Текст книги "Создатели Красной армии"

В известной советской песне поется:

 
Шел отряд по берегу,
Шел издалека,
Шел под красным знаменем
Командир полка.
Голова обвязана,
Кровь на рукаве,
След кровавый стелется
По сырой траве.
«Хлопцы, чьи вы будете,
Кто вас в бой ведет?
Кто под красным знаменем
Раненый идет?»
 

А вел в бой хлопцев бывший подпоручик Императорской армии Николай Александрович Щорс, командир партизанского отряда, воевавшего с немцами, а затем Первой Украинской советской дивизии, громившей петлюровцев. Сохранилась «Отповедь пану-гетьману Петлюри» Николая Щорса: «Мы, таращанцы, богунцы и другие украинцы, казаки, красноармейцы, получили твое похабное воззвание.

Как встарь запорожцы султану, так и мы тебе отвечаем.

Был у нас гетман Скоропадский, сидел на немецких штыках. Сгинул, проклятый. Но вот новый гетман объявился – Петлюра. Продал родину, мать, продал бедный народ.

Скажи, Иуда, за сколько грошей продал ты Украину? Сколько платишь своим наймитам, чтобы песьим языком мутили селянство, поднимали его против власти трудовой бедноты? Скажи, Иуда, скажи, предатель, только знай, не пановать панам больше на Украине. Мы – сыны ее, бедные труженики – головы сложим, а ее обороним, чтобы расцвела на ее вольной земле рожь на свободе. […] Да, мы братья российских рабочих и крестьянства, как братья всем, кто борется за освобождение трудящихся.

Уж мы тебе бока намяли под Коростенем, Бердычевом, Проскуровом. Уже союзники твои оставили Одессу. […]

Прочь иди в петлю, проклятый! Давись, собака!»

Погиб Николай Щорс в бою с петлюровцами. «Противник открыл сильный пулеметный огонь и, особенно помню, проявлял “лихость” один пулемет у железнодорожной будки… Щорс взял бинокль и начал смотреть туда, откуда шел пулеметный огонь. Но прошло мгновение, и бинокль из рук Щорса упал на землю, голова Щорса тоже», – писал в своих мемуарах заместитель легендарного начдива Иван Дубовой.

Особо колоритна фигура Григория Ивановича Котовского. По его собственному утверждению, он происходил из шляхетского рода, владевшего имением в Подольской губернии. Стал признанным авторитетом бессарабского бандитского мира. Этаким благородным разбойником. Был арестован за уклонение от воинской службы и определен служить в 19-й Костромской полк. После очередного бандитского налета приговорен Одесским военно-окружным судом к смертной казни через повешение, от которой его спас генерал Брусилов. В 1917 году Котовский был условно освобожден и направлен на фронт, где за храбрость был награжден и произведен в прапорщики. После революции командовал многими соединениями Красной армии, в том числе 17-й кавалерийской дивизией Червонного казачества. Но погиб отчаянный храбрец в собственном доме от бандитской руки в отместку за разорение одесской «малины». Котовский заставил служить «братву» в регулярной армии, а воровского авторитета Мишку Япончика расстрелял за нарушение воинской дисциплины. В Виннице его набальзамированное тело было установлено в мавзолее.

Не менее интересна судьба отпрыска молдавского дворянского рода, эсера, затем большевика, подпоручика Сергея Георгиевича Лазо. Но о нем расскажем при описании событий на Дальнем Востоке.

О том, что Крыленко и Дыбенко были прапорщиками старой армии, мы уже говорили. Добавим, что В.К. Блюхер был унтер-офицером, а дворянин М.Н. Тухачевский подпоручиком.

Были и сугубо штатские люди, ставшие «генералами от революции»: М.В. Фрунзе и К.Е Ворошилов. Правда, Михаил Васильевич успел послужить в Первую мировую вольноопределяющимся на Западном фронте. Н.И. Подвойский хоть и не служил в царской армии, но получил военное образование.

И все же штатских на командных и штабных должностях были единицы. В основном они были членами военных советов и комиссарами.

А вот дворян в Красной армии, как это ни покажется странным, служило множество. Дворянский строй в РККА получился очень внушительным: М.Д. Бонч-Бруевич, М.Д. Парский, Д.Н. Надежный, Ф.А. Подгурский, К.И. Величко, Н.В. Пневский, В.И. Кедрин, Д.М. Карбышев, К.К. Рокоссовский, Б.М. Шапошников, С.Д. Харламов, а также С.Г. Лукирский и С.И. Одинцов.

Его превосходительство начальник Полевого штаба Красной армии Павел Павлович Лебедев также потомственный дворянин, генерал-майор Императорской армии. На посту начальника Полевого штаба он сменил М.Д. Бонч-Бруевича и с 1919 по 1921 год возглавлял его. Начальником Всероссийского главного штаба некоторое время был генерал Александр Александрович Самойло. Генерал-майор Николай Николаевич Петин командовал Западным, Южным и Юго-Западным фронтами.

Красным флотом командовали контр-адмиралы флота Императорского: Василий Михайлович Альтфатер, Евгений Андреевич Беренс, Александр Васильевич Немитц – все потомственные дворяне.

Почему они выбрали этот путь службы в классово чуждой и враждебной среде? Ответ на вопрос, кому и где служить, и служить ли вообще, после революции мучительно искали все офицеры и все генералы теперь уже бывшей Русской армии. Если бы службу в Красной армии выбрали десять человек, или сто, или даже тысяча, то можно было бы сказать, что их выбор обусловили меркантильные интересы карьеры, зарплаты, наград или банального сохранения собственной жизни. Заложничество, которое использовали опять же все стороны конфликта, тоже не могло принести массового прибавления в армию. Чаще его использовали для удержания от перебежек к противнику и в ограниченном масштабе, поскольку оно могло привести к противоположному результату. Были пришедшие по идейным соображениям; члены большевистской и эсеровской партий. Но их тоже было немного. Так что же могло привлечь в Красную армию людей в большинстве своем честных и патриотичных? Если мы посмотрим, когда прилив в красноармейские ряды был наибольшим, то увидим, что он происходил во время угрозы со стороны иноземных войск: германских в 1918-м, Антанты и Японии в 1919-м и польско-петлюровских в 1920-м. Защита родной земли от захватчиков была самой главной причиной прилива в Красную армию «бывших». Русский офицер и русский генерал не может спокойно наблюдать за тем, как его Родину топчет вражеский сапог.

Опять же, главная причина негативного отношения к Добровольческой армии, провозглашавшей идею «Единой и неделимой России», была в том, что она получала оружие и финансы от иноземцев. И очень часто действовала совместно с захватчиками. В России этого не любят.

В большевистской идеологии были два главных приоритета: мировая революция и строительство светлого справедливого общества. Вот ради светлого будущего народа и сражались отчаянно большевики со всеми, кто этому мешал. И готовы были сотрудничать с теми, кто мог в этом помочь.

Генерал М.Д. Парский в беседе с М.Д. Бонч-Бруевичем признавался: «Я мучительно и долго размышлял о том, вправе или не вправе мы сидеть, сложа руки, когда немцы угрожают Питеру. Вы знаете, я далек от социализма, который проповедуют ваши большевики. Но я готов честно работать не только с ними, но с кем угодно, […] лишь бы спасти Россию от немецкого закабаления…»

Примерно о том же говорил и сам генерал Бонч-Бруевич: «Я был с большевиками лишь постольку-поскольку, да и штаб верховного главнокомандующего я согласился возглавлять лишь потому, что его назначением было руководить противостоящей австро-германцам русской армией»[20]20
  Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть Советам! М.: Воениздат, 1958.


[Закрыть].

Среди военспецов идейных большевиков было немного, а вот сочувствующих чаяниям народа немало. Желающих послужить защите Родины от нашествий иноплеменных – большинство. В большинстве своем они не понимали и не принимали марксизма и, как люди умные и образованные, осознавали пагубные революционные наклонности большевиков. Многие на себе испытали «прелести» их правления. Но при этом не могли не видеть и решительность в отстаивании интересов России, хотя и называемой «страной победившего социализма». Многие рассчитывали, что большевики в лучшем случае протянут несколько месяцев. Но всякий раз, когда край пропасти уже нащупывался под ногами, находилась несокрушимая сила, способная победить врага. И этой силой становилась армия Страны Советов.

Среди старших офицеров, продолжавших служить на прежних местах при новой власти, преобладало мнение, что можно сохранить контроль над армией в новых условиях и проводить в ней государственническую линию, опираясь на идею защиты Отечества… социалистического.

Вот почему в своем заявлении о приеме в РККА адмирал В.М. Альтфатер написал: «Я служил до сих пор только потому, что считал необходимым быть полезным России там, где могу, и так, как могу. Но я не знал и не верил вам. Я и теперь еще многого не понимаю, но я убедился […] что вы любите Россию больше многих из наших. И теперь я пришел сказать вам, что я ваш».

За свои убеждения немалое число «красных» генералов сложили свои головы. Барон Александр Александрович фон Таубе, начальник Главного штаба командования Красной армии в Сибири (бывший генерал-лейтенант Императорской армии) попал в плен и скончался в колчаковской тюрьме.

Генерал-майор Александр Панформович Николаев был, как и создатель Добровольческой армии М.В. Алексеев, сыном солдата. Пленен белыми под Ямбургом. Сохранились воспоминания о суде над ним: «Днем генерал Суворов рассказывал, как офицеры наши перед казнью допрашивали генерала царского времени Николаева, взятого нашими в плен при схватке с большевиками. Генерал Николаев сказал: “Вы все – преступники, вы идете на Русь с самозванными генералами, а мы, как военные, подчинены правительству; законно или незаконно оно – не наше солдатское дело”. Офицеры, судившие Николаева, заколебались, и, если бы не страх перед солдатами, которые запротестовали бы против помилования генерала-большевика, когда к солдатам-большевикам безпощадны, его помиловали бы. Пришлось вынести ему смертный приговор»[21]21
  Маргулиес М.С. Год интервенции. Берлин, 1923. Т. 2. С. 171.


[Закрыть].

28 мая 1919 года генерал А.П. Николаев был повешен в Ямбурге.

После освобождения города от белых тело генерала был перевезено в Петроград и захоронено на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.

Среди погибших командиров Красной армии – генералы Императорской армии А.В. Станкевич, А.В. Соболев, А.П. Востросаблин.

Конечно, служба старорежимных военспецов в условиях всеобщей подозрительности и слежки бдительных комиссаров и «сознательных граждан» не была «медом». Случались незаслуженные аресты и даже тюремные приговоры. Не спасали даже годы честной работы на высоких должностях. И дело не только в классовом сознании. Для выдвиженцев революции они были чуждыми по духу. Им было сложно смириться, что революционной армией командуют «бывшие», далекие от идеи мировой революции люди. Они действительно были «своими среди чужих, чужими среди своих». Возник даже термин «спецеедство».

А.А. Свечин отмечал, что с самого начала «я ощущал атмосферу недоверия ко мне, как к бывшему генералу, отчего возникало известное расхолаживание в сознании бесплодности моих усилий».

Но такое отношение складывалось не только из-за классового сознания. Многие военспецы в первые месяцы гражданской войны переходили к противнику в одиночку и группами. Были случаи перехода целых штабов вместе с командующим. В белую армию перешла Академия Генерального штаба полном составе. Так что пришлось ее создавать заново.

К белым переходили и люди, занимавшие очень высокие посты в Красной армии. Генерал Н.Н. Стогов был назначен по рекомендации Бонч-Бруевича начальником Всероссийского главного штаба.

«– Мучительно тянет в армию… Даже в вашу… – говорил он при встрече.

– Да вы идите к нам работать, – предложил я.

– И рад бы до смерти, да боюсь, – признался Стогов. – Я ведь скрывался все эти месяцы, а за это меня в штаб к Духонину отправят!

– Никто вас никуда отправлять не будет. И не тронет. […]

Стогов сразу же проявил себя как превосходный генштабист, и я, несмотря на весь свой опыт работы в контрразведке, не мог думать, что это только маскировка. […] И вдруг неожиданно для всех Стогов исчез. Немного спустя выяснилось, что он сбежал к белым. Я мог только недоумевать. Больших наших секретов, представляющих интерес для белых, он не знал, да и не был к ним допущен. […] И все-таки он оказался презренным перебежчиком. Но я и сегодня не могу в точности понять, почему он это сделал».

Тогда же бывший полковник лейб-гвардии Уланского полка А.Л. Носович, занимавший должность начальника штаба Юго-Восточного участка «завесы», перелетел на самолете к белым и остался у них вместе с летчиком.

Носович разделил невеселую судьбу Стогова. Их обоих белые встретили совсем не с распростертыми объятиями и, разжаловав, долго держали под арестом.

Генерал А.П. Архангельский тоже занимал пост начальника Всероссийского главного штаба, но подал в отставку. В качестве штатского человека уехал на захваченную белыми территорию, где его лишили генеральского чина и отдали под суд.

Неудивительно, что к оставшимся военспецам отношение было весьма настороженное. Генерал Бонч-Бруевич признавался: «Известная подозрительность сопровождала меня все эти напряженные годы. Далеко не все политические руководители, с которыми я соприкасался по моей высокой должности, верили мне, и я не раз оказывался в положении человека, который и “от своих отстал” и “к чужим не пристал”.

Но никогда мне и на мгновенье не приходила в голову мысль бросить работу и податься к “своим”, к тем бывшим моим товарищам, которые готовы были утопить Россию в море крови, лишь бы вернуть столь любезные им дореволюционные порядки».

Ленин с пониманием относился к происходящему. Он предупреждал: «Громадный заговор, который прорвался в Красной Горке и имел своей целью сдачу Петрограда, с особенной настоятельностью поставил вновь вопрос о военспецах и о борьбе с контрреволюцией в тылу. […] Нам изменяют и будут изменять сотни и сотни военспецов, мы будем их вылавливать и расстреливать, но у нас работают систематически и подолгу тысячи и десятки тысяч военспецов, без коих не могла бы создаться та Красная армия, которая выросла из проклятой памяти партизанщины и сумела одержать блестящие победы на востоке».

В июле 1918 года восстание против центральной власти поднял Верховный главнокомандующий РККА эсер Муравьев. Самочинно он отменил Брестский договор, объявил войну Германии и отдал приказ воинским частям направиться на запад. При попытке арестовать местный исполком в Самаре Муравьев был застрелен.

Несмотря на столь неприглядное положение, в особенности в сравнении с недавним имперским прошлым, «красные генералы» продолжали службу.

Еще один «красный барон» генерал-майор Владимир Александрович Ольдерогге с августа 1919 по январь 1920 года командовал Восточным фронтом.

Южный фронт возглавлял генерал-лейтенант Императорской армии Владимир Николаевич Егорьев. Ближайшим помощником Егорьева был его заместитель и одновременно командующий отдельной войсковой группой генерал-лейтенант Владимир Иванович Селивачев.

Упомянутый выше генерал-лейтенант Николай Михайлович Потапов – личность легендарная и до сих пор «закрытая». Возглавляя Разведывательное управление Генштаба Российской Императорской армии, он летом 1917 года наладил связь генералитета с руководством партии большевиков, которых они рассматривали как единственную силу, способную предотвратить развал страны. После Октябрьского переворота Н.М. Потапов некоторое время возглавлял военное ведомство Страны Советов и Генеральный штаб. После окончания гражданской войны он продолжил службу в разведывательных органах. Отсюда и секретность.

Помощником Потапова на посту начальника Генерального штаба стал генерал-майор М.П. Каменский, также начавший сотрудничать с советской властью еще до октября 1917-го.

Главнокомандующим вооруженными силами Советской республики с июля 1919 по апрель 1924 года был полковник Императорской армии дворянин Сергей СергеевичКаменев. Его роль в создании и руководстве Красной армии чрезвычайно важна. До назначения Главковерхом он руководил Западным участком завесы. С августа 1918 по июль 1919 года командовал войсками Восточного фронта. Под его началом проходило успешное наступление Красной армии на Волге и Урале.

Были в дворянском строю Красной армии и представители княжеских родов. Вся жизнь князя Николая Иосифовича Мещерского была связана с военно-морским флотом. В звании капитана 1-го ранга он участвовал в Великой Отечественной войне и был награжден орденами Ушакова, Нахимова и… Ленина!?

Лейтенант флота князь Игорь Григорьевич Гагарин участвовал еще в Моонзундском сражении. О его военной карьере известно мало. Он числился помощником начальника морского отдела Генерального штаба.

Князь Дмитрий Александрович Мышецкий в Красной армии с первых дней ее формирования. Служил на различных командных должностях, преподавал в Военной академии. В 1943 году был опубликован его учебник «Управление огнем дивизиона». Вышел в отставку в звании генерал-майора.

Особо следует отметить графа Алексея Алексеевича Игнатьева, сына генерала А.П. Игнатьева и княжны С.С. Мещерской. Он начал службу в особо привилегированном Кавалергардском полку. Воевал в русско-японской войне. В звании генерал-майора, будучи представителем Русской армии в Париже, руководил размещением военных заказов во Франции и поставкой их в Россию. После Октябрьской революции передал все сохранившееся на его счету деньги (225 миллионов рублей золотом!) советскому правительству, считая их народными. За этот поступок его собственная родовая семья исключила из своих рядов.

Воспоминания о тех переломных для России годах Алексей Алексеевич сохранил в книге «Пятьдесят лет в строю». В 1943 году граф Игнатьев активно участвовал в создании суворовских училищ. Он же был одним из инициаторов возвращения погон в советской российской армии.

А вот генерал-инженер А.В. Шварц хотя и начал службу в Красной армии, затем выехал в Одессу, где французским командованием был назначен руководить Вооруженными Силами Юга России. Но ему вместе с французской армией пришлось покинуть родные пределы.

А генерал-лейтенант Николай Александрович Хамин остался на Родине и возглавил Высшие Организационные курсы Всевобуча.

Прямой дорогой в Красную армию пришли три брата из дворянского гнезда Воронежской губернии Гуторов. Генерал-лейтенант Алексей Евгеньевич Гутор был участником русско-японской и Первой мировой войн. В мировую войну он последовательно командовал дивизией, корпусом, армией, затем был главнокомандующим Юго-Западного фронта. В Красной армии руководил Главной уставной комиссией. Был арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности. Решением президиума ГПУ дело было прекращено за недоказанностью обвинения. После освобождения А.Е. Гутор преподавал стратегию в Военной академии РККА.

Его родной брат генерал-майор Александр Евгеньевич Гутор служил начальником разведывательного отдела штаба Западного округа. Полковник Анатолий Евгеньевич Гутор возглавлял Уставное управление отдела по устройству и боевой подготовке войск Всероссийского главштаба.

Особо следует отметить Генерального штаба полковника Бориса Михайловича Шапошникова, человека, сделавшего для Красной армии неизмеримо много. Выпускник Николаевской академии Генерального штаба, в гражданскую войну он был начальником Оперативного управления Полевого штаба РККА и составил большинство директив общевоинского предназначения. В межвоенное время он был одним из главных разработчиков военной доктрины СССР. Б.М. Шапошников стоит в числе лучших военных теоретиков своего времени. Автор выдающегося труда о роли Генерального штаба «Мозг армии». С конца 1930-х годов Борис Михайлович стал одним из главных советников И.В. Сталина по военным вопросам и был одним из немногих, к кому он обращался по имени-отчеству. С мая 1937 до августа 1940 года Б.М. Шапошников возглавлял Генеральный штаб. По состоянию здоровья он был переведен на должность заместителя наркома обороны. 29 июля 1941 года маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников вновь возглавил Генеральный штаб и руководил им в самые трудные месяцы войны.

Понятно, что армия состоит не только из командиров. На поле боя исход сражения решают солдаты. Представители пролетариата, «самого передового революционного класса», и крестьяне, получившие землю, надевая красноармейскую форму, защищали свою народную власть. Их командиры защищали Родину, свою честь и будущее.

По названию новая армия была из рабочих и крестьян, а по составу по-прежнему оставалась рабоче-крестьянско-дворянской! И это при господстве теории классовой борьбы. При самом ожесточенном воплощении ее в жизни. Удивительно.

Для большей наглядности приведем несколько красноречивых цифр. Из 20 командующих фронтами 17 человек (85 %) были кадровыми офицерами старой армии. Начальники штабов фронтов все до одного бывшие кадровые офицеры.

Из 100 командующих армиями военными специалистами были 82 человека.

Из 93 начальников штабов армий 77 были кадровые офицеры.

Военные специалисты преобладали и на среднем командном уровне: командир полка – командир батальона.

Бывшие генералы и офицеры занимали свыше 90 % преподавательского и строевого состава военных академий, высших школ, ускоренных и краткосрочных командных курсов[22]22
  Кавтарадзе А.Г. Военные специалисты на службе Республики Советов. М.: Наука, 1988.


[Закрыть].

Приведенные примеры наглядно показывают, что Красную армию создавали генералы и офицеры Императорской армии.

Именно эта новая армия, созданная на основе традиций Русской Императорской, остановила иностранную интервенцию, победила в гражданской, а затем в Великой Отечественной войне.