Текст книги "Быть услышанным и понятым. Техника и культура речи"

Выводы

1. Общепринятое, нормативное произношение опирается на языковую логику (то есть на психологию речи) и на физиологическую природу звукоизв лечения.

2. В русской нормативной речи ударение и произношение далеко не всегда установлены жёстко. Применение нормы часто зависит от речевых традиций, смысла произносимого, от конкретного мелодического и ритмического контекста.

3. Культура речи требует знания лексикографических источников. Их выбор определяется профессиональными задачами и условиями производственной деятельности.

Задания

1. Заведите привычку фиксировать в вашем дневнике произносительные ошибки, допускаемые в публичной речи. Обязательно произносите записанные фразы правильно – только так можно освоить речевую культуру практически.

2. Воспроизведите вслух приведённые в этой части примеры произношения слов и словосочетаний. Если где-либо слышите неверное звучание тех или иных слов, мысленно произнесите правильно. Именно таким образом формируются разговорные стереотипы.

3. Сочините или подслушайте и запишите в дневнике примеры применения описанных норм и традиций, используйте эти записи в качестве тренировочных текстов.

Часть IX Ритм и мелодия русской классической речи

1. Выбор тренировочных текстов

Для тренинга мы не будем использовать скороговорки, как это делают обычно. В качестве тренировочного материала применим стихотворный текст великого автора. Именно тут попробуем, интонационно выделяя ударные гласные, наполнить дыханием согласные и их сочетания. Это будет основой для воспитания в себе чувства ритма и мелодии речи, дорогой к точному и осмысленному произнесению любого текста.

Оптимальным будет какой-либо фрагмент классического стихотворного произведения, романа А. С. Пушкина «Евгений Онегин». При этом желательно использовать не любовные или посмертные письма и лирические отступления, а описание происходящего. Как скажем сегодня, репортаж: «Такой-то идет туда-то, делает то-то, получается то-то».

Почему берём этот текст?

Во-первых, потому что здесь стиль общения с читателем близок к конферансу, то есть к наилучшему способу общения телерадиоведущих с аудиторией.

Во-вторых, в отличие от многих других стихов, в романе применён стерильно чистый метр. Во многих поэтических произведениях встречаются пропущенные или лишние слоги, а в знаменитой «онегинской строфе» математически точно выстроенный стих – четырёхстопный ямб. Строка состоит из четырёх повторяемых элементов, так называемых «стоп». Ямбическая стопа двусложная, в каждой два слога, два гласных звука. Первый слог безударный, звучащий без акцента, следующий – ударный, то есть произносимый на снижении тона и удлиняемый. В конце строк чередуются женская и мужская рифмы, завершаемые соответственно безударным или ударным слогом.

В-третьих, в предложенном тексте уже выделены ударения, то есть сделаны акценты, метр и ритм установлены. И это не осложняет, а, напротив, упрощает работу над материалом, помогает проявить смысл повествования. Здесь мы имеем дело с замечательным, устным по природе, языком (автор разговаривает с читателем), отнюдь, кстати, не архаичным, в чём можно убедиться, сравнив «Евгения Онегина» с журналистскими произведениями того времени.

Можно применять разнообразные тексты, не только стихотворные: сказки, поговорки, басни, всевозможные повествования, даже анекдоты. Важно, чтоб они содержали какие-либо события, действия. Но начинать целесообразно со стихов. Не случайно дети стремятся говорить стихами.

Начнём с освоения многократно повторяемого ритмического рисунка, соблюдая следующие правила:

• в конце строки пауза обязательна, внутри строки недопустима, какой бы знак препинания там ни стоял;

• каждый ударный гласный подлежит выделению ранее освоенным способом;

• обязательно следить за снижением тона к концу строки. Независимо от знаков препинания, в конце строки следует ставить интонационную точку.

Итак, попробуйте воспроизвести простую конструкцию по указанным правилам:

И так далее.

Это и есть начало знаменитой «онегинской строфы».

Вспомните упражнение «Лесенка», «Взлетел, взмыл, вжился» (стр. 122–123) – там движение происходит по ступенькам вниз. Здесь мелодическая конструкция та же самая.

Помогайте себе рукой: на каждом ударном слоге направляйте руку вниз, в землю (именно руку, головой вертеть не нужно, лучше – жестикулируйте).

Таким же образом полезно татировать метр другого стиха, и даже ритм прозаической фразы.

Пусть не смущает однообразие, монотонность повторяемого мелодического и ритмического рисунка. Ведь это гамма, в которой всего лишь каждая нота должна звучать точно по высоте и длительности. И не более! Никаких чувств выражать нельзя. Монотонность этой гаммы, кстати, раздражает не более чем завышение окончаний каждой фразы, стихотворной или прозаической, – привычный для многих стереотип, который как раз и потребно вытеснить.

Следующий шаг. Громко произносите выбранный вами фрагмент пушкинского текста, точно так же, как и в предыдущем упражнении, выделяя ударные слоги, расставляя паузы только в предусмотренных метром стиха местах. И опять без всяких чувств. Важна только техника: ритм и мелодия каждой строки, а также качество произнесения звуков, как в предыдущих упражнениях.

Проделайте первое и второе многократно, весьма медленно. Тренируйтесь так до момента, когда татирование стиха и произнесение, «скандирование» стихотворного текста станет лёгким и правильным, рефлекторным, не требующим вашего пристального внимания. По мере освоения можно увеличивать темп. Полезно сопровождать тренинг прослушиванием фонограммы 10 «Татирование и скандирование текста» аудиоприложения (первая и вторая части). Для записи фонограммы использована строфа из поэмы «Граф Нулин», в которой применён тот же метр. Слушая, проверяйте по тексту.

Зафиксируйте в выбранном фрагменте несколько главных объектов внимания. Наверное, их не будет много, вероятно, не более трёх. Это может быть слово или словосочетание. Отметьте, подчеркните их в тексте и произнесите только то, что выделено. Получается некая телеграмма. Это основа так называемого «скелетирования» текста. Если смысл становится понятным, значит, акценты сделаны правильно.

Обозначив в тексте наиболее важное, полезно отметить и другие, менее значимые, но важные смысловые подробности. Степень детализации определяйте произвольно в зависимости от содержания фрагмента. Главные, ударные, слова обычно выделяют, подчёркивая их. Если требуется какое-то слово или словосочетание выделить особо, – его подчёркивают дважды. Смысловые паузы обозначают галочкой. Ритм и, соответственно, смысл текста становится наглядным. Чтоб проверить, насколько точно сделаны акценты, произнесите только выделенное, получится некая телеграмма. Если станет понятен смысл происходящего, то нужные выделения сделаны верно.

Скандируйте стихотворный текст, соблюдая все прежние правила, вместе с тем особо выделяя известным вам способом подчёркнутые слова и словосочетания. Можно вернуться к его татированию, но уже с удлинением всех отмеченных речевых элементов, с большим или меньшим, в зависимости от важности каждого.

Всё это монотонное, скучное действо необходимо повторить многократно, так, чтобы ритмическая и мелодическая конструкция стала заученной, воспроизводилась непринуждённо, машинально. Этот «скелет» наполнен смыслом, ведь вы осмысленно расставляли акценты. Такова смысловая структура текста, его «скелет».

Подробно описанное «самоизнасилование»[27]27
  Тут не избежать короткого комментария. В описанных в книге упражнениях мы действительно, подобно пушкинскому А. Сальери, пытаемся «музыку разъять, как труп», то есть тренируем отдельные элементы целостной системы – речи человека. Отрабатывая каждый элемент отдельно, мы действительно поступаем поперёк природных механизмов. Но такое необходимо для их естественного освоения.


[Закрыть] не надо совершать всю жизнь, перед каждым выходом на публику, в эфир. Это техника. А технику необходимо освоить в начале пути, честно, затратив определённую энергию, с двумя-тремя специально подобранными тренировочными текстами. Если предложенное будет добросовестно проделано на первом этапе, то в дальнейшем, в вашей производственной деятельности не потребуется «играть эти гаммы» постоянно. Вы легко и непринуждённо, почти мгновенно сможете уловить смысл и ритм имеющегося в работе текста и воспроизводить его, не успевая даже задуматься о том, где и каков ритм, какова мелодия, где какая пауза.

Освоив это (но только освоив!), пробуем проявлять намеченный смысл следующим, иным способом.

Включите воображение, закройте глаза и представьте себе всё, что происходит и отображено в тексте. Мысленно нарисуйте людей, предметы, разместите их в пространстве, раскрасьте, постарайтесь воссоздать все отмеченные автором ощущения (вспомним всё об объектах внимания, часть I, раздел 2, упр. 1, 2, стр. 26–31).

Теперь попробуйте пересказать выбранный вами стихотворный фрагмент своими словами. Как будто именно вы были свидетелями или участниками описываемых событий. Только книгу при этом надо отложить или закрыть, убрать из поля зрения, – текст будет отвлекать ваше внимание. Мы ведь не доверяем себе, хочется краешком глаза подсмотреть слова, подчеркнём, не вспомнить элементы описанной действительности, а именно подглядеть и произнести слова. Так делать не надо. Пустите себя на волю, вы ведь уже зафиксировали наиболее важное. Произнесёте только то, что сохранилось в памяти. Вновь просмотрите текст, обратив внимание на моменты, упущенные при пересказе, но важные по сути, и повторите пересказ уже уточнённый.

Вполне освоив требования предыдущих этапов, выделив смысл фрагмента, произнесите авторский текст, как бы рассказывая кому-то о происходящем. Текст нужно не читать, а только слегка подглядывать в него. Впрочем, скорее всего, он вам уже не понадобится, наверняка запомнился сам собой.

Сравните получившееся у вас с третьей частью фонограммы 10 «Татирование и скандирование текста» аудиоприложения. То, что вы услышите, никто не репетировал, запись сделана «с первого дубля», как в прямом эфире. Вам также не надо что-либо разыгрывать, изображать переживания, настроения и прочее, – нужно только рассказать о происходящем: кто, что и как делает или делал, и что в итоге произошло. Какое-либо внимание дыханию, голосу, дикции, ритму, мелодии и другим элементам техники уделять нельзя. Всё это уже должно лежать в подсознании и воспроизводиться непроизвольно (если тренинг проведён добросовестно!).

Попробуйте проделать то же самое с каким-нибудь журналистским информационным сообщением. Главное, – прежде чем татировать и скандировать, расставлять ударения, акценты, потрудитесь подумать, о чём хотите рассказать, что должен почувствовать, увидеть ваш слушатель или зритель.

2. О темпе

Обычно в редакции любого средства массовой информации суетно, все торопятся, спешат: собрать материал, написать текст, отредактировать, что-то подготовить к очередному выпуску, быстренько-быстренько что-нибудь выдать в эфир. Времени всегда не хватает. Каждый существует в высочайшем темпе, неестественно высоком для нормального человека. Любой, оказавшись в этой атмосфере, невольно заражается общей напряжённостью. О том, как мы заражаем друг друга, сказано достаточно. Также отмечено и волнение, возникающее у каждого, когда «Микрофон включён!».

Естественно, общий темп существования всех сотрудников передаётся и ведущему, которому никак нельзя расслабиться, надо ведь ещё и в формат всё уложить. В таком состоянии он и выходит в эфир – не из вакуума, а из такой суетливой редакции и аппаратно-студийного блока. Неопытного человека, как говорят, «несёт», – не он устанавливает темп своего поведения, а сам становится запущенным с определённой скоростью устройством, такой «быстроговорительной» машинкой.

Но зрители и слушатели, как правило, живут в ином темпе. Если кто-то и торопится, то всяко не за тем, чтобы вдоволь наслушаться и насладиться журналистской трескотнёй.

Каждый из нас, несомненно, замечал, что утором, даже неспешно собираясь по делам, любой человек разговаривает коротко и довольно быстро. Поздним вечером или ночью мы склонны к неторопливому разговору, подробному обсуждению какого-то вопроса, события или проблемы. Следовательно, и тот, кто разговаривает с людьми по радио или телевидению, должен уметь изменять скорость в зависимости от содержания материала, его формы, жанра, условий и обстоятельств ведения передачи и, разумеется, от времени её трансляции в эфир, чтобы быть адекватно воспринятым.

Попробуйте «отхлопать» ладонями ранее освоенный ритм стиха и прозаического текста с разной скоростью: быстро, медленно, замедленно, ускоренно, очень быстро, очень медленно и так далее – вариантов много. На ударной гласной хлопок должен быть сильный, на безударной – слабый (но должен быть обязательно).

Если вы работаете в группе, то разбейтесь на пары и пусть один задаёт темп другому. Важно точно повторить отхлопанный ритм фразы и предложенную скорость. Можно упражняться не парами, а в кругу, как будто играете в пляжный волейбол. Только бросаете любому партнёру не мяч, а отхлопанный ладонями ритм, тот, повторяя его, передаёт следующему игроку.

Теперь один и тот же ритмический рисунок воспроизведите, изменяя скорость. Начните медленно и постепенно ускоряйте. Потом наоборот, начните весьма быстро и замедляйте к концу (замедлять, между прочим, труднее, но необычайно важно, – умейте притормаживать). Так же играйте друг с другом, как в предыдущем упражнении.

Натренируйте в себе способность воспроизводить разные ритмы, по ходу произвольно изменяя темп, переключая скорость в процессе движения.

В разном темпе, произносите освоенные в предыдущих упражнениях тренировочные тексты, стихотворные и прозаические, так же, переключая «коробку скоростей», замедляя или ускоряя, как в предыдущем упражнении.

Будем произвольно задавать общий хронометраж звучания фрагмента и хронометрировать варианты исполнения.

При произнесении текста обязательно нужно следить за тем, чтобы с изменением скорости не менялась высота тона. Как-то мы привыкли говорить чем быстрее, тем выше. Это вполне естественно, ведь в нижнем регистре наш аппарат менее подвижен. Не случайно басовые музыкальные инструменты крупнее по размерам, басовые партии никогда не предусматривают стремительных пассажей, – даже будучи виртуозно исполненными, на слух они воспринимаются как фальшь. Но давайте учиться не взлетать в верхний регистр с увеличением темпа и не замедлять со снижением тона.

Подобные упражнения надо проделывать многократно, до тех пор, когда заданные изменения скорости сможете осуществлять легко, непринуждённо. Этот навык – важнейшее условие органичного существования в эфире, как и всякого естественного поведения на публике.

3. О формате и скорости восприятия речи

Многие наши коллеги убеждены, что надо отчаянно экономить эфирное время и произносить текст как можно скорее. Читатель, вероятно, замечал, что, особенно в информационных передачах, один и тот же текст в течение десяти – двадцати минут (распространённый формат информационных передач) звучит несколько раз, но необычайно быстро. Например, наскоро пробалтывается ведущим в анонсе новостей, потом – внутри передачи в «подводке» к видеосюжету, потом дословно воспроизводится корреспондентом в кадре, в так называемом «стендапе» или в закадровом тексте журналиста. И, наконец, ещё и в «закрышке» ведущего (слова ведущего, завершающие сюжет).

Таким образом, одно-два предложения при многократном повторении занимают 30–60 секунд эфирного времени. Это целое информационное сообщение или самостоятельный видеосюжет. Какая же тут экономия? Тут время транжирится!

Быть может, лучше произнести один раз, но так, чтоб аудитория всё поняла без повторов?..

Между прочим, в редакциях средств массовой информации всегда строго придерживались следующих правил оформления текста[28]28
  В телерадиовещании текст, звучащий в эфире или предназначенный для этого, называют «микрофонным материалом».


[Закрыть]: в каждой строке должно быть не более 60-ти знаков (или «символов», включая пробелы); стандартная страница должна содержать до 25-ти таких стандартных строк с двойным междустрочным интервалом (в компьютерном формате – с полуторным). Полиграфический стандарт предусматривает на странице 30 строк, но в редакциях средств массовой информации – 25 строк, потому что над текстом на каждой странице может размещаться служебная информация, не предназначенная для печати или произнесения в эфире.

Подобное оформление микрофонного материала очень удобно для подсчёта хронометража эфирного продукта. Практика нескольких поколений показала, что такая страница при нормальной скорости произнесения звучит примерно две минуты (+/– 10 %). Соответственно, одна стандартная строка звучит в среднем около пяти секунд. Верстая передачу, подсчитывая её хронометраж, таким образом считают страницы или строки. Каждый читатель уже может проверить, что такое ускорение или замедление на 10 процентов. Выигрыш или проигрыш во времени станет очевидным.

Можно соревноваться в том, кто больше наговорит за минуту. Действительно, тренированный человек может воспроизводить текст значительно быстрее, но нельзя забывать о том, что рекомендуемый нормальный темп удобен не столько для произнесения, а (что значительно важнее!) для восприятия слушателями. Разумеется, если вы хотите не сотрясать воздух, а быть услышанными и понятыми кем-либо.

Выводы

1. Мы вместе смогли убедиться в том, что мелодия и ритм речи не просто неразрывно связаны с её смыслом, а сами – есть проявление смысла.

Для того чтобы тот или иной текст естественно звучал, он должен естественно рождаться. В процессе его публичного произнесения мысль должна совершать ту же работу, что и в процессе рождения слова.

2. То, что в обычных условиях человек совершает непроизвольно, не задумываясь о том, как это происходит, на публике требует владения некоторыми ремесленными навыками. В нашем случае это, с одной стороны, речевая техника, с другой – способность мысленно воссоздавать действительность, запечатлённую в повествовании. Именно это мы попытались испытать практически.

3. Выбор того или иного темпа определяется не речевыми способностями говорящего (которые, конечно, должны быть натренированы), а содержанием и формой текста и, разумеется, – способностью слушателя воспринять произносимое.

Задания

1. Сделайте звукозапись любого произнесённого вами в любых обстоятельствах текста или фрагмента любой радио– или телевизионной передачи. Перенесите всё прозвучавшее на бумагу. Скелетируйте текст, фиксируя только звучавшие акценты и паузы.

2. Воспроизведите ритм и мелодию записанной речи (не текст!), применяя технику татирования.

3. Перескажите коротко содержание текста, выделяя прозвучавшие акценты. Только те, что звучат в фонограмме, придумывать и подправлять ничего не надо. Отметьте, где и почему допущены глупости.

4. Произнесите записанный текст, избегая отмеченных вами ошибок.

Если всё получается, старым умельцам остаётся только гордиться вами. Поздравим друг друга!

Postludia

Наступает пора завершать описание занятий и рассуждения о предмете. Прежде чем читатель закроет последнюю страницу, необходимо сделать несколько замечаний о том, что не было сказано, но представляется весьма важным.

Многие, вероятно, замечали, как человек, обращаясь к собеседнику, водителю маршрутного такси, продавцу или ещё к кому-нибудь, смущаясь, говорит, будто бы сам себе. И приходится его переспрашивать. О таком говорят: «Он тишит», даже если его слышно, но понять нельзя. При этом через мгновение тот же человек разговаривает с кем-то из своих приятелей по мобильному телефону внятно, громко, даже так, что окружающие никого другого слышать не могут. Подобное может происходить из-за того, что просто не очень нужно быть услышанным. Но бывает иначе: сказать очень нужно. Человек очень чего-то хочет, как говорят, «хочет, но не может». Что в подобных ситуациях лишает его дара речи, затыкает ему рот или «наполняет его кашей»? А что заставляет кого-то другого, например телерадиожурналиста, без какой-либо причины тараторить подобно пулемёту так, что понять его невозможно, даже при напряжённом внимании?

То и другое – оцепенение, психологическая судорога, проявление панического страха. Как ни странно, мы часто боимся своих собственных проявлений, видимо полагая, что будем как-то не так поняты, оценены окружающими. Поэтому в одном случае тишим, в другом – торопимся как можно скорее отговорить и исчезнуть из поля зрения, спрятаться. Всем своим поведением говорим: «Не слушайте меня! Не обращайте на меня внимания, я ничего интересного не скажу!» Или: «Мне тут велено что-то наговорить, вы потерпите немножечко, я быстренько…»

Бывает так, что в ходе тренинга у ученика открывается прекрасный голос, заслушаешься, звучит всё тело, резонируют окружающие предметы, смачно звучат согласные, всем нравится, – но немедленно после занятия всё замолкает. Человек робеет: «Я же не могу так всегда разговаривать, буду всех пугать…» Но, заметим, пугается, как ни странно, – он, – а совсем не окружающие. Страх – очень опасный наш спутник, он может проявлять себя не только в робости и застенчивости, но в развязности, в хамстве, даже в агрессии.

Органичное поведение на публике и публичная речь требуют от человека бесстрашия, уверенности в том, что его слово, информация, поступок очень важны каждому слушающему. Для этого необходимо, чтоб его слово, информация, поступок действительно не были случайными, ничего не значащими. И очень большое доверие к себе самому, а главное, к тем, для кого мы существуем, – к зрителям и слушателям.

Доверие и преданность долгу—это и есть истинная уверенность в себе, то, без чего наше существование как профессионалов лишено всякого смысла. Без этого всякая техника, правила, приёмы и методики не нужны никому.

В 1993 году на тогда ещё звёздном Ленинградском телевидении (потом преобразованном в ГТРК «Петербург», ныне – ТРК «Петербург 5-й канал») автору было поручено представить в прямом эфире телепередачу, которую иначе не хотели выпускать в эфир.

Её не выпускали отнюдь не по цензурным соображениям, в ней не было какой-либо порнографии или пропаганды, но условием трансляции было именно такое представление, с заменой титров в прямом эфире. Был выдан текст, который помнится до сих пор. В нескольких строчках трижды упоминается наименование «Ленинградский областной Совет народных депутатов»: «Доброе утро, уважаемые телезрители! Я, Владимир Ульянов, депутат Ленинградского областного Совета народных депутатов, представляю сегодня не вполне обычную передачу. (…)

Автор сценария – член комиссии по гласности Ленинградского областного Совета народных депутатов Анна Забельская…»

И прочее в таком же духе. Это тогда, когда от слова «депутат» всех уже воротило! И каждый, услышав это, должен был бы выключить телевизор или переключить на другую программу, коих тогда было ещё немного. Зрителям передача понравилась. Но в связи о скандальностью ситуации мы просили отсмотреть эфир ещё и самых опытных мастеров телевидения. Расспрашивали: «А как прозвучало представление передачи в эфире?

Не стошнило ли от троекратного употребления полного наименования органа власти?» Все в один голос утверждали: «Подобного никто не произносил!» Оказалось, этих слов никто не услышал! Притом, что всё было профессионально, внятно произнесено. Отступлений от утверждённого текста не могло быть, и не было. Но всеми было услышано другое: «Не совсем обычная передача…» Потому что говорящий хотел обратить внимание не на должности и звания, а именно на необычность этой передачи (впрочем, ничего особенно необычного в ней не было). Самые авторитетные, опытные профессионалы не услышали чётко и внятно произнесённого текста. Воспринято было только то, о чём думал, чем был обеспокоен ведущий. И только это.

В результате освоения упражнений, описанных в этой книге, вы сможете поступать также. Автор и множество его единомышленников глубоко убеждены в том, что у вас это легко получится. Вместе с тем появятся и некоторые проблемы, о которых нельзя не предупредить. Вашим слушателям будет легко вас слушать, а вам самим станет очень трудно слушать многих наших коллег. Придётся выбирать то, чем дорожите вы, друзья. До скорых встреч в эфире! Скорых и, быть может, радостных! Впереди ещё несколько книжек, наверное, интересных читателю. Там и продолжим наше, надо надеяться, увлекательное общение.