Текст книги "Красный бубен"

– Хочешь, зайка моя, подзаработать?

– Смотря как.

И Твердохлебов рассказал ей о своем бизнесе. Света согласилась на коммерческое предложение, Вася пошел в машину за сигаретами. Он уже собирался влезть в кузов и вытащить оттуда коробку, но тут вспомнил, что эту коробку он должен отдать в Рязани Люське. В кабине за сиденьем лежало полтора блока «Примы», которую Вася курил по дороге. Он взял их и отдал Свете.

– Пока вот так, – сказал он. – На комиссию. А если дело пойдет, в следующий раз привезу коробку.

Света повесила плакат с Васькой на дверь.

– Распишись на память, – попросила она. – Только не очень откровенно, а то у меня хозяин айзер… ревнивый.

Вася почесал ручкой висок и написал:

Светлане от благодарного покупателя с благодарностью.

Они попрощались, и Вася поехал дальше в великолепном настроении, жуя «Орбит Винтерфреш».

– 5 —

Ближе к вечеру он подъезжал к Рязани. Впереди замаячил пост ГАИ. Но Вася почти не волновался. Запах шампанского практически выветрился. Все документы и накладные были в порядке. А лишнюю коробку сигарет навряд ли кто заметит. Не станут же менты пересчитывать весь товар. Заебутся!

Вася сунул руку в карман куртки и похолодел. Кроме дырки, из которой он доставал зажигалку, в кармане ничего не было! Никаких документов! Твою мать!

Твердохлебов съехал на обочину и остановился. Быстро стал соображать, где он мог оставить документы. Вариантов было два: либо он забыл их, когда чинил машину возле этой деревни… как ее… Красный Бубен, либо они выпали в палатке, когда он натягивал Светлану.

По любому, нужно было разворачиваться и ехать назад. Эх, черт! А так всё хорошо шло! А теперь назад ехать. Вот говно! Бывают же в жизни такие му…вые огорчения!

Вася развернулся и погнал назад в сгущающуюся темноту. От великолепного настроения не осталось и следа.

Вот ведь! И возвращаться-то примета плохая! И приедет он теперь в Рязань только под утро! А это значит, что к Люське он, скорее всего, не попадет. Потому что: раз – ночью негде оставить машину с товаром, все разворуют! Два – если заявиться к Люське ночью, можно напороться на другого мужика. Твердохлебов давно подозревал, что он у нее не один. А если он заявится к Люське ночью и застанет там кого-то, то придется, чтобы не потерять лица, устраивать ей разборки. А не хотелось бы! Из-за такой ерунды можно испортить бизнес и остаться без надежной бабы в Рязани.

– 6 —

Уже поздно ночью Вася затормозил у палатки. Если документы не здесь – хреново! Если они остались там, на земле, – в такой темноте их фиг найдешь!

Он спрыгнул на землю и подошел к палатке. На закрытом окошке было написано:

СТУЧИТЕ. ОТКРЫТО.

Вася торопливо заколотил по фанере. Через минуту окошко открылось, и из него показалось Светино заспанное лицо.

– Слушаю, – сказала она, зевнув.

– Это я!

– Ух, ты!.. Ты что, вернулся уже?!

– Я, кажется, у тебя в палатке документы выронил!

– Ну, заходи, поищем, – она открыла дверь и впустила Васю внутрь.

Вася перерыл всю палатку, но документов не нашел. Света не помогала искать, она сидела на раскладушке просто так и зевала. Настроение, и без того поганое, ухудшалось с каждой минутой. Вдруг Васе стало ясно, что это Светка во всем виновата. Это из-за нее он тут задержался, а так бы он давно уже обнаружил пропажу документов, нашел бы их, и теперь бы уже ел блины у Люськи!

Он посмотрел на Свету подозрительно:

– Скажи честно, ты не брала?.. Света вскинула брови:

– Ты чего?! Зачем мне твои документы?!

– Ага, зачем! Ясно зачем! Ты – одинокая баба, ищешь себе приличного мужика. Видишь – тут я еду. У меня работа хорошая, занимаюсь бизнесом, снимают меня на плакаты… Вот ты и подумала, что надо бы ко мне прицепиться, как пиявка, и все из меня соки высосать! – последние слова он произнес сквозь зубы. В этот момент он действительно поверил, что это именно так и есть.

– Да пошел ты! – Света вскочила с раскладушки, и та опрокинулась назад. – Знала бы я, что ты такой гад, я б тебя не пустила!

– Все вы так говорите! Отдавай документы! А то я тебе всё здесь разнесу! – он схватил с полки бутылку «Жигулевского» и швырнул на пол. Бутылка разлетелась вдребезги, и Васины штаны забрызгало желтой пеной. Он подумал шоферскую мысль – теперь для милицейских носов он будет слишком лакомый кусок. И это разозлило его еще больше.

– Ты что, гад, делаешь?! – закричала Света. – Ты что мне тут товар колотишь?! – Она выхватила из-под прилавка газовый пистолет и прицелилась Твердохлебову в лоб: – А ну пошел отсюда, мудак сраный!

Вася попятился.

– И забирай свою вонючую рожу! – Света сорвала с двери плакат и надела Васе на голову. – Уебывай давай!

Вася выскочил на улицу – облить этот сраный киоск бензином из канистры и поджечь к ебеням! Но тут его что-то небольно стукнуло по затылку.

– И сигареты свои забирай! Бизнесмен моршанский! – закричала Света из двери. – Катись колбаской!

– Я тебя убью! – Вася бросился назад в киоск. Сигареты – это было для него больное место. Он никому не позволял швыряться этой продукцией.

Он ворвался в киоск, и в этот момент Света выстрелила. Струя газа вышибла Твердохлебова наружу. За ним, кашляя и плюясь, выскочила Света.

Вася подбежал к обочине, его вывернуло. В двух метрах от него рвало Свету. Она стояла на коленях, уперевшись руками в землю. Теперь она была похожа на бледную собаку. Но Твер-дохлебов и сам выглядел не лучше. Его еще раз вывернуло. Глаза щипало, и по щекам лились ручьями слезы. Он вытащил из кармана платок, высморкался и вытер лицо.

Послышался шум мотора, мимо, в сторону Бубна, проехал раздолбанный жигуленок.

Вася проводил его отрешенным взглядом.

– Ты, блин, совсем того… – выдавил он, шатаясь. – Совсем ничего не соображаешь, – Твердохлебов сел на землю.

– Пошел ты в жопу! – Света подняла голову и попятилась на четвереньках, чтобы не испачкаться.

Сейчас она гавкнет, – подумал Вася и засмеялся. Светлана поглядела на него с недоумением, но в следующую секунду ее рот тоже растянулся в улыбке.

– Чего ржешь-то? – спросила она, давясь от смеха.

– А, – Вася махнул рукой, продолжая смеяться. – Гав! Минут через пять он поднялся и собрал сигареты:

– Ну ладно, я поехал…

– Давай, – Света кивнула. – Пока, бизнесмен…

Вася забрался в кабину и уже начал закрывать дверь, но остановился, высунулся и сказал:

– Не обижайся… Нормально всё… Света махнула рукой.

– 7 —

Фары высветили указатель КРАСНЫЙ БУБЕН.

Вот он!

Твердохлебов проехал еще немного вперед и затормозил. Примерно здесь… Он вытащил из бардачка фонарик, закурил и спрыгнул вниз на землю. Перешел на другую сторону дороги, посветил лучом по траве. Всё точно. Вот он – камень, на котором Вася поймал ящерицу. А вон на дороге валяется его окурок.

Он подошел к камню, но документов нигде не было.

С.издили! Вася похолодел. Последняя надежда рухнула. Что теперь делать? В Рязань без документов нельзя. Но и обратно – тоже нельзя. Если бы днем, можно бы еще попытаться вернуться. Но ночью… На первом же посту ГАИ под Моршанском его остановят, и может кончиться плохо. Сто баксов!

Ладно, заночую в машине, а утром поеду назад… Хрен с ними с документами! Главное, живой и здоровый…

Но живым и здоровым ему оставаться было недолго.

Вася залез в кабину, устроился поудобнее и закрыл глаза.

Глава тринадцатая
ТРОЕ НА ОДНОГО

– 1 —

При выезде из Москвы дорогу Хомякову перебежала кошка. Игорь Степанович надавил на тормоз и резко остановился посреди дороги. Хорошо, что был такой час, когда машин вокруг было немного.

Хомяков потер подбородок. Он отрулил к обочине и решил дождаться, когда кто-нибудь проедет первый. Но в течение десяти минут никто не проехал. А на одиннадцатой минуте проехал «мерседес». Но он ехал навстречу, и Игорь Степанович не понял – взял ли тот на себя то, что сделала кошка или не взял? Вопрос. Хомяков позлорадствовал, что проехал именно «мерседес». Так ему, бандиту! Бандитам должно быть несчастье.

Однако нужно было решать. То ли ехать, то ли ждать дальше, то ли разворачиваться и ехать в объезд.

Игорь Степанович служил в армии и привык, что жизнь сугубо реалистична. В ней нет места мистике и метафизике. Но некоторые приметы Хомяков почему-то считал материалистическими, как гром и молнию.

Он побарабанил пальцами по рулю и решил всё же дождаться машины, которая проедет в том же, что и он, направлении. Хотя, с другой стороны, перебежавшая дорогу кошка была не черная, а трехцветная… Но, черт ее знает…

Игорь Степанович достал газету с кроссвордом и начал отгадывать…

Одичавшая домашняя лошадь.

Мустанг… Подходит… Хороший вопрос…

Северная ягода на «м».

Морошка… Хороший вопрос…

Так… По вертикали…

Древний символ бесконечности на «у».

Та-ак… Восьмерка не подходит…

Хомяков посмотрел по горизонтали.

Плотницкий инструмент.

Топор!.. Подходит… Хороший вопрос… Грамотный…

Теперь сюда смотрим… Символ бесконечности – первая «у», вторая «р».

Уринотерапия!.. Чего еще на «ур» я знаю?.. УРА… УРОД… УРОЖАЙ… УРКА… УРОК… УРИНОТЕРАПИЯ – было уже… УРИНА – это вроде моча. Может, этот символ как-то связан с мочой? Все вечно ссут…

В это время мимо Хомякова проехала черная «Волга».

Игорь Степанович бросил газету на сиденье и поехал вслед за ней.

Какое-то время они ехали друг за другом, а потом «Волга» резко газанула и ушла вперед.

Игорь Степанович немного посетовал на свою старую, по-коцанную «Ладу». Она его серьезно никогда не подводила, но годы брали свое, старая машина – не новая машина. Всю жизнь Хомяков прослужил в армии, отдал лучшие годы Родине, а теперь не мог купить себе приличный автомобиль. Что за страна такая, которой управляют мошенники и дебилы при смерти!

Хомяков увидел, что впереди что-то случилось. Он подъехал ближе и раскрыл рот. На обочине на боку лежала черная «Волга», а рядом с капотом, превратившимся в гармошку, дымилась «девятка».

Игорь Степанович перекрестился. Правильно, что он не поехал после кошки! Чувство опасности профессионального военного сослужило ему хорошую службу! Профессиональный военный всегда почувствует обманчивую безмятежность ситуации. Он знает, что можно получить по жопе, даже когда небо чистое и птички поют. Временной промежуток, отделяющий безмятежность от гибели – очень короткий.

До Рязани Хомяков доехал без приключений. В Рязани он зашел в хозяйственный магазин и купил там серп. Он купил серп просто потому, что он ему понравился, недорого стоил. В Москве такие вещи давно уже не продавали. Хомяков сжал в руке обернутую промасленной бумагой рукоятку и махнул серпом, как Чапаев шашкой.

– Хорошая вещь, – сказал он продавцу в синем халате.

– Последний остался, – ответил продавец, насыпая на весы гвозди.

– Ум-м, – Хомяков кивнул. – Беру…

Игорь Степанович сел за руль, положил серп рядом с собой и понюхал руку, от которой теперь пахло машинным маслом.

Буду в огороде резать сорняки…

Он закурил, завел мотор и поехал дальше. До Бубна оставалось часа три-четыре. Как повезет…

Уже темнело. Впереди показался киоск. Рядом с киоском стоял какой-то грузовик. Хомяков хотел остановиться, купить себе пива и гостинцев для внуков. Но, подъехав поближе, понял, что здесь что-то не то. Грохнул выстрел, из киоска выскочили две фигуры, они подбежали к краю дороги и начали блевать.

Игорь Степанович вдавил педаль газа и быстро проехал мимо. Наверняка, подумал он, это очередная бандитская разборка. Черножопые делят территории. Развелось мрази всякой, мать их!..

Хомяков разволновался. Его организм выбросил в кровь порцию адреналина. И он знал, что за этим последует. Всякий раз, когда Игорю Степановичу приходилось волноваться, вслед за адреналином наступало спазматическое сжатие мочевого пузыря. Проще говоря, Хомякову нестерпимо захотелось облегчиться.

Всё же он нашел в себе силы потерпеть и отъехал от киоска подальше.

Игорь Степанович продержался достаточно.

Он нажал на тормоз. Выскочил из машины, приплясывая, перебежал через дорогу, на ходу расстегивая ширинку.

На пути оказался камень. Хомяков зачем-то запрыгнул на него и помочился с камня. Он неподвижно стоял несколько минут, испытывая ощущение гармонии с миром. Потом стряхнул последнюю каплю и застегнул штаны.

Нужно было покурить. Игорь Степанович вытащил сигареты, закурил и выдохнул в темное небо вкусный крепкий дым.

– «Ява Золотая», – произнес Хомяков свою мысль. – Воздух чистый…

Он докурил и спрыгнул на землю. Под ногой что-то хрустнуло. Что-то чужеродное природе.

Хомяков нагнулся и поднял с земли пачку документов.

– Ого! Вот так находка!

Паспорт. Водительское удостоверение. Накладные на товар.

– Ну и дела! И что прикажете мне со всем этим делать?! – указательным пальцем Игорь Степанович сдвинул кепку на затылок.

Первой мыслью было – положить документы туда, где они лежали, – кому надо, тот найдет. Но потом Хомяков решил, что так поступать неверно – документы пострадают от росы или кто-нибудь на них нассыт в темноте. Вот же он, Игорь Степанович, чуть не нассал же! Только по случайности и не нассал!

Он положил находку в карман и пошел к машине.

– Разберемся.

Отдам в милицию, а там найдут хозяина и ему передадут. А вдруг с хозяином чего случилось – опять же надо искать человека или хотя бы его труп…

За всеми этими делами Хомяков только теперь заметил, что он стоит рядом с указателем КРАСНЫЙ БУБЕН.

Он сел в машину, дал задний ход, отъехал за указатель и свернул на грунтовую дорогу.

Весь путь от Москвы до деревни Игорь Степанович обращал внимание на дурные знаки. А вот на хороший знак – когда Господь захотел, чтобы Хомяков проехал мимо деревни – он внимания не обратил. А зря. Если бы только знал Игорь Степанович, что это последняя дорога, на которую он свернул.

Хомяков проехал мимо пруда, мимо церкви, выехал на пригорок и сразу увидел Мешалкина!

Мешалкин стоял в какой-то неподходящей для него компании. С ним было двое. В одном Хомяков узнал местного придурка-мракобеса деда Семена. А вторым был пьяница и дебошир, тракторист Мишка Коновалов, которого Хомяков не раз нанимал пахать за бутылку поле.

Та-ак! Понятно! Раньше этот скульптор с деревенскими что-то брезговал общаться!..

Та-ак! Я тут, бля, еду… знает куда! В Москве жена с ума сходит! А этот… пьянствует!..

Игорь Степанович притормозил, вылез из машины, облокотился на дверь.

Трое остановились метрах в десяти. Вперед выступил дед Семен с какой-то доской в руках и крикнул:

– Сгинь, нечистая сила! – и перекрестил доской Хомякова и его машину.

– Ты чё, мудак старый, орешь?! Совсем ум прос л! – Хомяков сплюнул под ноги.

Абатуров замер, а потом повернулся к остальным и сказал:

– Свой, кажись…

Коновалов отодвинул деда рукой и посмотрел на Хомякова подозрительно.

– Сомневаюсь я, – сказал он. – Ты говоришь – свой, а я говорю – надо его кольнуть на всякий случай, – Мишка тряхнул осиновым колом.

– Да это тесть мой, – вмешался Юра. – Я его узнал!

– А? – Коновалов обернулся. – Говоришь, тесть?.. У тебя, между прочим, жена еще была и дети… Может, это у них наследственно?..

– Не смей так про жену и детей, а не то я тебе врежу! Они не виноваты! Ты тоже мог быть на их месте!

– Мог, да не буду! Потому что у меня голова есть!

– Хорош собачиться, – остановил их Абатуров. – Давайте с тестем разберемся… что это за гусь к нам пожаловал…

– Не пизди! – Хомяков ужасно разозлился, что его назвали гусем. И не кто-нибудь, а последний деревенский идиот. – Еще слово скажешь, я на твой возраст не посмотрю!..

А ты, зятек фуев!.. – Хомяков задохнулся. – Мать в Москве с ума сходит! Думали хуй знает чего с вами случилось! Я после смены вместо того, чтобы отдыхать, как человеку, гоню сюда не спамши, не жрамши! Бензина нажег хрен знает сколько! Чуть в аварию не попал!.. А этот говнюк водку жрет с пидарасами!..

– Это кто пидарасы?! – крикнул Коновалов. – Это кого ты имеешь в виду?!

– Тебя имею! И вот его, – Хомяков показал пальцем на Абатурова. – И всех ваших мам имею!

– Ах ты сука какая! – Мишка слегка присел и расставил руки в стороны. – Ни хрена себе! Очередной козел вонючий приехал из своего вонючего города в нашу, – Коновалов потыкал себя в грудь большим пальцем, – родную, блядь, деревню! Ездит тут на своем вонючем автомобиле по нашей, бля, земле, которую мы пахали, и пахали наши деды и отцы! – Мишка треснул деда Семена по шее, и тот чуть не упал. – Стоять, дед! – Он схватил Абатурова за шиворот. – А этот городской хер обратно утрамбовывает нашу землю своими погаными лысыми покрышками! И еще плюет на нее! – Мишка покраснел, и на шее у него надулись жилы. – Из-за таких вот ельциных мы так хуёво и живем! Из-за таких у нас в деревне курицы нестись перестали! Такие вот и занесли к нам в Бубен заразу американскую!

– Сникерс ебаный! – вставил дед Семен.

– Погоди, дед!.. – Мишка дернул его за воротник. – Понаехали упыри! Занесли заразу!

– Кто ельцины?! – Хомяков хлопнул дверцей и кинулся на деревенских.

Игорь Степанович владел в совершенстве приемами рукопашного боя и, несмотря на почтенный возраст, был еще грозным бойцом. А Коновалов дрался по-простому, но зато был очень уж здоровый.

Хомяков налетел на него и моментально сшиб с ног подсечкой. Тут же он развернулся и врезал Мешалкину.

Абатуров отскочил назад и стал размахивать колом.

Мешалкин отлетел в кусты.

Коновалов, не поднимаясь, врезал Хомякову ногой под колено.

Мешалкин вылез из кустов и ударил тестю по ребрам.

Хомяков охнул, но удержался на ногах. Он подпрыгнул и, с разворота, прямой ногой сбил Юру на землю.

Мишка Коновалов вскочил и ударил Хомякова кулаком по темени.

Хомяков присел и, не разворачиваясь, лягнул Мишку по яйцам.

Коновалов от боли согнулся пополам.

Подскочил Абатуров и со всего маху стукнул Хомякова колом по голове.

Хомяков рухнул и отключился.

– У, гад! По яйцам! – Мишка, морщась, подошел к Хомякову и пнул его ногой. – Н-на!

– Хватит! – остановил Абатуров. – Хорош… Ему достаточно… И вообще… – он поглядел в небо, – я понял… Это ж нас, друзья мои, дьявол искушает! Специально нам подлянку на дороге подложил, чтоб мы до церкви Христовой к ночи не добрались, и всю свою силу употребили на борьбу с христианом, а не с дьявольскими отродьями…

И действительно, пока они выясняли отношения, на улице совершенно стемнело и стало жутко.

– Давайте, Мишка и Юрка, берите этого петуха и несите в церковь… А я сзади пойду… с колом… – сказал Абатуров.

Мешалкин подошел к машине, чтобы захлопнуть дверцу.

– О! Серп зачем-то привез! Дед Семен, тебе серп не нужен?

– Возьми. Может, пригодится. Будем им, как говорится, этим серпом да по ихним яйцам!

Юра засунул серп за ремень.

Прежде чем взять Хомякова, Коновалов потыкал его, на всякий случай, осинкой, и только после того взял Игоря Степановича за ноги.

А Мешалкин взял тестя за руки.

И они пошли.

Глава четырнадцатая / ЗЛОВЕЩИЙ «МАКИНТОШ»

– 1 —

Фары высветили из темноты указатель КРАСНЫЙ БУБЕН. Леша свернул на проселочную дорогу и поехал в сторону деревни. Из-за травы, которую он зря покурил перед дорогой, – было немного жутко. У Лехи всегда с травы были шуги, поэтому он не очень уважал пыхать, когда нужно было куда-то ехать или идти. Зря он покурил. Теперь на его депрессивно-тревожное состояние из-за родителей, наложилась травяная шуга.

И чего я, действительно, поехал, на ночь глядя? Говорил же мне Алик, оставайся до утра… В деревне все спят уже… Где я буду чего искать?.. Может, в машине до утра остаться? А утром тогда и поеду… поищу… чего-нибудь.

Он съехал с дороги на обочину и затормозил. Уверенность, что его родители живы-здоровы в деревне, – куда-то временно спряталась. Это тоже из-за травы. Трава подарила ему эту мысль, и трава заставила его о ней забыть.

Леша нажал кнопочки на дверях, откинул сиденья в горизонтальное положение, лег на бок и попытался заснуть. Но сон не шел. Леша поворочался минут пятнадцать, сел и закурил.

Было тихо. Мимо по дороге никто не проезжал. Леша приоткрыл окно, чтобы дым выходил из кабины, выбросил в щель окурок и снова лег.

Он лежал с открытыми глазами на спине и смотрел через стекло на темное небо и яркую полную луну. Полная луна. Время нечисти. Плохое время, – подумал Леша. – Как там у Булгакова в «Мастере»?.. И когда на небе появлялась полная луна, поэт Бездомный выходил на улицу и шел неизвестно куда ночью… А Понтий Пилат и его собака гуляли по лунной дорожке… Лунная дорожка светит серебром… Чья это песня?.. Вроде бы Юрия Антонова… Как там дальше?.. М-м-м-м-м-м… светит серебром… человек и кошка плачут под мостом… рыбачут, а не плачут… гадят… ха-ха… Трава располагает к творчеству… Главное, не думать о всякой фигне…

Послышался шум машины, темное небо слегка осветилось желтым светом фар. Машина подъехала и остановилась.

Кто это там?! Может, это бандиты, которые убивают водителей на ночных пустынных дорогах?..

Леша нащупал закрывалку окна и покрутил.

– 2 —

Хлопнула дверца. Кто-то вышел из той машины.

Леша зажмурился. У него в голове опять появился тревожный Билл Гейтс. Билл Гейтс сказал: Мove your ass? Lesha! Move your ass! Двигай отсюда жопой, коллега! It's not to be late! Пока еще не поздно, сохрани то, что не успели уничтожить!

Леша открыл глаза и не поверил! За окном стоял его папа, Георгий Адамович Дегенгард! Живой и здоровый! Он улыбался.

– Папа! – Леша подскочил и ударился головой в мягкий потолок.

Папа постучал костяшками по стеклу:

– Открывай!

Леша открыл, выскочил из машины и обнял отца.

– Папа!.. Ты живой?!. Папа!..

– Живой, конечно. А что случилось?

– Живой?!. А где мама?

– Да вон она, в машине сидит!

Из жигуленка вышла мама.

– Мама! – Леша крикнул.

– Леша! Ты что здесь делаешь? Ты почему приехал? Случилось что-нибудь?! Что-нибудь с Верочкой или Павликом?!

– Нет! С ними всё нормально!.. Какие-то дурацкие шутки!.. Я бы этого шутника поймал и ноги ему вырвал! – Леша оторвался от отца и обнял маму. – Мама, ты замерзла!

– Не замерзла.

– Нет, ты вся холодная!

– Какие еще шутки дурацкие? – спросила мама.

– Позвонил какой-то идиот и сказал, что вас… убили! Чушь какая-то!

– Ничего себе! – возмутился папа. – Ну и ну! Шуточки!.. Ничего святого у людей не осталось!.. Знаки плюса и минуса поменялись местами!

– Это ж надо же, – добавила Раиса, – так пошутить!.. Подлость какая!..

– И ты, значит, – продолжал Георгий Адамович, – поверил и поехал поэтому сюда?!. Ну и ну! Таких шутников сажать надо за решетку в зоопарк, чтобы каждый мог кинуть в них объедками!..

– Да ладно, – Леша махнул рукой. – Главное, всё хорошо закончилось!.. Фух!..

– Ну… Чего мы стоим-то тут на дороге? Поехали домой!

– В Москву, пап?

– Зачем в Москву? В Красный Бубен! Посмотришь, как мы живем, раз уж приехал! А то ведь не хотел к нам в деревню приезжать!

– Да я это… работы много… Некогда всё…

– Вот так всегда, – сказала Раиса. – Пока люди живы, всё времени нет с ними повстречаться. А как умрут, так летят среди ночи на край света!..

– Да ладно, мам, не обижайся, – Леша поцеловал маму в щеку. – Мам, ты точно замерзла!

– Ты давай садись тогда в машину, – сказал папа, – и поезжай за нами.

– Ага!

– 3 —

Дорога была ухабистая, и машина то и дело подпрыгивала на кочках. По такой дороге ездить – всю тачку раздолбаешь, – подумал Леша. – Ладно, у родителей развалюха, не жалко… А у меня-то нормальная иномарка. Для города… Жалко все-таки… иномарку… японскую…

Леше показалось, что по бокам дороги мелькают какие-то силуэты, ему даже показалось, что у некоторых силуэтов светятся глаза. Фигня какая-то! Зря я покурил! Как бы в дерево не въехать!.. Это светлячки, наверное, на кустах светятся… – догадался он, но всё же постарался подъехать поближе к родительской машине.

– Е! – Леша резко нагнулся вперед лицом.

Перед машиной пробежал скелет! Фары осветили белые кости, открытые зубы с одной золотой коронкой и светлый череп. Скелет щелкнул челюстью и исчез в темноте. Всё это длилось меньше секунды. Леша дал по тормозам. Е-пэ-рэ-сэ-тэ! Докурился! Раньше с травы такого не было!.. Это… Круто!.. Скелет виртуальный!.. Графика обалденная!.. Как настоящий!..

Машина родителей подъехала к высоким воротам и остановилась. Леша затормозил рядом. Его фары осветили надпись на воротах:

ХУЙ И ПИЗДА

У Леши при чтении этих слов случилось мощное дежа вю. Его словно окунули куда-то с головой, в какое-то параллельное кино с его же участием.

Но что это было за кино, какую роль он в нем исполнял и чем оно закончилось, Леша вспомнить никак не мог.

Он увидел, как из машины вышли родители, и папа пошел открывать ворота, а мама встала рядом с папой, достала из кармана мел и провела перпендикулярную палку в букве X, получилось Ж…

– Вот, – сказала мама, не поворачиваясь, – все-таки не так откровенно. – Она немного посмотрела и во втором слове ничего исправлять не стала.

Леша вышел из машины.

– А чего вы, мама, всё не сотрете? – спросил он.

– А, – мама махнула рукой, – стирай не стирай…

– Открыл! – крикнул папа, снимая с петель замок.

Они заехали во двор, и папа закрыл ворота на большую палку.

– Проходи, сын, в дом!

– Посмотришь, как живем! – добавила мама.

– Сейчас пройдем.

– 4 —

Мама пошла нарвать салата, а папа провел Лешу в комнату, где ему сразу бросился в глаза накрытый павлопосадским платком телевизор с большим экраном.

– Ты думаешь, это телевизор? – спросил за спиной папа, и Леша вздрогнул.

– А что же это еще?

– Это компьютер «Макинтош» последней модели!

Леша хмыкнул. Его папа совершенно ни в чем не разбирался. Ну, это ж моржу понятно, – откуда в такой дыре взяться такому дорогому аппарату?!

– Не веришь?! – папа пролез между Лешей и дверью, подошел к телевизору и сорвал с него платок. Платок улетел к папе за спину и плавно опустился на пол. Посмотрев, как он упал, Леша перевел взгляд и увидел компьютер! От удивления Леша сам чуть не упал. Даже скелет поразил его меньше! Он подошел поближе. Откуда здесь такие «Маки»?! Он нажал кнопку, и экран посветлел. По десктопу пробежал знакомый скелет с золотым зубом.

– Откуда?!

– Да у алкоголика одного купили за триста рублей.

– За сколько?! – не поверил Леша.

– Ну, за пятьсот! От тебя ничего не утаишь!.. Хотели тебе приятное сделать…

Но Леша уже плохо слушал, что папа говорит. Леша нажимал на клавиши. Он залез посмотреть, какие есть программы, и обалдел. Он почти ничего тут не знал, а ему казалось, что уж он-то всё знает! Он ткнул мышкой в первую попавшуюся, и на экране появилась заставка. По черному полотну бежали желто-зеленые буквы:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ВАНДЕРЛЕНД!..

Появилась картинка. На картинке стояла его соседка Наталья Николаевна Рязина со штангой над головой. Леша удивился, подогнал мышку к ее голове и щелкнул. Рязина активизировалась и тут же начала приседать со штангой. Вокруг нее проявлялись предметы интерьера Лешиной квартиры! Он увидел открытый шкаф, из которого торчала комбинация жены, а рядом валялись его ботинки со шпорами. Недалеко от ботинок лежали дамские трусики. Тумбочка, магнитофон, недопитая бутылка водки. Пакет сока. Пепельница. Горшок с декабристом. Аквариум с лягушкой. Кровать. А на кровати! – Леша вздрогнул! – На кровати в его костюме лежала Вероника Полушкина. Полушкина подняла руку и сказала:

– Хеллоу!

– Когда я поднимала штангу на балконе, – заговорила Ря-зина, – я увидела, что Алексей приводит к себе домой блядюг, пользуясь тем, что Таня с детьми отдыхают на море! А это равносильно предательству Родины!

Леша почувствовал страх и попытался выключить Рязину, нажав ей на живот мышкой. Рязина дернулась, но не замолчала:

– Не надо на меня нажимать! И так, – она села и встала, – на чем мы остановились?.. Эта женщина, которая лежит за моей спиной, та самая блядюга и есть.

Вероника подняла руку и сказала «Хеллоу».

– Она, эта женщина за моей спиной, натягивалась не только с сыном, но и с его папой Георгием Адамовичем! Поняв, что я узнала его секрет, Алексей скинул меня с балкона.

Картинка на экране поменялась. На фоне уходящих вверх этажей Рязина со штангой в руках летела вниз головой. Она повернулась лицом к экрану и закричала:

– Ааааааааааааааааа! Помогите! Убивают! Появилась надпись:

ЗА ЭТО ПРЕСТУПЛЕНИЕ ЛЕША ПОПАДАЕТ В АД

Леша туда и попал. Он стоял среди полыхающего ада. Тут жарились на сковородках грешники. Леша посмотрел назад и понял, что находится внутри монитора. С той стороны стекла на него смотрел папа. Гигантское лицо папы улыбалось.

– Хеллоу, – сказал папа и нажал Леше мышкой на живот.

Леша активизировался и вскрикнул от невыносимой боли. От живота к копчику пробежала синяя искра. Леша запрыгал. Папа улыбнулся и нажал ОЕЬЕТЕ.