Текст книги "Боги как реальность. Книга 2. Суд. Теория идеального общественного договора"

Глава 4
Боги

Под сверхъестественным общепринято понимать то, что находится «над» миром физических измерений и действует в нем вне влияния законов природы, выпадает из цепи причинных связей и зависимостей, нечто первичное по отношению к реальности, воздействующее на нее, но что не может быть непосредственно проявлено в материальном мире. Относится ли это правило к богам в Древнем мире? Ведь если наши предки считали богов сверхъестественными существами, которые живут где-то за пределами этого мира, оставаясь недоступными и в то же время обладая могуществом и возможностями влиять на мир людей, то и обращаться с ними они должны были соответствующим этому представлению образом: как к чему-то не подвластному их воле.

Однако Аристотель (4 век до н. э.) в своем труде «Политика» разд. 1. п. 7. пишет: «Ио богах говорят, что они состоят под властью царя, потому что люди – отчасти еще и теперь, а отчасти и в древнейшие времена, управлялись царями и, также как люди уподобляют внешний вид богов своему виду, так точно они распространили это представление и на образ жизни богов»[25]25
  Платон, Аристотель. Политика. Наука об управлении государством. – М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2003. – 311 с.


[Закрыть].

Обратим внимание на фразу «И о богах ГОВОРЯТ»: она указывает, что Аристотель просто констатирует общеизвестное и не оспариваемое в античном обществе представление о природе античных богов. Из этих слов Аристотеля следует: наши предки осознавали, что образы этих богов созданы людьми, а их жизнь, о которой мы знаем из мифов, является лишь проекцией общественных отношений между людьми, обществом и государством – поэтому жизнь и образы богов управляются обычными смертными царями. А какова функция царей? Цари определяют политику государства по отношению к обществу и человеку, а если, как говорили древние греки, образ жизни их богов копирует жизнь людей, то цари, внося изменения во внутреннюю и внешнюю политику государства, тем самым изменяли и образ жизни богов. Таким образом, для наших античных предков боги были отражением политических отношений в обществе, которые регулируются Правом. Еще раз подчеркнем, что Аристотель излагает не свою точку зрения на природу богов, он не делает здесь какого-то открытия, а просто озвучивает общеизвестный его современникам и соотечественникам факт.

Слова Аристотеля, о том, что боги не были для наших предков в буквальном смысле живыми сверхъестественными существами, а были олицетворением существующих социально-политических отношений, подтверждаются и библейскими текстами. Повеление царя Дария I, зафиксированное в Ветхом Завете, содержит такие слова Езд. 6:12. И Бог, Которого имя там обитает, да низложит всякого царя и народ, который простер бы руку свою, чтобы изменить сие ко вреду этого дома Божия в Иерусалиме. Я, Дарий, дал это повеление; да будет оно в точности исполняемо. Предыдущие две главы содержат подробное описание политических событий и сопровождающую их переписку иудейских пророка и старейшин с царем, которые предшествовали появлению этого указа. Что, по сути, сделал Дарий I? – Он просто подтвердил право царской власти определять границы власти тех или иных богов. И, как видим, как для Дария, так и для древних евреев было вполне естественным, что смертный человек имеет власть разрешать богу вершить суд над людьми и карать своих врагов.

Более того, Аарон, как известно из Священного Писания, имел возможность по просьбе людей даже создать бога Исх. 3:1. Когда народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога! И Аарон сделал бога – Золотого Тельца, который потом был уничтожен по приказу Моисея. История знает множество случаев, когда боги создавались и уничтожались указами правителей. В Египте, во время гиксоских войн, царями Верхнего Египта был создан бог Амон, который позже был уничтожен царем Эхнатоном. Эхнатон своим указом создал бога Атона, которого к концу своего правления сам же, по мнению некоторых историков, и отменил. По другой версии Эхнатон был отравлен, а бог Атон упразднен его преемником Тутанхатоном (егип. «Живое воплощение Атона»), который, возродив бога Амона, в формате Амона-Ра, взял себе имя Тутанхамон (егип. «Живое воплощение Атона»),

Также, для оценки могущества человека и его превосходства над богами Древнего Мира, представляет интерес документ, известный сейчас под названием «Манифест Кира». Этот документ издал персидский царь Кира II Великий (559–530 гг. до н. э.). В нем содержится следующий текст: «От[……]до Ашшура и Суз, Агаде, Эшнунны, Замбана, Метурну, до пределов страны, городов [по ту сторону] Тигра, жилища которых были основаны в глубокой древности, богов, живших в них, я вернул на их места и устроил их вечные жилища. Я собрал всех их людей и вернул в их селения. И богов Шумера и Аккада, которых Набонид во гневе владыки богов перенёс в Вавилон, по приказанию бога Мардука, великого господина, я благополучно поместил в их чертоги, жилище радости сердца»[26]26
  Дандамаев М. А. Мидия и Ахеменидская Персия // История древнего мира ⁄ Под редакцией И. М. Дьяконова, В. Д. Нероновой, И. С. Свенцицкой. – Изд. 3-е, испр. и доп. – М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1989. – Т. 2. Расцвет древних обществ. – 41–43 с.


[Закрыть].

Из сего документа следует, что царь Кир без всяких затруднений перемещал богов, определяя границы их власти, как, собственно, и его противник царь Набонид, как говорится в документе – «владыка богов», власть которого он и сверг.

Но разве может человек создать сверхъестественное существо? Как смертный человек может владычествовать над сверхъестественными существами, которые не подвластны даже законам природы? Как люди могут управлять тем, что находится за пределами материального мира и, более того – вроде бы сами должны находиться под властью этих всемогущих существ? Эти факты вступают в противоречие с общепринятыми в современном обществе представлениями о богах, а значит – и о религиях.

Факты свидетельствуют, что современное представление о природе богов не имеет ничего общего с представлениями о природе богов у наших древних предков. Наши предки прекрасно отдавали себе отчет, что цари могут создавать, перемещать, изменять и уничтожать богов, что поклонение тому или иному богу – это вопрос политический – Власти. Если бы в представлении наших предков боги были бы потусторонними всемогущими существами, как это мы представляем себе сейчас, то все вышеперечисленное было бы просто невозможно. Все великие цари-реформаторы Древнего мира всегда начинали свои реформы с религии. И именно в те периоды, когда радикально менялись законы царства так, что менялась система власти и общественных отношений, – изменению, в первую очередь, подвергались боги. Повеление царя о богах, посредством Закона, изменяло действующую в царстве всю Систему права или какие-то ее отрасли. Именно в этом смысле древнегреческие правители, Эхнатон, Кир II Великий и Дарий I повелевали богами, а их подданные воспринимали эти действия точно так же, как современные люди воспринимают радикальные конституционные реформы, например, изменяющие государственное устройство или экономический строй.

Исторический факт совместительства на протяжении 30 веков, должности царя и верховного жреца указывает на тесную связь между Религией и Властью.

Быт 14:18. и Мелхиседек, царь Салимский, вынес хлеб и вино, – он был священник Бога Всевышнего.

Разделение власти на светскую и духовную началось уже после Кризиса бронзового века (с 10 века до н. э.), но и в этом случае религия сохраняла ключевую роль в вопросе права на власть. Более того, в некоторых случаях светская и духовная власти непосредственно проявляли себя в единстве. Так, римские императоры, совмещали должность цезаря и верховного понтифика бога Юпитера. Аналогичным образом, по английскому образцу, российский царь Петр Великий I прежде, чем проводить свои реформы – «прорубать окно в Европу», узурпировал духовную власть, объявив себя главой русской православной церкви.

Таким образом, вышеуказанные факты и свидетельства современников античности позволяют нам утверждать, что понятие «боги» для наших древних предков имело ярко выраженный ПРАВОВОЙ АСПЕКТ: понятия «бог», «закон» и «власть» испокон веков, взаимосвязаны, и изменение или смена бога или богов всегда означало радикальные политические реформы – реформу власти.

Рисунок 1. Гражданин совершает акт посвящения себя Государству, когда клянется выполнять свой воинский долг. Во многих царствах Древнего мира первенцы посвящались богу для выполнения храмовых повинностей.

Как же тогда понимать жертвоприношения и обращения к богам людей с различными просьбами? Смысл, который придавали наши предки жертвоприношениям, хорошо раскрыл британский ученый Дж. Фрезер (1854–1941 тг.) в своей работе «Фольклор в Ветхом Завете» ч. 2 гл. 1 он пишет: Из книги пророка Иеремии мы знаем, что, согласно существовавшему обычаю, стороны, заключавшие договор, разрезали пополам теленка и проходили между обеими половинами. Что такова именно была обычная форма сделки в подобных случаях, подтверждается как нельзя лучше еврейским выражением «заключить договор», которое в буквальном переводе значит «резать договор». Другим подтверждением такого толкования служат аналогичные явления в языке и обычаях древних греков, ибо и у них мы находим подобные выражения и обряды. Так, у греков существовали такие обороты речи, как «резать клятвы», «резать договоры» в смысле «произносить клятвы», «заключать договоры». Подобные словоупотребления, как и соответствующие им еврейские и латинские выражения, несомненно, произошли от обычая жертвоприношения и разделения жертвы на части в качестве способа придать клятве или договору формальную силу. Например, когда Агамемнон собирался повести греков против Трои, прорицатель Калхас заклал борова на городской площади и разрезал его на две части, положив одну к западу, а другую – к востоку. Затем каждый воин с обнаженным мечом в руке проходил между обеими частями борова, причем лезвие его меча смачивалось кровью животного. Так греки клялись хранить вражду к Приаму. Иногда же, а может быть и в большинстве случаев, грек, приносивший клятву, не проходил между частями жертвы, а наступал на них ногами. Точно так же перед судом ареопага в Афинах обвинитель давал клятву, становясь на части борова, барана и быка, которые перед тем приносились в жертву определенными лицами в определенные дни. Когда многочисленные поклонники прекрасной Елены добивались ее руки, отец ее Тиндарей, боясь мести со стороны отвергнутых соперников, заставил их поклясться в том, что они будут защищать Елену и ее избранника, кто бы он ни был; чтобы придать клятве формальную силу, он принес в жертву лошадь и разрезал ее на части, на которые становились поклонники во время произнесения клятвы… Аналогичные обряды соблюдаются при заключении мирных договоров у некоторых племен Африки и Индии. Так, У кавирондо (в Восточной Африке) существует такая процедура заключения мира по окончании войны: побежденная сторона убивает собаку и режет ее пополам, после чего делегаты обеих воевавших сторон берут в руки соответственно передние и задние конечности убитого животного и произносят над ними клятву мира и дружбы. Такой же обычай практикуется для скрепления мирного договора у нанди, другого племени в той же местности. Здесь также собака режется пополам; два человека, представители двух враждебных сторон, держат в руках каждый по половине собаки, а третий человек провозглашает: «Пусть тот, кто нарушит настоящий мир, будет убит, подобно этой собаке»[27]27
  Дж. Фрезер «Фольклор в Ветхом Завете».


[Закрыть].

Эта практика построения правоотношений, при которой договаривающиеся стороны проходили между частями рассечённого тела животного, нашла также отражение в библейском рассказе о заключении завета (договора) между Богом и Авраамом: Быт 15:17. Когда зашло солнце и наступила тьма, вот, дым [как бы из] печи и пламя огня прошли между рассеченными [животными]. 18. В этот день заключил Господь завет с Аврамом, сказав: потомству твоему даю Я землю сию, от реки Египетской до великой реки, реки Евфрата:19. Кенеев, Кенезеев, Кедмонеев,20. Хеттеев, Ферезеев, Рефаимов,21. Аморреев, Хананеев, Гергесеев и Иевусеев. Также и в аморейских текстах из Мари заключение союза описывается выражением «убить ослёнка».

Жертвоприношение было обязательным атрибутом заключения договоров между людьми: Быт 31:44. Теперь заключим союз я и ты, и это будет свидетельством между мною и тобою. 45. И взял Иаков камень и поставил его памятником.

46. Исказил Иаков родственникам своим: наберите камней. Они взяли камни, и сделали холм, и ели там на холме. (прим, авт.: ели жертвенное мясо, а каменный холм и памятник – это жертвенник) 47. И назвал его Лаван: Иегар-Сагадуфа; а Иаков назвал его Галаадом.48. Исказил Лаван: сегодня этот холм между мною и тобою свидетель. Посему и наречено ему имя: Галаад, 49. [также]: Мицпа, оттого, что Лаван сказал: да надзирает Господь надомною и над тобою, когда мы скроемся друг от друга;50. если ты будешь худо поступать с дочерями моими, или если возьмешь жен сверх дочерей моих, то, хотя нет человека между нами, но смотри, Бог свидетель между мною и между тобою. 51. И сказал Лаван Иакову: вот холм сей и вот памятник, который я поставил между мною и тобою;52. этот холм свидетель, и этот памятник свидетель, что ни я не перейду к тебе за этот холм, ни ты не перейдешь ко мне за этот холм и за этот памятник, для зла;

53. Бог Авраамов и Бог Нахоров да судит между нами, Бог отца их. Иаков поклялся страхом отца своего Исаака. 54. И заколол Иаков жертву на горе и позвал родственников своих есть хлеб; и они ели хлеб и ночевали на горе.

Тот же царь Агамемнон принес в жертву Артемиде свою дочь Ифигению. Как указанно в мифе, это было сделано для того, чтобы богиня освободила грекам попутный ветер. Но если бы наши предки, вопреки практическому опыту, считали, что убийством животных или людей можно повлиять на погодные условия, вызвав, например, попутный ветер, то они бы, всякий раз, когда им это было нужно, приносили бы жертвы. Но так не происходило. Жертвы приносились только в особых случаях. Принесение в жертву Ифигении для умилостивления Артемиды – это только символическая форма клятвы Агамемнона, данной своим союзникам-грекам, которые ранее, дав ему клятву хранить вражду к Приаму, стали роптать по поводу слишком долго затянувшейся подготовки к походу на Трою. Антитроянский союз расшатывался, и потому Агамемнон, для того чтобы не допустить этого, дал союзникам клятву, предоставив в качестве доказательства серьезности своих намерений и обещаний жизнь собственной дочери. На это указывает Р. Грейвс в своей знаменитой в научных кругах работе «Мифы Древней Греции». Он отмечает, что среди независимых союзников Агамемнона были жители острова Итака, Сама, Дулихий и Закинф, ведомые Одиссеем, южные фессалийцы во главе с Ахиллом, а также их родичи Эакиды из Локриды и Саламина, ведомые двумя Аяксами. Этими вождями, из-за вражды между ними, оказалось трудно руководить, и Агамемнону только интригами удавалось удержать их от того, чтобы они не перерезали друг другу глотки. Видимо, в какой-то момент затянувшейся подготовки к походу интриги Агамемнона либо были разоблачены, либо потеряли эффективность, и все мероприятие оказалось под угрозой срыва. Если бы между этими племенами вспыхнула война, то они бы покинули войско Агамемнона и поход на Трою не состоялся бы[28]28
  Р. Грейвс. Мифы Древней Греции, пер. с англ. Под ред. и с послесл. А.А. Тахо-Годи. – М., Прогресс, 1992. – 482,487 с.


[Закрыть].

Агамемнон, чтобы спасти военный союз, предложил им некий выходящий за рамки обычаев договор. Вероятно, это было обещание отдать Трою на разграбление войску. У древних народов не принято было истреблять и разорять единоверцев, а Троянская война представлена в источниках как конфликт олимпийских богов. Этим и объясняется жертвоприношение именно дочери, которое было расценено, как произвол и шокировало общественное мнение, поскольку у греков той эпохи женщины традиционно в жертву не приносились. Выходящее за рамки обычаев обещание требует выходящего за рамки обычаев жертвоприношения.

Аналогичным образом, известное событие на горе Синай, тоже является не чем иным, как заключением публичного договора, в котором участвовали уже сотни тысяч людей, и содержанием этого договора было создание общественно-государственной системы. И оно тоже сопровождалось жертвоприношением.

Как видим, жертвоприношение тоже имеет ярко выраженный ПРАВОВОЙ АСПЕКТ: жертвоприношение было процессуальной формой заключения договора между людьми, при котором стороны или даже огромное множество сторон, в случае заключения Публичного Договора, брали на себя определенные обязательства и приобретали определенные права. За нарушение данных обязательств полагалось наказание, символом которого было животное, приносившееся в жертву, частей тела которого касались вступавшие в договор или которые поедались. Таким образом, можно смело утверждать, что жертвоприношение играло правотворческую функцию и было первой формой фиксированного права, и Публичного права в том числе.

Историки указывают еще на одну функцию жертвоприношений, имеющую прямое отношение к политике. Некоторые жертвы служили для наполнения храмовой казны, и эта казна играла такую же важную роль в жизни общества, как и царская. Жертвы были как принудительные, так и добровольные. Сейчас обязательные жертвы называются налогом, а добровольные – волонтерством.

Те обряды жертвоприношения, которые были предназначены для защиты от разных злых духов, являются элементами шаманизма и не были включены в религиозные системы. В Священном Писании подобных жертвоприношений тоже нет.

Религиозное мировоззрение – это инструмент социального строительства, благодаря которому появились цивилизации. Единственное отличие цивилизации от археологической культуры – это религия, наличие которой определяется по факту наличия культовых сооружений и права. Цивилизации без религии не бывает.

Когда речь идет о религии, особое внимание уделяется культовым сооружениям, символам и обрядам как чему-то, не имеющему рационального объяснения. Но точно так же современные люди поклоняются современным культовым сооружениям и символам, связанным с суверенитетом государства. Ежегодно 6 млн. туристов посещают мемориал Линкольна в Вашингтоне, который является точной копией античных храмов, но это не делает в сознании современного человека Авраама Линкольна, чей идол восседает там, сверхъестественным существом, хотя внешне это ничем не отличается от паломничества верующих к своим святыням. Посещаемость этого архитектурного комплекса превышает численность паломников в Мекку. Но тогда почему мы считаем Зевса сверхъестественным существом, а храм, в котором он находится, культовым сооружением, в то время как аналогичный идол Авраама Линкольна в точно таком же сооружении – нет?

Рисунок 2. Храм Линкольна и мемориал Зевса.

Ежегодно во всех государствах мира проводятся два празднества: День Независимости и День Конституции. Формально это ничем не отличается от любого религиозного праздника: тут имеются и славящие закон и национальную независимость молитвы в виде гимнов и речей политиков, и благодарственные жертвоприношения богам в виде возложения цветов к монументам различных идолов, и торжественные шествия верующих в виде парадов. Если бы человек далекого будущего через тысячи лет обнаружил следы этих сооружений и обрядов, то он не отличил бы их от таких же сооружений и обрядов цивилизаций Древнего мира и идентифицировал бы их назначение как тождественное. День Королевы в Нидерландах, когда все граждане наряжаются в одежды оранжевого цвета, внешне напоминает поклонение верующих солнцу или священному апельсину, а королева является тенью на земле этого сверхъестественного существа. Кто из современных людей верит в живых мертвецов, чья обитель – мемориалы героям войны? И кто верит в сверхъестественную природу «вечного огня» у этого мемориала, если для того, чтобы он погас, достаточно прикрутить газовый краник?

Рисунок 3. Обожествленные люди погребались, после смерти, в особых сооружениях особым способом.

Почему нельзя обойтись без ритуала инаугурации президента? Ведь с чисто практической точки зрения вроде бы и можно, и вся эта ритуальность и символизм со стороны, выглядят абсолютно иррациональными. И кто верит в реальность двуглавого орла или единорога, которые широко используются в геральдике? В чем их принципиальное отличие от Сфинкса или Треножника Гефеста, «входившего» в «собрание богов», который символизировал количество лет правления царя Лемноса – «сына Гефеста»?[29]29
  Р. Грейвс. Мифы Древней Греции, пер. с англ. Под ред. и с послесл. А.А. Тахо-Годи. – М., Прогресс, 1992. – 13 с.


[Закрыть]

В чем отличие статуй божественных императоров от статуй выдающихся государственных деятелей? Внешне (технически) все это ничем не отличается от привычных нам в истории элементов религиозных культов.

Ритуалы и священные люди как элементы культуры на самом деле во все времена имели важное практическое значение и имеют рациональное объяснение, и – что важно – люди всегда это понимали. Профессор Фридрих Максимилиан Мюллер, один из выдающихся антропологов-эволюционистов, счел себя вправе высказать следующее о современных парсах-огнепоклонниках: «Так называемые огнепоклонники, конечно, не поклоняются самому пламени и, понятно, протестуют против названия, которое как будто ставит их на один уровень с идолопоклонниками. Они признают только то, что в юности они выучились созерцать какой-нибудь светящийся предмет во время поклонения Богу, и на огонь они смотрят так же, как и на многие другие естественные явления, – как на эмблему божественной силы. Но, по их уверениям, они никогда не обращаются за помощью или благословением к неразумному материальному предмету и, кроме того, вообще, молясь Ормузду, вовсе не считают необходимым обращаться к какому бы то ни было символу»[30]30
  Тейлор Э. Б. /Первобытная культура: Пер. с англ. – М.: Политиздат, 1989.– 409 с.


[Закрыть].

Рисунок 4. Бог Тот имеет ту же природу, что и Авраам Линкольн или Ленин.

Другой пример – древнеегипетский бог Тот. Вот что пишет о его природе Луций Лактанций (250–325 г.г.) в «Божественных установлениях»: «6.1. Теперь перейдем к божественным доказательствам, но прежде я упомяну одно [свидетельство], которое подобно божественному и из-за своей глубокой древности, и потому, что тот, о ком я скажу, из людей был причислен к богам. 2. У Цицерона жрец Гай Котта,[61] споря со стоиками о религии и о многообразии представлений, которые существуют о богах, чтобы, как это и свойственно академикам, все сделать понятным, говорил, что было пять Меркуриев, и, перечислив по порядку четырех, сказал, что пятый был тот, который убил Аргуса, и по той причине он бежал в Египет и сообщил египтянам законы и письменность.[62] 3. Египтяне называют его Тотом, в честь которого получил имя первый месяц их года, т. е. сентябрь. Он же воздвиг город, который по-гречески называется теперь Термополис; и фенеты[63] благоговейно почитают этого [Меркурия].]64]Хотя он был человеком, он все таки жил очень давно и был настолько сведущ в учениях всякого рода, что знание многих вещей и искусств дало ему эпитет Трисмегиста.[65] 4. Он написал книги, к тому же много, относящиеся к истолкованию божественных вопросов, в которых признавал величие высшего и единственного Бога, называя Его теми же именами, что и мы, Богом и Отцом».

Сколько рационализма в этом тексте, не правда ли? Чем отличается молитва парсов при созерцании огня от исполнения гимна современным человеком при созерцании государственного флага? И чем обожествленный Меркурий отличатся от обожествленного Авраама Линкольна или Владимира Ульянова (Ленина)?

Также способность богов говорить с людьми, о чем мы знаем из древних мифов, тоже никакого отношения к представлению о богах, как о-в буквальном смысле – существах, не имеет. Выражения подобные «бог сказал» являются очень распространенными во всех языках фразеологизмами, которые указывают на источник информации, а не на физическую природу этого источника. Например, «Конституция гласит» или «Закон гласит» юристам, судьям и политикам о тех или иных необходимых действиях, астрофизикам об устройстве Вселенной «ведают звезды», океанологам о тайнах океанов «рассказывают течения» и так далее, и тому подобное.

Даже непосредственное обращение жреца к божеству во время обряда не указывает еще на то, что оно, в представлении вопрошающего, является именно, в буквальном смысле, существом. Например, современное судопроизводство имеет ярко выраженные черты религиозного ритуала: судья и участники процесса должны строго придерживаться установленного порядка действий; излагая правовые обстоятельства дела, судья не выходит за рамки юридической терминологии и стилистики даже если одна из сторон просит разъяснить что-либо из им сказанного (он просто повторит то, что сказал, слово в слово, подобно прочтению молитвы); отсылка к волеизъявлению невидимо присутствующих в зале суда суверенных субъектов права (государства или народа или и того, и другого), по воле которых вершится суд и выносится решение. Даже жертвоприношение имеется в виде судебного сбора. В Древнем мире везде, где были деньги, повсеместно применялось жертвоприношение в денежном эквиваленте.

Влияние, культивируемых посредством общеобразовательной системы, СМИ и т. н. популярной науки, стереотипов радикального атеистического мировоззрения, которые к науке имеют очень косвенное отношение, испытывают на себе не только обычные люди. Эту воспитываемую культурой примитивную ошибку, например, считать упоминание о руках, ушах и глазах богов признаком наличия антропоморфических представлений о богах у наших предков, часто совершают многие ученые. Примером может служить фраза: «Пророки боролись против примитивного антропоморфизма в облике Яхве, отстаивали более отвлеченное восприятие бога, что, однако, не мешало им самим упоминать о руках, глазах и ушах Яхве».[31]31
  Афанасьева В.К., Дьяконов И.М., Вейнберг И.П. Культура Передней Азии в первой половине I тысячелетия до н. э./История Древнего мира. Расцвет Древних обществ.-М.:3нание, 1983 – с. 94–120.


[Закрыть]

Тут явно указывается якобы на антропоморфическое восприятие Бога в Библии самими пророками. Однако автор забывает, что в современной культуре не редко можно встретить упоминание о вездесущих «глазах», «ушах», «длинных руках» государства или закона, но на возможном их антропоморфизме внимание при этом почему-то не заостряется. А зря. Потому что, исходя из юридической практики, современное государство является не чем иным, как самым настоящим разумным существом. Государство, согласно Международному праву и Основному Закону, является субъектом и обладает собственными, отличными от образующих его людей, интересами и волей, которые и реализует во внутренней и внешней политике. А что же еще может обладать субъектностью, собственной волей и интересами, как не живое существо, обладающее сознанием? А теперь, дорогой читатель, подбери сам наиболее подходящий термин для определения государства как объективно не существующего субъекта, обладающего собственной волей и интересами и властвующего над людьми?

Приведенные факты однозначно указывают на то, что Религия имеет ярко выраженный правовой характер. И Религия, и Теория Права, занимаются вопросами одного порядка. В Религии, как и в Теории Права, присутствуют объективно не существующие субъекты, имеющие самое прямое отношение к вопросу Власти.

Боги Древнего мира могут быть рассмотрены как особые ПЕРСОНИФИЦИРОВАННЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ, объединяющие различные не родственные группы людей, в единое сообщество. Иерархия в обществе никогда не существовала и не может существовать без таких виртуальных субъектов-технологий. Специфика «богов» как субъектов права (а именно этим они и были в Древнем мире и Средневековье), в том, что они связанны с конкретным правовым алгоритмом (по сути, они и есть эти алгоритмы), посредством которых в обществе формируется институт Власти, или непосредственно связанные с ним институции, если говорить о богах низшего ранга. Институт Власти всегда был неразрывно связан с особыми персонифицированными алгоритмами

Они есть и сейчас. Их, как субъектов, никто и никогда не видел. Мы либо имеем дело только с их уполномоченными представителями, либо с юридическим фактом их волеизъявления.