Текст книги "Кавказский дебют. От Екатерины II до Павла I"

* * *

И вот в 1782 году, спустя 20 лет после убытия из Индии, генералу Шарлю Жозефу Патиссье, маркизу де Бюсси-Кастельно поступило предложение снова отправиться в страну своей молодости. Но теперь уже не заурядным капитаном колониальных войск, а в качестве главнокомандующего всех французских сухопутных и морских сил за мысом Доброй Надежды. Вообще-то престарелый (по меркам XVIII века) генерал вполне мог отказаться от столь нелегкой, хотя и почетной миссии. Но Бюсси остался самим собой, и жажда новых подвигов и приключений взяла верх над подагрой. Итак, изрядно постаревший герой покорения Декана возвращался в Индию. Под его непосредственной командой был большой конвой судов с экспедиционным корпусом на борту.

Перед отплытием де Бюсси жадно прочитал всю информацию о последних событиях в Индии. Захлопнув папку с последними донесениями из Пондишери, он заявил:

– Я намерен сделать основную ставку в борьбе с англичанами не на майсурцев, как советует губернатор, а на маратхов. Я слишком хорошо знаю и тех, и других, чтобы доверять одним и пренебрегать услугами других!

Понятное дело, что спорить с Бюсси никто не стал. Его авторитет в индийских вопросах был незыблем.

Плавание каравана судов из Тулона до Иль-де Франса, под прикрытием отряда кораблей капитана д’Эймара, прошло вполне успешно. Однако судьба трех последующих конвоев сложилась не столь удачно. Так, конвой де Гишена расшвыряло штормом и ему пришлось долго собираться снова, чтобы продолжить свой путь. Конвой де Пейнье прибыл к мысу Доброй Надежды в столь плачевном состоянии, что долго не смог после этого выйти в море. А конвой Суланжа был вообще перехвачен англичанами и наполовину уничтожен.

Прибыв в Порт-Луи, де Бюсси вступил в верховное командование французскими сухопутными и морскими силами в Индии. Первым делом он направил на подмогу Сюффрену отряд капитана д’Эймара – два линейных корабля, фрегат, корвет и семь транспортов с войсками и боеприпасами. Этот отряд должен был прибыть в Пуант-де-Гай, порт на юго-западе Цейлона, в начале августа.

Экспедиционный корпус де Бюсси решил высадиться у Куддалура – хорошо укрепленного города на берегу коромандельского побережья.

К этому времени в Карнатике уже вовсю шла ожесточенная война между Хайдером Али и англичанами. Взятие майсурцами Куддалура позволило Сюффрену получить постоянную морскую базу на коромандельском побережье. Однако затем армия Хайдера Али проиграла несколько сражений английским войскам Коута. Страна была полностью разорена дерущимися между собой англичанами, французами и майсурцами. Многолюдные базары превратились в обугленные руины. Однако Куддалур находился все еще в руках французов и их союзников.

Тем временем войска Хайдер Али после переговоров с Сюффреном захватили стратегически важный форт Пермакой. В ответ генерал Коут двинулся маршем в сторону Арни, где у Хайдера располагалась главная база снабжения. И хотя Хайдер и французы рассматривали перед этим возможность заманчивого нападения на Вандиваш, им пришлось оставить эту идею и поспешить навстречу Коуту. Противники вступили в соприкосновение 2 июня. Но до генерального сражения дело так и не дошло. Коут умело уклонялся от союзников, предпочитая мелкие стычки. В августе англичане высадили десант на побережье Малабара, на что Хайдер также ответил отправкой дополнительных войск под командованием Типу на юго-запад Индостана. После этого активные боевые действия прекратились из-за начавшегося сезона муссонов и непрерывных дождей. В результате Хайдер разбил свой лагерь недалеко от Читтура.

К этому моменту он уже чувствовал себя совсем плохо. Владетели государств могут почти все, но в одном они бессильны, как и все остальные, – в невозможности избежать смерти. Впрочем, старый воин был спокоен.

– Еще не родился тот конь, на котором можно было бы догнать свою молодость! – сказал он сыну Типу в последнем их разговоре.

6 декабря 1782 года Хайдер Али умер от рака спины в своем шатре посреди военного лагеря. Советники Хайдера пытались сохранить его смерть в тайне, пока в лагерь не прибудет с побережья Малабара Типу Султан. Узнав о смерти отца, Типу Султан немедленно примчался в Читтур, чтобы взять все бразды правления. Его восшествие на престол не обошлось без проблем. Так Типу пришлось пресечь попытку дяди посадить на трон младшего брата Типу, Абдула Карима, которым хитрый дядя собирался впоследствии руководить.

Что касается англичан, то они узнали о смерти своего главного врага спустя двое суток после его смерти. При этом реакция английского генерал-губернатора была своеобразной. Он заменил толкового, но больного генерала Коута, на куда менее толкового, хотя и здорового Джеймса Стюарта.

Что касается Хайдера Али, то он впоследствии был похоронен в построенном его сыном величественном мавзолее Гумбаз в своей столице – Серингапатаме.

Индийский историк так пишет о Хайдере Али: «Он был смелым, оригинальным и предприимчивым командиром, искусным в тактике и богатым ресурсами, полным энергии и никогда не разочаровывающимся в поражении. Он был необычайно верен своим обязательствам и откровенен в своей политике по отношению к британцам… его имя всегда упоминается в Майсоре с уважением, если не с восхищением».

После смерти Хайдера Али правителем Майсура стал его любимый сын Типу Султан, по прозвищу Майсурский Тигр, не уступавший отцу ни в полководческих талантах, ни в политических амбициях. Типу Султан не верил в язык дипломатии, а верил только в силу оружия. Ничего хорошего это англичанам в будущем не сулило.

Впрочем, в самом начале своего правления Типу допустил крупный просчет, едва не стоивший ему головы. Дело в том, что, взойдя на трон, он первым делом послал тайный приказ убить бывшего любимца отца – коменданта крепости Беднур Шейх Айяза, с которым давно враждовал. Но у Айяза были везде свои люди, и приказ нового наваба он вовремя перехватил. Понимая, что речь идет о его жизни, Шейх Айяз, недолго думая, переметнулся к англичанам. В январе 1783 года он без единого выстрела сдал крепость и город Беднур командующему бомбейской армией генералу Маттьюсу. Потеря Беднура явилась оглушительным ударом для Типу, ведь крепость прикрывала путь в самое сердце Майсура!

К счастью для Типу, бомбейская армия являлась самой слабой из всех английских президентских формирований в Индии, а Маттьюс – бездарным и нерешительным полководцем. Заняв Беднурскую крепость, Маттьюс и его офицеры, вместо того чтобы развернуть наступление в глубь Майсурского княжества, занялись дележом богатой городской казны и беспробудным пьянством. Солдаты, также не теряя времени даром, грабили население богатого города. Спустя какую-то неделю Бомбейский корпус превратился в огромную шайку мародеров, которая совершенно вышла из подчинения своих начальников. Впрочем, генерал Маттьюс не слишком-то и печалился по этому поводу, так как захватив казну, мгновенно стал богачом. Надо ли говорить, что этим сразу же воспользовался предприимчивый Типу Султан. Он стремительно перебросил к Беднуру все наличные силы и взял крепость и город в полную блокаду. Через пару недель так и не протрезвевший Маттьюс капитулировал. Теперь ситуация кардинально переменилась. Овладев Беднуром, Типу, не теряя времени, вторгся на малабарское побережье и стремительно захватил у англичан несколько крепостей. В 1783 году он осадил последний опорный пункт бомбейской армии на малабарском побережье – Мангалур. Там его и настигло известие о прибытии в Индию союзного французского корпуса генерала де Бюсси.

…Едва в конце декабря ослабели муссонные ветры, Сюффрен решил продолжить кампанию. Пока Хьюз находится в далеком Бомбее, его соперник решил нанести удар по морской торговле англичан в Бенгальском заливе. Не ожидавшие этого рейда англичане поплатились очень тяжело. В руки Сюффрена попали десятки английских торговых судов, а также фрегат под командой племянника Хьюза. Там же в Бенгальском заливе Сюффрен узнал о смерти Хайдера Али…

Разогнав английских купцов, Сюффрен устремился к Цейлону, где встретил тридцать пять транспортов с войсками и боеприпасами, возглавляемых маркизом де Бюсси. Вместо ранее обещанных Хайдеру Али десяти тысяч солдат из Франции реально прибыло только две с половиной тысячи. Корабельное подкрепление оставило три линейных корабля и фрегат. С этими ничтожными силами Версаль хотел отвоевать у Англии Индию.

Глава шестая

Итак, 16 марта 1783 года престарелый генерал Бюсси прибыл, наконец, во главе экспедиционного корпуса на коромандельское побережье и высадился в районе Куддалура. Прекрасно знающий Индию, по-прежнему деловой и энергичный, в то же время ставший к этому времени настоящим аристократом, де Бюсси представлял собой полную противоположность простоватому Сюффрену.

Сразу же поползли слухи, что новый главнокомандующий интересуется о своей пудре, духах и париках больше, чем о нуждах армии. Но это было только внешнее впечатление. При всех своих, не слишком уместных в Индии псевдоаристократических замашках, Бюсси остался самим собой. Надо сказать, что при всем внешнем различии между Бюсси и Сюффреном старый расфранченный маркиз и простак в пропахшей потом рубахе нашли общий язык.

О своих союзниках – майсурцах Бюсси был, как мы уже говорили, невысокого мнения. В своем дневнике о Хайдере Али и о его сыне Типу Султане он писал так: «Эти два разбойника и тирана, из-за своего происхождения и поведения не имеют никаких прав на соглашения с Отечеством. Все в Индии, от принцев и до неприкасаемых, смотрят на них с ужасом. Союз с Хайдером Али и с Типу может лишь оттолкнуть от нас других индийских государей. Более достоин для французского короля союз с субабом Декана Низамом Али».

Однако, оставаясь верным политическому рационализму, Бюсси все же послал представителей к правителю Майсура. К его удивлению, Типу Султан ласково принял послов знаменитого покорителя Декана, о подвигах которого еще пели песни бродячие певцы. Наметился было весьма перспективный союз. Тем более что принявший бразды правления княжеством Типу Султан быстро сумел доказать, что списывать майсурцев со счетов рано, да и вообще они для Франции являются куда более ценными союзниками, чем продажные маратхи. Увы, но весьма перспективный план Бюсси создать тройственный союз с Типу Султаном и правителем маратхов Низамом Али потерпел неудачу. Впрочем, вины Типу Султана в том не было. Просто ни Низам Али, ни его феодалы не желали образовывать союз с Майсуром против англичан даже на время. Межплеменные распри для них оказались гораздо важнее, чем общая борьба с внешним врагом. Увы, так было и так будет на всем протяжении завоевания англичанами Индии.

– Я не доверяю Тигру Майсура, но все же иметь с ним дело куда приятнее, чем с этими канальями маратхами! – в сердцах говорил Бюсси своим подчиненным.

Тем временем англичане бросили на юг против него всю свою многочисленную и хорошо обученную мадрасскую армию. Изначально ею должен был командовать генерал Коут, тот самый, который 22 года назад пленил Бюсси в битве при Вандеваше. Но двум старым противникам так и не суждено было встретиться на поле боя. Коут погиб на пути из Калькутты в Мадрас при нападении на его судно французских каперов. Новым командующим мадрасской армией был назначен бригадир Джеймс Стюарт.

Положение Бюсси осложнялось не только численным меньшинством и нехваткой продовольствия. Не хватало практически всего, и солдатам приходилось тащить вместо быков и лошадей орудия на себе. Поэтому в своем движении и маневрах Бюсси был очень скован. Очевидцы писали, что Бюсси потерял на этот раз свою обычную сдержанность и осторожность. По его приказу по всем районам, где находились французы, изымали скот, что, конечно, вызывало возмущение индийцев.

Тем временем бригадир Стюарт с армией, в пять раз превышавшей экспедиционный корпус Бюсси, двигался по дороге прямо на Куддалур. Битва за город стала неизбежной. Озабоченный Бюсси собирал под свои знамена все, что было только можно, но в сравнении с англичанами его возможности были ничтожны. Неожиданно Бюсси выручил Типу Султан, приславший многочисленный отряд. Впрочем, предводитель отряда Сайд Сахиб держался весьма осторожно, и Бюсси на майсурцев в предстоящем генеральном сражении не слишком рассчитывал. Единственной надеждой напудренного аристократа был контр-адмирал Сюффрен, все еще ремонтировавшийся на Цейлоне. Сюффрену Бюсси посылал письма чуть ли не ежедневно, буквально умоляя поспешить к Куддалуру.

Сам де Бюсси готовился встретить противника на правой стороне реки Поннияр, которая почти три четверти года, исключая сезон дождей, является пересохшей и представляет собой обычный ручей, окаймленный вязким песком. Бюсси рассчитывал, что, атакуя, англичане просто завязнут в песке, после чего их можно будет расстрелять пушками. Однако Стюарт в самый последний момент изменил направление своего движения и решил обойти Куддалур с юга, перейдя Поннияр в наиболее удобном для себя месте.

– Мы гордо носим красные мундиры, чтобы скрыть свою кровь, а французская пехота носит коричневые штаны, чтобы скрыть свое дерьмо! – смеялись английские солдаты.

В самый последний момент Стюарт получил и серьезное подкрепление – 700 английских солдат. Численный перевес противника стал еще более ощутим. В результате Бюсси, не имевший кавалерии, во избежание окружения вынужден был отвести свой корпус на новую позицию, после чего французы оказались в самом невыгодном положении.

* * *

13 июня 1783 года в 4 часа утра англичане начали атаку на правом фланге. Там им противостояли недавно набранные и плохо обученные французские сипаи, которые, разумеется, сопротивлялись вяло. План Стюарта был предельно прост – вначале «продавить» неустойчивый правый флаг противника, а затем мощным фланговым ударом сокрушить и центр французского корпуса.

Думается, что Бюсси прекрасно понимал план своего оппонента. Но единственно, чем мог он укрепить ненадежных сипаев, это поставить во главе их лучшего из своих офицеров – капитана Бента. Самое интересное, что Бент был не французом, а ирландцем и сражался с англичанами по идейным соображениям как с захватчиками своей далекой родины.

Перед самой атакой англичане подтянули в передовые боевые порядки артиллерию и под ее прикрытием начали продвигаться на правом фланге, причем весьма успешно. Вскоре сипаи дрогнули, а потом и вовсе побежали.

– Сэр, это победа! Наше дело в шляпе! – уже поздравляли своего командующего английские офицеры.

Но когда казалось, что судьба сражения уже решена, английская пехота нарвалась на внезапный огонь французских пушек, заранее умело расставленных и замаскированных Бюсси. При этом французы поражали противника картечью почти в упор. Внезапность огня и его эффективность заставили англичан отойти с серьезными потерями.

Спустя час Стюарт снова повторил атаку на том же правом фланге. Но Бюсси на этот раз был уже готов к такому обороту дела и загодя перебросил с левого фланга на правый кое-какие подкрепления. В результате англичан снова ожидала неудача. Потоптавшись под огнем французских пушек, они отошли на исходные позиции. После этого раздраженный Стюарт предпринял генеральную атаку на французские позиции с единственной целью – захватить столь досаждавшие ему пушки.

– Кажется, дело становится по-настоящему горячим! – хладнокровно констатировал Бюсси и приказал Бенту держать оборону до последнего солдата.

На протяжении последующих трех часов англичане раз за разом упрямо атаковали правый фланг французов, но каждый раз были побиваемы и отбрасываемы назад. В этой мясорубке капитан Бент показал чудеса храбрости, воодушевляя своих не слишком-то храбрых и обученных солдат. Когда он в очередной раз останавливал не выдержавших английской атаки сипаев, его настигла английская пуля. Англичане, увидев, что Бент убит и ряды сипаев смешались, бросились в решающую штыковую атаку. Неожиданно из-за густых деревьев их контратаковали французские солдаты, которых Бюсси держал как последний стратегический резерв. В результате рассчитывавшие на легкий успех в противоборстве с сипаями англичане сами были атакованы французами. Не выдержав ответного штыкового удара, они вначале попятились назад, а затем вовсе, смешав ряды, пробежали.

Оглядывая в подзорную трубу спины бегущего неприятеля, Бюсси досадовал:

– Будь у меня под рукой хоть пара эскадронов французских драгун, судьба сражения была бы уже решена!

Понимая, что догонять убегающих англичан, которые все еще сохраняли многократный перевес в силах, слишком рискованно, Бюсси дал команду преследование прекратить и всем вернуться на исходные позиции.

Спустя час Стюарт снова упрямо раз за разом начал атаки на правом фланге.

– Медом там ему, что ли, намазано, – недоумевал Бюсси. – Прямо не человек, а бульдог!

В результате одной из атак англичанам все же удалось потеснить французов, хотя те отступили в полном порядке. Цена же этого ничего не решающего позиционного успеха была непомерно велика – огромные потери того не стоили. К тому же сражение происходило на невыносимой жаре, и если французы больше стояли в обороне, то англичанам весь день пришлось бегать то в атаку, то обратно. В результате солдаты в полном изнеможении валились целыми ротами в траву, и поднять их не могла даже палка капрала.

Общий итог сражения был таков: англичане потеряли более двух тысяч солдат и союзных индийцев, французы около двухсот человек. Безусловно, материальную и моральную победу в сражение под Куддалуром одержал де Бюсси. Выдержать непрерывный шквал атак впятеро превосходящего по силам противника, нанеся ему при этом потери, в десять раз превышавшие собственные, мог действительно только очень талантливый и опытный полководец, которым, безусловно, и являлся маркиз.

К вечеру, взвесив все за и против, Бюсси принял единственно правильное решение, отойти под защиту крепостных стен Куддалура. Тем более, от лазутчиков стало известно, что из Мадраса к противнику уже движутся новые подкрепления. Французам же подкреплений ждать было неоткуда. Поэтому они укрылись за крепостными стенами. Следует сказать, что серьезно обескровленная английская армия уже не могла рассчитывать на немедленный решительный штурм Куддалура, а, в лучшем случае, на длительную осаду. Что же касается де Бюсси, то он надеялся, что к Куддалуру вот-вот подойдет эскадра Сюффрена и тогда чаша весов склонится в его сторону.

* * *

Что касается Сюффрена, то, высадив экспедиционный корпус де Бюсси в Порто-Ново, он взял курс на Тринкомали, чтобы там привести в порядок эскадру. В конце мая к Тринкомали вернулся Хьюз. Теперь в его подчинении было уже восемнадцать кораблей.

Сюффрен этого явно не ожидал. Он к этому времени сумел приготовить к бою лишь пять единиц. Ни о каком наступательном сражении речи быть теперь не могло. Поэтому Сюффрен поставил исправные корабли на якоря бортом к противнику, перегородив вход в залив. Поразительно, но Хьюз на атаку, которая могла стать концом для Сюффрена, он так и не решился. Простояв пару суток на виду Тринкомали, англичане растворились в морском безбрежии. Вскоре Хьюзу все же выпала небольшая удача и он захватил французский посыльный корвет.

Узнав о состоянии дел Бюсси в Куддалуре, Сюффрен немедленно поспешил к нему на выручку. Ремонт до конца провести ему так и не удалось, к тому же на кораблях едва половина штатного состава команд. Но иного выхода просто не было. По пути Сюффрен узнал, что Хьюз ушел с эскадрой к Порто-Ново.

16 июня французская эскадра достигла Куддалура. Сюффрен сразу же попросил помочь ему с канонирами, которых у него было слишком мало. Бюсси выделил ему шестьсот солдат и столько же сипаев.

Затем к Куддалуру подошел Хьюз и обе эскадры начали утомительные маневры, в надежде выиграть ветер друг у друга. Только на следующие сутки Хьюз, наконец, решился дать бой Сюффрену. Эскадры сблизились, и началась яростная перестрелка.

Весь день обе эскадры маневрировали, и лишь на следующий день Хьюз решается принять бой.

На этот раз Сюффрен держал флаг на фрегате «Клеопатра», который крейсировал вдоль всей боевой линии, давая возможность командующему более предметно руководить сражением. В какой-то момент Сюффрена едва не убил перебитый ядром канат.

Бой не затихал более трех часов. Наступил вечер и быстро стемнело. Наконец, Хьюз, потушив кормовые фонари, скрылся в ночи. Потери у англичан были огромны, у французов терпимы.

Утром Сюффрен взял курс к Пондишери в надежде возобновить бой с Хьюзом, если найдет его там.

На переходе французы обнаружили ремонтирующуюся в открытом море английскую эскадру, но завидя Сюффрена, Хьюз, поставив все паруса, бежал. После этого Сюффрен вернулся к Куддалуру, который к этому времени уже находился на грани капитуляции. Обрадованный Бюсси лично встречал Сюффрена.

Все кричали:

– Сюффрен побил Хьюза! Да здравствует Сюффрен!

С приходом эскадры крепость возобновила активную оборону. Помимо помощи орудийным огнем, Сюффрен высадил на берег тысячу матросов, которые воодушевили солдат и сипаев. Теперь уже надо ломать голову осаждающим Куддалур англичанам…

Дело в том, что с появлением Сюффрена у них прервались морские коммуникации снабжения из Транкебара и Негапатама. Помимо этого, английский лагерь все время подвергался нападениям майсурской конницы Типу Султана. Англичане начинали готовиться к неизбежному отступлению…

Последней операцией этой войны была достаточно дерзкая ночная вылазка французов из Куддалура в лагерь противника. Впрочем, она оказалась не слишком удачной, так как несколько офицеров попали в засаду и были пленены. При этом французы похитили два английских знамени, что дало им возможность впоследствии говорить о своем успехе. Но общего положения дел вылазка, разумеется, не изменила.

А 29 июня 1783 года на рейде Куддалура появился английский фрегат «Медея» под парламентским флагом. Капитан «Медеи» передал Сюффрену письмо контр-адмирала Хьюза: «20 января 1783 года в Версале подписаны и 9 февраля ратифицированы прелиминарные условия мира…»

Делать нечего, Сюффрен и де Бюсси приняли предложение Хьюза о перемирии.

* * *

На этом боевые действия между англичанами и французами закончились. Увы, последним фатально не повезло. После долгой и ожесточенной борьбы, когда они были в одном шаге от стратегической победы, которая могла полностью восстановить былое величие Версаля в Индии, французы остались почти ни с чем…

В результате достигнутых договоренностей в Индии было восстановлено положение status quo ante bellum (т. е. такое же, как до войны). В результате мирных переговоров в Версале Франции удалось выторговать лишь ранее принадлежавшие ей крохотные территории – Пондишери, Маэ, Шандернагор, Янам и Карикал. Французским дипломатам не была известна информация о последних боях, в которых Сюффрен добился несомненного преимущества над Хьюзом. В реальности Франция могла бы претендовать на гораздо более обширные территории.

Правда, эти договоренности не касались Майсура, так что Типу Султан продолжал свою войну с англичанами и под шумок отобрал у тех Мангалор. В нем новый правитель Майсура издевательски предложил англичанам провести предварительное обсуждение условий заключения будущего мирного договора. Это было неслыханным унижением Ост-Индской компании, но выбирать не приходилось – британцы в Индии были настолько ослаблены, что не имели сил даже на оборону Мадраса. 11 марта 1784 года англичане подписали в Мангалоре мир с Майсуром. В договоре стороны обязывались не помогать прямо или косвенно врагам друг друга, вернуть друг другу все завоеванные крепости и города, произвести обмен военнопленными. Также британцы обещали Типу Султану режим наибольшего благоприятствования в торговле, свободную передачу требуемых технологий, отсутствие запретов на поставку и продажу оружия. В Англии Мангалорский договор расценили как позор. После обнародования его условий цены на акции Британской Ост-Индской компании упали в два раза, так что Типу Султан нанес дельцам из Сити удар по их самому больному месту – по карману.

Во время всех этих боевых действий неслыханные бедствия, как обычно, несли местные жители, которых грабили и убивали все, кому они попадались на глаза. Массовое изъятие скота и продуктов привело к очередному массовому голоду, который унес по самым скромным подсчетам десятки тысяч жизней. Но какое дело было до несчастных индусов новым незваным хозяевам Индии! Они выясняли отношения между собой, вырывая друг у друга из зубов богатую добычу, и страдания каких-то там аборигенов их совершенно не волновали. Волновали купцов Британской и Французской Ост-Индских компаний только деньги, деньги и еще раз деньги, которые можно было безнаказанно выкачивать из бездонной и почти беззащитной Индии.

Согласно статьям мирного договора, де Бюсси, назначенный генерал-губернатором Французской Индии, оставил англичанам Куддалур и перебрался в разрушенный Пондишери. Французские администраторы вновь появились на немногочисленных французских факториях. Впрочем, Бюсси управлял остатками былой Французской Индии весьма недолго. В 1785 году он умер. Что касается Сюффрена, он вернулся во Францию триумфатором.

Из кабинета Людовика XVI Сюффрен вышел кавалером ордена Сен-Мишеля и вице-адмиралом. Великий магистр Мальтийского ордена, гордясь славой Сюффрена, назначил его послом Ордена при французском дворе. Благодарные Сюффрену за освобождение Тринкомали голландцы преподнесли ему памятный адрес и шпагу ценой в пятьдесят тысяч экю с инкрустированным алмазами эфесом. На некоторое время Сюффрен становится объектом внимания скульпторов, граверов, художников. Офицеры Тулонского порта заказывают его бюст. Власти Прованса отбивают золотую медаль с его профилем. Но затем внимание к Сюффрену быстро угасло.

7 декабря 1788 года шестидесятилетний Сюффрен был доставлен в свою гостиницу «Шоссе-д-Антан» без сознания, весь в крови. Он скончался следующим утром. По одной из версий, вице-адмирал был убит на дуэли вызванный бывшим капитаном линейного корабля «Северэ» Цилларом, которого он сместил после боя у Проведиена. По другой версии, он умер во время посещения борделя, до которых всегда был весьма охоч. Согласно третьей версии, Сюффрен умер в собственной постели, «убитый сгустком крови в сердце», т. е. оторвавшимся тромбом. Смерть Сюффрена прошла во Франции почти незамеченной.

Что касается вечного противника Сюффрена Эдварда Хьюза, то после заключения мира он вышел в отставку и удалился на покой. За время Индийской кампании Хьюз приобрел от Ост-Индской компании огромное состояние, часть которого впоследствии потратил на благотворительность. Находясь на берегу, Хьюз тем не менее постепенно получал повышение в чинах, став, в конце концов, адмиралом синего флага. Умер Эдвард Хьюз на 75‐м году жизни в 1794 году в своем поместье в Лаксборо, что в графстве Эссекс.

* * *

Наряду с неудачами в Индии англичане потерпели крах и в других концах света. В 1779 году в войну на стороне Франции вступила Испания, мечтавшая забрать себе ранее захваченный англичанами Гибралтар. И хотя отбить Гибралтар испанцам так и не удалось, они отвлекли на себя большие силы англичан, что сразу же сказалось на общем ходе войны. Так, в Северной Америке, несмотря на все усилия, англичане проигрывали сражение за сражением. И хотя британский флот одерживал верх над французским, общая ситуация складывалась уже не в пользу Лондона. К 1783 году все участники войны полностью выдохлись – воевать дальше не было уже ни сил, ни денег. К этому времени стало ясно, что американские колонии для Лондона окончательно потеряны. Шаткое равновесие установилось и в Вест-Индии. Причем если британцы захватили только один французский остров Сент-Люсию, то их соперники удерживали все ранее захваченные ими английские владения. На этом фоне все частные успехи Англии в Ост-Индии уже не имели никакого значения.

В результате заключенного мира Франция и Великобритания вернули друг другу почти все территории, которые ранее захватили друг у друга. Франция также приобрела некоторую территорию вокруг реки Сенегал в Африке.

Между тем спровоцированный англичанами голод продолжал выкашивать несчастную Бенгалию, в 80‐е годы XVIII века его жертвами стали еще несколько миллионов человек. Голод пришел также в захваченные англичанами княжества Бенарес, Джамму, Бомбей и Мадрас. Умело сочетая насилие и взятки, подкуп и стравливание своих противников, Британская Ост-Индская компания, как жуткая раковая опухоль, расползалась все дальше и дальше на север, северо-запад и северо-восток Индостана. И всюду с ней приходила нищета, голод и смерть…

Получая не поддающуюся воображению сверхприбыль, правители Ост-Индской компании фактически перекупили большинство влиятельных лиц в английском правительстве. Более того, сами прибывшие из Индии богачи-набобы (как их презрительно называли в Англии) также весьма охотно «шли во власть», покупали себе т. н. «гнилые местечки» в парламенте. Однако ничего не бывает вечно.

В 1782–1784 годах из-за катастрофической американской войны Англия вошла в полосу длительного тяжелейшего конституционного кризиса. Первым был сброшен с олимпа еще вчера всесильный премьер-министр Фредерик Нортон. Впрочем, не он один. За какие-то два года в премьерском кресле сменилось четыре человека! В этом хаосе у руля английской власти неожиданно оказались люди, которых индийские набобы еще не успели купить. И началось! Используя нестабильную политическую ситуацию, в 1783 году вождь левого крыла партии вигов, идеолог британского либерализма министр иностранных дел Чарльз Фокс счел, что настал самый подходящий момент нанести нокаутирующий удар ненавистной ему Ост-Индской компании. Следует сказать, что толстяк Чарльз Фокс слыл белой вороной английского истеблишмента. Еще бы! Он сочувственно относился к борьбе американских колоний за независимость, добивался отмены работорговли, желал союза и дружбы с Россией, а также имел наглость публично говорить об уважительном отношении к индусам!

В том же 1783 году начал извергаться исландский вулкан Лакагигар. В воздух поднялись огромные клубы ядовитого дыма. И вскоре вулканический пепел засыпал почти всю Исландию. Огромные массы воды от растопленного лавой льда привели к мощным наводнениям. Начался голод, повлекший за собой гибель десяти тысяч людей. Из-за огромного количества пепла в воздухе в том году поменялись сезонные циклы по всей планете. Нил в тот год не разливался, и в Египте погибло два миллиона человек. Что касается Индии, там поднялась температура воды, что привело к засухе и, как следствие, к массовому голоду. У компании имелись большие запасы галет на складах, но их так и не открыли. Клерки компании снова наживались, продавая хлеб по весу золота. Итогом голода стала смерть около 15 миллионов человек. Впрочем, тогдашний директор компании Стивен Лэшингтон по этому поводу не переживал, говоря со смехом: