Текст книги "Черное правосудие"

Менты знали свое дело. Вызвали оперативно-следственную бригаду, а до ее приезда ковали железо, пока горячо – выявляли свидетелей происшедшего. Ведь должен же был кто-то видеть, как стреляли в девушку и ее спутника.

Максим не чувствовал боли. Толик снял с него дубленку, пиджак, рубаху, перебинтовал руку, но Максим этого будто и не замечал. Взгляд его был прикован к мертвой Полине. Она погибла из-за него, и хотя он ни в чем перед ней не был виновен, не мог себе этого простить.

Увидел он и Викторию, которая стояла рядом с Майкой. Она была потрясена. Долго смотрела на убитую. Потом перевела взгляд на Максима, но смотрела на него недолго. Кто-то ее позвал, и она исчезла. Но Максим отметил это чисто механически. Певица Виктория его сейчас не волновала.

Полина. Она погибла из-за него. Ну зачем она, глупенькая, подставилась под пули?

Он зажмурил глаза и отвернулся.

Глава пятая

Две ночи подряд ночевала Ольга в зале ожидания Курского вокзала. Больше ей в Москве некуда было деваться. На гостиницу денег нет. И родственников или знакомых не было, но она не унывала.

Ей нужны были деньги, и она искала работу. Из этого ничего не получалось. Везде требовались квалифицированные работники со стажем, а она не имела ни специальности, ни тем более опыта работы. К тому же она еще и несовершеннолетняя.

Один раз ей, казалось, повезло. Требовалась секретарша для одного важного бизнесмена. Роскошный офис, дорогая мебель, уют, комфорт. Заработок высокий, и начальник приятный, холеный мужчина средних лет. Он принял ее, приветил, наговорил много красивых слов. Она явно ему нравилась. И он уже собирался принять ее на работу. Ольга была вне себя от радости. И вдруг почувствовала, как рука босса полезла ей под юбку. Ей бы сделать вид, что она этого не замечает. Что тут особенного? Время от времени отдавалась бы своему боссу, зато имела бы непыльную и высокооплачиваемую работу. Однако Ольга ценила себя достаточно высоко. Она вежливо водворила руку на место, с приятной улыбкой встала и направилась к выходу. Ее несостоявшийся начальник даже и не пытался ее остановить.

Сегодня она снова в поисках.

«Требуется массажистка». Это объявление в газете ее заинтересовало. У нее нет диплома или свидетельства, но она знает несколько видов массажа. Даже позвонки на место вправлять умеет. Может, возьмут?..

В массажном салоне ее встретил круглолицый мужчина с бегающими глазками. Он поднялся ей навстречу, заулыбался, усадил ее в кресло.

– Я по объявлению.

– Очень хорошо.

– Я бы могла делать массаж.

– У вас красивое лицо.

– Я знаю несколько видов…

– Ваши волосы великолепны!

– У меня сильные руки.

– Но меня больше интересуют ваши ножки. А они у вас в полном порядке.

Она ему одно, он ей другое. Казалось, они разговаривают на разные темы и на разных языках.

– В нашем салоне практикуется эротический массаж.

Вот теперь она начала его понимать.

– Вы нам подходите. – Круглолицый не сводил с нее глаз. – Вы будете работать с мужчинами, в отдельных номерах. Они платят деньги, вы продаете свое тело.

– А массаж?

– Можно и массаж. Но не это главное. Главное секс во всех его проявлениях.

– Но это же публичный дом!

Ольга не могла сдержать возмущения.

– А разве вы не знали, какие услуги оказывают в массажных салонах?

– Нет.

– Так знайте. Итак, вы согласны работать у нас?

– Хорошо хоть согласие спрашиваете!

Ольга встала и вышла из салона. Нет уж, шлюхой она не будет.

Куда ни ткнись, везде требуется только ее тело. Ну что за жизнь?

Она развернула газету в надежде найти что-нибудь путное. «Требуется продавец с лотка». Хоть бы за это ухватиться.

В тот же день Ольга разговаривала с краснолицей женщиной лет сорока, которая назвала себя Натой. Крупная, статная, с сильными руками, она производила впечатление той самой русской женщины, которая, по выражению Некрасова, и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет.

Ната занималась бизнесом с конца восьмидесятых. В Польшу, в Румынию «челночными» рейсами моталась. Турцию осваивала. И делала деньги. Сначала один собственный ларек открыла, торговала всякой всячиной. Потом вторым обзавелась, а там и третьим. В ход шли спиртные напитки, сигареты, «Сникерсы», жвачка и прочая дребедень. За границу Ната ездить перестала. Целиком и полностью переключилась на оптовиков. Брала у них товар, делала наценку и торговала. Денег хватало и на жизнь, и на то, чтобы новые точки открывать. Совсем недавно она установила пятый ларек. Новый рыночек работу начинал, в Волочае, есть такое местечко на самой окраине Москвы. Оживленное шоссе, новый густонаселенный микрорайон – все условия для нормальной работы. Ларек мог приносить доход и днем и ночью.

С дневной сменой Ната уже разобралась. И одного ночного продавца нашла. Оставалась одна вакансия. На нее и претендовала Ольга.

– Много платить не буду, – сразу взяла быка за рога Ната.

Небольшая зарплата – это первое и самое важное требование, на которое должна была согласиться Ольга.

– Сколько?

– Восемьдесят баксов в месяц. Ну еще премия. Если, конечно, план будешь давать.

Да, не так уж много, но, если учитывать отсутствие квалификации, вроде бы и не мало. Лучше что-то, чем ничего.

– Я согласна.

– Лет тебе сколько?

– Восемнадцать, – набросила Ольга лишний год.

Эта баба в паспорт заглядывать не собирается и книжку трудовую не требует.

– Пойдет. В школе с математикой как было?

– На «пять».

– Это хорошо. Работу я тебе объясню, с этим проблем быть не должно, но работа ночная. Две ночи подряд, потом два дня отдыха. Идет?

– Я не замужем, по ночам нужна только самой себе. Я согласна.

– Вот и ладненько. Только сразу предупреждаю. Бандиты контролируют рынок. Без этого сейчас никуда. Процент от прибыли будешь им отстегивать по утрам, от этого никуда не денешься. Но, может, они и приставать начнут. Будь осторожна.

– Учту.

– Ну, тогда все. Сегодня я тебе работу объясню, а завтра в ночь собирайся.

Завтра и послезавтра в ночь, затем два дня отдыха. Домой можно съездить. Потом снова два дня в Москве. Не так уж и плохо.

Тысячи людей проходят за день мимо большого углового дома на перекрестке двух оживленных московских улиц. Они обращают внимание на нарядные витрины дорогого магазина, парикмахерской и салона красоты для состоятельных господ. Некоторые заходят в уютное кафе, где все дышит чистотой и порядком. Больше этот дом, пожалуй, ничем не примечателен. И мало кто знает, что в полуподвальном помещении находится офис некой фирмы со скромной вывеской рядом с обшарпанной дверью: «ООО „Цербер“. Многозначительное название прямо указывает на род занятий фирмы – охранную деятельность. Этим сейчас никого не удивишь. Рынок охранных услуг в Москве необъятен, его обеспечивают десятки и даже сотни подобных фирм.

Обшарпанная дверь, скромная вывеска. Никак не подумаешь, что внутри офис напоминает салон первого класса на суперкомфортабельном теплоходе. Блеск пластика, сияние позолоты, свежий кондиционированный воздух, уют, покой. Шаги приглушает мягкая дорожка под ногами. Людей здесь немного, и говорят они почему-то вполголоса. Слышен гул ксероксов, шум принтеров. На каждом рабочем месте царит строго деловая обстановка.

В просторном кабинете генерального директора фирмы за лакированным столом сидели пятеро. Сам директор и его четыре помощника. Рабочее совещание.

Леонид Сергеевич Рябин обвел приветливым взглядом своих подчиненных. Крупный, вальяжного вида мужчина, он производил впечатление человека, привыкшего начальствовать. Его выправка и прямая осанка выдавали в нем человека военного. Так оно, в сущности, и было. Прошло всего два года с тех пор, как полковник Рябин уволился в запас из рядов Комитета государственной безопасности. Он дослужился всего до полковника, но последние пять лет занимал генеральскую должность. Жаль, так и не успел стать генералом. Впрочем, он не особенно об этом жалел. Сейчас он возглавлял важную структуру государственного значения и в Федеральной службе безопасности имел даже больший вес, чем раньше.

– Иван Данилович, как там у нас дела на охранном фронте? – без особого любопытства спросил он седовласого мужчину с хмурым волевым лицом.

Лебедев отвечал за охранную деятельность фирмы. По сути, ему подчинялись все ее службы.

– Все в порядке. Инцидентов за прошедшие сутки нет, – коротко доложил он.

– У вас, Матвей Федорович, как дела?

Скребунов был главным бухгалтером фирмы. На нем вся финансовая отчетность.

– Да тоже все в порядке, – кивнул полноватый крепыш в очках. – Только с промбазой проблемы.

– Что такое?

– С оплатой тянут. Нет средств, говорят.

– Разберемся. Вы свободны.

Лебедев и Скребунов поднялись со своих мест и вышли из кабинета.

Рябин остался наедине с двумя другими своими помощниками. Выражение безмятежности с его лица исчезло. Взгляд стал жестким, сосредоточенным.

– Илья Михайлович, меня интересует банк «Москва-Бизнес».

Капитонов, средних лет мужчина с богатырскими плечами и скуластым лицом, понимающе кивнул.

– «Москва-Бизнес» под контролем стригуновской преступной группировки. Под контролем этой же группировки еще один банк, банк «Восточный».

– Виктор Ефремович, вы, конечно, понимаете, к чему весь этот разговор? – Леонид Сергеевич внимательно посмотрел на Толкунова, своего первого заместителя.

Нравился ему этот седовласый сильный мужчина с ясным взглядом и мертвой хваткой прирожденного чекиста. Ни одного прокола у него за двадцать пять лет службы в «конторе». К любому делу он подходит с повышенной степенью ответственности. Продумывает все до самых несущественных мелочей. Профессиональный нюх на нужных людей. Правильный подбор исполнителей. И в итоге, как правило, отличный результат.

Занимался он в комитете «черной», строго засекреченной работой – ликвидировал неугодных.

– Вне всякого сомнения, – с важным видом отозвался Толкунов. – Насколько я знаю, у стригуновских в главных авторитетах Петр Николаевич Корягин, он же Коряга.

– Совершенно верно, – поддакнул Капитонов.

– Считайте, что ликвидатор уже подобран.

– Вы, Илья Михайлович, – обратился Рябин к Капитонову, – определите слабые звенья в структуре стригуновских. Думаю, трех-четырех авторитетов будет достаточно.

– Я вас понял, Леонид Сергеевич.

– Работаем по полной схеме? – спросил Толкунов.

Он вольготно сидел в своем кресле и слегка постукивал карандашом по лакированной поверхности стола.

Толкунов всегда отличался стремлением к независимости. Это, пожалуй, была единственная черта в его характере, которая не нравилась начальству. Но он был асом в своем деле, с ним приходилось считаться и закрывать глаза на этот его недостаток. А может быть, и достоинство.

– Нет, Виктор Ефремович, нам нужен только банк «Москва-Бизнес».

Фирма «Цербер» был создана два года назад. По инициативе КГБ. Только фирма эта должна была существовать сама по себе. Ни в каких документах не отражалась хотя бы ее косвенная принадлежность к «конторе».

Разгул преступности и несовершенство законодательной системы поставили на карту безопасность государства как такового. Бандитов вычисляли, ловили, брали под стражу, а потом отпускали на свободу. Оказывается, они ни в чем не были виновны. Это если верить постановлениям судов. На самом же деле руки отечественных мафиози были по локоть в крови. Вот тогда и появилась надобность в создании секретного специального подразделения, которое занималась бы отстрелом лидеров отечественного криминалитета. Борьба с бандитами их же бандитскими методами.

Возглавил подразделение полковник Рябин, к тому времени уже полковник запаса. Его замами стали Капитонов и Толкунов. Они отвечали за теневую сторону деятельности охранной фирмы «Цербер». Лебедев взял под свой контроль сферу интересов, которой прикрывалась фирма. Организовал охрану нескольких государственных предприятий и коммерческих структур. Фирма была на самофинансировании, а охранная деятельность приносила определенный доход.

Скребунов занимался счетами фирмы, но и он сам до конца не знал, откуда берутся основные средства. Вернее, знать-то он знал – деньги шли из банков. Но почему банкиры раскошеливаются, он мог лишь догадываться. Раскошеливаться банкиры стали только в последнее время, когда фирма «Цербер» раскрутилась на полные обороты.

Под контролем Рябина и под руководством Толкунова был укомплектован штат ликвидаторов. Их подбирали из ментов, спецназовцев, которые находились под следствием или уже мотали сроки по обвинению в превышении служебных полномочий. Есть такая категория людей, которые люто ненавидят преступников, готовы бороться с ними до конца и любыми методами. Однако за эти «любые методы» можно угодить на скамью подсудимых. Рябин и Толкунов через высочайших своих вдохновителей и покровителей выдергивали таких бандитоненавистников из следственных изоляторов и исправительных колоний. Месяцы специальной подготовки, и штатный «Робин Гуд» готов встать в строй тайного воинства. Толкунов каждый раз долго думал, брать человека или не брать. Он не должен был сомневаться в своих киллерах. У него просто не было права на ошибку.

Капитонов вел оперативную работу. Сверху, по особо секретным каналам приходило указание устранить того или иного крупного вора или бандита, и он брал «объект уничтожения» в разработку. Кто, что, где, за кем. Он отлично справлялся со своей работой. Информация его была безукоризненной. Потом к делу подключался Толкунов, выводил на «тропу войны» своего ликвидатора. Снайперский выстрел, расстрел из гранатомета, подрыв в машине, удавка на шею – в дело шло все. И ни одного прокола.

Киллеры сами рвались в бой. Для них преступники – это нечто вроде зверя, на которого открыт сезон охоты. Но все равно, на одном энтузиазме далеко не уедешь. Ликвидатор должен хорошо жить, ни в чем не нуждаться. Машина, квартира, два раза в год на отдых куда-нибудь на Канары – это норма. На это нужны деньги. Киллерам надо платить хотя бы по десять тысяч долларов за исполненную акцию. А внутрифирменные расходы? Разработка, слежка, транспорт, специальная техника, оружие… Законная охранная деятельность, увы, не приносит желаемых прибылей.

Выход предложил Толкунов.

У каждой коммерческой структуры есть «крыша». В основном бандитская. Особенно жесткая борьба идет за банки. Оно и понятно – там сосредоточены крупные средства, и оплата за «услуги» соответственная. Почему бы банкирам не платить за «крышу» тому же «Церберу»? Там и брать будут в два раза меньше. Но прежнюю «крышу» придется перебить. Какие проблемы?

Схема проста. Выбирается та или иная криминальная группировка, которая кроет один или, желательно, сразу несколько банков. Ее берут в разработку. Определяют лидеров, других авторитетов, которые цементируют банду. Ликвидаторам дается команда «фас». Группировка обезглавлена, и тогда в дело вступает СОБР или ОМОН. Всех рядовых членов в кутузку, на «прессовку». Тем временем «бесхозные» банки переходят под контроль фирмы «Цербер». И банкиры рады отстегивать ей вдвое меньшую сумму. Таким образом фирму Рябина можно считать высокорентабельной.

Вроде бы двух зайцев убивают. И бандитов ликвидируют, и банкиров на щадящий режим «черного налога» переводят. Только не очень-то нравится Рябину схема, предложенная Толкуновым: сами они в бандитов превращаются. Зато это верный способ заработать деньги на исполнение основной миссии – отстрел самых опасных мафиози. Толкунов предлагает значительно расширить сферу влияния. Рябин его сдерживает. Они будут контролировать ровно столько банков, сколько нужно для дела. Всего должно быть в меру.

Взять под контроль банк «Москва-Бизнес» попросили сверху. Сам генерал на него вышел. Что ж, Рябин привык повиноваться. Капитонов возьмет в разработку стригуновских. Толкунов расстреляет авторитетов. Потом поступит соответствующая команда СОБРу. Все вроде бы прокрутится по полной схеме. Правда, есть одно «но». Под свою «крышу» Цербер возьмет только один банк – «Восточный» Рябину не нужен. У него и без того достаточно средств.

Толкунов недоволен, он не прочь прибрать к рукам и второй банк. Впрочем, свое недовольство он искусно скрывает.

Еще некоторое время Рябин, Толкунов и Капитонов обсуждали детали предстоящей акции. Ладно, детали так детали, главное, что участь стригуновской группировки была предрешена.

– Напряг здесь всю ночь торчать, – пробурчал Пантелей, здоровенный детина с пудовыми кулаками.

– Холодно, в натуре, – поднимая ворот дубленки, кивнул Логопед, его напарник.

Волочайский рынок начал действовать недавно, и месяца еще не прошло. С первого же дня его подвела под свою «крышу» волочайская братва. Днем торговля шла и на территории самого рынка, и вокруг него. На ночь жизнь внутреннего двора замирала, но ларьки внешних торговых рядов не закрывались. Оживленная в любое время суток трасса, множество высотных домов поблизости – все это люди, покупатели. Ночью они в основном брали водку, сигареты, презервативы. И брали неплохо. До двух-трех часов ночи к ларькам постоянно кто-то подходил, подъезжал, отваливал бабки за товар и удалялся. Но это если в идеале. А вообще на огонек к торгашам могла заглянуть и всякая залетная шваль. Сунут ларечнику ствол под нос, всю выручку заберут, и в отвал. Непорядок! Или «бакланы» какие-нибудь нагрянут покуражиться беспонтово. За это тоже надо ответ спрашивать. Потому и приходится Пантелею и Логопеду, «контролерам» волочайской команды, торчать на рынке с ночи до самого утра.

Пантелей бывалый «бык». Успел поучаствовать в одной крупной разборке. У него и ствол под дубленкой в оперкобуре. Логопед в команде недавно. Это его первое «дежурство», но и у него ствол. Положение серьезное. Стригуновская братва на волочайский рынок глаз положила. Команда мощная, волочайские против них ничто. Стилет это хорошо понимает. Пацаны у него в команде отчаянные. У каждого ствол. Территория у волочайских небольшая. Рынок – главное их достояние. Но, глядишь, придется уступить – уж больно противник силен. Пантелей и Логопед надеялись, что со стороны стригуновских наездов сегодня ночью не будет.

– Да ты че, думаешь, мы всю ночь на морозе проторчим? – покровительственно хлопнул Пантелей Логопеда по плечу.

– А че, нет?

– Ты тут походи, а я к Хачику загляну. Девок его пощупаю.

– На халяву?

– А то! Мы тут центровые, что хочешь, то и бери.

Отвязной походкой Пантелей направился к Хачику, местному сутенеру. Этот прохиндей кавказской национальности держал сразу два ларька. Один для торговли, другой якобы подсобка. Там и в самом деле подсобляли оголодавшим мужикам. Топчан стоял, застеленный одеялом, мощный калорифер для тепла, дешевая тайваньская магнитола и вешалка для одежды. В качестве живой мебели – две девчонки, работающие передками и задками попеременно. Пантелей сюда обычно раза три за смену заглядывал. Когда одного минета хватало, когда полноценное траханье подавай. А главное, тепло здесь. И хитрозадый хозяин всегда водочки поднесет.

– Заходы, дарагой! – крикнул ему еще издали Хачик и замахал рукой.

Пантелей прошелся по нему скучающим водянистым взглядом и, не подав руки, вошел в секс-ларь. Тут же возле него закрутилась Танька, худощавая брюнетка с прыщавым лицом и рабочим ртом. С ней он начинал всегда с одного и того же, но на этот раз ее не хотел.

– Отвали, – он грубо убрал ее руку со своей ширинки.

Уже, блин, полезла.

Танька молча откатилась от него, куда-то исчезла. Она даже не стала выяснять причину, по которой ее прогнали. Знает: одно лишнее слово, и по зубам можно схлопотать. Она тварь, бессловесная тварь, ее дело молча за щеку брать.

– Что-то не так, дарагой? – послышался за спиной голос армянина.

– Ляльку хочу, – зевнул Пантелей.

Лялька – кобыла не хилая. Невысокая она, фигура голимая – ноги короткие, как у японки, задница висит низко. Зато с мордашкой у нее все о’кей. Глянешь ей в глаза – вымпел в штанах сам поднимается.

– Лялка! – заорал Хачик.

Никто не отозвался.

– Сука! Сейчас…

Хозяин притона подошел к соседнему ларьку, постучал в дверь. Дверь открылась, и на пороге нарисовалась какая-то девка в заячьем полушубке. Вот это коза! Лицо как на заказ отлили, волосы – так и хочется на руку намотать. Ляльке до нее как до Киева раком.

– Кто такая? – с хозяйским видом спросил ее Пантелей.

Он и сам должен был знать – не для мебели к рынку приставлен. Но эту ларечницу он видел впервые. Наверное, новая.

– Торгую здесь, – едва удостоив его взглядом, ответила ларечница.

– Лялка гыде? – встрял Хачик.

– Спит. Совсем загоняли девчонку, – в голосе у новенькой звучало недовольство.

– Это не твое дело! – набычился Пантелей.

Ему не нравился независимый вид этой красотки. Надо ее обломать.

– Здесь я!

Обойдя ларечницу, из железной будки выскочила Лялька. Глаза заспанные, но в них уже дежурный похотливый огонек.

– Заходы! – Армянин взял ее за шкирку и впихнул в секс-ларь.

Дверь в соседний ларь закрылась. Девка в заячьем полушубке исчезла.

– Ты это… перетри с сучкой этой, – тихо сказал Хачику Пантелей. – Может, она за бабки на тебя пахать захочет? А че, я бы ее во все щели без проблем.

– Пагавару, пагавару, – залебезил Хачик, глядя на закрытую дверь.

Никуда от него эта сучка не денется. Не мытьем, так катаньем он на нее залезет. А пока с Лялькой побалуемся. Только что-то и на нее уж не больно-то стоит.

– Козел! – возмущалась Ляля, заходя к Ольге в ларек. – Зачем он так?

В глазах у нее стояли слезы. Обида.

– Что случилось? – спросила Ольга.

– За волосы, гад, таскал. Больно.

Ольга знала, о ком речь. О том двухметровом уроде, перед которым так заискивал хозяин Ляли и Танюхи.

– А кто он такой?

– Ты разве не знаешь? – Ляля с удивлением посмотрела на нее. – Это ж Пантелей. Он из волочайской команды. Они контролируют этот рынок.

– Бандит?

– А то кто! Только они не любят, когда их так называют.

Как ни называй этих уродов, бандиты есть бандиты. Ольга ненавидела бандитов, у нее на это свои причины.

Сегодня ее второе дежурство в ларьке. Прошлый раз все прошло спокойно. Торговала себе потихонечку, процент от выручки под утро сборщикам дани отдала. С Лялей и Танюшкой познакомилась. По соседству эти бедняжки работали. Только не водкой и сигаретами торговали, а своими телами. Проститутки. На армянина одного работают, за гроши. Десять долларов за случку. Пока одна работает, вторая у нее сидит, греется, кофе горячий пьет. Жалко их, язык не поворачивается прогнать от себя.

Час назад Ляля отработала свое, уступила на время место Танюшке, а сама к Ольге на огонек заглянула. И уснула, бедняжка. А тут ее тот громила потребовал. Вот уж урод! Наглый, самодовольный. Хозяином жизни себя чувствует. Все ему дозволено. Нет, не все!

Ляля ушла под клиента. Ольга закрыла дверь. В душу закралось недоброе предчувствие: не оставит ее в покое этот бандит.

Ляля вернулась. Недоброе предчувствие окрепло.

– Завязывала бы ты со своим ремеслом, – посоветовала она Ляле.

– Ну да, легко сказать! Куда я после?

– Ну торговать, как я.

– За сто баксов в месяц? Тебе-то самой этих денег хватает?

– Хватает или не хватает, это одно. А вот мораль – другое.

– Мораль сейчас одна – бабок побольше. Иначе всю жизнь в заднице торчать будешь. Я вот худо-бедно долларов тридцать в сутки имею. Устаю, правда, но имею.

– И тебя имеют.

– А куда денешься?..

Ляльке лет шестнадцать, совсем еще девочка. Жизнь заставила ее выйти на панель. Сама она с Украины, откуда-то из-под Житомира. Там у них вообще жизни нет. Отец пьет. У матери семеро по лавкам. Ляля старшая. Вот и пришлось на заработки в Москву ехать. И ведь не ради одной себя старается. Нет-нет да высылает домой деньги.

Ольга тоже совсем молодая, восемнадцати нет. И семья на руках. Мать-инвалид, бабушка-пенсионерка. Самой тоже в достатке пожить охота, но продавать себя она не станет.

В окошко постучали. Она открыла и увидела молодого человека с большими выразительными глазами. Не красавец, но есть в нем что-то притягательное. Мужчина в нем настоящий чувствуется. Раз десятый он к ее ларьку уже приходит. То минералки возьмет, то сигарет, то конфет каких-нибудь. И все на нее смотрит. Глаз отвести не может. Похоже, и покупки он делает ради того, чтобы лишний раз на нее взглянуть. Правда, на знакомство с ней не набивается. Стесняется, что ли.

– Пачку «Мальборо», – попросил он и протянул деньги.

Взял сигареты и испарился. Часа через два снова появится. Ольга в этом почему-то даже и не сомневалась.

Только ушел незнакомец, как в дверь сильно постучали. Ольга насторожилась. Возможно, ее ожидает встреча с тем уродом бандитом. Ошиблась – к ней пожаловал Хачик, сосед-сутенер.

Он вошел в тесный закуток ларька, занял место Ляли, которая сочла нужным исчезнуть.

– Чего тебе? – нарочито грубо спросила Ольга.

Рынок не то место, где вежливость всегда уместна. Будешь казаться беззащитной – заклюют, затопчут. Нужно уметь огрызаться.

– Разговор к тыбе есть, – ощерился армянин.

Это он перед «контролером» бандитским по земле стелился, заискивал, а сейчас он весь из себя наглый, самоуверенный, и улыбочка мерзкая. Как и он сам.

– Ну?

– Хочешь, на меня будешь работать?

– Чего?!

Только пакости от него и можно было ожидать.

– Да ты пагады, не сердысь. Знаю, тыбе Лялька и Танька наболтали, что я мало плачу. Это я им мало плачу. Тебе много буду платить. Ты девка хорошая, карасивая. На тыбя уже клиенты есть.

– Да пошел ты!

– Эй, ты со мной так не гавары! – взъярился Хачик.

Даже с места вскочил, весь напыхтился.

– А как с тобой гаварыть? – передразнила она его.

– Я к тебе с хорошим предложением пришел, а ты грубишь.

– А если у меня на твою жирную задницу клиенты есть, тогда что?

Ольге хотелось оскорбить его так же, как он оскорбил ее.

– Я твою маму имел! – заорал армянин.

– Пошел отсюда, ублюдок! – Она не собиралась сносить его хамство.

– Да я тебя!..

И он набросился на нее с кулаками. Только ударить не смог. Не на ту напал.

Ольга на лету перехватила его руку, взяла на болевой прием и тут же ударила каблуком сапога ему по ступне, по болевой точке. Хачик завизжал как недорезанный поросенок. Глаза его чуть не вывалились из орбит. В довершение всего она развернула его спиной к себе, оттолкнула и ударила ногой в поясницу. Армянин с треском вылетел из ларька.

Минуты через три к ней пришла Ляля. Удивлению ее не было предела. Как же так, хрупкая на вид девчонка играючи расправилась с крепким мужиком!

– Ну ты даешь! – восхищенно пробормотала она.

– Я никому ничего не даю, – спокойно ответила Ольга.

– Хачик взбесился. Но ты не бойся, он больше к тебе приставать не будет. Я его подлую натуру знаю. Хотя пожаловаться может.

– А я не боюсь.

Ольга и правда не боялась его, но была настороже. Понимала, что неприятности только начинаются.

В три часа ночи в окошко постучали. Покупатель. Все тот же незнакомец.

– Бутылку нарзана.

И тут забарабанили в дверь.

– Подождите, пожалуйста! – вежливо попросила она молодого человека.

Тот, соглашаясь, кивнул головой. В его взгляде, как ей показалось, мелькнула тревога.

Ольга открыла дверь, и в ларек ввалились двое, один из них известный ей уже громила, второй наверняка из его компании. Такая же бандитская рожа.

– Ты че это, киска, коготки свои высовываешь? – с ходу наехал на нее первый.

Хорошо не ударил.

– О чем это ты? – уставилась она на него.

– Ты че это Хачика зачморила? Руку ему чуть не сломала.

Если она смогла справиться с сутенером, то может справиться и с этим громилой. Только он, казалось, этого не понимал. Он нисколько ее не боялся. Уверен в своей силе.

– Пусть не лезет, – с достоинством ответила она.

– Слушай, ты это, бля, целку из себя не ломай. Это я тебя Хачику заказал. Трахнуть тебя хочу.

Ольгу покоробил цинизм этого ублюдка.

– Сам себя трахни!

– Слушай, сучка, тебе че, жить расхотелось? – прищурился второй.

Крутого из себя строит. Да только не дорос до крутого.

– Вы бы оставили меня в покое. – Спокойствию Ольги можно было позавидовать. – А то я другу своему пожалуюсь.

– Другу? – усмехнулся громила. – Он у тебя что, типа пуп земли?

– Нет, он у меня типа киллер.

На секунду стало тихо. Бандиты переглянулись. Может, и не стоит связываться с этой дурой? Страшновато стало, но наглость пересилила страх.

– Да у мы твоего хоря видели.

И тут со стороны окошка послышалось:

– Привет!

Ольга совсем забыла о незнакомце, но он сам о себе напомнил. Ольга обернулась к нему.

– Давно не виделись.

Голос его звучал весело, задорно. Как будто он к подруге обращался. А может, это спектакль? Ведь он слышал разговор о друге.

– Соскучился по тебе.

– Эй, что там за говнюк? – взорвался громила.

– Друг мой, – сказала Ольга.

Этот парень явно набивался на роль ее друга. Что ж, пусть он им и побудет.

– Этот?.. Да мы его сейчас с говном смешаем, в натуре.

Бандиты вывалились из ларька и направились к молодому человеку. Только тот не стал ждать, когда они подойдут к нему. Взял ноги в руки и наутек. И правильно. Нечего связываться с этими уродами. Хотя где-то в глубине души Ольга хотела, чтобы он устроил им показательную расправу.

– Совсем охренел мудила! – ускоряя шаг, прорычал Пантелей.

С Лялькой он порезвился неплохо. Сначала на нее не очень-то стояло. Но как за волосы ее немного потаскал, так все в норму вошло. Отодрал ее по полной программе. Потом очередь настала Логопеда. Он Таньку отхарил. Понравилось. Еще и Ляльку попробовал. А Пантелей больше к Хачику не собирался. У Вальки в ларьке посидел, байки с ней потравил. С ней он считался. Не грубил. Она хоть и торгашка, но в сожительницах у одного известного вора ходит. Сидел, значит, с Валькой, чаи с ней гонял. А сам думал о той соске, которая Ляльку у себя согрела. Трахнуть ее хотел. Тут Хачик подвалил, вид как у побитой собаки. Девка его та самая как последнего отделала. Каратисткой оказалась. Только этим сейчас никого не удивишь. Каратистка она там или конфуистка, дзюдоистка или ушуистка, все равно он до нее доберется.

Они с Логопедом стали девку кошмарить. А она каким-то дружком их припугнуть хотела, только не вышло. Блефует баба, сразу видно. Хотя даже если ее друг и в самом деле киллер, что с того? Сейчас этих киллеров, как говна. Пантелей сам киллер. Одному мудиле в подъезде по заказу Стилета череп продырявил.

Тут и дружок ее пожаловал. Ну и не стерпел Пантелей, немедля этого козла уделать захотел. А тот, мразь, ноги делать начал. Никакой он не киллер, фуфло срамное.

Парень уходил от них, но не бежал. И направлялся не к дороге, а в другую сторону, на пустырь за рынком. Там дорога протоптана, по ней к высотным домам можно дойти. Только не дойдет он до них.

Парень обогнул рынок и исчез за кирпичной стеной. Пантелей и Логопед побежали. Теперь он от них точно не уйдет.

– Я ему, падле, в рот нассу! – кочевряжился Логопед.