Текст книги "В плену Левиафана"

И он хорошо запомнил выражение лица Кьяры за секунду до того, как она выпалила «бежим!». Точно такое же выражение было написано у нее на лице и сейчас.

– Хорошо. Ты можешь оставить тетрадь мне. – Слова давались Кьяре с трудом. Она как будто совершала усилия, чтобы выпихнуть их изо рта. – Я подумаю, что можно с ней сделать.

– С тобой все в порядке? – забеспокоился Алекс.

– Конечно.

– У тебя такое лицо…

– Со мной все в порядке, Алекс.

Углубляться в тему с лицом не имело смысла: если сестра не хочет говорить о чем-то, она и не скажет. Сколько ни пытай. Но после того как тетрадь перекочевала к Кьяре и исчезла в недрах ее сумки, разговор сошел на нет. И Кьяра неожиданно засобиралась, хотя в планах у них было посещение киношки и ужин с родителями.

– Вот черт, я совсем забыла! – сказала Кьяра, несколько демонстративно постучав пальцем себе по лбу. – У меня же встреча через полчаса.

– Ты ничего не говорила о встрече…

– Теперь говорю. Это важная встреча, по работе, и я не могу ее отменить. Девичья память, прости.

– А кино?

– Увы и ах. Сходишь в кино без меня, ты уже взрослый мальчик.

– Но хотя бы к ужину ты вернешься?

– Постараюсь, но обещать не могу. На всякий случай, если мы не увидимся… Передавай привет невесте.

Поцеловав брата в щеку, Кьяра упорхнула, а Алекс остался наедине со своими раздумьями. Поведение Кьяры иначе, чем странным, не назовешь. И эта неожиданно нарисовавшаяся встреча… Если она такая важная, как можно было забыть о ней? «Девичья память» не относится к главным недостаткам сестры, напротив: Кьяра никогда и ничего не забывает, у нее абсолютно мужской склад ума. И, подобно мужчине, она не станет паниковать из-за пустяков.

Впрочем, она и не паниковала. Просто была поражена в самое сердце: как будто увидела нечто, что совсем не ожидала увидеть, и не справилась с собой. Смятение длилось недолго, какую-то долю секунды, но Алекс все равно заметил его. И оно было связано с привезенной им тетрадью.

К ужину Кьяра так и не вернулась, а Алекс не стал дожидаться ее: возвращаться в К. ночью ему совсем не улыбалось. Уже из машины он стал названивать сестре, но пробился лишь с третьей попытки.

– Я уехал, – сообщил Алекс.

– Счастливого пути.

– Будем на связи, да?

– Конечно.

– Значит, ты займешься тетрадью?

– Я уже сказала тебе, – в голосе Кьяры почувствовалось раздражение. – Сделаю все, что могу.

– Держи меня в курсе.

– Хорошо.

– Как только что-то прояснится – сразу сообщай.

…Восстановление поврежденного многостраничного документа – дело непростое, Алекс понимал это. Оттого в первый месяц и не тревожил сестру расспросами о тетради сторожа. Он плотно занялся изучением справочников по радиоделу и даже успел попрактиковаться в радиоклубе Тренто, куда ездил теперь каждые выходные, к вящему неудовольствию Ольги и ее брата Джан-Франко. Результатом всей этой титанической деятельности стало разрешение на собственную радиостанцию. Алекс собрал ее своими руками, и самым удивительным оказалось то, что радиостанция заработала! А ведь еще совсем недавно он не знал, что такое трансивер[7]7
  Приемо-передаточное устройство.


[Закрыть], и понятия не имел, как выглядит телеграфный ключ. Еще некоторое время ушло на детальное изучение радиолюбительских диапазонов: самым подходящим оказался диапазон 3,5 МГц, отлично работающий по ночам. Днем Алекс работает, часть вечеров проводит с Ольгой, так что на внезапно возникшее хобби только ночь и остается.

Первый сеанс оглушил Алекса.

Стоило ему надеть наушники, как в них сразу же заворочался сухой треск азбуки Морзе. Поначалу она показалась Алексу самой настоящей абракадаброй. К счастью, это не продлилось долго: молодой человек проявил несвойственную ему настойчивость и упорство в постижении основ радиолюбительства. Месяц труда – и «читать» эфир оказалось не сложнее, чем подслушать чей-то разговор на кассе в супермаркете. Больше всего Алекса радовали радиосеансы с любителями из совершенно экзотических уголков мира вроде Океании и острова Пасхи. После них он чувствовал себя самым настоящим путешественником. Куда там Кьяре с ее навязшими на зубах Непалом и Тибетом. Кьяра барахталась в бассейне Амазонки? Что ж, у Алекса имеется симметричный ответ! Он начинается с бразильских позывных PPA-PYZ. Кьяра никогда не была в Полинезии, на островах Кирибати (T3A-T3Z), а Алекс установил связь и с ними. Неизвестно, соберется ли Кьяра поехать в Восточный Тимор (4WA-4WZ), говорят, там неспокойно. Может, и соберется в отдаленном будущем, а Алекс практически побывал там уже сегодня.

Каждую ночь аппаратный журнал Алекса пополняется на несколько новых стран, в нем уже значатся:

Мадагаскар (6XA-6XZ)

Сенегал (6WA-6WZ)

Западное Самоа (5WA-5WZ)

Лесото (7PA-7PZ)

Сингапур и Суринам (S6A-S6Z и PZA-PZZ соответственно).

Это то, что касается географической экзотики, а уж в Европе Алекс вообще у себя дома. Он с увлечением собирает и рассылает QSL-карточки[8]8
  Документ, подтверждающий сеанс радиосвязи.


[Закрыть], некоторые из них – самое настоящее произведение искусства, с самодельными забавными рисунками и фотографиями. Насмотревшись на карточки своих невидимых собеседников, Алекс всерьез задумывается о продвинутом дизайне собственных.

Иногда Алекс засыпает у радиопередатчика, а если все же оказывается в кровати, то его последней мыслью перед сном частенько становится следующая: радиосеансы с незнакомыми ему людьми гораздо интереснее, чем бдения с Ольгой у телевизора. До следующей мысли (женитьба на Ольге – дурацкая затея, надо бы отказаться от нее, пока не поздно) он, как правило, не добирается.

Подвижек с тетрадью тоже нет.

Время от времени Алекс шлет сестре письма с единственным вопросом:

«Как продвигается расшифровка? Есть результаты?»

Ответы Кьяры не блещут разнообразием, самый расхожий из них:

«Пока ничего утешительного сказать не могу. Все оказалось сложнее, чем я думала».

Утешение приходит неожиданно. От человека, о котором Алекс приучил себя не думать в последнее время.

Оно настигает Алекса в судьбоносный день похода в супермаркет за продуктами.

Кроме сыра, хлеба и вина Алекс прикупил еще и большую корзину для пикника, они с Ольгой собирались на пикник в ближайшее воскресенье. Всем предыдущим пикникам не хватало именно этого, чтобы картинка получилась идиллической: корзины. Корзину для пикника невеста Алекса рассматривает как одну из незыблемых семейных ценностей. Она уверена, что плетеная емкость со множеством отделений и кармашков – показатель серьезности и взвешенности отношений. На чем зиждется эта идиотическая уверенность, Алекс не знает.

…Выходя из супермаркета, он нос к носу столкнулся с Лео.

– Привет, – сказал Лео. – Говорят, ты женишься?

– Все так и есть.

Лео улыбнулся, как показалось Алексу, сочувственно. Эта его улыбка оказалась единственной реакцией на совсем не рядовую для К. новость. Ни расспросов о невесте, ни поздравлений молодой человек не услышал.

– Говорят еще, что ты записался в радиолюбители. Это правда? – продолжил Лео после того, как куцая тема с женитьбой была исчерпана.

– Откуда ты знаешь?

– Ты получил лицензию. И узнать об этом не составило труда, когда я подтверждал свою.

Все так и есть. Стать радиолюбителем, не получив лицензии, невозможно. И Лео (когда-то давно, когда в сердце Алекса еще теплилась надежда на дружбу с ним) говорил ему о рации, которую собирается установить в «Левиафане». Выходит, что теперь в К. имеется не один радиолюбитель, а целых два! И у них с Лео появилась еще одна точка соприкосновения. Неужели и сейчас мечты Алекса о дружбе с левиафановым отшельником так и останутся мечтами?..

– Здорово! – рот Алекса растянулся до ушей. – Буду ждать тебя в эфире, Лео!

– Я бываю там нечасто. Это раньше мне нравилось устанавливать связь со всем миром. А теперь я использую рацию в прикладных целях, как дополнительный канал связи.

– Понимаю, – Алекс решил не сдаваться. – Но вдруг… Если тебе захочется поболтать… мой позывной IN3ZZ.

– Уже запомнил. Запомни тогда и мой: IN3YA.

Алекс обрадовался так, как будто получил не набор букв и цифр, а новое приглашение в «Левиафан». Интересно, поступит ли оно хоть когда-нибудь?.. Незаметно для себя Алекс увязался за Лео на стоянку, хотя там ему делать было нечего: в супермаркет за небольшим количеством покупок он всегда ходил пешком.

– Как вообще у тебя дела, Лео?

– Спасибо, отлично. Метеостанция уже работает, и в «Левиафане» появились новые жильцы. Хочешь с ними познакомиться?

Неужели это и есть приглашение на вершину горы, на которое Алекс уже не надеялся? Даже если так, к незамутненной щенячьей радости примешивается ревнивое любопытство: что это еще за жильцы? Лео обзавелся семьей? Выписал из Города на Побережье роскошную красотку, и она стала хозяйкой «Левиафана»? Правда, Алексу сложно представить девушку, согласившуюся на добровольное затворничество в царстве низких температур. На жизнь без шопинга, кино и посиделок за коктейлями с подругами. Разве что… Разве что ей встретится такой парень, как Лео!..

– Было бы неплохо. А… когда можно познакомиться?

– Прямо сейчас.

– Я только заброшу в дом покупки…

– Ничего забрасывать не надо. И никуда ехать тоже, – улыбнулся Лео, и Алекс почувствовал себя дураком. – Мы приехали вместе с жильцами. Вернее, жильцом. Он ждет меня в машине.

«Он» – явно не девушка, Алекс заинтригован окончательно. Лео нанял помощника для работы на метеостанции? Личного секретаря?.. В огромной мансарде, где Лео планировал разместить рабочий кабинет, места с лихвой хватит на двоих.

Впрочем, фантазии Алекса оказались далеки от реальности: в спортивном джипе Лео их поджидал вовсе не человек – собака. Огромный сенбернар, который стал поскуливать и биться в стекло, стоило мужчинам приблизиться. Выпустив пса на свободу и с трудом устояв на ногах после первых проявлений собачьего чувства, Лео сказал Алексу:

– Знакомься. Это – Боно. Он еще молодой и глупый, но, надеюсь, с возрастом поумнеет.

При звуках собственного имени Боно отчаянно заколотил хвостом. А Алексу нестерпимо захотелось погладить красавца-сенбернара, и он протянул было руку к лобастой голове Боно. Но тут же одернул ее и вопросительно посмотрел на Лео.

– Не бойся, он не кусается.

– Я и не боюсь. Мне нравятся сенбернары.

– А это – Алекс, – обратился Лео к собаке так, как если бы она была человеком. – Алекс – мой друг. Следовательно, и твой тоже. Дай лапу Алексу, Боно.

Алекс наклонился к псу, хотя этого можно было и не делать, размеры Боно позволяли общаться с ним почти на равных. Единственная цель этого порыва – скрыть от посторонних глаз мгновенно вспыхнувшие щеки. Еще бы – Лео назвал его другом! И представил его как друга другому существу. И неважно, что это существо – всего лишь собака, слово произнесено! В тот самый момент, когда Алекс меньше всего ожидал его услышать.

– Вот и познакомились, – констатировал Лео. – Что ж, нам пора уезжать. Был рад с тобой повидаться, Алекс.

– Я тоже… был рад.

– Увидимся.

– Конечно.

– Удачи!

– И тебе!

Безликий, ничего не значащий набор фраз, то же самое можно сказать любому малознакомому человеку. Но сказанное до этого («Алекс – мой друг») придает им совершенно новый смысл. Отныне Алекс постоянно ищет в эфире позывные IN3YA, но они не проявляются на протяжении многих месяцев; Лео сказал правду – он использует свою радиостанцию как дополнительный канал связи.

Не основной.

Вестей от Кьяры тоже нет, лишь случайно Алексу стало известно, что география ее путешествий кардинально поменялась. Если раньше она предпочитала слоняться по местам, отдаленным от Вероны на многие тысячи километров, то сейчас большой каботаж уступил место малому: Кьяра почти не вылезает из Европы. Португалия, Франция и – почему-то – Чехия, с которой у Алекса связаны не самые приятные воспоминания. Об этом ему сообщила мама, добавив, что она почти перестала волноваться: кажется, наша девочка остепеняется. Из благостной картины «остепенения» несколько выбивается Тунис, с которым у Алекса тоже кое-что связано (запонки синьора Тавиани), но и его можно рассматривать как прощальный воздушный поцелуй, посланный экзотике.

– И что она делала в Тунисе? – спросил Алекс у матери.

– А что она делает во всех жутких странах? – ответила та. – Сам бы у нее и спросил, только думаю, что без толку. Она скрытная, твоя сестра.

– Она ездила туда… одна?

– Откуда же мне знать?

– А вообще как у нее… в личном плане? – Памятуя о скрытности Кьяры, с одной стороны, и о ее признании, что влюблена, – с другой, Алекс попытался быть максимально дипломатичным.

– Полный швах, – совсем недипломатично ответила мама.

– Она с кем-то рассталась?

– А она с кем-то встречалась? Всех этих прохиндеев, что вьются вокруг нее, я в расчет не беру. Скорей бы уж ты женился, мой мальчик. Твоей старой матери хочется дожить до внуков.

– Не дави на меня, ма!..

– Вот и твоя сестра говорит то же самое. У меня не дети, а сущее наказание!..

* * *

…Алекс все же дождался радиосеанса с Лео, но выглядел он совсем не так, как должен был выглядеть. Хотя начался совершенно стандартно:

IN3YA CLG IN3ZZ[9]9
  IN3YA вызывает IN3ZZ.


[Закрыть].

Затем, без всякого перерыва, последовало:

IN3ZZ K[10]10
  IN3ZZ отвечайте.


[Закрыть].

IN3ZZ HR, – откликнулся Алекс, «IN3ZZ здесь», а потом добавил: – PSED[11]11
  Рад.


[Закрыть].

Все последующее напоминало дурной сон: Лео просил о помощи! Именно это следовало из передачи, смысл которой был ясен, несмотря на неустойчивую, несколько раз прерывавшуюся связь. И хотя перерыв не длился больше нескольких секунд, Алекс заполнял его отчаянным GUHOR[12]12
  Я вас не слышу.


[Закрыть]. Через минуту Лео исчез из эфира, и последующее получасовое ожидание ни к чему не привело: он больше не вернулся. Все это – вкупе со странным и отчаянным призывом о помощи – не на шутку встревожило Алекса. Лео не стал бы так шутить поздним мартовским вечером, почти ночью.

Еще через полчаса Алекс оказался за рулем своего «ситроена».

Конечно, проще было дождаться утра. Связаться со спасательными службами, а не ехать в горы под аккомпанемент снегопада, что самоубийственно само по себе. Но что бы Алекс сказал спасателям? Что получил тревожное сообщение от метеоролога из «Левиафана»? Тогда возник бы резонный вопрос: почему Лео обратился именно к нему, а не воспользовался общеупотребительным CQ (всем, всем!). Видимо, по какой-то – неясной пока – причине он рассчитывает именно на Алекса, и Алекс не может его подвести!

Мысль об этом вызвала кратковременный приступ восторга: вот и скромный продавец рубашек на что-то сгодился. У Алекса появился шанс отстоять свое право на дружбу, и этот шанс он не упустит. Ни за что!..

Но после того как молодой человек миновал перекресток и проехал лесопилку, восторг поутих. Теперь нужно было думать, как бы проскочить горный серпантин целым и невредимым и не свалиться в одно из многочисленных ущелий. В условиях отвратительной видимости и непрекращающегося снегопада такой вариант вовсе не исключен. Тогда-то в сознании Алекса и забрезжило это словечко – авантюра.

Ну и ладно, пусть так. Зато Алекс проявил себя как настоящий мужчина и настоящий друг. Лео не сможет этого не оценить, когда он появится в «Левиафане».

Лучше уж думать об этом, а не о том, что свалишься в пропасть или окажешься накрытым лавиной: погода в К., и без того непредсказуемая, в начале марта и вовсе сходит с ума. Жаль только, что Алекс не сообразил сообщить о своем отъезде Ольге или Джан-Франко. Второй вариант, конечно, предпочтительнее, Джан-Франко – рассудительный мужчина. И он не стал бы кудахтать и цепляться за штаны Алекса с единственным желанием – не пустить (как поступила бы беспокойная невеста). Вряд ли Джан-Франко отправился бы с Алексом – опять же, по причине рассудительности. Но он хотя бы был в курсе дела – где искать будущего зятя, если произойдет непредвиденное.

…Когда Алекс добрался до стоянки (целым и невредимым, но уставшим, как будто проехал тысячу километров), он обнаружил там не одну машину – две. Обе были занесены снегом, но Алекс без труда признал в одной из них спортивный джип Лео. Интересно, кому принадлежит вторая? И как давно она здесь стоит? Снегопад начался около пяти вечера, сейчас – ночь, а на дороге к стоянке не было видно ни единого следа от протектора. Снег вокруг машины тоже девственно чист, следовательно, она появилась здесь до бурана. Или в самом его начале. Или…

У Алекса неприятно засосало под ложечкой: уж не связан ли призыв о помощи с появлением второй машины – тоже джипа, но гораздо более компактного? Смахнув снег с капота, он установил марку («Wrangler»), а потом поочередно подергал ручки дверей. Как и следовало ожидать, все они оказались запертыми.

Вернувшись в свой «ситроен», Алекс несколько минут сидел в оцепенении: появление «Ранглера» разрушило стройную картину мира и поставило молодого человека перед выбором. Уехать или остаться? Это не будет бегством – всего лишь благоразумием, которое исповедует Джан-Франко. И любой из жителей К. (пустоголовые заезжие экстремалы в расчет не берутся). Будь на его месте бармен «Carano», он бы так и поступил. Нагрянул бы сюда после бурана, с группой поддержки из подопечных синьора Виладжо и примкнувших к ним добровольцев. Или просто сообщил бы о радиосеансе кому следует, пусть уж они решают, что делать.

Но Алекс – не Джан-Франко. И он уже здесь, глупо возвращаться. Даже преступно, учитывая послание Лео. Лео надеется на Алекса, и нельзя его подвести.

Вынув из бардачка полицейский «Mag-Lite», Алекс почувствовал себя немного увереннее: помимо прямого назначения (освещать дорогу), тяжелым тридцатипятисантиметровым фонариком можно воспользоваться как орудием защиты. Это, конечно, не бейсбольная бита, на крайний случай сойдет. На крайний случай сойдет и маленький перочинный нож, кажется, он тоже валяется в бардачке. На его осмотр Алекс потратил еще несколько минут и, помимо ножа, обнаружил еще и пакет с пастилками и сироп от кашля: они лежали в машине со времен бесславного посещения аптеки синьоры Паглиа. Жаль, что Алекс живет в Южном Тироле, а не в горах Сьерра Невады, и жаль, что синьора Паглиа не торгует оружием. Семизарядный кольт очень бы ему пригодился…

Фонарь «Mag-Lite», нож, кожаные перчатки, пастилки (для успокоения поднывающего живота) – что еще можно прихватить с собой на вершину?

Мобильный телефон.

В «Левиафане» он точно будет бесполезен, но, возможно, сработает сейчас, до того как Алекс поднимется.

Нажав кнопку, Алекс несколько секунд рассматривал вспыхнувший дисплей: одна палка против обычных пяти, колом стоящих в К. Это еще можно было бы пережить, если бы не индикатор заряда: он явно указывал на то, что телефон Алекса сдохнет в самое ближайшее время. Что его мощности хватит на один, максимум два звонка. Нужно быть полным идиотом, чтобы отправляться куда-то в буран, не позаботившись о зарядке! Но решение выдвинуться в «Левиафан» Алекс принял спонтанно, не думая о связи с внешним миром, – и это немного его извиняет.

Джан-Франко или Ольга?

После секундного раздумья Алекс остановился на Джан-Франко. Он нашел его телефон в списке последних вызовов и нажал на сенсорную панель, лишь в самое последнее мгновение сообразив, что промахнулся со строчкой. Вместо «Джан-Франко» на дисплее высветилось:

Кьяра.

Только этого не хватало! Алекс звонит сестре нечасто – гораздо реже, чем пишет электронные письма. Этот стиль общения задан самой Кьярой: никогда не знаешь, где может застать ее телефонный звонок и застанет ли в принципе. Кьяра частенько отирается в местах, где связи нет вообще.

Но на этот раз связь была.

Более того, сам мобильник Кьяры оказался в зоне досягаемости Алекса. Все из-за того, что он услышал первые такты заглавной темы из любимого сериала сестры – «Мстители». И раздавались они… метрах в пяти от Алекса!

Это было невероятно. Немыслимо. Так невероятно и столь немыслимо, что Алекс с перепугу сбросил вызов. И громко произнес:

– Что за черт?..

Кьяра где-то рядом?

Ночью, в горах, в местности, от которой она с помпой отказалась много лет назад? Проще было поверить в то, что в ряды правящей партии затесались инопланетяне. В то, что голливудская звезда Аль Пачино на самом деле – женщина. В то, что… О, боги, любое, самое бредовое предположение будет выглядеть правдой на фоне мобильника Кьяры, зазвонившего в непосредственной близости от Алекса.

– Быть не может, – пробормотал Алекс и снова набрал номер Кьяры. Теперь уже – осознанно.

История повторилась: гудки в трубке прозвучали почти синхронно с музыкальной темой из «Мстителей», разве что она чуть запоздала – на долю секунды, не больше. Все еще не веря в происходящее, Алекс побрел на звук.

Вот он, источник!

Телефон пел и вибрировал где-то в снегу, в подбрюшье «Ранглера», со стороны переднего пассажирского сиденья. Присев на корточки, молодой человек обнаружил под снегом светящееся пятно дисплея. Через мгновение телефон оказался в его руках: так и есть, ошибки быть не может – эппловское чудо последнего поколения. Ну, почти последнего – свой айфон Кьяра приобрела полтора года назад, Алекс видел его не раз. Но не предполагал, что обнаружит его здесь – брошенным в снег.

Или – потерянным, случайно выпавшим?

Скорее всего, что так: он просто выпал, когда Кьяра выходила из машины, так подсказывает логика. Если ее присутствие здесь вообще вписывается хоть в какую-нибудь логическую схему. Об этом размышлял сейчас Алекс, тупо глядя на собственное имя и собственную улыбающуюся, летнюю физиономию. Старая Кьярина фишка – снабжать свои контакты фотографиями. Алекс хорошо помнит момент, когда был сделан снимок. И место, где он был сделан: в том самом кафе, где они обычно «говорят по душам». Кьяра только осваивала айфон, а Алекс дурачился и корчил рожи на камеру. Одну из таких дурацких рож сестра и запечатлела.

У Кьяры нет машины, зато есть права. По городу она передвигается на спортивном велосипеде или вовсе ходит пешком. Иногда она берет авто у своей подруги, постоянно проживающей на юге Франции, но это совсем не «Ранглер». Какой-то седан не первой свежести. Может быть, подруга поменяла автомобиль? Или Кьяра наконец-то созрела для приобретения персональной тачки?.. Если бы дела обстояли именно так, мама или отец обязательно сообщили бы Алексу. Но они молчат. Можно, конечно, позвонить им прямо сейчас и выяснить про машину и про Кьяру заодно: где она сейчас… Хотя… Слишком поздно. Два часа ночи, если часы в телефоне не врут (а они не врут!). Родители боятся ночных звонков, и мама потом не заснет до самого утра, даже если Алекс обратится к ней с самым невинным вопросом.

Решено: он не будет беспокоить родных, разберется в ситуации сам.

– Кьяра! – что есть мочи крикнул Алекс. – Кьяра, ты здесь?

Ответа не последовало.

Сунув айфон сестры в карман, Алекс вернулся к своему «ситроену», устроился на водительском сиденье и включил двигатель, чтобы согреться. И сказал себе: паниковать не стоит, нужно просто включить логику и попытаться найти объяснение происходящему.

Плодом десятиминутных размышлений стала шаткая схема, в основе которой лежал совсем не бесспорный вывод о том, что Кьяра и Лео каким-то образом познакомились. Каким – дело десятое, об этом, в конце концов, можно будет выяснить у самой Кьяры, когда они увидятся. Но… если предположить такое невероятное стечение обстоятельств, все становится более или менее понятным. Лео знает, что у Алекса есть сестра по имени Кьяра, живущая в Вероне и работающая репортером криминальной хроники. Найти человека, имея даже такие скудные данные, в век Интернета несложно. А уж для Лео нет ничего невозможного в принципе. И… Лео расспрашивал Алекса о Кьяре!

Все остальное укладывается в нехитрую схему: они познакомились и понравились друг другу, не могли не понравиться, в них много общего. Гораздо больше общего, чем у Алекса с каждым из них. Оба – самые настоящие красавцы, независимые, дерзкие, умеющие рисковать. Лучшей женщины для Лео, чем Кьяра, не придумаешь. Лучшего мужчины для Кьяры, чем Лео, не найдешь. Не зря же Кьяра рассказывала брату о том, что влюбилась, и делала при этом хитрое лицо, и… что еще она сказала?

Всему свое время, кажется так.

Придет время, и она обязательно познакомит Алекса со своим избранником. Неужели это время пришло?

Выходит, что так. Правда, Кьяра и Лео выбрали не самый лучший способ, чтобы оповестить трусоватого продавца рубашек, что они теперь вместе. Жестокий. Зато это очень похоже на Кьяру, которая с детства любила розыгрыши. Они редко бывали безобидными и стоили родителям седых волос. Алекс же после каждого трясся и рыдал в три ручья. С возрастом Кьяра немного успокоилась и перестала пугать родных, так неужели она решила вспомнить старое?

Выходит, что так.

Алекс прикрыл глаза и попытался представить ход мыслей сестры: она согласилась приехать в места, где давно не была. Но не к брату, в К., а к возлюбленному – в «Левиафан». В «Левиафане», возможно, и родился план розыгрыша – связаться с Алексом и вызвать его в метеорологический заледеневший рай. Но чтобы Алекс приехал наверняка, нужен был необычный сюжетный ход. И Кьяра, вдохновленная любительской радиостанцией Лео, нашла его! Просьба о помощи, на это Алекс клюнет обязательно. И вот теперь они сидят наверху, посмеиваются, попивают шампанское и ждут его в гости. Чтобы оглоушить известием о том, что все живы и здоровы, и посмотреть на реакцию простака Алекса заодно.

Добредя до столь жизнеутверждающего конца логической цепочки, Алекс немного расслабился и даже улыбнулся своему отражению в зеркале заднего вида. Что ж, он поднимется на вершину, но не в роли простака, на которую так рассчитывают участники розыгрыша, а в роли… роли…

Амплуа никак не вырисовывалось, и Алекс решил, что подумает об этом чуть позже, на пути к вершине. К тому же что-то смущало его. Что-то, что делало картину не такой стройной и законченной, и связано это было с телефоном Кьяры.

Но об этом он тоже подумает позже.

Закрыв машину, Алекс еще несколько минут потоптался у «Ранглера», стер снег со стекол и заглянул внутрь – вдруг там обнаружится нежданный привет от Кьяры, какая-нибудь вещь, ей принадлежащая. Но никаких вещей не было – ни на приборной доске, ни в салоне, лишь на заднем сиденье валялось несколько рекламных журналов. Чья же это все-таки машина?..

Алекс узнает об этом, лишь когда доберется до «Левиафана». В этом-то и проблема – добраться до него! Проблему не умаляет даже то, что немного стих ветер и пошел на убыль снегопад, – темнота такая, хоть глаз выколи. Хорошо еще, что Алекс захватил фонарик, без него о восхождении и думать нечего! И хорошо, что это именно полицейский фонарик, очень мощный; его яркий луч бьет на два десятка метров и освещает сейчас скалу, к которой (Алекс хорошо это помнит) была приколочена табличка с надписью «LEVIATHAN».

Контуры таблички едва просматриваются под толстым слоем снега.

Точно таким же (если не большим) слоем укрыты ступеньки «козьей тропы», и неизвестно, сколько времени займет подъем. Учитывая погодные условия, можно растянуть это сомнительное удовольствие до самого утра. А если воспользоваться импровизированным лифтом? В прошлый раз Лео отверг эту идею, ссылаясь на то, что для пассажиров конструкция не предназначена. Но словами Лео можно и пренебречь. Алекс – не самый крупный мужчина, его вес – семьдесят один килограмм. Примерно столько же весит стиральная машинка, которая стоит у Лео на кухне. Сколько весит душевая кабина, Алекс не в курсе, так что лучше ориентироваться на машинку, не волоком же Лео тащил ее в «Левиафан»!..

Успокоив себя подобным образом, Алекс направился к расщелине с электролебедкой. Девственно-чистый снег поскрипывал под ногами, на нем не было даже намека на чьи-то следы. Уже подойдя к лебедке, Алекс неожиданно понял, что смутило его в телефоне Кьяры.

Место, где он был найден.

Алекс выкопал его из-под снега поблизости от переднего пассажирского сиденья. Но если представить, что аппарат выпал у сестры из кармана, когда она покидала машину (а это самый вероятный вариант развития событий), то и найтись он должен был совсем в другом месте – у водительской дверцы. Но он нашелся с противоположной стороны машины. Значит, Кьяра не была за рулем и приехала в «Левиафан» не одна?

Ничего это не значит.

Вполне возможно, что она обошла машину, проверяя закрыты ли дверцы, – Алекс сам частенько поступает именно так. Тут, у пассажирской дверцы, и случилась неприятность с телефоном – неприятность для Кьяры, разумеется. Странно только, что она не заметила потери. Или заметила много позже – уже поднявшись в дом Лео. Дальнейший ход мыслей Кьяры предположить нетрудно: скорее всего, она подумала, что забыла трубку в машине, но не возвращаться же за ней в буран!

И теперь Кьяре придется сильно постараться, чтобы получить телефон обратно, учитывая розыгрыш, который они с Лео провернули. Алекс, конечно, телефон отдаст, но не сразу, а… вот черт!..

Лебедка не работает!

А ведь Алекс сделал то же самое, что сделал в прошлый раз Лео: нажал на рычаг. Тогда механизм откликнулся сразу: заскрипел, зазвенел металлическими тросами. Теперь клеть даже не вздрогнула, осталась стоять неподвижно. Предприняв еще несколько попыток реанимировать лебедку (они состояли в бессмысленном терзании рычага), Алекс отступил. И принялся внимательно рассматривать отдельные части устройства, пытаясь понять, в чем проблема. Никаких видимых повреждений обнаружено не было, трос плотными кольцами обматывал барабан, и маленький генератор тоже был на месте. Скорее всего дело именно в генераторе, он почему-то вышел из строя и сделал непригодным для эксплуатации всю систему. Ничего другого, учитывая простоту конструкции лебедки, предположить нельзя. Но даже если бы Алекс разбирался в генераторах, починить его сейчас – под снегом, при свете фонарика, можно было, если вопрос встал бы ребром:

жизнь или смерть.

Но жизни Алекса ничто не угрожает. Это первое.

И второе – он не разбирается в генераторах!

Уходить от лифта не хотелось (вдруг агрегат еще заработает?), и Алекс залез в клеть и попрыгал в ней: доски настила угрожающе скрипнули. Скрип эхом отозвался в черноте уходящего вверх тоннеля; к нему прибавилось еще несколько звуков, не слишком приятных для слуха, – они показались Алексу вздохами и ворчанием какого-то огромного существа, Духа Горы. Дух прячется где-то там, в глубине тоннеля, поджидает гостей, может быть, и к лучшему, что лебедка вышла из строя?.. Алекс направил луч фонарика вверх, и луч потерялся в темноте, не высветив ничего, кроме скальной породы. Скорее всего, Кьяра пошла тем же путем, каким собирается идти Алекс, – «козьей тропой». Действительно, к лучшему, подумал он, разглядывая угрюмые складки скал.

Интересно, как давно вышел из строя лифт, которым так гордился Лео?