Текст книги "Лабиринты сознания, или Девять кругов моего персонального Ада"

Кивнув головой, Питер взял немного ваты и, слегка смочив ее нашатырным спиртом, прошел в кабинет Дональдса. Спустя несколько минут девушка чихнул, и открыла глаза.

– А! Питер! – Эл явно была удивлена увидеть кого-то еще. – А где Кристал?

– Ее отнесли в палату, ей сейчас лучше отдохнуть, – немного хмурясь, доктор Дональдс прошел в кабинет, и, сев на кушетку, посмотрел на все еще бледную Эл. – Снова вспомнила?

– Да… – тихо и неуверенно ответила она. – Мне кажется, что это никогда не пройдет.

– Спокойно, Эл, на все нужно время, – потирая лоб левой рукой, он и сам боялся признаться в том, что вспомнил эту же ситуацию.

– Док, вы как? – осторожно спросила девушка.

– Справлюсь, – устало улыбнувшись, он собрал все рисунки с журнального столика, и отнес их на свой рабочий стол. Обернувшись, он посмотрел на девушку и ничего не понимающего парня, переводившего взгляд то на девушку, то на Дональдса. – Эл, я даю тебе два выходных, на завтра и послезавтра… Тебе нужно придти в себя. Питер! – обратился он к парню. – Выброси уже вату и, пожалуйста, позаботься об Эл, ее нужно довезти до дома и проследить, чтобы все было в порядке.

– Я могу и сама сесть за руль! – обиженно сказала Эл.

– Твои руки дрожат, и док прав. Сейчас тебе нельзя садиться за руль, я отвезу тебя, – Питер был на стороне Дональдса. Выкинув вату, он подал Эл руку и повел ее к выходу из кабинета.

– Док, вам точно ничего не нужно? – обеспокоенно спросила Эл, обернувшись уже на выходе.

– Все в порядке, если что я помню, где и что лежит, – он снова улыбнулся, сделав это только для того, чтобы девушка не беспокоилась за него.

Они ушли, в кабинете снова установилась тишина, словно здесь не было никого, даже его самого. На письменном столе одиноко горела настольная лампа, кипа рисунков лежала рядом с ней, образуя небрежную гору бумаги. Доктор Дональдс стоял возле окна и смотрел на темное ночное небо.

Ему было тяжело признавать это, но тьма, заполнявшая весь мир в ночное время суток, уже давно стала частью его собственного сердца и души. И только сегодня, глядя на то, что творилось с Кристал, мужчина вспомнил, когда эта тьма появилась в нем самом. Он уже был частью событий, навсегда изменивших жизнь для небольшой группы людей, но в первую очередь изменивших не только жизнь, но и его самого.

– Ты всегда говорила, что можно найти путь даже в кромешной тьме, главное, верить, что твой главный ориентир рядом. И тогда его свет поведет тебя обратно к освещенной дороге… Прости, но я потерял этот свет… – горько усмехнувшись, он закрыл глаза, и тяжело вздохнул. – Все, что у меня осталось, это души бродящие во тьме, без единой надежды на путеводную звезду.

3 круг сознания: «Место вечного праздника… Я всегда вижу тут призраки прошлых торжеств…»

«Все что мы видим или слышим, уже когда-то было в нашей жизни. Но, по какой-то причине, мы предпочли забыть об этом, отказаться от воспоминаний, независимо от того нравились они нам, или нет»

Отложив в сторону записную книжку, доктор Дональдс перевел свой взгляд на разложенные перед ним рисунки. Изображения двух врат, фонтана, зала заполненного столами с едой, и два портрета, то, что уже было пройдено, и оставило свой след, для каждого, кто присутствовал при тех событиях.

Уже неделю он не назначал времени сеанса для Кристал, осознанно избегая ее, опасаясь за то, что еще одно воздействие на, и без того хрупкое сознание, может закончиться тем, что больше он не сможет вернуть девушку из созданного ею мира. Ему было неприятно признать, что он сдался, и другого выхода из ситуации мужчина просто не видел. Кроме того, Дональдс пытался понять, почему в нем появляется столько противоречивых чувств, как только он начинает проводить сеансы с Кристал, во время которых общается с личностями, живущими в ее сознании.

– Все это когда-то уже было… Но только когда? – этот вопрос вновь и вновь возникал в его голове, не давая покоя.

Эл, достаточно быстро пришла в норму, и даже вела себя так же, как и всегда. Вот только сейчас, доктор заметил, что она все чаще и чаще старалась не смотреть пациентам в глаза, словно боялась увидеть в них что-то такое, что могло пошатнуть ее веру в собственную нормальность.

– Эл, как ты? – доктор старался быть настолько мягким, насколько мог себе это позволить. Но даже притом, что он знал, как сильно его ассистентка нуждалась в поддержке, не мог дать ей полную уверенность в том, что он полностью на ее стороне. Слова звучали не достаточно искренне, волнение было не достаточно правдивым, так или иначе, но Эл лишь отмахивалась, говоря, что с ней все в порядке. И как бы ни шли дела, она старалась избегать встреч с Кристал, опасаясь за то, что воспоминания, подавляемые ею столько времени, вновь вырвутся наружу.

Они пытались осознать, что же все-таки пошло не так, да и вообще, почему им становилось страшно, только при одном упоминании о том злополучном вечере. Но ответов не было, а продолжать действовать дальше, было более чем страшно.

– Мы не сможем убегать от этого вечно… – задумчиво произнес доктор, перебирая папки с делами пациентов.

– Потому что ее родителям нужен результат? – нервозно спросила Эл.

– Да… – ответил доктор, и, вздохнув, посмотрел на Эл. – Ты меня о чем-то спросила?

– Скорее вы ответили на собственный вопрос, – нервно усмехнувшись, ответила девушка.

– Да? – держа в руках папку с делом Кристал, мужчина посмотрел на обложку, и, отойдя от шкафа с остальными делами, сел на диван в приемной. – Я просто не знаю, как дальше действовать…

– Док, но своими сомнениями вы не делаете ей лучше, – резонно заметила Эл, и, закусив нижнюю губу, внимательно посмотрела в монитор компьютера. – Может быть, вы перестанете бояться?

– Но ты же до сих пор боишься, – от этих слов руки девушки непроизвольно задрожали, замерев, она смотрела в одну точку. – Эл?

– Вы правы, я до сих пор боюсь, но… – подняв голову, она посмотрела на мужчину широко открытыми глазами. – Я не сдалась… В этом наша с вами разница.

– Да… – сказав это на выдохе, мужчина поднялся с дивана, и, подойдя к девушке, слегка похлопал ее по плечу. – Ты молодец! Не знаю, откуда у тебя берутся силы, но я горжусь тем, чего ты достигла, Эл.

– Спасибо док, – шепотом сказала она, и слегка улыбнувшись, облегченно вздохнула. Теперь она верила в то, что справляется с ситуацией. А если что-то пойдет не так, рядом всегда будет он – человек, который ее понимает.

– Эл, на сегодня можешь идти, – сказал Дональдс, остановившись в дверном проеме.

– Но, док…

– Никаких «Но»! Ты уже все сделала, какой смысл тебе сидеть до конца рабочего дня? – спокойно ответил мужчина.

– А если вам что-то понадобиться? – Эл не сдавалась, ей казалось странным, что ее начальник, обычно требовательный к ней, сейчас так спокойно отпускает ее домой.

– Я сам схожу и возьму! – спокойно ответил Дональдс. – Из-за чего ты так переживаешь, Эл?

– Из-за вашей неожиданной самостоятельности! – покачав головой, ответила девушка. – Но если я вам действительно сегодня больше не понадоблюсь…

– Ты итак уже потратила не одни выходные на работу здесь, поэтому несколько поощрительных дней отпуска будут для тебя лучшим подарком, – сказал Дональдс, искренне улыбаясь.

– Мне кажется, что вы хотите от меня избавиться… – чуть сощурив глаза, Эл пристально всматривалась в лицо доктора, но ни один его мускул не дрогнул.

– Я просто хочу, чтобы ты пришла в себя…

– Со мной все в порядке, я же уже вам это сказала!

– Эл, не нужно, я слишком давно тебя знаю, – ком поступил к горлу девушки, судорожно сглотнув, она опустила голову.

– Пожалуй, вы правы… Я и забыла…

– Все в порядке, – благосклонно сказал доктор. Его голос звучал настолько мягко и заботливо, что девушка перестала нервничать, и, сделав несколько глубоких вдохов, пристально посмотрела на мужчину. – Возможно, мне стоит взять отпуск на пару недель?

– Вполне… – улыбнувшись уголками губ, ответил Дональдс. – Я сейчас же отдам все распоряжения по твоему отпуску, а ты съезди куда-нибудь, отдохни… Тебе это сейчас нужно как никогда.

– Вы как всегда правы, док… – покачав головой, она посмотрела за его спину на окно, через которое было видно небольшой край солнца. – Лучше всего куда-нибудь к морю, где много солнца.

– Отличный выбор! – одобрительно улыбаясь, он подошел к столу своей ассистентки, и быстро набрал номер отдела кадров. Объяснения причин звонка, не заняли много времени, и вот, уже спустя полчаса, Эл, собрав сумку, покидала свое рабочее место, направляясь в сторону дома, чтобы воспользоваться неожиданным отпуском.

Выждав час, с момента отъезда девушки, доктор Дональдс достал из верхнего ящика стола все рисунки, которые были принесены Кристал, и аккуратно разложив их перед собой, выбрал три, которые, по его мнению, подходили больше всего.

– Тебе не нужно знать, что будет дальше. Надеюсь, что ко времени твоего возвращения, я уже во всем разберусь… – он сделал еще один звонок, спустя пятнадцать минут, в дверь его кабинета робко постучали. – Кристал, можешь войти! – дверь распахнулась, и неуверенно ступая, девушка вошла в кабинет врача.

– Я думала вы стали меня избегать, – сказала она, сев на кушетку, спиной к врачу.

– Я просто обдумывал то, что с тобой произошло в прошлый раз… – меланхолично спокойно отозвался мужчина. В кабинете повисла пауза. Поднявшись с кресла, он направился в сторону девушки, сжимая в руках три рисунка, и блокнот.

– Это тяжело? – неожиданно спросила она.

– Что именно? – попытался удивиться мужчина, но это давалось ему с трудом.

– Притворятся, что вы спокойны… – она сидела, склонив голову так, что ее длинные волосы, скрывали лицо.

– Почему ты думаешь, что я притворяюсь? – сдерживая свое волнение настолько, насколько это было возможно, доктор Дональдс сел в кресло, положив на журнальный столик рисунки так, чтобы хорошо видеть их.

– Потому же, почему вы сейчас уверены, что мое лицо не выражает никаких эмоций! – он слышал, как она усмехнулась, но доктор знал, что Кристал умела усмехаться голосом, с абсолютно неизменным лицом, так сильно напоминавшем ему маску. – У вас появились сомнения?

– Скорее некоторая самоуверенность, – ответил доктор, глядя на то, как девушка сидела. Сейчас она сгорбилась, словно старалась закрыть все уязвимые места, по которым ее хотели, или могли ударить. То, что не могли защитить скрещенные руки и ноги, она стремилась закрыть волосами, окутавшими ее тело, словно кокон.

– Может быть тогда стоит прекратить, ведь вы готовы уже дать им вердикт, – она старалась держать маску равнодушия, делая попытки наполнить свой голос и интонации именно этим чувством. Вместе с этим, он чувствовал, как слабела ее уверенность в том, что никто и никогда не поймет ее секрет до самого конца. Доктор понимал, что сейчас Кристал стала наиболее уязвима, а вместе с этим, и наиболее открыта. Оставалось приложить еще немного усилий, и она не просто поверит в искренность намерений, окружавших ее людей, но и в честность их слов и чувств.

– Моя самоуверенность связана не с твоим диагнозом, если таковой я вообще поставлю… – когда он начал это говорить, мужчина заметил, как девушка повернула к нему голову, и смотрела на него сквозь челку так, словно видела перед собой человека отличавшегося от всего того общества, которое ранее окружало ее. Это длилось всего несколько секунд, но он не успел продолжить, потому что Кристал теперь требовалось чуть больше, чем простое сохранение безучастия, даже в собственном лечении.

– Тогда с чем она связана? – впервые за это время, девушка смотрела на него, не находясь под действием ни одной из своих личностей.

– Я смогу тебе помочь, – серьезно сказал доктор. Услышав эти слова, девушка на мгновение застыла, а после, опустив голову, засмеялась так, словно ей рассказали какой-то забавный анекдот.

– Серьезно? Вы? – она продолжала смеяться, то потряхивая головой, то поднимая ее вверх, и глядя в потолок широко открытыми глазами, стараясь не моргать. Словно что-то или кто-то запретил ей это. – Неужели вы так ничего не поняли? Они не хотят этого!

– Меня мало интересует, чего хотят они! – резко ответил мужчина, и это заставило Кристал замолчать. – Сейчас моим главным интересом является, чего хочешь ты сама!

– Чего хочу я? – эхом повторила она, и, ложась на кушетку, девушка свернулась калачиком, подложив руки под голову. – А если я не знаю чего хочу… А если все то, чего я хочу, на самом деле желание кого-то другого… – она говорила это так, словно просила пощады у мыслей, возникавших в ее голове, и не дававших ей никакого покоя. – Знаете, мне очень часто приходилось делать то, чего я не хочу. Общаться с теми, кто мне не нравиться… Откуда вы можете знать ответ на этот вопрос?

– А я его и не знаю, просто хочу услышать этот ответ от тебя… – вздохнув, ответил Дональдс, и посмотрел на светлую макушку. – Я хочу, чтобы ты сама поняла, что нужно тебе одной! Ведь только это должно быть важно для тебя.

– Важно для меня? – снова эхом повторила девушка.

– Кристал, почему ты заговорила о том, чего никогда не хотела делать?

– Потому что следующий зал напоминает мне именно о том, чего я так сильно не люблю… Делать то, что нравиться всем, кроме меня…

* * * * *

Я помню, как пришла сюда в первый раз. Это место казалось мне воплощением сказки. Место, где все всегда готово к празднованию любого события. Оставалось только дождаться гостей, чтобы начать отмечать что-то очень важное. Но позже, он стал угнетать меня, потому что в нем я всегда была единственным гостем, а все остальное было искусно созданной иллюзией. Красивым обманом, каким были абсолютно все праздники, устраиваемые моей семьей.

– Ты не любишь этот зал?

– Не то чтобы я его не люблю, просто… Это место заставляет поверить в неизбежность и фальшивость всего, что когда-либо происходило в моей жизни.

В этот раз, девушка спокойно лежала на кушетке, и только спустя несколько минут, ее руки потянулись вверх.

– Да, они всегда на месте, чтобы не происходило… – слегка ухмыльнувшись, Кристал провела рукой по воздуху, словно что-то ощупывала.

– О чем ты, Кристал?

– Помните, я говорила вам, что живая изгородь скрывает от меня врата в другие залы… – она улыбалась, перебирая пальцами в воздухе.

– Да, помню… – задумчиво протянул доктор.

- Врата этого зала, и девятого. Только их изгородь не скрывает, и они всегда на месте… – сомкнув кончики пальцев так, словно она держала что-то тонкое и хрупкое, девушка осторожно повернула кистью руки в правую сторону, приложив к самому жесту, довольно много усилий. – Главное, верно выставить… – прошептала она, и подняв вторую руку в воздух, повторила тоже движение, только в левую сторону

– Что выставить? – мужчине было довольно любопытно следить за действиями пациентки, в особенности, когда она что-то передвигала, или переставляла в состоянии полной отрешенности.

– Время… Врата в третий зал – часы. И нужно всегда помнить, какое именно время является кодом… – вздохнув, она стала потихоньку опускать руки, все еще сжимая в них нечто тонкое.

– Это время тяжело запомнить?

– Да… Оно меняется каждый раз, когда я покидаю его, и нужно помнить то место, на котором мы закончили общение, – еще один тяжелый вздох, еще одна манипуляция руками, и вот, на лице девушки появилась улыбка. – Не забыла!

– Мы уже внутри?

– Еще нет, но скоро будем… врата только начали открываться!

– Кристал, получается, что у каждого зала врата с соответствующей только ему темой? – сидя в кресле, он переводил взгляд с рисунка, на макушку девушки, лежащей на кушетке.

- Да, каждые врата являются основным символом зала, и если внимательно к ним присмотреться, можно понять, что именно скрывается за ними… – она говорила монотонно, выдерживая паузы между словами, и протягивая звуки в тех местах, где, по идее, делался акцент, на тот или иной смысл. Но, в результате, смысл терялся окончательно, и она знала это.

Пауза затянулась, девушка перебирала пальцами, словно что-то пересчитывала, а доктор лишь внимательно следил за ее движениями, ожидая скорого рассказа про еще один зал. На мгновение, он отвлекся от движений девушки, и, взяв в руки рисунок, начал рассматривать его, медленно поворачивая листок бумаги то по часовой, то против часовой стрелки, пытаясь понять, где именно находиться верх, а где низ.

– Там где написано «Новый год», это верх врат, а «День рождение» – низ! – словно прочитав его мысли, сказала девушка, не отвлекаясь от своего занятия.

– А как они открываются? – доктор уже перестал чему-либо удивляться, и. положив рисунок на стол, в нужном положении, вновь посмотрел на Кристал.

- После того, как выставлено время, у врат запускается механизм, стрелки три раза проходят полный круг, и дальше отпираются как обычная дверь… – сказала девушка, и, вздохнув, потерла лоб. – Еще одни круг док, и мы будем внутри.

– Хорошо, я подожду! – ухмыльнувшись, он положил рядом второй рисунок, представлявший из себя портрет проводника. – Он должен быть забавным… – задумчиво протянул доктор.

– Да, но иногда он становится настолько мерзким, что хочется прихлопнуть его, как таракана… – она слегка покачала головой, и, повернув голову в сторону потолка, снова тяжело вздохнула. – Не люблю ждать…

– Этого никто не любит, Кристал. А многие от этого устают… Но это необходимый процесс жизни, иначе никто не сможет по достоинству оценить то, что он получает.

– Поверьте мне на слово, док. Не всегда нужно ждать, для того чтобы искренне радоваться долгожданному подарку. Ценность всего безусловна только тогда, когда это происходит в нашей жизни вовремя и без опозданий… – повернув голову набок, она замерла, словно прислушивалась к чему-то. Спустя несколько минут, встрепенувшись, девушка подняла вверх обе руки, и, взявшись за какой-то предмет, начала сгибать руки так, словно тянула что-то на себя. – Ну, наконец-то! – улыбнувшись, сказала Кристал. – Теперь мы можем идти.

– Веди меня в свой мир! – он слегка усмехнулся, она передернула плечами, было видно, как все ее тело стало сковывать от напряжения.

– Не нужно док, эти слова были ни к чему… – разочарованно, но вместе с тем, с толикой какой-то радости, сказала она.

– Прости Кристал, – заботливо ответил он, и девушка заметно расслабилась. – Так в чем суть этого зала?

– Воспоминания… Здесь я вновь и вновь вижу те ситуации, в которых мне хотелось принимать участие меньше всего… – еще один вздох прозвучал настолько тяжело, что можно было невольно подумать о том, как сильно она устала от своей долгой жизни, но это было нелепым предположением, если знать, сколько девушке было лет.

– Какие именно события?

– Праздники…

– Праздники? – это был довольно удивительный ответ, впервые в его практике недовольство было высказано тем событиям, что были придуманы для добавления красок в жизнь.

– Доктор, неужели вы любите все эти сборища? – девушка наклонила голову вбок, и задумчиво хмыкнула. – Понимаете, мое отношение ко всем праздникам сложилось из того, что я видела каждый раз, на каждом сборе семьи.

– И что же ты видела?

– Ярмарку тщеславия, тусовку, серпентарий… Да все что угодно, кроме веселья, радости и счастья… В общем всего того, что вкладывается в понятие праздника, у всех нормальных людей… – усмехнувшись, она потерла лоб рукой. – И эти люди еще считают ненормальной меня…

– А ты не думала, что просто они не умеют иначе выражать свою радость?

– Вы настолько наивны? – в ее голосе звучало явное удивление. – Поймите, эти люди даже не знают что такое бескорыстный подарок. Каждый подарок, каждая улыбка, каждое действие должно оборачиваться звонкой монетой… Это их виденье мира, жизни и судьбы каждого, кто попадает под их поле зрения… – Кристал вздохнула настолько тяжело, что Дональдс, слегка вздрогнув, вновь посмотрел на ее светлую макушку, стремясь убедиться в том, что его клиент молодая девушка, а не пожилая леди.

– И ты была тем, кто попал?

- Да, еще один способ добиться своего… – поежившись, девушка скрестила руки на груди, и, потерев плечи, слегка задрожала. – Обычно тут не бывает так прохладно…

– В каком смысле прохладно?

- Понимаете, в этом зале, так же царит вечное лето, как и в первом… Но, если в первом бывают дожди, то здесь – это невероятное явление.

– Хочешь сказать, что ничего подобного не было раньше?

- Да, – тихо ответила девушка. Все это время, она спокойно лежала на кушетке, как вдруг Кристал вытянулась, и начала медленно оглядываться по сторонам.

– Кристал, что случилось? – доктор внимательно следил за движениями девушки.

– Неужели вы не слышите этого? – немного испуганно сказала она.

– Чего именно?

– Голоса… сотни голосов… они говорят! – сжавшись в комок, она сильно зажмурила глаза, и закрыла уши руками. – Этот день! Я не хочу вспоминать о нем! Не хочу! Не хочу! – закричала девушка.

– Кристал! Кристал! Возьми контроль над этим! Стань тем, кто будет контролировать всю ситуацию! Ты сможешь! – властным и уверенным голосом сказал Дональдс. Спустя несколько минут, девушка успокоилась, и осторожно открыв уши, стала медленно поворачивать голову, словно оглядывалась по сторонам. Дождавшись, когда она окончательно успокоится, Дональдс осторожно задал ей вопрос. – На что это было похоже?

- Знаете, что это такое, стоять одному в абсолютно пустом зале, где все уже готово к празднику, но гости, по какой-то причине, все еще не пришли? – шепотом, спросила она, словно боялась, что кто-то может их услышать.

– Нет, – честно ответил Дональдс, поймав себя на мысли, что ему даже неловко за этот ответ.

- Этот зал, – девушка судорожно сглотнула. – Когда я попадаю сюда, то первое чувство, которое я испытываю – неловкость за то, что я стала первым гостем. Но потом… потом зал резко оживает.

– И на что же это похоже?

– Похоже на то, что ты стоишь один, в самом центре урагана. Зал наполняется звуками и голосами: звон посуды, звук отодвигающихся стульев, какие-то отрывки разговоров. И вместе с этим… – замявшись на несколько мгновений, она еще раз судорожно сглотнула, и посмотрела по сторонам.

– И вместе с этим?…

- Когда я начинаю оглядываться по сторонам, на звуки, шаги, голоса… Я вижу тех, людей и те ситуации, в которых принимала участие как собеседник, или просто оказалась случайным свидетелем или слушателем… А в итоге все оказывается миражом, безликим и быстротечным, как туман, скользящий по глади воды, и исчезающий с первыми лучами солнца… – вздохнув, она схватилась за голову, и, согнувшись пополам, тихо всхлипнула.

– Настолько зыбко?

– Быстротечно и бессмысленно, – с надрывом сказала она. – Только в этом зале я понимаю, что никогда не смогу скрыться от воспоминаний, которые так ненавижу! – боль, отчаянье, страх… все это перемешалось в ее интонациях, и не давало ей придти в себя, окончательно очнуться и забыть о том, что это место существует только в ее воображении. – И этот холод, словно это не третий зал, а девятый…

– Но ведь ты же смогла взять ситуацию под контроль!

- Я ничего здесь не контролирую! – еще немного, и девушка закричала бы так, что ее могли услышать в соседнем крыле.

– Тогда кто контролирует этот зал, и все что в нем происходит?

- Он… – чуть успокоившись, ответила она. – Хранитель этого зала, и проводник.

– Но как он смог прекратить явление этого воспоминания?

– Часы… у него на груди особенные часы, с помощью которых он как бы включает и выключает все те воспоминания, которые может вытащить из моей головы…

– Но его же не было рядом…

– Ему это не нужно. Ему достаточно знать, что в его зале кто-то есть… – тихо всхлипнув, сказала девушка. – Иногда я понимаю, как ощущают себя мухи, попавшие в паутину… Когда тебе хочется убежать как можно дальше, а в результате оказываешься обездвижен, искусно сплетенной сетью…

– Кристал, помнишь, ты говорила о том, что залы не меняются, и остаются такими, какими были всегда, – сказал доктор, пытаясь переключить внимание девушки.

– Да, но я не знаю, почему эти изменения произошли! – еще один крик о помощи, слезы текли по ее щекам, словно она оплакивала что-то бесценное, неожиданно и безвременно утраченное ей.

– А может быть причина в том… – он старался говорить как можно мягче, но не успел Дональдс договорить, как девушка резко повернулась к нему, с каким-то чужим выражением лица.

- Причина этому изменению вы, доктор… В каком бы виде вы не заходили! – этот голос принадлежал не девушке, даже интонация была в нем чужой, и главное, что сразу же цеплялось за слух – злорадство. Казалось, будто бы этот кто-то, завладевший сейчас ее сознанием, был рад тому, что все происходило именно так.

– Простите, но кто вы? – Дональдс старался сдержать эмоции, но, при всей его отстраненности от внешнего мира, сосредоточенного, по его мнению, вокруг людей живущих в нем, это удавалось ему с трудом, и тот, кто теперь захватил сознание Кристал, чувствовал это.

– О! Я думал, что Фейеро назвал вам мое имя! – удивление выглядело настолько фальшиво, что Дональдсу захотелось ударить этого псевдокомедианта.

– К сожалению, он оставил только ваш портрет, – едва сдерживаясь от грубости, ответил доктор, и посмотрел на рисунок. Он уже и не помнил, когда именно взял его в руки, но сейчас мужчину больше волновало изображение того, кто сидел перед ним, руководя телом Кристал.

- Эрест… – фальшиво улыбаясь, сказала девушка, и уперевшись тыльной стороной правой руки в собственный лоб так, как это делает мыслитель, с одноименной статуи, добавила уже с какой-то едва различимой насмешкой. – Вы запишите, запишите… Прямо под портретом… Или над ним… В общем как вам будет угодно… – Эрест откровенно издевался над Дональдсом, и было видно по ее хищной улыбке, какое удовольствие получала эта личность, как только у нее появлялся шанс вырваться наружу.

– Эрест, а где Кристал? – Дональдс старался не обращать внимания на поведение этой личности, стремясь полностью сосредоточиться на портрете.

Высокий мужчина, с немного вытянутым овалом лица, большими глазами отражающими радость и веселье, но если приглядеться, то в глубине глаз можно заметить огонек злорадства. Его одежда кажется вычурной, но между тем, соответствующей самому проводнику: фрак, далекий от классического, возможно, он яркого цвета, но черно-белый рисунок не передает цветов костюма. Единственное что видно – огромное количество нашивок и наклеек разной формы, и размеров. Широкие брюки, так же украшенные ассиметричными наклейками и нашивками. На груди у него висят огромные часы. На циферблате вместо цифр, написаны праздники: день рождение, новый год, рождество, и т. д. Большая стрелка сделана в виде шкалы, на ней выставлены уровни: интересно, весело, скучно, надоело, прекратите.

– Малышка? – девушка начала озираться по сторонам так, словно что-то искала. Но, спустя несколько минут, она хлопнула себя по лбу, и, положив руки на колени, чуть опустила голову. – Так ведь она же перед вами, или вы слепы?

– Сейчас я вижу только тебя! – учтиво заметил доктор. В этот момент девушка схватилась одной рукой за собственный рот, а другой старалась оторвать руку от своего лица.

- Эрест! Хватит! – закричала Кристал, как только ей удалось убрать руку с лица. – Я тебе уже говорила, что это не смешно! Ты пугаешь людей!

– Доктор, неужели я напугал вас? – ее лицо отразило неподдельное удивление, после чего, чуть привстав, она поклонилась доктору. – Прошу меня простить! Я всегда думал, что это забавно, когда никто точно не знает, где ты находишься в этот момент, малышка!

– Эрест, это больше похоже на насильственное удержание.

– Хорошо! Хорошо! Я все понял! – подняв руки, она села обратно на кушетку, и сложив ногу на ногу, положила сцепленные руки на колено. – Так и о чем вы говорили, до моего появления?

– Кристал немного рассказала об этом месте…

– Да? Интересно-интересно! – девушка придвинулась чуть ближе к изголовью кушетки, изображая заинтересованность в том, что говорил доктор. – Но, я думаю, ничего хорошего она вам об этом месте не рассказала… – очередной театральный вздох, сопровождаемый взмахом правой руки. – Малышка не любит здесь бывать, считает, что я издеваюсь над ней, и стремится покинуть зал, как только появляется такая возможность… Иногда, она сама приближает время окончания!

– Не говори чушь! Я никогда не приближала время своего ухода! – раздраженно сказала Кристал, глядя куда-то влево.

«Эрест, первая личность, подавляющая Кристал. Он несдержан, чересчур театрален, обожает приковывать к себе внимание, и не терпит конкуренции. Возможно, о заболевании Кристал узнали в тот момент, когда она посещала зал Эреста».

– Это ты так думаешь, малышка! – сказала девушка, загадочно улыбаясь.

– По каким причинам Кристал стремится покинуть твой зал?

– Док, а вам бы нравилось просматривать раз за разом самые никчемные моменты собственной жизни? – она снова вытянулась на кушетке, только на этот раз сложив руки за головой.

– Кристал, какие моменты в жизни ты считаешь никчемными?

– Она же вам говорила… Праздники! – злорадная ухмылка не сходила с ее лица.

– Эрест, я хочу поговорить с Кристал!

– Док, а я хочу, чтобы вы поговорили со мной… Правда, этот мир так несправедлив! – повернувшись на бок, она чуть приподняла голову из-за подлокотника, и сейчас Дональдс видел ее лоб и закрытые глаза. Но он готов был поклясться, что и эта личность смотрела на него, и следила за его действиями и реакциями, даже сквозь закрытые веки.

– Эрест, где Кристал? – мягко спросил врач, стараясь не выдать своего беспокойства.

– Ну что вы все заладили «Где Кристал?… Где Кристал?», – вскидывая руки вверх, он раздраженно вздыхал. – Мир клином сошелся на ней именно сейчас, когда я хочу поговорить с вами?

– Эрест, ты так любишь, чтобы на тебя обращали внимание?

– А кто этого не любит? – она снова спокойно легла на кушетку, и, склонив голову набок, вытянула руки на полную длину так, что случайно затронула доктора за колено. – Вы думаете, что малышка не любит общество, и поэтому стремится спрятаться за стенами вашего учреждения? Скудный пример, учитывая тот факт, из-за чего все началось… – он заметил, как девушка хищно ухмыльнулась, и вдруг, неожиданно свернувшись калачиком, она тяжело задышала.

– Эрест прекрати! Ты же обещал мне! – она тихо шептала эти слова, словно не хотела, чтобы доктор слышал ее. – Ты мне обещал, еще тогда! – тихий всхлип, все ее тело охватила дрожь, стало ясно, что она вот-вот начнет плакать.

– Кристал! – доктор хотел прекратить сеанс, как вдруг, девушка вытянулась вдоль кушетки, продолжая лежать на боку, и, обхватив руками, что-то перед собой.

– Малышка, прости меня! Я виноват! Я идиот, никогда не могу остановиться! – лицо девушки выражало беспокойство, было похоже на то, что Эрест действительно искренне раскаивался в том, что сказал.