Текст книги "Социология в СССР. Записки директора института"

После наших докладов состоялся обмен мнениями, в котором приняли участие член-корр. АН СССР А. В. Брушлинский, д. и. н. Л. М. Дробижева, д. ф. н. М. В. Иордан, д. ю. н. Ю. А. Тихомиров, д. и. н. В. А. Тишков и другие. Подводя итог заседания, председатель Комиссии по национальной политике и межнациональным отношениям Г. С. Таразевич отметил полезность этой встречи и необходимость продолжить работу в этом направлении и опубликовать материалы данного обсуждения, что и было сделано весьма оперативно Советом Национальностей Верховного Совета РСФСР. В редколлегию сборника вошли: Р. Г. Абдулатипов, В. Н. Иванов, И. В. Ладодо, А. П. Котов, Ю. Б. Востриков. Полностью в сборник вошли доклады Р. И. Хасбулатова, В. Н. Иванова, Р. Н. Нишанова, Л. М. Дробижевой, Э. Н. Ожиганова, Р Г. Абдулатипова.

Проделанная в этом ключе работа явилась, по существу, своеобразным стартом. Полученные нами в ходе исследований данные сослужили хорошую службу в последующем, в частности в подготовке Всесоюзной научно-практической конференции и совещания, оформившего создание общественно-политического движения «Сотворчество народов во имя жизни» (Сенежский форум), а также в работе над концепцией государственной национальной политики.

Вот как пишет об этом один из создателей этого движения А. П. Котов: «Осень 1991 года. По инициативе Совета Национальностей Верховного Совета Российской Федерации и лично его председателя Рамазана Абдулатипова в подмосковном пансионате «Сенеж» прошло совещание представителей национальных общин и религиозных конфессий, а также администраций республик, краев, областей и районов России. В «Сенеже» собрались около трехсот человек. При этом была представлена практически вся Россия: примерно 90 национальностей Российской Федерации. Были там и представители других тогдашних республик Советского Союза.

На это совещание были приглашены Председатель Верховного Совета Российской Федерации Руслан Хасбулатов и Председатель Совета Национальностей Верховного Совета СССР Рафик Нишанов.

Как раз в то время в Завидове шло обсуждение проблем Союзного договора и на Сенежском совещании много говорили на эту тему.

Сам факт созыва этого совещания был очень значимым, и все присутствующие это понимали. Поэтому по инициативе некоторых участников конференции было принято решение создать некую организацию. Это не было заранее заготовленным решением, у предполагаемой структуры даже названия не было. Это был как бы экспромт – вполне в стиле Рамазана Абдулатипова. Именно он высказал первым такую идею в своём выступлении. Он предложил создать общероссийское движение, целью которого было бы способствовать национальному возрождению, «национальному сотворчеству» народов России. Поэтому и было предложено назвать эту организацию «Сотворчество народов во имя жизни».

Однако «Сотворчество народов во имя жизни» – это слишком длинное название. Кому-то пришла в голову идея назвать организацию просто – «Сенежский форум». Проголосовали. При этом ни на кого не накладывалось никаких обязательств, никаких постов не распределялось. Финансы тоже не делили, потому как их попросту не было. Может быть, поэтому все голосовали единодушно: создать всероссийское движение «Сотворчество народов во имя жизни» (Сенежский форум)». Основные задачи движения были изложены в Декларации, опубликованной на другой день в печати.

ДЕКЛАРАЦИЯ

движения «Сотворчество народов во имя жизни «Сенежский форум».

Мы, представители российской общественности: народные депутаты РСФСР, местных Советов, ученые: социологи, политологи, юристы, философы, историки, этнологи, представители творческой интеллигенции, общественных движений, организаций и партий, учитывая сложность современной обстановки национальных отношений в Российской Федерации, растущую напряженность и угрозу расширения межнациональных конфликтов, необходимость активизации поиска путей достижения гражданского согласия и укрепления сотрудничества народов, заявляем о создании общественного движения «Сотворчество народов во имя жизни «Сенежский форум» и принимаем настоящую Декларацию как основу нашей деятельности, руководствуясь при этом следующими принципами: равноправие всех народов и граждан различных национальностей; приверженность идеям демократии и национального возрождения; уважение исторических традиций, национальных ценностей, взаимное обогащение национальных культур; стабилизация и гармонизация межнациональных отношений на основе строгого соблюдения законности; научная обоснованность политических и государственно-правовых решений в сфере национальных отношений; привлечение внимания широкой общественности к состоянию, поиску путей решения национальных проблем.

Я был избран заместителем председателя Координационного Совета движения и в течение ряда лет работал в этом качестве.

В статье для журнала «Актуальная политика» я писал: «…С уверенностью можно сказать, что найдена удачная форма объединения усилий учёных, политических деятелей, народных депутатов, представителей общественности в решении проблем гармонизации межнациональных отношений»[36]36
  См.: Иванов В. Н. Сенежский форум. Актуальная политика. 1993. №№ 2–6. С. 58.


[Закрыть]. В статье содержался также вывод о том, что ситуация многофакторной неустойчивости, в которой оказалась страна, обусловлена прежде всего проводимой «верхами» политикой.

События второй половины 80-х годов и начала 90-х годов показали высокую точность оценок состояния и тенденций развития межнациональных отношений в стране и правильность прогноза о неизбежности их обострения и большой вероятности конфликтов, сделанных в своё время научными сотрудниками закрытого отдела ИСИ АН СССР. Но у горбачевского руководства были свои взгляды на происходящее и свои планы. Очевидно, не случайно был ликвидирован и закрытый отдел в структуре ИСИ АН СССР.

1991 год – это еще и год путча, о котором за эти годы написано много. «Официальное» его начало – 19 августа 1991 года. Я замещал в это время директора Института, который был в отпуске. В помещении Института на Поварской была охрана, мой секретарь и кто-то еще из технических работников. Узнав о существовании ГКЧП и его первых постановлениях, я поехал в основное здание Института на Ленинский проспект 32А. Там на месте были главбух, референт директора, зав. канцелярией. Я зашел в бухгалтерию, и мы с бухгалтером (больше в шутку, чем всерьез) стали подсчитывать шансы удержаться новым «калифам». Не знаю почему, но у меня не было какой-то настоящей тревоги в связи с происходящим. Жизнь в Москве, если не считать того, что появились танки, продолжалась в прежнем ритме. Не было ощущения какой-то катастрофы или угрозы катастрофы. 21 августа наступила развязка. Мне рассказывали, что появились какие-то инициативные комиссии, которые занимались исследованием поведения руководителей учреждений и предприятий в дни т. н. путча. Но ко мне ни с какими вопросами никто не обращался.

Понимая некоторую некорректность сравнения этих двух исторических событий – Октябрьской революции 1917 года и августовского путча 1991 года, – я все же нахожу некоторые общие черты и внешне событийного свойства, и с точки зрения их исторических последствий. Августовский путч не изменил внешнее течение жизни москвичей. Люди интуитивно чувствовали его некую недостаточную политическую «весомость», хотя отношение к нему было явно неоднозначным. Было немалое количество людей (возможно, даже большинство, но большинство пассивное, как и положено быть большинству), ему явно симпатизировавшее. Были и его активные сторонники, были и неопределившиеся, выжидавшие.

В октябре 1917 года, на другой день после падения Временного правительства, каких бы то ни было внешних проявлений политической активности масс тоже не было. Вот как это описывает, например, Антон Антонов-Овсеенко, ссылаясь на свидетельства очевидцев и участников тех событий, на имеющиеся документы: «В действительности в городе продолжалась привычная жизнь: публика прогуливалась, как обычно, по Невскому, киносеансы и спектакли в театрах никто не отменял, работали фабрики и заводы, продолжались занятия во всех заведениях… И в ночь переворота город спал спокойно, утро 26 октября было мирным»[37]37
  Антонов-Овсеенко А. Напрасный подвиг? Герои нашей истории: подлинные и мнимые. М., 2003. С. 160.


[Закрыть].

Утро 20 августа было тоже таким же мирным. Но если революционные события октября 1917 года привели к повсеместному установлению советской власти, то августовские события 1991 года положили начало её повсеместного падения, разрушению социалистического государства.

Сегодня многим хочется ответить на вопрос: почему это произошло, почему мы проиграли «холодную войну»? Кстати, 20 лет спустя я написал и опубликовал стихотворение.

 

К 20-летию гкчп

Они не шли за власть сражаться,
Они держали власть в руках,
ГКЧП – попытка удержаться,
ГКЧП – перед грядущим страх.
Преодолеть ошибок груз,
Найти для новой жизни цели
И все-таки спасти Союз
Гэкачеписты не сумели,
С минувшим сохраняя нить,
Пред новым знаньем не робея,
Потомки, может быть, сумеют
Их неудачу объяснить[38]38
  Вилен Иванов. Современная Россия (взгляд экспертов и поэта). М., 2012. С. 36.


[Закрыть].
 

Мы видели, что по целому ряду позиций наш идеологический противник нас переигрывает. Он был сильнее не в пресловутых правах человека и даже не в проповеди плюрализма в политике и в идеологии. Он был сильнее в «социологической пропаганде». Я вспоминаю выставку в Сокольниках к 200-летию США. На ней был представлен только один экспонат в натуральную величину – «средний американский автомобиль». Его можно было «пощупать». Он был не очень дорогим, но он, что называется, «впечатлял». И всякого рода разговоры на этом фоне о «загнивании капитализма» вызывали в лучшем случае усмешку. Стихийно возникали предпосылки появления и распространения «подражательного потребления»[39]39
  В процессе идейного противоборства американцы сделали, как показала практика, удачную установку на пропаганду привлекательных (особенно для молодых) образцов жизнедеятельности и в первую очередь потребления. Сработала тактика «витринного капитализма». Теоретическое обоснование подобного подхода можно найти, например, в трудах профессора Университета штата Мэриленд Т. Р Гарра, утверждавшего, что «показ материальных образцов культуры Западом незападным народам пробуждал у них стремление к новым благам и новому образу жизни». С учетом того, что эти образцы (стандарты) более высокого потребительского уровня, они приобретали для определенной части населения значительную привлекательность и вызывали желания их достижения теми или иными путями, не исключая насильственные». (См. подробнее: Т. Р. Гарр, Почему люди бунтуют. М., 2005. С. 144.)


[Закрыть]. Росли контакты с западным миром, множилась информация о нем, становилась всё более очевидной однобокость, заданность, инерционность нашей пропаганды. Разумеется, избежать поражения в «холодной войне» нельзя было в принципе только на основе теоретических постулатов и контрпропаганды. Нужны были реформы в экономической и политической сферах. Нужна была модернизация системы, но ее не было. Социально-политическая «косметика» не решала проблемы. Жесткий идеологический диктат, отсутствие выборов, по сути, невнимание к «потребительской корзине» (отсюда хронический дефицит), жесткое планирование и недопущение экономической инициативы, формализм, господство фразы, ставка на стабильность в ущерб развитию, фарисейство – это создавало предпосылки грядущего поражения.

Тезис Ю. В. Андропова о том, что мы плохо знаем общество, в котором живем, предполагал необходимость знания его недостатков, проблем и противоречий. Но партийная элита в центре и на местах боялась перемен, ослабляющих ее всевластие и делавших возможным политический выбор (даже в небольших масштабах). Так бесконечно продолжаться не могло. И система развалилась под грузом нерешенных проблем, под давлением извне и в силу политического банкротства, перерождения и фактического предательства части элиты. Это было поистине всемирно-историческое поражение социалистической системы в стране, которая была пионером социалистического строительства. (Но, потерпев поражение в деле социалистического созидания, Россия не перестала быть полем для экспериментов и объектом разностороннего давления на неё стран Запада.)

Наши просчеты и ошибки все активнее использовали западные спецслужбы. В интересной книге В. Широнина «КГБ – ЦРУ. Секретные пружины перестройки», в частности, содержится такой вывод: «Сегодня, когда накопилось достаточно документальных материалов об иностранном влиянии на ход внутрироссийских дел, можно смело утверждать, что нестабильность, в том числе и социально-экономическая, во многом является следствием разработанной в США и претворяемой в жизнь так называемой «Доктрины освобождения» и других аналогичных программ и стратегических концепций, названия которых говорят сами за себя. Это и «Соперничество», и «Технологическая политика», и «Информационная война». Такого рода программы и концепции подкрепляются специальными директивами Совета национальной безопасности США, а также установками Белого дома и Госдепартамента.

А основным исполнителем и координатором всех названных и неназванных доктрин и программ, направленных против России и возведенных в США в ранг государственной политики, всегда являлось Центральное разведывательное управление ЦРУ США»[40]40
  Широнин В. КГБ – ЦРУ. Секретные пружины перестройки. М., 1997. С. 10.


[Закрыть].

Нейтрализовать эту хорошо организованную подрывную деятельность против СССР нам не удалось. В новой исторической обстановке многое остается по-старому Противостояние в экономике, политике, духовной сфере продолжается и ныне. Хорошо бы сделать нужные выводы и учесть прошлый опыт. Складывается впечатление, что до сих пор это в должной мере не делается[41]41
  А. А. Зиновьев в свое время писал: «Целились в коммунизм, а попали в Россию». Это «попадание» продолжается и ныне. Причем в еще более изощренных формах. Новые технологии и методы психического воздействия на сознание людей, изощренные способы манипулирования поведением широких масс стали реальностью последних лет и десятилетий. Оголтелый национализм, русофобия, антикоммунизм – все по-прежнему находится на вооружении наших бывших явных идеологических противников и нынешних «партнеров». Наиболее полно последствия подобного рода пропаганды и политики проявились в событиях на Украине. Ясно, что накопленный в свое время опыт идеологического противодействия не утратил своего значения и актуальности. О том, что этот опыт в достаточной мере не учитывается, и мы проявляем непростительную пассивность и головотяпство, говорит, например, видный российский экономист академик РАН С. Ю. Глазьев. Обратив внимание на изменившийся характер мировых войн в XX веке, он констатирует: «Противник уже приступил к конфискации российских активов, нанес удар по нашему финансовому сектору и промышленности, оккупировал Украину, захватывает и провокационно судит граждан РФ, а Банк и Минфин России продолжают его кредитовать и попустительствовать его субсидированию за счет вывоза капитала и неэквивалентного обмена на сумму до 120 млрд, долларов в год». И при этом «наша офшорная олигархия готова к капитуляции ради сохранения вывезенных из России капиталов». (См. подробнее: Мы слишком долго отступали… Академик РАН Сергей Глазьев о странностях современной гибридной войны, ее возможных последствиях и альтернативах // Литературная газета, 30 мая – 5 июня 2018 года. № 21. С. 4).


[Закрыть].

Ситуация нашего поражения в «холодной войне» напоминала в чем-то ситуацию весны 1917 года, о которой профессор В. И. Гриневецкий писал в этом же году: «В мировой войне, где ещё нет полных победителей, есть уже побежденные. В их числе – Россия. Мы побеждены, однако не силой оружия, не мощью врага, а собственной политической незрелостью и духовной слабостью»[42]42
  Цит. по: Антонов-Овсеенко А. Напрасный подвиг? Герои нашей истории: подлинные и мнимые. М., 2003. С. 157.


[Закрыть]. Именно эти причины были в обойме факторов, обусловивших наше поражение.

Политическая незрелость партийных функционеров (в первую очередь) позволила возглавить партию Горбачеву и К°, их же «духовная слабость» не позволила устоять под напором политической демагогии противников социализма как внутри страны, так и за её пределами. Как верно заметил наш выдающийся современник А. А. Зиновьев: «…История советского коммунизма была оборвана искусственно. И горбачевское руководство сыграло в этом предательскую роль»[43]43
  См. подробнее: А. Зиновьев. У нас был настоящий коммунизм //Литературная газета, 3.12.97 № 43.


[Закрыть].

Сегодня очевидно, что М. С. Горбачев все годы своего нахождения у власти занимал по всем важнейшим вопросам внутренней и международной жизни капитулянтскую позицию. Её логическим завершением был трусливый уход с поста Президента СССР.

Все последующие годы он продолжал прилагать всевозможные усилия для собственной реабилитации и обвинял во всех грехах прежде всего Б. Н. Ельцина. О реформах, возглавляемых последним, он сказал так: «Реформы Ельцина – это полное фиаско. Дело тут в самой концепции, которая игнорировала реальность, которая отдавала большевизмом, но с другим знаком. Навязали и проталкивали чуждую России модель»[44]44
  См.: Неоконченная история. Беседы Михаила Горбачёва с политологом Борисом Славиным. М., 2002. С. 71.


[Закрыть].

О самом Б. Н. Ельцине сказано еще жестче: «Лишь после расстрела Белого дома все увидели, что представляет собой новая власть, что за Ельцин, который не способен вести реформы, а может только растоптать впервые в истории свободно избранный парламент. Для него ничего не значит человеческая жизнь, если для этого надо свести счеты со своими оппонентами»[45]45
  Там же. С. 61.


[Закрыть].

Для характеристики своего правления и своих деяний Горбачев не находит соответствующих определений. Он мягок и обтекаем, он рядится в тогу непонятого и неоцененного современниками реформатора.

Хотя история не знает сослагательного наклонения, но, тем не менее, нередко возникает вопрос: возможно ли было избежать развала СССР? Сегодня однозначно можно ответить на него отрицательно. Невозможно, прежде всего потому, что во главе партии и государства оказались такие люди, как Горбачев и его приспешники. В силу своих человеческих качеств они не способны были найти адекватные запросам времени ответы и взялись решать задачи, которые были для них не по плечу, и потому оказались несостоятельными как люди и как политики. Бросается в глаза, что жизнь ничему этих людей не научила. В беседе с Горбачевым политолог Борис Славин задал ему вопрос: «Михаил Сергеевич, не за горами 2003 год. Что будет делать ваша партия на будущих парламентских выборах?»

М. Горбачев: «Будем участвовать в этих выборах. Надо к ним готовиться уже сегодня. Будем наращивать свой политический потенциал, участвовать в местных выборах, выдвигать своих кандидатов на посты мэров городов, губернаторов и т. д.»[46]46
  См.: Неоконченная история. Беседы Михаила Горбачёва с политологом Борисом Славиным. М., 2002. С. 154.


[Закрыть].

Комментарии, как говорят в таких случаях, излишни.

В годы правления Б. Ельцина сформировался новый правящий класс – «амальгама» самых различных и прежде несовместимых социальных групп: бывшая номенклатура, «теневики», верхушка национальных общин регионов плюс криминально-бандитские «авторитеты». В российской истории не было еще такого правящего класса, столь безответственного перед страной и не обладающего потому моральной легитимностью. Это класс, создавший свои богатства за счет растаскивания госсобственности, класс, решающий свои внутренние проблемы с помощью киллеров, телекиллеров, класс, ничего не построивший в стране, кроме банковских офисов и загородных вилл, да еще – по своему образу и подобию – коррумпированного государства[47]47
  Биккенин Н. Как это было на самом деле. М., 2003. С. 122.


[Закрыть].

Вина Горбачева и его команды в том, что они открыли этой беспрецедентной «амальгаме» дорогу к власти, дали возможность объединиться и сплотиться в ущерб интересам страны, громадного большинства ее населения.

Боязнь правды и угодничество – отнюдь не единственное «качество» партийного руководства тех лет. Хорошо знавший ситуацию внутрипартийной работы в ЦК КПСС (бывший консультант, заведующий сектором журналов, руководитель группы консультантов, заместитель заведующего отделом) Н. Б. Биккенин отмечал еще и наличие так называемых «неприкасаемых», то есть находящихся вне зоны партийной критики. «Неприкасаемыми» у нас (и в нашем смысле слова), в отличие от Индии, были не только «касты», определенные группы людей, но и целые регионы. «Неприкасаем» был Узбекистан, нельзя было «обижать» Молдавию, Днепропетровск, Казахстан. «Неприкасаемыми» для критики были все места, где ступала нога Леонида Ильича. «Неприкасаемой» была группа секретарей, особо приближенных к Брежневу, его «пожарная команда» на пленумах[48]48
  Там же. С. 262.


[Закрыть]. Не менее интересна в этой связи точка зрения другого видного партийного функционера, так же, как и Н. Б. Биккенин, член-корр. Г. X. Шахназарова. Характеризуя партийно-политическую систему, утвердившуюся в СССР, он, в частности, отметил: «Сталин держал Политбюро в ежовых рукавицах, но заставлял его работать. Брежнев вывел этот орган из строя своей добротой и покладистостью. Выдав каждому члену Политбюро вексель на пожизненное участие во власти, он превратил его в собрание старцев, не способных откликаться на новые веяния, тративших добрую треть рабочего времени на излечение различных хворей. Средний возраст членов высшего партийного синклита перевалил при нем за 73 года. У нас была не просто идеократия, а геронтологическая идеократия»[49]49
  См. подробнее: Георгий Шахназаров. С вождями и без них. М., 2001. С. 247.


[Закрыть].

Анализируя наше недавнее прошлое, пытаясь понять причины и смысл происшедшей трагедии, нельзя обойти внимание такие категории, как социальная эрозия и социальное перерождение. Как и почему они происходят в, казалось бы, здоровом, развивающемся обществе, обществе, ставящим перед собой высокие цели? Социологам еще предстоит дать на эти вопросы более обстоятельные, чем было до сих пор, ответы.

В октябре 1991 года мне и д. с. н. И. А. Сосуновой пришло приглашение принять участие в научной конференции, посвященной 50-летию Швейцарской социологической ассоциации в Невшателе, где предстояло сделать доклад о состоянии социологической науки в нашей стране. Приглашение было нами принято. Благодаря инициативе Ирины Александровны мы изыскали необходимые средства и вылетели в Цюрих, где нас должны были встречать. Но, увы, никакой встречи не было, денег тоже, и мы оказались в аэропорту Цюриха, как говорили раньше, «без кола и двора». Но все обошлось. Во время полета И. А. Сосунова познакомилась со своей соседкой и всю дорогу с ней о чем-то оживленно беседовала. Оказалось, что ее собеседница летела в Цюрих к дочери в гости, а муж дочери работал в Торгпредстве. Он и встретил свою тещу на машине. А теща настолько прониклась симпатией к Ирине Александровне, что предложила нам проехать с ними до Цюриха и решить все наши проблемы. Мы так и сделали. В Цюрихе мы позвонили в Невшатель и узнали, что нас ждут завтра прямо в Невшателе, а не в Цюрихе. Наши гостеприимные хозяева купили нам билеты на поезд, и мы отправились в Невшатель, где нас встретили как положено на вокзале. Дальше все обошлось без приключений. Через корреспондента местной газеты мы отправили в Цюрих деньги за билеты и наши традиционные московские сувениры. Корреспондент была изумлена поступком наших земляков, потративших свои деньги на незнакомых людей, уверяя нас, что швейцарцы бы так никогда не поступили. У нас не было оснований ей не верить.

Доклады наши на конференции вызвали большой интерес, мы тоже узнали для себя много полезного, особенно по вопросам федеративного устройства страны.

Переход к рыночным (капиталистическим) отношениям в начале 90-х годов начался в условиях дезинтеграции массового сознания, свидетельствовавшей о социально-психологической неготовности абсолютного большинства населения к такого рода переходу. Эту неготовность подтверждали, в частности, результаты социологического исследования, проведенного в апреле-мае 1991 года[50]50
  См.: Босенко Ю. Ф. На пороге рынка // Социс. 1992. № 1. С. 70–74.


[Закрыть]. Было опрошено 716 рабочих и специалистов на трех государственных предприятиях: шадринском автоагрегатном заводе, тамбовском заводе «Электроприбор» и московском НПО «Торий». Опрашиваемым был задан, в частности, вопрос: «По какому пути должна развиваться наша страна в ближайшей перспективе?»

В зависимости от типа политической ориентации все опрошенные разделились на четыре группы, каждую из которых характеризуют определенные социальные качества.

Наибольшее число респондентов из предложенного набора ответов выбрали вариант «по пути развитых капиталистических стран Запада к обществу свободного предпринимательства» (30,5 % опрошенных, в том числе 29,1 % рабочих и 32 % специалистов).

Среди них больше, чем среди всех опрошенных, мужчин, молодежи, высококвалифицированных рабочих, рядовых специалистов, а также людей, стремящихся организовать собственное дело, жителей крупного и среднего городов. Эти лица поддерживают введение частной собственности без ограничения масштаба и сферы ее распространения. Как правило, их не пугают перспектива социального расслоения общества и безработица. Их общую позицию довольно точно сформулировал один из респондентов, написавший в анкете: «Старая система доказала свою полную неэффективность и неспособность к обновлению. Давайте попробуем жить по законам, обеспечивающим во многих странах более высокий уровень жизни. Вперед, к победе капитализма!»

Из многочисленных бесед с респондентами и в процессе анализа их ответов на открытые вопросы анкеты сложилось впечатление, что представители рассматриваемой категории – это, как правило, люди, делающие ставку на свою энергию, знания, предприимчивость, инициативу. Они готовы к борьбе за жизненный успех и в новых социально-экономических условиях рассчитывают не проиграть. Эти люди поддерживают радикальную экономическую реформу, выступают за новые отношения собственности, за быстрое обновление всей нашей жизни. Их выбор сформировался в условиях кризиса административно-командной экономики и ортодоксальной идеологии, отказа от многих экономических и политических догм в процессе переосмысления прошлого и настоящего страны, расширения представления о Западе, а также под влиянием законодательных инициатив, ориентирующих на переход к экономике рыночного типа.

Вторая по численности группа опрошенных высказалась за развитие «по пути обновленного, гуманного, демократического социализма на основе многообразия форм собственности» (17,7 %, в том числе 18,1 % рабочих и 17,3 % специалистов). Среди них выше удельный вес людей старших возрастных групп, низкооплачиваемых неквалифицированных рабочих и руководителей производства среднего и высокого рангов. Все они испытывают сомнения в сохранении и тем более повышении своего социально-экономического статуса в условиях формирования рынка труда и возможной безработицы. Многие из них уже сейчас ощущают себя людьми бедными и требуют сохранения гарантий в оплате труда, равного для всех социального обеспечения (жилье, путевки, образование, медобслуживание), надежной социальной защиты. В их сердцах чаще находит отклик пропаганда социалистических ценностей, больше сторонников коммунистической идеологии.

Третья группа респондентов предпочла развитие «по пути смешанной экономики, на котором в основном действуют два сектора – социалистический и капиталистический» (17,3 %, в том числе 12,7 % рабочих и 22,4 % специалистов). Это направление чаще привлекает работающих в крупных городах квалифицированных специалистов старше 40 лет. Смешанная экономика представляется им наиболее реалистическим вариантом постепенного преобразования нашего общества, позволяющим избежать резкого падения жизненного уровня значительной части населения и социального взрыва. Допуская существование капиталистического сектора экономики, представители этой группы по своим политическим ориентациям близки к первой группе. Однако с практической точки зрения этот вариант малоэффективен, поскольку для успеха экономической реформы, по мнению многих советских и западных экономистов, необходимо вводить все элементы рыночной экономики комплексно и одновременно.

Четвертая группа работников высказывалась за «особый исторический путь развития, отличный от пути других стран» (11 %, в том числе 10,2 % рабочих и 11,8 % специалистов). В этой группе выше среднего удельный вес женщин и специалистов малого города. По своему содержанию это скорее не социально-экономический выбор, а эмоционально-патриотическая позиция, политически более близкая к варианту обновленного социализма.

Остальные респонденты согласились с тем, что «в условиях глубокого кризиса страны невозможно определить пути ее дальнейшего развития» (15,2 %) или затруднились ответить (8,3 %). Один из них в ходе опроса заметил: «Как выбирать? Социализм – это горько, капитализм – страшно». Это свидетельствует о сохранении в массовом сознании идеологизированных стереотипов, представляющих альтернативные модели развития. В этой группе в два раза больше, чем в среднем по массиву, доля женщин.

Отношение респондентов к различным формам собственности нашло отражение в ответах на вопрос об их эффективности. Наилучшая организация и наивысшая производительность труда могут быть обеспечены, по мнению опрошенных, на основе коллективной (отметили 36 %), частной (23 %) и акционерной (17 %) форм собственности. Наибольшую эффективность государственной и кооперативной форм собственности отметили, соответственно, лишь 3 и 5 %.

Коллективная форма собственности привлекает большое число сторонников своим социально-экономическим потенциалом (средства производства и доходы принадлежат коллективам), привычным и демократическим названием. Однако пока не разработан механизм эффективного распределения между членами коллектива фонда потребления и прибыли, сохраняется опасность формального, компанейского подхода к образованию и использованию этой формы собственности без изменения в системе мотивации труда, отношения к труду членов коллектива в сочетании с усилением и без того значительной на крупных государственных предприятиях власти директоров, администрации. Мы уже имеем многолетний опыт малоэффективного применения внутрикол-лективных стимулов в бригадном и коллективном подрядах. Так что коллективная форма собственности – это снова эксперимент. Вероятно, необходимый, но результат его пока предвидеть трудно.

В ближайшие годы крупные и средние государственные предприятия с наибольшим эффектом будут преобразовываться в акционерные, а небольшие предприятия – в частные. Здесь механизм мотивации сориентирован на западный опыт, хотя и нуждается в адаптации в наших условиях.

Нужно отметить, что в общественном сознании в эти годы сформировалось в целом положительное отношение к частной собственности как социально-экономической ценности. Отвечая на вопрос «Какое место в нашем обществе, по Вашему мнению, должно принадлежать частной собственности?», 50,3 % указали, что она должна развиваться наравне с другими формами собственности, демонстрируя свои возможности; 15 % считают, что частная собственность должна стать основной, господствующей во всех сферах народного хозяйства; 13,3 % допускают частную собственность во всех отраслях народного хозяйства только в небольших, незначительных размерах; 10,8 % – только в сфере торговли, бытовом обслуживании, кустарных промыслах. Неприемлемой, недопустимой в нашем обществе частную собственность считали лишь 6 % рабочих и 2 % специалистов.

Магистральный путь развития экономических отношений – это множественность форм собственности, сосуществующих и экономически соревнующихся между собой в условиях рынка на основе критериев социально-экономической эффективности. Разумеется, новые для нашей страны формы собственности должны формироваться на непринудительной, добровольной основе с учетом специфики производства, кадрового потенциала предприятия, особенностей региона. При этом не исключается одновременное существование на одном предприятии нескольких форм собственности. Оптимальное же соотношение форм собственности в каждой отрасли будет различным и непостоянным во времени. Динамика, свободное перетекание капитала из одной формы собственности в другие, более эффективные – важное условие успешного развития общественного производства. Представляется, что в ближайшие пять лет ведущими формами собственности в промышленности будут государственная, акционерная и коллективная с постепенным расширением сферы и масштаба применения частной собственности.

Социальное расслоение общества по уровню доходов и имущественному цензу обнажило два полюса формирующейся социальной структуры. На одном из них – миллионеры, на другом – безработные. Между ними – основная масса трудящихся, уверенность в будущем которых неодинакова. Оценивая перспективу усиления социального расслоения нашего общества, опрошенные разделились на «оптимистов», «сомневающихся» и «пессимистов». «Оптимистов» (их оказалось 25 %) такая перспектива привлекает, поскольку она означает, что предприимчивые, инициативные, деловые люди наконец-то будут в полной мере вознаграждаться за свой труд. Доля «оптимистов» среди рабочих и специалистов примерно одинакова. Более уверенно смотрят в будущее квалифицированные рабочие в возрасте 30–50 лет и производственные руководители низового и среднего звеньев. Они рассчитывают пробиться в «средний класс», а если повезет, стать богатыми людьми.

У «сомневающихся» (36 %) социальное расслоение общества вызывает противоречивые чувства. По их мнению, оно может обеспечить рост производительности труда, но нет уверенности, что его результаты будут распределены справедливо, по заслугам. Характерно, что доля «сомневающихся» среди специалистов почти вдвое больше, чем среди рабочих (соответственно 45 и 28 %).