Текст книги "Если ты со мной…"

– Я думал она умнее. – Зло прошипел отцу в трубку. – Что за глупое самопожертвование! Или эта девчонка и впрямь решила, что молчание её убережёт? О чём она вообще думала?

– Я не знаю – убитым голосом прошептал я.– Я думаю, ты уже знаешь, что водителя не удалось идентифицировать. – Констатация этого факта далась мне не без труда.

Я облокотился о холодную стенку, где-то в душе надеясь на то, что холод бетонной стены хоть как-нибудь меня взбодрит. А если не взбодрит, то поможет отрезвить сознание.

– Это дело времени, сын! Возвращайтесь в Сиэтл. – Тон безапелляционный.

– Нельзя, она подключена к аппаратам. – Силы стремительно покидали моё тело и я чувствую что безжизненно сползаю на пол. – Только через несколько недель. Я не стану перевозить её. Это опасно. – Мой голос надломился на последнем слове.

Отец вздохнул и в трубке послышался воздушный вихрь, как же мне сейчас хотелось, чтобы он унёс меня. Унёс туда, где нет проблем, там, где всё хорошо и каждое утро Кира, как и прежде, улыбается мне, даря своей беззаботной улыбкой прикосновение тёплого моря. Безграничное море чувственных эмоций. Но нет, вместо этого, меня сносит всепоглощающая лавина. Она всё сметает на своём пути, оставляя меня среди руин. Всего того, что я сам воссоздал своими руками.

– Я найду его… – я прищурил глаза и слова зазвенели в тишине.

– Мы найдём его! – отец старался меня подбодрить, но едва ли это путь к моему спасению.

Отец отключился, и телефон завибрировал ещё раз. Номер на экране был мне неизвестен. Но я с готовностью поднял трубку. Ожидая всего чего угодно, сегодня меня удивить, будет едва ли по силам…

– Уолтер. – отрывисто и деловито произнёс я.

На том конце Стен вещает мне нужную информацию. И внутри где-то там глубоко спавший заместитель гендиректора холдинга очнулся из своего небытия и судорожно впитывал информацию. Словно это последний глоток воды, а впереди ещё сотни миль по бездушной пустыне.

– Мистер Уолтер, полиция нашла водителя! Он сейчас в участке, подписывает признание. Там наш человек. Больше он оттуда не выйдет! – заявил Стен.

«Громогласно» прозвучало в моей голове.

– Подробнее! Я должен каждое слово из тебя вытягивать!?

Иногда ничем не объяснительная медлительность раздражала меня, особенно когда это касалось службы охраны.

– Это наркоман. Чак Санд Холл. 36 лет, неоднократно судим за разбой. Он сознался в том, что машину угнал и под наркотическим опьянением совершил данное преступление. Это пока всё, что связано с аварией. – Стен спокоен и деловит, впрочем, менять маски ему удаётся куда лучше, чем мне.

– Он что не отрицает того, что сделал это специально? – вскипел я.

– Да сэр. Он напротив признался в том, что делал это с определённой целью. Это выяснилось пять минут назад, поэтому я вам и позвонил.

– С какой ещё такой целью? – я нахмурил брови и мой мозг стал искать разгадку, но адекватной не нашлось.

– Холл пытался пообщаться с мисс Уолтер, получив отказ, решил отомстить.

Так же в полиции прорабатываю и те письма, которые были присланы на электронную почту мисс Уолтер. Скорее всего, он к этому не причастен. Следователь рвётся поговорить с мисс Уолтер по – поводу писем. Хочет копнуть глубже. Он считает, что там есть весьма серьезная подоплека, нежели просто угрозы.

– Ты же понимаешь, что я там не должен фигурировать? – тембр спокойный, не выдающий напряжения. Все мои чувства сотканы из клубка противоречий. С одной стороны я хотел, чтобы она открылась мне, а с другой боялся, что этими письмами я разрушу всё то, что Кира с таким трудом и неимоверным терпением создавала. Да и терять свою жену не входило в мои планы на ближайшие 10 лет.

– Конечно, я уже предупредил его. Ваше имя не будет фигурировать там, Белфорд всё понял и преподнесёт это как собственно найденный факт.

– Держи меня в курсе Стен. В любое время суток.

– Да сэр!

Да красота моей жены сыграла с ней злую шутку. Твою мать! Неужели какой-то наркоман решил, убит Киру только потому, что она его продинамила? И откуда эти чёртовы фотографии? Чувствую себя беспомощным котенком с перебитой лапкой. Он скулит и царапается, только оттого, что ни черта другого сделать не может! Чёртова беспомощность! Она делает из сильных – слабых, едва ли было бы лучше если наоборот. Это скорее было бы стратегически не верно….

Хотя как знать.

Дверь предательски скрипнула, я тихо прошёл внутрь. Настолько тихо, на

сколько это было вообще возможно.

– Ты здесь – Кира ласково улыбнулась мне. – Я боялась, что ты не придешь…

Так ласково, что у меня защемило где-то там. Именно в том месте, которое называют сердцем. Ты чувствуешь, что где-то глубоко между солнечным сплетением и сердечной мышцей образовался комок. Он молниеносно вырастает и, сжимаясь, пульсирует внутри тебя. Пересыхает во рту, лёгким не хватает воздуха, а ком внутри всё продолжает и продолжает медленный и мучительный пульсирующий танец.

– Где же мне ещё быть. – Я присел на корточки рядом с кроватью и Кира провела рукой по моим волосам. Опускаясь ниже по щеке и указательным пальцем проскользила по нижней кромке моей губы. Оставляя за собой холодный шлейф прикосновения. Я не чувствую тепла, тепла от рук, они ледяные. Словно лёдяной поцелуй. Но всё это меркнет и бледнее по сравнению с тем, как она смотрит на меня. Боже как, она смотрит. Столько теплоты, любви в этом взгляде. Медленно начинаю ненавидеть себя за то, что всё получилось вот так. – Ты моё всё, знай это. – Я постарался вложить в эти слова глубокий смысл.

Надеюсь, Кира понимает то, что какая-то там ночь ничего не изменит. Я, как и прежде её люблю. Ни одна блудница не затмит её, пока мне самому не станет это нужно. Искренне уповаю, что это случится ещё не скоро. Может быть, Джастин был прав? Может быть, я действительно вижу только обложку? Красота страшная сила, особенно в руках умелого кукловода. Но даже если бы это было так, я и не вижу недостатков, точнее явных. Так как косвенные не играют ключевую роль.  – Нет, – Кира подняла мой подбородок, так чтобы я смотрел на неё. За секундное молчание в моей голове пронеслось тысяча мыслей и все они отожествлялись с тем, что я нашёл в её ноутбуке. А вдруг она сейчас скажет как ненавидит меня, за то, что я предал её и нагло врал в глаза. – Это ты моё всё, я как безумная люблю тебя, каждой клеточкой.

Чувствую, как отлегло…. А ком внутри меня сжался в последний раз и, рассыпавшись, превратился в осадок в душе.

– Родная… всё будет хорошо, теперь всё будет хорошо.

Был ли я уверен в этом? Я не знаю, я, чёрт возьми, не знаю, что произойдёт завтра или через пять минут. Человек может только планировать. Может рассчитать всё до мелочей, каждый шаг, но ты всё равно никогда не знаешь, насколько процентов всё совпадет с тем планом, что у тебя есть. Говорят, что мысли материальны, что ж воспользуемся этим… Возможно усилия мысли и моя мотивация нам помогут?

Настало лето. Лучезарное и тёплое лето, Кира не без моей помощи добилась сдачи всех экзаменов без посещения лекций. Через 3 недели я перевёз её в нашу квартиру в Бостоне, там она каждый день занималась, практически весь день. Не важно был ли я дома или нет. Киру не смущал и тот факт, что с ней рядом постоянно два охранника. С самого начала это нервировало, но потом она свыклась со своей участью и не возражала. Несменный Браян и его помощник Кол, по сути основных было двое, о существование ещё трёх она просто не догадывалась. Я берёг её как зеницу ока.

О моей «находке» мы не говорили, я боялся заговорить на эту тему. Моя нервная система стала давать сбой. Я постоянно думал над этим, навязчивые мысли преследовали меня везде. Со временем это стало похоже на шизофрению, я пытался проанализировать каждое слово, сказанное в мой адрес. И только после разбора каждого предложения успокаивался не находя ни единого намёка. Белфорд был вхож в наш дом, он практически обосновался в моём кабинет, постоянно что-то уточнял, старался выудить из Киры побольше информации. Во время первого прихода, он явно дал понять. Что моё присутствие ему не нужно, я был благодарен, не хотел знать и слушать, да и Кира могла говорить откровенно.

Что касаемо работы, она и впрямь стала моей второй женой. Я успевал проанализировать дела в фирме отца и своим проектом позаниматься. «Пока ты молод, то сможешь всё» эту фразу мне сказал отец после моего поступления в Гарвард. Одним словом на этом поприще всё было хорошо, дела шли как нельзя лучше!

На реабилитацию ушло почти три месяца. Боже мой, три месяца! Я старался унять свой несносный характер. Практически совершил геройский поступок. Ведь совладать с собой намного сложнее чем с окружающими. Самообладание, вот ключ к успеху.

Красива как никогда, моя идеальная внешне жена стоит напротив меня, практически на расстоянии вытянутой руки. Всего один шаг и я смогу заключить её в объятия, она здесь, рядом, рядом со мной.

Кира смотрит на меня и в тоже время, куда то в даль, словно меня и нет. Я пытаюсь что-то сказать, но не могу. Такое ощущение, что мне заклеили рот, конечно же, в фигуральном смысле слова. Осознание беспомощности порождает маниакальный страх. 

Неотрывно смотрю в глаза, в мой самый любимы зелёный и бескрайней омут. Пустые и бездушные, словно смотрю в своё собственное отражение. Я вернулся на 3 года назад. Когда мог с лёгкостью убить одним только взглядом, направленным на неугодную мне девушку. Я никогда их не уважал, ни одна не оставляла в моей душе даже каплю раскаяния, сказать проще, мне было откровенно плевать. Сколько их было? Сколько имён я забывал сразу после знакомства? Сколько не родившихся детей на моём счету? Сколько ненависти питали они? Сколько боли принёс я? Всё сейчас бумерангом возвращается назад и бьет меня с удвоенной силой. Я как будто чувствую их боль, только чувствую её физически. Кира смотрит на меня убийственным взглядом, слишком презрительным, слишком злым, слишком разочарованным. Я не понимаю, что происходит, такого не может быть! Кира никогда не позволяла себе показывать столько презрения, да она могла съязвить или сказать что я невыносимый засранец, но так никогда.

Эта картина напоминает мне фильм ужаса, где я жертва, а она палач мой. 

В груди стремительно заканчивается воздух, чувствую, как учащается пульс. Я хочу крикнуть «Кира», но девушка напротив смотрит на меня поверх той пелены, что сплотилась между нами. Неведомая сила не пускает меня, я не могу пошевелиться, тело сковал страх. Я ощущаю физическую боль, она растекается как расплавленный свинец. Затрагивая каждую клеточку моего тела. Жуткая и пронизывающая боль, ещё секунда и я, не выдержав напора, падаю на колени.

Порываюсь крикнуть, но остаюсь безмолвным….

Кира всё ещё смотрит на меня, своими пронизывающими до костей зелёными глазами. Они уже не горят как прежде. Я осознаю это после того, как последняя икринка гаснет в них, обволакивая взгляд серой дымкой. Она словно канула в бездну. И из глубины, словно из могилы идёт пронизывающий холодок. И голос, словно шепот где-то там в голове говорит мне могильным голосом: «кайся».

Нет, мне не страшно, я не боюсь, боли. Я боюсь её… её решения. Настал час «Х», час расплаты. Страшный суд, час расплаты за все те грехи, что ты совершил при жизни. В этот день мёртвые поднялись из могилы, для того, чтобы ответить за свои злодеяния, страшный суд начался для меня несколько минут назад. Мне холодно….

– Сдохни… – спокойно произносит Кира и уходит.

В голове пульсирующая боль и постоянный голос, он всё твердит и твердит мне «Кайся! Кайся!». Мысленно пытаюсь отделаться от навязчивого голоса, но это выше моих сил.

Вместо тысячи слов, вместо тысячи признаний. Тысяч ласк и прикосновений, мне досталась боль.

Озноб пробегает по телу. Я привязан мнимыми кандалами, а позади меня мой груз. Он тянет меня на дно. Словно тысяча чертей тянет меня за эти мнимые канаты в цартво Аида. Я беспомощно смотрю на то, как Кира с каждым шагом всё дальше и дальше удаляется от меня. Я хочу крикнуть « Не уходи! Останься! Умоляю! Я всё объясню!». Но вместо этого продолжаю молчать. И смотреть в след, меня всё дальше и дальше затягивает. Кровянистые следы от стёртых коленок, словно две жирные полосы, я захлёбываюсь в собственной беспомощности. И больше не осталось сил бороться, я поддаюсь… на этом мои мучения заканчиваются. Я слышу свист в ушах и гогот посланников ада за моими плечам.

Сейчас я понимаю, что на этом всё… мой ангел навсегда меня покинул, и я должен предать своё тело мучения для искупления греха…

Так и должно быть… 

– Нет! – сквозь сон слышу, как я кричу.

Резко сажусь и не понимаю, что происходит. Кира с широко распахнутыми глаза смотрит на меня, в зелёном омуте я читаю вопрос « Что происходит?».

– Всё хорошо, это просто сон. – Взволнованный шепот Киры даёт мне понять, что я всего лишь спал. – Всего лишь сон. – И в пол голоса добавляет – ты меня пугаешь.

– Это непреднамеренно…– на выдохе произнёс я и зажмурил глаза, стараясь тем самым прогнать плохие мысли.

Кира старается меня успокоить, но ещё «щенячье» глазки только больше поддевают меня, получается обратный эффект. Я всё ещё сбивчиво дышу, даже не замечаю того, что сижу, а не лежу. После пяти минутного разговора Кира окончательно отчаивается выбить из меня признание и забирается ко мне на колени. Заточает меня в свои объятия, тесно прижимаясь грудью, я чувствую, как вздымается грудная клетка при вдохе. На мгновенье забываю свою тревогу и вдыхаю цветочный аромат, который источает моя женщина. Кира на мгновенье отстраняется и целует меня в уголок рта.

– Всё хорошо, я с тобой. – Слова, произнесённые из её уст были направлены в мирное русло, но на деле они режут металл… – но когда-нибудь ты расскажешь мне что тебе снится. И почему ты кричишь на меня даже во сне?

– Даже не надейся, должна быть у меня хоть какая-нибудь тайна. Иначе…– сказал и сам пожалел, что сказа эту глупость.

Кира ухмыляется и наваливается на меня всем телом, мы падаем на подушку, а я по инерции кладу свои руки на упругую и не прикрытую материей часть тела, а именно сочную попку моей жены.

– Нет! Иначе я! – Она садится на меня верхом. Кажется, я уже проснулся… ну или часть меня.

– Кира…

Я пытаюсь встать, но она пригвождает меня к кровати, нажимая рукой на предплечье.

– Что происходит Крис? – Кира укоризненно смотрит на меня.

– Что ты имеешь в виду? – я непонимающе смотрю на неё.

– А ты не знаешь? – Кира хмурит брови, а я качаю головой. Тщетно стараясь понять смысл вопроса. – Ты зовёшь меня ночами, кричишь, словно увидел апокалипсис, просыпаешься в холодном поту. Почему ты зовёшь меня? – я пожимаю плечами. – Значит, звать, зовёшь, а дотронуться не можешь! – в тёмноте я вижу небольшой проблеск, и на мгновенье мне кажется, что это слеза. – Или просто уже не хочешь? Я что не вызываю у тебя эмоций? – тут Кира явно вскипела, так как повысила на меня голос.

Я шумно выдыхаю. «Ах, вот ты о чём!». Да ситуация наиглупейшая. Первые два месяца это вообще было опасно, для стабильной жизнедеятельности. Постоянные процедуры, уколы, постельный режим. Нельзя было абсолютно ничего, даже особый вид питания. Пришлось в полной мере воспользоваться услугами нашей домработницы. В то время Кира уже не могла позволить себе самостоятельно приготовить яблочный фреш или завтрак. Чисто гипотетически могла. Я не давал, одним словом поглотил её свободу окончательно. Эти месяцы она прожила в золотой клетке с алмазной огранкой.

А когда она поправилась и вполне способна не на просто секс, а на «жёсткий секс». Я не мог, не мог по двум причинам. Во-первых, врач категорически запретил, так как постоянные лекарства не давали возможности принимать противозачаточные а, по мнению лечащего врача, беременность не лучший исход после такой аварии. Конечно же, есть другие методы предохранения. Но насколько показывает врачебная практика, предохранение презервативами спасает «жертву» только на 75 % из 100! И мне не особо хотелось подтверждать эту статистику! Раньше меня это в прямом смысле не парило! Так как презерватив спасал меня от многочисленных болезней и это было главным критерием. Сейчас ситуация поменялась, она не очередная, она – жена! А с женой, как я недавно осознал, нужно считаться, хотя бы иногда…

И вторая причина, это я. В голове как будто что-то щелкнуло, да я хотел её, безумно. Эротические фантазии без конца посещали мою голову, при виде ещё одного комплекта белья или коротенького пеньюара. Кира в открытую соблазняла собственного мужа. Но сила воли была сильнее. Что-то внутри говорило о том, что я не могу, не только из-за того, что она может забеременеть, но и потому, что иногда мне от самого себя становилось тошно. Я не знаю, за что я цеплялся, возможно, за то. Что она могла забеременеть. Ведь так просто прикрыться одним, чтобы не показывать другого…

Мужчина без секса – это несносный и вечно злой засранец. Как курильщик без сигарет. Ты всё время думаешь, представляешь, и каждый раз ходишь на острие ножа, балансируя между «не стоит « и «да ладно, от одной ничего не будет». Первое время на неустойчивом эмоциональном фоне, я не чувствовал такую тягу к женскому телу. Но ничего не вечно…

Я и тут нашёл выход. Несколько месяцев пользовался дорогущей проституткой. Никогда раньше не заказывал куртизанок, так как искренне ненавижу и призираю их, за то, что они делают. Но ситуация была другой. Мне не нужна была теплота тел, страстные аккорды, жгучие поцелуи, вожделение, слияние не только тел, но и душ. В сексе есть некая лирика, только нужно поймать нужный лад. А от неё мне нужна была лишь разрядка.

Никогда не забуду глаза этой девушки, когда я заплатил ей за месяц вперёд и практически посадил под замок в одном из дешёвых отелей. Там где меня никогда и никто бы не вычислил. Она не возмущалась, слишком уж щедро я заплатил за это заточение. Запер её только потому, что я едва ли смогу вытерпеть то, что она будет трахаться ещё с десятком таких же моральных уродов как я. Если уж я заплатил, то пусть будет «моей» хотя бы на это время. Да и после своего заточения, отправил к ней врача, для того, чтобы он проверил эту крошку на все возможные инфекции. Мне не улыбалась возможность быть заражённым какой-нибудь дрянью от этой дряни, смешная тавтология неправда ли…

Измена для меня это только секс. А сексом я с ней не занимался, я снимал напряжение иным образом. Она просто очень профессионально отсасывала, можно отдать ей должное или ещё пару тысяч. Делала это так как надо, словно по учебнику.

– Это бред. – Я откинул голову на подушку. – Я хочу тебя, так же как и прежде! Сколько можно это повторять! – тут я немного завёлся, но успокоился практически сразу. – Ты же знаешь вра…

Кира зажала мне рок своей маленькой и хрупкой ладошкой.

– Врач? Ты издеваешься надо мной? – я поднял глаза и столкнулся с фурией. Кира вся пылала от гнева. Боже мой, обожаю, когда она злится. Чувствую себя укротителем львов – Это было хрен знаешь когда! – вскрикнула Кира.

Она смотрела на меня практически со звериным оскалом. «Боже мой, что могут сделать бьющие в голову гормоны?» За эти месяца, что Кира питалась всевозможными «таблетками», она немного поправилась. Это, стало  заметным, но меня ни грамма не смущало, пропорции остались те же, только прибавили несколько килограмм.

Всё ещё буравя меня взглядом, Кира убрала руку с моего рта и я, воспользовавшись этим сразу же начал свою как планировалось тираду.

– Не выражайся! – предостерёг я её, но не помогло.

– Это я уже сама решу! – с вызовом заявила Кира, при этом вскинув подбородок.

Я не выдержал, у меня не было ничего уже практически 2 недели, я отпустил эту девку две недели назад. И тело требует разрядки. Разве тут устоишь, когда от тебя требуют секса в такой форме, да при таких формах! Я не знаю, как бы поступил любой другой на моём месте, но я решил руководствоваться импульсом.

Я резко сел и впился в губы жёстким поцелуем. Кира немного растерялась и подхватила темп не сразу. Видимо не поверив в своё «счастье».

Кружевное трусики разлетелись словно щепки, пока моя изголодавшаяся по мужским ласкам жена бороздила моё тело руками. Оперившись на колени, Кира немного привстала, для того, чтобы я освободил себя из плена одежды. Что там мешала нам воссоединиться. Мне пришлось немного приспустить пижамные штаны, чтобы освободить то, что она так страстно желает.

Ещё секунда и я резко опустил её бёдра на себя. Плоть к плоти, неразрывный контакт, вот чего так требовалось нам, вот чего не хватало! С моих губ сорвалось гортанное рычание. Кира начала двигаться, сначала медленно, потом немного увеличила темп. Я спустил одну бретельку пеньюара и, упав, она потянула за собой ту часть шелка, что прикрывала правую грудь. Соски набухли и я, немного опустив голову, схватил её зубами, больно сжав от чего Кира вскрикнула и запрокинула голову назад. Так же ритмично двигаясь.

– Это то, что ты хотела?

Ответом мне было следующее: Кира с силой дёрнуло за волосы, на затылке вынуждая мою голову подняться и встретиться с ней взглядами.

– Держал меня на сухом пойке?! Так вот теперь получай сполна!

С этими словами наши языки сплелись в жгучем поцелуе. Мы словно прикасались к солнцу, но не обжигались, а дарили наслаждение друг другу. Мои губы были везде, везде где только позволяла эта поза : на шее, ключицы, сосках, губах.

Она кричала как никогда, по телу побежали мурашки, я стал осыпать поцелуями шею и побежала новая волна. Я знал, что шея для Киры сродни расстрелу, небольшие, но чувственные поцелуи могли довести её до оргазма не раздеваясь. Это я понял ещё до свадьбы и в любой нужный момент пользовался своим знанием. Всего несколько движений и она, пылая уже готова к «внеплановому» вторжению.

Близилась концовка, я почувствовал, что она сжалась вокруг меня в последний раз и двигается дальше, только для того, чтобы кончил я. Ещё одно движение, волна оргазма накрывает меня с головой, Кира, словно тисками обхватила меня руками. Я, было, хотел снять её с себя, но когда она опустила голову я увидел полную решимость в глазах. Она словно говорила мне « Даже не думай!». Обхватив бёдра руками, я с силой опустил на себя Киру и кончил…

– Волнуешься? – спросил я, когда мы подъехали к зданию суда.

У входа столпились журналисты. Они все как один почуяли запах жаренного и даже сквозь затёмнённое стекло я чувствовал их испепеляющий взгляд. Сенсация! Таблоиды сошли с ума! Почти на каждом углу красовалась наша фотография с разнообразными надписями. « Семейное счастье Уолтеров под угрозой», « Неужели жена миллиардера променяла его на наркомана?» или вот такая « Жертвой маньяка стала небезызвестная Кира Уолтер». Я даже перестал открывать утреннею газету. К сожалению даже огромные связи не помогли нам, писать стали не меньше.

Браян уже вышел из сопровождающего нас джипа и подошел к пассажирской двери Аudi. Я решил, что поеду самостоятельно. Последнее время за рулём я чувствую себя спокойно, хотя из-за сложившейся ситуации должно быть по-другому.

Кира проснулась рано, мне кажется, часов в пять утра. На улице была тёплая летняя погода, и я нашёл её в семь часов на балконе за чашкой крепкого кофе.

– Нет. – Спокойно ответила она.

– Всё будет хорошо. – Я провёл рукой по щеке. – Ты же знаешь здесь всё от и до!

– Ничего нельзя знать наверняка! – грустно ответила Кира и уже хотела выйти из машины, но я поймал её за руку и притянул, для того чтобы запечатлеть нежный поцелуй на губах.

– Люблю тебя.

– Я знаю. – Шепнула Кира и Браян открыл дверь, чтобы помочь Кире выйти из машины.

Нескончаемый гул голосов, бессвязные речи всё что я слышал пока мы пробирались сквозь толпу зевак и журналистов. Они все как один кричали и старались остановить нас. Но целая «кавалерия» из охранников не дала им такой возможности. Кира на удивление спокойно и невозмутимо зашла в здание суда и сразу же направилась в комнату ожидания. Я как тень следовал позади. Истинный боец, даже осознание того, что весь холл смотрел на нас в упор не скрывая любопытства, она была непоколебима. Был слышан только цокот каблучков. Зайдя в комнату Кира, заметно расслабилась и сразу же оказалась в моих объятиях.

– Шшш…– я прижал её ближе и Кира спрятала лицо на моей груди.

– Вот поэтому я и не хотела, чтобы ты шёл со мной! – голос дрогнул.– Не хочу, чтобы ты видел меня такой несобранной.

Я поднял лицо Киры и глаза наполнились слезами, она силилась не проронить ни одной слезинки, но всё-таки одна предательски скатилась по щеке.

– Я здесь, для того чтобы поддержать тебя! Быть опорой в горе и радости….

Кира слабо улыбнулась.

Через десять минут нас вызвали в зал заседания суда. Кира поправила пиджак, вытерла слёзы и гордо выпрямив спину, прошла внутрь. Мы заняли наши места. Подсудимого уже ввели в зал, и он искоса смотрел на меня. Слава богу, наш адвокат добился того, чтобы заседание было закрытым. Слишком уж взялись за нашу семью журналисты.

Стен был прав, это типичный наркоман. Такие как он готовы убить ради очередной дозы. Глаза налились кровью, у него явно не закончились ломки. Даже если обойтись без медицинского освидетельствования можно определить что он сидит не меньше чем на героине. Хотя это достаточно дорогой наркотик, такой употреблял Майкл на первом курсе, ровно до того момента пока не поехал в Испанию к отцу. Пробыв там, около полугода приехал, словно новый человек. Это болезнь, всё зависимые не важно от чего от сигарет, алкоголя или наркотиков когда-нибудь вернутся к истокам и продолжат употребление, это не лечится. Что касаемо Майкла я не знал, это он поведал мне не так давно, я просто думал, что у него в тот момент нашлись дела поважнее. Да и из Гарварда за такие проделки могли легко отчислить.

Обрюзглая физиономия, большой шрам на шее, скорее всего после очередной потасовки с такими же прожигателями жизни. Наколка на правой руке виднелась из-под клетчатой рубашки. Смотреть на этого урода мне не хотелось и я, поморщившись, отвернулся от него. Кира лишь однажды посмотрела в его сторону и отвернулась так же стремительно, как и бросила взгляд. Продолжая игнорировать его, а вот Холл с интересом разглядывал нас и в моей голове возникла навязчивая идея размазать его наглую ухмылку на жёстком паркете суда.

– Для дачи показаний вызывается Киран Мария Уолтер, именуемая потерпевшей стороной. Если таковой человек есть в зале, то суд просит пройти его к трибуне для дачи показаний.

Кира медленно встала и подошла к трибуне. На лице маска спокойствия и собранности, но я то знаю, что сейчас она дрожит и боится. Мысли в голове читаемые только мной, только я могу в точности сейчас сказать, что она чувствует.

– Клянетесь ли вы говорить правду, только правду и ничего кроме правды. – Спокойный и деловитый голос секретаря словно эхо пронёсся по залу.

– Клянусь.

Глава 27

Утро в Бостоне выдалось на удивление знойное, несмотря на то, что сегодня только 2 июня. Точнее, уже второе июня.…       Так странно… Некоторые вещи в нашей жизни объяснить невозможно. Это просто происходит с нами, не в зависимости, хотим мы этого или нет. Верю ли я в судьбу? Нет, однозначно нет, но то, что в нашей жизни ничто не случайно – это факт. Не случайно пошёл дождь, не случайно среди разнообразия девушек Майкл выбрал именно Сару, не случайно…

Водоворот нескончаемых мыслей вернул меня на 4 года назад, когда я впервые увидел её. Поверить не могу, что небольшая вереница событий могла привезти к таким масштабным переменам. В свои 22 с небольшим я и не задумывался на тему женитьбы, и вообще «остепениться» в мои планы не входило… Мальчишеский максимализм не давал мне возможность мыслить объективно, ибо я мыслил примитивно, то есть субъективно. Сейчас мне уже 25, и всё то время, что в моей жизни есть она, я живу с совершенно иными целями в жизни… Есть для кого стремиться – возможно, это банально, но в данную минуту я ощущаю именно это желание: стремиться, добиваться. Человек без цели в жизни не живёт, а просто существует.

Заседание суда проходило спокойно – Кира отвечала на вопросы чётко и без колебаний. В какой-то мере я был горд за такое самообладание и выдержку. Сам бы я не хотел оказаться на её месте: слишком она сконцентрирована – так можно и сгореть. Мне жаль свою жену, хотя жалость не самое лучшее чувство, но сейчас я испытываю именно его. Это что-то вроде защиты: я неосознанно стараюсь защитить слабого. Хотя… если поразмыслить, то слабой и беспомощной она сейчас не казалась, но для меня это ничего не меняло. Должен отдать должное, Кира всегда старалась выглядеть самостоятельной, способной и независимой, даже если это совершенно не так…

Адвокат задавал каверзные вопросы, пытаясь из банального раздуть грандиозную шекспировскую трагедию. Это его работа, и о «человечности» люди с такой профессией едва ли могут «заикаться». Было время, и я думал, что с выбором профессии Кира явно ошиблась, но сейчас она демонстрирует полное спокойствие и колоссальную выдержку – никогда не думал, что она на такое способна. Это бесспорный плюс но, как и всегда, есть и минус – слишком большая нагрузка на нервную систему. При масштабных атаках из «вне» мозг начинает «защищаться». При этом страдает не только нервная система, а все системы в совокупности. А моральное здоровье моей жены меня интересовало не меньше, чем физическое. Ведь ей ещё рожать моих детей…

«Дети» пронеслось в моей голове, и я неосознанно поморщился, словно мне подсунули испорченную отбивную. Скорее всего, я сейчас не готов стать отцом – это и объясняет моё скрытое не желание. Конечно же, всё располагает к отцовству: положение, достаток, возраст, неуёмное желание моей супруги. Но я, к сожалению, ведусь на это всё не по тому, что сам желаю такого исхода, а только из-за неё. Да, я понимаю, что рано или поздно у нас должны будут быть дети, но я каждый раз хочу оттянуть этот момент. Хотя и поддаюсь на все провокации. Мама уже перестала заикаться на тему внуков. В последний раз я огорошил её пронзительным взглядом – мама поёжилась, а отец рассмеялся, только вот какая мотивация была, я так и не понял. Понять отца – это так же невозможно, как и понять женщину…

– Мисс Уолтер, то есть вы утверждаете, что ранее не были знакомы с мистером Холлом? – спокойно спросил адвокат размеренными шагами меря небольшую площадь перед трибуной.

Он словно коршун нарезал круги над жертвой. И с каждым вопросом намеревался сломать «оборону» Киры. Но мой стойкий солдатик с непоколебимым выражением лица воспринимал вопросы и давал весьма развёрнутые ответы. Можно только позавидовать такому самоконтролю, что я и сделал. Скорее всего, я бы позволил себе огрызнуться, но она не такая. Кира будет терпеть до последнего, даже если это последнее будет тянуться вечность.