Текст книги "История кузнечного ремесла финно-угорских народов Поволжья и Предуралья: К проблеме этнокультурных взаимодействий"

В середине I тысячелетия н. э. сведения о финно-угорских народах Волго-Окского междуречья впервые попадают на страницы письменных источников. В труде Иордана «О происхождении и деяниях гетов» (середина VI в.) упоминаются северные народы «Mordens» и «Merens», которых связывают с мордвой и мерей. Позднее упоминания о мере встречаются в сочинениях Константина Багрянородного и ранних статьях «Повести временных лет». Археологические данные свидетельствуют, что формирование народов, известных древнерусским летописям под именем мери, муромы, мещеры и мордвы, происходит именно в середине I тысячелетия н. э. В Волго-Окском регионе исследователями прослеживается генетическая связь между памятниками этого времени и памятниками периода раннесредневековых государств. Поэтому для обозначения финно-угорских народов V–VIII вв. в рассматриваемом регионе мы используем термин «летописные финно-угры».

Мордва занимала территорию, между реками Цной, Окой, Волгой и Сурой. Основные археологические материалы происходят из могильников, значительная часть которых расположена в бассейне рек Цны и Мокши (Воронина, 1992). Археологические памятники представлены городищами, селищами и могильниками. Городища принадлежат к типу мысовых, с незначительным культурным слоем. Селища, как правило, расположены в непосредственной близости от городищ, но исследованы они слабо. Могильники грунтовые, биритуальные по обряду. Основным погребальным обрядом было трупоположение. Кремация хотя и встречается, но ее доля невелика. Наибольшее распространение она получает в VI–VII вв. Обилие и разнообразие украшений из бронзы, несомненно, свидетельствует о развитом бронзолитейном производстве. Типичными украшениями мордвы были пряжки с ажурным щитком, подвески в виде ажурных треугольников. Большую роль в экономике мордвы играло железоделательное производство, следы которого обнаруживаются на многих поселениях (Голубева 1987, с. 100, 101). О масштабах кузнечного производства свидетельствует богатый погребальный инвентарь, представленный большим количеством массивных предметов из черного металла.

Проблематика, связанная с историей народа мери, нашла отражение в многочисленных научных исследованиях (С. М. Соловьев, А. Н. Насонов, А. С. Уваров, А. А. Спицын, П. П. Третьяков, Е. И. Горюнова, Б. А. Рыбаков, В. Т. Пашуто, А. В. Куза, Е. А. Рябинин, А. Е. Леонтьев и др.). Основной источниковой базой является постоянно растущий фонд археологических данных (Леонтьев 1996, с. 5–7).

Племена мери расселились в VI–IX вв. на большей части территории современных Ярославе кой. Владимирской, Костромской и Ивановской областей. Анализ археологических материалов в последние годы не подтвердил гипотезу об автохтонности мери и ее непосредственной генетической связи с населением дьяковской культуры. Сложившаяся в третьей четверти I тысячелетия п. э. меря некая этническая общность включала различные по происхождению, уровню социального развития и особенностям культуры группы населения (Леонтьев, 1996 с. 292–293).

Большая часть археологических памятников муромы расположена на левобережье Оки, между ее притоками Ушной и Унжей и правобережьем Клязьмы. Так же как и для мордвы, для муромы характерен биритуальный погребальный обряд с преобладанием ингумации. Наиболее распространенным типом поселений муромы было селище. Этнически определяющими предметами для муромских женщин являлись головной убор, пояс, обувь, реконструируемые по сохранившимся металлическим деталям и украшениям (Голубева 1987, с. 86–87). Большинство исследователей считает, что железодобыча и железообработка у муромы выделились в самостоятельное производство, но конкретные данные об этом отсутствуют.

Для металлографического исследования были отобраны материалы из памятников, отражающих материальную культуру перечисленных народов (Завьялов, Розанова, Терехова 2000, с. 163–166). Так, изучены материалы мордовского памятника Иваньковский могильник, расположенного в устье р. Суры (раскопки Р. Ф. Ворониной, материалы не опубликованы). Железные изделия меряно-муромского населения происходят из Безводнинского могильника, расположенного в устье р. Оки, – раскопки Ю. А. Краснова (Краснов 1980). Мерянские памятники, из которых исследована кузнечная продукция, расположены на территории Верхней Волги (Ярославско-Костромское Поволжье): селище и могильник у деревни Попово – раскопки Е. А. Рябинина (Рябинин 1989), селище Попадьинское – раскопки Е. И. Горюновой (Горюнова 1961), городище Березняки – раскопки П. Н. Третьякова (Третьяков 1966). Такие памятники как Попадьинское селище, селище и могильник у д. Попово и Иваньковский могильник датируются V–VII вв. н. э., Безводнинский могильник датируется V – серединой VIII в. н. э. (рис. 51).

Материалы V – первой половины VIII в. из памятников мери, муромы и мордвы демонстрируют, что железный инвентарь в быту населения был многочисленным и разнообразным. Он представлен набором хозяйственных орудий, ремесленных инструментов, оружия – ножи, топоры-кельты, ложкари, шилья, иглы, наконечники копий, дротиков и стрел, мечи, удила, пряжки.

Технологические характеристики кузнечного инвентаря, полученные в результате металлографического исследования 89 предметов, свидетельствуют о том, что большая часть изделий изготовлена в простейших технологиях (табл. 26). Предметы в основном откованы из цельнометаллических заготовок – железа и сырцовой стали – технологическая группа I, доля которой составляет более 52 %? В технологической группе II основной схемой было пакетирование заготовок (31,5 %). При этом сварка, как правило, низкого качества, о чем говорят широкие сварные швы, забитые шлаковыми включениями.

Таблица 26

Распределение технологических схем изготовления железных предметов по памятникам летописных финно-угров

Среди поковок из памятников летописных финно-угров по характеру сырья выделяются материалы из комплекса у д. Попово. Металл большей части предметов из этих памятников характеризуется низкими показателями микротвердости феррита (в пределах 105–143 кг/мм²) и присутствием в феррите нитридов железа (рис. 72). По всей видимости это связано с химическим составом используемых металлургами руд.

Качественная цементированная сталь, равно как и приемы цементации, среди материалов летописных финно-угров встречаются редко. Зафиксирована лишь цементация готового изделия (11,2 %) (рис. 73, ан. 407). Мало и термо-обработанных изделий (около 27 %). При этом термообработке подвергалась малоуглеродистая сырцовая сталь. Проведение закалки оказалось возможным за счет высокотемпературного (до 1000°) нагрева поковок. Это – одна из характерных особенностей металла из Иваньковского могильника (рис. 75, ан. 386).

На общем фоне технологически выделяются четыре изделия – ножи, изготовленные с использованием прогрессивных технологических схем. Один нож происходит из Попадьинского селища (рис. 76, ан. 460). Он изготовлен в схеме наварки качественной высокоуглеродистой стали на основу из фосфористого железа (микротвердость феррита 254 кг/мм²) и подвергнут твердой закалке (микротвердость мартенсита 572 кг/мм²). В технологии сварки из двух полос – железной и высокоуглеродистой стальной с выходом последней на лезвие с последующей термообработкой (микротвердость мартенсита 572 кг/мм²) изготовлен нож из Безводнинского могильника (рис. 77, ан. 398). На одном ноже из того же некрополя (рис. 77, ан. 404) зафиксирован прием вварки твердой стальной лезы в основу из мягкой сырцовой стали с последующей закалкой на мартенсит (микротвердость мартенсита 724 кг/мм²). Следует отметить, что и технология, и качество изготовления этих предметов не характерны для местного железообрабатывающего производства.

Еще на одном изделии из Безводнинского могильника обнаружена технологическая схема, которую можно рассматривать как подражание вварной конструкции (рис. 77, ан. 409). Однако использованные при этом материалы не могли дать того эффекта, который получался при изготовлении орудий по вварной технологии: в железную основу была вварена малоуглеродистая сталь (содержание углерода около 0,1 %, т. е. практически железо).

Рис. 72. Железные изделия из могильника у д. Попово (меря V–VII вв.) и технологические схемы их изготовления

Рис. 73. Наконечники копий из Безводнинского могильника. Ан. 407, погр. 125: а – технологическая схема изготовления (поверхностная цементация); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит с перлитом, видманштетт). Ан. 396, погр. 121: а – технологическая схема изготовления (целиком из железа); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит, шлаковые включения)

Рис. 74. Наконечники копий из Иваньковского могильника (мордва V–VII вв.) и технологические схемы их изготовления. Ан. 389, погр. 65: а – технологическая схема изготовления (целиком из железа); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит, нитриды). Ан. 381, погр. 66: а – технологическая схема изготовления (сырцовая сталь, пакетирование); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит с перлитом). Ан. 393, погр. 47: а– технологическая схема изготовления (целиком из сырцовой стали); б – фотография микроструктуры, х200 (феррит с перлитом)

Рис. 75. Железные изделия из Иваньковского могильника (мордва V–VIII вв.) и технологические схемы их изготовления. Ан. 386, топор-кельт, погр. 59: а – технологическая схема изготовления (цементация лезвия с последующей мягкой закалкой); б – фотография микроструктуры, х200 (крупноигольчатый мартенсит, видманштетт, троостит). Ан. 383, топор-кельт, погр. 69: а – технологическая схема изготовления (пакетирование заготовки); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит с перлитом, сварные швы). Ан. 392, нож, погр. 59: а – технологическая схема изготовления (целиком из сырцовой стали с последующей закалкой); б – фотография микроструктуры, х70 (мартенсит)

Редким оружием для финно-угров третьей четверти I тысячелетия н. э. был меч. Наиболее распространены однолезвийные мечи с прямым перекрестием. Металлографически исследовано два экземпляра из Иваньковского могильника (погр. 11 и 35). На обоих образцах выявлена структура, говорящая о единой технологии изготовления – пакетирование заготовки – сварка из полос неравномерно науглероженной стали (содержание углерода от 0,1 до 0,5 %) (рис. 78). Металл мечей плохо прокован, загрязнен шлаками. Операции сварки проведены на низком уровне: сварные швы широкие, забиты шлаковыми включениями.

Рис 76. Ножи из Попадьинского селища (меря V–VIII вв.) и технологические схемы их изготовления

Рис. 77. Железные изделия из Безводнинского могильника (муромо-мерянское население, V–VIII вв.). Ан. 415, топор-кельт, погр. 157: а – технологическая схема изготовления (из пакетированной заготовки с последующей закалкой); б/а – фотография микроструктуры, xl 15 (феррит, мартенсит); б/б – фотография микроструктуры, х115 (сорбит). Ан. 409, нож, погр. 53: а– технологическая схема изготовления (вварка стальной полосы в железную основу); фотография микроструктуры, х70 (феррит, феррито-перлит, сварные швы). Ан. 404, нож, погр. 38: а – технологическая схема изготовления (вварка стального лезвия в железную основу с последующей закалкой). Ан 398, нож, погр. 119: а – технологическая схема изготовления (сварка из двух полос с последующей закалкой); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит, мартенсит, сварной шов)

Можно констатировать, что ни по качеству сырья, ни по уровню исполнения кузнечных операций, рассмотренные мечи не выделяются на общем фоне технологических характеристик железных изделий летописных финно-угров. Однако нельзя полностью исключить и их импортное происхождение, поскольку мечи этого времени и на других территориях нередко изготавливались по простым технологиям (Brewer 1976, р. 6).

На основании рассмотренных материалов можно определенно говорить, что принципиальных различий в технике кузнечной обработки мери, муромы и мордвы не наблюдается. Основным поделочным материалом служили железо и малоуглеродистая сталь. Для создания массивных поделок (топоры-кельты, наконечники копий) применялся прием пакетирования заготовок. В основе производства предметов из черного металла лежали простые технологические схемы: целиком из железа и сырцовой стали. Из специальных приемов, улучшающих рабочие качества изделия, очень редко применялась цементация как заготовок, так и готовых орудий (рис. 79).

В целом характеризуя кузнечное ремесло населения Волго-Окского региона (конец I тыс. до н. э. – VIII в. н. э.), можно заключить следующее. На рассматриваемой территории в развитии кузнечного ремесла финно-угорских племен фиксируются две производственные традиции. Одна из них основана на активном применении способов, улучшающих рабочие качества изделий, другая – на использовании простых кузнечных приемов, обеспечивающих лишь формовку изделий. Первая традиция проявляется в культуре дьяковского населения Москворечья и связана с инфильтрацией в местную среду пришлого населения, обладавшего знанием высокотехнологичных приемов железообработки (искусственное получение стали, технологическая сварка, термообработка).

Вторая традиция характеризует кузнечное производство населения периферии дьяковского мира (исключая поселения Варварина Гора и Орлов Городок), носителей культуры рязано-окских могильников и летописных финно-угров. Несмотря на инфильтрацию инокультурных групп населения, железообрабатывающее производство не претерпевает существенных изменений на протяжении всего рассматриваемого периода.

* * *

Подводя итоги технико-технологическим характеристикам кузнечных изделий из финно-угорских памятников середины I тыс. до н. э. – третьей четверти I первого тыс. н. э., можно сделать следующие выводы.

Сложение и развитие местных традиций в железообработке в финно-угорском мире приходится на период V в. до н. э. – II в. н. э. Формирование этих традиций в двух рассмотренных регионах – Волго-Камском и Волго-Окском – шло разными путями.

Рис. 78. Мечи из Иваньковского могильника (мордва V–VIII) и технологические схемы их изготовления

Рис. 79. Ножи из городища Березняки. Ан. 680: а – технологическая схема изготовления (целиком из железа); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит, шлаковые включения). Ан. 683: а – технологическая схема изготовления (из высокоуглеродистой стали с последующей мягкой закалкой); б – фотография микроструктуры, х70 (сорбит). Ан. 695: а – технологическая схема изготовления (из пакетированной заготовки); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит, феррит с перлитом, сварные швы). Ан. 698: а – технологическая схема изготовления (из сырцовой стали с последующей закалкой); б – фотография микроструктуры, х70 (феррит, перлит)

В Волю-Камском регионе начало железной индустрии связано с кавказским импульсом, имевшим место в раннеананьинское время. Однако в технике обработки черного металла он не получил дальнейшего развития в местной железообработке. Здесь, начиная с позднеананьинского времени, у финно-угорских народов прослеживается единая линия эволюционного развития кузнечества. Применяются простые технологии, поделочным материалом служили в основном железо и сырцовая сталь. Изделия из специально полученной стали составляют немногочисленную группу. Редко применяется термообработка. Развитие идет в основном по линии металлургии, что выразилось в освоении новых рудных источников, увеличении объема получаемого металла. Импорт железных изделий, который фиксируется на памятниках Волго-Камья, не оказал влияния на местную железообработку.

В Волго-Окском регионе первоначальный импульс в железообработке был также получен извне. Первые железные предметы поступают к финно-уграм в Волго-Окский бассейн из скифского мира. Однако скифское влияние сказалось лишь в появлении на дьяковских памятниках отдельных малочисленных предметов (наконечники стрел, застежки, пряжки). Это было первое знакомство местного населения с новым материалом. Гораздо более существенным был импульс, связанный с притоком в Москворечье (в конце I тыс. до н. э.) новых групп населения, привнесших в местную среду свои производственные традиции: использование цементированной стали, технологической сварки и термообработки. Именно эти традиции получают в дальнейшем развитие у местного населения.

Технологические характеристики кузнечных изделий с остальной территории Волго-Окского региона значительно отличаются от дьяковских материалов. Они демонстрируют, как уже упоминалось, использование простых технологий в изготовлении железных изделий. В этом плане они сопоставимы с характеристиками кузнечных изделий из Волго-Камья и отражают общую финно-угорскую модель технологического развития кузнечного производства.

Глава III
Кузнечное ремесло финно-угров в период раннесредневековых восточноевропейских государств (IX–XIII вв.)

* * *

Основным фактором, влиявшим на развитие археологических культур Поволжья и Предуралья на рубеже I и II тысячелетий, становятся ранне-государственные образования: Хазарский каганат, Древняя Русь, Волжская Болгария, под влияние которых попадают финно-угорские племена. Некоторые из них входят в состав восточноевропейских государств и до известной степени утрачивают свои этнические черты. Огромное значение имело в этот период вовлечение финских народов в трансъевропейскую торговлю по Балтийско-Волжскому пути, одним из результатов чего стало распространение изделий общеевропейских форм, а также технологических новаций. В функционировании этой магистрали существенную роль сыграли скандинавы. Исследователи отмечают, что вплоть до середины XI в. «норманны выступают в качестве наемников в составе великокняжеских войск, либо купцов, либо мастеров-ремесленников» (Кирпичников, Лебедев, Дубов 1981, с. 7). Наиболее яркой новацией этого времени в производственной сфере является оригинальная технология трехслойного пакета, изменившая технологический стереотип отдельных производственных центров и определившая на многие годы их специфику.

Следует подчеркнуть, что данная технология не имеет корней на территории Восточной Европы. Наиболее ранние ножи (VI–VII вв.), изготовленные в трехслойной схеме, происходят из Helgo в Центральной Швеции (Pleiner 2006, р. 205), а в VII–VIII вв. трехслойные ножи широко известны в Скандинавии и Дании (Arrhenius 1989; Pleiner 1983; Thomsen 1971; Tomtland 1973). Среди восточноевропейских древностей наиболее ранние ножи с трехслойными клинками происходят из Старой Ладоги (вторая половины VIII– начало IX в.) (Розанова 1994). Принципиальной особенностью этой технологии является сварка предмета из разных сортов металла (сварные швы располагаются перпендикулярно лезвию): в классическом варианте – двух полос твердого фосфористого железа по бокам и полосы высокоуглеродистой стали между ними с выходом последней на рабочую часть. По мнению А. А. Сванидзе, железные руды с высоким содержанием фосфора были широко распространены в Швеции (Сванидзе 1980, с. 236), из которых и получалось фосфористое железо. Целью этой технологии была экономия качественного стального материала в условиях его дефицита, поскольку присутствие фосфора препятствует насыщению железа углеродом, то есть получению стали. Как правило, подобная схема используется для изготовления ножей. Классический вариант трехслойного пакета предполагает кроме определенного подбора материала и определенную форму ножей, которые имеют узкий клинок, отделенный с двух сторон от черенка четкими уступами высотой около 2 мм, черенок длинный шиловидный, соотношение длины клинка к длине черенка – 1:1, 1:2 (группа IV по типологии Р. С. Минасяна).

1. Кузнечное ремесло волжских финнов
(меря, население Тверского Поволжья, мордва)

Для характеристики железообработки финно-угров Поволжья в IX–XI вв. нами используются материалы из таких памятников как Попово городище (меря, мурома), Сарское городище (меря), Тверское Поволжье – селища Курово II (верхний слой) и Бережок, мордва – Крюково-Кужновский, Лядинский могильники.

Племена мери уже во второй половине IX в. входят в состав державы рюриковичей. Несколько позднее, в X–XI вв. начинается древнерусское освоение территории расселения мери. В условиях роста численности нового населения неизбежной стала ассимиляция мери, что нашло отражение в исчезновении самостоятельных мерянских поселков. Этот процесс активизировался с укреплением древнерусской государственности: феодализация Северо-Востока Руси делала племенную организацию мери анахронизмом. Окончательное разрушение прежнего уклада жизни происходит в первой половине XI в. С исчезновением мерянских поселков отдельные группы мери продолжали существовать в среде древнерусского населения, постепенно утрачивая свои этнические черты (Леонтьев 1999, с. 58).

Начиная с X в. в комплексах различных памятников мери прослеживаются новые элементы материальной культуры. В кузнечном инвентаре это ножи группы IV по Р. С. Минасяну, проушные топоры, ланцетовидные наконечники копий и стрел, калачевидные кресала, сошники (Голубева 1987, с. 81).

Для получения технологических характеристик кузнечных изделий из мерянских памятников было исследовано 62 предмета из Сарского и Поповского городищ, включающих такие категории как ножи, тесла, пешни, долота, мотыжки, зубила, шилья (табл. 27).

Таблица 27

Распределение исследованных предметов по памятникам мери

Сарское городище – племенной памятник мери – находится в 15 км к югу от Ростова в глубокой излучине р. Сара. Оно исследуется уже более 100 лет. Наиболее полно археологические материалы освещены в монографии А. Е. Леонтьева (1996). Материальная культура оставалась традиционно финской лишь до середины X в. В дальнейшем материальная культура мери приобретает черты древнерусской культуры (Леонтьев 1996, с. 187).

Поповское городище расположено в Костромском Поволжье на левом берегу р. Унжи у д. Попово. Оно известно с конца XIX в. под названием «Ухтубужское». План и характеристика памятника опубликованы в статьях О. Н. Бадера и М. В. Воеводского (Бадер 1951; Воеводский 1951). В 1979 г. раскопки на городище производились под руководством Г. А. Архипова, а в 1980–1984 гг. – под руководством А. Е. Леонтьева (Леонтьев 1989, с. 5—105).

Как свидетельствуют металлографические данные, 40,3 % предметов откованы в простых технологиях (технологическая группа I) – целиком из железа и сырцовой стали (табл. 28). Основу технологической группы II составляют сварные технологические конструкции – трехслойный пакет, вварка и наварка (32,3 %), причем ведущую долю среди них занимают изделия, изготовленные по схеме трехслойного пакета (27,4 %). Фиксируются и изделия из качественной цементированной стали и изделия, рабочая часть которых улучшена с помощью цементации. Изделия из пакетированной заготовки единичны (пять экземпляров). Практически все предметы, металл которых мог принять закалку, были термообработаны (рис. 80).

Таблица 28

Технологическая характеристика железных изделий из памятников мери

Технологические схемы трехслойного пакета и вварки зафиксированы на 30,6 % изделий. Подобные схемы фиксируются только на ножах. При этом присутствуют изделия, выполненные как в классической схеме (форма-материал-технология) (рис. 80, ан. 4720), так и изготовленные с ее нарушением: местная форма орудия (рис. 80, ан. 4725), неправильный подбор поделочного материала (не применяется фосфористое железо и высокоуглеродистая сталь) (рис. 80, ан. 4654), неправильное сочетание полос в пакете (либо все три полосы стальные, либо центральная полоса, выходящая на рабочую часть, железная) (рис. 80, ан. 4718). К тому же эти образцы демонстрируют низкое качество исполнения: швы широкие, прерывистые, забиты шлаковыми включениями. Орудия, изготовленные по классической схеме трехслойного пакета, несомненно, могут рассматриваться как импортные, что достаточно определенно указывает на северо-западное направление торговых связей (Леонтьев, Розанова, Рябинин 1989, с. 178–179).

Присутствие на памятниках мери импортных железных изделий, является дополнительным свидетельством того, что местное население было активно включено в международную торговую систему Балтийско-Волжского пути. В связи с этим нельзя не упомянуть и о присутствии на земле мери иноземных купцов, основавших факторию вблизи Сарского городища (поселение Сарское II) (Леонтьев 1996, с. 103).

Территория Тверского Поволжья сравнительно недавно привлекла внимание археологов. Полученный в результате раскопок материал еще не введен полностью в научный оборот. Насколько позволяют имеющиеся в настоящее время данные, можно заключить, что население этого региона, являясь финно-угорским в своей основе, испытало в конце I тысячелетия воздействие нескольких волн миграции из районов обитания балтов и славян, что отразилось на облике материальной культуры местного населения. Изменения прежде всего фиксируются в керамическом комплексе (треть керамики представлена сосудами, имеющими аналогии в комплексах из поселений и могильников Приильменья, Поволховья и Помостья). Состав вещевого комплекса характерен для древностей балтийского региона: многочисленные бусы и бисер (массовые находки), подковообразные фибулы, фитильные трубочки, наконечники стрел и дротиков, арабские монеты (Исланова 1997).

Рис. 80. Железные изделия из городища Попово (меря IX–XI вв.) и технологические схемы их изготовления

Железный инвентарь скуден (он ограничен ножами, серпами, шильями, пластинчатыми кресалами и т. д.), однако на этом фоне можно выделить появление ножей группы II и IV (по Р. С. Минасяну), отсутствовавших в предыдущее время. Известно, что ножи группы II характерны для славянского населения. Такие ножи берут начало в постзарубинецких памятниках, а с V–VII вв. они становятся обычными для пражско-корчакской группы (Минасян 1980, с. 59). Все это свидетельствует не только о тесных контактах, но и о проникновении групп населения с запада и северо-запада. Прежде всего это могло быть связано с функционированием в конце I тысячелетия н. э. одного из участков Волго-Балтийского пути. Не исключено, что подвижки населения могли быть и с противоположной стороны – из Поволжья. На это указывают специфические типы керамики на селище Бережок (Исланова 1997, с. 112).

Памятники Тверского Поволжья исследовались И. В. Ислановой (1997). По мнению автора раскопок, они оставлены населением, которое в своей основе являлось финно-угорским, но культура которого в рассматриваемое время подверглась влиянию со стороны пришлых иноэтничных групп (Исланова Розанова 1994, с. 229). Памятники расположены в ограниченном регионе – Удомельском Поозерье на Волго-Балтийском водоразделе. Из селища Бережок исследованы 21 нож, два шила и гарпун, из селища Курово II (верхний слой) – 10 ножей (табл. 29).

Металлографически исследованная коллекция железных изделий из Тверского Поволжья в силу археологической изученности памятников невелика. Тем не менее, она демонстрирует картину близкую мерянским материалам (табл. 30, рис. 81). Значительную долю составляют орудия, изготовленные по технологическим схемам трехслойного пакета и вварки (более 35,6 % всех исследованных предметов). Среди этой группы также присутствуют как классические образцы, так и подражания им. Близки доли таких групп, как изделия из цементированной стали и пакетированной заготовки. Также как меря, население Тверского Поволжья было включено в орбиту торговых связей по Балтийско-Волжскому пути.

Таблица 29

Распределение исследованных предметов из Тверского Поволжья по памятникам

Мордовские племена сохранили свои этнические черты вплоть до настоящего времени. Процесс становления основных элементов материальной культуры мордвы завершается к VII в. В VIII–IX вв. мордовские племена входили в зону алано-хазарского влияния. К числу аланских предметов, находимых на памятниках мордвы, относят сабли, боевые топоры, отдельные типы удил и стремян, некоторые виды украшений и амулетов. В X–XI вв. существенное влияние на мордву оказывала Волжская Болгария. Предметы болгарского импорта представлены кресалами, деталями колчанов, бронзовыми пластинчатыми браслетами, отдельными видами бронзовых пряжек, красноглиняной гончарной посудой. В свою очередь, мордовские вещи присутствуют как на аланских, так и на болгарских памятниках (Вихляев, Петербургский 1999, с. 152–155).

Таблица 30

Технологическая характеристика железных изделий из памятников Тверского Поволжья

Рис. 81. Железные изделия из памятников Тверского Поволжья и технологические схемы их изготовления

Как и у других финно-угорских народов Поволжья в экономике мордвы значительную роль играли железодобывающее и кузнечное производство. Это нашло отражение в погребениях, сопровождавшихся кузнечным инвентарем. Так, например, в Лядинском могильнике известно девять мужских погребений X в. с кузнечными молотами. В погребении 16 того же некрополя вместе с кузнечным молотом были положены и кузнечные клещи. В погребении 115 Елизавет-Михайловского могильника погребальный инвентарь кузнеца составляли кузнечный молоток, ножницы, клещи, наковальня, два долота, зубило (Голубева 1987, с. 106).

Крюково-Кужновский могильник расположен на правом берегу р. Цны к востоку от села Крюково Моршанского района Тамбовской области. Раскопки его производились еще в 1929—36 гг. П. П. Ивановым и продолжены в 1968—70 гг. Р. Ф. Ворониной. Могильник датируется VIII – началом XI в. (Иванов 1952; Воронина 1992).

Из Крюково-Кужновского могильника исследовано 55 предметов, представляющих такие категории, как ножи, долота, пешни, топоры-кельты, топоры проушные, топоры-секирки, наконечники стрел и копий, рогатина, удила, стремена, неопределенные предметы.

Результаты исследований материалов из Крюково-Кужновского могильника (табл. 31; рис. 82) позволили заключить, что основным материалом при изготовлении кузнечных поковок служили железо и сырцовая сталь (37 экз.). Редко использовалась высокоуглеродистая цементированная сталь (8 экз.). Термическая обработка не получила широкого распространения (зафиксирована на 11 предметах). Прием пакетирования как способ формовки заготовки прослежен на десяти изделиях. Характерной особенностью кузнечной обработки является перегрев металла во время ковки, что особенно заметно на орудиях труда.

Из общей массы предметов типологически выделяются боевые топоры: три изделия относятся к топорам-секиркам салтовского типа и одно – к типу узколезвийных топоров (тип VIII по А.Н. Кирпичникову).