Текст книги "Золотое сияние Холинсу"

Глава 4

Альда не чувствовала такой же злости из-за этого назначения, как Киган, но ей все равно было не по себе. Ей предстояло долгое время оставаться на чужой планете с человеком, которого она столько дней избегала! Нет, не просто оставаться – зависеть от него! Она пока не представляла, что ждет их на Глизе, но при любом раскладе боевые способности Триана куда больше ее собственных. Он спасет ее, если захочет… А если не захочет, обидевшись на ее прежнее поведение?

Вот только рассказать обо всем этом капитану она не могла. Во-первых, ей вообще не полагалось чувствовать что бы то ни было. Во время миссии специальный корпус опирается только на факты, а факты гласят, что она и Триан – лучшая команда для такого задания. Во-вторых, Лукия ни за что не поверит, что легионер способен поставить свои конфликты с Альдой выше долга.

У них и конфликтов-то не было. А что было – она не знала. Она так и не научилась понимать Триана.

Когда пришло время расходиться в разные стороны, она пошла с ним без споров. Вот и все, что было по-настоящему важно. Альда прекрасно знала, что Киган смотрит на нее – и будет смотреть, пока она не исчезнет из виду. Но она так ни разу и не обернулась.

Они точно знали, куда двигаться. Это Лукии и остальным предстояло разыскивать «Татенен» по очень условным координатам, полученным из космоса. Альда же видела их цель: черные хребты гор впереди, пока казавшиеся игрушечными. Она понятия не имела, что их там ждет.

Двигаться через пустыню оказалось не слишком приятно. Жара и духота быстро утомляли – даже без прямых солнечных лучей. Форма казалась немилосердно горячей, Альда чувствовала, как кожа исходит потом. Ноги, облаченные в тяжелые сапоги, тонули в густом песке. А Триан двигался вперед так быстро и уверенно, будто прогуляться вышел! Она не представляла, как ему это удается, но на его бледном лице не было ни капли пота.

Альда не желала сдаваться. Они ведь равные солдаты, значит, она должна уметь то же, что и он! Она не хотела ничего ему говорить, потому что опасалась: это станет началом той самой беседы, от которой она столько бегала. Киган, вон, все-таки явился к ней с откровениями!

Но Триан был существом совершенно другой породы. Он не говорил с ней, даже не смотрел, он просто шел туда, куда направила его капитан. Его точеное лицо оставалось безмятежным, и иногда казалось, что присутствие рядом Альды станет для него величайшим сюрпризом, потому что он давно уже забыл о ней.

Наконец она не выдержала.

– Притормози, а? Или даже не заметишь, где я погибла!

– Замечу. Я ведь тоже частично телепат, поэтому миг твоей смерти сумею почувствовать, – отозвался он, но шаг все-таки убавил.

– Как тебе это удается?

– Что именно?

– Идти тут и не плавиться!

Замечательно. Она боялась, что Триан начнет приставать к ней с пустой болтовней – и теперь она сама это делала! Но ограничиться только самыми необходимыми фразами почему-то не получилось. Альда не хотела задумываться о причинах.

– Я перешел в режим хладнокровного, вот и весь секрет. В таких условиях ничего лучше нет.

– Ты сделал. что?

– Ты все равно не поймешь, – усмехнулся Триан. – Но если опустить все подробности, температура моего тела теперь равна температуре окружающей среды, и это нормально. Бонусы жизни легионера.

– У меня таких бонусов, увы, нет, поэтому придется сбавить обороты!

– Я могу понести тебя на руках.

– Вот уж нет! – вспыхнула Альда.

– Ты придаешь этому слишком глубокое значение, а я всего лишь предлагаю достойный выход из ситуации. Вес у тебя ничтожный, он меня не замедлит, а вот твои гордые попытки идти самостоятельно – замедлят.

– Придется потерпеть, потому что тащить меня я тебе не позволю!

– Как скажешь.

С роботом и то было бы проще! Триан снова не спросил ее ни о чем, он не стремился продолжить разговор, и это было обидно. В какой-то момент Альде захотелось даже спровоцировать его – а она знала парочку способов! Например, она могла упомянуть, что знает его имя, или признаться, что ей до сих пор иногда снятся сны о его прошлом. Но Альда не была уверена, что это не сделает ему больно, и промолчала.

Путешествие через пустыню было тяжелым, однако Альда успокаивала себя тем, что оно хотя бы не слишком опасное. Съемки со спутника, пусть и размытые, показывали, что здесь никто не живет, да и крупные формы жизни тут не появляются. А значит, это просто дорога, о которой можно не думать, посвятив это время созданию плана действий в городе.

Но оказалось, что они недооценили пустыню. Здесь обнаружилось то, что спутники упустили.

– Это мираж или ты тоже их видишь? – нахмурилась Альда.

– Вижу уже давно.

Этого и следовало ожидать от легионера с его идеальным зрением.

– Видел, но мне не сказал?!

– Не нашел смысла говорить. Они не опасны.

– Ты можешь разглядеть, что это?

– Сейчас сама увидишь.

В желтом мареве, чуть в стороне от горных хребтов, появились темные полосы. Это не были здания, однако сначала Альда решила, что видит какие-то наблюдательные вышки или даже башни. Они, частично занесенные песком, располагались на равном расстоянии друг от друга – одни в пустыне.

Подойдя поближе, она поняла, что постройки куда меньше, чем ей показалось. Это были колонны, сложенные из грубо обработанных камней, очень крепкие, но ни для чего особенного не предназначенные. Каждая из колонн поднималась к небу метра на четыре, не меньше, и Альда понятия не имела, какая часть зарыта внизу. А должна быть немаленькая, чтобы движение песков не повредило эти штуки! Судя по положению песка, здесь случались и бури, однако колонны держались крепко.

Между колоннами были натянуты десятки веревок, сплетенных из неизвестных Альде растений, а еще – цепи и странного вида металлические канаты. Между некоторыми колоннами веревки оборвались под влиянием времени и непогоды, но это было не так уж важно. Видно, их тут привязали так много для того, чтобы обрыв одной или двух не имел большого значения.

Веревки и колонны образовывали странное ограждение, назначения которого Альда не понимала. Если это забор, то какой-то никудышный! Чтобы перейти на другую сторону, достаточно было отогнуть в сторону веревки. А вот обойти эту странную конструкцию не получилось бы: она тянулась от горизонта до горизонта.

Это было творением чьих-то рук – и не факт, что человеческих. Пришлось немало потрудиться, чтобы возвести такое в пустыне! Но для чего? Уж явно не для украшения!

– Ты понимаешь, на что мы смотрим? – задумчиво поинтересовалась Альда. – Это какая-то граница? Почему наши спутники не обнаружили ее?

– Потому что наши спутники вообще обнаружили мало толкового. С их высоты эта штука смотрится тонкой черной полосой. Мы могли вовсе не увидеть ее из-за облаков или принять за погрешность съемки.

– Так что это такое?

– Полагаю, что дорога.

Альда посмотрела на него с удивлением, пытаясь понять, не шутит ли он. Но Триан снова нацепил маску гордого принца в изгнании, которому опротивел окружающий мир, а чувство юмора вообще не знакомо. Значит, сказал, что думает: это дорога. Теория казалась слишком странной на первый взгляд, а на второй – очень даже ничего.

На снимках со спутника они видели, что на Глизе много городов-кратеров, и все они располагаются на значительном расстоянии. Логично предположить, что местные жители знают друг о друге и как-то взаимодействуют. Но как они добираются от кратера к кратеру? Дорог в земном смысле этого слова на снимках не было. Да и какие могут быть дороги в пустыне? Песок разрушит все, что угодно!

Тут даже ориентиров нет, поэтому их пришлось создавать искусственно. Череда колонн и веревок обозначала путь, не позволяя заблудиться среди величественной пустоши. Возможно, где-то рядом располагались и запасы воды – или еще какие-нибудь способы помощи путешественникам. Да и потом, к веревкам можно каким-то образом пристегнуть себя, если начнется буря, на Земле этот прием используют при скалолазании.

Так что Триан не ошибся, но Альда не стала говорить об этом, потому что в ответ услышала бы что-нибудь вроде «Триан никогда не ошибается».

– Эта дорога ведет в город, который нам нужен, – указал он.

– Но не можем же мы пойти прямо по ней! Мы будем всегда на виду!

– Это пустыня, здесь все на виду.

– Но за дорогой наверняка наблюдают внимательней.

– Вероятно. Однако преимущества, которые мы получим, оправдывают риск.

– Какие еще преимущества?

– Удобно ли тебе тут шагать?

И вот снова сработал принцип «Триан всегда прав». Альда только сейчас сообразила, что песок возле колонн немного другой – более мелкий и плотно утрамбованный. Идти по нему было куда удобней, чем по дальней части пустыни. Возможно, это сделали те же, кто установил здесь колонны. А может, связь была обратная: колонны установили там, где был самый удобный песок.

Так что им предстояло воспользоваться дорогой, как выбрал Триан… А ведь он и раньше выбирал маршрут! Он шагал первым, а Альда двигалась за ним, все свои силы сосредоточив на том, чтобы не рухнуть. Между тем, чтобы добрести до дороги, им нужно было двигаться не прямо к горам, что было бы логично, а чуть правее, иначе они бы не нашли этот путь.

– Ты все это подстроил! – догадалась телепатка. – Ты первым заметил дорогу и привел нас сюда, потому что видел, как мне тяжело идти!

– Правда? – с показательным удивлением поинтересовался Триан. – Хм. Я мог бы это сделать, если бы мне было дело до твоего благополучия. Но поскольку я, как все вокруг знают, жуткий монстр и мне на тебя плевать, это просто совпадение. Идем, теплокровное, из-за тебя мы и так задержались.

* * *

Киган не мог припомнить, когда у него последний раз было такое паршивое настроение. Возможно, никогда и это премьера! А уж причин для того, чтобы ненавидеть весь белый свет, у него хватало.

Корабль, который он считал своим, хотя и не болтал об этом, теперь напоминал микросхему, которую зачем-то решили прожарить до хрустящей корочки. Он застрял здесь, причем надолго, вместо того, чтобы участвовать в миссии. Единственной его компанией оставался Стерлинг Витте, который уже полчаса не мог заткнуться, как будто он не киборг, а радио. А главное, Альда осталась совсем одна с этим чудовищем!

Киган мог обижаться на нее, мог не понимать, но он никогда не желал ей зла. Одна мысль о том, что Триан сейчас способен сделать с ней что угодно, наполняла его сердце кипящей яростью. По большому счету, проклятый легионер может даже убить ее, а потом заявить капитану, что она погибла случайно. Миссия-то опасная, кто проверит? Кто распознает ложь? Разоблачить его могла бы как раз телепатка – но она будет мертва!

Он понимал, что это дурацкие мысли, вредоносные. Триан, может, и чудовище, но он – дрессированное чудовище космического флота, он будет вести себя так, как его учили. И все же собственное сознание как будто ополчилось на Кигана, оно снова и снова посылало ему образы всего, что может случиться с Альдой, пока его не будет рядом. Она же совсем молодая, и даром, что талант у нее огромный – опыта почти нет!..

– Это ведь можно починить? – осведомился Стерлинг. Кажется, этот вопрос он задавал уже сотый раз.

– Если ты не отвалишь, я твой язык вырежу и использую как запчасть!

– Язык у меня как раз органический. Незачем на меня рычать, не я причина твоего недовольства.

– Не заблуждайся на свой счет.

– Нет, я, конечно, тебя раздражаю, – без малейших угрызений совести заявил киборг. – Но я раздражал бы куда меньше, если бы легионер не ушел с Мазарин.

Вот теперь Кигану действительно хотелось его ударить. Так хотелось, что ему потребовалось серьезное усилие, чтобы сдержаться. Неужели эта половинка консервной банки не понимает, по какому тонкому льду ходит? Кигану хватило бы одной молнии, чтобы Стерлинг замолчал навек…

Но – нельзя. Он просто промолчал, а киборг, уловив слабину, как раз продолжил:

– Да ладно тебе, я в твою личную жизнь не лезу, но это ни для кого не секрет! Когда Мазарин пришла, каюсь, мы с ней погорячились, жестковато приняли. А ты ее уже тогда обхаживал, приручил, можно сказать. И что в итоге? Она досталась ему!

– Никто никому не достался. Подключись к основному компьютеру, я заменил плату, нужно программу скачать.

Стерлинг не спорил. Он нашел подходящий порт и подключился к нему, но болтать не перестал.

– Если тебе от этого легче, мне Триан тоже не нравится, только по другой причине. Мы оба не прочь избавиться от него. Разве это не делает нас союзниками?

– Нет, – отозвался Киган, не сводя глаз с ожившего монитора.

– Значит, я ошибся в тебе? Очень жаль. Потому что я тут начал наводить справки о нем и обнаружил кое-что интересное. Но если тебе Триан не мешает, то и говорить не о чем.

Это была провокация, причем опасная. Киган давно уже разобрался, что представляет собой Стерлинг Витте. Бюрократ до мозга костей, мастер бумажек, инструкций и распоряжений. Открытых схваток он боится и честно не играет. Да и друзей у него нет – он старается манипулировать всеми, кто окажется рядом. Теперь вот мишенью стал Киган.

Ему не нужно было реагировать. Не факт, что Стерлинг врал, но объединяться с ним – так себе перспектива. Потому что он потом использует это, он ничего не забывает, и лучше не иметь с ним никаких дел. Но ведь Альда там сейчас одна против этого чудовища. Значит, нельзя отмахиваться ни от каких данных.

– Что ты мог о нем выяснить? – покосился на него Киган. – О легионерах не говорят!

– Да, это не приветствуется. Но они ведь все равно существуют в пределах космического флота, за ними наблюдают. Некоторые из них не так уж плохи, например!

– Что же ты сумел узнать про него?

Он ожидал, что уж теперь-то Стерлинг сделает свой любимый ход конем: попросит что-нибудь или хотя бы оставит за собой право на такую просьбу в будущем. Однако киборг играл хитрее, он продолжил делать вид, будто они действительно друзья.

– О Триане говорят очень редко – куда реже, чем об остальных номерах, в том числе и другие легионеры! Но уж если он всплывает в разговоре, то вызывает страх даже у своих, о чужих вообще молчу.

– Так себе у тебя сведения – ты их только что придумать мог.

– Но это еще не все! То, что он жуткий, мы и так знаем. Но ходят слухи, будто его номер не соответствует действительности.

Киган невольно вспомнил, как это чудовище разгромило целую армию роботов.

– Думаешь, он не дотягивает до седьмого номера? Мне так не показалось.

– Наоборот! В Легионе номера раздаются после испытаний. Про Триана говорят, будто он намеренно «слил» испытания, чтобы его оценили пониже.

– Но зачем ему это? – поразился Киган. – Смысла нет!

– Как знать? Иногда мы не видим смысл. Может, ему просто лень брать те миссии, которые предназначены для первых номеров. А может, он решил, что с низким номером ему будет проще втираться в доверие к другим людям – таким вот, как Мазарин.

Это уже удар по больному. Киган давно отметил, что, когда речь заходит об Альде, он не способен мыслить здраво. Вот и теперь обвинение Стерлинга было нелепым и ничего не значащим. Но даже этого хватило, чтобы в душе Кигана появились первые вспышки страха.

Он был почти готов бросить все и бежать следом за Альдой – но не успел. Закончилось скачивание программы, компьютер заработал, и в небольшой кабине тут же зазвучал сигнал тревоги.

– Это еще что такое? – всполошился Стерлинг. – Что происходит?

– Сканеры заработали, – напряженно отозвался Киган, пытаясь разобраться в показаниях компьютера.

– И что? Что они показывают?

– Что приближается природная аномалия.

* * *

Все лучшее, что доставалось в этой жизни Риве, становилось результатом терпения и упорного труда. Не было у нее еще такого, чтобы судьба подарила ей что-то. Поэтому оказалось очень тяжело поверить, что Дженвен действительно на ее стороне.

Но никакого подвоха она так и не обнаружила, он делал ровно то, что обещал. Он даже не пытался взять ее, но говорил, что нужно делать. Для начала ей пришлось снять платье – Дженвен не смотрел на нее, однако ей все равно было не по себе. Платье она намочила водой, связала узлом и оставила у огня, чтобы потом, когда она выйдет оттуда, оно было сухим и мятым. Потом ей пришлось оставить на лице Дженвена несколько глубоких царапин, а он вынес это невозмутимо, словно и не чувствовал боли. Кровь, лившуюся из царапин, он использовал для того, чтобы поставить пару пятен на ее подоле – изнутри, но так, чтобы они пропитали ткань насквозь.

Рива не спрашивала его, зачем это нужно. Она уже знала достаточно о том, какой могла быть эта ночь. Он ведь верно все просчитал… Если бы все пошло иначе, она бы вполне могла вырываться, сопротивляться изо всех сил – и все равно бы проиграла. Дженвен был настолько силен, что у нее не было против него ни шанса. Она прекрасно понимала, что ее спасение – исключительно результат его доброй воли, однако была слишком горда, чтобы открыто поблагодарить его за это.

Она молчала до тех пор, пока Дженвен не попросил ее заплакать. Тут уж она не выдержала.

– И часто с тобой женщины плачут?

Это было жестоко и глупо, но она не сдержалась. Ей ведь это все тоже непросто давалось! Рива тут же прикусила язык, опасаясь, что разозлила своего единственного заступника. Однако Дженвен и глазом не моргнул:

– Никогда. Но ты бы плакала, и охранники, которые будут пялиться на тебя, должны увидеть следы слез на твоих глазах.

– Вот как. У тебя ведь уже были женщины?

Вопрос был просто вступлением – она и так знала, что были. Дженвен был в том возрасте, до которого не всем воинам удавалось дожить.

– Были.

– Сколько?

– Пятеро. И прежде, чем ты спросишь еще что-то, знай: ни одну из них я не брал против воли.

– Да я. – смутилась Рива и не смогла закончить. Что бы она сейчас ни ляпнула, прозвучит не так, как ей хотелось бы.

В положенный час Дженвен вышел из дома первым. Рива подождала некоторое время, а потом тоже покинула комнату. Сбегать вот так сразу им было нельзя: сегодня, в ночь ее завоевания, к ним приковано слишком большое внимание. Им нужно выждать, пока интерес угаснет, и бежать. Но это не так страшно: до тех пор, пока она не забеременеет, Дженвен считался ее хозяином, он имел полное право приходить в ее дом, так что их встречи никого не насторожат.

Как и ожидала Рива, за ней наблюдали. Охранники уже не стояли у входа, как раньше. Но она видела их на улицах и сделала все, чтобы они остались довольны зрелищем. Рива шла медленно, то и дело всхлипывала и с трудом передвигала ноги. По ее походке несложно было догадаться, что назначенный партнер взял ее без жалости, и многих это наверняка веселило.

Ну а заплакать ей было легко, вот только плакала она от счастья. Слезы хлынули сами собой, когда Рива наконец решилась поверить, что ей повезло, по-настоящему, она больше не одна. Впервые со смерти родителей кто-то хочет позаботиться о ней!

Она так и не смогла заснуть, но все равно чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Рива подозревала, что сил ей придают мысли о Татенене.

Для многих людей, живущих в Триинсте и других городах, Татенен был всего лишь легендой, красивой историей, которую рассказывают детям, чтобы они хоть ненадолго отвлекались от не слишком счастливой жизни. Да Рива и сама раньше считала, что родители все придумывают! Лишь после их смерти она убедилась, что они верили своим словам. А значит, это было правдой, ведь ее отец и мать были слишком умны, чтобы уповать на всякие небылицы!

Это холини могут верить, что люди принадлежали им всегда, иначе и быть не может. Рива прекрасно знала, что первые люди, гордые и свободные, на самом деле явились из Татенена. Это был их собственный город, где больше никого не было. Ни холини, ни таруа, так тоже бывает!

Татенен был огромным и прекрасным, куда лучше, чем все города, построенные холини. И люди там были мудрыми – но слишком добрыми. Они наивно полагали, что раз они добры, то и все вокруг будут такими же добрыми. Однажды эти люди решили познакомиться с теми, кто тоже населяет Холинсу. Они покинули свой прекрасный город и отправились к озерам.

Там они встретили холини и таруа, попытались подружиться с ними, но были жестоко разочарованы. Существа, делившие с ними этот мир, не желали признавать в них равных. Они обманом отняли у людей все ценное, что у них было, и каким-то образом стерли их память. Они подчинили людей, превратили в своих рабов, заставили поверить, что так всегда было и всегда будет. Лишь немногие запомнили Татенен и рассказали об этом другим.

Они потеряли свой город и начали жить чужой жизнью, но Рива верила, что это еще можно исправить. Нужно только найти Татенен! Там наверняка живут другие люди, которые просто не знают, что случилось с их братьями и сестрами. Но если она доберется туда и все расскажет, они придут на помощь!

Возможно, именно этого и хотели ее родители – обрести свободу и вернуться домой. Им просто не позволили, а значит, она должна была продолжить их дело. Рива давно уже раздумывала об этом, однако решиться никак не могла. Она никогда не была в пустоши, только слышала о ней. Ей и этих слухов хватало, чтобы понять: она не справится, не выживет. Даже если ее не поймают на границе, она погибнет прежде, чем доберется до Татенена!

Но это если она будет путешествовать одна. С Дженвеном все сразу меняется, он идеальный спутник! Сильный, смелый, выносливый, а главное, знающий пустошь. У них должно получиться!

Ей хотелось, чтобы это чудесное путешествие побыстрее началось. Но разум требовал, чтобы она ждала, и Рива подчинялась. Она не стала покидать свой домик, изображая, что она скорбит – и что ей плохо. Это должно было упростить ожидание, и у нее все получилось бы, если бы в ее дверь не постучали.

Ей почему-то не хотелось открывать. Появилось только одно желание: спрятаться подальше, не произносить ни слова, сделать вид, что ее тут нет. Рива даже разозлилась на себя за это: чего она вдруг испугалась? Она ведь госпожа, ей не позволено быть слабой даже после таких испытаний. Наверняка все сообщество уже знает, что с ней случилось. Другие женщины беспокоятся о ней и хотят убедиться, что ей не нужна помощь. Немного подумав, Рива натянула то самое платье с пятнами крови и только потом открыла дверь.

На пороге стояли совсем не те, кого она ожидала увидеть. Напротив, к ней явились женщины, которых она никогда не приглашала к себе, да и теперь не хотела их появления.

Ближе всего к ней оказалась Хасма – жена Тувенега. Она была младше мужа, но все равно казалась всклокоченной старухой, только очень крепкой и очень толстой. Размер тела Хасмы увеличивался с каждым сезоном, даже тогда, когда все остальные мучились от голода. Многие шептались за ее спиной, но никто не решился открыто спросить, почему так происходит. За спиной у Хасмы маячили две ее дочери – не такие здоровенные, как их мамаша, но, похоже, стремящиеся к этому. Рива подозревала, что они сильнее многих мужчин в сообществе.

– Что вам нужно? – нахмурилась Рива.

– Мой добрый муж беспокоится о тебе, – улыбнулась Хасма. – Поэтому я обещала ему зайти и проверить, как ты, дитя.

– Я уже не дитя. Возможно, внутри меня есть дитя, и свой долг я выполнила.

– Тем более, тебе нужна помощь!

Прежде, чем Рива успела хоть что-то сказать, ее мягко, но решительно втолкнули в комнату. Дочери Хасмы, имена которых Рива не помнила, вошли за ней и прикрыли дверь.

Ничего подобного она не ожидала. Это не должно было случиться – но почему-то случилось. Теперь Рива замерла перед ними, настороженная, пытаясь понять, где именно она допустила ошибку.

Но Хасма сама дала ей подсказку. Когда она заговорила, ее голос по-прежнему звучал нежно, как у заботливой матери.

– Городская стража уже говорит о тебе, бедняжечке! Они сказали, что этот воин был так жесток к тебе, так жесток, будто ты из врагов, а не его женщина!

– Иначе и быть не могло, – холодно отозвалась Рива. Было в глазах девиц, пялившихся на нее, что-то такое, что подсказывало ей: худшее еще впереди.

– Но ты хорошо это перенесла. Охрана сказала, что ты ни разу даже не крикнула! Как же ты выдержала это так стойко?

Вот оно! Вот о чем они с Дженвеном забыли. Конечно, ей следовало бы кричать! Это было не обязательно, есть вероятность, что она и нападение перенесла бы в гордом молчании. Но раз уж она плакала, не обошлось бы и без крика.

Вряд ли охранники сами побежали к главе сообщества и все рассказали. Скорее, это Тувенег так хотел насладиться ее унижением, что сам их обо всем расспросил, да еще и с женой обсудил. А уж она сообразила, что к чему!

– Я не хочу говорить об этом, – объявила Рива. – Уйдите, мне нужно быть одной.

– Нет, дитя, никому не нужно быть одной после такого! Мы поможем.

– Мне не нужна помощь.

– Нужна, ты просто сама этого не знаешь. Мы принесли с собой травы и лекарственные настои, они помогут тебе восстановиться.

– У меня есть все, что нужно.

– Но сама ты не увидишь всего! – настаивала Хасма. – Позволь нам осмотреть тебя. Только одна женщина поймет другую, мужчинам об этом знать нельзя! Мы убедимся, что он, воин этот, не навредил тебе там и ты сможешь выносить и родить!

– Я и так знаю, что он мне не навредил…

Но ее слова уже ничего не могли изменить, Рива чувствовала это. Хасма хотела осмотреть ее вовсе не из-за заботы. Просто она, принимавшая роды у своих дочерей, знала, как выглядит тело женщины после того, как ее взяли первый раз. Смятое платье и пятна крови могли обмануть тех, кто наблюдал со стороны, но если Хасма осмотрит ее, все станет на свои места.

Старуха не имела права делать это. Даже если она жена главы сообщества, это не дает ей никакой власти. Но Хасма и сама об этом знала, поэтому привела с собой своих огромных дочек. Теперь они, не проронившие ни слова, двинулись к Риве.

– Оставьте меня в покое!

Бесполезно. Все в этой комнате знали, что вот-вот произойдет.

Ривой овладела паника. Она ведь только поверила, что все у нее будет хорошо! Все должно быть хорошо. И было бы, если бы эти три гадины не решили взять ее судьбу в свои руки! Неужели Тувенег так сильно ненавидит ее? Или это происки его старухи?

Она пыталась сопротивляться, но перевес сил был очевиден. Две молодые девицы повалили ее и прижали своим грандиозным весом, пока их мамаша пыталась задрать ей юбку. Хотя Хасма наверняка поняла, к чему все идет, знала, что Рива не сопротивлялась бы так отчаянно, если бы ей нечего было скрывать. Ей нужно было только доказательство…

И тогда все рухнет. Риву запрут, а потом отдадут новому мужчине, который будет не так милосерден с ней. Возможно, Тувенег даже выпросит у своих хозяев право лично наблюдать за ее позором! Или не только наблюдать?… Возможно, этого он и хотел с самого начала, а Риву отдали воину!

Дженвену это тоже даром не пройдет. Дело не в том, взял он женщину или нет. Он нарушил приказ – а потом еще и солгал об этом. Он потеряет доверие, а в Триинсте это ни к чему хорошему не приводит. У города сейчас много охранников. Одним вполне могут пожертвовать, чтобы остальным неповадно было.

Они оба погибнут здесь – и никто уже не доберется до Татенена!

Эта мысль резанула Риву, как лезвие ножа. Она изогнулась в немыслимом порыве отчаяния и изо всех сил ударила Хасму, склонившуюся над ней, ногой по лицу.

Удар получился лучше, чем она ожидала. Рива услышала жуткий хруст, настолько громкий, что две дочери Тувенега от удивления отпустили ее и уставились на мать. А там было на что посмотреть! Казалось, что нос Хасмы просто исчез, был он – и нет его. Она тут же прижала к лицу руки, а между ее пальцев ручьями хлынула кровь. Дочери, перепуганные таким поворотом, поспешили к матери, а Рива поняла, что это – ее единственный шанс. Она воспользовалась суматохой, чтобы подскочить на ноги и рвануться к двери.

Спустя пару мгновений она оказалась на улице, но не остановилась. Она прекрасно понимала, что ей сейчас никто не поможет. А городская стража еще и задержит, увидев в окровавленном платье! Только она могла спасти себя, и Рива отчаянно стремилась к этому. На улице уже стало темно, здесь почти никого не было, и можно было надеяться, что семейство Тувенега быстро потеряет ее след.

Вот только куда бежать? Хасма так и не получила доказательств, что Дженвен пошел на обман, а значит, ему ничего не угрожает. Но Рива понятия не имела, где он сейчас, и не могла к нему обратиться. Скорее всего, она никогда его больше не увидит, а с его потерей рухнут и все мечты о Татенене.

Она напрасно поверила в удачу. Рива поняла, что снова осталась одна против всех.

* * *

Лукия понятия не имела, сколько отнимет путь через пустыню. Ее это не волновало. Ее сопровождали не обычные люди, а солдаты специального корпуса, поэтому им не нужен был отдых, они могли двигаться и днем, и ночью. На Глизе это было как раз возможно: перед ними стелилась хорошо просматривающаяся равнина, никакой фауны здесь пока не было, так что опасаться было нечего.

Это была неплохая планета для исследований, но не для жизни. Продвигаясь вперед, Лукия невольно представила себя на месте капитана «Татенена». Он был уверен, что ему выпал выигрышный вариант, планета-рай. А потом он увидел вот это. Снимки со спутника указывали, что корабль рухнул посреди пустыни. Интересно, знала ли его команда о существовании кратеров с озерами? Удалось ли избежать паники после приземления?

– Капитан! – позвала ее Ноэль, прервав размышления о прошлом.

Ноэль успокоилась, лишь когда они отправились в путь, зато больше она не плакала. Хотя вообще не должна была. Лукия прекрасно понимала, что ей следовало бы сменить Ноэль Толедо на более компетентного лекаря. Нет, как хилер она неплоха, да и ее номер достаточно высок. Однако она совершенно не умеет справляться со стрессом, а это плохо влияет на всех.

Вот только Лукия с удивлением обнаружила, что не может этого сделать. Команда и так с трудом пережила смену предыдущего телепата на Альду! А Ноэль, что будет с ней? Сможет ли новый капитан отнестись к ее слабостям с пониманием? Уж лучше оставить все, как есть!

Привязанность к команде была еще одним тревожным симптомом, таких Лукия замечала у себя все больше. Но сейчас она могла позволить себе отвлечься от всего этого и сосредоточиться на задании.

– Слушаю, Толедо.

– Мне кажется. Кажется, где-то рядом есть жизнь!

А вот это уже было любопытно. Ноэль чувствовала живых существ не так, как Альда, поэтому не могла определить, что это за жизнь: разумная или нет, хищная или травоядная, насколько она велика и какую природу имеет. Но вот расстояние она просчитать могла.

– Далеко? – спросила Лукия.

– Да, еще довольно далеко. Но в том направлении, куда мы идем.

– Сколько?

– Двое. кого-то. Я не знаю точно, кого, извините.

– Не за что извиняться, Толедо.

Лукия бросила вопросительный взгляд на Рале. Когда она сама проходила обучение, общение без слов казалось ей потрясающей глупостью. Говорить нужно четко, прямо и без шуточек, чтобы потом никто не смог оправдаться банальным «Я тебя не так понял». Долгое время Лукии даже удавалось придерживаться этого принципа.