Текст книги "500 знаменитых исторических событий"

БИТВА НА СИНИХ ВОДАХ. ПОКОРЕНИЕ ЮГО-ЗАПАДНОЙ РУСИ ЛИТВОЙ

^{Ольгерд}

В свое время Великое княжество Литовское было одним из сильнейших государств Европы. Это сейчас Литва «обозначена на карте цифрой», а в XIV в. эта страна охватывала территории нынешних Литвы, Беларуси и значительной части Украины.

Усиление великокняжеской власти в Литве привело к объединению основных литовских земель в Великое княжество Литовское под властью Миндовга (середина 30-х годов XIII в. – 1263), захватившего также некоторые белорусские земли (Черную Русь). Образование Великого княжества было ускорено необходимостью объединиться для борьбы с агрессией немецких крестоносцев, усилившейся с начала XIII в. Литовские войска одержали крупные победы над рыцарями в сражениях при Шяуляе (1236) и Дурбе (1260).

К территориальным захватам на ослабленной усобицами и борьбой с монголами Руси Литовское государство приступило в середине XIII в., после того как в его составе была объединена основная часть собственно литовских земель. Надо сказать, что литовцы, легко принимавшие местные обычаи, язык и религию, сохранявшие привилегии местных правящих слоев, казались славянскому населению более приемлемыми хозяевами, чем жестокие азиаты. Собственно, Великое княжество Литовское стало единственной в Восточной Европе организованной силой, которая могла дать отпор Орде.

В княжение Гедимина (1316–1341), Ольгерда (1345–1377) и Кейстута (1345–1382) Великое княжество значительно расширило свои владения. В начале XIV в. Литве уже принадлежала вся Западная Русь: княжества Полоцкое, Минское, Витебское. Одновременно объектами феодальной экспансии стали земли Юго-Западной Руси. В 20–30-е годы XIV в. в результате нескольких завоевательных походов влияние Литвы было распространено на Владимир-Волынский, Галич и Киев.

Зимой 1344/45 г. в результате дворцового переворота великим князем литовским стал витебский князь Ольгерд Гедиминович. По соглашению 1352 г. Галицко-Волынская Русь была разделена между Казимиром III и Ольгердом. Польше досталась Галицкая земля и часть Подолья, а княжеству Литовскому – Волынь.

В середине 50-х годов XIV в. активизируется экспансия литовских феодалов в Среднем Поднепровье. Этому способствовало временное ослабление Москвы, также претендовавшей на южные земли. Границы владений Литвы вплотную подошли к территории Киевского княжества и Чернигово-Северщины не только со стороны Волыни, но и с севера, что облегчило литовским феодалам окончательное утверждение своей власти и в этом регионе. В это же время начинается упадок Золотой Орды. Монгольское государство тоже начало переживать период усобиц. По сути, отделяются от Орды ханы Днепровского Правобережья.

В 1362 г. Ольгерд перешел в наступление на Киевскую и Чернигово-Северскую землю и присоединил эти территории к своей державе. Решительный удар по господству Золотой Орды в Восточной Европе был нанесен в междуречье Днестра и Днепра. Здесь в битве у Синих Вод (реки Синюха, левый приток Южного Буга) была подорвана власть Ордынской державы над Юго-Западной Русью.

К осени 1362 г. сложилась наиболее благоприятная обстановка для развертывания наступления Великого княжества Литовского в Подольской земле. С Польским королевством оно находилось в мирных отношениях. Несколько ослабел натиск крестоносцев на коренную Литву. Орду сотрясали междоусобные войны. Основную массу войск Ольгерда, выступивших против ордынцев, составили феодальные ополчения княжеств Юго-Западной Руси, незадолго до этого содействовавшие ликвидации зависимости населения Среднего Поднепровья от Орды и присоединению его к Великому княжеству Литовскому. Местом сбора и операционной базой войск Ольгерда стал Киев. Поддержку Ольгерду оказали подольские князья Кориатовичи и волынский князь Дмитрий-Любарт Гедиминович.

Встреча литовско-русских войск с объединенными силами трех орд Северного Причерноморья (Крымской, Перекопской и Ямболукской) произошла на берегах реки Синюхи. (Точная дата сражения остается загадкой.) Ольгерд расставил войска таким образом, чтобы предотвратить их обход монгольской конницей с флангов. Это ему вполне удалось. Последовал фронтальный удар литовских и русских воинов, поддержанный наступлением на фланги ордынцев, что и решило исход битвы у Синих Вод. Преследуя противника, литовские и русские ратники захватили его обозы с имуществом.

В результате битвы у Синих Вод пределы подвластной Орде территории в Северо-Западном Причерноморье были отодвинуты к прибрежной зоне в низовьях Днестра и Южного Буга, а на Днепре – к его порогам. Снизилось военно-политическое значение орд, размещавшихся западнее Днепра. Без помощи из центральных районов Ордынской державы они уже не могли противостоять натиску вошедших в состав Великого княжества Литовского земель Юго-Западной Руси, Польскому королевству и Молдавскому княжеству. Расширились владения Великого княжества Литовского на юге: до устья Днепра и Днестра, в его составе закрепились Киевская земля, Подолье, Черниговщина. Важную роль в этом сыграло стремление местного населения освободиться от бремени ордынского ига.

НАЧАЛО ВЕЛИКОЙ СХИЗМЫ

Пока папа отсутствовал (пребывал в Авиньоне), Рим постоянно переходил из рук в руки, за него сражались представители знатнейших итальянских фамилий, немецкий император, неаполитанский король, французы. Папа из Авиньона пытался взять Вечный город под свой контроль, но сделать это было чрезвычайно сложно – слишком много у него было недоброжелателей и врагов вокруг и внутри самого Рима. Авиньонский двор также подвергался жесточайшей критике. Пап (в общем, справедливо) обвиняли в любви к роскоши, пьянстве и разврате, с которыми тесно ассоциировался Авиньон. Возвращение понтифика в Рим эти критики считали необходимым условием восстановления святости и авторитета «наместника Бога».

В последние годы пребывания в Авиньоне папы начали усиливать свои позиции в Италии. В немалой степени успехи папства связаны с деятельностью кардинала Эгидия Альборноца и папы Урбана V, давшего Папскому государству конституцию, которая действовала до недавнего времени. Урбан V (1362–1370) на время вернулся в Рим, но вскоре опять покинул его. Его преемник Григорий XI, когда началась война Рима с Флоренцией, двинул в Италию наемную бретонскую бригаду во главе с кровавым кардиналом Робером Женевским и незадолго перед смертью, которая случилась в 1378 г., сам вынужден был перебраться в Рим, чтобы удержать Папскую область в своих руках. После смерти Григория в Риме состоялись выборы нового папы. Народ требовал, чтобы новый глава церкви обязательно был итальянцем, и коллегия кардиналов удовлетворила это требование. Избран был Урбан VI. Его поддерживали государства Северной и Средней Италии, скандинавские и немецкие. Но Англия, духовенство, ориентировавшееся на Францию, Испанию, Шотландию, Неаполь, выступало против нового хозяина престола Св. Петра. При поддержке короля Франции Карла V часть кардинальской коллегии в городке Фокли избрала папой Робера Женевского под именем Климента VII. Его резиденцией стал Авиньон. Так началось двоепапство, известное в истории как Великая схизма (Великий раскол) и продолжавшееся с 1378 по 1417 г. Папы проклинали друг друга. Преемником Климента VII был Бенедикт XIII (с 1394 г.), а преемниками Урбана VI были Бонифаций IX (1389–1404), Иннокентий VII (1404–1406), Григорий XII (1406–1415).

Бретонские и французские солдаты, посланные в Италию еще Григорием XI, не признавали Урбана VI и именем Климента VII заняли часть Рима, отдельные отряды направились в Тоскану, чтобы силой заставить города перейти на сторону авиньонского папы. Против Урбана выступил и префект Рима, бросивший в тюрьмы ряд сторонников папы. С помощью бретонцев он занял Витербо. В Авиньоне Климент VII получал средства от церквей Франции, Кастилии, Арагона, Шотландии. Финансовые возможности Урбана были значительно скромнее. Поддерживавшие его англосаксонские, немецкие и некоторые другие церкви и феодалы ограничивались лишь небольшими взносами на нужды его войск, а давить на них он не решался. В какой-то момент против Урбана созрел заговор уже среди принадлежащих к его же лагерю кардиналов. Папа жестоко наказал заговорщиков, но сам вынужден был бежать в Геную. На долгие годы Рим вновь остался без папы. Фактически городом управлял неаполитанский король.

Папскую область раздирали на части. В одних городах области власть перешла в руки тиранам, в других устанавливались республиканские формы правления, третьи покупали свободу у преемника Урбана Бонифация IX. Главной силой были отряды «счастливых солдат» – кондотьеров, которые зачастую превращали городки и их окрестности в свои миниатюрные государства. Светские правители и солдатские диктаторы беззастенчиво отбирали земли и богатство у церквей и монастырей. Не гнушался этим и сам папа, которому надо было расплачиваться с феодалами или кондотьерами за оказываемые ему военные услуги.

Двоепапство негативно отражалось на политической обстановке во всей Западной Европе. Поддержка одного из понтификов становилась знаменем межгосударственных и гражданских войн. Общество и духовенство даже внутри отдельных стран было разделено. При этом оба папы зарекомендовали себя как жадные, агрессивные правители и, мягко говоря, не святые. Они активно вмешивались в европейскую и особенно итальянскую политику, поддерживая каждый своего кандидата. Христиане были возмущены деятельностью обоих понтификов. Так, в 1405 г. в Риме вспыхнуло антипапское восстание, которое заставило папу Иннокентия VII временно бежать из древней столицы. В свою очередь, авиньонский папа не имел такой уж безоговорочной поддержки от французского монарха. В 1406–1407 гг. во время долгих и бесплодных переговоров между папами о том, как и где покончить со схизмой, король Франции объявил, что настаивает на отречении обоих. Авиньонский папа даже грозил отлучением всей Франции, на территории которой он и находился.

Все громче были слышны голоса, требующие созыва собора, который положит конец двоепапству. В 1409 г. по инициативе значительной части кардиналов такой собор был созван в Пизе. Оба правивших на тот момент папы – Бенедикт XIII (Франция) и Григорий XII (Италия) заранее прокляли всех его участников, а собор, в свою очередь, объявил обоих низложенными. Был избран папа Александр V. Теперь понтификов было уже трое.

Неудача Пизанского собора способствовала оформлению в Западной Европе соборного движения. Его сторонники утверждали, что папа не является абсолютным главой христианского мира, не может он являться и непогрешимым. «То, что касается всех, должно быть одобрено всеми» – такова была основная идея «соборников».

Когда Александр умер, на его место в 1410 г. избрали бывшего неаполитанского пирата Балтасаро Коссу под именем Иоанна XXIII. О моральных качествах этого «наместника Бога» вообще не стоит говорить. Он воевал с Неаполем, грабил и убивал местное население, имел множество любовниц. В какой-то момент ему пришлось бежать из Рима и укрыться во Флоренции. Не видя и здесь достаточной поддержки, он обратился к германскому императору Сигизмунду, выразив согласие собрать новый собор, подчиниться его требованиям и способствовать устранению троепапства.

КУЛИКОВСКАЯ БИТВА

^{Куликовская битва. Миниатюра XVІ века}

В XIV в. на первый план в политической жизни Руси выдвигаются новые центры, князья которых претендуют на старшинство среди всех правителей русских земель. Это, в первую очередь, Тверь и Москва. Первое упоминание о последней относится к 1147 г., а ее основание связывают с именем Юрия Долгорукого, имевшего к нему лишь косвенное отношение. Возвышение Москвы связано с именем князя Ивана Калиты (1325–1340).

С середины 1350-х годов в Орде наступают тяжелые времена из-за постоянных усобиц, что вело к ослаблению татаро-монгольской власти на покоренных землях. Одним из выдающихся борцов против татарских угнетателей и за объединение земель под властью Москвы стал Дмитрий Иванович Донской – внук Калиты.

Дмитрий стал князем в 1359 г. Уже в 60-е годы молодой князь начинает активную борьбу с политическими соперниками. Он подчиняет своей власти нижегородского, ростовского и стародубского князей. В 1366 г. идет работа по укреплению Московского Кремля. Через два года начинается борьба с тверским князем, растянувшаяся на много лет.

К этой борьбе привлекались Литва и Орда. Князья поочередно убеждали ханов вручить именно им ярлык на великое княжение, вступали друг с другом в ожесточенные схватки. Борьбу за ярлык ханы использовали для сохранения своей гегемонии.

Чаша весов постепенно склонялась в пользу Москвы. Дмитрию удалось убедить многих князей выступить против Твери, столь часто обращавшейся за помощью к монголам и литовцам. В 1375 г. тверской князь Михаил Александрович в очередной раз получил ярлык. Однако тогда к войскам Дмитрия в Волоке присоединились князья Суздали, Городца, Ростова, Смоленска, Ярославля, Брянска, Чернигова и т. д. Михаил запросил мира.

В 1378 г. могущественный временщик темник Мамай, будучи обеспокоен возвышением Москвы, послал рать мурзы Бегича на Московскую землю. За Окой на реке Воже войска мурзы были разбиты армией Дмитрия.

Мамай хотел восстановить власть татар над Русью во всей полноте и в первую очередь возобновить нормальное поступление дани. В 1380 г. он собрал для похода на Русь значительные силы из самих татар, племен Северного Кавказа, нанял генуэзцев из Кафы (Феодосии). Его войско, по некоторым данным, насчитывало 100 тысяч человек. Дойдя до реки Воронеж, оно остановилось и начало кочевать. Темник пообещал подчиненным, что осенью у них будет русский хлеб. В союз с Мамаем вошли Олег Рязанский и литовский князь Ягайло.[54]54
  Поведение Олега в тот год вызывает немало споров. Некоторые исследователи утверждают, что он вел сложную дипломатическую игру в пользу Дмитрия Донского, сообщая татарам неверные сведения о численности русских и запутывая Ягайло противоречивыми сведениями.


[Закрыть]

Весть о нашествии Мамая заставила Дмитрия Ивановича спешно собирать войска. На помощь пришел тверской князь, затем серпуховский – кузен Дмитрия – Владимир Андреевич. Остальных Дмитрий созывал в Коломну. Сбор был назначен на 15 августа. Всего собралось 50–60 тысяч воинов. Это была невиданная для русских рать. Благословение князь получил от игумена Сергия Радонежского, который сейчас занимает одно из главных мест в пантеоне русских святых.

Русское войско двинулось через Оку на запад, в обход рязанских земель. Вероятно, Дмитрий не хотел давать повод Олегу обвинить себя во вторжении. Ягайло, узнав от Олега о многочисленности русской армии, не пошел на соединение с татарами.

6 и 7 сентября русские переправились через Дон в месте, где сосредоточилось и войско Мамая. Рать выстраивалась на Куликовом поле – холмистом пространстве между Доном и его правым притоком Непрядвой. Оно перерезалось несколькими речками. Для татарских конников место было крайне неудобным. К тому же они вынуждены были стать очень тесно, что нивелировало их численное преимущество.

Тылом русское войско стало к Непрядве. В центре расположился «большой полк» под командованием московского воеводы Вельяминова. Полком правой руки командовал принявший сторону Дмитрия литовский князь Андрей Ольгердович, брат Ягайло. Полком левой руки – князья ярославский и моложский. Здесь было самое слабое место войска, поэтому позади был выставлен резервный полк Дмитрия Ольгердовича (еще одного брата Ягайло), а еще левее – в Зеленой Дубраве – засадный полк из отборных воинов во главе с серпуховским князем и талантливым полководцем Дмитрием Боброком Волынцем.

Сражение состоялось 8 сентября 1380 г. Перед боем по традиции состоялся поединок двух сильнейших витязей с обеих сторон – Темир-мурзы и монаха Пересвета. Столкнувшись, они упали замертво, предвосхитив ожесточенное сражение. Татары опрокинули передовой полк русских, но стойко сражавшихся владимирцев и суздальцев большого полка сдвинуть не смогли. Тогда большая часть татарской конницы атаковала левый фланг. К трем часам дня его положение стало критическим, но в решающий момент внезапно ударивший засадный полк опрокинул татар, воспрянули и атаковали все русские полки. Орда побежала. Непрядва была наполнена трупами воинов Мамая. Русские также потеряли много людей. Сам Дмитрий едва избежал смерти, его нашли в лесу, сильно контуженным. За победу он получил прозвище Донской.

Мамай собрал новые силы, но был разбит другим претендентом на верховную власть в Орде – Тохтамышем. Когда-то могущественный темник бежал в Кафу, где был убит генуэзцами из-за своих богатств.

Зависимость Руси от Орды была восстановлена. Уже в 1382 г. Тохтамыш взял, сжег и разграбил Москву. Однако Куликовское сражение имело важнейшее значение, русские уверовали в свои силы, увидели эффективность совместной борьбы. Москва приобрела огромный вес в глазах всего русского народа.

ВОССТАНИЕ УОТА ТАЙЛЕРА

Столетняя война вызвала обострение социальной ситуации не только во Франции, но и в Англии. Хотя английские крестьяне и были лишены возможности «вживую» наблюдать за военными действиями, деньги с них требовали точно так же. Кроме того, развивались и другие, не связанные прямо с войной экономические отношения, также бившие по наиболее обездоленным, так регулярно происходит при любых, даже очень прогрессивных переменах.

Развитие товарно-денежных отношений приводило к замене натуральных платежей высокой денежной рентой, расширению сферы наемного труда, но одновременно усиливались, особенно в крупных поместьях, барщина и другие крепостные повинности. Социальные противоречия обострились еще больше после эпидемии чумы. Нехватка рабочих рук привела в Англии к изданию ряда королевских указов, которые ущемляли права работников. (А ведь объективно говоря, состояние рынка рабочих рук было таково, что эти работники могли рассчитывать на большие деньги, о чем они знали.) Так, ордонанс 1349 г. потребовал, чтобы все взрослые мужчины и женщины не старше 60 лет, не имевшие собственной земли или других средств к жизни, нанимались к тому, кто им предлагал работу. За отказ от найма или за самовольный уход от хозяина предусматривалось наказание, вплоть до тюремного заключения. В 1351 г. был принят «Статут о рабочих», согласно которому нарушивших закон нанимателей наказывали штрафом, а рабочих забивали в колодки и сажали в тюрьму. Новые законы (например «Статут о рабочих» 1361 г.) еще более увеличили строгость наказаний: рабочих, ушедших от нанимателей, клеймили раскаленным железом, объявляли вне закона. Преследованиям подвергались всякого рода союзы, которые заключали между собой рабочие в целях борьбы за повышение заработной платы.

Низы английского общества роптали все сильнее. Широкое распространение в крестьянско-плебейской массе получило движение лоллардов (в буквальном переводе – «бормочущих молитвы»). Впервые лолларды появились в Антверпене около 1300 г., а в Англии – с начала 1360-х годов. Лидером лоллардов стал сельский священник Джон Болл. Вслед за Уиклифом выступавшие на улицах и площадях лолларды отвергали привилегии католической церкви и требовали секуляризации ее имущества. Одновременно Болл и его последователи резко критиковали сам феодальный строй, требовали отмены барщины, десятины и налогов, уравнения сословий. Они не выступали с прямыми призывами к восстанию, но, безусловно, оказали большое влияние на формирование радикальной идеологии низов.

Естественно, война заставляла феодалов и короля еще более увеличивать поборы. В 1377 г. был введен поголовный налог. В 1380 г. по сравнению с предыдущим годом он был утроен. Это и послужило непосредственным поводом к восстанию. Оно нача лось в мае 1381 г. в юго-восточных графствах Эссекс и Кент и быстро охватило большую часть Англии. Во главе восставших стал деревенский кровельщик Уот Тайлер, вероятно, бывший солдат. Его близким соратником стал Болл, до этого находившийся в тюрьме и освобожденный повстанцами. Люди Уота Тайлера разоряли феодальные поместья, убивали их владельцев, казнили судей и сборщиков податей, водружая их головы на колья, сжигали документы, фиксировавшие крестьянские повинности.

Двенадцатого июня 1381 г. повстанцы были уже недалеко от Лондона. На берегу Темзы Джон Болл произнес знаменитую речь, в которой доказывал изначальное равенство всех людей. «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто тогда был дворянином?» – спрашивал Болл. 13 июня восставшие подошли к Лондону и, не встретив сопротивления, вошли в столицу. К крестьянам присоединились горожане, также недовольные сеньорами и монархом. Бунтующий народ окружил Тауэр. 14 июня в пригороде Лондона Майл-Энде состоялась встреча 16-летнего короля Ричарда II (сына Эдуарда, Черного принца) с восставшими, на которой мятежники выдвинули ряд требований, составивших так называемую Майлэндскую программу. Тайлер требовал отмены крепостного состояния и связанных с ним повинностей, установления единообразной и умеренной денежной ренты, свободной торговли, амнистии участникам восстания. Напуганный размахом движения Ричард согласился со всеми требованиями. В тот же день были изготовлены сотни грамот об освобождении общин и деревень.

Зажиточные крестьяне посчитали свою миссию завершенной и начали покидать город, но многие остались и 15 июня еще раз встретились с монархом. Их новая, Смитфилдская[55]55
  Встреча состоялась на торговой площади Смитфилд.


[Закрыть], программа была еще радикальней. Она предусматривала возврат крестьянам отнятых феодалами общинных угодий, отмену всех рабочих статутов, ликвидацию дворянских привилегий и уравнение всех сословий, секуляризацию церковных и монастырских земель и раздел их между крестьянами. Для того времени эти требования были утопией.

Во время переговоров, приблизившись к королю, Уот Тайлер схватил за уздцы его лошадь – и в этот момент лондонский мэр Вильям Уолворт ударил его кинжалом в шею. Толпа взорвалась криком негодования, сотни повстанцев натянули тетивы луков, но Ричард не растерялся. «Я – ваш король, я – ваш предводитель! – закричал он – Следуйте за мной и вы получите все, что желаете!» Ричарду удалось вовлечь крестьян в переговоры. Получив обещания и грамоты, повстанцы отпустили короля и вернулись в свои деревни, а король тем временем призвал в Лондон все дворянство страны. Через три дня в столице собралось 40 тысяч рыцарей; Ричард объявил свои обещания недействительными и отправил в деревни карательные отряды. Они настигали разрозненные группы бывших «тайлеровцев». По стране прокатился кровавый террор. Джон Болл был казнен.

Впрочем, восстание Уота Тайлера произвело большое впечатление на представителей «сливок общества». Отныне идея освобождения крестьян постоянно обсуждалась в верхах. Аристократы поняли, что беспрестанное увеличение феодального гнета ни к чему хорошему не приведет.