Текст книги "Социальная психология взаимоотношений в малых группах. Учебное пособие для психологов, педагогов, социологов"

«Разговор» у Каверина (а именно так чаще всего случается и «в жизни», собственно, стремление понять, вспомнить и напомнить «жизненное» (житейское) «терминологическое поле» для обозначения того, «что происходит между людьми», и побудило нас предпринять этот своеобразные контент-анализ) – это и этап, и итог на пути развития межличностных отношений.

Хорошая иллюстрация – история отношений В. Каверина и А. Т. Твардовского.[3]3
  Этот пересказ, разумеется, весьма схематичен и подчинен нашей специфической задаче. За скобками остается весь жизненный и историко-литературный контекст и подтекст отношений двух писателей. Все это есть в книге В. Каверина. Мы же предлагаем лишь анализ описания динамической стороны межличностных отношений, их этапов и истории развития.


[Закрыть] Первая встреча (весна 1941 года). «Он не пробудил во мне ничего, кроме холодного интереса» (с. 113), «…между ним и собеседником сразу же устанавливалось подчас незначительное, а подчас беспредельное расстояние» (здесь же). «Прошли два года… Мы встретились на улице Горького… Не помню, о чем мы говорили, но ясно помню, что разговор был свободный, без прежней ялтинской отдаленности. Но и близости не было, тем более, что едва познакомившись, мы не виделись два – и каких! – года» (с. 115). Шестидесятые годы. «По-прежнему мы встречались редко, и поводы были теперь деловые, связанные с журналом. Но встречались и без повода, случайно, и не могу сказать, что между нами завязались отношения близости или, по меньшей мере, деятельного интереса друг к другу» (с. 121). Конец шестидесятых. «Именно в это время между нами образовались совсем свободные и естественные отношения» (с. 123).

И вот разговор-итог. «Месяца за два до болезни Твардовского мы случайно встретились у В. Я. Лакшина и дружески обнялись. Теперь в откровенном и доверительном разговоре звучало чувство товарищества, верности, ничего от скованности» (с. 123).

Итак, когда речь идет о том, «что происходит между людьми», – чаще всего используется термин «отношения»: «…трактат о загадочных поворотах отношений в мире любви; трагических, кончающихся разлукой, приносящей робкое, еле угадывающееся облегчение» (с. 134); «Я пишу о бытовой стороне военных лет, об отношениях матери и сына, об отношениях отца и дочери. Одним словом, психологическая проза лежит в основе этого замысла»;[4]4
  А что лежит в основе психологической прозы? Изображение внутреннего мира личности и (а может быть, лучше через) анализ межличностных отношений?


[Закрыть] «Десятки писателей, слушавших речь Горького, были связаны с ним, прямо или отраженно, и не только передо мной нарисовался в этот день смысловой контур этих отношений» (с. 213).

В то же время в книге автор, как и все мы в повседневной жизни, использует слово «отношение» еще по крайней мере в двух основных смыслах: 1) для характеристики направленности личности, жизненной позиции; 2) для общего сопоставления явлений.

Приведем соответствующие иллюстрации. 1. «Отношение их к этому делу было бесконечно разнообразно» (с. 193); «Мое отношение к роману “Альтист Данилов”» (с. 200); «И он выбрал это отношение легкости, почти беспечности, смотрения сквозь пальцы». 2. «…в некоторых, отношениях результаты меня разочаровали» (с. 180); «Я, можно сказать, в этом отношении совершенно счастливый человек: учился у пяти академиков» (с. 191); «…Тобою руководит внутреннее убеждение, что новая вещь будет шагом вперед по отношению к старой» (с. 175).

Всего слово «отношения» использовано в книге 29 раз.

В 20 случаях (69 %) оно означает то, что «происходит между людьми». Добавим сюда 6 случаев использования, слов «связь», «ниточка». В 6 случаях «отношение» характеризует жизненную позицию человека, а еще в 3 – общее сопоставление явлений.

Примечательно, что такое распространенное в современной научной литературе слово, как «общение», встречается на страницах книги только один раз.

Как уже отмечалось, мы в этой книге под взаимоотношениями будем понимать личностно значимое эмоциональное, образное и интеллектуальное (когнитивное) отражение людьми друг друга, которое представляет собой их внутреннее состояние и допускает взаимность. Общение же – это поведение личности, в процессе которого проявляются, формируются и развиваются ее межличностные отношения. Таким образом, мое отношение к другому человеку есть своеобразное психологическое эхо, вызванное восприятием другого человека, его поведением и общением со мной. Точно так же его отношение ко мне является отражением в его психике моих эмоционально-эстетических, нравственно-поведенческих, интеллектуальных и иных характеристик.

Отсюда следует, что взаимоотношения – это специфический вид отношения человека к человеку, в котором предполагается возможность непосредственного или опосредованного, одновременного или отсроченного ответного личностного отношения.

Приведенный нами материал дает основание и для обсуждения второго важного для нашей книги понятия: что понимается «в жизни», когда говорят о «развитии отношений»? Чаще всего речь идет об истории возникновения (момент знакомства), становления, кульминации, а порой и закате, прекращении отношений. Собственно говоря, это изображение диалектики индивидуальных, диадических межличностных отношений составляет чуть ли не основной предмет художественной прозы и единственный предмет лирической поэзии. В нашей книге судьбы индивидуальных диадических отношений будут давать о себе знать чаще всего лишь в усредненных суммированных показателях, которые являются результатом специфических исследовательских процедур. Однако мы, опять-таки, хотим подчеркнуть, что за этими количественными показателями в снятом виде стоит психологическая реальность «живых» отношений человека к человеку на различных этапах онтогенеза.

Предметом изучения психологии развития межличностных отношений являются, разумеется, его более общие аспекты: это возникновение самого феномена межличностных отношений и общения на определенном этапе индивидуальной истории человека: развитие содержательных и динамических компонентов этих явлений; развитие средств реализации межличностных отношений; развитие осознания и переживания человеком своих взаимоотношений с окружающими; возникновение и развитие социально-психологических систем, в рамках которых реализуются межличностные отношения, и т. д.

Разумеется, эта книга не претендует на сколько-нибудь последовательное или полное изложение всех проблем развития межличностных отношений. Скорее это рассказ об исследовании некоторых его существенных аспектов, осуществленном нами и нашим коллективом за последние годы.

В заключение можно констатировать, что упомянутые исследования, которые были посвящены теоретическому и экспериментальному изучению социально-психологических закономерностей социализации, позволили сделать некоторые общие выводы:

1. Развитие личности в процессе значимых и ведущих деятельностей осуществляется на фоне и под влиянием коммуникативной метадеятельности – межличностного взаимодействия – внутри контактных групп и коллективов, которые репрезентируют для ребенка социальные отношения «большого мира».

2. Возрастная смена ведущих деятельностей, определяющая вместе с коммуникативной деятельностью основные личностные новообразования, происходит внутри сменяющихся и взаимно дополняющих друг друга малых групп (коллективов), которые являются универсальной системой непосредственного межличностного взаимодействия. Контактные группы (коллективы), внутри которых и вместе с которыми личность «движется» по оси онтогенеза, это не просто «социальный фон» ее развития, а непосредственный участник межличностного взаимодействия, интегральный субъект, обладающий качественной определенностью и собственной динамикой саморазвития.

3. На каждом новом возрастном этапе человек оказывается в новой социальной микросреде, имеющей сложную структуру, которая развивается от моно– к полигрупповой. Перемещения личности по вертикали жизненного пути, связанные с изменением групповых микросредовых ситуаций, порождают, с одной стороны, качественно-определенную ролевую структуру личности, а с другой – проблему формирования у нее социально-психологической готовности к новым видам общения и деятельности.

4. Полигрупповая принадлежность личности порождает проблемы иерархической структуры субъективных значимостей тех групп и коллективов, членом которых она является. Так возникает феномен референтности группы для личности, который во многом обусловливает психологические механизмы их взаимодействия и взаимовлияния.

5. Личность усваивает требования социальной среды под воздействием ролевых ожиданий, ассимилирует их в форме ролевых представлений и переживаний и предъявляет окружающим в форме ролевого поведения. Таким образом, Я всегда предстает перед «другими» как носитель определенной социальной роли или системы ролей. Точно так же и этот «другой» воспринимается в своей ролевой определенности. Следовательно, межличностное взаимодействие всегда опосредовано межролевыми отношениями. Но социальная роль – это не только «личность для другого», но и во многом «личность для себя». С этой точки зрения, самосознание личности в своих возрастных, половых, характерологических, профессиональных, статусно-позиционных, межличностных и т. п. ипостасях представляет собой более или менее систематизированную и иерархизированную систему социальных ролей, неповторимое сочетание объективного содержания и субъективного отражения которых создает социальную индивидуальность личности. Усвоенная социальная роль имеет сложную структуру, которая включает внутрииндивидные и внешние, поведенческие компоненты.

6. Динамика групповой структуры личностной микросреды детерминирует динамическую полиролевую структуру личности. В ситуации моногрупповой социальной микросреды (семья) возникает первичная полиролевая структура личности. Уже в раннем детстве ребенок усваивает систему таких ролей, как «дочь матери», «маменькина дочка», «дочь отца», «бабушкина внучка», «дедушкина внучка» и т. д. с соответствующей дифференциацией ролевых ожиданий, представлений и поведения. Так начинается мультипликация микросредовых ситуаций, порождающая полигрупповую принадлежность, полиролевую структуру, которая, в свою очередь, порождает проблемы межролевых и внутриролевых конфликтов.

Весьма существенным общим результатом упомянутых исследований является создание социальной, педагогической психологии развития, которая призвана сыграть важную роль в реформировании системы воспитания и обучения подрастающих поколений в духе гуманизации и демократизации межличностного взаимодействия.

Часть I
Методологические и методические проблемы изучения группы сверстников

Глава 1
Проблема общения

Принципиальной теоретической основой междисциплинарных исследований проблем развития и формирования личности являются положения о социальной сущности человека. Личность кристаллизует в своей психологической структуре общественные отношения, выступая одновременно их объектом и субъектом.

Включенность личности в общественные отношения обусловливает тезис, имеющий решающее значение для собственно психологического и социально-психологического анализа процесса развития и формирования личности, – тезис о первостепенной роли в нем социального общения.

Особенно следует подчеркнуть то важное обстоятельство, что речь идет не только о неперсонифицированных абстрактных общественных связях и взаимодействиях, сколько о прямом, непосредственном личном общении между людьми. Еще К. Маркс и Ф. Энгельс отмечали, что «развитие индивида обусловлено развитием всех других индивидов, с которыми он находится в прямом или косвенном общении, и что различные поколения индивидов, вступающие в отношения друг с другом, связаны между собой, что физическое существование позднейших поколений определяется их предшественниками, что эти позднейшие поколения наследуют накопленные предшествовавшими поколениями производительные силы и формы общения, что определят их собственные взаимоотношения (курсив мой. – Я. К.)» (252, 440).[5]5
  Первое число обозначает номер книги в библиографии, второе – страницу.


[Закрыть]

Предваряя последующий анализ, отметим, что здесь для характеристики социальных связей между людьми используются три основных понятия – общение (прямое и косвенное), отношения и собственные взаимоотношения, которые выстраиваются в последовательный историко-генетический ряд. Социальные отношения, как правильно подчеркивал Б. Д. Парыгин (298), рассматриваются здесь в качестве продукта общения. В дальнейшем мы более обстоятельно проанализируем эту проблему в связи с исследованием генезиса межличностных отношений в группе.

В связи с огромной определяющей ролью общения в развитии личности и всех уровней функционирования общества, в последние годы наша наука проявляла повышенные интерес к его изучению с точки зрения психологии.

Рассматривая состояние и перспективы развития психологии, Б. Ф. Ломов отмечал, что «реальный образ жизни человека, определяющий его психический склад, не исчерпывается предметно-практической деятельностью. Она составляет лишь одну сторону образа жизни, поведения человека в широком смысле. Другой стороной является общение как специфическая форма взаимодействия человека с другими людьми. Именно в процессе общения осуществляется прежде всего обмен идеями, интересами, «передача» черт характера, формируются установки личности, ее позиции» (236, 18).

Относя проблему общения к числу «стержневых, охватывающих определенные аспекты всей проблематики общей психологии: от психических процессов до личности», Б. Ф. Ломов особо подчеркивал значение исследований общения для анализа коллективной деятельности людей, «поскольку общение составляет как бы внутренний механизм жизни коллектива (или социальной группы)» (236, 18). Выдвижение проблемы общения в число наиболее актуальных для ряда психологических дисциплин обусловлено прежде всего его исключительной ролью в формировании и деятельности личности. «Человек, – пишет А. В. Петровский, – становится личностью в процессе общения при вхождении в общество, с которым он взаимодействует в каждый момент своего существования. Все, что в совокупности представляет собой устойчивые и изменчивые особенности личности, возникает благодаря общению и предназначено для общения» (307, 149).

Общение интенсивно изучалось в детской и педагогической психологии (Л. И. Божович, Д. Б. Эльконина, Т. А. Репина и др.), социальной (Л. П. Буева, И. С. Кон, Е. С. Кузьмин, Б. Д. Парыгин и др.), инженерной, юридической и спортивной психологии, в психолингвистике (А. А. Леонтьев) и т. д. Многочисленные исследования проводились и в контексте педагогики (Т. Е. Конникова, Х. Й. Лийметс, А. В. Киричук, Л. И. Новикова, Т. Н. Мальковская и др.). Либо полностью, либо в значительной мере проблеме общения были посвящены многие научные конференции и симпозиумы.

Значительное увеличение числа экспериментально-психологических и педагогических исследований, посвященных данной проблеме, требует теоретического осмысления, уточнения и дифференциации таких понятий, как «отношения», «взаимоотношения» и «общение», которые в настоящее время то используются как синонимы, то различным, нередко произвольным образом, соподчиняются. Это ведет не только к терминологической путанице, но и к нечеткому, неадекватному истолкованию результатов экспериментальных исследований. Предлагаемое уточнение понятий будет способствовать дальнейшему развитию концептуального аппарата нашей науки, и откроет возможность методологически точно определить направление конкретных исследований с точки зрения их предмета и экспериментальных процедур.

Категория «отношения» принадлежит, по выражению В. И. Чернова, к тем «самым простым и самым общим абстракциям мира», которые трудноопределимы, но настолько всем понятны, что сами используются в определениях философских категорий (389, 44). По-видимому, мнимая интуитивная ясность того, что имеется в виду, когда применяется данное понятие, и является причиной разночтений и разногласий, которые легко обнаруживаются при специальном анализе.

Чаще всего «отношение» определяется через «связь», которая сама в этом случае остается без определения. В качестве примера приведем определение, содержащееся в одном из новейших словарей: «отношение (relation) – форма связи между объектами (наличие или отсутствие признаков, свойств и т. п.)» (25, 94).

Однако, А. И. Уемов в логико-философском исследовании «Вещи, свойства и отношения» возражает против понимания отношений как взаимосвязей между вещами. С его точки зрения, это принципиально правильно, но неточно:

При наличии взаимосвязи между вещами изменение одной вещи вызывает изменение другой. Взаимоотношение же не означает, что изменение одной вещи определяет какое-то изменение другой. При изменении одной вещи ее отношение к другой меняется, но эта другая вещь остается неизменной, если нет какой-либо другой причины, вызывающей изменение. Поэтому категорию связи и отношения нельзя отождествлять друг с другом (375, 50—51).

Приведенные рассуждения заслуживают внимания с нескольких точек зрения. Во-первых, здесь продуктивно используется понятие «взаимоотношения» в смысле признания существования одновременного отношения вещей (объектов) друг к другу. Во-вторых, как нам кажется, автор правильно отграничивает понятия «связи» и «отношения». В-третьих, как это станет ясным из дальнейшего анализа, такое разграничение дает возможность непосредственно соотнести философское понимание отношения с его психологическим пониманием, а понятие «взаимосвязи» – с психологическим понятием «общение».

Подчеркивая важное значение понятия «связь» для развития методологии системного подхода, И. В. Блауберг, В. Н. Садовский и Э. Т. Юдин признают, что дать строгое определение этой категории, пока не представляется возможным. Они предлагают эмпирическую классификацию связей, которая представляет интерес в контексте нашего исследования. Так, в качестве первого вида связей специально выделяются связи взаимодействия. Особый вид таких связей составляют, по мнению авторов, «связи между отдельными людьми, а также между человеческими коллективами или социальными системами; специфика этих связей состоит в том, что они опосредуются целями, которые преследует каждая из сторон взаимодействия» (28; 36, 189—190).

Связи взаимодействия – связи между отдельными людьми, а также между человеческими коллективами или социальными системами; специфика этих связей состоит в том, что они опосредуются целями, которые преследует каждая из сторон взаимодействия.

И. В. Блауберг, В. Н. Садовский, Э. Т. Юдин

Мы полагаем, что в системах межличностного общения имеют место и остальные виды связей, составляющие предложенную авторами схему, – связи порождения, преобразования, строения, функционирования, развития и управления.

В психологии категория «отношения» используется весьма широко и в нескольких смыслах. Прежде всего, через отношения к окружающему миру выявляется сама сущность психического, выявляется родовая сущность человека, что прекрасно показал С. Л. Рубинштейн:

Ни один предмет, взятый сам по себе, не может обнаружить свою родовую сущность. Общее проявляется в единичном через отношение единичного к единичному, когда одно единичное выступает в качестве эквивалента другого. Категория рода осуществляется через категорию отношения в ее связи с категорией вещи.

Это есть общелогическая категориальная основа того, как родовое свойство человека раскрывается через отношение одного человека к другому (337, 333).

В данном случае речь идет об объективном аспекте отношения человека к человеку. В этом же самом общем и широком плане автор раскрывает и проблему взаимоотношений, под которыми понимается не столько прямое отношение человека к другому, сколько общение через предметную деятельность, через всю совокупность «действования» в окружающем мире. «Почти всякое человеческое действие, – говорит С. Л. Рубинштейн, – есть не только техническая операция по отношению к вещи, но и поступок по отношению к другому человеку, выражающий отношение к нему. Поэтому другой человек со своими действиями входит в “онтологию” человеческого бытия. Через отношение к вещам, к человеческим предметам осуществляются взаимоотношения между людьми» (337, 336).

Объективное неперсонифицированное отношение к другим людям отражается и проявляется в субъективном личностном аспекте поведения по отношению к другому: «Анализ человеческого поведения предполагает раскрытие подтекста поведения, того, что человек «имел в виду» своим поступком. Всегда существуют те или иные отношения, которые этот поступок реализуют» (337, 336). Далее «удвоение» отношения к человеку формулируется более четко: «…другой человек, будучи дан как объект, вызывает к себе отношение как к субъекту, а я для него – объект, которого он, в свою очередь, принимает как субъекта» (337, 377).

Отношения в психологии – это и философская категория, в которой выявляется родовая сущность психики, отношение сознания к материи, и категория, в которой выявляется родовая сущность человека – отношение человека к человеку.

Таким образом, отношения в психологии – это и философская категория, в которой выявляется родовая сущность психики, отношение сознания к материи, и категория, в которой выявляется родовая сущность человека – отношение человека к человеку.

В отношении человека к человеку следует различать его объективные и субъективные аспекты, аспекты осознания и переживания личностью тех объективных отношений, в которых она находится с другими.

Объективные отношения, в которые люди вынуждены вступать в процессе своей жизнедеятельности, и субъективное отражение данных отношений составляют два основных слоя, два генетически связанных вида межчеловеческих отношений. В дальнейшем каждый из них может почти бесконечно дифференцироваться. Однако, это будет происходить внутри основного, фундаментального деления.

В научной литературе субъективные отношения чаше всего обозначаются термином «личные отношения». Именно в таком смысле употребляли данное понятие К. Маркс и Ф. Энгельс. Это хорошо показал Б. Д. Парыгин: «…развивая далее мысль о том, что социальные отношения людей являются продуктом их действительных отношений друг к другу, К. Маркс и Ф. Энгельс подчеркивали, что речь идет в данном случае именно о межличностных, индивидуальных, а не абстрактных отношениях людей друг к другу» (298, 190—191).

Рассматривая «действительное общение» «действительных людей», К. Маркс и Ф. Энгельс указывали: «Но так как они вступали в общение между собой не как чистые Я, а как индивиды, находящиеся на определенной ступени развития своих производительных сил и потребностей, и так как это общение, в свою очередь, определяло производство и потребности, то именно личное, индивидуальное отношение индивидов друг к

другу, их взаимное отношение в качестве индивидов создало (курсив мой. – Я. К.) – и повседневно воссоздает – существующие отношения» (252, 439—440). Для нас было важно выделить «личное, индивидуальное отношение друг к другу», «взаимное отношение в качестве индивидов» как особую социально-психологическую реальность, которая и является предметом наших теоретических и экспериментальных исследований.