Текст книги "Если ты со мной…"

Через так называемый аксессуар я не мог разглядеть, куда и, собственно, зачем Кира смотрит; она просто замерла в одном положении и долгих 20 минут до взлёта не подавала признаков жизни. Последнее время меня стал поражать тот факт, что она до сих пор может удивить меня – я устал себе это повторять.

Даже если взять в пример тот вопиющий случай с Джастином, иногда мне действительно кажется, что я её совсем не знаю. Те тараканы, что обитают в её голове, явно не настроены со мной «подружиться». Может быть, это и хорошо: так бы она мне быстро надоела, а сейчас её идиотские выходки пробуждают во мне достаточно весомый интерес к её персоне. Я не знаю, как живут другие, я не знаю, как будем жить мы ещё через несколько лет, я не знаю, чёрт побери, что будет через 20 лет. Но знаю, что сейчас она нужна мне со всеми своими «вывертами». Возможно, это одна из сторон неконтролируемой страсти. То, что она меня выводит – меня заводит! Осознание этого пришло не так давно – возможно, я хочу подавить её этим. Ведь в сексе я являюсь доминирующей «особью».

Хоть где-то беспрекословно – это меня радует. Ведь обладание чем-либо порождает новое желание – это обладание всем и, к тому же, беспрекословно. А упорство, даже незначительное, вызывает в моём сознании приступ злости, так как в такие моменты я считаю, что она вступает со мной в косвенное взаимодействие. Да и полное мне не нужно: я хотел беспрекословного повиновения. Возможно, тут закралась суть моего недавнего выпада. Сущность моя такова – с ней либо мириться, либо нет. Люди не меняются, просто с возрастом добавляются новые «заковырки».

Всё время до Сиетла, а это порядком десяти часов, она не сказала ни слова, а если что-то и говорила, то это было больше похоже на мычание, так как ответы в виде «Угу» и «Ага» – это вообще не ответы. Всё ещё поддетый её словами, а точнее играющий роль мученика и оскорбленного высокоморального человека, я листал очередную экономическую сводку. Оскорблённым себя не чувствовал, но для полноты картины изображал и это. Показать, что она права – сродни расстрелу. Кира, конечно, поймала меня на месте преступления, точнее какая-то сволочь, которую я не могу найти, помогла ей с этим. Признавать своё поражения я не мог, поэтому сижу и тихо играю свою главную мужскую роль. На Оскар не надеюсь, но вот от фанатов не отказался бы.

Я надеялся, что с погружением в сон вся спесь сойдет, и она снова станет прежней. Но мои предположения были не обоснованы, так как Кира стойко игнорировала меня и под конец перелёта вовсе отвернулась от меня. Мучить разговорами я не стал, да и зачем? Конструктивного разговора с человеком, который этого не желает, всё равно не добьешься. Да и особым желанием я не горел: меня вполне увлекал разбор и рассуждения про себя на тему ВНП и ВВП, хотя внутренний валовой продукт казался мне более перспективным в плане развития, но без национального продукта он, мягко говоря, ничто. Всё в этом мире, не важно в живом или экономическом, всё взаимосвязано. Так же, как и моя судьба переплелась с маленьким клубком ненасытного и когда-то словоохотливого человека.

В психологии есть такое упоминание, что сын выбирает себе супругу по примеру, который видит на протяжении всей своей младенческой жизни. Соответственно, если спроецировать это рассуждение на мою скромную персону, то получается, что Кира – это подобие моей матери. Странно, раньше я никогда не замечал за мамой тягу к безрассудным действиям. Хотя нет, было однажды.

Мимо проносились пустынные улицы, кое-где горели вывески клубов и кафе, что так манили посетить их. Но сегодня я слишком устал, да и компания ничего кроме негатива не предвещает… Чувствую усталость и неуёмное желание приобщиться к сонному царству.

Даже если ты летишь в собственном самолёте, это ещё не значит, что полёт пройдёт на высшем классе, и тело с радостью воспримет информацию о необходимости просидеть несколько часов подряд. Благо Браян подумал заранее на счет транспортировки нас в «отчий» дом, и моя Audi показалась сразу же после того, как я спустился с трапа.

Кожаный салон и урчание двигателя медленно приводило меня в порядок – я стал забывать, что потратил бесценные часы в самолёте… Один светофор сменял другой, мы ехали одни, так как я отправил Браяна домой, и, следовательно, машины сопровождения у нас не было.

Журналисты уже «прочуяли», что мы прилетели и осадили нашу квартиру, поэтому появляться там особого желания я не испытывал. И мы, а точнее я решил, что оставшийся вечер мы проведём в обществе моих родителей, если не застанем их спящими, так как время уже позднее. Завтра у меня внеплановый выходной – могу себе позволить…

Какая-то часть моей души скучала по младшей сестре. Последний раз, а именно неделю назад, я видел её через видеосвязь. Джейн обладает поразительной способностью зреть в корень. Всего девять лет, а она уже без проблем может определить по какому поводу у меня та или иная реакция. Конечно, из-за всепоглощающей любви к младшей сестре я не мог признать очевидного: она просто хорошо меня знает, и я считал её способность талантом. Что касается Фиби, то последние несколько месяцев сестра была скрытная и озлобленная. В перипетии её жизни мне было влезать некогда, да и, прямо сказать, огромного желания я не испытывал.

Последний звонок Люка (очередного охранника) ознакомил меня с тем, что сестра прилетела практически за несколько часов до нашего прилёта и, отказавшись ехать к родителям, поехала в Эскалу. Для меня это показалось странным, но сегодня сил на это не было, и я хотел быстрее оказаться в царстве Морфея…

Уже порядком расслабившись, я безмятежно наблюдал за тем, как мимо нас проносятся фонарные столбы, билборды, магазины, дома и те небольшие кучки «прожигателей» жизни, что в столь поздний час веселятся на полную катушку.

Спокойным ребёнком я никогда не был и в подростковом возрасте попил не мало крови у своих родителей. В 16 лет ты ещё ничего толком в этой жизни не понимаешь, а то, что не доступно, имеет величайшую тягу. Кажется, я попробовал всё, ну или почти всё, благо воспитание отца сказалось. Что такое хороший коньяк, я знал давно; плотские утехи, нескончаемые тусовки в клубах, новые люди, разные девушки. Всё это было мне доступно – я пользовался этим на все 100 процентов. Хотел бы я вернуться в это время? Нет, определённо нет: тогда я так же, как и они, прожигал жизнь – сейчас я живу. Я живу не для того, чтобы дожить до вечера и напиться в усмерть, а для того, чтобы воплотить свои притязания на этот мир, стремиться, добиваться. Жить ради цели, ведь без цели человек не живёт, он выживает!

Остановившись на очередном светофоре, я просто не мог не обратить внимание на подвыпившую парочку, что, еле переплетая ноги, переходила дорогу. На вид им было не более 16 лет. Парень больше похож на ручную обезьянку у репера на руках, чем на представителя мужского пола. Мне даже показалось, что он является представителем какой-либо субкультуры. Возможно, это просто принадлежность к вышеупомянутому направлению в музыке, а может быть обычные «понты». Девушка, идущая в обнимку с мистером икс, показалась мне весьма симпатичной. Длинные русые волосы, короткая юбка, что так прекрасно демонстрирует длинные ноги. Вообще-то на этом я своё изучение прекратил, так как почувствовал на себе испепеляющий взгляд своей жены. Кира практически всем корпусом повернулась ко мне, оценивая масштабы поражения, которые коснулись моего непоколебимого несколько секунд назад выражения лица. Челюсть у меня, конечно, не отваливалась, так как видел и получше, но вот оценивающее-ехидное выражение явно присутствовало, так как краем глаза я заметил, что Кира едва ли не захлебнулась от ревности.

Заставлять кого-то ревновать я никогда не стремился, так как считал это полнейшей глупостью. Хотя сам постоянно испытывал свои нервы на прочность, когда ревность моя доходила до апогея.

Загорелся зелёный свет светофора, и машина плавно тронулась с места, а Кира села поудобнее и наконец-то сняла капюшон, удостоив меня первой за несколько часов фразой.

– Я хочу поехать сегодня к маме: она очень соскучилась.

Что касаемо моей челюсти, теперь я чувствовал, как она медленно ползла вниз, а глаза наливались кровью…

– Мы практически подъехали! И вообще, когда ты мне хотела это сообщить? – процедил я сквозь зубы, стараясь сконцентрироваться на дороге.

– Примерно сейчас, – как ни в чём не бывало ответила моя жена, а я почувствовал неприятное чувство! Было ощущение того, что что-то прошло мимо меня. И это что-то, развернувшись на 180 градусов, пнуло меня под зад коленом, оповещая о том, что нужно было быть внимательнее!

– Кира, – на имя был сделан основной акцент – время одиннадцать часов ночи! – я попытался образумить её.

Да и отпускать не хотелось: она всё-таки моя жена! Тут больше сыграл мой эгоизм

– Это я мог признать ещё на берегу.

 Это что-то меняет?

Оторвавшись от пустых улиц Сиэтла, я наткнулся на окативший меня с ног до головы холодный ливень. От моей некогда милой супруги веяло холодным, я бы даже сказал ледяным потоком ветра. Не говоря ни слова и нарушая все возможные правила, я развернул машину. Действие было резковатое, глупое и необдуманное, к тому же подвергало опасности и других автолюбителей, которым посчастливилось выехать на пустующую автостраду. Всё та же подвыпившая парочка, услышав визг колес, развернулась и с интересом наблюдала за тем, как мой новоприобретённый джип рассеял «туман» от собственных кульбитов и с невероятной скоростью умчался вдаль.

На всё это я не обратил внимание и, вцепился в руль так, что побелели костяшки пальцев, молча вёл машину в противоположном направление от мягкой и тёплой постели…

К Марте я не относился ни плохо, ни хорошо, проще говоря, никак. Конечно, на свадьбе я благодарил её за то, что она подарила миру такое создание, как Кира. Буквально сыпал комплиментами, а Сара демонстративно отвернулась и фыркнула, когда услышала следующее « … Я благодарен вам за то, что вы доверили мне её, и обещаю, что никогда не позволю себе даже призрачной возможности упустить её из виду». После этой фразы отец едва ли не укатился под стол от смеха. А Марта поняла, что из моих «клещей» Кира едва ли вырвется. Не думаю, что она испугалась, скорее должна быть благодарна: я же, в конце концов, не место любовницы ей предложил!

После свадьбы мы виделись несколько раз, помнится я даже оплатил ей полный ремонт квартиры. Идея была другой, но Марта наотрез отказалась покинуть своё жилище и переселиться в более комфортабельное. Я пытался настаивать, но всё безуспешно.

Так вот, наши отношения отношениями назвать было сложно. Я её не видел, да и видеть желания особо не было: меня вполне устраивало её чадо. Но при любой возможности Марта расплывалась в улыбке и обязательно заточала меня в «родственные» объятия, что вызывало бурю эмоций у моей матери. Мама, однажды расчувствовавшись, проронила слезу – мило, но не более.

Последнее время Кира очень щепетильно относилась к вождению: сама не садилась, но каждый раз вжималась в сидение, что вызывало у меня, как минимум, улыбку на лице. Моё вождение никогда не подвергалось критике извне, только Фиби могла вспылить и развизжаться на весь салон, чтобы я сбавил скорость. А мне нравилась её реакция, да и доводить сестру до белого колена в 16 лет казалось мне весёлым занятием. Она даже жаловалась на меня отцу, но это безрезультатно…. Как и, собственно, само возмущение

 В себе же я был уверен, даже больше сказать, самоуверен. Если я не буду уверен в собственных действиях, тогда кто будет? Та, что уже страдает фобией? С этой мыслью я покосился в сторону своей жены, что так же безмятежно смотрела в окно. Но вот руки сжались в кулаки, и это верный признак волнения… Я сбавил скорость…

– Неоправданная агрессия, дубль два, – тихо прошептала Кира.

Возможно, она надеялась, что я не услышу, но, к моему глубочайшему сожалению, все рецепторы обостряются в те моменты, когда я зол. А сейчас именно тот момент – я поистине ощущаю, как собственная злоба растекается по затёкшему телу, тем самым, подогревая его.

– С чего бы это ты стала так рьяно тыкать меня носом? – эту фразу я выпалил в таком накале, что сам ощутил вкус яда на языке.

– А с чего бы и нет! – съязвила Кира, а я боролся с мыслью развернуться ещё раз.

– Следи за своим тоном!

Кира замолчала, а я прибавил газ, вымещая свой гнев на бездушной машине. Хотя некоторые уверены, что у машины есть душа, я же считаю это полным бредом, не заслуживающим моего внимания. Так как не могу думать ни о чем, кроме того, что Кира вот так просто «кинула» меня сегодня, даже не удосужившись сообщить заранее! Решаюсь включить музыку, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Музыка сразу же охватила всё пространство между нами, заполонила его. Под действием гнева я даже не стал вдаваться в подробности того, что сейчас играет – кажется, это какая-то ария.

– Останови вот тут.

 Я непонимающе посмотрел на жену, но просьбу выполнил. Audi медленно остановилась у круглосуточного гипермаркета, и Кира сразу же выскользнула из салона, напоследок бросив:

– Пойду, развлекусь…

Вроде бы под нос, но в то же время так, чтобы я тоже был в курсе.

У входа в магазин обосновалось несколько парней, и мне ничего не оставалось, как выйти следом за ней. Кира, как ни в чём не бывало, продефилировала мимо «молодёжи» и скрылась за стеклянными дверьми.

Звук включённой сигнализации заставил несколько подростков повернуться в мою сторону и умолкнуть, но этого оказалось мало.

Под свиты в сторону моей жены я подошёл к тем же пресловутым дверям и, развернувшись, окатил малолетних утырков волной презрения, тех, до кого ещё не дошло, что девушка-то не одна! После того, как за мной закрылись стеклянные створки, я услышал гогот и, покачав головой, пошёл на поиски Киры. Видимо, гормоны бьют со страшной силой… Зная все данные своей супруги, я должен был их понять… Даже будучи в «растрёпанном» состоянии и чёрной кепке, что прикрывала её выразительные глаза, она смогла произвести впечатление… Да, Кира может подать блюдо с кисло-сладким

Сам я не мог вспомнить, когда в последний раз самостоятельно ходил по гипермаркету, а особенно по продуктовому! Во-первых, для мужчины это не обязательно. Во-вторых, за меня это делала домработница, и этим всё сказано.

Кира в своём репертуаре, а именно парила над всем земным. Я следовал за ней, словно навязчивая тень. Она, конечно, понимала, что так просто я от неё не отстану, да и, кажется, это её забавляло. Проходя мимо множества отсеков с разнообразными продуктами, Кира остановилась у отсека с чипсами. «Чипсы? С чего бы это». Поразмыслив немного, она взяла «Эстреллу» и направилась к кассе. Свой немой вопрос я так и не задал.

Кассир, девушка 24 – 28 лет, спокойно посмотрела на нас, пробив пачку чипсов, вручила Кире чек и напоследок нехотя сказала:

– Спасибо за покупку.

Кира широко улыбнулась и пошла к выходу, оставляя за собой приятный шлейф. Мне показалось, что это «Нина Ричи». Хотя я не эстет, да и особой проницательностью в плане оценки женских духов не имел. Я делил всё на два: либо плохо так, что нос свербит, либо хорошо.

Под хрумканье чипсов мы подъехали к дома моей «любимой» тёщи. Кира была налегке, так как таскать с собой кучу вещей считала невыносимой ношей, да и зачем: в нашей квартире и так находился склад, даже если одевать разные вещи каждый день, то хватило бы на несколько лет. Платья я не считал, но один раз, по чистой случайности, открыв шкаф, обомлел.

– Ну, всё, давай прощаться, – спокойно сказал мой ангел, чем вызвал ещё одно пришествие демона в обличье человека.

– Как безапелляционно, – сыронизировал я.

– Никуда без этого.

С этими словами Кира вышла, напоследок целомудренно чмокнув меня в губы, и скрылась из вида. Я вновь завёл мотор и плавно выехал на дорогу.

Измученный и уставший я тихо прошёл в дом родителей. Поднялся по лестнице в когда-то мою комнату и напоролся на Джейн. Сестра в немом ужасе смотрела на меня, а глаза раскраснелись от слёз. Маленький запуганный котёнок стоял в одной пижаме с её любимыми мишками посреди тёмного коридора, переминаясь с ноги на ногу. Сестра тихонько всхлипывала и, увидев меня, смахнула слезинку со щеки.

– Что случилось, милая? – тихо спросил я и в мгновение ока оказался рядом.

Джейн окончательно разрыдалась и уткнулась носом в мою грудь. Я ласково погладил сестру по спине в надежде успокоить её. Но всё казалось безуспешным: моя сестра плакала навзрыд. Эмоциональный порыв моей самой любимой крошки вызывал в моей груди смятение и отголоски горячи. Я даже ещё не знал суть проблемы, но был уже готов порвать всё и вся!

– Джейн, где мама? – прошептал я.

Взволнованный ничем не обусловленной истерикой младшей сестры я судорожно посмотрел по сторонам в поисках опоры в виде одного из родителей, но в коридоре был лишь тусклый свет. Жутко и мрачно. Раньше Джейн сильно боялась темноты, и родители были вынуждены оставлять включённым ночник в её комнате. В голове промелькнула мысль: может быть, ей приснился кошмар?

– У себя в с-с-спальне, – сквозь рыдания сообщила Джейн и крепче прижалась ко мне.

– Что случилось? Расскажи мне. Тебя кто-нибудь обидел? – взволнованно спросил я, немного поглаживая сестру по голове.

Слёзы Джейн, в отличие от другой моей сестры, я воспринимал за чистую монету всегда, будь это просто каприз или настоящая «смертельная» обида. Для меня границ не было, главное, что я всегда был готов её выслушать, вытирать слезинки, тайком проносить в её комнату сладости, защищать до потери пульса. За сладости получал от матери, потому что у Джейн был дикий диатез. Сестра – настоящая сладкоежка. Разве я мог удержаться от лицезрения пылающих от возбуждения глазок и дикого писка, когда мой «подарочек» показывался в зоне видимости. Джейн всегда визжала и крепко обнимала меня, а я таял…

– Не – нет! – и новый поток слёз полился из глаз.

– Тогда что? – настаивал я.

Джейн подняла на меня свои глазки и проникновенно посмотрела. Я, конечно, предположил, что, возможно, она страдает от какой-нибудь безответной любви. Но ей же так мало… какая, к чертям собачьим, любовь? Сотни предположений прокрутились в моей голове до того, как я услышал правду. После сказанного я отсёк всё то, что витало в моей голове. Прямо сказать, я был удивлён такой реакции.

– Я п-п-позвонила Фиби, а она плачет, разговаривать не хочет, кричит на м-меня! Всех ненавидит!

Для Джейн я был братом, сестрой, защитником, жилеткой, наставником, постоянным поставщиком всего того, что ей категорически нельзя, проще говоря, всем. Между сёстрами никогда не было так называемой «сестринской» дружбы. Фиби любила Джейн, но никогда этого не проявляла. Я не знаю, чем это обусловлено, но факты – упрямая вещь. Мама пыталась воссоздать между ними крепкую дружбу, но все попытки были тщетны, и вскоре мама успокоилась, но попыток не оставила. В конце-концов, я был заменой, и все были счастливы.

– То есть ты расстроилась, потому что сестра не захотела с тобой общаться? – я не сдержал улыбки, а Джейн помрачнела, тем самым отрезвив меня.

– Нет же! – Джейн шмыгнула носом. – Я же говорю, она кричит! Я боюсь, что что-нибудь случилось, – сестра крепко прижалась ко мне. – Я боюсь, Крис.

Фиби, имеющая несносный характер, вполне подтверждала мою теорию. После услышанного я подумал, что она, скорее всего, с кем-то поругалась. Где-то в глубине души надеялся, что это был её так называемый жених, и она, в конечном итоге, его бросила. Тогда понятна такая реакция и жуткая истерика, про которую говорила Джейн. Я желал сестре счастья, но не с этим ублюдком, а она упорно действовала наоборот.

– Да ладно тебе, – я погладил сестру по голове. – Скорее всего, сломала ноготь, вот и отрывается! Это же Фиби! – иронии хоть отбавляй.

 Шутка явно не удалась. Потому что после сказанного Джейн с силой оттолкнула меня, а в серых глазах блеснула молния. С секунду сестра помолчала, а после зло прошипела:

– Все вы одинаковые! Права была Фиби! – котёнок стал царапаться – так мило…

Джейн развернулась на пятках, но не успела убежать, так как я схватил её за локоть. Сестра была вынуждена развернуться и пронзила меня холодным и злым «по-детски» взглядом. «И почему сегодня все женщины сверлят меня взглядом? Где же я так провинился?»

– Ладно, – я постарался принять участное выражение лица. – Если она бьется в истерике, попутно тебя, прихватив, почему ты ещё не сказала родителям!

Мне показался вполне логичным этот вопрос. Но Джейн, услышав его, заметно побледнела, и я почувствовал, как участилось её дыхание – она явно чего-то испугалась. Я невольно провёл взглядом по окрестностям, но ничего не обнаружив, проницательно посмотрел на сестру.

– Потому что папа запретил говорить об этом с мамой, – сестра шептала чуть слышно. А глаза то и дело бегали туда – сюда. – А маме было весь день не хорошо. Она ушла к себе, а папа уехал, и я не знаю куда! – на последней фразе тембр перерос в крик – поняв это, Джейн прикрыла ладошкой рот.

Я удивился ещё больше: с чего бы этот непонятный страх, явное не желание быть услышанной? «К чему бы всё это?»

– Мистика какая-то, – пробормотал себе под нос я.

– Сделай что-нибудь: папа весь вечер кричал на маму! А она плакала, а меня даже в комнату к ним не пустили! – шепот был еле разборчивым. – Что происходит, Крис?

Я не знал, что ответить на этот вопрос, и просто обнял её покрепче. Джейн снова заплакала. Практически заскулила – я нежно потрепал её по голове, отчего кудряшки разлетелись по плечам.

– Иди в комнату, а я позвоню Люку и узнаю. Хорошо? – оторвав сестру от себя, сказал я.

– Нет! Я постою тут! Звони! – настаивала сестра, а я подчинился.

Спорить с таким же, как я, человеком, да ещё и выиграть – не представлялось возможным. Джейн едва ли уступит мне пальму лидерства, да и на сегодня агрессии хватит, так как иного выбора у меня не будет. Применять силу, даже в фигуральном смысле слова, сил совершенно не было. Невольно в голове всплыл образ Киры после холодного душа – я содрогнулся, словно меня поставили на место моей супруги.

Пройдя на кухню, чтобы не поднимать шум, я набрал номер Люка. Так как он отправился с Фиби в городскую квартиру. Люк взял трубку сразу же – я облегчённо выдохнул.

– Где Фиби? – я опять превратился во властного деспота.

Если бы не Джейн, я даже не стал бы этого делать и преспокойно отправился в объятия кровати. Но нет, сестра посчитала моим долгом быть в курсе всех бредней сестры номер один. А я так хочу спать – глаза слипаются, мысли становятся отдалёнными…

– Мисс Уолтер сейчас в одной из гостевых комнат – я вижу её, – спокойно ответил парень.

Я ждал продолжения, но Люк замолчал. Оставляя в трубке звенящую тишину.

– Мне клещами всё из тебя вытягивать? Что с ней? Отец там? – тут я стал выходить из себя, а Джейн крепче сжала мою руку. Злость моя практически напускная: слишком устал – слишком тяжелый день предвещает мне возможность быть её хуже!

– Мистер Уолтер уехал десять минут назад и отдал распоряжение никуда не выпускать мисс Уолтер до особого распоряжения, – секундное молчание. – И никого не впускать, – последним предложением я, мягко говоря, был удивлён. К чему такие консерваторские методы?

– Даже меня? – я был ошарашен.

– На счёт вас распоряжений не было, – так же деловито ответил Люк.

– На счёт чего были? – молчание. – Говори!

– Мне не разрешено распространяться на эту тему, – Люк тем самым тактично дал понять, что ни черта мне не скажет. Такой поворот событий меня не устраивает.

– Не забывайся. – Предостерёг я.

 Люк прочистил горло и практически полушепотом сказал:

– Не разрешены звонки и любые другие виды связи. Мисс Уолтер практически отрезана от мира высоких технологий, только телевизор.

Люк, бесспорно, боялся, что из-за выдачи мне «тайны», мой отец обвинит его в не компетентности и вышвырнет ко всем чертям собачьим. Отчасти страх был оправдан: отец действительно обладает такими полномочиями. За себя могу сказать точно, что я не настроен делать подлянку и сдавать его с потрохами.

Я отключился и перевел взгляд на сестру, а она окаменела. И тут я понял, что Джейн всё слышала. В ее глазах застыли слёзы. Я нежно погладил сестру по щеке и слезинки покатились по лицу.

– Всё будет хорошо. Я разберусь с этим. Иди спать.

В этот момент это было самым лучшим способом оградить сестру от ненужных волнений. Так как её нервная система и так на пределе. Да и что тут греха таить моя тоже. Я стал переживать за Фиби. Вопросов много, но пока никакого ответа – это меня и пугало. Зачем отец заточил её в четырёх стенах?

– Я уже не смогу! – надув губы, оскорблёно заявила Джейн. – Что ты будешь делать?

– Поеду в городскую квартиру. Иди! – Как само собой разумеющееся, заявил я и направился за ключами.

– Я с тобой! – взмолилась Джейн

Повернувшись в ее сторону, я охладил её никому не нужный энтузиазм одним взглядом. Сестра заметно поёжилась, но вскоре собралась и приняла спокойно выражение лица.

– Нет! Я сказал, спать!

Джейн бросила на меня испепеляющий взгляд и, пробурчав себе что-то под нос, ушла. Проклиная всё на свете, я направился в гараж, откуда явился буквально несколько минут назад. Видимо, покой мне будет сниться не в этот раз. Сейчас я бы не отказался от аудиенции с собственным отцом: так сказать, потребовать от вершителя чужих судеб ответа. Но нет, и в этом мне сегодня отказано.

Практически сонный я сел за руль, мысленно молясь, что не усну по дороге к квартире. Фиби никогда не была паинькой, и вполне возможно, что она выкинула и на это раз глупость. Мучаясь в неведении, я подъехал к высотному зданию, и швейцар с приветливой улыбкой чуть ли не вприпрыжку поскакал ко мне, чтобы забрать ключи и «прописать» машину в гараж, если это потребуется. Сегодня мои силы были практически исчерпаны, и я решил остаться на ночь именно тут.

Проходя мимо другого швейцара – кажется, он работал тут ещё до моего рождения. Я остановился и заговорил с ним.

– Томас Уолтер ещё не выходил из здания? – я старался быть спокойным.

– Мистер Уолтер уехал буквально пять минут назад, – ответил швейцар, а я пошёл дальше.

«Разминулись»

Глава 29

Вхожу в лифт, набираю на сенсорной панели код доступа в неприступную крепость. Движения мои ленивые и не свойственно медленные, всё как в густом тумане. Я словно потерянный подпираю холодную стенку лифта. Бороться – значит всё ещё жить. Жизнь соткана из постоянной борьбы у кого-то за место под солнцем, а кто-то, как и я борется с обуявшей тело усталостью. Створки закрываются, и я прикрываю отяжелевшие веки. Чувствую, что тело не хочет подавать признаков жизнедеятельности. На краткий миг, хочется ощутить себя маленьким мальчиком и свернуться калачиком на коленках у матери. А она, как и прежде проведёт своей рукой по волосам, заставляя успокоиться и позабыть все причуды минувшего дня. Но я уже не маленький мальчик и допустить даже малейшую слабину не могу. Дети вырастают и должны справляться со своими проблемами самостоятельно и не важно, какой масштаб поражения.

Усталость – это единственный фактор, который может свалить меня на повал. И сейчас именно тот случай. Уставший и не на шутку изнеможенный человек, хочет только одного – покоя. Сон обычный сон, желательно в объятиях любимой женщины. Вот от чего бы я сейчас не отказался… Но по волею случая мне приходится всё ещё изображать из себя «живчика», коем я сейчас не являюсь. Первое что я вижу после того, как вхожу в холл это озабоченный лицо Люка.

Комичная ситуация – взрослый мужчина, собранный в любой ситуации стал похож на мою сестру – на мою младшую сестру. Так как о другой я ещё ничего не знал и прямо сказать силы меня покидали так же стремительно, как и желание во что-то вникать. Да я обеспокоен всей этой ситуацией, но мой организм на отрез отказывается делать хотя бы поползновения в сторону Фиби, а разбираться в её «проблемах» и подавно.

Прежде чем задать вопросы Люку. Я вынужден ответить на входящий звонок. Конечно же, это – Джейн, да и кто мог позвонить в такое время? Раньше я бы подумал, что это Кира, но и она сегодня явно не в духе и надеяться на её звонок не приходилось. «Не уже ли все женщины мира устроили мне бойкот?» Соврать сестре легче лёгкого, она ещё мала и верит почти каждому моему слову. Успокоив и пожелав сладких снов, я отключился. Надо же всего одна фраза и сестра утихомирила свой пыл, а я ведь даже не старался! Всего-то лишь сказал, что всё хорошо и Фиби мирно спит в своей бывшей комнате…

Всё это время, что я разговаривал по телефону, Люк не сводил с меня тяжёлого взгляда. Надо заметить, я не удостоил его и жестом, он как-то сам понял, что его участие мне понадобиться. Люблю сообразительных, очень люблю!

– Где она? – устало, произношу я

На ходу, снимая с руки часы, которые словно пудовый мешок тянут меня на дно. А так хочется отвязаться от оков бренной плоти… Звук соприкосновения металла и стекла заполняет тишину. И всё бы хорошо, если не обязательства. Ощущения такое, что я, школьник которого забросили в стан врага и моя цель выманить как больше информации, но загвоздка в том, что я ещё «школьник» и соответственно всех тонкостей не знаю.

– В гостиной. – Так же тихо произносит Люк.

Я перевожу усталый взгляд на Люка. Проходит порядком двадцати секунд, пока я собираюсь с силами, чтобы что-то вразумительное выразить. О замысловатых оборотах не шло и речи, сейчас я катастрофически устал… Дай бог дались бы односложные предложения. Чувствую себя беспомощной касаткой выброшенной на берег. Всё ещё барахтаюсь, пытаюсь спастись, но осознаю всю безысходность ситуации…

– Иди, на сегодня я тебя освобождаю. – заминка. – Нам нужно уединение. – Сам не знаю для чего добавил последнюю фразу, может быть из-за того, что Люк через, чур, внимательно отслеживает каждое моё движение, хотя я стараюсь даже не вдыхать без особой надобности, слишком устал.

Секундное замешательство, я устало облокачиваюсь о стену, при этом стараюсь переместить весь вес на неё, но законы физики не позволяют мне воплотить своё мимолётное желание. А секъюрити с явным непониманием смотрит на меня, пока я силюсь, чтобы не прикрыть глаза и окончательно не провалиться в сон. Готов поспорить, что он единственный человек, который видит меня в таком состоянии. Да нет! У меня же есть ещё жена! Страшно даже вспоминать, а говорить в слух и подавно. Однажды моя супруга, вошедшая в раж, довела меня не только до оргазма, но и до изнеможения. Ощущения практически идентичны, но в тот момент было весьма и весьма приятно это, пожалуй, единственное отличие. Не каждый раз подвергаешься домашнему насилию, да ещё до потери пульса! Так что мне явно будет, что вспомнить в старости…