Текст книги "Графиня де Брюли. Роман"

Глава 10

Поезд из Кракова в Санкт-Петербург прибывал поздно ночью. Дорога измучила девушек, никогда раньше не путешествовавших по железной дороге. Особенно уставшей выглядела Иванка. Несколько дней они не мылись и не меняли белье, отсыпались в грязных, набитых людьми вагонах. От них исходил неприятный запах, да и выглядели они, как две потрепанные падшие девки.

Подруги стояли в тамбуре и с нетерпением ждали появления столичного вокзала. Две заметные девушки в провинциальных платьях не успели сделать и нескольких шагов по долгожданному перрону, как их задержал жандарм. В специальном приемнике при вокзале подруги объявили себя потерявшимися, и им поверили.

– Ну, блудницы, зачем в столицу прибыли? – строго спросил мордастый жандарм с розовыми, как с мороза, щечками.

– Родственники у нас здесь… – хором ответили подруги.

– Знаем мы, какие у вас тут родственники! Вы что думаете? Телеграфы не получали? Знаем мы вас! Кто из вас сифилисом заражен?

– Никто! – опять хором.

– А это что? – жандарм указал пальцем на пузырьки и флакончики, найденные при обыске у Розы.

– Это одеколон самодельный от клопов и от зубной боли. А про сифилис… Это мы специально, чтобы к нам не приставали…

– А ну, скидывайте одежды! Специально… Ишь, умные какие! Посмотрим-посмотрим, для чего вам одеколоны понадобились?

Девушки послушно сняли верхние платья, и остались в одних нижних рубашках.

– Все снимайте! – рявкнул жандарм.

На симпатичных молоденьких обнаженных девиц пришли посмотреть все, кто находился в привокзальном участке. Их заставляли поднимать ноги, приседать, наклониться, становиться на колени, кружиться. Того и гляди, плясать заставили бы, и забава эта продолжалась бы неизвестно до какой поры, если бы в комнате не появилась женщина в голубых шароварах с лампасами, в серой косоворотке и бараньей папахе на голове.

– Ну что, кобели, дорвались? Живой мочалки не видели? Представление устроили? А ну, пошли вон отсюда! – приказала женщина.

Жандармы, поправляя фуражки, одергивая мундиры и недовольно покрякивая, послушно, без единого слова выполнили команду. Женщина, подталкивая в спину каждого проходящего мимо, покрывала их отборным матом, а розовощекому жандарму отвесила увесистый подзатыльник.

– А тебе я еще устрою смотрины! Ты у меня, кобель драный, еще попляшешь!

После холодного душа с вонючим, обжигающим кожу мылом девушек осмотрел фельдшер и тоже не усомнился в их возрасте. Им выдали казенные, не по размеру рубахи, накормили тюремной баландой и уложили спать. А наутро им принесли их одежду, пропущенную через санитарную камеру-жаровню, вручили желтые билеты и выпустили на волю в город. Роза сразу разорвала выданную ей бумажку.

– Ты что наделала? – испугалась Иванка. – Забыла, зачем мы сюда приехали?

– Это не для меня! Я скорее руки на себя наложу, чем буду заниматься этим! Ты поступай, как знаешь, а меня не уговаривай!

– А жить на что?

– Сказала нет, значит, нет. Я не пропаду, да и тебе советую попробовать что-нибудь другое.

– Ой, Розка, какая же ты счастливая… А я вот не смогу так! Нет, не смогу… Несколько раз себе слово давала! Все! Последний раз! И всегда, дура, забываюсь… Как я тебе завидую… Таких дур, как я, в колыбели давить надо! Ни к чему способностей нет…

– Не говори так! Ты живая, всегда счастливая… С этим тоже родиться надо, да и способности у тебя есть. Таким способностям, как у тебя, в наш век многие позавидовать могут! – улыбнулась и обняла подругу.

К полудню они разыскали подходящее для Иванки заведение, и Роза распрощалась с подругой. Хозяин публичного дома, разглядев со всех сторон Иванку, проверил ее желтый билет и распорядился, чтобы новенькую отвели наверх для подготовки к встрече с клиентом. В номере, наверху, две молоденькие девицы раздели Иванку, натянули на нее обычные аксессуары продажной женщины, поставили на стол бутылку вина, два бокала и мгновенно исчезли, когда в дверях появился хозяин.

– Как зовут? – начал хозяин-сутенер.

– Иванка…

– Имя подходящее! Значит, будешь Иванкой! А теперь слушай и запоминай! Повторять не буду, а за каждый промах копейкой расплачиваться будешь! Копейкой! Поняла?

– Поняла… – робко согласилась Иванка, совершенно ничего не понимая.

– Деньги за каждый раз будешь мне отдавать, а тебе платить буду я! Крышеваться и столоваться будешь здесь, как и все, за определенную плату в день! Вино, – кивнул головой на бутылку и пригрозил пальцем, – тебе пить не положено! Не женское это дело! Выгоню! Можешь только пригубить, если клиент изволит с тобой вместе выпить! С клиентом вести себя полюбовно, кем бы он ни был! Поняла?

– Поняла… – снова согласилась Иванка.

– Денег на чай у клиентов не просить, по карманам не шарить, не драться и на судьбу им не жаловаться! В кровати не молчать и не спать, а стонать и вьюном извиваться! За каждый промах из платы вычитать буду! Поняла?

– Поняла… – уже уверенней согласилась Иванка, хотя не очень-то все понимала, а переспросить побоялась.

– А теперь ступай вниз и жди, пока тебя выберут.

В это время Роза сидела на лавочке в сквере, внимательно присматриваясь к экипажам, прохожим, и выжидала подходящего момента. Когда такой момент настал, она упала в обморок за спиной почтенного господина в котелке и с тростью. Упала мягко, не оставив ни одной царапины. Очнуться ей не составляло никакого труда, но она выжидала. И все получалось так, как было задумано. Правда, очнуться ей пришлось раньше времени, но что поделаешь? Городовой подошел…

– Давай-давай, подымайся! Разлеглась тут…

Опустив голову, Роза, как бы стыдясь, призналась городовому на ушко, но громко, что она беременна и голодна. Городовой уже схватил ее под локоть, чтобы вывести из сквера, но господин в котелке остановил его. Открыл бумажник и протянул Розе деньги. В кругу любопытных кто-то ахнул от изумления или от зависти, а Роза, похоже, ожидая большего, из роли выходить не спешила. В нужный момент закатила глаза, руки перед собой вытянула, давая понять, что вот-вот снова упадет, и господин в котелке подхватил ее под руки. Расчет был точным. Роза почувствовала на своей груди сильные мужские руки.

Вот ведь, мужская натура! Совсем ничего делать не надо, чтобы кровь закипела. Господин усадил Розу на лавочку и подозвал своего лакея.

– Отвези барышню в дом! Прикажи, что бы накормили, уложили в кровать и пригласили доктора. А потом быстро возвращайся!

Иванка жила в любви и ласке, ей все очень нравилось. Она трудилась без отдыха и не отказывалась ни от какой работы. Жалоб на нее от клиентов не поступало, и штрафов она не платила. Кадеты, юнкера и студенты, бабники и изголодавшиеся мужья, немощные старики и извращенцы – все обожали эту безотказную женщину с пышными формами. Чуть не каждый день за ней посылали извозчика. Мужчины, в отличие от хозяина, щедро расплачивались с ней наличными. Хозяин злился. Ему, как и договаривались, в таких случаях мало что перепадало.

А все девицы в заведении ей завидовали, но и любили, потому что она была доброй и неприжимистой. Сочувствовала всем, помогала, давала и в долг, и безвозвратно. Но Иванке такая скучная, однообразная жизнь вскоре стала не по душе. Она выросла на улице, на свободе, среди городской суеты, туда ей и хотелось вернуться.

Роза попала к богатым людям. Ее выкупали, накормили и уложили в кровать. Потом Розу обследовал доктор, да так долго, что ей показалось, что он больше любовался ей, чем исполнял свой долг. А когда в доме появился хозяин, владелец кораблестроительного дока, доктор поспешил доложить ему, что подобранная им девушка, скорее всего, несовершеннолетняя.

– С чего это вы вдруг так решили? – спросил удивленно корабел. – Выглядит она довольно взрослой…

– Странный случай! Вы будете удивлены, но она девица!

– О чем вы говорите? Она же беременна!

– Девица! Поверьте мне! Утверждаю это со всей ответственностью! Мужчины у нее не было, а поэтому никакой беременности быть не может. Это мое профессиональное заключение.

– Позвольте, но она не выглядит ребенком!

– Да, это так! Но ей, думаю, давно не восемнадцать лет! Это я вам как врач сообщаю. К тому же она совершенно здорова, великолепно воспитана и необыкновенно хороша собой, но ослабла… Сейчас она очень слаба, поэтому советую вам не привлекать ее к работе, пока не наберется сил.

Силы талантливая мошенница обрела сразу же, как только заметила, что хозяин особняка уже не в состоянии владеть собой, наблюдая за ее приподнятым задом. И тогда Роза пообещала ему ночь, при условии, что грех этот останется втайне от всех. А наутро корабельщик проснулся не совсем при памяти. Швейцар доложил ему, что ранним утром барышня, уверив его, что уезжает по распоряжению хозяина, остановила извозчика и уехала. Хозяин мало что помнил, но посчитал, что в момент разочарования красавицей мог дать такое распоряжение. А позже недосчитался наличности в домашней конторке. В шкатулке, накрытой засохшей розой, денег явно не хватало, но корабел не мог вспомнить, то ли он сам одарил красавицу такими деньгами, то ли она их сама взяла без спросу. Несостоявшийся роман с малолетней мошенницей так и остался для него тайной.

Так началась жизнь Розы в столице. Денег ей хватило, чтобы поселиться в гостинице и приобрести все необходимое для выхода на большую сцену. Она часами репетировала будущие роли, прикидывалась больной эпилепсией, превращалась в гимназистку и уличного мальчишку, в знатную светскую даму и сгорбившегося, высушенного жизнью старика. А главное, все это ей доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие.

Крутясь перед зеркалом, Роза воображала себя маркизой, баронессой, принцессой, наследницей престола, а то и простой крестьянкой или цыганкой, гадающей по руке. Роза научилась мгновенно менять одежду и внешность. В дамскую комнату она влетала молоденькой вертлявой красавицей, и через пару минут выходила вельможной надменной госпожой не первой свежести.

Роза могла безошибочно копировать любые голоса. Этот талант у нее обнаружился еще в детстве, и, видимо, поэтому ей легко давались иностранные языки. Богатые особняки, в которые она легко попадала и успешно в них приживалась, были для нее своеобразным пансионом благородных девиц. В окружении высокой знати она очень быстро обучилась правилам поведения, светским манерам и продолжила изучение иностранных языков, которые впоследствии ей очень пригодились.

Ей нравилось представляться в разных ролях, играя их, она находила для себя совершенно другую Розу, которая ей нравилась больше, чем та, что еще совсем недавно бегала с подружкой по улицам Кракова. А то, что воровство – дело доходное, она поняла давно, без учителей и какой-либо посторонней помощи.

Пройдет много лет, и Роза вспомнит другую жизнь, когда она еще не была воровкой, когда еще не отдалась целиком этой губительной страсти и не стала профессиональной преступницей. Ей будет приятно вспоминать, что когда-то и она, помогая отцу в аптеке, тоже жила честной жизнью. Она даже позавидует своей подруге. Пусть у Иванки были небольшие деньги, пусть заработаны они на панели, пусть постыдно, грешно и грязно, но это были честные деньги, и благодаря этому подруга оставалась честным человеком.

Глава 11

В публичном доме Иванка пробыла недолго. Хорошенькая, свежая, она отличалась от остальных пленниц притона. Ее хватали за руку, как неожиданно найденную на мостовой монету, и в нетерпении волокли на второй этаж. Порой ей хотелось вырвать руку, сбросить с себя неприятную рыхлую кучу мяса или даже отхлестать потную, изуродованную животным чувством морду, но, вспоминая наставления хозяина, она сдерживала себя. Теперь она хорошо понимала, почему обитательницы притона распускают руки, царапаются и кусаются.

Скоро такая жизнь начала угнетать Иванку. Только иногда молоденькая, не похожая на проститутку девушка баловала себя короткими прогулками по городу. И тогда от поклонников не было отбоя. Ее захватывал азарт, который пробуждал в ней данные природой только женщинам способности заставлять мужчин совершать самые неразумные поступки. Ей нравилось чувствовать себя хозяйкой мужских душ или представлять себя светской дамой с неограниченными возможностями, веселиться, кокетничать и закатываться счастливым смехом от какой-нибудь самой несмешной шутки. Такое легкомыслие делало Иванку бесконечно счастливой. Даже вернувшись в притон, она еще ощущала себя счастливой и не понимала, что это мнимое счастье, всего лишь воображение. Такое счастье мгновенно улетучивалось, когда ее хватали за руку, волокли наверх. И тогда ей все больше и больше хотелось на свободу, в шумную, насыщенную городскую жизнь.

Но, к своему несчастию и в угоду поклонникам, ей не дано было понять, что все, чем ее наградила природа: женская доброта, покорность и бесконечное желание любить – в мире, где господствуют мужчины, не ценится. Только шаловливый обман, безобидная измена заставляют растопить мужские сердца и оценить женщину по достоинству. Хотя, в общем, решение Иванка приняла правильное. За время жизни в столице она поняла, что с ее привлекательной внешностью можно обойтись и без сутенера.

Накопив достаточно денег на модное платье, шляпку, туфли и недорогую гостиницу, она, как и Роза, решила жить по-другому, без желтого билета, почувствовав себя свободной и счастливой. И однажды она вышла за порог притона и решила не возвращаться обратно.

Даже в недорогой гостинице, где Иванка поселилась, в первый же день она познакомилась с соседом по номеру, который щедро расплатился за проведенную с ней ночь. Правда, на следующую ночь сосед почему-то посчитал, что теперь имеет право спать с ней бесплатно. А Иванка, безотказная, влюбчивая душа, каждый раз давала себе слово, что на этот раз заставит соседа расплатиться с ней за услуги, но снова и снова забывалась и страстно поддавалась мужскому желанию. Так продолжалось до той поры, пока у беззаботных любовников не закончились деньги. Их обоих выгнали из гостиницы. Иванка, снова оказавшись на улице.

Просидев всю ночь на вокзале, она решила сложную для себя задачу: уехать снова в Краков или вернуться в публичный дом. По дороге в притон она присела на лавочку в небольшом сквере. К ней подсел опрятно одетый пожилой мужчина с аккуратной бородкой, в белых перчатках, в шляпе, с тростью.

– Я вижу, мадемуазель, вы одиноки и совсем ничем не заняты? – осторожно начал он.

– Да, свободного времени у меня много… – улыбнулась Иванка, – а вот денег нет вовсе…

– Если хотите, я могу взять вас на содержание, – как-то по-дружески, бесцеремонно, предложил незнакомец.

Иванка от неожиданности даже вздрогнула, выпучила глаза, не скрывая удивления, пристально разглядела старика и, почувствовав, что ей ничего не угрожает, по-детски обрадовалась, улыбнулась. Она плохо представляла себе, что означало быть на содержании, но знала, что все девушки в притоне только и мечтали попасть к какому-нибудь небедному мужчине в любовницы.

– А платить будете? – спросила она на всякий случай.

– Буду-буду…

– А сколько?

– Сколько вам будет необходимо, столько и буду платить. Только непременно вы должны соблюсти одно условие: ни с кем о знакомстве со мной распространяться вы не должны. Другими словами, держать наши с вами отношения в строгом секрете. Согласны?

– Это понятно… от жены в секрете?

– Ото всех в секрете, – безучастно пояснил незнакомец, – вы согласны?

– Отчего нет? Согласна! – выпалила Иванка.

– Вот и прекрасно! Сейчас я вас поселю в гостинице и заплачу за месяц вперед.

Пожилой господин выглядел важной персоной. Походка у него была медленная, чинная, какие бывают у господ, занимающих ответственные государственные посты, и это все Иванку обнадеживало и разжигало любопытство. В гостиницу ехали в крытой коляске, запряженной парой резвых молодых жеребцов. Ехали молча и, по всей видимости, долго, потому что Иванку укачало, и она задремала.

– Как мне вас называть? – уже в номере гостиницы осмелилась спросить Иванка.

– Позже, все позже узнаете, – с довольной улыбкой ответил старик, – а сейчас отдохните. Мы должны дождаться доктора, он осмотрит вас, чтобы убедиться в состоянии вашего здоровья. После этого мы продолжим беседу.

Гостиница Иванке показалась странной. Холл первого этажа выглядел уютно, по-домашнему, с широкой лестницей на второй этаж, и скорее напоминал зал большого жилого дом. Не было ни швейцара, ни портье, ни горничных. Второй этаж тоже ничем не напоминал гостиницу. В коридоре, застланном широкой красной ковровой дорожкой, было всего пять дверей. Пять комнат для гостиницы было явно маловато.

Иванка, измученная бессонной ночью и дорогой, почувствовав под головой подушку, тут же уснула крепким сном. Кроме доктора в этот день ее никто не навестил. Только ближе к вечеру к ней в номер принесли скромный, но искусно сервированный, как в ресторане, ужин.

А рано утром ее разбудил парикмахер. Следом появился портной с красивым, дорогим, расшитым золотом платьем в руках. Оба они делали свою работу молча, проворно и умело. На Иванку нацепили немыслимые украшения: подвески, кольца, колье, браслеты, а на волосах закрепили небольшую, в виде обруча, корону. В этот момент Иванке показалось, что ее срочно за кого-то хотят выдать замуж. Потом появился фотограф, который несколько раз в разных позах сфотографировал Иванку. После этого портной быстро снял с нее все украшения, роскошное платье, положил на кровать несколько коробок с женской одеждой и, не произнеся ни единого слова, ушел. Перед тем как ей одеться, фотограф сделал несколько снимков Иванки в нижнем белье, потом попросил ее обнажиться и тоже сфотографировал ее в разных позах.

Потом был обед, ужин, и снова ее никто не навестил. Никакой опасности Иванка не чувствовала, но и спокойной быть не могла. В доме было необычно тихо и безлюдно. После ужина она не выдержала и вышла из комнаты. Все двери были заперты. Иванка спустилась по лестнице на первый этаж. Там она тоже никого не встретила. Подозревая, что в доме кроме нее никого нет, Иванка напугалась. Входная дверь оказалась тоже запертой. Она подошла к окну. Увидев тяжелую чугунную решетку, подбежала к другому, потом, уже в панике, влетела в свою комнату и тоже увидела на окне решетку. Иванку охватил ужас. Так страшно ей никогда раньше не было. Ей показалось, что она проживает свой последний день.

– Роза! Роза! – громко, в безумии и страхе выкрикнула Иванка, совершенно не понимая, что ее никто не может услышать.

Роза, как обычно, утром просматривала в газетах новости, уголовную и светскую хронику. Неожиданно в глаза бросилось знакомое лицо. Она увидела фотографию Иванки в необычном наряде. Прочитав заметку, Роза удивилась поразительному сходству своей подруги с испанской принцессой. Роза только улыбнулась, подумав, что Иванка могла бы занять место принцессы.

Не найдя ничего интересного, Роза закрыла газету, но, вспомнив Иванку, решила сохранить фотографию принцессы. Она уже приготовила ножницы, чтобы вырезать фотографию, но еще раз внимательно рассмотрела фотографию и пришла в ужас. На лице принцессы над верхней губой она увидела родинку. Точно такую же родинку, как и у своей подруги. Иванка всегда кокетливо гордилась этой родинкой, как приметой красивой женщины. Роза внимательно прочла заметку еще раз, и ей показалось, что она все поняла.

Мошенники дали в газете объявление, что во время путешествия по России бесследно исчезла испанская принцесса и что король готов заплатить сто тысяч рублей любому, кто вернет ему единственную, живую и невредимую дочь.

«Все очень просто, – подумала Роза. – Теперь надо найти любого простака, желающего увеличить свое состояние, продать ему принцессу за несколько тысяч, передать Иванку из рук в руки и исчезнуть… Не очень хитро, но прибыльно».

Роза поняла, что мошенники спрятали подругу где-то в укромном месте, как живую и невредимую принцессу, будут ее показывать, торговаться. А Иванка знать не знает, что когда ее «продадут», все раскроется, ей будет грозить пожизненная каторга, если на допросах не забьют до смерти.

В полдень Роза, войдя в роль уродливой малолетней богачки из Германии, уже снимала номер в гостинице, где проживала немолодая госпожа, давшая объявление в газету.

– Вы слышали об этой испанской принцессе? Какая интересная история! Ха-ха-ха… – говоря с акцентом, выдавая себя за наивную, избалованную деньгами дурочку, с насмешкой вставила Роза, когда снимала номер.

– Да, у нас все только об этом и говорят! – ответил портье.

«Значит, желающих легко разбогатеть здесь уже много…» – подумала Роза.

– А король тоже хорош… Фу… Я придумала способ, как взять эти сто тысяч у глупого короля! – громко смеясь, чуть не на весь холл детским голосом кричала Роза.

– И как же? – улыбнулся портье и посмотрел по сторонам, явно принимая Розу за дурочку.

– Нет, сначала положите эти деньги в сейф! Мне их только что поменяли. Я буду брать их у вас по частям… Ха-ха-ха… Мне на месяц этого хватит? Как вы думаете?

– Это как будете тратить, мадемуазель…

– У нас в Германии не любят играть на деньги. А я люблю играть в рулетку! Папа разрешил мне приехать к вам и потратиться! Но я знаю, что выиграю. Ха-ха-ха…

– Так какой же, интересно, способ, мадемуазель, вы придумали? – заинтересовался портье.

«Ага, один, похоже, попался! – подумала Роза. – Теперь надо ждать! Только ждать!»

– Королю нужно просто подсунуть другую принцессу и забрать денежки! Ха-ха-ха…

– Да, весьма оригинально… – согласился портье, лишний раз убедившись, что у богачей дети умными не бывают.

Роза не торопилась подниматься в номер. Она знала, что за ней здесь уже кто-то должен наблюдать. Беда была только в том, что определить наблюдателя было невозможно. Это для Розы всегда было трудно. Даже сейчас на уродливую девочку все посетители маленького кафе в холле гостиницы обращали внимание. Ей казалось, что за ней следят все присутствующие. Но она, любуясь картинками в журнале и громко смеясь, терпеливо выжидала.

Наконец к ней подсел тот самый старичок, взявший «на содержание» Иванку.

– Я случайно слышал, что вы, мадемуазель, сочувствуете испанской принцессе?

– Нисколько! Я думаю, они с отцом просто поссорились, и принцесса сбежала от такого жадного короля. Сто тысяч за дочь? Позор! Я часто со своим папашей ссорюсь, но за меня он отдал бы намного больше, не раздумывая. А вы, похоже, тоже ссоритесь со своей дочерью? – тараторила скороговоркой Роза.

– Погодите-погодите… Не так быстро… Вы собираетесь играть в рулетку?

– Да… А вы откуда знаете? Ага… Я поняла! Вы профессиональный игрок? Я знала, всегда знала, – снова затараторила Роза.

– Погодите, не перебивайте! Если вы хотите выиграть деньги, то послушайте меня внимательно. Есть способ более надежный, чем ваша рулетка. Дело в том, что принцессу украли разбойники. Газет разбойники не читают, поэтому не знают, что король готов отдать эту сумму. Похитители требуют за принцессу выкуп всего в пять тысяч рублей! Уже есть два человека, давшие по две тысячи… Не хватает всего одной тысячи, и принцесса со ста тысячами будет наша.

«Что-то мало просят. Наверное, уже с кем-то договорились и теперь спешат что-то еще взять… А может быть, струсили, вот и спешат хоть какие-то деньги выручить», – подумала Роза.

– Ага… Я поняла! Отдадим разбойникам пять тысяч, и получим от короля сто?

– Вы все правильно поняли, только не надо так громко кричать, об этом же никто не знает.

– У меня есть одна тысяча! Только подождите, давайте посчитаем, как мы эти сто тысяч делить будем? Сколько я за свою тысячу получу?

– Пятнадцать тысяч – вы, по тридцать тысяч – другие вкладчики, и мне остальные…

– А вам-то, почему так много?

– Если считаете, что это много, то ищите другого дурака или идите играть в рулетку! – с притворным недовольством посоветовал старичок, встал, сделал вид, что уходит.

– Нет-нет! Это не много! Я согласна, только сначала принцесса, а потом деньги!

– Нет! Это может быть только наоборот! Я вижу, вы еще молоды и недостаточно опытны, чтобы вникать в такие сложные дела! – снова собрался уходить.

– Подождите! Я согласна. Но хочу сначала увидеть принцессу. Жива ли она, здорова? А то король денег может не дать, если она больна чем-нибудь…

– Конечно-конечно! Я тоже хочу убедиться. Завтра утром нас всех повезут смотреть на принцессу, и если все в порядке, мы ее заберем с собой в эту гостиницу. Но деньги должны быть у всех наготове.

Оказалось, что похитители «принцессы» действительно рассчитывали только на пять тысяч рублей. И они их получили, но, едва пригубив шампанского, тут же захотели присесть, прилечь… Уже погружаясь в сон, все, кто успел сделать хоть глоток вина, понимали, что их надули, но никто не успел понять, кто именно это сделал. Шампанским не угостили только портного, переодетого в одежду кучера, и саму «принцессу». Когда все уснули, Роза под угрозой револьвера заставила портного выпить бокал с быстродействующим снотворным, переоделась, забрала четыре тысячи, воткнула в пустую бутылку бумажную розочку и на паре молодых жеребцов вернулась в центр столицы.

После пережитого ужаса Иванка осталась жить в номере Розы и очень быстро пришла в себя. Роза попыталась приобщить ее к своему ремеслу, но сыграть даже самую простую роль у Иванки не было никаких способностей. Она была очень влюбчивой. Быстро забывала, что должна была делать, не могла сдержать себя и страстно предавалась любви. Хлопот с ней Роза имела немало.

Но Роза нашла ей применение. Мошенница без труда могла изменять свою внешность и выглядеть с Иванкой как близняшка. Теперь Роза могла по очереди усыплять чуть не каждого посетителя ресторана. Иванке оставалось только проводить пошатывающегося клиента в номер, а перед закрытием ресторана шумно уехать с кем угодно для любовных утех и приобретения алиби. Ранним утром мошенница с букетом роз в руке, незаметно шныряя из номера в номер, потрошила покорителей дамских сердец.

Так, меняя гостиницы, после пяти-шести дней подруги перебирались в другой город. Состояние Розы росло на глазах, но деньги ее не интересовали. Ее захватывала игра, увлекательные любовные водевили с насмешливым финалом, в которых она всегда была на высоте, а все свои победы она воспринимала, как аплодисменты за великолепно сыгранную роль.

У подруг появился гардероб с платьями, накидками, париками, шляпками, шубками и прочими аксессуарами. Каждый из полусотни нарядов имел свое назначение, жизненную историю, титул и даже имя той светской дамы, роль которой Роза с удовольствием и блестяще разыгрывала.

О том, что воровка работала с напарницей, никто не догадывался. Вскоре о «розовой мошеннице» заговорили во всех губернских полицейских участках. Но разыскивать злодейку не спешили. В мрачные будни сыщиков Роза вносила разнообразие, заставляла их удивиться и от души посмеяться. А некоторые даже оправдывали Розу, считали ее действия справедливым наказанием. О ней с симпатией писали газетчики, а жены бабников вообще боготворили аферистку и нередко пугали своих неверных мужей барышней с розочкой в руке.

Такая слава Розе была ни к чему. Она понимала, что рано или поздно ее начнут разыскивать повсюду. Кроме того, розочки в ресторанах, на ночных столиках гостиниц, в игорных домах и экипажах начали оставлять все подряд мошенницы. А Петербург и Москву охватила настоящая «розовая лихорадка».

Слава о сказочно красивой «розовой воровке» распространилась по всей России с необыкновенной быстротой, а одновременно в газетах рядом с кличкой Зара стали появляться имена Заралия, Анна, Розанна. Роза понимала: теперь ее в любой момент могут заподозрить, арестовать и повесить на нее все, что было совершено «под знаком розы». А воровке по кличке Зара приписывали все крупные, изощренные и дерзкие кражи.

Когда полиция начала разыскивать Зару по всем городам России, подруги снова расстались. Роза предложила Иванке вернуться в публичный дом и ждать, пока она ее сама не вызовет к себе. Иванка, жизнью обязанная подруге, с удовольствием согласилась. Пожив самостоятельно на свободе, в большом многолюдном городе, она окончательно убедилась в своей непрактичности и была так напугана, что притон ей снова казался родным домом и надежным укрытием. Вряд ли кому придет в голову искать мошенницу-принцессу в публичном доме. Но родинку над верхней губой Иванка закрашивала каждое утро.

Теперь, когда полиции стало известно имя мошенницы, ей никак нельзя было показывать кому-либо свои документы. За Розой тянулся бесконечный список крупных краж и разбоев, которых она не совершала. Розе ничего не оставалось, как сжечь документы и купить фальшивые. Так она и сделала, но бросить в огонь подлинные документы не спешила.

По фальшивым документам Роза перебралась в Крым. Делать ей там, конечно, было нечего, но ей всегда хотелось увидеть море. Здесь Роза многое узнала о жизни богатых и знаменитых, но они ей все очень скоро наскучили, и она переехала в Одессу.

По сравнению со столицей, Одесса ей показалось более безопасной. Город кишел ворами и проститутками. Поняв, что и в Одессе ей делать нечего, она снова заскучала. Но прежде чем вернуться в Петербург, Роза должна была приобрести новое официальное имя. И тогда она разработала дерзкий план ареста неуловимой воровки Заралии Розанны Карениной – с тем, чтобы навсегда избавиться от этого нашумевшего имени. Надо было только выждать время.