Текст книги "Пилюли от хандры"

Президенту Венесуэлы господину Уго Чавесу

Дорогой Уго! Пишет тебе и бьет поклоны до самой земли простой бывший тракторист бывшего колхоза «Путь Ильича» Степан Ильич Недобитько. В детстве, когда я три дня болел золотухой, однокашник Васька принес мне из библиотеки книжку про индейцев. Я прочитал ее от корки до корки восемь раз. Особенно понравились мне Виннету и Чингачгук Большой Змей, а так же их сын Ункас. Здорово они мочили бледнолицых, которые хотели завоевать у них землю предков.

Когда я закончил восьмилетку, рванул поступать в цирковое училище, чтобы научиться скакать на лошадях, стрелять из лука и метать томогавки, как это ловко делала индейцы племени Сиу. Но, зараза, не сдал математику и мы с Васькой поехали в райцентр, где и получили специальность тракторист – машинист широкого профиля. Потом я служил в армии водителем танка. После демобилизации вернулся в родной колхоз и сорок лет отработал трактористом. Васька тоже отслужил в танковых войсках и тоже вернулся живым и здоровым. После армии мы с ним женились на Любке. Сначала он, потом я. Детишек у нас четверо. Все рыжие, похожие на Ваську.

Дорогой Уго! Мне уже пошел седьмой десяток, Ваське тоже. Жизнь наша, можно сказать, слегка подходит к концу. А мы так и не научились лихо сказать на лошадях, стрелять из лука и метать томагавки. Недавно я опять ездил поступать в цирковое училище и опять, зараза, не сдал математику. А мне до зарезу нужно выучиться на индейца. Чтобы, как это ловко делали краснокожие, отстоять землю предков. Дело в том, что в последние годы в наших местах появилось много всяких арендаторов и прочих прохиндеев, которые за сущие копейки скупают колхозные паи. Мы с Васькой выступаем против этого безобразия и готовы с оружием в руках отстаивать свои имущественные интересы. Но дело в том, что пенсия у нас маленькая, подсобное хозяйство большой прибыли не приносит и купить танк мы даже всей деревней не в состоянии. А вот на пару лошадок и томагавки могли бы наскрести по сусекам. Но томагавки отечественный военно – промышленный комплекс не производит.

Дорогой Уго! Нет ли у вас в Венесуэле курсов по обучению индейскому мастерству? Мы с Васькой готовы выехать в любое время для прохождения этих курсов. Со своими луками и стрелами. Мы тут и сами кой – чему научились на досуге, но хотелось бы еще и освоить методику снятия скальпов. Васька утверждает, что у каждого уважающего себя индейца в вигваме должно висеть не менее двадцати вражеских скальпов. Или хотя бы пришлите нам сотни полторы томогавков. Сгодятся даже, бывшие в употреблении.

На этом письмо я заканчиваю. Обратный адрес на конверте. Жду ответа. С уважением Степан Ильич Недобитько.

P.S. Дорогой наш Уго Чавес! Не слушай ты моего Степана. И Ваську моего тоже не слушай. Они оба с детства малохольные. И дети у них такие же. Не высылай ты им эти томагавки, ну их к черту! С глубоким уважением Любка.

P.P.S. Уго! Томагавки нам до зарезу нужны. С глубочайшим уважением Василий.

P.P.P.S. Васька прав! С превеликим уважением Степан.

P.P.P.P.S. Да делайте что хотите! Любка.

Ответ президента Венесуэлы Уго Чавеса Степану Ильичу Недобитько

Буонас диас, мои дорогие Степан, Василий и Любка!

Пишет вам и бьет поклоны ниже земли Уго Рафаэль Чавес Фриас, Президент Венесуэлы и глава Единой социалистической партии.

Я тоже болел в детстве ветрянкой и мой однокашник Пэдро Хулиохуалито Гонсалес принес мне в больницу трехтомник Льва Троцкого «Диктатура пролетариата. Или 101 способ как стать революционером и свершить пролетарскую революцию». Книжки были изданы на языке маори, аборигенов Новой Зеландии. Я это язык не знал, но прочитал почти весь трехтомник с большим удовольствием и явной пользой. Не дочитал только последние 600 страниц текста, болезнь моя внезапно отступила. И уже в 12 лет мы с Пэдро стали революционерами. Уже и волосы повыпадали из головы, а мы остановиться не можем! Захватывающее это занятие – делать революции.

После окончания школы я без экзаменов, как мастер спорта по бейсболу, был принят в Каракасское краснознаменное высшее военное воздушно – десантное училище имени Симона Боливара. А Пэдро пришлось сдавать экзамены, и он завалил математику. Поэтому он пошел учиться в Каракасский цирковой университет имени Симона Боливара, где у него родной дядя заведовал кафедрой клоунады. Там же учились Эво Моралес и Рафаэль Корреа. Эво сейчас работает Президентом Боливии, а Рафаэль – Президентом Эквадора.

Амиго Степан Ильич. Я прекрасно понимаю Вашу проблему. Мы с Эво Моралесом, Рафаэлем Корреа и примкнувшим к нам Даниэлем Ортега, Президентом Никарагуа беспощадно боремся с загнивающим американским империализмом и готовы с оружием в руках отстаивать свои имущественные интересы. Но дело в том, что бюджеты у наших стран маленькие, подсобное хозяйство большой прибыли не приносит и купить пару – тройку атомных бомб мы даже всей нашей коалицией не в состоянии. Приходится угрожать поганым янкам нашими знаменитыми томагавками, которые в огромном количестве производят наши военно – промышленные комплексы по секретным чертежам белорусских конструкторских бюро и НИИ.

Но вам с Василием мы обязательно поможем. В мае этого года начинается набор в Каракасское краснознаменное высшее военное воздушно – десантное училище имени Симона Боливара. У меня там в приемной комиссии работает свояк и с поступлением у вас проблем не будет. Примем вас без экзаменов на кавалерийский факультет, обучим играть в бейсбол и метать томагавки. Свои луки и стрелы можете не провозить, могут возникнуть проблемы на таможне. Денег с собой тоже не берите, российские рубли у нас в обменных пунктах не принимают, проверено на себе. Любку с собой не везите, скандальных баб у нас тут в Венесуэле и без нее хватает. Одеваться тепло не нужно, у нас тут в Венесуэле круглый год лето.

До встречи в Каракасе!

P.S. Дорогой амиго Степан. Не слушай ты моего Уго. Ну его к черту! А то он и тебя превратит в злостного революционера и борца с американским империализмом. А оно тебе надо? С глубоким уважением Марисабель Родригес де Чавес, жена Уго.

P.P.S. Стьепка, приежжай ка обьязательна. С глыбачайшим уважением Министра инастранных дел Винисуелы Пэдро Хулиохуалито Гонсалес.

P.P.P.S. Пэдро прав! С превеликим уважением Уго.

P.P.P.P.S. Да делайте что хотите! Марисабель.

Письмо Любки Недобитько к Марисабель Родригес де Чавес

Привет, подруга дней моих суровых! Не знаю, как у вас там принято в Южной Америке, а у нас в России кто на чужого мужика глаз положит, того сковородкой по башке и в колодец. Так что не зазывай в гости ни моего Степку, ни моего Ваську. И нечего им свои приписки в письмах делать! Сковородка у меня тяжелая, на две семьи готовить приходится.

Видела твоего мужа недавно по телевизору. Ничего себе мужик, видный, даже симпатичный некоторыми местами. Только очень помятый, ты ему рубашки получше гладь. Есть у него приличные сорочки? Или только то – солдатское барахло, в котором его по ящику у нас все время показывают?! Нельзя, подруга дней моих суровых, так солидным мужиком пренебрегать! Нельзя, чтобы он у тебя выглядел, как тамада на свадьбе: зеленая рубашка, желтый галстук, синие подтяжки… Ну и стрижку ему какую – нибудь на голове сооруди. Что же он у тебя вечно под бильярдный шар оболванен?! Денег на толкового парикмахера нет?

Чем своего кормишь? Запомни, заруби себе на носу, подруга дней моих суровых, путь к сердцу мужчины лежит через его рот, пищевод, желудок, тонкую, толстую и прямую кишку. Это я тебе как бывший повар реанимационного отделения второй токсикологической больницы говорю. Реанимация – процесс длительный и не всегда успешный в условиях наплевательского отношения к процессу пищеварения. Корми мужа сытно, но без фанатизма!

Как своего из запоя выводишь? В этом непростом для нас деле, подруга дней моих суровых, без бабской хитрости и креативного мышления такой злостный процесс никогда не победить! Главное, правильно мужика опохмелить. Тут две проблемы встают во весь рост: не дольешь ему – беда, а перельешь – ужас! В этом деле своего мужика нужно очень хорошо знать! У каждого своя норма. Но и она сильно зависит от его настроения, сезона года и времени суток. Взять, к примеру, моих Ваську и Степку, моих бывшего и нынешнего. Вроде по характеру и привычкам они похожи между собой как картинки на червонцах и матерятся похоже, но Степка предпочитает огуречный рассол, а Васька – капустный.

Сразу признайся, подруга дней моих суровых, гуляет он у тебя? Не в смысле в парках на прогулке, а по бабам? Прикупи себе хорошую чугунную сковороду!

P.S. Марисабель, сковородку с деревянной ручкой не покупай, ненадежное средство – деньги на ветер!

P.P.S. Госпожа Чавес, не слушайте Любку. Она все без очков перепутала. Это я люблю капустный рассол, а Васька – огуречный. И напишите, пожалуйста, что такое текила. С уважением, Степан Недобитько.

P.P.P.S. А лучше пришлите пару бутылок этой самой текилы. Мы ее не только понюхаем, но и попробуем в субботу после бани. Василий Андреевич, друг Степана.

P.P.P.P.S. Да делайте, что хотите! Любка.

Бараново кидалово

Живем в эпоху дикого капитализма. Процесс первоначального накопления капитала сдерживается двумя факторами. С одной стороны, родное государство зорко следит за тем, как воспрепятствовать появлению обеспеченных людей, которые просто пошлют его, родное государство, на три звонкие буквы, станут жить обособленно и перестанут на него молиться. Государство идет на всякие ухищрения, но и народ у нас смекалистый, многие перестали хлебать лаптем щи и потихоньку осваивают Интернет и прочие премудрости ХХI столетия. С другой стороны, партнерские взаимоотношения в бизнесе часто представляют собой типичное кидалово. Когда банки кидают клиентов, поставщики заказчиков, торговцы покупателей и так далее. Считается, что если ты кого – то не кинул, то ты – лох. И, значит, кинут тебя.

Три ученых головы, кандидаты наук из университета решили разбогатеть. Назовем их Михаил, Аркадий и Виктор. В основу взяли гениальную идею. Она пришла в голову Михаилу, который был не просто кандидат биологических наук, но и доцент кафедры биохимии.

– Получение антител для нужд человека начинается с иммунизации животных, – сказал Михаил. – После нескольких инъекций антигена в присутствии стимуляторов иммунного ответа в сыворотке крови накапливаются специфические антитела. Антитела выделяют из сыворотки в виде g – глобулиновой фракции, осаждая сыворотку крови сульфатом аммония, спиртом, полиэтиленгликолем и другими веществами. Полученные антитела содержат много примесных белков. Высокоочищенные антитела выделяют с помощью ионообменной хроматографии. Вся эта методика хорошо отработана у нас на кафедре.

– Ну и что с того? – спросил Аркадий, надевая очки.

– Получаем антитела, продаем их и по справедливости делим деньги, – заявил Михаил. – Полученная прибыль стократно покроет расходы. Вот мои расчеты.

Доцент раскрыл увесистый портфель и достал толстенную папку, похожую на докторскую диссертацию. Аркадий и Виктор принялись изучать расчеты.

Примерно через час Аркадий задумчиво изрек:

– Да, но нам же нужен будет баран. Для иммунизации.

– Совершенно верно, – улыбнулся Михаил и отработанным с детства жестом поправил очки на своем круглом лице.

– И где мы его возьмем? – спросил Виктор, снимая очки.

– Купим, – ответил Михаил.

– На какие средства? – удивился Виктор, надевая очки.

– Придется взять банковский кредит на троих, – констатировал доцент.

Компаньоны взяли кредит, расписав, по пять тысяч рублей на каждого, купили самого дешевого барана, иммунизировали его и поселили на даче у Михаила в большой собачьей будке. Назвали его Петей в честь Петра Аркадьевича Столыпина, которого все трое чуть ли не боготворили как гениального реформатора и редкостного порядочного человека.

Баран оказался покладистым. Петя не брыкался, не кусался и даже не блеял. Он целыми днями спал в будке, стойко перенося инкубационный период.

Через определенное количество времени компаньоны приехали на дачу с целью забрать у барана немного крови, получить первые антитела, чтобы погасить кредит, а на остальные деньги немного разбогатеть. Основной доход они намеревались извлечь немного позже. Заглянули в будку и обнаружили, что Петя накануне сдох.

– Кажется, он перестал дышать, – сказал печально Аркадий, поправляя очки.

– Да, пульс не прощупывается, – добавил Виктор, снимая очки.

Баран с дорогостоящими антителами внутри своей утробы, которые стократно покрывали расходы на его покупку, приказал компаньонам долго жить.

– Ну и Петя, ну и подлец! – возмутился Михаил, нервно крутя в руках очки.

– Да уж, кинул он нас на бабки! – согласился Виктор, надевая очки.

– Как будем взятые в кредит деньги банку возвращать? – опечалился Аркадий.

Еще трижды компаньоны покупали очередного барана, иммунизировали его, селили в собачьей будке. И всякий раз бараны кидали их на бабки, не доживая до забора крови.

Ученые год ломали голову, пытаясь понять загадку гибели баранов. И лишь деревенский пастух Фрол Афанасьевич, прочитавший внимательно в Интернете докторскую диссертацию Михаила «Об иммунизации баранов», прояснил причину. Если живое существо не кормить, то даже баран непременно сдохнет! Интересно, знают ли об этой глубоко научной закономерности в российском правительстве?

Временные трудности

Михаил Семенович Оболенский, учитель французской словесности второй городской гимназии вернулся домой в тревожном расположении духа. Стремительным шагом он поднялся в свой рабочий кабинет и запер за собой дверь. Не снимая дорогого костюма, купленного по случаю на аукционе в Неаполе, Михаил Семенович улегся на кожаный диван и закрыл глаза.

Прошло не менее получаса, прежде чем в дверь негромко постучали.

– Мишель, – раздался приятный женский голос, – что – то случилось?

Михаил Семенович нехотя открыл глаза. Ему предстоял нелегкий разговор с женой, которого никак нельзя было избежать.

– Мишель, открой, пора обедать.

Но аппетит у Оболенского пропал еще утром. Сразу после педагогического совета, на котором директор гимназии ошарашил всех плохой новостью.

– Да – да, Машенька, сейчас, – Михаил Семенович поднялся с дивана и отпер дверь. – Нам надо поговорить.

Мария Васильевна с испугом взглянула на мужа своими огромными иссиня – черными глазами.

– Давай присядем на диван, – предложил Михаил Семенович, – разговор будет трудным.

Они уселись на огромный диван, купленный по случаю на аукционе в Берлине.

– Даже не знаю с чего начать, – запнулся Михаил Семенович, виновато глядя на жену.

Мария Васильевна молчала, едва дыша от испуга.

– Сегодня в гимназии состоялся педагогический совет. И директор объявил нам … – Михаил Семенович запнулся, волнуясь все больше и больше. – В общем, Машенька, в стране начался экономический кризис.

– Ху – х, облегченно выдохнула Мария Васильевна, – а я – то уж подумала…

– Это конечно временные трудности, – продолжил Михаил Семенович, – кризис продлится год или два. Ну, максимум, три. Переживем?

– Конечно, переживем, – бодро ответила Мария Васильевна, – лишь бы не война.

– В условиях кризиса нам всем в гимназии сокращают жалование на треть. А цены уже начали расти. Я был сегодня на рынке, фунт черной икры подорожал на гривенник!

– Переживем, – уверенно махнув рукой, сказала Мария Васильевна, – лишь бы не революция.

– Да, но нам на треть придется сократить семейные расходы. Я уже все продумал и просчитал. Придется нашего сына Николя переводить из Сорбонны в Петербургский университет. Мы не сможем оплачивать его частые поездки в Париж и обратно. Да и уровень подготовки в Петербурге ничуть не хуже. Кризис минует и тогда…

– Хорошо, – согласилась Мария Васильевна, – я сегодня же позвоню Николя. Думаю, он нас поймет и простит.

– К тому же этим летом, – Михаил Семенович виновато взглянул на жену, – мы вряд ли сможем поехать отдыхать на море в Ливадию. Придется снимать дачу в Сосновом бору.

– Отдохнем на даче, – согласилась Мария Васильевна, – это же временные трудности. Лишь бы не эпидемия чумы.

– Да и еще, – Михаил Семенович вновь запнулся, – нам придется отказаться от услуг садовника и на треть урезать жалование кухарке и горничной.

– Хорошо, – безропотно согласилась Мария Васильевна.

– Но тогда тебе самой придется мыть посуду! – с ужасом воскликнул Михаил Семенович.

– Хорошо, я буду сама мыть посуду. Это же временные трудности. Что еще?

– Ах, да, – Михаил Семенович тяжко вздохнул, – мне придется отказаться от кубинских сигар и посещения ипподрома по пятницам! Но это же временные трудности!

Мария Васильевна любовно обняла мужа:

– Я тоже кое в чем смогу себе отказать. Я не стану заказывать коллекцию летних платьев у модистки Николь в ее салоне на Харьковском проспекте.

– Вот и замечательно, – улыбнулся Михаил Семенович, – я думаю, мы переживем эти временные трудности. Тем более, в правительственной газете «Ведомости» глава кабинета министров четко заверил, что экономический кризис продлится недолго. Этот год, может быть, следующий. А уж в новом 1911 году в нашей стране начнется экономический подъем.

И они, нежно обнявшись, спустились в столовую, где уже был сервирован обеденный стол.

Вадимыч, заходи!

Бывает, не спится по ночам. Фантазии всякие радужные в голову лезут. Тогда иду на кухню, ставлю чайник, закуриваю первую сигарету… За окном непроглядная тьма, тишина, осенняя слякоть. И чудится мне, что звонит телефон.

– Алло.

– Привет, Вадимыч, не узнал? Это – глава администрации района.

– Здравствуйте.

– Как делишки, Вадимыч? Чего не звонишь, не заходишь? Посидели бы у меня в кабинете, покурили, чайку шмальнули. Говорят, ты книгу там какую – то пишешь?

– Да так, помаленьку…

– Ну, вот и заходи. Покурим, чайку попьём, книжку почитаем. Поскребём по бюджетным сусекам, с предпринимателями погутарим. Глядишь, и отыщем средства. Книжку напечатаем, район прославим…

Или:

– Алло.

– Привет, Вадимыч! Привет мой дорогой. Это губернатор.

– Здравствуйте.

– Ты куда пропал, Вадимыч? Как у тебя делишки? Я тут на днях в «Вестях» читал твой рассказ. И замы мои тоже читали. Чего не звонишь, не заходишь? Говорят, ты там книжку какую – то новую пишешь?

– Ну, в общем, да…

– А чего не заходишь? У меня чаёк – высший класс! Тут недавно глава вашего района ко мне заходил, книжку твою показывал. Замы читали, я читал. Ты, Вадимыч, заходи. Поскребём по сусекам, издадим трёхтомник, губернию прославим…

Или:

– Алло.

– Здравствуйте. Это Вадим Вадимыч?

– Да, это я.

– Сейчас с вами будет говорить президент…

– Алло.

– Привет, Вадимыч! Узнал?

– Здравствуйте.

– Ну, ты чего ж, был в Москве, а ко мне так и не зашёл! А я ждал, между прочим, чайник три раза кипятил. Забегал ко мне на днях китайский премьер, пару пачек эксклюзивного чая задарил. Как ты относишься к китайской продукции?

– Нормально.

– Вот и славненько. Мне ваш губернатор твой трёхтомник презентовал. Всем Кремлём читаем.

Ты там ещё чего – нибудь пишешь?

– Да не без этого.

– Вот и замечательно. Вадимыч, будешь в Москве, заходи. Поболтаем, чайку попьём. Поскребём, отщипнём от стабфонда, собрание твоих сочинений издадим, Россию прославим…

Но тут на кухне появляется жена, и все фантазии улетучиваются, как жидкий азот…

– Чего не спишь? Уж утро скоро.

– Да вот, пишу.

– А звонил кто?

– Да так, один знакомый, обещал помочь книжку издать.

Она смотрит на меня, как психиатр на пациента.

За окном непроглядная тьма, тишина, осенняя слякоть…

– Ну, ну, – говорит жена, – шёл бы ты лучше спать, писатель!

Илюхино горе

Сказка – ложь, да в ней намек…

Илюха Муромский, известный в округе авторитет, достал из кармана штанин сотовый телефон и гаркнул в трубку одно короткое слово: «Еду!». Он сел за руль своего 600 – го «Мерседеса», именуемого в простонародье «мерином», рывком тронулся с места и, набрав запредельную скорость, помчался по шоссе.

Но недолго Илюха гнал своего мерина, дорогу ему преградил огромный каменюка. Авторитет выскочил из автомобиля и окинул хмурым взглядом препятствие. На камне имелись надписи, выдолбленные мелким шрифтом. Илюха напряг зрение и прочитал первую надпись по слогам: «На – ле – во по – вер – нешь, ко – ня по – те – ря – ешь».

– Это какая же тля, в натуре, мне угрожает?! – возмутился авторитет и уверенно поехал налево.

Вскоре эта самая тля в виде оголтелой братвы нарисовалась на горизонте. Братки обступили Илюхин «Мерседес» и хотели было приступить к вооруженному ограблению. Но не на того напали. Илюха страшно растопырил пальцы веером и выдал по фене такую речуху, что братва тут же залегла на землю. С желудками у них сделалось худо. И авторитет повернул своего «мерина» назад. Возвратясь к камню, он написал на нем жирным фломастером: «Налеве был, ниче не патирял». Затем Илюха внимательно рассмотрел камень и приметил еще одну надпись, которая угрожающе предупреждала: «Направо повернешь, женатому быть».

– Екарный бабай! И тут угрожают! – усмехнулся авторитет и на полной скорости покатил направо.

Через пару верст Илюха приметил у дороги избушку на курьих ножках. А напротив избушки у прудочка виднелась баня, топящаяся по – черному. И вокруг той бани пьяные девки хороводы водили. Завидели они Илюху, обступили плотным кольцом и давай совращать. Но авторитет не поддался разврату, достал из кармана широких штанин пистолет, пальнул нервно – паралитическим газом и попадали распутные девки на землю как травленные мухи. Развернул Илюха автомобиль и вернулся к камню. Достал фломастер и приписал: «Направе был, ниче интиреснага».

И тут авторитет тяжко задумался. Полчаса думал, не меньше. А надо бы ему было третье предупреждение прочитать. Но не любил он с детства утруждать себя интеллектуальными заморочками. Поднатужился Илюха и отвалил камень в сторону. Сел за руль и покатил прямо, любуясь пейзажами, проносящимися за боковым стеклом с бешеной скоростью. Через пару верст из – за кустов появились «гибддедешники» и один из них полосатой палкой тормознул авторитета. Илюха нехотя вылез из автомобиля и раздражением во взгляде посмотрел на стража закона. Капитан строго спросил Илюху:

– А есть ли у вас, гражданин, полис обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства?

– Чего? – изумился Илья, и чуть было язык не проглотил от пущего удивления. Он ведь газет не читал, а по телевизору только кикбоксинг смотрел. Вот и нарвался на неприятности.

…Добрым молодцам урок!