Текст книги "Кто я?"

– Нет – подумал про себя – такого в Мире людей быть не может. Человеку всегда нужно сравнение, и когда ему пресытит есть чёрную икру, он захочет съесть просроченный твороженный сырок, запив минералкой.

– И как в таком мире ценностей рассказать человечеству про то, что мы недавно обнаружили на поверхности Луны? – переметнулся с одной мысли на другую Власов старший, и вновь открыв глаза, посмотрел на большой потухший экран плазменного монитора, висевший на стене напротив дивана.

Иная форма разумной жизни, живущая по законам физики, пока ещё чуждым людям, искала собственные ответы на вопросы, изучая Вселенную. Существа путешествовали и перемещались в пространстве так, что ни одни самые сложные человеческие приборы не могли зарегистрировать их энергетическую сигнатуру. Тем более визуальное присутствие инопланетных существ. И вот когда они, иные представители разумной жизни поняли, что форма жизни, называющая себя землянами, ещё не находится в должном техническом и интеллектуальном уровне, начали делать первые шаги к установлению контакта.

Игорь Клементьевич прогнал в памяти события минувших дней. Всеобщий коллапс с выведенными из строя роботами-строителями на поверхности другой планеты возле Лунной Базы. Власов вспомнил про странный элемент, который похищал сознание учёных в лаборатории на С.К.Л.А.Т.-1. То, как на территории комплекса было введено чрезвычайное положение. Какой переполох испытали сотрудники и агенты, когда один за другим все начали просто падать, оставаясь при этом живыми, но неподвижными. Всех поразил способ того, как доставленный с поверхности Луны элемент переносил похищенное сознание из головного мозга людей в собственные тела, и показывал учёным восприятие Мира через их призму иного зрения умозаключений. После нескольких дней всеобщего хаоса, учёные, чьё сознание было похищено, вернулись к нормальной полноценной человеческой жизни, в свои собственные тела. По возвращению они первым дело стали пересказывать все то, что им довелось испытать и то, о чём им поведала иная форма разумной жизни. После данного инцидента, а проще говоря, секретного контакта было принято на повестку дня создание отдела, который занялся бы совместным изучением Вселенной и технологий, рождающихся в процессе обоюдного сотрудничества. Действующее подразделение, занимающееся разработкой космических технологий, точнее его структуру и функциональную нагрузку, решили оставить нетронутым. Его вектор решили направить исключительно на продукцию в околоземных потребностях. Новое подразделение решили назвать «Отдел Перспективных Космических Исследований», сокращенно О.П.К.И.

В связи с этим необходимо встала задача прописать философию и принципы функционирования нового отдела, обучать группу сотрудников знаниям иной формы жизни, а до иной формы жизни донести наши человеческим знаниям. Нужно формировать бюджет нового подразделения, определить его местонахождение вне основного штаба агентства Современных Революционных Технологий, да и вообще, пора бы перенести головной офис в другое место, уж слишком тесно стало тут! – подумал про себя Игорь Клементьевич и принял сидячее положение. – Нужно многое менять, точнее совершенствовать.

Встав и размяв затекшие суставы, Власов старший пригладил седеющие волосы, поправил рубашку, застегнул пару пуговиц, вышел из своего кабинета и направился в столовую для сотрудников, заварить себе кофейка на завтра.

Где-то в Океании.

Остров.

Полдень.

– …скажи мне где, где отыскать мне свободу на этой земле – неожиданно для себя прошептал Сокольский, почувствовав чей-то нежный голос у себя в голове, между тем идя в окружении каменных построек разных размеров и форм, высоких пальм, тропических растений и тишины, сомкнувшейся над городом призраков.

– Интересно, сколько этому всему столетий? – проговорила София, бегая шустрым взором по каменам домам, покрытым местами мхом, вьюном и прочей зеленью.

Солнце неимоверно жгло всю неприкрытую одеждой кожу, и она, прикрыв ладонью глаза, почувствовала, как её футболка взмокла не только от жары, но и от напряжения в недавней переделке. Сейчас бы холодный душ и мохито! – мысленно заключила София.

– Я без понятия – ответил Алекс, и, подойдя к двухэтажному каменному строению с низкой входной дверью, заглянул в дом. София тем временем внимательно озирала местность затерянного каменного города, прислушиваясь к каждому шороху и шелесту листы, крепче сжимая карабин.

В доме оказалось пусто. На полу имелись истлевшие останки непонятно чего, все стены были испещрены стандартным рисунком о судьбе города и рисунками отдельной семьи, ведущей свою летопись, которая шла на смену новому поколению. Сокольский заглянул в три комнаты, при этом пригибаясь в проходах между ними и думая о том, какими, наверное, забавными выгладили эти низкорослые жители по сравнению с приплывшими невесть откуда гигантами. На рисунках их изображали чуть ли не вдвое выше местных аборигенов. Ещё юноше странным показалось то, что потолок был высоким для местных жителей, где он, своим ростом чуть меньше ста восьмидесяти сантиметров вытянув руку кончиками пальцев не едва не доставал каменных перекрытий. Уже собравшись выходить, Алекс, освещая древние рисунки, бесцельно постукивал по стене кулачком, ощущая холодную поверхность и глухой звук. Совершенно случайно он услышал пустой звук, не такой как по всей стене. Внутри, по-видимому, располагалась некая полость.

Сокольский, осветив комнату лучом света от фонаря, подумал, почему в домах нет окон, и как, канувшие в лету хозяева проводили в помещениях вечера? Затем Алекс склонился и стал рассматривать поверхность с идеограммой, скрывающей пустоту. Картинка изображала гиганта и местного аборигена, доходившего ему до пояса. Заморский гигант, обличенный в одежду, отдаленно напоминающую гидрокостюм, немного склонившись, протягивал в руке какой-то предмет, а абориген двумя короткими ручками как бы тянулся к нему. Юноша ещё раз обстукал поверхность кулачком, и, выпрямившись, сочувствующе улыбнулся, снял с плеча импровизированную фомку и двинул металлическим прикладом карабина по стене. Треск и Алекс увидел слега треснувшую поверхность рисунка, ввалившуюся внутрь. Сделав ещё пару несильных ударов, юноша разломал каменную пластину, скрывающую небольшую нишу. Сначала Сокольскому привиделось, что ниша пуста, и, наклонившись, Алекс заметил предмет, стоящий у дальней стенки ниши. На ум ему пришла идея о ловушке, и он прикладом карабина зацепил и подтащил странный предмет. Тот выпал из ниши и с металлическим звоном долбанулся на каменный пол. Алекс подхватил его, ещё раз оглядел пустую нишу и вышел из каменного дома.

– Ого! – проговорила София, увидев издалека сияющий предмет в руках у Александра, больше похожий на статуэтку, аккуратно помещающуюся в ладошке – кажется, ты нашёл своё сокровище.

Подойдя к юноше вплотную и попросив у него уменьшенную копию человека, София удивилась тонкой и искусной работе. В руке у неё была увесистая статуэтка человека, олицетворяющего бога морей. Это был Посейдон. Протерев фигурку о майку и рассмотрев её золотистый и желто-зелёный оттенок, поблескивающий и переливающийся на солнце, София понюхала предмет, взвесила его в руке, и, улыбнувшись, протянула Алексу – держи. Если попадем на континент в цивилизованный Мир, на аукционе он может потянуть на миллион Евро, а может и больше.

– Шутишь!? – протянул Алекс недоверчиво, осматривая статуэтку, и, кажется, только сейчас ощутив её вес, тонкую работу и цвет которой она испускала, который так и манил людей с древних времён.

– Это золото высшей пробы. Желто-зелёный оттенок свидетельствует об этом. Проба в метрической системе где-то от семисот пятидесяти, до девятьсот девяносто девяти. Повезло тебе, купишь домик в Подмосковье, и на новоселье не забудь пригласить – ухмыльнулась София и подумала, как повезло юноше с находкой. Но что толку от превосходно сохранившейся искусной золотой статуэтки, изображавшей мифического героя, когда за ними гонятся ужасные эксперименты генной инженерии, да и путь на континент не определен.

– Откуда ты знаешь параметры? – спросил Алекс, глядя на золотой предмет, пытаясь вспомнить свои знания о химических элементах.

София похлопала Алекса по плечу ладошкой, улыбнулась белозубой улыбкой и сказала – я же женщина. А женщина должна знать про тот металл, который подчеркивает её элегантность и красоту, будь то серьги в ушах или золотое колечко.

– Интересно, сколько ещё нычек оставили тут местные аборигены, и почему те, кто владеет островом не нашли этот артефакт? – вслух подумал Алекс и оглядел количество домов, прикинув то, сколько же ценных даров местным аборигенам сделали гиганты, приплывшие морем.

– Может быть, им хватило сувениров из тех коробок, которыми заполнили центральный Храм? Возможно, им не пришло в голову разгадывать рисунки в летописи в каждых отдельных домах. Могу предположить, что нынешние владельцы острова обчистили Храм и остались этим вполне довольны. Ну а когда на острове стали проводить эксперименты, с продуктом которых мы столкнулись, ставить вооруженную охрану на эти развалины было бы бессмысленно. Достаточно выпустить тех безумцев и то трёхметровое существо, и они быстренько решат проблему с незваными гостями. Но может быть всё проще, город разграбили ещё до того, как первый владелец обнаружил руины – ответила София и двинулась дальше, по направлению к другому каменному дому – пойдем, проверим твою теорию насчет тайников и двинемся дальше. У меня такое чувство, что не стоит нам здесь долго задерживаться.

– Тут ты права, пойдем – проговорил Алекс, оглядывая местами разрушенные дома, повалившиеся и гниющие пальмы, окутанные растительностью и целые дома, стоявшие по соседству.

София кивнула головой в сторону каменного двухэтажного строения с низкой входной дверью и без окон.

Зайдя в очередной дом, скрывшись от палящего полуденного солнца парочка включила фонарики. Привыкнув к темноте и наслаждаясь ей с царившей внутри прохладой, София повернулась к юноше – что конкретно ищем?

      Сокольский, уже бегавший лучом света идеограммам на гладких стенах, ответил – ищи изображение гигантов, подносивших дар местному населению, что-то вроде этого. Рисунки с протянутыми руками, а в них какие-либо предметы.

– Окей – кивнула София, и, быстро пройдя в соседнюю комнату, крикнула – я рядом, если чего.

– Разумеется – проговорил Сокольский, сжав рукоять карабина в свободной руке, всё еще вспоминая встречу с гигантским разъярённым получеловеком полуобезьяной, существом и питекантропом, как назвала его София.

Бегая изучающим карим взором с лёгким прищуром по многочисленным идеограммам, Алекс через какое-то время крикнул – совсем забыл, обстукивай стены на предмет пустот.

– Знаю! – раздался голос Софии из соседнего помещения – и, кстати, ты превосходно держишься! Я про то, что ты совсем недавно чуть не был съеден ужасной дикой тварью. А сейчас совершенно спокойно себя ведешь, несмотря на то, что в голове твоей ещё не всё нормализовалось.

– Спасибо. На самом деле моя пятая точка до сих пор немного трясётся – крикнул в ответ Алекс, изучая рисунки, впитывая их смысл в себя – и она мне подсказывает, что это ещё так, затравка на разминку.

– Моя мне тоже намекает на это – ответила София – да и тогда, при метании взрывчатки на открытой местности она тряслась не меньше твоей.

– Смею заметить, внешний вид твоей пятой точки внушает мне оптимизм, и она трясётся куда миловидней моей – выпалил Алекс и понял, что сказал что-то не то.

София, показавшая голову в проёме между комнатами, обдала лучом света Сокольского, улыбнулась и спросила – это ты к чему?

– Н-у-у я про то, что ты не только обладаешь разносторонними знаниями и лихо умеешь убивать креативными методами, но при всём при этом выглядишь так, как девушка, в которую можно влюбиться с первого взгляда.

– Будет тебе, ромео-склеротик – мягко ответила София и прошла в другую комнату. Повисло молчание, затянувшееся на несколько минут.

Сокольский осматривал центральную комнату, быстро вычислив её площадь шагами. Четыре на четыре метра. Просторнее чем в иных квартирах. София тем временем поднялась на второй этаж, а Алекс вошёл и принялся оглядывать комнаты, в которых она побывала. Мало ли что она могла пропустить. Сокольский пытался представить себе дома до того, как из них ушла бурная жизнь местных низкорослых аборигенов. Интересно было бы посмотреть на их мебель, предметы обихода, предметы роскоши, определяющие классовую принадлежность или занимаемый в обществе ранг. Понять то, как они жили, чем занимались, как проводили вечера в домах или на общинном собрании, во что верили и к чему стремились? Алекс, ещё стоя на улице среди тропинок, поросших буйной растительностью и стен домов, понимал, что чем ближе к центру, тем выше сословие, тем просторней дома. Интересно, что же скрывают тайники в тех домах?

– Эй, я кое-что нашла! – послышалось эхо Софии со второго этажа, отразившись эхом от каменных стен.

– Умничка – прошептал Сокольский и двинулся по каменным ступенькам к Софии. Поднявшись на второй этаж, он обнаружил две комнаты. В проёме одной из них показалась улыбающаяся София с фонариком в руках. Она поманила за собой Алекса.

Войдя в помещение, отбрасывающие сюрреалистические тени от света фонаря, Сокольский увидел странный металлический предмет, похожий на обветренный временем и пользованием котелок. Подняв его с каменного пола и покрутив в руках, Алекс посмотрел на Софию и пробурчал – Поздравляю. Осталось найти магазин с продуктами и можно сварить, скажем, борщ.

– Нет, это лежало тут на полу. Смотри вот сюда – ответила София, покачав головой, и указала лучом фонарика на рисунок, смысл которого содержал подношение некоего предмета.

Алекс подошёл и посмотрел на идеограмму к в круге белого светодиодного излучения. Постукав костяшками кулака, он услышал пустоту и сразу же предложил жестом Софии вскрыть свою сокровищницу. София кивнула, передала фонарик Алексу, размахнулась карабином и с одного резкого удара выломала каменную пластину.

– Лихо – проговорил Сокольский, смотря на освященный фонарем предмет, который достала София из тайника – а вот и твой билетик на приобретение домика в Подмосковье.

– Он у меня уже есть – проговорила отрешенно София, глядя на искусную золотую статуэтку, изображающую царицу – Она великолепна, совершенна!

И право, даже в полумраке и в луче света от фонарика, металл отливал золотым теплом, притягивал взор своей магией и тянул руку к земле тяжестью и плотностью благородного металла.

Сокольский, оторвавший взгляд от золотой статуэтки не унимался одним вопросом, вертевшимся у него в голове. Выключив фонарик, он замолчал.

– Батарейка села? – послышался в непроглядной темноте близкий голос Софии.

– Нет, я выключил его. Ты ничего здесь не находишь? – ответил Алекс соображая.

– Кроме того, что здесь темно как у…ну, ты понял – шутливо ответила София – больше в принципе-то и ничего нельзя заметить. Ты это к чему? Колись, что надумал?

– Софи, я никак не могу понять, как они жили в темноте, проводили вечера, и как вообще наносили все рисунки на каменные стены?

– Может быть, они жгли факелы или костры – предположила София и быстро себя опровергла – хотя нет, я не заметила ни одного отверстия в полу, потолке и стенах, напоминающего воздуховод или дымоход, или место для кострища. Без вентиляции они задохнулись бы от дыма через несколько минут.

– То-то же! – согласился Сокольский, напрягая желваки на скулах, попутно наслаждаясь абсолютной темнотой – так как же они жили здесь в тёмное время суток?

– Думаю, будь у нас больше времени на проведения археологических изысканий, я бы ответила тебе на этот вопрос – вздохнула София и нащупала живот Алекса в темноте.

От прикосновения тёплой ладони Софии Алекс почувствовал приятную волну, разливающуюся по телу, и был рад тому, что в темноте София не заметит его покрасневших щёк.

Включив свет, Алекс постоял несколько секунд в молчании, отошёл на середину комнаты и принял задумчивый вид.

Комната приобрела тусклый оттенок. Каменные стены отливали холодным серым цветом, а от покачивания фонаря в руке рисунки будто бы оживали и плясали на стенах, перешептываясь между собой. Силуэт Софии отбрасывал на стены причудливую тень.

– Должно быть изображение, указывающее на источник света – подумал вслух Сокольский, озираясь по сторонам и выхватывая в свете луча всё новые и новые идеограммы. – К примеру, рисунок с олицетворение того, как люди сидят в кругу костра, как это изображали индейцы в племенах, или танцы возле костра. Что-то связанное с этим, но только для помещения в домах.

– Твоя беспамятная голова мне нравиться всё больше – ответила София и принялась всматриваться в круг света, выхватывающий высеченные картинки в стене из каменных блоков.

На доскональный осмотр одно стены ушло минут десять. Времени ушло гораздо больше, чем им хотелось. София стала машинально обстукивать всё, что попадало под подозрение. Вдруг Алекс выхватил лучом света картинку и странный звоночек в его голове заверещал тоненьким писком, подняв волну мурашек.

На идеограмме, аккуратно высеченной в каменной стене, сидела семья аборигенов из семи человек. Двое взрослых, остальные дети. Все сидели в кругу за овальным столом на изогнутых стульях. Но не люди и древняя мебель привлекли внимание Алекса, а светящийся, словно маленькое солнце шар, подвешенный к потолку и оплетенный сеточкой.

– А вот и древняя лампочка Ильича – проговорила София, глядя на графическое описание. Постукав кулачком по каменной пластине, она обернулась к Алексу и улыбнулась.

– Давай-ка посмотрим, что там, ага… – предложил Сокольский. София выломала пластину. Достав оттуда тёмный холодный шар, размером с мяч для гандбола, она подставила его под луч света.

– Видимо, лампочка перегорела – заключила она. Вертя его в руках, девушка добавила – не стекло точно. И решив проверить, выпустила его из рук.

– Что ты делаешь? – проговорил Алекс, наблюдая, как абсолютно прозрачный шар с глухим звуком ударился о пол, но не разлетелся на тысячи осколков, и даже не поцарапался, не смялся и тем более не поскакал по полу.

– Проверяю – ответила София. Подняв шар, она вновь покрутила его в руках, и было открыла рот для пояснения предположений, но тут же резко осеклась.

Шар, подсвечиваемый лучом, был похож на однородный прозрачный кристалл, отполированный до идеально гладкого и сферического состояния. Внезапно, в свете лучей фонаря, в самом центре шара из глубины начало испускаться слабое белое свечение.

– Что это? – проговорил Сокольский, завороженным взглядом созерцая слабое зарождающееся свечение, испускаемое шаром.

– Не знаю – проговорила София шепотом – надо проверить.

Девушка встала и пошла в сторону выхода. Сбежав по ступеням и отбрасывая тень от фонаря Алекса, София вышла через комнаты на ярко освещенное пространство каменного города, затерявшегося в благоухающей долине. Привыкнув к ослепительному яркому солнцу и ощутив жару, ударившую по голове словно молотом, София подняла над головой шар. Постояв с минуту, она опустила его и обратила внимание Сокольского, стоящего и озирающего её действо с легким недоумением – пойдем, проверим мои догадки.

Парочка снова вошла в тёмное прохладное помещение опустевшего каменного дома. Сокольский выключил фонарь, и тут его поразило до глубины души. Пара прошла на второй этаж, где темнота до этого была абсолютной. Находясь в ярко освященной комнате, где они совсем недавно нашли шар, София глядела на сферу в своих руках, горевшую, словно маленькое солнце, испускающее яркий белый свет, но сферу, не обжигающую ладони, а такую же холодную, какой она было. Через несколько мгновений София посмотрела на завороженного Алекса.

– Вот тебе источник света, и ответ на твой вопрос – проговорила София, держа у себя в руках шар, испускающий белое сияние такой мощности, что вся комната была залита ярким дневным светом. Но через минуту шар начал сбавлять мощность испускаемого света, и вскоре свечение совсем исчезло, погрузив комнату в первоначальный мрак.

– Сломался? – шёпотом прикинул Алекс в темноте, подойдя к Софии и чувствуя её дыхание и теплоту от прикосновения.

– Не думаю – ответила София, ощутив нежное прикосновение Алекса на своей талии – я склонна считать, что его внутренний запас исчерпал то количество солнечной энергии, которое он получил и вобрал в себя за ту минуту на открытом пространстве. Я думаю, он испускает свечение по времени относительно того, сколько сам провёл на солнце. А может быть, в связи с многовековым неиспользованием его функциональность нарушилась. Но это же невозможно!

– Что именно? – спросил юноша и убрал ладонь, поняв, что он затянул момент прикосновения к Софии и откровенно трогал её.

– Пойдём на свет, расскажу – ответила София и по памяти о расположении комнат и лестницы, уверенно пошла в темноте. Выйдя на ярко освещённое солнцем зеленеющее пространство, и опять привыкнув к свету, она продолжила – посмотри на него, точнее в него. Что ты видишь?

Сокольский закинул карабина на ремне за плечо, и, взяв в руки шар, принялся вертеть его перед глазами. София тем времен оглядывала близстоящие каменные дома, высокие дикие пальмы, хаотично росшие из земли вперемешку с кустарниками, цветами и прочей растительностью, в которой копошились жуки и насекомые.

Через какое-то время Сокольский проговорил – он идеально проницаем взглядом. В том плане, что я не вижу в нём никаких устройств, испускавших свет, никаких вкраплений кристаллов и прочего, ни единой структурной погрешности. Он абсолютно прозрачен и чист.

– В том-то и дело. Я сначала подумала, что в нём содержаться кристаллы с фосфоресцентным пигментом, впитывающим энергию и свет от внешних источников, естественных или искусственных, но! Пигменты эти видны, и в таком случае должны составлять сам шар, его полость. И они никак не могут быть прозрачными и не видимыми невооруженным глазом. А тут мы наблюдаем или хрусталь, или стекло или ещё какой-то минерал. Будь под рукой оборудование лаборатории С.Р.Т., мы бы быстро узнали ответ.

– Или не узнали бы – проговорил Сокольский, улыбнувшись на одну сторону щеки, смотря на прозрачный холодный шар у себя в руках. Он пытался представить технологию того, как шар впитывает энергию солнца, как он её хранит, оставаясь прозрачным для взора, и как передает с такой яркостью. Ответа не рождалось пока. Немного подумав, загорелый юноша в цветастых шортах добавил – кстати, той импровизированной кастрюлькой, которая валялась на втором этаже, по-видимому, прикрывали шар, когда снимали его с потолка и клали на пол.

– Наверное – ответила София, снова ощущая то, как в глубине сознания, отвечающего за её профессионализм агента, слабо позвякивает тревожный звоночек. Оглядевшись, она, поняла, что чего-то не хватает, а точнее кого-то, и проговорила шепотом – А где твоя дикая подружка Кэтти?

Сокольский, окинув пространство, понял, что пантеры, сторожившей вход в дом, и след простыл, и немного погодя так же шёпотом ответил, улыбнувшись – может быть отлучилась по нужде. А про шар – кто знает, как его сделали, кто его сделал, и как он вообще оказался на этой планете!

София посмотрела на юношу слегка удивленно, поправила свои черные вьющиеся волосы и, улыбнувшись, сказала – скажи ещё, что из космоса мимолетом занесло.

Внезапно, шар в руках у Алекса начал испускать из глубины красный свет, волнами расходившийся по поверхности. С каждой новой волной он ускорял импульс свечение и его интенсивность.

– Это что ещё за хрень? – пробубнил Сокольский, смутившись.

Из рощи, откуда парочка забрела в каменный город, послышался яростный рёв. София, вскинув карабин, приняла боевую стойку. Стройные длинные ноги напряглись и на загорелой поверхности кожи показались жилы, мышцы и мурашки. Взгляд с изумленного, сменился на собранный и чуть ли не злой. На лице, обрамленном большим количеством спутанных чёрных локон, показалась решительность. Юноша, машинально засунувший шар в сумку, скинул карабин и перевел рычаг в автоматическое положение. София и Алекс вышли на середину аллеи и метнулись к густой растительности, оставаясь при этом в импровизированном укрытии за большим дикорастущим кустарником, мелкими цветами и высоченной пальмой, отбрасывающей тень больших листьев на соседний дом.

Сначала послышался один рёв, потом его подхватил второй, а затем и третий. Гортанные крики слились в унисон, и, леденящий кровь мощный протяжный звук приблизился к входным воротам. Между двумя идолами, возвышающимися в небо, показались они.

София, слегка опустив карабин, выкатила наружу карие глаза и побледнела, невзирая на загорелое, почти шоколадного оттенка лицо. Сокольский, открыв рот, успел только вымолвить шёпотом для растерявшейся девушки – нет, я ошибался Софи. То были детские шалости. Сейчас на полный пи…

– Не стану возражать – перебила София и пригнулась вместе с Алексом ещё ниже. Их скрывал кустарник, но они были на середине аллеи, которая шла от входных ворот к центральному Храму. С высоты четырёхметрового роста этих страшных существ главная тропа хорошо просматривалась.

– Что будем делать? – спросил Алекс едва слышно. Его сердце бешено клокотало в груди как забившийся в сети голубь, но слух и зрение обострились от большой порции адреналина, влившейся в кровь.

– Уносить свои задницы! – так же едва слышно промолвила София, по спине которой прошёл холодок от вида той здоровенной твари, которая стояла посередине и держала в руках полутораметровую толстую палку с вколоченными на конце гвоздями, торчащими как шипы.

– У тебя остался динамит? – прошептал Сокольский, прикоснувшись плечом к плечу Софии. Он почувствовал то, как брюнетка едва заметно дрожала, но её решительный вид говорил об обратном.

– Да, остался. Причем два заряда я заложила под идолами, вот на такой случай – едва заметно улыбнулась София.

– Так чего ты тянешь Софи, подрывай их чёртовой бабушке! – шёпотом протянул Алекс, тронув её за руку.

Софи достала детонатор и с толикой сомнения посмотрела на юношу. Тот кивнул. Брюнетка набрала комбинацию, детонатор синхронизировался с взрывателем, и девушка быстро нажала кнопу.

По залитой солнцем и тропической жарой долине, и затерянному каменному городу прокатился мощный взрыв вместе, сопровождаемый эхом дикого животного рёва. Птицы всполошившись, взлетели и покинули каменный город. Когда облако взвеси из каменной пыли вперемешку с землей и травой улеглось, и всё утихло, София и Алекс чуть привстали из-за кустарника и посмотрели вперёд.

Слов ни у кого не нашлось. Они лишь стояли и молча смотрели на то, что происходило у них на глазах, в которых с каждой секундой селился страх и собственное бессилие.

Здоровенный питекантроп, совершенно не тронутый взрывом встал с земли, и, поводив головой с разъярёнными чёрными глазами, посмотрел на ещё одного, придавленного свалившимся на него идолом. Подойдя к своему собрату, он сдвинул с него каменного идола и помог ему встать. Тот, утробно рыча, приподнялся, и, покачиваясь из стороны в сторону подошёл к другому, валяющемуся в опаленной траве. Потормошив его, он привел собрата в сознательное состояние. Последнему досталось больше всех. Взрывом ему вырвало кусок мяса из бедра, и каменной шрапнелью повредило всю правую сторону туловища. Из развороченного бедра чёрная тянущаяся кровь стекала по мощной ноге сплошных мышц, исполосованных порезами и ссадинами от взрыва. Изо рта булькая и пузырясь, вытекала слюна вперемешку с густой кровью. Наверное, повредились внутренности. Первый, самый мощный из них взял свою дубину и медленно пошёл вперёд. Второй поднял из дымящейся травы увесистый острый камень в когтистую лапу и стал озираться по сторонам, медленно идя за первым. Третий, с тяжелыми увечьями, шатаясь, заковылял за своими собратьями, рыча и выставляя на свет клыки, гораздо больше по размеру чем, те, которые Сокольский увидел у трёхметрового существа, загнавшего его в каменное помещение. Эти же почти чёрного цвета создания, были больше на целый метр, ещё мощнее и зловещее, когти и клыки были ещё больше, и Алекс подумал, что животной дури и агрессии в них так же пропорционально, согласно внешним данным.

– Всё, приплыли. Это конец! – пронеслось в голове у Сокольского.

Полуденная жара, и без того стоящая на открытом пространстве, вдруг придавила на организм и сознание с ещё большей, томной силой. Мозг, подпитываемый адреналином, хаотично работал и находился на пределе срыва. Алекс ещё раз тронул Софию за руку, и та в испуге одёрнулась. Посмотрев на юношу взором со смешанными чувствами, она тихо прошептала – Что будем делать?

– Это ты у меня спрашиваешь?! – шепнул Сокольский, глядя на Софию, и лицо её в этой не очень приятной ситуации показалось ему ещё более прекрасным – ты тут профессионал и тактик!

– Бороться против такого нас пока ещё не учили – ответила София, глядя на трёх огромных, медленно идущих и озирающихся по сторонам существ. При этом она лихорадочно перебирала возможные оборонительно-наступательные действия. Мозг выдал – Какая к чёрту оборона, надо бежать!

– У нас из арсенала остались только пули, которые для них, что мёртвому припарка – предложил юноша, меж тем мысленно перебирая разные варианты действий.

– На ум мне приходит одно – сказала София, повернувшись к Алексу своим лицом чуть ли не вплотную.

– Мне тоже – кивнул Сокольский, ощущая горячее дыхание Софии на своей щеке. Он плюнул на обстоятельства и резко сократив расстояние, поцеловал Софию в губы. Отстранившись от девушки, которая впала в ещё больший ступор, он добавил – вот теперь можно бежать.

Окинув взглядом бесчисленный поросли кустарников и юркнув в первые, юноша начал пробираться между ними по алее вглубь города.

София, с округленными глазами глядя на то, как Александр бесшумно удалялся и кусты за ним шевелились не сильнее чем от ветерка. Она облизнула губы и вдруг пожалела, что момент поцелую был таким коротким, и что он вообще возник.

– Я обязательно должна рассказать ему про Кристину, так нельзя! – подумала София, терзаемая и страстью, странно возникшей в ней по отношению к Сокольскому, и чувством вины перед ним же, и Кристиной, которая либо была мертва после взрыва, либо изувечена до состояния неузнаваемости.

– Чёрт, почему всё так сложно в этой сумасшедшей жизни, которая может быть так же нелепо скоро и закончится?! – гневно посмотрела София через кустарник в сторону идущих к ним трёх существ, злокачественного продукта генной инженерии. Ощутив запах желтых цветов, растущих на кустарнике, она окинула каменный город, с каждым годом всё больше погружающийся в дикорастущую тропическую растительность. София решила про себя – мы снова выберемся из новой переделки, и я расскажу ему всю правду, а там, будь что будет! Хватит думать за других, я хочу сказать правду и хочу рассказать о…