Текст книги "Вы старше моего папы и чуть моложе моего дедушки"

Впрочем, поговорим теперь о другом. Именно после сорока мужчина начинает особенно тщательно следить за своей внешностью и уделять больше внимания одежде и аксессуарам от дорогих брендов (часы, обувь, одеколон и т. д.) – желание быть в новом, привлекательном для девушек образе. Вы, наверное, замечали мужчин с оттенками седины в волосах, очень одухотворенных – от которых пахнет парфюмом задолго до их появления, – в приталенных рубашках в облипку на животе, и ботинках, начищенных до блеска и уж точно не стоптанных. Это наш с вами персонаж, сорокалетний. Примеривший на себя костюм от «Brioni» для новой роли респектабельного мачо.

Кстати, на заметку женщинам, чьи мужчины неожиданно стали тратить много денег на атрибуты внешнего лоска. Не переживайте, скоро мальчики, поняв, что это ровным счетом ничего не меняет в их отношениях с девушками за периметром вашей квартиры, наиграются и снова будут носить то, что покупаете им вы. Просто дайте ребятам время поэкспериментировать. Я, например, тоже проходил через это, когда однажды после сорока увлекся сменой имиджа. И что? Из нескольких пар дорогих часов, купленных тогда, сегодня ношу в основном одни, от галстуков практически отказался, вместо золотых зажигалок «Dupont» стал пользоваться одноразовыми «Cricket», рубашки покупаю без манжет под запонки, а английские ботинки из крокодиловой кожи ручной работы надеваю, исключительно встречая Год Оранжевого Крокодила. Вот такие дела.

Или другой вариант. Тоже наш. В кедах на босую ногу, в футболке с принтом под расстегнутой толстовкой GANT, в рваных джинсах и с той же сединой на висках. Примерно таким я и явился однажды перед сыном. На майке, подаренной на юбилей, была надпись на английском – «Мне не 50. Мне 18 и 32 года опыта». Словом, в образе этакого пятидесятилетнего Питера Пена. Оглядев меня, сын, улыбаясь, сказал: «Стареешь, пап. Upgrade. Тюнингуешься».

Так я перешел полувековой рубеж. Должен сказать, что для мужчины пятидесятилетний юбилей такое же радостное событие, как для больного отход от наркоза. Вот лежит пациент под наркозом и все у него хорошо, а как стал наркоз отпускать, так сразу больному тоскливо и чувствует он, что-то не так, и как-то ему очень неуютно.

Когда произносишь (а на самом деле стараешься не делать этого) фразу: «Мне уж шестой десяток», тут же осознаешь, что место твое – разве что в музее Дарвина, среди реликтовых экспонатов.

Только двинулся, сразу узнают и говорят: «Этот наш». И понимаешь, что именно так и смотрят на тебя все больше и больше девушек. Хотя вроде чувствуешь себя хорошо, и стул устойчивый, и давление не очень-то и давит, и уровень тестостерона позволяет по утрам просыпаться с гордостью. Да и время можешь проводить активно – отдыхать, путешествовать, выводить организм в тренажерный зал, знакомить его с девушками, посещая приемы, презентации, вечеринки…

Но как подумаешь, что не за горами уже и седьмой десяток, так все – впадаешь в хандру, ну прям как Печорин. Кстати, по поводу вечеринок моя бывшая жена, с которой у нас остались добрые отношения, любила повторять, чуть переиначив, слова классика: «Смешон и юноша степенный, смешон и пляшущий старик». Сейчас понимаю, что она и классик были в чем-то правы.

Атак, внешне, все супер. Хотя нет, лукавлю, внешне изменения тоже заметны. Помните у Жванецкого: «Чем больше смотрю в зеркало, тем больше верю Дарвину». Многие мужчины к этому возрасту становятся значительно весомее юношей, и не только в смысле социального статуса. Они матереют физически. Выбор одежды начинает преподносить сюрпризы. Размеры, к которым ты так привык, оказываются уже безнадежно малы, а в глазах продавцов замечаешь удивление: «Вы явно себя недооцениваете». Встречая тех, с кем давно не виделся, общение начинаешь сразу со слов: «Ну да, я не похудел». Так, на всякий случай, чтобы не слышать: «Как ты раздобрел».

Кстати, не следует это воспринимать как трагедию. Многие мужчины, заматерев, становятся привлекательнее. Так считают женщины. Например, лет до сорока я был худым, а нравлюсь больше сейчас. Нескромно, но это так. Несколько лет назад мне позвонила дочь, у которой неплохое чувство юмора, и сказала: «Пап, я тут просматривала ваши с мамой свадебные фотографии. Как она могла выйти за тебя замуж?»

Посмотрите. Ну разве не хорош тот, на фото справа?

Ну, да, заматеревшие дяденьки могут и нравиться, тем не менее сами они прекрасно осознают, что их фигуры уже давно не втискиваются в классические лекала, выкроенные по телам Аполлона и Дорифора, которые так нравятся девушкам. И это начинает их расстраивать. Поэтому и мчатся многие в тренажерные залы, о которых я уже упоминал, наивно полагая, что помашут они руками, побегают по дорожке и станут похожи на юношей с шестью кубиками на животе и упругими попками. Наверное, с некоторыми такое и случается, молодцы, но я расскажу о своем опыте. Из воспоминаний.

«На следующий день после того, как друзья под утро закончили бурно отмечать мой юбилей (правда, почему-то уже без юбиляра), я впервые проснулся в возрасте пятидесяти лет и понял, что чувствую себя хоть и не очень хорошо, но жить буду. Однако в течение дня организм тихо, но настойчиво бубнил: «Все, старик, с этим надо завязывать, иначе не выживем. Попробуй вести правильный образ жизни, чай, уже не мальчик».

Прислушавшись к совету, я попытался одновременно втянуть живот и расправить плечи, но синхронизации не получилось. И тогда я осознал, что, возможно, организм прав. Поэтому, задумавшись о здоровье, решил я стать непорочным, для чего и принял следующие решения:

Во-первых, заняться спортом.

Во-вторых, перейти на правильное питание, отказавшись от поедания холестериносодержащих продуктов, включая столь обожаемую свиную рульку и прочее жареное.

В-третьих, исключить из жизненного рациона разрушительные радости типа алкогольного возлияния и табакокурения.

И, наконец, частоту плотских утех свести к разумному минимуму. Хотя именно разум подсказывал, что с этим будет особенно сложно. Но с десятого марта я зажил новой жизнью.

И вот уже семь дней каждое утро просыпаюсь в шесть пятнадцать и вывожу организм на пробежку. Правда, передвигаемся мы по парку медленно и недолго, минут десять, в силу его анатомической изношенности и, как результат, быстрой уставаемости. Но зато регулярно – и в дождь, и в ветер.

По вечерам мы отправляемся в тренажерный зал, где пытаемся тягать тяжести, чтобы сублимировать нездоровый интерес к девушкам на беговых дорожках, а следовательно, и к сексу. Кстати, времени на девушек стало невыносимо мало, и только потому, думаю, мы еще держимся.

Так прошла неделя.

Но зато теперь я с гордостью всем говорю, что уже восьмой день регулярно занимаюсь спортом, питаюсь только вегетарианской и, на всякий случай, кошерной пищей, о сексе задумываюсь только вечерами, движимый природными инстинктами, и уже неделю как с завидным постоянством не пью, не курю и…

Словом, чувствую себя крайне херово».

Все это, безусловно, не наполняет твое сердце безудержной радостью. И это притом, что девушкам и женщинам ты по-прежнему интересен. Правда, уже больше как собеседник, и, как правило, больше все-таки уже женщинам. Знакомясь с девушками, на вопрос «сколько вам лет» витиевато отвечаешь (ну, вроде как остришь), что «уже в том возрасте, когда согласие женщин пугает больше, чем отказ». Появляются признаки жеманного кокетства – также свойственного мужчинам в этот период. Но в какой-то момент я начал замечать: чем старше становлюсь, тем реже у меня интересуются моим возрастом. Только вот не знаю – радоваться этому или нет? Но потом понимаешь…

Когда ты маленький, взрослые тетеньки часто спрашивают тебя: «Мальчик, а сколько тебе лет?» И ты гордо отвечаешь: «Шесть, но скоро будет семь». И все улыбаются. Согласитесь, чудесный, наивный, но, увы, короткий отрезок времени, именуемый детством, которое, согласно Википедии, «длится примерно одну десятую жизни человека». Всего-то!

Когда тебе шестнадцать-восемнадцать и далее, тетенек, равно, как и девушек, этот вопрос почему-то уже перестает волновать, и оказывается, им есть чем заняться с тобой и о чем поговорить, кроме даты твоего рождения. Хорошее, должен сказать, время, веселое, продолжительностью десятка два лет и известное всем как молодость.

А вот когда тебе уже за сорок, женщины вдруг снова начинают озадачиваться количеством прожитых тобой лет. Причем сразу при знакомстве. И звучит это не столь ласково, как в детстве, – без тени улыбки на их лицах: «Мужчина, вам лет-то сколько?» Грустный и тревожный, надо признать, этап для повзрослевших мальчиков. Наверное, поэтому Пифагор, сравнивая различные моменты возраста с временами года, этот этап – с 40 до 60 – назвал осенью.

Но однажды наступает период, когда твой возраст не интересует уже никого – ни тетенек, ни девушек, ни женщин. Разве что врачей.

И тогда понимаешь, что пришла старость.

Права Коко Шанель: «После пятидесяти в счет идут уже дни!» Мне кажется, именно мужчины это чувствуют особенно остро. Почему? Не знаю. Может быть, потому что среди альпинистов, людей, рожденных покорять и рисковать, их подавляющее большинство? И живут они меньше женщин. Статистика. К сожалению.

Ну не хотел я писать о старости, и, уж конечно, о все чаще возникающих размышлениях о смерти. Более того, в первоначальной версии публикации этих заметок не было и слова об этом. Один из читателей, по имени Сергей, мой ровесник, прочитав тот, прежний, вариант, даже написал мне:

«Боюсь, что в продолжении пойдет тема об ощущении смерти, которая стала все чаще появляться, и старых друзей, знакомых становится внезапно все меньше и меньше…»

И Сергей оказался прав. Через какое-то время я принял решение, что об этом хоть немного, но все-таки сказать следует. Потому что действительно с возрастом начинаешь чаще ловить себя на мысли и о старости, и о том, что смерть становится уже не просто понятием философским: она все чаще входит в твою жизнь, когда из нее уходят дорогие тебе люди и друзья, – вроде как заставляет присутствовать на репетиции. «Вот, мол, смотри, старик, это будет примерно так. Ты хотел бы для себя что-нибудь изменить в этом прощальном процессе?»

Я, например, помню эти ощущения, когда узнал о смерти близкого мне человека, с которым, увы, так и не успел проститься. Мне тогда было уже почти пятьдесят, он был лет на двадцать старше.

«Вчера умер мой старший товарищ, друг нашей семьи. Александр Васильевич Сагиров. Тот, кто, когда не стало папы, большую часть моей жизни всегда был рядом.

Кто показал мне, мальчишке, как играть в теннис, поставил на водные лыжи, научил стрелять из винтовки, водить машину, ходить в водные походы.

Кто научил меня радоваться ощущению бесконечного восторга от этой жизни.

Тот, кто давал ключи от своей квартиры, чтобы я мог побыть с девушкой, и кто мог сесть в ларек чистильщика обуви, а я оставлял ему чаевые в десять рублей (в те времена!), проходя мимо с подружкой.

Умер тот, кто был остроумным, обаятельным и мудрым.

Умер взрослый Романтик. Вчера он умер.

Александр Васильевич Сагиров.

Завтра похороны.

Я боюсь идти туда.

Я боюсь увидеть его мертвым.

Я боюсь увидеть, как будут оплакивать мою юность».

А сейчас хотел бы немного поговорить о тех друзьях, которые еще рядом. Совершенно очевидно, что их уже не так много, как в юности, некоторые по разным причинам исчезли из вашего общения: обзавелись семьями, разъехались, заняты своими делами, работой, и, следовательно, времени для встреч найти все труднее. Да и ваши общие когда-то интересы тоже поменялись. А еще есть и такие, кого вы всегда считали своими друзьями, а как оказалось, таковыми они не были. Кстати, нередко это случается, когда у вас совместный бизнес и возникают проблемы. У меня такое было. Ну да, друзья познаются в беде. Кто бы спорил. Однако, становясь старше, все чаще стал задумываться и решил, что не всегда это так. Вернее, не всегда это только так.

Вы замечали, сколько рядом друзей, когда с вами что-то случилось (не дай бог) – со здоровьем, в семье, с карьерой. Сколько искренних слов утешений и сопереживания, желания и готовности помочь исходит от них. Это, безусловно, радует. Но проходит время и…

У вас все наладилось, более того, все просто замечательно: в семье идиллия, никто не болеет, карьера прет, вы отлично зарабатываете и можете позволить себе практически все, о чем многие из друзей ваших только мечтают. А теперь оглянитесь. Сколько их осталось рядом с вами? Не так уж и много, согласитесь. Но даже и от них звонки стали реже, и встречи какие-то не такие искренние и веселые, как прежде, а некоторые, из ранее особо живо «переживавших», вообще исчезли из вашей жизни. Словом, как кто-то сказал:

«Был у меня друг, да умер. Точнее, человек-то остался, а вот сам друг умер. Такие дела».

Так и хочется попросить: «Друзья, ну не надо только переживать за меня и разделять лишь беду мою, попробуйте и радоваться вместе со мной, когда у меня все хорошо!» Но ведь не у всех получается. Увы. – Почему? – спросите вы. Да потому что, как оказалось, друзья познаются не только в беде, но и в радости. А и то и другое познается во времени. Посмотрите на картинку – точно подмечено! А закончить хотел бы словами:

Господи, я прошу тебя, подари и моим друзьям счастье, и дай им тоже и денег и здоровья, чтобы они не забыли меня и не отвернулись. Только потому что все это у меня уже есть.

А теперь о некоторых забавных моментах этого нового для мужчин этапа. И хотя пятьдесят, друзья мои, это, поверьте, действительно еще далеко не старость, все же иногда я ставил эксперимент и не называл возраст, а сразу говорил год своего рождения. Не думаю, что надо описывать выражение лиц девушек. «По-нашему, это шок». Одно дело сказать: «Мне пятьдесят», другое – «Я пятьдесят восьмого года рождения». Эффект сравним разве что с появлением перед ними Ленина. Кстати, многие, как полагаю, на полном серьезе думали, что Ленина я уж точно видел. И это не преувеличение.

Моя коллега лет двадцати пяти, узнав, что я учился на факультете английского языка, очень этому удивилась. «А разве в школе у вас был не немецкий? – спросила она. – Тогда же все учили немецкий». И я рассмеялся. Я все понял. «Радость моя, – сказал я. – Ты перепутала. Это ДО ВОЙНЫ в школах все поголовно учили немецкий, а я в школу пошел, когда Гагарин уже “поехал” в космос». Хотя не уверен, что моя собеседница правильно связала и осмыслила эти два факта.

Фраза «вы старше моего папы» меня уже не удивляла. А через какое-то время перестала удивлять и «вы чуть моложе моего дедушки». При этом, глядя на меня, девушки каким-то странным образом сразу угадывали, что как жених я не перспективен, т. е. никогда они не будут слушать звуки вальса Мендельсона, стоя рядом со мной. И как они это понимали? Вот загадка… Впрочем, осмелюсь предположить, что именно наличие большого опыта у мужчины обратно пропорционально надеждам жить с ним долго и счастливо и затихнуть в один день. Чем опытнее он, тем меньше дней познавать этот мир вместе с ним. Какая тут, к черту, перспектива? «Зачем смотреть вперед, когда весь опыт сзади», – заметил как-то Жванецкий.

Короткое отступление. Вы, уверен, заметили, что я часто цитирую Михаила Михайловича Жванецкого. Не стоит меня осуждать. Все же Жванецкий – гений! Гений слова, пропитанного иронией, юмором, сарказмом, сатирой, ерничеством, смехом, улыбкой и мудростью. Люблю Жванецкого, восхищаюсь остротой его ума и тонкостью владения им русским языком. Его мысли, изложенные в нескольких словах, столь забавны, точны и мудры, что становятся афоризмами. К тому же он, как никто, очень емко и ярко высказывается о мужчинах и женщинах – а разве не об этом мои заметки? Поэтому, дабы не растекаться мыслью по древу (а за мной такой грешок есть) и не отнимать вашего времени, я и обращаюсь к этому талантливому острослову.

Конечно, мне могут возразить, что есть у нас и другие пишущие и веселящие, например, тот же Петросян и т. д. Но сравнивать их со Жванецким – все равно что быть поклонником Розенбаума и Стаса Михайлова одновременно. Вроде оба поют о любви, но ведь насколько различаются их песни глубиной и стилем! Надеюсь, вы не будете раздражены, если и далее в заметках встретите высказывания Жванецкого.

Кстати, начнете читать, набредете на цитаты еще одного автора, которого упоминаю не меньше, а, возможно, даже чаще, чем Михаила Михайловича. И этот человек – я. Да, тот, кто напрочь лишен чувства скромности, потому что однажды согласился с Сальвадором Дали, сказавшим, что «самое худшее качество человека – это скромность». Ну верю почему-то я сумасшедшим. А недавно получил сообщение от одной своей знакомой: «Цитируя себя, я духовно обогащаюсь». И подумал, как же верно замечено. И сделал вывод: «Доволен я, цитируя себя, – довольны и читатели, размышляя над умными мыслями других». Счастливы все. Разве не в этом гармония для графомана?

А сейчас продолжим.

Еще одна тема, деликатная. Мужчина после сорока все чаще начинает задумываться о том, не подведет ли в важный момент его лучший друг, рожденный с ним в один год, месяц, день, час, секунду и с которым они живут неразлучно и дружно всю жизнь. Надеюсь, понятно, о ком идет речь. Назовем его Егоркой. Эта мысль посещает мужчину и в тридцать, и в сорок лет, но, чем старше он, тем чаще думает о дне, когда Егорку надо будет провожать на пенсию. И он в панике, потому что даже не представляет, как будет без него коротать вечера в одиночестве.

Я как-то размышлял на эту тему и решил, что в один из таких вечеров приглашу всех девушек, которые когда-либо были в моей жизни, и мы устроим вечеринку, примерно как в фильме «О чем говорят мужчины». В моем представлении на вечеринке я услышу много добрых слов и в адрес Егорки, и в свой. А потом кто-нибудь из девушек скажет: «Мои дорогие подруги, мы сегодня собрались здесь по очень грустному поводу – мы провожаем нашего любимого друга на пенсию. Но мы помним еще те времена, когда Егорка по утрам вставал раньше хозяина».

Думаю, это был бы милый и забавный вечер. Хотя и грустный. Потому что печально, когда тебя покидает тот, с кем был всю жизнь, кого все называли твоим лучшим другом, и кому всегда можно было довериться. И даже не столько в беде, сколько именно в минуту радости. При том, что иногда, надо признать, он эту радость все же омрачал, сокращая ее во времени. Из моих воспоминаний: «После того, как они закончили заниматься любовью, она с грустью подумала: “Пчелки и те дольше опыляют цветочки”. Ну, да всякое бывало. Но это тот случай, когда друзей не выбирают.

Кстати, говоря о сексе, поведение Егорки не единственное, что напоминает мужчине о возрасте. Вопрос, который также все чаще начинает его волновать – останется ли с ним девушка на ночь после «волшебства» или нет? И с годами, поверьте, мужчина все реже хочет получить положительный ответ. Процитирую разговор отца с сыном из отечественного фильма «Бабник»:

– Какой самый приятный момент в общении с женщиной?

– Ну, я думаю, это известно… – смущается сын.

– Нет, не это. Самый приятный момент в общении с женщиной, это когда она уходит.

– Тогда зачем ее вообще надо было приводить? – сын в удивлении.

– Приводить ее тебя обязывают законы природы, с которыми, как теперь стало общеизвестно, спорить бессмысленно.

Одни мужчины об этом говорят девушке сразу, открыто, как, например, герой Джека Николсона в фильме «Любовь по правилам и без», другие придумывают разные предлоги, лишь бы она уехала. У Милана Кундеры в его, пожалуй, самой известной книге «Невыносимая легкость бытия» рассуждения о главном герое:

«С другими любовницами он не спал никогда. Посещая их, он мог уйти в любое время. Хуже было, когда они приходили к нему, и он вынужден был им объяснять, что страдает бессонницей, что рядом с другим человеком не может уснуть и потому после полуночи отвезет их домой. Эти объяснения были недалеки от правды, но главная причина крылась в другом, гораздо худшем, и он не осмеливался ее высказать: в минуту, следовавшую за любовной близостью, его охватывало непреодолимое желание остаться одному; пробуждаться посреди ночи рядом с чужим существом ему было неприятно; общее утреннее вставание его отвращало; ему вовсе не хотелось, чтобы кто-то слышал, как в ванной он чистит зубы, не привлекал его и завтрак тет-а-тет».

От себя добавлю, в юности этот вопрос вообще бы не обсуждался – конечно, она должна остаться. Но это по молодости. А вот для взрослого мужчины сон – это уже очень личное, и совместное познание акта соития пестика с тычинкой не есть повод засыпать и встречать утро вместе, если, конечно, только он не влюблен в девушку. Там же у Кундеры:

«Быть в близких отношениях с женщиной и спать с женщиной – две страсти, не только различные, но едва ли не противоположные. Любовь проявляется не в желании совокупления (это желание распространяется на несчетное количество женщин), но в желании совместного сна (это желание ограничивается лишь одной женщиной)».

Я никогда не спал с проститутками в силу своей брезгливости, но доподлинно знаю (думаю, как и вы), что мужчины пользуются их услугами, в том числе и потому, что после процесса совокупления те собираются и уезжают без лишних слов. Согласен, цинично. Но это так.

Мог бы и дальше продолжать эту деликатную тему, благо с годами есть что вспомнить и о чем поговорить. Но вдруг понял – что-то не хочется, грустно как-то. Возраст, понимаете ли.