Текст книги "Остановись, мгновенье, ты ужасно"

Глава 17

По времени они ехали чуть больше сорока минут. В основном покрутиться пришлось в городе, перекрестки как всегда для этого времени оказались перегруженными. Но стоило выехать за пределы города, и «девятка» полетела как на крыльях.

День был воскресный, и основной поток машин направлялся в Москву. Ваняшин занял левую полосу и держался ее до самой автозаправки, про которую по телефону говорил звонивший Осипову.

– Ну вот мы, кажется, и приехали. Вон она заправка, – кивнул Ваняшин на небольшое белое здание под красной крышей. За стеклянным зарешеченным окном мелькала хорошенькая головка блондинки, принимавшей деньги от водителей. Причем, пока она возилась с кассовым аппаратом, стоящие в очереди мужики пялились на вырез в ее кофточки, в который была видна часть пышной груди. Наверное, по этой причине, некоторые даже забывали забрать сдачу. А девушка была не из гордых, и сдача, минуя кассовый аппарат, исчезала в ее кармане.

– Вот что, Леша, – проговорил неторопливо майор, осматривая стоящие возле автозаправки машины и не находя среди них серой «Волги» «двадцать четверки». – Сейчас подъезжай к заправке, и открой капот. Покопайся в моторе. Как будто у тебя поломка.

На обочине трассы Туманов решил машину не оставлять. Это, наверняка, не останется не замеченным Осиповым, да и теми, кто едет на «Волге». Другое дело здесь, возле автозаправки. Полно машин. Подъезжают, отъезжают. И почему так не может быть, что, пополнив бак своего авто топливом, водитель не может заглянуть под капот железному коню? На дорогах такое случается сплошь и рядом.

Глянув на стрелку прибора, показывающего количество топлива в баке, Ваняшин сказал:

– Николаич, а может, я заправлюсь, пока время есть? А то бензину у меня маловато. Еще встанем где-нибудь на дороге.

Федор посмотрел на часы. До времени, оговоренного для встречи Осипова с водителем серой «Волги», оставалось двадцать минут. И майор разрешил:

– Ладно, Леша, давай, – и добавил: – Только по быстрому.

– Да я мигом, Николаич, – проговорил Ваняшин, выбирая свободную колонку и подруливая к ней. – Грек, – обратился лейтенант к усатому капитану, рассевшемуся на заднем сиденье, – я пойду, оплачу, а ты пока отвинти пробку с бензобака.

Грек с неохотой вылез из машины. Для начала потопал на месте, разгоняя кровь по затекшим ногам. Потом открыл бензобак.

Ваняшин вернулся быстро.

– Телка, скажу я вам, там сидит, – кивнул он на окно, за которым виднелась голова блондинки. – Титьки, каждая с трех литровую банку. А, Сан Саныч, легонько толкнул он плечом стоящего молча Грека. – Иди, глянь, – предложил он Греку.

Грек обернулся на зарешеченное окно, и воображение его разыгралось.

– А и, правда, что ль пойти, глянуть. Заодно ноги размять, – сказал он и пошел. Причем, такой походкой, будто только что проскакал на лошади не менее десяти верст.

Туманов опустил стекло. Порыв усатого капитана расценил как поступок, который не сулит ничего хорошего. Даже хотел вернуть его.

Глядя на то, как широко при ходьбе Грек расставляет ноги, Ваняшин сказал:

– Вот что значит, настоящий профессионал по бабам. Знает, как привлечь к себе внимание женщин. Видишь, как ноги растопыривает, словно у него там колотушка до колен.

Но майор Туманов не согласился с лейтенантом.

– Нечего ему светиться, – проговорил майор с недовольством и окрикнул Грека: – Грек, вернись!

На середине площадки, между «девяткой» Ваняшина и зданием автозаправки, Грек остановился в тот момент, когда туда неожиданно подъехала серая «Волга».

Это была та самая машина, которую они ждали, и, судя по выражению лица Грека, он растерялся, не зная, повернуть ли ему назад, или все-таки подойти к окну.

Следом за «Волгой» подкатил милицейский «Форд» дорожно-патрульной службы. За рулем «Форда» сидел бравый младший лейтенант. Едва остановившись, он схватил свой автомат и, выскочив из машины, подбежал к «Волге».

Лихо козырнув, он немедленно потребовал у водителя «Волги» предъявить документы.

Сидящий за рулем «Волги» мужчина лет сорока не проявил видимого беспокойства. Только поинтересовался:

– А в чем дело, командир? Я вроде бы ничего не нарушал.

Младший лейтенант улыбнулся.

– Это вы здесь не нарушали. А десять километров назад вы проезжали населенный пункт…

На лице водителя «Волги» отразилось разочарование. Кажется, он все понял, и скорее машинально проговорил:

– Ну?

Младший лейтенант ликовал. Нарушителю не удалось уйти от ответственности и теперь его ждет самое суровое наказание. Впрочем, его можно избежать, если водитель вместе с извинениями в ненавязчивой форме предложит денежный эквивалент.

– Там знак висит – пятьдесят километров. А вы летели не меньше сотки. Радар зафиксировал превышение скорости. Будем составлять протокол? – предложил автоинспектор.

Федор покосился на Ваняшина.

Лейтенант стоял возле машины, держа в руках пробку от бензобака. Другой такой же ротозей, как вкопанный застыл посередине площадки.

Греку Туманов ничего кричать не стал, только махнул рукой, чтобы то шел к ним. А Ваняшину сказал:

– Леша, закрой бензобак и садись в машину. Чего ты рот раскрыл?

– Николаич, чего нам теперь делать? – Ваняшин выглядел немного растерянным, не выпуская из поля зрения прицепившегося гаишника.

Вначале он, да и Туманов тоже, думали, что этот лихой страж порядка на дороге сопровождал «Волгу», и граница его маршрута заканчивается здесь, на автостоянке. Дальше машину поведет лейтенант ФСБ Осипов. Но потому, как младший лейтенант принялся распекать нарушившего правила водителя, они поняли, что тот не при делах. Скорее всего, он ретивый служака, от зоркого глаза которого не укроется ни одно нарушение. Но если этот служака вздумает пошманать машину и как следует, то найдет…

Впрочем, чего он там может найти, этого не знал ни Туманов, ни Ваняшин.

Грек не торопливо вышагивал назад к «девятке». Но, поравнявшись с гаишником, вдруг остановился. А дальше началось такое, что Туманов с Ваняшиным поначалу просто не поняли. Уставились на него.

Улыбаясь своей усатой мордой, Грек начал хлопать себя по карманам, так, как это делает петух, перед тем как взобраться на жердочку и прокукарекать.

Держа документы водителя «Волги» в руке, гаишник подозрительно уставился на странного усатого человека, вытворявшего не понятно что.

А Грек вдруг выставил вперед правую ногу и описал ею по асфальту полу дугу, как будто собирался очертить круг вокруг себя, тем самым, отгородившись от автоинспектора. И в этот момент все: и Туманов с Ваняшиным, и гаишник, и даже водитель «Волги» увидели, как внизу из-под брючины Грека вывалился пистолет и упал прямо к ногам изумленного автоинспектора.

В первые две секунды бравый младший лейтенант растерялся, но уже на третьей секунде, быстро передернув затвор, наставил ствол автомата на Грека и закричал грозно:

– Лежать! Мордой в землю! Руки в стороны!

Грек охнул и тут же, как подкошенный, распластался на асфальте, вдыхая запахи, оставленные на нем от колес автомобилей.

Федор увидел, как ехавшая со стороны Москвы красная «Ауди», резко сбавила скорость. Сидящий за ее рулем лейтенант ФСБ Осипов наблюдал за всем происходящим на автозаправке. Останавливаться он не стал, и проезжая мимо, резко прибавил скорость, уносясь вдаль, превратившись в маленькую красную точку, которая скоро и вовсе стала невидимой.

За ним стремительно неслась «семерка» лейтенанта Сокольского.

Федор плюнул с досады, вылез из машины и подошел к гаишнику.

– Лейтенант, уймись, – сказал Туманов, наблюдая за водителем «Волги» и замечая, как сосредоточенно тот смотрит на него. Даже гаишник сейчас так не занимал его внимания. Положив руки на руль, водитель «Волги» о чем-то задумался, и вдруг повернул ключ в замке зажигания. Он хотел захлопнуть дверь, но Туманов резко схватил его за волосы и рывком вытащил из машины. Свободной рукой достал из внутреннего кармана пиджака служебное удостоверение, показал гаишнику.

– Все в порядке, лейтенант. Я – старший оперуполномоченный уголовного розыска майор Туманов. Это мои ребята. Лейтенант Ваняшин. А вон тот – кивнул Федор на лежащего Грека, – капитан Греков.

Ваняшин показал гаишнику свое удостоверение, видя, что тот не убирает палец со спускового крючка, подозрительно водя стволом автомата. Видно он никак не мог понять, что здесь такое происходит.

Лежащий на асфальте Грек, зашевелился. Поднял голову.

– Можно встать? – спросил он, видя, что конфликт между операми и гаишником постепенно улаживается.

– Встаньте, – разрешил младший лейтенант, растерянно тараща глаза на оперативников. – Что происходит, товарищ майор? – спросил он у Туманова.

– А я, лейтенант, и сам толком ничего не пойму. Могу сказать только одно, жаль ты вон того долбака, – кивнул Федор на Грека, – в грязи как следует не извалял. Он нам всю операцию сорвал.

– Николаич, я не виноват, что у меня карман разорвался. Материя ветхая. Седьмой год брюки ношу. Была маленькая дырочка. А пока ехали в машине, стволом пистолета видно разорвал ее. Вот он у меня и выскочил, – признался Грек, поднимая свой пистолет, и на всякий случай, показав гаишнику свое удостоверение.

Видя, что ствол автомата направлен ему прямо в грудь, Грек робко попросил гаишника:

– Послушай, ты бы убрал автомат за спину, а то еще ненароком стрельнешь в кого-нибудь. – О себе Грек умолчал, выставив все так, словно ретиво заботится о Туманове с Ваняшиным.

– Да, да. Извините, – пролепетал гаишник, поставив автомат на предохранитель и закинув его на плечо.

Федор застегнул на руки лежащего на асфальте мужчины наручники и, обернувшись к Ваняшину, сказал:

– Леша, позвони Сокольскому. Пусть возвращается. – Потом майор заглянул в документы водителя «Волги». – Болотов Игорь Васильевич, – прочитал Туманов, убирая документы к себе в карман.

Лежащий на асфальте мужчина, повернул голову, растерянно глянув на Туманова.

– Да, я – Болотов. И вообще, майор, я не понимаю, по какому праву на меня надели наручники? Что это за самоуправство? Или теперь уже так принято обращаться с водителями? – спросил он.

Федор присел рядом на корточки.

– Не со всеми, а только с теми, кто пытается удрать от нас. Вы только что, попытались предпринять такую попытку. А зачем? Документы вроде у вас в порядке. С чего бы вам удирать от милиции? Может, поясните нам, Болотов?

На лице Болотова появилась застенчивая улыбка.

– Честно?

Туманов кивнул, сказав:

– Хотелось бы надеяться на вашу искренность. И так, мы вас слушаем? Говорите, не стесняйтесь.

– Испугался я, – выражение лица Болотова выражало такую невинность, что, кажется, даже строгий автоинспектор готов был проникнуться к нему сочувствием. Ну в самом деле, вроде бы мужик не сделал ничего такого, за что можно нацепить на него наручники и уложить на асфальт.

Глянув в лицо младшего лейтенанта, Болотов безошибочно определил в нем сочувствующего.

– Виноват я. Правила нарушил, – сказал он виновато.

Младший лейтенант согласно кивнул. Хорошо, когда водитель вот так понимает свою вину. Такого и простить можно.

Но Федор Туманов махнул рукой, чтобы Болотов не продолжал. Подошел, открыл багажник «Волги», заглянув в него. При этом от внимательного взгляда майора не осталось не замеченным, как сам Болотов наблюдал за ним, хотя и старательно делал вид, будто это ему совсем не интересно. А у ментов работа такая копаться в чужом белье.

Заглянув в багажник, Туманов сначала осмотрел колесо запаски, но тут же его внимание привлекла пластмассовая обшивка с правой стороны багажника. Она крепилась на шурупах. Везде шурупы были со ржавыми головками, поэтому с правой стороны на каждом из них остались свежие следы от крестовой отвертки. Впечатление такое, что их совсем недавно откручивали.

Федор подозвал Ваняшина и об этом поделился с ним.

– Глянь, – сказал ему Туманов. – По-моему их отворачивали, – указал майор на шурупы, удерживающие правую сторону пластмассовой обшивки.

Ваняшин посмотрел.

– По-моему, тоже, – согласился он и пошел к своей машине за отверткой.

Отвернув с десяток шурупов, оперативники чуть приподняли с правой стороны край обшивки и увидели под ней тайник, в котором лежали тротиловые шашки и завернутые в целлофан брикеты, похожие на пластилин.

Стоящий рядом Грек, пользуясь тем, что Туманов отвернулся, взял один такой брикетик в руку, слегка сдавив его.

– Пластилин что ли? – проговорил он, рассматривая потерявший форму брикет.

Туманов обернулся, выхватил из руки Грека брикет, положил его на то место, где он лежал.

– Не трожь, Грек, если не хочешь улететь на небеса, да и нас заодно прихватить с собой, – строго предупредил Туманов.

– Да я только хотел посмотреть липучку.

– Это – взрывчатка, Сан Саныч, – сказал Федор, тщательно и в то же время, с осторожностью осматривая содержимое тайника.

Лежащий на асфальте под присмотром гаишника водитель серой «Волги», занервничал.

– Я хочу сделать официальное заявление, – проговорил он, когда Туманов спросил его, куда и с какой целью он транспортировал этот груз. – Да я и понятия не имел, что там спрятано в багажнике. Ну честное слово. Мне велели пригнать машину на эту автостоянку. Я и пригнал. – Водитель готов был клясться в своей невиновности.

Ваняшин обыскал его, но кроме пачки сигарет и зажигалки в его карманах ничего не обнаружил.

– Оружия у него нет, – сказал Ваняшин.

Федор удовлетворенно кивнул.

– Зачем ему оружие, когда его машина нашпигована взрывчаткой.

– И со всем этим он летел по трассе километров сто двадцать, – ужаснулся младший лейтенант. – Представляю, что было бы, если б он в кого-то врезался. Или бы в него. – Автоинспектор сдвинул на затылок фуражку, боязливо посматривая на багажник «Волги», в котором лежала взрывчатка.

– Ну говорю же вам, я и понятия не имел о взрывчатке. Мне заплатили за перегон машины. В кармане рубашки у меня лежат двести баксов. Это и есть плата за перегон.

– Ну хорошо, Болотов, – сказал Федор. – Я готов поверить вам. Только мне, да и моим коллегам остается пока неясным, ну пригнали бы вы машину сюда, а дальше что? – спросил майор. Туманов решил сопоставить, что скажет им на это Болотов, с тем, что им удалось узнать из прослушки телефона Осипова. Из нее следовало, что сюда должен был приехать Осипов, пересесть на «Волгу» и отогнать ее в столицу.

И Федору интересно было узнать, что им ответит Болотов.

– Сюда должен приехать человек. Ну я ему должен передать эту машину, – сказал Болотов, поднимаясь на ноги.

Туманов кивнул. Пока все сходилось. И Федор пожалел, что Грек так оплошал со своим пистолетом. Случайность. Но как раз она все испортила. Болотов не знает о конечном маршруте. Такое вполне допустимо. В целях безопасности, ему, скорее всего, не сказали о пункте назначения. Даже Осипову по телефону не стали говорить.

Было досадно немного за то, что ошибки становятся очевидными только после. Но после драки, как известно, кулаками не машут.

– Гражданин начальник, дай закурить? – попросил Болотов ни у кого-то, а у Грека, словно тот больше всех понравился ему.

Грек вызывающе уставился на Болотова.

– Ага, может тебе еще ширинку расстегнуть, чтобы ты пописал?

Тот отрицательно помотал головой.

– Не, ширинку не надо. Ты мне руки застегни в наручники спереди, и я сам покурю. Да не бойся ты, не убегу я. Вас тут вон сколько, ну куда я денусь, – проговорил Болотов так, словно хотел пристыдить всех оперов в лице капитана Грека.

Такое снести спокойно Грек не мог. Усмехнулся, дивясь наивности задержанного.

– Видно ты, парень, не знаешь, с кем имеешь дело, – важно выпятив грудь вперед, проговорил Грек. – От капитана Грекова еще никто не уходил, – сказал он и, достав из кармана ключ, расстегнул наручник на левой руке Болотова, а когда тот из-за спины вытянул руки вперед, обратно пристегнул его левую руку к правой.

– Спасибо, гражданин капитан, – сдержанно поблагодарил Болотов Грека. – А то ваш майор так мне руки за спину закрутил, что суставы в плечах заныли. Серьезный он у вас видно мужик, – сказал Болотов, доставая из кармана пиджака пачку сигарет «Мальборо». Выбрав из пачки сигарету, он сунул ее в рот. Хотел убрать пачку назад в карман, но Грек попросил:

– Дай-ка сигаретку. А то я свои в кабинете оставил.

Болотов протянул ему пачку.

– На выбор, капитан, – улыбнулся он.

Грек привередничать не стал. Вытянул первую попавшуюся сигарету. Болотов прикурил, поднес огонек зажигалки Греку. И Грек тоже прикурил, поглядывая за тем, как Туманов пробует по рации из машины «Ваняшина» связаться с управлением.

От неожиданности Грек чуть не выронил изо рта сигарету. Обернулся к задержанному Болотову в тот момент, когда тот вдруг закатил глаза, качнулся и стал падать прямо на Грека.

Сан Саныч подхватил Болотова под мышки, не давая упасть на асфальт.

Туманов сидел в машине Ваняшина, терзал рацию. Ваняшин с младшим лейтенантом ДПС стояли возле открытого багажника «Волги», разглядывая взрывчатку. А Греку как будто больше всех надо возиться тут с этим припадочным. Стоял, курил. Стоило Сан Санычу отвернуться, а его уже повело.

– Леша! Федор! – крикнул Грек.

Туманов выскочил из машины. Ваняшин подбежал.

– Чего это с ним? Припадочный какой-то, – проговорил Грек, изо всей силы удерживая обмякшее тело Болотова. – Леха, помоги, черт, уроню. Я ж не штангист его держать.

– Да ведь он умер, – проговорил Ваняшин, потрогав пульс у Болотова на шее.

– Как умер? – проговорил Грек, не понимая, отчего это Болотов мог так внезапно умереть.

– Скорее всего, это действие яда, – сказал Туманов, осматривая Болтова. Поднял сигарету. Тонкая бумага тлела прямо на глазах, представив взору оперативников маленький комочек ваты, как видно пропитанный сильным ядом.

– Сигарета отравлена, – показал Туманов недокуренную сигарету.

Грек вспомнил, что у него во рту была точно такая сигарета, которую он вытянул из пачки Болотова. Позарился на чужие, в то время, когда в собственном кармане лежала пачка «Союз Аполлон». Может и похуже проклятой «Мальборо». Зато не отравлена. А теперь…

Грек побледнел, тут же выплюнув сигарету. Схватился за горло и с надрывом закашлял.

– Федор, Леша?! Ой, плохо мне. Умираю. Вызывайте скорей мне «скорую», – кашляя, проговорил он с хрипотой, выдавливая из себя звуки.

Туманов с Ваняшиным смотрели на него и не понимали, что происходит с усатым Греком.

– С чего, это ты вздумал умирать? – недоверчиво спросил Ваняшин.

Грек махнул на него рукой, чтобы Ваняшин отвязался.

– Уйди, Лешка, не приставай. Не до тебя мне сейчас.

– Погоди, Грек. Объясни нормально, что с тобой? – потребовал Туманов, не замечая за Греком внешних признаков по которым можно было бы определить, что он действительно умирает.

– Сигарета, – носком ботинка, Грек отшвырнул от себя злосчастную сигарету. – Он, гад, сам закурил. И мне дал. Смерти моей захотел. Пулей, гад, достать не может, так ядом решил Сан Саныча взять.

Туманов схватил сигарету недокуренную Греком, быстренько распотрошил ее и не обнаружил в ней подозрительного ватного комочка, какой был в сигарете Болотова.

– Все путем, Грек. Успокойся. Жить будешь, – успокоил его Туманов.

– Да? А он умер, – кивнул Грек на лежащего у своих ног Болотова.

– Он умер, потому что знал, какую сигарету ему выкурить. Но тебе на следующее наука, не зарься на чужое. А, вообще, все получилось как нельзя плохо. Болотов умер, и мы не успели его, как следует допросить, – сказал Туманов вздохнув. На душе было невыносимо скверно.

– Зато теперь мы можем предъявить обвинения лейтенанту ФСБ Осипову в пособничестве террористам. Разве этого мало? – проговорил Ваняшин.

Туманов обнял Ваняшина, положив ему руку на плечо.

– Леша, это еще надо доказать. Поверь, это будет нелегко. Где мы, и где Осипов? Он проехал мимо, не остановился. Он видел нас тут. Стало быть, теперь он будет осторожничать. И как мы теперь узнаем, кому предназначался весь этот груз? Придем к Осипову и спросим у него? Судя по всему, этого он и сам не знает.

Ваняшин промолчал, по сути, соглашаясь с Тумановым.

Грек сбегал к белой «девятке». Когда они ехали сюда, по дороге Ваняшин остановился возле придорожной станции технического обслуживания. Занимались на ней в основном шиномантажом.

У механика, от которого за версту перло перегаром, Ваняшин разжился дистиллированной водой. Часть ее тут же долил в аккумулятор, а то, что оставалось в пластиковой бутылке, он положил за сиденье.

Ни слова не говоря, Грек схватил эту бутылку, отвинтил пробку и тщательно прополоскал горло. У него все-таки были сомнения насчет яда, хотя Туманов с Ваняшиным уверяли его, что если бы наличие такового имелось в сигарете, то Греку бы сейчас уже не пришлось полоскать горло.

Выбросив пустую бутылку, он утер лицо носовым платком и, подойдя к Туманову с Ваняшиным, с пресущей ему энергией тут же вмешался в разговор:

– Не надо, Николаич, все так утрировать, – сделал он замечание, которое сам майор Туманова посчитал не слишком уместным.

– Да? – с издевочкой спросил Федор.

– Да, – уверенно кивнул Грек. – Все не так уж и плохо. По крайней мере, у нас есть документы этого Болотова, – указал Грек на лежащего мертвого водителя «Волги».

– Саня, а ты уверен, что они подлинные? – спросил Туманов.

В этом Грек уверен не был. Хотя напрямую признаваться не хотел.

– Ну я, конечно, точно не знаю… – начал было он и тут же замолчал, оттого, какими глазами на него посмотрел майор Туманов.

– Вот то-то и оно. Неужели ты думаешь, что Болотов случайно выкурил эту сигарету? – кивнул Федор на труп водителя.

– Ну я не знаю, – повторил Грек фразу, которая похоже прилипла к его языку. – Может и не случайно. Теперь он нам об этом уже не скажет.

– Вот именно. А между тем, дело принимает серьезный оборот. Взрывчатка шла в Москву. И уж точно предназначалась не для фейерверков. Представляешь, что бы было, если б все это рвануло?

Грек вспомнил, как взорвалась их служебная машина, и ему стало не по себе. Даже показалось, словно в спину подул холодный, пронизывающий ветер. И усатый капитан зябко поежился.

Вдалеке послышался вой спешащей милицейской машины.