браку наши страны смогут заключить перемирие. Англичане хотят мира, но мира им не будет до тех пор, пока они окончательно не откажутся от притязаний на французскую корону. Мэн и Анжу по-прежнему у них в руках. Они должны отдать нам эти земли, и в особенности герцогство Мэн. Лишь тогда мы сможем быть уверены, что французская территория очищена от иноземцев. Маргарита, вы должны убедить Генриха, чтобы он вернул нам Мэн.

– А силой взять земли нельзя?

– Это будет стоить больших денег и множества жизней, да и военное счастье может от нас отвернуться. Нет, я хочу получить земли в обмен на мир.

– Ради Франции я сделаю все, что смогу, – пообещала Маргарита.

– Благослови вас Боже, дитя мое. Мы любим вас и верим вам.

* * *

Пришло время собираться в дорогу. Рене торжественно поручил дочь попечению маркиза и маркизы Саффолк. При расставании присутствовал сам король Карл. Обняв племянницу, он нежно поцеловал ее и смахнул слезу.

– Помните нас. Не забывайте Францию, – прошептал он Маргарите на ухо.

– Обещаю, – ответила она.

Кавалькада отправилась в путь. Король провожал Маргариту целые две лиги, а затем попрощался с ней уже окончательно. Расставаясь, оба плакали.

– Вам досталась одна из величайших корон Европы, дорогая племянница. Но я знаю, что вы достойны и большего.

– Я постараюсь не подвести вас, – сказала Маргарита. – Я всегда буду любить вас и Францию.

Король растроганно обнял ее, развернул коня и печально пустился в обратный путь.

Рене и Изабелла поехали дальше – они простятся с дочерью чуть позднее. Их девочка была еще так юна, а ей предстояло оказаться в самом центре интриг, в стране, традиционно относящейся ко всему французскому с предубеждением.

В городе Бар Маргарита должна была распрощаться с родителями. Все трое молчали, сил говорить не было. Любое слово, сказанное в эту минуту, заставило бы их горько разрыдаться.

Маргарита тронула поводья и поехала вперед, не решаясь оглянуться. Алиса не отставала от нее. Она ничего не говорила, но ее участливость глубоко тронула Маргариту. Родителей рядом больше не будет, но зато есть новые друзья.

Предстоял еще долгий путь. В свите Маргариты был цвет английской знати: маркиз и маркиза Саффолк, граф и графиня Шрюсбери, граф Уилтшир, лорд Грейсток, лорд Клиффорд и многие другие. Англичане тоже не пожалели сил и средств, чтобы не ударить лицом в грязь. Юную королеву сопровождали не только рыцари, но и многочисленные слуги: повара, конюхи, лакеи, горничные. Каждое ее пожелание, каждая прихоть моментально исполнялись. Расходы на содержание и пропитание всей оравы обошлись королю Генриху в пять тысяч фунтов стерлингов. Для истощенной государственной казны это была нешуточная сумма. Всякий, кто имел представление о состоянии английских финансов, уже по одному этому понял бы, как заинтересован король в браке с французской принцессой.

Когда кортеж прибыл в Париж, все население города высыпало на улицы. Маргарита встретилась с герцогом Орлеанским. Горожане восторженно приветствовали юную, прекрасную королеву, называли ее «наша маленькая Маргаритка», эти цветы были повсюду – и живые, и сделанные из бумаги. В соборе Нотр-Дам состоялась торжественная литургия. Церковный хор исполнил гимн «Тебя, Боже, славим», а на улицах вовсю веселился народ. Все были уверены, что замужество Маргариты – предвестие мира, который положит конец проклятой войне.

Герцог Орлеанский проводил Маргариту до Понтуаза. Здесь кончались французские владения и начинались английские. На границе Маргариту встретил Ричард, герцог Йоркский.

Так Маргарита впервые встретилась с человеком, который считал, что имеет не меньше прав на английскую корону, чем Генрих. Ричард Йорк был потомком Эдуарда III и по отцу, и по матери: его отец был сыном Эдмунда Лэнгли, пятого сына короля; мать же была дочерью Роджера Мортимера, внука герцога Кларенса. Ричард должен был организовать королеве почетную встречу и проводить ее в Англию.

Этот лорд был горд и надменен. С Маргаритой он держался со всей подобающей учтивостью, но принцесса сочла его высокомерным, и он понравился ей куда меньше, чем чета Саффолков или граф и графиня Шрюсбери. Однако Маргарита знала, что герцог Йоркский – большой человек в Англии, находящийся подле самого трона. Вспомнив то, чему учил ее король Карл, Маргарита была с герцогом Йоркским весьма любезна и постаралась расположить его к себе.

В Понтуазе Маргарита должна была распрощаться со своим братом Жаном и герцогом Алансонским, последними из провожающих-французов. Теперь новоиспеченную королеву окружали только англичане.

На роскошной барже, сверху донизу разукрашен-ной маргаритками, она поплыла по Сене в Руан, где супругу английского короля вновь ждала торжественная встреча.

Маргариту пронесли по городу в паланкине, увитом маргаритками. Впереди на коне ехал маркиз Саффолк, представлявший в дороге особу короля. Слева и справа от Маргариты ехали герцог Йоркский и граф Шрюсбери. Прочие знатные господа и дамы следовали сзади.

В Руане пришлось задержаться, поскольку, согласно традиции, Маргарита должна была принять участие в праздничных церемониях.

Здесь Алиса оказалась для нее совершенно незаменима. Дело в том, что у Маргариты очень скоро кончились собственные деньги. Ее отец, обремененный многочисленными долгами, не смог обеспечить дочь суммой, необходимой на покрытие расходов, а, согласно обычаю, все затраты на путешествие невеста должна была оплачивать из собственной казны.

Алиса сказала, что королевская невеста должна подарить бедным девушкам города наряды.

– Наряды? – переполошилась Маргарита. – Какие еще наряды?

– Каждой девушке нужно подарить платье и не забыть про башмаки, это тоже важно. Таков обычай, народ ждет, чтобы вы его исполнили.

– И сколько же девушек должна я одеть и обуть?

– По количеству лет, прожитых вами на свете. Стало быть, девушек будет пятнадцать. Вы не беспокойтесь, мы подготовили заранее и платья, и башмаки. Нужно только заплатить за наряды. Руанцы – народ недоверчивый. В кредит они не верят никому… Даже королевам.

– Я вижу, они люди разумные, – уныло вздохнула Маргарита. – Дело в том, Алиса, что, откровенно говоря, у меня совершенно не осталось денег. Если я сейчас заплачу за наряды, у меня не хватит денег на дальнейшую дорогу. Ведь впереди предстоят еще немалые расходы.

– Я уверена, что ваш отец пришлет недостающую сумму.

– Алиса, – медленно сказала Маргарита, – у моего отца нет денег. Он по уши в долгах. Так было всегда, сколько я себя помню.

– Значит, деньги одолжу вам я.

– А я отдам вам в залог свое столовое серебро. Вы вернете мне его, когда я выплачу долг.

– В этом нет никакой необходимости… – начала было Алиса, но Маргарита прервала ее.

– Не хочу копить долги, – твердо сказала она. – Чужие деньги нужно возвращать. Не желаю быть такой, как мой отец. Он вечно скрывается от кредиторов. Правда, его это совершенно не расстраивает. Он безразличен к подобным «пустякам». Он такой милый, такой обаятельный… Я ужасно его люблю, но повторять его ошибки не намерена.

Пришлось Алисе взять в залог серебро, а взамен она дала Маргарите денег, чтобы оплатить расходы на наряды для руанских девушек. Возникло немало и других затрат – ведь английская королева не могда себе позволить скряжничать и делать долги.

Наконец кавалькада прибыла в Арфлер, где уже ждали два корабля. Один был из Шербура и назывался «Кок Джон», другой – «Мэри», из Хэмптона. Маргарита и ее ближайшее окружение погрузились на первый корабль, остальная свита – на второй.

Путешествие через пролив было недолгим, ибо дул сильный попутный ветер, но сильно качало, и вскоре Маргарите стало нехорошо.

Многие из находившихся на борту чувствовали себя неважно, однако никто не мучился так, как Маргарита. Алиса, сама едва справлявшаяся с дурнотой, пыталась ухаживать за девушкой, а та лишь шептала:

– Никогда в жизни мне не было так плохо. Лучше уж умереть.

Когда вдали показалась полоска земли, все вздохнули с облегчением.

Алиса наклонилась к Маргарите и прошептала:

– Ну вот и все. Как только мы ступим на твердую землю, вашу болезнь как рукой снимет.

Все же она сочла нужным сказать мужу, что девушка нездорова. Может быть, тут не морская болезнь, а что-нибудь похуже?

Причины для тревоги имелись – на лице у Маргариты выступили красные пятна. Алиса расстегнула девушке платье и увидела, что пятна есть у нее и на груди.

– Спаси нас, Боже! – воскликнула графиня. – У королевы чума!

Маркиз велел завернуть королеву в одеяла и перенести на берег. Алиса сама укутала Маргариту, а Саффолк прыгнул в воду, принял драгоценную ношу на руки и, осторожно ступая, выбрался на сушу. На берегу между тем собралась толпа встречающих – горожане заметили корабли еще издалека.

Все притихли, увидев, что Саффолк держит королеву на руках. Ее осторожно положили в портшез и со всей возможной поспешностью доставили в монастырь, расположенный неподалеку от Портсмута. Монастырь назывался «Дом Божий». Монахини под ру-ководством опытных лекарей ухаживали за больной.

Все были перепуганы, ибо считали, что королева заболела моровой язвой или оспой, а это означало либо верную смерть, либо, в лучшем случае, уродство. Однако через несколько дней все вздохнули с облегчением. Выяснилось, что у Маргариты не черная оспа, а всего лишь ветрянка. Красные пятна начали исчезать, так и не преобразовавшись в язвы. Под заботливым присмотром монахинь Маргарита начала поправляться.

Король Генрих сгорал от нетерпения. Он специально выехал в Саутгемптон и послал за Саффолком, чтобы поскорее получить весточку о состоянии здоровья королевы.

– Она поправляется, милорд, – доложил маркиз. – Мы очень испугались, но, к счастью, болезнь королевы оказалась не опасной. Это был несильный приступ оспы, и теперь ее величество поправляется.

– Я хочу поскорее ее увидеть! Она знает, что я здесь, совсем близко?

– Не думаю, милорд. Но знайте, что королева тоже сгорает от нетерпения.

Генрих очень боялся, что болезнь изуродовала его невесту. Вдруг, встретившись с ней, он не сможет скрыть отвращения? Поэтому, поддавшись порыву, Генрих сказал:

– Я встречусь с ней, но не как король. Скажите ей, что некий оруженосец доставил ей послание от короля. Этим оруженосцем буду я. Таким образом я смогу увидеть ее в естественной обстановке, без церемоний. Вы меня поняли?

– Понял, милорд. Я скажу ее величеству, что прибыл оруженосец короля с письмом.

Маргарита сидела в кресле, все еще бледная и слабая. Вошел Саффолк, сказал, что прибыл посланец от короля. В состоянии ли Маргарита его принять?

– Это мой долг, – ответила она.

– Тогда я велю ему войти.

Маргарита рассеянно взглянула на тощего молодого человека, очень просто одетого и державшегося подчеркнуто скромно. «Оруженосец» преклонил перед ней колено и протянул письмо. Маргарита на посланца толком и не взглянула. Пока она читала, Генрих исподтишка разглядывал свою суженую.

– Будет ли ответ, миледи? – спросил он.

Она покачала головой:

– Я напишу его величеству, когда буду чувствовать себя лучше.

Молодой человек удалился, а к Маргарите вошла Алиса.

– Как вам понравился оруженосец, доставивший письмо? – спросила она.

– Оруженосец? – рассеянно переспросила Маргарита. – Да я на него и не посмотрела.

Алиса расхохоталась.

– И вы не догадываетесь, кто это?

Маргарита недоуменно уставилась на нее.

– Это же был сам король! Ему не терпелось поглядеть на вас, и он решил, пренебрегая формальностями, навестить вас под видом оруженосца.

– Это был король! – ахнула Маргарита. – Мой муж?! А я позволила ему стоять передо мной на коленях!

– Так ему и надо, – заявила Алиса. – Раз изображаешь из себя оруженосца, веди себя соответственно.

– Вы спрашиваете, Алиса, как он мне понравился! – воскликнула Маргарита. – Гораздо важнее, понравилась ли ему я!

Генрих же тем временем писал письмо архиепископу Кентерберийскому. Он сообщил, что видел ко-ролеву и пришел в совершеннейший восторг. Она точь-в-точь такая, как ему описывали. Правда, королева еще очень слаба и со свадьбой придется немного подождать. Проклятье и еще раз проклятье!

* * *

Свадьбу назначили на двадцать второе апреля. Она должна была состояться в Тишфилдском аббатстве, обряд венчания выпало совершать епископу Солсбери. Маргарита быстро поправлялась, чему способствовали ее молодость и крепкое здоровье. Когда выяснилось, что недуг королевы неопасен, все стали говорить, что ее чудесное исцеление – добрый знак: на новой родине Маргариту ждет счастье. Алиса, правда, не удержалась от ехидного замечания, что еще более добрым знаком было бы отсутствие всякой болезни, даже неопасной, но своей августейшей подруге маркиза этого не сказала – Маргарита еще не совсем оправилась от потрясения, и говорить ей следовало лишь вещи приятные.

Маргарита часто вспоминала скромного «оруженосца», преклонившего перед нею колени. Как жаль, что она не рассмотрела молодого человека получше! Однако, насколько она могла запомнить, лицо «оруженосца» было ясное и доброе. Это само по себе уже радовало.

Генрих тоже все время думал о Маргарите. Она была такая молоденькая, такая хрупкая. Когда он вспоминал, как она сидела в кресле, закутанная в одеяло, сердце у него сжималось от нежности. Она была настоящей красавицей, невзирая на бледность. Даже бледность была ей к лицу. Бедняжка, такая беззащитная, такая слабенькая! Кто бы мог подумать, что он будет ждать дня свадьбы с таким нетерпением!

Генрих молился, чтобы Господь даровал ему счастливую семейную жизнь. Нужно было каким-то образом раздобыть денег на свадьбу. Королевский брак – дело дорогостоящее. Пришлось заложить драгоценности короны. В качестве обручального кольца Генрих собирался воспользоваться коронационным перстнем, в свое время подаренным ему дядей, кардиналом Бофором. Перстень был золотой, с несколькими крупными рубинами. Добрейший дядя, он не раз выручал деньгами своего царственного племянника! Сундуки кардинала ломились от золота; когда король оказывался в затруднительном положении, Бофор черпал из своих сокровищниц щедрой рукой. Генрих часто думал, что без дяди он ни за что не справился бы с бременем государственных дел. Вот и сейчас перстень кардинала окажется как нельзя более кстати.