Текст книги "Разгадка 1941. Причины катастрофы"

Глава 8
Общее соотношение сил после полного сосредоточения на примере южного фаса Белостокского выступа (левый фланг Западного фронта)

От сравнения Вермахта и РККА по принципу дивизия – дивизия можно перейти к сравнению сил сторон на каком-либо конкретном участке границы. Показательный пример дает сравнение сил сторон в полосе Западного фронта, поскольку этот фронт потерпел наиболее тяжелое поражение в первые дни войны, и считается, что соотношение сил на этом участке было самым неблагоприятным для советской стороны на всем советско-германском фронте. Как пример могу привести цитату А. Исаева, который пишет о силах Вермахта и РККА в полосе Западного фронта: «На Западном фронте был просто тихий ужас»[120]120
  Исаев А. Антисуворов, с. 58.


[Закрыть].

Силы сторон в полосе Западного фронта будем сравнивать после предположительного полного сосредоточения и развертывания войск Вермахта и РККА согласно довоенным планам. При этом проведем детальный анализ соотношения сил на южном фасе Белостокского выступа (4-я армия и 2-я танковая группа Вермахта и противостоящие им советские войска) и краткий анализ соотношения сил на северном фасе Белостокского выступа (9-я армия Вермахта и противостоящие ей советские войска).

Согласно записке Ватутина от 13 июня 1941 года состав армий Западного фронта должен был быть таким:

3А – 8 дивизий, из них: сд – 5, тд – 2, мд – 1;

10А – сд – 5;

13А – 11 дивизий, из них: сд – 6, тд – 2, мд – 1, кд – 2;

4А – 12 дивизий, из них: сд – 6, тд – 4, мд – 2;

резерв фронта – 8 дивизий, из них: сд – 2, тд – 4, мд – 2.

Если проанализировать расположение войск Западного фронта на 22 июня 1941 года, то можно с большой долей вероятности указать, какие именно войска предполагалось включить в состав каждой армии. В состав 3-й армии должны были войти пять из шести дивизий 4-го и 21-го стрелковых корпусов и 11-го механизированного корпуса. В состав 10-й армии включались две дивизии 1-го стрелкового корпуса, две дивизии 5-го стрелкового корпуса, одна дивизия передавалась из 4-го либо 21-го стрелкового корпуса. При этом три дивизии 10-й армии действовали на северном фасе Белостокского выступа, две дивизии – на южном фасе. Шесть стрелковых дивизий 13-й и 4-й армий – это четыре дивизии 28-го стрелкового корпуса, семь дивизий 2, 44 и 47-го стрелковых корпусов, одна дивизия (113-я) передавалась из 5-го стрелкового корпуса. В состав 13-й армии дополнительно включались 13-й механизированный корпус и 6-й кавалерийский корпус, в состав 4-й армии – 6-й и 14-й механизированные корпуса. Резерв фронта – это 50-я и 155-я стрелковые дивизии, 17-й и 20-й механизированные корпуса.

Противотанковые артиллерийские бригады, скорее всего, были бы распределены между армиями, имевшими подвижные соединения, – по одной бригаде на армию. При этом в состав 13-й и 4-й армий включались бы 6-я и 7-я ПТАБР, а в состав 3-й армии – 8-я ПТАБР, выдвигавшаяся к границе вместе с 21-м стрелковым корпусом.

4-й воздушно-десантный корпус должен был использоваться совместно с соединениями, имевшими наступательные задачи. Поскольку 3-я армия наступательных задач не получала, а должна была «упорной обороной на фронте Друскеники, Остроленка прочно прикрыть Лидское и Белостокское направления», воздушно-десантный корпус должен был использоваться в интересах 13-й и 4-й армий, которые должны были «ударом левого крыла фронта в направлениях на Варшаву, Седлец, Радом разбить Варшавскую группировку и овладеть Варшавой, во взаимодействии с Юго-Западным фронтом разбить Люблинско-Радомскую группировкку противника, выйти на р. Висла и подвижными частями овладеть Радом».

Резервы Западного фронта РККА нельзя определенно отнести к северному или южному фасу Белостокского выступа, но исходя из их расположения на 22 июня 1941 года и последующих реальных боевых действий будем считать, что 155-я стрелковая дивизия и 20-й механизированный корпус действовали бы на южном, а 50-я стрелковая дивизия и 17-й механизированный корпус – на северном фасе Белостокского выступа. Резервы группы армий «Центр» состояли из одной пехотной дивизии (293-й), которая сосредоточилась на южном фасе выступа.

Дивизии резерва ОКХ Вермахта, как и дивизии 22-й армии РГК РККА, сосредотачивавшейся на территории Западного ОВО, в расчетах не учитываются. Также не учитываются охранные дивизии Вермахта, войска НКВД и пограничные войска СССР.

Итак, войска РККА на южном фасе Белостокского выступа состояли бы из четырех мехкорпусов (6, 13, 14, 20-го), 6-го кавалерийского корпуса в составе двух кавалерийских дивизий (6-й и 36-й), пяти стрелковых корпусов (2, 5, 28, 44, 47-го), которые включали в себя четырнадцать стрелковых дивизий, десять корпусных артполков, пять зенитных дивизионов и другие части, одной отдельной стрелковой дивизии (155-й), двух ПТАБР (6-я и 7-я), одного (4-го) ВДК, десяти артиллерийских полков РГК (исходя из общего количества артиллерийских полков РГК различных типов, имевшихся в РККА, для определенности примем, что это были четыре полка 152-мм гаубиц, четыре полка 203-мм гаубиц, два полка 122-мм пушек), одного минометного батальона, двух инженерных и одного понтонно-мостового полков РГК.

Противостоящие войска Вермахта (4-я армия и 2-я танковая группа) состояли из пяти танковых (3, 4, 10, 17, 18-й), трех моторизованных (10-й, 29-й, дивизии СС «Рейх»), девятнадцати пехотных (7, 17, 23, 31, 34, 45, 78, 131, 134, 137, 167, 252, 255, 258, 263, 267, 268, 292, 293-й), одной (1-й) кавалерийской дивизий, моторизованного пехотного полка «Великая Германия», четырех дивизионов штурмовых орудий, четырех дивизионов противотанковых орудий (три из них на самоходных лафетах), 29 артиллерийских дивизионов резерва ОКХ (восемь дивизионов 105-мм пушек, два смешанных пушечно-гаубичных дивизиона, восемь дивизионов 150-мм гаубиц, девять дивизионов 210-мм мортир (из них три ограниченно подвижных), один дивизион 150-мм пушек и один дивизион 210-мм или 240-мм пушек), одной роты тяжелых пехотных орудий на самоходных лафетах, 6 зенитных дивизионов, 2 легких зенитных дивизионов, 3 зенитных батальонов и 3 зенитных рот, одного полка и 2 дивизионов химических минометов, 10 саперных батальонов.

Приведем детальное соотношение танкового, артиллерийского и минометного вооружения противостоящих группировок Вермахта и РККА на южном фасе Белостокского выступа. При этом для группировки Вермахта количество вооружения принималось равным штатному, а для группировки РККА:

– количество танков и бронемашин принималось равным фактическому количеству на 22 июня 1941 года;

– количество артиллерии и минометов принималось равным штатному, кроме 37-мм зенитных пушек;

– количество 37-мм зенитных пушек принималось равным штатному для 6-го механизированного корпуса, 6-го и 7-го ПТАБР, у остальных дивизий группировки предполагалось наличие четырех 37-мм зенитных пушек на дивизию;

– дополнительно к штатному количеству артиллерии предполагается, что пять танковых полков 20-го механизированного корпуса и один танковый полк 13-го механизированного корпуса были бы вооружены 24 76-мм орудиями и 18 45-мм орудиями каждый, а один из разведывательных батальонов 13-го механизированного корпуса – 18 45-мм орудиями.

Таблица 16

СИЛЫ СТОРОН НА ЮЖНОМ ФАСЕ БЕЛОСТОКСКОГО ВЫСТУПА

Примечание. Считаем мотоциклетный полк советского механизированного корпуса, а также артиллерийско-пулеметный батальон укрепленного района за 1,5 батальона.

Анализируя данную таблицу, можно заметить:

– по численности пехотных батальонов у группировки РККА преимущество около 20 %, но за счет наличия на вооружении РККА самозарядных винтовок преимущество в стрелковом оружии пехоты более значительно. Если учесть танкистов, не имеющих матчасти и, возможно, действовавших бы как обычная пехота, преимущество группировки РККА еще более возрастет;

– по саперным и инженерным батальонам преимущество группировки РККА примерно в 30 %. На полковом уровне (стрелковые и танковые полки) в РККА имелись саперные роты, в Вермахте в пехотных полках имелись саперные взводы, а в танковых полках саперных подразделений вообще не было. Обобщая, получаем превосходство группировки РККА в инженерных войсках как минимум на 50 %.

Если объединить артиллерийские, танковые орудия и минометы в группы мелкокалиберной (20 – 50-мм, без 50-мм минометов), среднего калибра (75 – 122-мм), крупнокалиберной (от 150-мм) артиллерии, то получится следующая картина:

– в группе мелкокалиберной артиллерии в группировке РККА имелось порядка 3200 орудий, в группе Вермахта – также порядка 3200 орудий. Однако орудия калибра 20 мм составляли в группировке Вермахта порядка 20 %, орудия калибра 37 мм порядка 65 %, орудия калибра 47–60 мм – 17 %, в группировке РККА подавляющее большинство орудий (порядка 2500, или 85 %) были калибра 45 мм. Огневая мощь (вес артиллерийского залпа) орудий мелкокалиберной артиллерии советской группировки более чем в два раза превышала огневую мощь мелкокалиберной артиллерии группировки Вермахта.

Поскольку при общем примерном равенстве артиллерийских и танковых стволов калибра 20–50 мм группировка РККА имела явно выраженное преимущество в танковых орудиях и орудиях на бронемашинах, а группировка Вермахта – в противотанковых и зенитных орудиях, для сравнения возможностей 20–50 мм артиллерии противостоящих группировок РККА и Вермахта нам необходимо сравнить возможности 37-мм противотанкового орудия Вермахта и танков Т-26 и БТ РККА. Хотя прямое сравнение артиллерийского орудия и танка несколько некорректно, но без этого сравнения оценка возможностей сторон в этом виде оружия будет неполной. Кроме того, для одних и тех же целей (разведка и боевое охранение) в Вермахте и РККА могли использоваться как орудия, так и танки. Например, разведывательные батальоны танковых дивизий Вермахта имели на вооружении 2 75-мм пехотных орудия и 3 37-мм противотанковых орудия, а разведывательные батальоны танковых дивизий РККА должны были по штату иметь 19 танков БТ. Несколько разведывательных батальонов механизированных корпусов РККА планировалось вооружить вместо танков 18 45-мм орудиями. Танк мог с успехом использоваться в качестве противотанкового орудия (обратное утверждение, правда, неверно).

Подчеркивая недостатки легких танков с противопульным бронированием, как пример их использования почему-то приводят атаку танков на неподавленную оборону противника. При этом вспоминаются кадры советских кинофильмов – множество немецких танков, изредка постреливая, движется на советские траншеи, в которых на заранее оборудованных позициях расположились противотанковые пушки. Эти пушки один за другим подбивают вражеские танки и в результате, понеся большие потери, советские войска отражают танковую атаку.

Реальность несколько отличалась от этого образа. Атаке всегда предшествовала артиллерийская подготовка. Артобстрелу подвергались заранее разведанные позиции противотанковой, полевой артиллерии, минометные и пулеметные гнезда. Как отмечал в докладе «Характер современной оборонительной операции» командующий войсками Московского военного округа И.В. Тюленев, «в процессе артиллерийской подготовки наступающих ПТО может иметь потери хотя бы приблизительно до 1/3 своих средств»[121]121
  Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 года [сайт Милитера]. http://militera.lib.ru/docs/da/sov-new-1940/


[Закрыть]. В процессе сближения танков с оборонительными позициями артиллерийский огонь наступающих не прекращался. Артиллерия обороняющейся стороны, в свою очередь, вела огонь по наступающим войскам. При этом огонь вели отнюдь не только противотанковые орудия – наступающие войска обрабатывала дивизионная, полевая артиллерия, минометы обороняющихся. Вот здесь и приобретало большое значение другое свойство брони легких танков – «противоосколочная». Даже если снаряд немецкого 75-мм пехотного орудия, 105-мм гаубицы, мина 81-мм миномета разрывались в непосредственной близости от танка, никакого вреда ему они причинить не могли. Только снаряд 150-мм гаубицы, разорвавшийся в нескольких метрах от танка, мог вывести его из строя. Но 150-мм гаубиц было мало, и использовались они в основном для контрбатарейной борьбы (т. е. для стрельбы по разведанным артиллерийским позициям противника). Экипаж танка мог не обращать внимания на заградительный огонь и искать цели для стрельбы из своего орудия (противотанковые орудия, пулеметные гнезда и т. д.). В то же время огонь наступающих (в нашем случае 76-мм полковых и дивизионных пушек, 122-мм гаубиц, 120– и 82-мм минометов) в виде «огневого вала», катившегося впереди танковой волны, не давал противотанковым орудиям вести прицельный огонь. Попадание снаряда 122-мм гаубицы или мины 120-мм миномета в радиусе 10 метров от противотанковой пушки означало тяжелую контузию или гибель всего расчета. Сплошные разрывы мин и снарядов заставляли обороняющихся залечь, и в этих условиях расчету противотанкового орудия довольно трудно было настроиться на эффективную стрельбу по танкам…

А теперь представим обратную картину – атакуют противотанковые орудия, а танки обороняются. То есть орудие на прицепе у колесного тягача с расчетом в кузове едет к позициям обороняющегося (стрелять, очевидно, оно при этом не может). Или второй вариант – орудие перекатывается силами расчета. А замаскированный танк стоит в 100–150 метрах позади передовых траншей обороняющихся. Здесь, я думаю, и так понятно, в каком невыгодном положении находится орудие по сравнению с танком.

Есть еще один аргумент – танк (даже легкий, с тонкой броней и слабым двигателем) был значительно дороже в производстве, обслуживании и эксплуатации, чем связка орудие + обычный (небронированный) тягач. Поэтому если бы противотанковые орудия обладали более высокими боевыми характеристиками, чем танки, производить последние было бы нецелесообразно. Однако же танки Т-26 производили до 1940 года включительно (этот танк постоянно модернизировался, последние модификации имели толщину лобовой брони 20 мм и увеличенную до 97 л/с мощность двигателя). Ответом на насыщение противотанковой обороны скорострельными орудиями стало массирование танков в наступлении (отдельные танковые батальоны дивизий были ликвидированы, танки Т-26 были сведены в бригады) и применение их в качестве самоходных бронированных противотанковых (батальонных) орудий в обороне.

Одним из мифов о Великой Отечественной войне является то, что после начала войны в СССР производились только «новейшие» и «непревзойденные» танки Т-34 и КВ. Однако это не так. Из 25 тысяч произведенных в 1942 году танков почти 10 тысяч были легкими танками Т-60 и Т-70. Танк Т-60 имел практически такое же бронирование, как и Т-26, но уступал последнему в вооружении (Т-60 был вооружен 20-мм автоматической пушкой).

Тем не менее танки Т-60 сыграли свою роль и в битве под Москвой, и в Сталинградской битве, немцы называли эти танки «неистребимой саранчой». Танк Т-70 имел более толстую броню, чем Т-26, и аналогичное вооружение – 45-мм пушку. Танки Т-70 производились до 1943 года включительно и сыграли важную роль в Курской битве. Так, перед сражением под Прохоровкой в составе 5-й гвардейской танковой армии было порядка 500 танков Т-34 и порядка 300 легких танков Т-70.

И последнее. После войны в СССР была создана боевая машина пехоты БМП-1. Она была предназначена для перевозки личного состава и для огневой поддержки спешенной пехоты. В этом было ее главное отличие от бронетранспортеров (БТР), которые огневую поддержку пехоте не оказывали и как боевые единицы воевать должны были только в исключительно благоприятных условиях. Так вот, на БМП-1 для целей огневой поддержки устанавливалась 73-мм автоматическая пушка, но броня машины оставалась противопульной и противоосколочной (максимум 23 мм по сравнению с 20 мм на танках Т-26 поздних серий и 22 мм на танках БТ-7). Естественно, танк Т-26 не мог перевозить внутри себя пехоту и, в отличие от БМП-1, не плавал. Однако при решении задач огневой поддержки пехоты БМП-1 была весьма похожа на танки Т-26 – даже после Второй мировой войны вполне нормальным считалось иметь на машинах такого класса противопульную и противоосколочную броню.

Обобщим: преимущество в танках являлось еще одним фактором общего преимущества группировки РККА в этом виде вооружений.

– в группе артиллерии среднего калибра в группировке РККА имелось порядка 3600 орудий и минометов, в группе Вермахта – порядка 3200 орудий и минометов. У советской группы превосходство в численности около 20 %. За счет того, что советские гаубицы имели больший калибр (122 мм), чем немецкие (105 мм), и на вооружении РККА состояли тяжелые 120-мм минометы, которых в Вермахте не было, вес залпа артиллерии среднего калибра советской группировки был на 40 % выше, чем вес залпа артиллерии немецкой группировки. Кроме того, за счет высокой скорострельности советских 76-мм орудий советская артиллерия среднего калибра могла выпустить в минуту на 40 % больше снарядов, чем немецкая;

– в группе артиллерии крупного калибра РККА имелось 874 орудия, в группе Вермахта – 771 орудий и минометов. Превосходство группы РККА в численности орудий и минометов крупного калибра примерно 15 %. В качественном отношении можно отметить, что немецкие тяжелые пехотные орудия, составлявшие примерно 20 % численности артиллерии немецкой группы, в силу малой дальности стрельбы имели весьма ограниченную область применения, а советские 152-мм пушки-гаубицы, составлявшие примерно половину численности артиллерии советской группы, значительно превосходили по дальности стрельбы немецкую 150-мм гаубицу. Орудий калибра 150 мм, сравнимых по дальности стрельбы с 152-мм советскими пушками-гаубицами, в немецкой группе был только один дивизион (всего 9 орудий, или 2 % от общей численности орудий калибра 150 мм). Превосходство в дальности стрельбы давало преимущество при ведении контрбатарейной борьбы – одной из основных задач артиллерии крупного калибра. Следует отметить, что порядка 60 % советской артиллерии крупного калибра было сосредоточено в артиллерийских частях усиления – корпусных артиллерийских полках и артиллерийских полках резерва РГК, что позволяло при необходимости концентрировать тяжелую артиллерию на нужных участках. Немецкая тяжелая артиллерия резерва ОКХ составляла лишь 40 % от общего количества тяжелой артиллерии немецкой группировки;

– по количеству пулеметных танков, бронемашин и тягачей советская группировка более чем в два раза превосходила немецкую.

Обобщая, следует признать, что советские войска на южном фасе Белостокского выступа при примерном равенстве количества дивизий имели бы примерно полуторное превосходство в силах над противостоящей группировкой Вермахта.

Хочу также отметить, что приведенные цифры не учитывают возможного вооружения не имеющих матчасти танковых полков 13-го (кроме одного) и 14-го мехкорпусов. Если допустить, что их вооружили (не имеет значения, чем именно), группировка РККА получила бы еще большее превосходство.

Мы видим, что при примерном равенстве в дивизиях (29 дивизий в группировке РККА против 27 дивизий и одного отдельного полка в группировке Вермахта) советская группировка за счет большей силы советских дивизий и большего количества частей РГК имела примерно 30–40 %-ное общее превосходство над немецкой группировкой.

На северном фасе Белостокского выступа против восьми пехотных дивизий 9-й армии Вермахта развертывались восемь стрелковых дивизий 1, 4 и 21-го стрелковых корпусов, три дивизии 11-го механизированного корпуса, 50-я стрелковая дивизия, три дивизии 17-го механизированного корпуса. Таким образом, против восьми дивизий Вермахта развертывалось пятнадцать дивизий РККА – почти двукратное превосходство, позволявшее 3-й армии РККА нанести при необходимости фланговый удар по 3-й танковой группе Вермахта.

Теперь попытаемся понять, чего не хватало войскам 13-й и 4-й армий Западного фронта для реализации советских предвоенных планов – «ударом левого крыла фронта в направлениях на Варшаву, Седлец, Радом разбить Варшавскую группировку и овладеть Варшавой, во взаимодействии с Юго-Западным фронтом разбить Люблинско-Радомскую группировку противника, выйти на р. Висла и подвижными частями овладеть Радом».

Из доклада Г.К. Жукова «Характер современной наступательной операции»:

«Таким образом, ударная армия будет иметь в своем составе до 5 стрелковых корпусов (15–16 сд), 3–5 танковых бригад, 6–7 полков гап, 2–3 полка пап, 6 минбатов, 7–8 зад, 2–3 полка истребителей, 4–5 полков бомбардировщиков, 2–3 полка штурмовиков. В качестве подвижной группы – 1 усиленный кавкорпус или мехкорпус.

Оперативное построение армии зависит от обстановки.

Оперативное построение ударной армии для прорыва представляется в следующем виде.

Ударная группа: состоит обычно из трех, реже – двух стрелковых корпусов, усиленных артиллерией, танками, инженерными и химическими средствами и средствами ПВО. Корпус может наступать одним и двумя эшелонами. В два эшелона корпус строится при атаке укрепленной полосы противника и при отсутствии подвижной группы. В соответствии с замыслом операции в армии ударных групп может быть одна или две.

Вспомогательная группа обычно состоит из одного корпуса и может наступать на фронте до 20–30 км. В армии может быть две или одна сковывающая группа. …

Авиадесант. Является фронтовым средством. Действует в полосе армии во взаимодействии с подвижной группой. …

Резерв. В составе 2–3 дивизий располагается в зависимости от его предназначения: если нет подвижной группы и резерв имеет задачей развитие прорыва, то располагается за центром ударной группы (в 8 – 10 км от переднего края). Если резерв назначается для парирования случайностей или обеспечения флангов, то он располагается на соответствующем направлении в 10–15 км от переднего края. Если резерв моторизован, то может располагаться в 30–40 км от переднего края»[122]122
  Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 года [сайт Милитера] http://militera.lib.ru/docs/da/sov-new-1940/


[Закрыть].

Для начала выясним, какие соединения из предположительного состава ударной армии имелись в наличии. Подвижная группа – есть сформированный и укомплектованный 6-й мехкорпус и 6-й кавкорпус. Резерв – в качестве резерва может рассматриваться 20-й мехкорпус, его можно было использовать и для задачи развития прорыва, и для «парирования случайностей». Артиллерийские полки РГК – требуется 8 – 10 полков, в наличии 10 полков. Авиация – также вполне хватает. Авиадесант – имеется, 4-й воздушно-десантный корпус. Танковых бригад как таковых нет, правда, в 13-м и 14-м мехкорпусах танков имелось примерно на три танковых бригады, и это были именно танки непосредственной поддержки пехоты (Т-26).

Теперь о том, чего не хватало. В первую очередь это стрелковые войска – всего на южном фасе Белостокского выступа должно было сосредоточиться пятнадцать стрелковых дивизий. Если их расположить «в линию», то на одну дивизию приходилось бы примерно 20 км – можно с трудом обороняться, опираясь на укрепленные районы. Если выделить для наступления хотя бы одну ударную группу – минимум два стрелковых корпуса, то на пассивных участках на дивизию будет приходиться более 30 км, что никаким нормативам не соответствует. Зенитно-артиллерийские дивизионы – они были, но стационарные – использовались для ПВО определенных районов. Минбаты – имелся один, нужно было шесть. Всего в РККА на 22 июня было 11 минбатов, из них пять – в Сибири, на Дальнем Востоке и в Средней Азии.

Даже если 13-й и 14-й мехкорпуса получат новые танки, это не решит проблемы отсутствия достаточного количества стрелковых частей. Что запускать в прорыв, и так уже есть в наличии, а вот чем этот прорыв делать – нет. А вот то, что на вооружении 13-го и 14-го мехкорпусов стоят танки Т-26, даже хорошо – хоть в танках непосредственной поддержки пехоты нет недостатка. Если исходить из теории, менять эти танки на Т-34, БТ и КВ не нужно – мы только еще усилим перекосы в составе соединений Западного фронта. А если присмотреться к 13-му и 14-му мехкорпусам повнимательнее, то мы увидим, что это те же танковые бригады непосредственной поддержки пехоты, усиленные моторизованной пехотой и артиллерией.

Осталось сделать только один шаг и записать математическое равенство, которое волшебным образом «закрывает» нехватку стрелковых соединений и позволяет по-новому взглянуть на советское военное планирование:

13-й, 14-й мехкорпуса + 6-я, 7-я ПТАБР = два моторизованных стрелковых корпуса + три танковые бригады на танках Т-26.

Остановимся поподробнее на штате противотанковой артиллерийской бригады. Поскольку в названии имеется слово «противотанковая», то при описании ее возможностей обычно ограничиваются борьбой с танками противника. Однако это слишком узкий взгляд на задачи, которые должны были решать эти соединения. Да, действительно, в планах действий на прикрытие государственной границы задача противотанковых артиллерийских бригад сводилась к тому, чтобы «на подготовленных рубежах встретить танки противника мощным артогнем и совместно с авиацией задержать их продвижение до подхода и контрудара наших мехкорпусов». Но что будут делать противотанковые артиллерийские бригады, когда Красная Армия закончит операцию прикрытия и начнет переносить боевые действия на территорию противника? В выступлении начальника артиллерии Дальневосточного фронта Н.А. Клич находим такие строки:

«…необходимо сейчас сказать, что фактически универсальное орудие создано на базе зенитного орудия и каждое зенитное орудие в настоящее время является тем, пожалуй, универсальным орудием, которое может вести огонь по зенитным целям и в случае необходимости – по наземным целям. Отсюда, если наши зенитные орудия к тому же будут иметь бронебойные снаряды, то необходимо сказать, что силы нашей противотанковой обороны как в тактической, так и особенно в оперативной глубине значительно увеличиваются… Я позволю себе сослаться только на один пример, когда огнем зенитного дивизиона фашистов 21-я бригада, выходившая уже на фланг фашистов, в течение 10 минут огня была сметена»[123]123
  Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 г. [сайт Милитера].


[Закрыть].

Как ни странно, но описание возможного боевого использования советских противотанковых артиллерийских бригад можно найти у немецкого источника – Эрхарда Рауса. Речь идет об использовании немцами зенитных подразделений в наступлении под Курском в июле 1943 года. Раус командовал тогда 11-м корпусом, и вот как он описывает построение артиллерии для проведения артиллерийской подготовки:

«Кроме штатной дивизионной артиллерии, огонь вели следующие части (зенитные батареи обеспечивали и ПВО, и огневую поддержку):

…

4-й зенитный полк

7-й зенитный полк

48-й зенитный полк

…

Три зенитных полка имели в общей сложности 72 88-мм орудия и примерно 900 мелких зениток. Они были приданы 11-му корпусу, чтобы компенсировать нехватку средней артиллерии. …

Первой задачей зенитных полков было участие в артиллерийской подготовке под управлением командира артиллерии корпуса. Для этого зенитные полки были выстроены в три эшелона. Первый эшелон размещался на главной оборонительной позиции и вплотную за ней. Его задачей был огонь прямой наводкой по вражеским огневым точкам и дотам. Кроме того, он должен был выделить зенитные штурмовые подразделения для отражения танковых атак и поддержки пехоты. Вместе с корпусной артиллерией два других полка должны были разгромить первую линию обороны противника и помешать вражеской пехоте действовать крупными группами. После этого части первого эшелона, исключая штурмовые подразделения, а также весь второй эшелон должны были поддерживать атаку пехоты. Третий эшелон должен был обеспечить ПВО района размещения артиллерии, а также участвовать в контрбатарейной стрельбе»[124]124
  Раус Э. Танковые сражения на Восточном фронте. – М.: АСТ, 2005, с. 294.


[Закрыть].

По штату в советской противотанковой артиллерийской бригаде 1941 года было 48 85-мм зенитных орудий, однако в некоторых бригадах (например, в 1-й) 107-мм пушки заменяли также на 85-мм зенитки. Общее количество 85-мм зениток в бригаде в таком случае составляло уже 72 – ровно столько, сколько имелось 88-мм зениток у немецкого 11-го корпуса в 1943 году перед наступлением на Курской дуге. Но, в отличие от 11-го корпуса в 1943 году, нехватки средней артиллерии Красная Армия в 1941 году не испытывала.

Осколочный снаряд 85-мм зенитного орудия весил в полтора раза больше снаряда 76-мм орудия (9 против 6 кг), и благодаря высокой скорострельности (до 20 выстрелов в минуту) такое орудие могло обрушивать на головы противника за единицу времени в четыре раза больше снарядов и в два с лишним раза больше килограммов тротила, чем немецкая 105-мм гаубица. Таким образом, в составе одной бригады имелось 120 орудий дивизионной артиллерии, из которых все 120 могли использоваться для борьбы с танками, а минимум 48 орудий – для огня по воздушным целям. Всего в двух ПТАБР имелось 12 артиллерийских дивизионов, которые могли использоваться как зенитные, в то время как, по Жукову, в составе ударной армии нужно было дополнительно иметь 7–8 зад.

То, что зенитные орудия бригад использовались в том числе и по своему первоначальному предназначению, можно найти в описании боевых действий 1-й ПТАБР: «Но бригада каждый раз успешно отбивала воздушные атаки. В этом артиллеристам как нельзя лучше пригодились навыки стрельбы по самолетам, приобретенные в непрерывных боях, в которых бригада участвовала с первого дня войны. Зенитные орудия, не подводившие нас и в схватках с танками врага, естественно, не менее успешно были использованы в борьбе с его авиацией. Ни одному вражескому самолету так и не удалось сбросить бомбы на обороняемые бригадой мосты»[125]125
  Москаленко К.С. На Юго-Западном направлении. Воспоминания командарма. Книга I. – М.: Наука, 1969, с. 63 [сайт Милитера]. http://militera.lib.ru/memo/russian/moskalenko-1/


[Закрыть].

Следовательно, механизированный корпус при усилении ПТАБР получал помимо противотанковых возможностей мощный кулак дивизионной артиллерии плюс сильную ПВО. Чего же не хватало связке (14-й мехкорпус + ПТАБР) для того, чтобы прорывать оборону противника? С инженерным обеспечением все было в порядке – помимо инженерных батальонов дивизий имелся корпусной инженерный батальон мехкорпуса и минно-саперный батальон ПТАБР. А теперь вспомним еще раз рассуждения Тухачевского об оружии настильного и навесного огня. Для прорыва обороны (а 14-й мехкорпус, по нашему предположению, и должен был ее прорывать) получившемуся соединению не хватало батальонных и полковых орудий и минометов, а тяжелые 120-мм минометы вообще отсутствовали. Если нехватку 45-мм орудий отчасти компенсировали танковые 45-мм пушки многочисленных Т-26, то без сильной артиллерии навесного огня (76-мм полковые орудия, 82– и 120-мм минометы) прорывать укрепленную оборону было затруднительно. Опять же вспомним про наличный один минбат вместо требуемых шести в составе Западного ОВО. Кроме того, в составе 14-го мехкорпуса и ПТАБР было мало самой обычной пехоты.

Здесь также полезно вспомнить реорганизацию танковых дивизий после начала войны (штат от 8 июля 1941 года). Каждая из так называемых сотых танковых дивизий получала мотострелковый полк нового штата. Количество стрелковых отделений во взводе было уменьшено с четырех до трех, за счет чего общая численность личного состава полка уменьшалась до двух с половиной тысяч человек. В то же время полк получал дополнительно к 18 82-мм минометам и 4 76-мм полковым орудиям 6 45-мм орудий и 4 120-мм миномета.