Текст книги "Рассказы из русской истории. Петр I. Начало. Книга третья"

Немецкая слобода

Огромный пласт жизни молодого Петра связан с Немецкой слободой в Москве. Мы уже немного касались этой темы. Но надобно объяснить, что такое Немецкая слобода[54]54
  Слобода была основана указом царя Алексея Михайловича в 1652 г., выселившего из Москвы на Яузу всех иностранцев, не принявших православия. Территория слободы была ограничена Покровской дорогой, проходившей через дворцовое село Рубцово (совр. Бакунинская ул.), рекой Чечера на западе (убрана в коллектор и протекает от Ярославского вокзала под Доброслободской ул.) и р. Яузой. По Покровской дороге Петр ездил из Москвы в Измайлово и Преображенское. – Прим. науч. ред.


[Закрыть].

В народе ее называли Кокуй (или Кукуй) – по ручью, который там протекал. Это была не какая-то там кривая улочка с тремя домами, а целый город в городе, такой Чайна-таун наоборот. В архаичной, патриархальной, полуазиатской Москве – кусок Амстердама[55]55
  Ничего с точки зрения архитектуры похожего на Амстердам в Немецкой слободе не было: облик двухэтажных палат «дома Анны Монс» – единственного сохранившегося здания Немецкой слободы той эпохи – характерен для каменных зданий Москвы второй половины XVII в. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Большой, огороженный стеной, с собственными площадями, улицами, даже церквями, отдельный город, где проживало около 20 тысяч иностранцев.

Немецкая слобода в конце XVII века. Гравюра А. Шхонебека и его учеников. 1705

И за границу ездить не надо

Москва уже тогда – большой город. Население тысяч 200, а Немецкая слобода – 1/10 часть Москвы. Посмотрите сейчас на карту столицы и представьте, что такое ее десятая часть. По пропорциям это было бы полтора-два миллиона человек.

Петру повезло (а может, и «повезло», в кавычках) вот с чем. Село Преображенское, село Измайлово – это буквально две версты до Немецкой слободы. Мы знаем, что Петр любил пешие прогулки и ходил с такой скоростью, что догнать его никто не мог. Две версты – это двадцать минут его «петровским» шагом. Он мог так по несколько раз в день ходить туда и обратно.

В немецкой слободе живут иностранцы. Не только немцы, конечно. Немцы в понятиях того времени – значит «немые», то есть те, кто не понимает по-русски. Немцами называли и французов, и шотландцев, и швейцарцев, шведов, голландцев, всех, кто там только ни селился. А кто только ни приезжал в Россию за длинным золотым рублем! Платили иностранным специалистам у нас всегда отменно. Французский или швейцарский инженер, специалист, военный профессионал мог достичь в России очень многого. Гораздо большего, чем в Европе.

С. В. Иванов. Приезд иноземцев (XVII в.). 1901

«Явились, бусурмане, на нашу голову»

Конечно, не обходилось без предрассудков. Страна у нас патриархальная, православная, посему к иностранцам исторически относились с подозрением. Предрассудки вели к ограничениям.

Например, иностранец не мог заночевать вне Немецкой слободы. Весь день он мог по Москве свободно перемещаться по любым делам и личным надобностям, но ночевать должен был почему-то только у себя – в Немецкой слободе. Дабы не оскорблять мирно спящий православный город своей немецкой личиной.

Не рекомендовано было иностранцам и ходить в гости к православным. Ну, там у нас, в православных домах внутри все благостно: Красный угол, иконы… А тут латинянин, в лучшем случае лютеранин. Нехорошо. Принимать у себя русских гостей иностранцы могли. Не возбранялось. А в добрый русский дом входить – нехорошо.

Правда, как мы хорошо знаем, суровость законов в России всегда компенсируется необязательностью их исполнения. Прекрасно заходили иностранцы в русские дома – и чаевничали, и обедали, и ужинали. И, думаю, ночевали, конечно. Но формально все было очень строго.

Петр I в Немецкой слободе. С оригинала А. Земцова. XIX в.

Так вот, Петр бывал в Немецкой слободе регулярно. Частый гость у генерала Гордона. А тут еще Франц Лефорт, веселый французский (или швейцарско-французский, как вам более нравится) парень, он вообще стал любимцем царя. И Гордон, и Лефорт запросто Петра у себя принимали и ввели в круг местного общества, купечества, офицерства…

Петр в Немецкой слободе, на ходу, как говорится, «культурно адаптировался», учил голландский, начинал перенимать европейские манеры. Например, брал уроки фехтования и верховой езды со всеми тонкостями и сложностями выездки и конкура. Учился европейским танцам. Помимо голландского, учил заодно и немецкий. Петр, не очень, конечно, грамотно, но бегло заговорил и по-немецки, и по-голландски, и даже немного по-французски.

Там же он научился барабанному бою. Очень полученным навыком гордился и потом любил, увидев где бы то ни было барабан, демонстрировать длинные ритмичные барабанные дроби.

Это немного напоминает Бориса Николаевича Ельцина. Он тоже, находясь, знаем с вами отчего, в хорошем настроении, мог взять в руки деревянные ложки… И давай весело играть-стучать-наяривать ими веселые ритмы. Бывало, и стол для подыгрывания использует, и портфель-дипломат чей, а если особенно развеселится – то и «нижесидящую» гладкую лысину какого-нибудь дорогого гостя.

Была за Борис Николаичем такая слабость.

Появляется Меншиков

Постоянным спутником Петра в Немецкой слободе становится его денщик, товарищ и ближайший помощник Алексашка Меншиков.

Миф о том, что Меншиков был подобран на улице, где торговал пирогами, то есть происходил с самого дна московской босоты, не подтверждается никакими научными данными. Мы, честно говоря, просто толком не знаем, откуда он взялся. Одна из наиболее правдоподобных версий гласит, что это был бедный белорусский мелкопоместный дворянин, которого как-то пристроили к Петру в денщики, и он просто ему толковостью своей понравился. Тогда, конечно, не было никакого белорусского дворянства, а было западно-русское[56]56
  Строго говоря, речь должна идти о шляхте Великого княжества Литовского. Версия о дворянском происхождении Меньшиковых связана со сведениями о взятии в плен в Смоленске в 1654 г. литовского шляхтича по фамилии Менжик, который якобы перешел на московскую службу. Однако никаких реальных оснований связывать отца или других предков Меншикова с ним нет. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. А что касается пирогов, это потом знатные бояре придумали. Ревновали к худородному Меншикову, вот и запустили такой слух.

Неизвестный художник. Портрет князя А. Д. Меншикова. 1716–1720

Читать, может, и не умел, а писал хорошо – свое имя

Гораздо более вероятно, что он и правда был неграмотен. Не существует ни одного документа, написанного Меншиковым от руки. Петр тоже повышенной грамотностью не страдал, как мы знаем. Его с детства учили ужасно. Но от Петра осталось огромное количество бумаг, писанных лично им. У Меншикова же нет ни одного письма. Только подписи. Меншиков всегда диктовал, писали канцеляристы, а он только аккуратно подписывался. Что порождает отчетливые подозрения.

Меншиков находился при царе неотлучно. Был наделен от природы острым умом, прекрасной памятью и кипучей энергией. Совершенно незаменимый для Петра боевой товарищ. У него было качество, которое Петр очень ценил: готовность с энтузиазмом браться за любое дело. Человек из категории «вижу цель, не вижу препятствий». Он никогда не ссылался на невозможность исполнить то или иное поручение. В сочетании с его природными талантами и очевидной храбростью – Меншиков все-таки был боевым офицером – это делало его для Петра незаменимым.

Однако это не значит, что со всеми делами он успешно справлялся. Боже упаси! Например, взялся за строительство Ладожского канала и все там загубил своей безграмотностью. Таких загубленных дел у Меншикова было огромное количество. Одного не отнять – он во всем старался быть Петру полезным.

Первая любовь

Коль говорим мы о Немецкой слободе, нельзя не вспомнить первую любовь Петра, наиболее значимую из всех его многочисленных фавориток, Анну Монс.

Неизвестный художник. Предполагаемый портрет Анны Монс. 1700-е

Хайли-лайкли красотка

Дочь виноторговца из Немецкой слободы. Ровесница Петра. По отзывам современников, «исключительная красавица» (приходится доверять: изображений ее не сохранилось, есть только предполагаемый портрет неизвестного художника). Петр познакомился с ней через Лефорта, когда ему было 18, то есть в том возрасте, когда гормоны «играют» по полной программе. Он влюбился. Да, он был уже женат, и у него был ребенок, но отношения с женой почему-то совершенно расстроились. Так Анна надолго стала его фавориткой.

Об Анне Монс у историков разные мнения. О ее красоте говорят все, но, скорее всего, она Петра не любила. Не была ему верна, много раз изменяла, что неоднократно было доказано. Петр ее преследовал, судил. Суд обвинял ее даже в колдовстве. Но каждый раз Петр ее прощал. А она его использовала. Тянула из него деньги по полной программе.

Петр, в принципе, в отношениях с женщинами был прижимист. Своих так называемых разных мистресс, коих у него было дикое количество, одаривал не по-царски. Деньги платил, так было принято, но мало. Стандартно, скажем. Как любой плюс-минус знатный дворянин – должен что-то дать любой даме с пониженной социальной ответственностью. Казне его бесчисленные любовные приключения дорого не обходились.

А вот Анна Монс умела из него тянуть. То он ей дом купит, то денег даст просто так, «на жизнь», то подарков навезет, то еще чего-то. При этом она была гражданкой неблагодарной. Зная и характер, и отношение к ней Петра, постоянно пыталась завести параллельный роман и как-то устроить свою судьбу понадежнее.

В 1703 году в вещах утонувшего в Неве под Шлиссельбургом саксонского посланника Кенигсена были найдены какие-то бумаги, прямо указывавшие, что у посланника была любовная связь с Анной Монс. Петр сразу с Анной разорвал. И отправил фаворитку в опалу, под домашний арест. Выходить в церковь ей разрешили только через три года.

Однако и находясь, видимо, под не очень строгим «домашним» надзором, обаятельная дама завела амур с другим посланником, на этот раз прусским, фон Кейзерлингом.

Доамурились до того, что Кейзерлинг решил посвататься к Анне, заодно попросив царя освободить ее из-под домашнего ареста.

Что там точно происходило в деталях, мы не знаем, но известно, что Меншиков «после дипломатической аудиенции» спустил этого посла с лестницы. И вдогонку довольно серьезно навалял ему по шее. Это был серьезный скандал, все-таки посол, фигура неприкосновенная. Был подан дипломатический протест. Посол вызвал Меншикова на дуэль. Тот, конечно, такой ерундой заниматься не стал и вызов отклонил. Публично объявили, что Меншиков здесь ни при чем, просто посла «по ошибке» (то есть, видимо, как в бородатом анекдоте: «приняв немецкого посла за французского посла») нечаянно побили караульные гвардейцы.

Можете себе представить, что какие-то караульные «нечаянно» побили самого посла Пруссии? Дошло до того, что, придерживаясь «официальной версии», несчастных караульных арестовали и приговорили к смертной казни. Тогда к делу подключился сам король Пруссии. Он-то понимал, что это все чепуха, и чтобы грех на душу не брать, письменно попросил гвардейцев помиловать.

Караульных, слава Богу, отпустили.

Однако посол Кейзерлинг злобу затаил и, будучи человеком упрямым (и, видимо, посочувствуем немцу – по уши влюбленным), все-таки на красавице Анне Монс женился, уже без всякого разрешения Петра. И вот несчастье: буквально через несколько месяцев после свадьбы, поехав в Берлин, по дороге умер. Что-то съел не то… Плохо относился Петр к любовникам своей любовницы.

Анна потом долго судилась с родственниками мужа за наследство. Брак-то был весьма краткосрочный. Но все равно имущество Кейзерлинга у семьи отсудила.

Прошли годы. Достигнув бальзаковского возраста, Анна вдруг сама влюбилась в пленного шведского капитана. Завещала ему письменно все свои сбережения – и умерла. Тут уже родственники Монс, такие же скряги, как и она, начали судиться с этим офицером за наследство.

Неизвестный художник. Портрет Екатерины I. XVIII в.

Могла ли она? Да ни в коем случае

А потом брат Анны Виллим будет казнен, обвиненный в казнокрадстве, подлоге, измене и проч. Обвинения были серьезные, но подозрения еще тяжелее! Виллим Иванович был заподозрен в интрижке не абы с кем, а с женой Петра, императрицей Екатериной I.

В общем, та еще семейка этих Монсов была.

Нехорошая такая семейка.

Что это было, зачем?

Последнее, что стоит вспомнить о годах молодого Петра в Немецкой слободе, – это начало истории так называемого Всешутейшего и всепьянейшего собора. «Нравственной неурядицы», как называл его историк Ключевский.

Это было злобное, грязное, неуместное пародирование обрядов Православной церкви.

Кто-то ищет в этом и политический, и антирелигиозный подтекст. Некоторые рассматривают как «затянувшийся мальчишник», какое-то странное ритуально-бесконечное пьянство. Судите сами[57]57
  Всешутейший собор очевидным образом затевался как пародирование обрядов католической церкви – он возглавлялся «князем-папой», которого выбирали «кардиналы» – что неудивительно, поскольку главными «собутыльниками» Петра в Немецкой слободе были лютеране. Постепенно он превратился в пародию на церковь и церковную иерархию вообще, а также пародировались государственные символы России и западно-европейских государств, в том числе и царская власть. «Скоморошество» Петра и его Всешутейного собора было механизмом отбора и сплочения наиболее преданных царю лиц, а также внедрения идеи, что внутренняя сущность человека не зависит от его «чина» или сословного происхождения, социального статуса, предписанной манеры поведения и т. п. – Прим. науч. ред.


[Закрыть].

Маркантонио Раймонди. Бахус. XV в.

По Москве так ходить не стоит

«Собор» – довольно странное учреждение. Такой неформальный клуб, но с письменным уставом. С тщательно прописанным регламентом, со званиями и титулами всех его членов. Устройство «собора» копировало церковную иерархию. Дьякон, архидьякон, митрополиты… Даже игуменьи были, женщины.

На «собор» во время пьяных дебошей носили особые одеяния, являвшие собой пародию на облачения священнослужителей. Например, на митре «Князь-папы» был изображен римский бог виноделия Бахус. В клубе этом или, тьфу, «соборе», поклонялись не Христу, а Бахусу. То есть пьянству. И занимались там пьянством, шутовством и гнусными пародиями.

У сборища был постоянный глава. «Князь-папой» или патриархом объявлялся кто-то из приближенных Петра. Первым стал его учитель, тоже известный пропойца Никита Зотов.

Для всех участников с подачи Петра были придуманы прозвища, клички, неприличные до такой степени, что, по словам Ключевского, никогда ни при какой цензуре не появятся в печати. Согласен, не надо. И мы приводить их не будем. Если кому очень любопытно, гляньте в Интернете, там они частично есть. Действительно впечатляет. Что сказать? Чтобы сочинить все эти мерзости, всю эту разветвленную иерархию титулования, требовался особый «креативный» подход. Неординарный склад мышления. Ничего подобного ни до, ни после в нашей стране православной и – публично – весьма стыдливой не существовало.

Изображение «Всешутейшего собора» на внутренней стороне крышки ларца для вина Петра I. Конец XVII в.

Сначала пьянство, потом хулиганство

Можно говорить о Петре как о человеке, который сознательно надругался над канонами Церкви. Можно, не драматизируя, как о глупой и безнравственной «шутке пьяного Мишутки».

Но проблема в другом. В том, что это было не только в молодости. Многие и многие годы этот «собор» продолжал устраивать пьяные вакханалии. Как-то затянулась у Петра эта дурацкая неумная «шутка»[58]58
  Есть и другой дискурс. На Руси издревле существовала традиция «скоморошества», предполагавшая передразнивание «реальной» жизни, ряженых, пьянство, непристойные розыгрыши и издевательства над людьми. Славянская традиция «святочных игрищ» сохранялась настолько прочно, что даже в XIX веке законами Российской империи запрещалось «в продолжение святок заводить, по старинным идолопоклонническим преданиям, игрища и, наряжаясь в кумирские одеяния, производить по улицам пляски и петь соблазнительные песни». Кроме того, надо иметь в виду, что пародирование церкви, ее иерархии и обрядности было характерно и для западноевропейской, и для русской средневековой культуры, где сложились определенные модели, на основе которых это пародирование осуществлялось. В странах Западной Европы существовали организации, подобные петровскому «Всепьянейшему собору». Существовала традиция «непристойного шутовства» и в Византии: известно, что нечто подобное устраивали императоры Константин V (VIII в.), Михаил III (IX в.), Алексей III Ангел (XII в.). – Прим. науч. ред.


[Закрыть].

Как хозяин сам чуть не помер

В 1694 году умирает мать Петра. Властная, волевая, совсем не старая женщина, даже по тем временам, – всего 42 года. С этого момента Петр, ему исполнилось 22 года, фактически полновластный хозяин в Московском государстве.

Некоторые историки образно говорят, что Петр стал царем как бы «в три этапа».

Сначала абсолютно формально в 1682 году. Короновали на царство как младшего царя вместе со старшим царем Иваном.

Затем в 17 лет, когда было пресечено регентство царевны Софьи. И вот, наконец, в свои 22 становится он Хозяином земли русской. Так в анкете в графе «профессия» ответил его дальний потомок Николай II.

И. Е. Репин. Портрет императора Николая II. 1895

С «хозяйством» у него получилось не очень

К этому моменту Петр уже один раз съездил в Архангельск, на море посмотреть. Плещеево озеро, где стоял его мини-флот, – это не то. Там, конечно, можно ходить под парусами на небольших кораблях, но разве что можно слегка попрактиковаться.

Напомню, Архангельск в те годы – единственный полноценный морской порт России. Со всеми вытекающими из этого минусами. Представьте себя это транспортное плечо. Суда из Архангельска идут в Европу через Белое море вокруг Норвегии. Британия, ну и дальше либо Голландия, либо Германия. Или еще дальше – Южная Европа. Невероятно неэффективное плавание по транспортным издержкам.

Архангельск – совсем небольшой порт, он принимает 40–50 судов в год. Прямо скажем, не Амстердам и не Лондон. Петр едет в Архангельск, пытается там построить несколько военных судов. А на обратном пути он заболел. Проболел несколько месяцев – и настолько серьезно, что уже начали обсуждать, что будет после смерти Петра. Кому править страной?

В. Галямин. Вид города Архангельска в 1826 году. Часть набережной с церковью Святой Троицы. 1826

Сто лет прошло, и для Архангельска наступил «золотой век»

Чем болел Петр, мы не знаем. Описание болезни очень запутанное[59]59
  Есть разные версии. Мнения историков разнятся, 100 % надежных источников нет. Возможно, и вовсе болезни не было. – Прим. авт.


[Закрыть].

Есть версия, что заразился клещевым энцефалитом. И может быть, именно после этого у Петра появился тот самый страшный тик, который будет его преследовать всю жизнь. Во время приступов лицо дергалось, искажалось, тело били судороги, иногда он даже терял сознание. Не все симптомы эпилепсии у Петра присутствовали, но похоже было.

Но, главное, Петр остался жив, все-таки у него был невероятно могучий организм и иммунитет мощный. Без всяких антибиотиков болезнь поборол. Кстати, все те суда, что построили в Архангельске, кажется, пять или шесть военных кораблей, – это вовсе не прародители современного Северного флота России. Все их потом переоборудовали в торговые суда: не было никакого смысла содержать военный флот в Белом море.

И вот, заложив в Архангельске некую демоверсию флота, Петр возвращается в Москву, чтобы оценить свою «полноценную» армию. Первое, что он организует, – это те самые «Кожуховские маневры». После грандиозной, совсем не «потешной» учебной баталии Петр делает самоуверенный вывод, что у России теперь есть не только флот (те самые несколько корабликов в Архангельске), но и серьезная армия. И она может всерьез повоевать.

И вообще, раз уж по пути домой не помер, уберег Господь, так точно – только вперед!

Расклады в Европе и вектор России

С кем же нам повоевать? Понятно с кем – с Турцией. Война-то с ней формально и не прекращалась. Еще при Алексее Михайловиче постоянно шли сражения за спорные земли на территории современной Украины. Эта русско-турецкая война продолжалась долго, с переменным успехом. Россия по ходу дела обрела союзников в лице Австрии, Венеции и Польши. Образовалась так называемая Священная лига. Выполняя союзнические обязательства, фаворит Софьи князь Голицын совершил аж два Крымских похода. Оба не очень удачных: стоили они казне больших денег, но стратегические цели не были достигнуты. И вот с той поры отношения России и Турции – это состояние войны. Просто боевые действия не ведутся. Пока не ведутся…

Неудачный поход В. В. Голицына против Крымского ханства. Миниатюра из рукописи первой половины XVIII в. «История Петра I», соч. П. Крекшина. Собрание А. Барятинского

Крымский – условно: только до Перекопа дошли

Какие вообще на тот момент в Европе расклады?

Что из себя представляет «Европейский полити́к» в 90-е годы XVII века? Давайте вспомним.

Германии и Италии в современном понимании не существует. Есть конгломерат больших и малых княжеств, маркграфств, свободных и полусвободных территорий, городов и так далее. Есть еще две большие, но довольно рыхлые державы. Австрия контролирует часть территории Венгрии и нынешних славянских государств, часть Балкан. И Речь Посполитая. Тоже очень рыхлое государство, включающее в себя часть современной Польши, Литвы, Украины и Белоруссии.

Ведущими европейскими державами того времени были Британия и Франция, но их границы сильно отличаются от теперешних. Во-первых, Шотландия еще независимое государство. Франция всячески мутит в Шотландии воду. Шотландские стрелки охраняют французских королей, шотландские дворяне служат по всем странам Европы[60]60
  Шотландское дворянство было основной движущей силой сторонников свергнутого в 1688 г. короля-католика Якова II Стюарта (якобитов). После переворота Яков II и многие его сторонники нашли убежище во Франции. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. И в Россию едут тоже. Тот же Патрик Гордон[61]61
  Гордон Петр (Патрик) Иванович (1635–1699). Один из первых и главных наставников Петра I. С 20 лет на службе в кавалерии – в шведской и польской армиях. С 1661 г. перешел на службу в Россию в полки «иноземного строя». Глава католической общины в Москве. Отличился в походах Голицына. Самый высокопоставленный иностранец в старой русской армии – получил чин генерала. Сыграл ведущую роль в преобразовании потешных полков в гвардейские. Руководил «кожуховскими маневрами» и Азовским походом. – Прим. авт.


[Закрыть], любимец Петра, – шотландец. Мария Гамильтон, будущая возлюбленная Петра, тоже мадам шотландского происхождения.

На севере Европы – мощная Шведская империя. Швеция владеет частью Норвегии, Финляндией, частью современной России (Карелией, Ленинградской областью), княжествами на севере Германии, частью Прибалтики. И старается прибрать к рукам как можно больше территорий слабеющей Речи Посполитой[62]62
  В ходе войны с Речью Посполитой в 1600–1629 гг. Швеция захватила юго-восток современной Эстонии с г. Дерпт и центральную часть современной Латвии с г. Рига, которая стала вторым по величине городом Швеции. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Швеция по населению и экономике пока не ровня Франции, но это мощная военная держава. Официально Шведская империя существовала с 1611 года по 1721 год, больше ста лет.

В Европе полагали, что пришедший к власти в конце XVII века 15-летний Карл XII – король слабый и при нем Швеция станет легкой добычей для соседей. Но юный Карл оказался отнюдь не беспомощным правителем, а полководцем так и вовсе очень талантливым[63]63
  Карл XII родился в 1682 г., т. е. был моложе Петра I на 10 лет. Вступил на престол в 1697 г., в 15 лет. В результате реформ его отца Карла XI в Швеции к концу века установилось абсолютистское правление, была стабилизирована финансовая система, создана армия, считавшаяся одной из сильнейших в Европе. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Парадокс истории в том, что именно при нем Шведская империя раз и навсегда потеряла свое геополитическое величие. Но об этом – позже.

Давид Клёккер-Эренстраль. Портрет Карла XII. 1697

Здесь ему 15 лет

А что же из себя представляет Московское государство? Напомню: Архангельск – единственный русский порт, и плыть оттуда в Европу – это путешествие для экстремалов. Берега Черного моря заняты Турцией и ее вассалом, Крымским ханством. И к Балтике у России выхода не было, шведские владения тянулись по всему побережью.

Для чего нужен выход к морю? Только так любой товарообмен с Европой имеет какой-то экономический смысл. Без этого приходится все товары перепродавать иностранным посредникам, теряя огромную часть прибыли. Вариантов выхода к морю два. Первый – воевать против Швеции, то есть пытаться отбить те земли на Балтике, которые когда-то были русскими, а потом оказались утеряны. Второй вариант – воевать против Турции.

И внешнеполитические советники Петра насоветовали однозначно: легче и проще выйти к морю через юг. Через турецкие владения.