Текст книги "Последний костер"

– Сегодня.

Вечером, через два колокола после пересменки, Октай, Мэрген и Хаган отправились к восточным воротам. Две другие группы шли разными путями за ними с отставанием в полколокола. Трое из вечерней смены стражников остро нуждались в деньгах, которые лежали в сумке у Хагана, с остальными же должны были помочь справиться воины, проникшие в город под видом каравана.

– Не люблю я такие мечи, – скривился Мэрген, разглядывая оружие, переданное им купленными стражниками.

– Согласен. Нужно было провезти в ящиках наше собственное или у местных кузнецов купить, – поддержал лучника Октай.

– Лишние проблемы, – покачал головой сын хана. – А если бы на входе стражник попался придирчивый? А если бы на постоялом дворе кто-то увидел? А если бы кузнец что-то заподозрил? Слишком много если.

– Мы могли просто пронести два меча для Каару, и все было бы решено, – усмехнулся лучник.

– Эх, молодо-зелено, – улыбнулся Октай. – Ты ни разу не видел, как теряются жрицы в замкнутых пространствах? Посвященные смертоносны под открытым небом, но в коридоре от двух мечей и большинства их приемов больше вреда, чем пользы. Все, хватит болтать. Пора.

И троица диверсантов устремилась в караулку.

Битва была короткой – резавшиеся в кости стражники совершенно не ожидали атаки изнутри. Лишь один из них успел среагировать, вскочив на ноги и опрокинув стул, но он упал спустя два коротких удара от Хагана.

– Ты, – Октай указал окровавленным мечом на сына вождя. – Проверь помещение справа, я возьму левое. Мэрген, встреть наших и отдай им оружие этих недотеп.

Воины разошлись по зданию караулки. Требовалось все сделать быстро, пока стража наверху отвлечена на громкие атаки других ворот. Как только отвлекающие атаки будут «отбиты», патрульные со стены вернуться сюда и застанут трупы своих сослуживцев. К тому моменту, как это произойдет и придет время захватить стену, все в основном отряде должны получить оружие.

Каару подошла к зданию караулки в последний момент, когда уже все было кончено. Последнего стражника прямо на ее глазах мастерским ударом зарубил Оуюн, а Мэрген с бесшабашной усмешкой и издевательским поклоном преподнес ей два коротких меча. Девушка в очередной раз подумала, что его обхождение с младшей жрицей слишком вольное, и пора бы уже осадить лучника, но он все же был ее другом и другом ее брата, ему было позволительно больше, чем кому-либо другому. Так что Каару просто нахмурила брови и укоризненно глянула на весельчака. Этого оказалось достаточно, чтобы Мэрген вспомнил, с кем он разговаривает, и вел себя более сдержано.

До того момента, как подошли первые отряды орды, им пришлось отбить две атаки. Забаррикадировав дверь караулки, они рассредоточились по стене, не подпуская стражей к восточным воротам. Оуюн погиб в первые же минуты боя, оступившись на крошащейся стене и получив подлый удар по ноге. Октай потерял мизинец на левой руке, что, однако, не помешало ему расправиться со своим противником. Молодой десятник уверял, что эта пустяковая рана не помешает ему стрелять из лука, и уж тем более не помешает отдавать приказы – после смерти Оуюна он стал командиром всех мнимых торговцев.

– Идут! – закричал Хаган, оставленный на стене за дозорного.

Отдыхающие после второй атаке стражников степняки подскочили на ноги и кинулись к стене. В предрассветном сумраке были заметны очертания всадников, стремительно приближающихся к стенам Гомбина.

– Пора, открывайте ворота, – скомандовал Октай, и все выжившие (а это было больше половины отряда), кинулись к громоздкому механизму.

Стражники, то ли увидевшие приближение всадников, то ли заметившие волнение среди захвативших восточную стену ринулись в третью атаку, но было уже поздно. Ворота открылись и передовой отряд орды ворвался в город.

В последовавшей за этим короткой стычке не было выживших со стороны защитников и совсем мало пострадавших со стороны атакующих. Поднятая еще раньше по тревоге стража города не смогла вовремя добраться до ворот и дать отпор. Со стены Каару смотрела, как основные силы орды бесконечным потоком вливаются в обреченный город. Слабые и неорганизованные попытки стражи сдержать натиск всадников выглядели откровенно жалко. В резню в городе «торговцы» не вмешивались – свою задачу они выполнили и теперь лишь ожидали неминуемого.

С рассветом Каан вошел в главный зал местного замка и с улыбкой провозгласил:

– Гомбин наш. Великая война началась.

Глава девятая

Неосознанно коснувшись свежей раны на лице, Вигдис поморщилась от боли и опустила руку. Ей невероятно повезло – она успела отшатнуться в последний момент, и изогнутый меч разбойника лишь слегка оцарапал подбородок, а не отрубил голову. Тем не менее царапина уже начала заживать и нестерпимо чесалась.

Постаравшись отвлечься, Вигдис огляделась вокруг. Справа от нее ехал молодой воин, из тех, что выделил им для охраны наниматель, пожелавший остаться безымянным. Всего он дал в сопровождение супругам семерых людей, но один погиб во время стычки с разбойниками, а второй умер через день от полученных ран. Осталось пятеро воинов, шестеро вместе с Вигдис. И все это для охраны ее мужа, единственного знатока древних языков, который согласился отправиться в авантюрное путешествие.

Авантюрой оно было по нескольким причинам, и самая главная это разбойники. Леса к югу от Илатина просто кишели разбойниками самых разных мастей, а местные власти ничего не могли с этим поделать – у них и самих забот хватало в долгой и бесплодной войне, которую подданные графа вели между собой. Трое баронов не могли поделить землю уже почти полсотни лет, а тем временем путь на юг в обход реки становился все более и более опасным из-за многочисленных разбойников, большинство которых дезертировало из войск этих самых баронов. Караваны редели, банды росли и теперь не боялись нападать даже на такие опасные отряды, как спутники Вигдис. Хотя остается загадкой, что же лихой люд желал у них украсть, поскольку никакого товара они не везли.

– Привал, – коротко приказал командир.

Высокий, жилистый мужчина с обширной сединой был крайне спокойным, даже несколько медлительным человеком. Однако это впечатление было обманчивым, ибо стоило ему взять в руки меч, как вся медлительность исчезала, сменяясь ловкостью и грацией прирожденного фехтовальщика. Никто из команды даже близко не соответствовал его уровню, и Вигдис не была уверена, радоваться этому или нет. Ей до сих пор не были ясны цели их таинственного нанимателя, и женщина опасалась, что после того, как вход в древнее здание будет открыт, от исполнителей попытаются избавиться. Она должна быть все время начеку, поскольку от мужа сейчас толку нет – Мальфри всецело ушел в себя, а в те редкие моменты, когда его сознание возвращалось в суровую реальность, он полностью отдавался новой лютне, купленной прямо перед выездом.

Треньк!

– Эти струны созданы из детских мечтаний, – вздохнул скальд. – Рвутся при малейшем прикосновении.

– Ты заметил это еще до покупки, – сказала Вигдис.

– Да, и я бы ни за что не купил эту поделку, но она была лучшим, что предлагали в Илатине.

Женщина ничего не ответила, продолжая доставать из сумки припасенную снедь.

– Нет, ты только посмотри! Это же скол! – внезапно завопил Мальфри. – Да если ее простое ношение в чехле так повредило, она развалится после пары песен.

– Спой, пока не развалилась, – предложил самый молодой из их спутников.

Он единственный мог говорить на языке Дюжины островов, но худо-бедно понимали его все их спутники. Вигдис все же приняла необходимость выучить старое наречие, но это все равно давалось ей с трудом. В отличие от мужа, у нее не было никакой склонности к языкам, ее дело – рубить головы врагам, а договариваться с ними она всегда предоставляла Мальфри.

Уговаривать скальда спеть не пришлось – Мальфри уже давно хотел опробовать свой новый инструмент, но раньше было как-то не с руки. Погруженный в размышления об их цели, он выбрал соответствующую песню.

 
Услышьте, услышьте, забытые боги,
Того, кто танцует в пылающем круге,
Венчаясь со сталью горячею кровью,
Сжигая в молитве иссохшие губы!
Услышьте, услышьте, забытые боги,
Того, кто взывает к вам в ночь полнолунья
Священную чашу покоя в ладонях,
Роняя на плечи горящие кудри![4]4
  Иллет, «Забытые боги»


[Закрыть]
 

Скальд не очень любил исполнять чужие песни, ему больше нравились баллады собственного сочинения, но сейчас именно эта показалась наиболее уместной. Он был весь в предвкушении, ожидая неких откровений и забытых знаний, которые он сможет получить в древнем здании. Всю дорогу Мальфри сокрушался, что он лично не смог увидеть их таинственного нанимателя, но знал, что Вигдис поступила верно, даже если само дело отдавало явным душком. Если его используют исключительно для того, чтобы получить вход в развалины, то от скальда постараются избавиться сразу же после этого. Необходимо улучить момент и остаться наедине с женой, чтобы предупредить ее, приказать оставаться начеку и искать удобный момент, чтобы самим избавиться от «охраны».

Они продолжили свой путь до самого заката. Незадолго до того, как огненный диск скрылся за деревьями, командир вывел их на небольшую опушку, в центре которой находилось огромное кострище. Очевидно, именно здесь они собирались остановиться. Двое воинов тут же отправились собирать хворост, остальные занялись лошадьми.

Когда все было готово, один из тех, что занимались лошадьми, опустился на колени перед сложенным хворостом. Вытянув вперед руки, он начал что-то тихо шептать себе под нос, периодически оглядываясь по сторонам.

– Он жрец? – поинтересовался Мальфри. – Почему же мы тогда в предыдущие ночи были без костра?

– Он не жрец, – покачал головой командир отряда. – В этой местности обитает дикий дух огня, а Сурт лучше других умеет с ними договариваться.

И в самом деле, через некоторое время Сурт замолчал, будто прислушиваясь к чему-то, а затем завязал беседу с кем-то невидимым. Вскоре он достал огниво, и от первых же искр занялось маленькое пламя, быстро разросшееся в полноценный костер.

– Тепло-о, – протянул Мальфри, довольно щурясь на огонь.

Это лето было удивительно холодным, и Мальфри порядком продрог за время недолго путешествия.

– Я слышал, – обратился скальд к воинам после ужина, – что на оживленных дорогах часто встречаются кострища. Якобы жрецы Похищенного бога благословляют их для путешественников, чтобы те не замерзали в ночи.

– Так и есть, – ответил Сурт. – Таких кострищ немного, и они очень быстро теряют благословение, поскольку находятся не в домах, но каждый жрец, что проходит мимо подобного места обязан провести соответствующий ритуал.

– Ты много знать, – заметила Вигдис. – И уметь разжечь костер. Ты жрец?

– Если бы, – немного грустно улыбнулся воин. – Моя вера оказалась слишком слаба, чтобы поступить в орден, но в тех местах, где живут духи огня, костер я распалить могу.

– А что, у вас таких кострищ нет? – спросил другой мужчина.

– Нет, на островах нет настолько длинных дорог, чтобы приходилось ночевать вне деревень, – покачал головой скальд.

– Тогда вам стоит запомнить одну вещь, – сказал командир. – В графствах выйти на незнакомую дорогу в одиночку, без жреца – верная смерть.

– Как же тогда выживают все эти разбойники? – удивился Мальфри.

– В основном селятся в тех местах, где обитают духи, – пожал плечами командир. – Но, бывает, среди них встречаются те, кто отмечен Похищенным. Ведь для того чтобы истово верить совсем необязательно отучиться в ордене.

Мальфри не мог представить, что может заставить одаренного Анваром человека податься в разбойники. Служба в ордене – это почет и уважение везде, где живут люди. Каким бы слабым не был жрец, он все равно будет желанным гостем в любом доме, а об исключенных из ордена людях скальд никогда не слышал. Вот исключенных из ордена Ниневии да, выгнанных из ордена Ульга да, но вот чтобы кто-то был отлучен от ордена Похищенного бога… не бывало такого.

Погруженный в размышления, Мальфри долго глядел на костер, и сам не заметил, как оказался в объятиях Альмоса.

Выехали рано утром. До развалин было недалеко, и все хотели попасть к ним как можно скорее. Как успел узнать скальд, двое из их группы уже бывали здесь, во время прошлой экспедиции, когда стал известен ключ к первым дверям. К сожалению, были еще и вторые двери, однако, как их открыть неизвестно – в прошлый раз с группой не было знатока древнего языка.

Возможно, именно спешка и сыграла с ними дурную шутку. Если бы они так не торопились, если бы они не расслабились близким окончанием пути, они бы заметили разбойников до того, как засвистели первые стрелы.

Саму стычку Мальфри запомнил плохо. Людские крики, лошадиное ржание, свист стрел и звон стали о сталь, ничего необычного. Из оружия у скальда при себе был только нож, но его не пришлось пустить в дело, и слава богам – воин из северянина был аховый. Все закончилось на удивление быстро, но двое из их отряда оказались мертвы. Сурт и командир выжили.

– Пеьси дети, маровы выкормыши, – ругался самый юный воин, оставшийся в живых, но получивший небольшую рану на левой руке. – Чтобы их всех безымянные забрали!

– Ты в порядке? – подошла к скальду Вигдис.

– Я-то да, а ты? – встревоженно спросил Мальфри, заметив кровь на ее одежде.

– Не моя, – коротко ответила воительница. – В этот раз повезло. Похоже, в одиночку по графствам лучше не путешествовать даже не из-за похищения огня.

– Придется, – вздохнул скальд. – Понимаешь ведь?

И многозначительно показал глазами на командира отряда, который помогал своему юному соратнику перевязать рану.

– Может, обойдется? – с надеждой спросила женщина, хотя и сама понимала, насколько эта надежда глупая.

– Даже если обойдется, мы должны. Я не видел нашего нанимателя и не горю желанием увидеть.

Вигдис нахмурилась, очевидно не одобряя планов мужа. Убивать людей, которые пока не сделали ей ничего плохого не хотелось. Если они нападут первыми, она будет защищаться, безусловно, но атаковать самой это слишком, чтобы там себе не придумал Мальфри.

Похоронив павших, они возобновили движение и еще до вечера оказались у развалин. Это не были руины, здание строили на совесть, и оно простояло множество веков, но даже строительный гений древних был вынужден сдаться на милость Идриса. И хотя бог времени не пощадил стародавние стены, которые грозились вот-вот рухнуть, дверь, перекрывающая проход в здание казалась совершенно нетронутой.

– Почему бы просто не сломать стены? – поинтересовался Мальфри.

– Думаете, вы одни такие умные? – неприязненно посмотрел на него командир. – Ломали, и не единожды, но ничего не добились. За этими стенами находятся небольшие комнатки, в которых ничего и нет, а вход вглубь перекрывает еще одна такая дверь. К ней у нас есть ключ, а дальше придет время поработать вам.

Действительно, внутрь здания они пробрались через проломы в стене. Оглядываясь вокруг, Мальфри не обнаружил ничего интересного – пустые комнаты, голые стены, пыль и каменный мусор вокруг. Похоже, если здесь и было что-то ценное, то его вынесли много-много лет, а то и веков назад.

Пройдя по небольшому лабиринту из коридоров (скальд про себя отметил, что качество стен улучшалось с каждым метром вглубь развалин) и довольно глубоко спустившись по крепкой лестнице, они очутились возле второй двери, аналогичной перовой. Теперь Мальфри понял, что тот фокус, что они провернули с первой дверью здесь не пройдет – стены здесь были совершенно целыми и казались незыблемыми. На полу не было даже крошки, хотя возле двери и виднелось несколько царапин, очевидно оставленных инструментами неудавшихся взломщиков.

– Умели же раньше строить, – пробормотал Сурт. – Или это колдовство?

– Может и колдовство, – согласился Мальфри. – Кто знает, какие средства были доступны древним?

Предводитель их отряда достал из сумки небольшую бумажку, и внимательно прочитал ее несколько раз. Затем, сверяясь с написанным, начал нажимать на определенные участки на двери. А затем, к удивлению Мальфри, произнес несколько слов на древнем языке, старательно копируя произношение. Слов из того самого свитка, который он, скальд, попытался украсть в Илатине.

– Музыка ключ ко всему. Музыка открывает двери и души.

Раздался мягкий звук, похожий на звон колокола, что-то щелкнуло и по контуру двери разлилось мягкое зеленое свечение. Спустя несколько мгновений свечение погасло, и все стало таким же, как до их прихода.

– Вот это точно колдовство, – прищурившись, сказала Вигдис, доставая меч.

– И ты думаешь с ним справиться холодным оружием? – с улыбкой уточнил скальд.

Сам он, не отрываясь, следил за дверью, ожидая дальнейших метаморфоз, но больше ничего не происходило. Некоторое время они еще постояли, а затем командир осторожно потянул дверь на себя. С тихим шелестом дверь открылась, давая им доступ в коридор, ничем не отличающийся от тех, что встречались раньше. К сожалению, оба человека, что бывали здесь раньше, погибли во время стычек с разбойниками, так что теперь они шли в неизвестность.

Идти пришлось долго. Возможно, коридоры не были столь уж длинны, но люди шли очень медленно, осторожничая и опасаясь всего, что могло породить их воображение. Вопреки ожиданиям, никаких нападений и других неожиданностей не случалось.

– Смотреть! – воскликнула вдруг Вигдис. – Обои!

И действительно, в одной из комнат, мимо которых они проходили, стены были покрытыми темно-синими тканевыми обоями без следа плесени.

– Удивительно, как они смогли так сохраниться, – прошептал Мальфри. – Столько лет прошло, уже все должно было давным-давно сгнить! Неужели Идрису сюда нет пути?

– Раз время не властно здесь, то за второй дверью точно все сохранилось, – заметил Сурт.

Переглянувшись, они поспешили дальше по коридору, теперь почти не осматриваясь по сторонам и не заходя в однообразные и пустые комнаты. Хотя не все из них были пусты – иногда их взглядам открывались низкие кровати и шкафы. В такие комнаты исследователи заглядывали, надеясь найти что-нибудь интересное.

Наконец путь привел их к еще одной двери. Она была из цельного куска металла, а посредине какой-то умелец нарисовал человеческое лицо, только вместо носа был свиной пяточек.

– Пароль, – проскрежетало лицо, дергая пяточком.

В едином порыве все отхлынули назад, в священном трепете взирая на говорящую дверь.

– И как я должен помочь это открыть? – спросил скальд, опасливо подходя ближе.

Лицо на двери, скосив глаза на мужчину, снова потребовало какой-то «пароль».

Ни говоря ни слова, командир указал рукой на неприметную дверцу справа. Осторожно приблизившись, Мальфри повернул ручку и вошел внутрь, да так и застыл с открытым ртом.

Вся комната была усеяна бумагами. Это были вырванные страницы из книг, какие-то тетради и пустые корешки. Они валялись на полу, на столе, на полках стеллажа, вся комната была усеяна древними записями.

– Невероятно, – прошептал скальд.

Вигдис подумала, что он сейчас расплачется. Его голос дрожал, глаза горели сумасшедшим блеском, руки тряслись. Ее муж грезил древними знаниями, он знал едва ли не все существующие и когда-либо существовавшие языки, он помнил все известные старые песни и сказания, его сознание постоянно витало там, в далеком прошлом, и вот теперь он оказался в колдовских руинах, где знания просто так валялись на полу, бери – не хочу.

Мальфри смог удержать себя в руках. Он прошел вперед, поднял несколько бумаг с пола. Проглядел их, а потом повернулся к оставшимся в коридоре воинам.

– Мне понадобится время. Здесь очень много записей и не факт, что в них сказано об этом «пароле».

– У нас припасов на неделю, – кивнул командир. – Ищи, бард.

Мальфри его уже не слышал. Он полностью погрузился в записи.

– Мальфри? Мальфри, дорогой, оторвись ты от этих бумаг! Тебе нужно поесть.

Скальд отвел взгляд от кипы листов, что держал в руках и поднял глаза на Вигдис, однако жены он не видел. Перед глазами стояли древние символы, а сознание витало где-то очень далеко. Прошло некоторое время прежде чем взгляд его стал осмысленным, и он вспомнил, где находится и что от него хотят.

– Поесть? Но я же ел совсем недавно, я еще не голоден…

Как бы протестуя против этого заявления, желудок его громко заурчал, и скальд скривился, услышав неприятный звук.

– Мальфри, это было утром. А сейчас уже глубокая ночь.

Оглядевшись по сторонам, мужчина с запозданием вспомнил, что они находятся в подземелье и время так просто не определишь. Но раз Вигдис говорит, что уже ночь, то наверняка так и есть. Поднявшись с пола, он перешел в соседнюю комнату, где их команда устроила свой лагерь. Сам Мальфри здесь только иногда спал, все свое время проводя в той небольшой комнатушке, полной бумаг.

– Как успехи? – поинтересовался командир, с прищуром глядя на скальда.

– В большинстве своем здесь находятся дневники, как называет их некий Д. – «Журнальные записи». Очевидно, это место служило древним в качестве некоего исследовательского здания, хотя что исследовали и кто, я пока сказать не могу. Встречаются так же информационные листовки и записи от руки, в которых… О. Вы, наверное, спрашивали про ключ. Нет, к сожалению, пока никаких сведений о том, как открыть дверь.

С благодарностью приняв у Вигдис пищу, скальд принялся задумчиво жевать, иногда останавливаясь и невидяще глядя в пустоту. Сначала он ел прямо там, в комнате с записями, но после Вигдис настояла, чтобы он хоть иногда делал перерывы, и Мальфри был вынужден сдаться под напором жены. К тому же, перерывы помогали ему прийти в себя и браться за изучение бумаг с новыми силами.

Из тех разрозненных записей, что он уже прочитал, становилось ясно, что все здание представляло собой огромный исследовательский комплекс, а большинство комнат, что они прошли, служили спальнями для множества людей. Мальфри не мог понять, что именно здесь изучали, однако узнал, что большинство записей относятся к примерному времени похищения огня. Также ему стало известно, что эти развалины покидали не в спешке, а организованно, вынося все, что можно вынести и оставляя совсем ненужное – этим и объяснялись пустые комнаты.

– У тебя осталось два дня, скальд, – хмуро сказал командир. – Если не придумаешь, как попасть внутрь, придется вернуться. Сам понимаешь, в этом случае все потраченные на тебя деньги придется компенсировать…

– Здесь слишком много записей! – запротестовал скальд. – По-хорошему сюда нужно нагнать толпу разнообразных жрецов и хорошенько все рассортировать, прежде чем приступать к изучению. Вы видели, сколько там бумаг? Да на простой перебор уйдут недели!

– Меня это не волнует, – отрезал мужчина. – Тебя наняли, чтобы ты сделал работу, так что, будь добр, работай.

– Я работаю. Как могу быстро. Сегодня я выяснил, что за этой дверью, скорее всего, находится одна комната – кабинет начальника.

– Значит, там должно храниться самое важное, – заметил Сурт.

Мальфри не стал делиться своими подозрениями о том, что, скорее всего, кабинет будет абсолютно пуст. Это ничего не изменит, а если он окажется прав, то останется шанс выйти сухим из воды. Уверенность в том, что их с женой собираются пустить в расход, крепла с каждым днем, проведенным в развалинах. Хотя какие же это развалины? Внутри, в глубине, здание сохранилось фактически в первозданном виде, что не переставало удивлять скальда. Судя по тому, что ему удалось обнаружить, к этому действительно приложили руку жрецы Идриса, но вот что именно они сделали, оставалось загадкой.

Мальфри не переставал сокрушаться тому, сколько же знаний оказалось утеряно после злодеяния Мары. Огонь уходил из мира постепенно, незаметно, и люди оказались совершенно не готовы к катастрофе, что наступила исподволь. Как лягушка, которая не замечает постепенный нагрев воды, пока не сварится заживо, люди продолжали спокойно жить, пока не стало слишком поздно. Ситуация ухудшалась еще и тем, что многие жрецы упали духом и потеряли веру. Лишь единицы смогли сохранить в себе священный огонь, и только они помогли человечеству пережить те темные времена. Именно тогда зародилась концепция странствующих клириков, которые спасали целые города от вымирания в холодные зимы. А зимы тогда были страшные – Мара ликовала и хотела разделить радость своей победы со старшей сестрой, богиней над богами. Тысячи и тысячи людей погибли в то время, пока орден Анвара не переформировался, приняв такой вид, какой он имел и поныне. Человечество выжило, приспособилось существовать в мире без огня, но за это была уплачена высокая цена.

Мальфри спал, и снилась ему музыка. Вспоминались слова в украденном свитке: музыка – ключ ко всему. Он, скальд, знал и понимал это как никто другой. Проснувшись, и обнаружив, что никого более в комнате нет, Мальфри поспешил к записям, которые оставил так надолго.

Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем послышались крики. Подскочив на ноги, он выбежал в коридор, и попытался сориентироваться. Похоже, крики разносились из третьего по счету ответвления. Скальд знал, что пока он закопался в записи, его спутники осторожно исследовали немногочисленные коридоры, отходящие от основного, что привел их сюда. Пока что никто не обнаружил ничего интересно и никакого следа присутствия живых существ, но, похоже, что-то изменилось.

Мальфри был уже рядом, когда крик внезапно оборвался и наступила тишина. Замерев на месте, он настороженно огляделся, но не увидел ничего подозрительного. Медленно двинувшись вперед, уже через несколько мгновений скальд встретил свою жену.

– Что произошло? – тут же спросил он.

– Один из наших спутников упал в какой-то погреб. Ну тот, который самый младший, не помню его имени.

– И?

– Сломал шею. Не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Да еще и на что-то животом напоролся. Кишки не вылезли, но крови очень много натекло.

– Вы помогли ему?

– В каком-то смысле, – вздохнула Вигдис. – Сурт смог прочитать отходную молитву, прежде чем наш командир положил конец его мучениям.

Вздрогнув, Мальфри внимательно посмотрел на свою жену и понял, что она не шутит. Жаль беднягу, совсем молодой парень был и такая глупая смерть. Нелепая.

Оставив жену и двух оставшихся спутников разбираться с трупом, Мальфри вернулся к записям. Времени оставалось совсем немного, но он так и не обнаружил даже малейшей подсказки, чем может быть этот таинственный «пароль», который требовала дверь, как только к ней кто-либо приближался. Может, его здесь и вовсе нет? Витая мыслями в облаках, скальд по диагонали проглядывал бумаги, пока его взгляд не зацепился за одну запись.

«Сменили код. На этой неделе «Круг огня, круг огня; жизнь одна, жизнь дана; круг огня жизнь дана». Кто придумывает эти пароли? Д.»

Он уже встречал подобные раньше. Странные фразы, часто не имеющие смысла, но конкретно эта зацепила его своей музыкальностью. Она напомнила ему одну старинную мелодию, где была очень похожая рифма… И только потом скальд осознал, что здесь упоминается тот самый «пароль».

Неосознанно сжав листочек, скальд выскочил из комнатушки и подбежал к двери. Он уже замечал, что при громком разговоре рядом с дверью лицо как будто прислушивается к сказанному. Если Мальфри правильно понял, на самом деле в дверь был заточен слабый дух, который только и знает, что требовать пароль да слушать ответ. Вот именно, слушать! Неужели таинственный «пароль» и есть этот код? Звуковой ключ, кто бы мог подумать…

– Пароль, – сварливо потребовало лицо.

– Круг огня, круг огня. Жизнь одна, жизнь дана. Круг огня, жизнь дана! – громко продекламировал Мальфри и с замиранием сердца уставился на дверь.

Лицо с поросячьим носом приняло задумчивое выражение, а потом как будто со злорадством прищурилось и снова проскрежетало:

– Пароль.

Не сдержав разочарованного вдоха, скальд опустился на пол. Он уже не сомневался, что пароль действительно представлял собой фразу, но вот какую именно… Судя по записям, код менялся каждую неделю, и подобрать его наугад будет просто нереально.

Вернувшись в комнатушку, Мальфри принялся пересматривать бумаги и «журналы» в поисках похожих фраз. Как бы не хотелось ему и дальше вчитываться в заметки, оставленные здесь, в первую очередь предстояло открыть дверь. Через несколько часов, когда вернулась Вигдис и остальные, он рассказал им о своей находке, но помочь ему никто не мог – все записи были написаны с помощью древних символов.

Спустя несколько часов скальд насобирал около двадцати листочков с кодовыми фразами. Большинство из них были подписаны неким «Д.», который частенько недоумевал по поводу смысла паролей. Похоже, этот «Д.» был охранником или кем-то вроде.

Фраза за фразой, попытка за попыткой приносили одинаковый результат – новое требование пароля. Поначалу все с воодушевлением ждали отклика от двери, но после пары-тройки попыток энтузиазм угас. Когда же ни один код не смог открыть дверь, исследователи окончательно погрузились в уныние.

– Это может быть любая фраза, не обязательно, что она будет на листочке, – сказал Сурт. – Да и вообще, это может быть даже какая-нибудь бессмыслица!

– Большинство этих фраз очень даже осмысленные, – не согласился Мальфри. – Я узнаю минимум четыре строчки из старых сказаний и девять очень похожих по темпу и сути.

– А сколько всего этих сказаний? Сотни! И все ужасно длинные.

– В таком случае повезло, ведь с вами знаток древних легенд, – улыбнулся скальд.

В голове его крутилась та самая баллада, из которой был первый найденный им код. Короткая песня о таинственном празднике огня… Хм, песня.

Зайдя в комнату, где они отдыхали, Мальфри взял свою лютню и вернулся к двери. Музыка – ключ ко всему, говорилось в украденном свитке. А многие эти ключи взяты именно из песен, причем всегда на одну тему.

«Си-соль-ре, си-соль-ре», – перебрал струны скальд. Да, это именно те ноты. – «А потом… си-ля-ре»

Короткая фраза, самая первая, что он попробовал на этой двери. Дважды через соль, дважды через ля, затем снова соль и снова ля. Забыв дышать, с остановившимся сердцем скальд не мигая глядел на дверь. Прошла, кажется, вечность, и вот наконец по контуру разлилось уже знакомое зеленое сияние.

– ДА! – закричал скальд, подпрыгнув до самого потолка. – Получилось!

– Сработало, – протянул командир, выглянув из-за двери. – Надо же.

Подойдя ближе, он протянул руку, взялся за круглую ручку, в которую превратился пятачок и толкнул дверь. С тихим шорохом та отворилась, открыв их взглядам средних размеров комнату. Кресло, письменный стол, небольшой шкафчик и еще один, на сей раз простой стол с многочисленными подпалинами. Больше в комнате ничего не было.

Отодвинув в сторону командира, Мальфри уверенно прошел к письменному столу и открыл один из ящиков. Как он и думал, там лежало несколько тонких книг и разрозненных листков.