Текст книги "Футбол, деньги и те, кто рядом"

Случай с Обиорой, пожалуй, далеко не единственный в истории «Совинтерспорта», когда чернокожие футболисты «показывали» прославленным московским клубам свои белоснежные зубы. Примечателен в этом смысле эпизод с продажей в корейский «Хёндэ» нападающего «Спартака» Маркао. «Совинтерспорт» направил его на смотрины прямиком из Бразилии (где игрок в очередной раз отдыхал от московских будней) через Нью-Йорк в Сеул. Футболист подтвердил свое желании играть в Корее, но при одном обязательном условии: его пребывание в Стране утренней свежести не должно превышать трёх тренировочных дней. «Спартак» и мы согласились, корейцы тоже приняли такие жесткие условия спартаковского гренадера. Один день у Маркао ушел на отдых после утомительного перелета. На второй день игрок очень прилично выглядел в двухсторонке. На третий день тренировок не было, и все были заняты согласованием контракта (личный на 250 тысяч в год плюс трансфер на 850 тысяч). Руководство клуба объявило футболисту и нам, что на следующий день состоится торжественное подписание контракта, но перед подписанием состоится тренировка. На нее должен был приехать лично глава концерна «Хёндэ», в присутствии журналистов пожать руку Маркао и вручить ему чек на оговоренную сумму. Бразилец выразил недоумение и потребовал немедленного подписания контракта. На что корейские тренеры, воспитанные на уважении к старшим, и приняв это за традиционный бразильский эпатаж, по-дружески потрепали Маркао по плечу и попрощались «До завтра». На следующее утро бразильца в гостинице уже никто не нашел – тот без какого-то предупреждения вылетел первым же рейсом в Москву. Знай наших! Знай бразильцев! Шикунов и тогдашний пресс-атташе клуба Львов от неожиданности только развели руками. Мол, Володя, чего от этих чертей нерусских ждать, если они с ветки только слезли. Я же тогда подумал – может, это они нас за «отмороженных» принимают? Ведь тот же Маркао своё в «Спартаке» «отжал» и в Германию уехал. Он-то по личному контракту ничего не потерял, а вот «Спартак» получил за его трансфер вдвое меньше, чем планировал. Маркао расставался со «Спартаком» без сожаления. Когда-то я полагал, что каждый футболист «Спартака», покидая клуб по своей или злой воле, уносит с собой частичку спартаковского духа. А вот унес ли её с собой Маркао? Эта «крамольная» мысль окончательно закрепилась в моем сознании, когда я познакомился с будущим футболистом киевского «Динамо» Лаки Идахором из Нигерии. Он был на просмотре у Лобановского целых две недели, прошел все круги «киевского тренировочного ада», но, когда Валерий Васильевич дал добро на его приобретение, братья Суркисы решили сыграть «на понижение», и предложили за Идахора сумму, гораздо меньшую предварительно оговоренной. Лаки срочно вернули в Москву и отправили в Тарасовку, на просмотр в «Спартак». Я вспомнил, как, участвуя в переговорах в ресторане московского отеля «Палас» в качестве переводчика-консультанта, пытался довести до сознания футболиста мысль его агентов: «Лаки, ты едешь в знаменитый европейский клуб, к величайшему тренеру Лобановскому. Если тебя возьмут, будешь получать 15 тысяч долларов в месяц». Я видел, как у Лаки горят глаза, и он, добродушно глядя на меня, сказал уверенно: «Я всё понял, я обязательно буду в «Динамо».

Прошла неделя тренировок Лаки в Тарасовке. Идахора привезли «развеяться» в один из московских ресторанов, а меня опять попросили провести «мозговую атаку» на футболиста, чтобы он понимал, что такое «Спартак» и спартаковский дух, и «пахал» на тренировках так же, как и у Лобановского. Однако едва агент Лаки отлучился на пару минут, как нигериец вцепился в мою руку (как в бифштекс с голодухи) и с мольбой в голосе сказал: «Вы не знаете, почему меня не взяли в «Динамо» Киев? Я ведь там бегал быстрее всех, старался, как мог, забил много голов»! Я успокоил Идахора, заверив его, что в «Спартаке» ему будет гораздо лучше, а уж Москву с Киевом просто и сравнивать смешно. Но Лаки был неумолим: «Вы знаете, как в «Динамо» здорово? Там База, там поля, а, главное, отношение к футболистам совсем другое. Там настоящие профессионалы, относились ко мне предельно уважительно, как будто я для них свой». «А в «Спартаке», – спросил я. Идахор с опаской посмотрел по сторонам: «В «Спартаке» всё хуже. А уж тренеры, – он только покачал головой, подбирая слова «помягче», – я там чужой. Если меня не берут в Киев только по финансовым разногласиям, то передайте, что я готов играть в Киеве за половину обещанной мне суммы». Идахор увидел, как его агент поднимается по ступенькам в зал, он убрал свою ладонь с моей руки и сказал мне вполголоса: «Spartak» – NOT GOOD!»

На следующий день Идахор так и не вернулся в Тарасовку. Как мне потом сказали, за ним неожиданно приехали представители киевского «Динамо», заявив, что они согласны купить нападающего на ВСЕХ первоначально согласованных условиях! С тех пор я ни разу с Идахором не разговаривал, но прекрасно помню выражение глаз Лаки, когда почти через год (точнее, в феврале 2001 года) он на последних минутах Финала «Кубка Содружества» забил гол «Спартаку» и похоронил все надежды красно-белых…

Пожалуй, общая картина пребывания первых чернокожих легионеров в России была бы не полной без упоминания ещё одной фамилии, ставшей харизматической после репортажа Василия Уткина со стадиона «Сантьяго Бернабеу», матч «Реала» против «Локо». Речь, как вы догадались, идет о Беннете Мнгуни. Летом 2003 года, когда после длительных раздумий и сомнений, Ю. Семин всё же решил отправить Мнгуни в Ростов-Папу. Место, где, видимо, надолго осела многочисленная диаспора африканцев (благодаря тренеру Виктору Бондаренко, который, так и не найдя работу на родине, продолжает трудиться в Африке и направлять сюда необходимых игроков). Мнгуни сам признался, что уж если выбирать, куда ехать – в Ростов к своим соплеменникам или ещё куда, то уж лучше в Южную Корею, где ему посчастливилось быть на Кубке Мира-2002 в составе сборной ЮАР. Корея ему сразу понравилась, да и был он в основном составе. Но, вот ведь судьба – за день до первого матча с парагвайцами у Мнгуни умер младший брат… Беннетт срочно вылетел на родину и вернулся только к матчу с испанцами, сборная ЮАР вылетела из турнира, и Мнгуни уже распрощался с мыслью поиграть на роскошных полях корейских суперстадионов.

В конце июня Мнгуни вылетел в Сеул в сопровождении сотрудника «Совинтерспорта» Александра Калягина. На этот раз мы были почти стопроцентно уверены, что лучший клуб Кореи – ФК «Ильва», чемпион двух последних лет, возьмет полузащитника «Локомотива». Корейцы долго изучали манеру Мнгуни по предоставленным видеоматериалам и уже знали, что Беннетт это то, что им нужно руководство клуба даже начало оформление документов по рабочей визе игрока и приезду его семьи). Самого Мнгуни столица Кореи привлекала не только своей чистотой и порядком, но и отсутствием бытового расизма. Каждый вечер, когда спадал жара, и вечно душный Сеул наполнялся прохладой и свежестью, Александр Калягин совершал с Мнгуни многочасовые прогулки по зеленым паркам и скверам. О России Мнгуни уже начал говорить в прошедшем времени. Расположившись к Александру сердцем, Беннетт делился своими жизненными ассоциациями, проводя неожиданные сравнения его жизни в Йоханнесбурге и в Москве. Беннетт вспоминал своё детство в условиях апартеида и говорил, что в те времена в ЮАР было гораздо больше порядка: «Прямо как у вас в СССР!» – шутил футболист. Он, чернокожий обалдуй и драчун, был обязан закончить восьмилетку (а, при условии хорошей учебы, дальше бы путь лежал в государственный колледж). Никто безнаказанно не стрелял и не грабил, не было чувства вседозволенности и беспредела. Сейчас Мнгуни богат по африканским меркам – на Родине (где живут жена и трое детей) у него прекрасный дом и три автомобиля, в том числе BMW X5. Но вот ведь дела – лишний раз вечером на улицу не выйдешь, и на дорогой машин не поедешь. А уж если поехал, то не вздумай остановиться на красный свет светофора – выкинут из машины, и дай Бог, если останешься в живых…

Все условия контракта были окончательно согласованы, оставалось лишь подписать все бумаги. Но тут в дело вмешались вездесущие «юги». Агенты сербского полузащитника, игравшего в Корее за «Дрэгонз», предложили «Ильве» его кандидатуру – без трансферной компенсации и за зарплату 10 тысяч долларов в месяц (для сравнения, по Мнгуни мы договорились за 20 тысяч в месяц зарплаты, да плюс ещё трансфер «Локомотиву»)… Президент «Ильвы» извинился перед «Локомотивом», Мнгуни и «Совинтерспортом», и Беннетт вернулся в Россию. В Ростове его уже ожидали сограждане и давние друзья Мэттью Бут и Гифт Кампамба. Футбольный Ростов окончательно «почернел» (им бы сейчас ещё темнокожего тренера, раз уж они настаивают только на иностранце, и будет полный ажур). Мнгуни сразу закрепился в основе «Ростова», даже забил в Москве «Динамо» и был признан лучшим игроком матча. Один из первых матчей Беннетта в Ростове, транслировавшийся по телевидению, почему-то врезался мне в память. За одними из ворот вместо трибуны высился бетонный забор казенного цвета. На нем было написано крупными буквами «Вперед», а на полупустой трибуне складывались буквы-названия и самого «чудо-стадиона» – «Олимп XXI Век» (вот так, ни много, ни мало!). В ВИП-ложе стоял президент клуба Иван Саввиди – купеческая борода с проседью, руки в боки, во рту здоровенная сигара. И почему только «Ростсельмаш» переименовали в «Ростов», а не в «Табак». Чему нас учил Антон Павлович Чехов? Надо же соблюдать гармонию – футболисты чернокожие, стадион «Олимп XXI Век», президент, опять же, – табачный капитан! Кстати, как говорили всё те же греки (правда, древние): «Всё течет, все изменяется»! Ведь были времена, когда в Советской России ростовская футбольная школа-интернат была самой лучшей. Я помню, как в начале 90-х гг., когда к нам в «Совинтерспорт» поступили многочисленные заявки из азиатских стран (особенно из стран Персидского залива) с просьбой о направлении лучших тренеров по работе с молодежью, в Российском футбольном союзе мне тут же рекомендовали Александра Тумасяна, тренера ростовской школы-интерната. А вспомнить Сергея Андреева, которого наша организация направила в качестве играющего тренера в Швецию. Но только все это было, было, было… и прошло. Я полагал, что Ростов – столица российского казачества, всегда ревностно относившегося к проникновению чужеземцев на свою территорию, как-то прореагирует на засилие легионеров в родном клубе. Но ростовский болельщик молчит, а президент говорит жестко: «На следующий год тренер у нас будет только иностранный, сколько бы он ни стоил»! Румынскому специалисту Йорданеску аж миллион в год посулили. А политики наши говорят, что у них там на юге России нищета, безработица и т. д. Ан нет, всё, оказывается в порядке!

Как-то раз я задал вопрос Валерию Сарычеву – ныне вратарю корейского клуба «LG», живущему в Сеуле уже 12 лет:

– Валер, а почему у Вас в Корее сейчас только трем легионерам разрешено находиться на поле – было же время, когда и 4, и 5 иностранцев играло?

– Володя, ты же знаешь, корейцы-националисты, они на стадион прекращают ходить, если на поле много иностранцев. Они хотят смотреть своих корейцев.

– Валер, а китайцы ведь с твоих берут пример! Я недавно разговаривал по телефону с Валерием Кузьмичом Непомнящим. Он мне сообщил, что с 2004 года в Китае тоже вводится ограничение – максимум 3 легионера в заявке команды. Более того, они пошли на резкое сокращение Премьер-лиги до 12 команд (сначала даже до 10 хотели урезать), чтобы поддерживать более высокий уровень своего футбола.

– В смысле?

– Да в смысле, что китайцы тоже не хотят на иностранцев смотреть. У них ведь по 50–60 тысяч на футбол ходит, и все хотят смотреть на своих. Если уж берут иностранцев, то только уровня национальных сборных, чтобы УЧИЛИ китайцев, а не ЗАМЕНЯЛИ их.

– А в России, Володя, вроде тоже хотят ввести лимит.

– Вот именно хотят на словах, да не знают как. Они доиграются. Знаешь, однажды на матч дубля «Спартака» пришла группа подростков. Когда на разминку вышла большая группа чернокожих футболистов (они ведь даже на тренировке стараются держаться вместе), эти подростки закидали их бананами, а потом дружно встали и ушли. (Как-то свою пресс-конференцию В. Г. Федотов начал в весьма философском ключе: «У нас в команде очень много иностранцев…», а его товарищ, гл. тренер мини-футбольного «Спартака» заявил своим болельщикам в телеинтервью, что очень огорчен поведением игроков команды-соперника, которые «… обзывали иностранных футболистов неграми и матерились…» – зам. авт.) Кстати, подобный случай произошел в Питере на «Петровском», только уже во время официальной игры Премьер-лиги. Константин Сарсания, комментировавший матч, стал стыдить болельщиков за проявление стихийного национализма. Только вот стыдить надо было не болельщиков, а президентов наших клубов, провоцирующих болельщиков своей «национальной политикой». Когда в «Спартаке» было 1–2 иностранца, никто не «бузил». Скоро дело дойдет до того, что станут раздавать российское гражданство направо-налево, если введут лимит на легионеров. Им уже баскетбольный ЦСКА пример подает – умудрились чернокожему американцу Холдену за полгода пробить российское гражданство, и освободили еще одно место для легионера!

Если внимательно проанализировать, наблюдается разительный контраст между заявлениями российских политиков и экономистов и действиями владельцев российских клубов. Первые уверяют, что в России 85 % населения – это нищие люди, не способные прокормить ни свои семьи, ни себя. Вторые бьют себя в грудь и заверяют нищих болельщиков, что купят самых дорогих тренеров Европы и лучших легионеров, сколько бы те ни стоили. К нам сейчас в «Совинтерспорт» пачками летят факсы даже от незнакомых нам европейских агентов, жаждущих сбыть в Россию за хорошие деньги своих чехов, югославов, поляков и т. д. Более того, в отличие от политиков, дела у наших футбольных президентов со словами не расходятся. На 2004 год все московские клубы, бахвальствующие (именно ТАК, а не гордящиеся) великой историей своих клубов и преемственностью поколений, обзавелись не столько искусными тренерами, сколько звучными иностранными именами. Сопредседатель «Единой России» Сергей Шойгу возмущается в печати: «Как такое может быть, что 47 % игроков футбольных клубов России легионеры?! Сегодня суммарный бюджет на приобретение игроков из-за рубежа составляет около 2 млрд долларов, при этом годовой бюджет Госкомспорта всего только 200 млн. долларов», – не успокаивается Шойгу. Сергей Кужугетович может «сломаться» и голос сорвать, только его никто не слышит. Как говорится, «Мои деньги, что хочу, то и делаю. Хочу – «Челси» покупаю, хочу – целый курорт во Франции»!

Есть ли во всей этой ситуации хоть один положительный момент? Конечно, есть! Ну, не знал Вячеслав Иванович Колосков и вся его Высшая Школа Тренеров, как заставить наших тренеров учить иностранные языки! Теперь дело сдвинулось с мертвой точки. Уж если бывший и.о. главного тренера «Спартака», уважаемый Владимир Григорьевич Федотов в концовке чемпионата 2003 года начал свою пресс-конференцию с приветствия по-итальянски «Бон Джорно» (правда, дело было поздним вечером…), значит так нужно! Но не будешь же цепляться к тренеру за мелкие ошибки в изучении языков. Как говорил К. Маркс: «Всякое начало трудно»… Было время, когда на наше пожелание: «Учите язык, Владимир Григорьевич!», Федотов только улыбался, стучал пальцем себе по голове и как бы поучал нас: «Ребята, главное это мои знания»! Видно, с тех времен уверенность Федотова в своих знаниях претерпела с тех времен большие изменения.

Знание иностранных языков для наших спортсменов всегда было ахиллесовой пятой, а уж для тренеров и подавно. Вспоминается забавный случай из практики «Совинтерспорта», когда наши тренеры успешно конкурировали с бразильцами и югославами в странах Персидского залива. Тогда в 1993 году мы отправили на работу главным тренером в бахрейнский футбольный клуб «Мухаррак» Владимира Григорьевича Федотова. С ним поехали Виктор Папаев (вторым тренером) и врач Кравченко. Поскольку наши тренеры учили английский в ВШТ, то, уровень был соответствующим – базовым запомнившимся выражением было «Хау Мач?»; всё остальное по-английски должен был знать помощник главного тренера Кузьмичев, которого арабы включили в общий список тренеров по настоянию Федотова. Как потом, по истечении контракта и возвращении тренеров, рассказывала нам Людмила Константиновна – жена Владимира Григорьевича (и дочь К. И. Бескова – прим. авт.), в связи с тем, что Федотов давал свои указания на русском, а Папаев просто молчал (игрок он был прекрасный и тренер толковый, но уж очень стеснительный и «зажатый» человек – прим. авт.), то ежедневное общение с шейхом-владельцем клуба было возложено на Кузьмичева. Он к концу срока действия контракта так вошел во вкус, что стал исполнять роль главного тренера (возмущенно заявляла жена В. Г. Федотова). Арабы уже просто стали забывать, кто такой Федотов, не говоря уже о Папаеве. Впрочем, о Папаеве хочется добавить следующее. Как-то, году в 1994 м, Виктор Евгеньевич зашел к нам и выразил желание поработать за рубежом самостоятельно, т. е. главным тренером. Мы «реанимировали» Папаеву разговорный английский язык, проведя с ним несколько уроков устной речи, и подобрали достойное контрактное предложение в Омане. Арабы прислали контракт для подписания лично Послу Омана в Москве. Посол пригласил нас приехать вместе с Папаевым для оформления документов. Как договаривались, перед подписанием контракта Папаев приехал к нам в офис. Приехал и говорит дрожащим голосом: «нет, ребята, я в Оман не поеду. Я от волнения весь английский забыл напрочь, даже самые элементарные выражения»! Я попытался успокоить и приободрить Виктора Евгеньевича, но Папаев развернулся и быстро зашагал к двери. Я вытащил его загранпаспорт, чтобы вернуть его тренеру за ненадобностью, но Папаев (видимо вспомнив спартаковскую игроцкую молодость) сделал такое ускорение, что я его уже не догнал. Паспорт Виктора Евгеньевича так и хранится в нашем сейфе в напоминание о том забавном случае. Кстати, после нашего бахрейнского контракта дела у Кузьмичева пошли в гору. Используя свое хорошее знание английского и уважая арабский менталитет, он прочно обосновался в арабском регионе – например, в 2002 году работал вторым тренером у немецкого специалиста в Йемене.

Главное же теперь не столько знать иностранный язык, сколько правильно выбрать какой. Владимир Григорьевич правильно отгадал, видимо, поэтому и остается в команде, правда, вторым тренером. А вот бывший главный тренер «Динамо» Виктор Прокопенко дал маху. На вопрос журналистов – на каком языке он производит установку на матч (в «Динамо» все-таки легионеров аж 18 человек из разных стран), тренер ответил не раздумывая: «На русском, конечно. Это ОНИ, а не я должны говорить по-русски». Правда, Олег Иванович Романцев в бытность свою в «Спартаке» вместе со своим «глашатаем» В. Грозным мыслили по-другому: «Если футболист начинает ГОВОРИТЬ, то он уже не игрок, а тренер». В проигрыше оказались и динамовский, и спартаковский специалист – один не успел выучить чешский (португальский, английский – нужное подчеркнуть), другой сам не говорил и футболистам не разрешал болтать.

Вот что действительно тревожит – так это отсутствие на стадионах настоящих болельщиков. На матче «Динамо» – ЦСКА (тогда двух лидеров турнирной гонки) зрителей было так мало, что Прокопенко обиделся. «Нет, не понимаю», – развел он руками с горечью. Газзаева же этот факт вообще не смущал. Да и почему должен был смущать – ведь огромные деньги ему платили не болельщики, а лично президент, да за конкретную задачу (взятие чемпионского звания). Если бы им платили деньги в зависимости от числа проданных на матч билетов (как театральным актерам), тогда другое дело, тогда их зарплата была бы точно такой же, как и у нищих болельщиков. Иной раз мне кажется, что игроки московских «Торпедо», «Динамо», «Спартака» сами желают знать – откуда такие деньги и собственно за что им платят. Но… как говорил римский император Веспасиан «Деньги не пахнут» (повышая налоги за вход в общественные туалеты).

Журналисты «Спорт-Экспресса» спросили недавно у Колоскова: «Насколько в наших условиях возможен честный и беспристрастный аудит клубного хозяйства? Мы знаем, что владелец «Челси» – Абрамович, а вот кто владелец ЦСКА – загадка?…» Колосков ответил: «Не думаю, что эти сведения станут достоянием общественности». Я тоже сомневаюсь, что это будет скоро. Хотя, пару лет назад никто из нас и не слышал про Евгения Ленноровича Гинера. Потихоньку помаленьку то он про себя рассказывал, то Пал Палыч Бородин поведал, как познакомился с Гинером и продвинул его. Лично я же познакомился с Гинером ровно одиннадцать лет назад, совершенно случайно. В конце ноября 1992 года «Совинтерспорт» организовал турне в Южную Корею для молодежной сборной России. Поскольку у РФС денег не было, нам пришлось убеждать корейцев выделить деньги не только на проезд и проживание нашей делегации в 20 человек, но и полностью экипировать нашу сборную. За несколько дней до отлета, когда все списки членов делегации были уже многократно и окончательно согласованы (а экипировка подобрана корейцами по количеству игроков и тренеров), нам позвонили из РФС с настоятельной просьбой заменить нападающего Савченко на спонсора молодежной сборной некоего Е. Гинера. Я тогда спросил главного тренера молодежной сборной Пискарева: «Александр Михайлович, а кто этот Гинер такой»? Он пожал плечами и сказал: «Да хороший парень, помогает нам деньгами. Его Кучеревский Евгений Мефодьевич, наш тренер по вратарям, разыскал». Я в срочном порядке переоформил все документы и внес Е. Гинера в список как третьего тренера сборной. Мы благополучно улетели в Корею. За 10 дней бесконечных игр, тренировок и переездов из города в город я не очень много общался с Евгением, поскольку он все время решал какие-то финансовые вопросы вместе с Кучеревским (как мне казалось, вопросы эти не имели ничего общего с целью нашей командировки). Несколько раз я помогал Гинеру обналичить деньги с его многочисленных кредитных карточек. Евгений показался мне добродушным, но немногословным человеком. Пожалуй, лишь та единственная фотография, что мне подарили представители Корейской футбольной ассоциации (где в верхнем ряду снимка стоят рядом Гинер, Кучеревский и я) и напоминает мне о Евгении Ленноровиче.

Приходит на память запальчивый монолог прекрасного актера Олега Басилашвили (с которым я полностью согласен): «Я глубоко презираю сегодняшний российский футбол. Презираю каждого, кто, надев трусы и бутсы, выходит на поле валять дурака. Юный мерзавец, получающий по 20 тысяч долларов за матч, не чувствует никакой ответственности за то, что на него смотрят тысячи людей и ждут от него праздника»! Мы продолжаем ностальгировать и никак не можем избавиться от засевшего в сознании «Морального кодекса строителя коммунизма» (который был напечатан на обратной стороне обычной школьной тетрадки). Дороги, которые мы сами выбираем, высвечивают проблемы, которые по сути своей объективны, а, следовательно, должны анализироваться без эмоций и неуместного в большом футбольном хозяйстве морализирования. Большие Деньги требуют немедленного результата, они ждать не могут, поэтому не хотят.

В начале 90-х одну из своих передач В. В. Познер посвятил проблеме российского спорта в условиях наступившего капитализма. Он убеждал тогда ещё не веривших в его слова болельщиков, что спортсмен работает за себя, и за свою работу получает деньги. Деньги, и деньги большие становятся мерилом всего. То огромное, может даже почти божественное общее преклонение перед великими спортсменами эпохи социализма прошло или почти прошло. Жалко? Безусловно! Но это реалии капитализма. Понимают ли это футболисты? Понимают! Титов, один из лучших футболистов России, сразу это понял, когда его остановил «гаишник» за какое-то нарушение. Егор хотел «откупиться» мелкими подарками и автографом на цветном постере со своим изображением. Придорожный полицейский только расхохотался Титову в лицо: «Давай деньги, я не болельщик»! Анатолий Федорович Бышовец, тренер известный не только в России, но и, естественно, в Корее. Будучи в зените своей корейской славы, «устав» от постоянного света юпитеров, он как-то увидел, что полицейский выписывает штраф за неправильную парковку автомобиля Бышовца (долларов на пятьдесят). Бышовец сначала не поверил наглости человека в форме, даже обиделся! Потом, правда, всё понял. Максим Бузникин тоже понял, когда ведущая утренней кулинарной телепрограммы, задала прямой вопрос, не обидно ли ему, что известных спортсменов перестали узнавать на улице. Максим ответил очень умно: «Это плата за те большие деньги, которые мы получаем»…

Вячеслав Колосков своей главной заслугой за три президентских срока в РФС считает, что «сумел сохранить футбол в России» («С-Э» от 13.11.03). Я почему-то всегда полагал, что футбол как общественное явление есть объективная реальность, и никто не в силах его сохранить или разрушить. Другое дело, сумел ли он сохранить «Историю российского футбола» в том смысле, в котором изложена книга «Сто лет российскому футболу» под его, Колоскова, общей редакцией. Выскажу свое мнение: «Нет»! Всё, что было создано за 100 лет российского футбола, было полностью разрушено: почти нет знаменитой тренерской школы, её просто перестали уважать в мире, из структуры федерации исчез техсовет, нет российской вратарской школы, нет никаких успехов не только во взрослом, но и в юношеском футболе. А в остальном, уважаемый Вячеслав Иванович, все хорошо, все хорошо…

А ты, дорогой российский болельщик, иди и смотри, как сохранил российский футбол Колосков. Правда, имя и лицо у этого футбола уже нероссийские (зато купленные за деньги россиян). И чемпион у нас есть, только вот тренера стыдливо убрали… И серебряный призер вполне достойный, и бронзовый тоже, только не вяжется это все с истинно российской славой.