Текст книги "Счастливый билет. О семейных секретах и силе желаний"

– Что ты хотела? Я был занят, не мог ответить.

– Женя, я хотела спросить. Ты еще не снимал деньги со счета?

– Нет, можешь успокоиться. Я в курсе, что ты звонила Оксане и запретила ей брать у меня деньги.

– Я хотела извиниться за наш утренний разговор, за свои подозрения… И Оксане я, наверное, наговорила лишнего. Ты считаешь меня чудовищем?

– Нет, – ответил муж после небольшой паузы. – У каждого своя правда. Ты почти не знаешь Оксану, а я с ней работаю уже четыре года. Можно сказать, что мы с ней друзья. И я просто не смогу простить себе, если не помогу Оксане, имея такую возможность. В благотворительных фондах, куда обращалась Оксана, ей отказали. В одном, правда, что-то пообещали, но сказали, что нужно время. А Машеньке сегодня стало хуже. Оксана в отчаянии и собралась обратиться в сомнительную контору, где ей дадут нужную сумму, но там просто бешеные проценты! В общем, раз ты так категорично настроена и не согласна помочь Машеньке из тех денег, что мы накопили на дом, я решил, что возьму кредит в банке. Оксане не дают такую сумму из-за маленькой зарплаты, а мне дадут. Ты извини, но решение я уже принял. А деньги на дом я сниму и отдам тебе, покупай сама, что хочешь…

– Женя! – почти закричала в трубку Лида. – Не нужно брать кредит, сними деньги со счета и дай Оксане. Пусть девочка поправляется, а со всем остальным мы потом разберемся.

– Лида! Ты серьезно? – обрадовался Евгений.

– Конечно, Женя. Знаешь, я тоже не смогу простить себе, если Маша не доживет до операции. Ужасно, когда жизнь человека, а тем более ребенка зависит от денег, а родители не могут эти деньги найти. А если бы это случилось с кем-то из наших мальчиков? Я представила себя на месте Оксаны и поняла, что была не права. Разве можно сравнить какой-то дом и жизнь ребенка? Дом, конечно, подождет.

– Лидочка, я так рад. Спасибо тебе, я верил, что ты обо всем подумаешь и примешь верное решение. Не переживай, Оксана нам все вернет, и мы обязательно купим дом.

– Главное сейчас – помочь девочке! – сказала Лида, чувствуя, что на душе у нее стало гораздо легче.

* * *

Машеньке сделали операцию, после которой девочка быстро пошла на поправку. Врачи давали самые благоприятные прогнозы в отношении ее здоровья и обещали, что скоро Маша сможет жить обычной жизнью восьмилетней девчонки.

Оксане удалось удачно продать квартиру. Евгений посоветовал ей хорошего риелтора, который подбирал для них дом, и он нашел для Оксаны очень неплохой вариант. Она смогла вернуть Сорокиным долг, а оставшихся денег хватило на небольшую двухкомнатную квартиру.

Впрочем, жить в этой квартире предстояло только Оксаниной маме, потому что сама она вскоре переехала с Машенькой в квартиру Виктора, того самого риелтора. Молодая женщина ему очень понравилась, и его симпатия оказалась взаимной.

Сорокины, получив деньги, не стали торопиться с покупкой дома, потому что дело уже шло к зиме. Они дождались весны и тогда уже приобрели уютный домик с участком. Этот вариант им нравился даже больше того, на котором они остановились в прошлый раз.

* * *

– Мама, папа, они приехали! – радостно кричали Сеня и Андрей Сорокины, подбегая к родителям. Мальчишки со вчерашнего дня с нетерпением ждали Машу, с которой за последнее время успели подружиться.

– Добрый день! – сказала Оксана, входя во двор. Рядом шел Виктор, неся в руках большие пакеты.

– Привет, хозяева, – улыбнулся мужчина, здороваясь за руку с Евгением и мальчишками.

– Ну чего вы столько набрали, у нас все есть, – улыбнулась Лида, когда Виктор стал выставлять на стол различные напитки и угощения. – Овощи свои, зелень. Мясо на шашлык Женя замариновал еще вчера. А к чаю я ватрушки испекла.

– Ничего-ничего, лишним не будет, – сказала Оксана и добавила с улыбкой. – Машка все уши прожужжала, как хочет снова к вам в гости приехать.

– А уж мои-то сорванцы как ее ждали! – смеясь, ответила Лидия.

Обе женщины посмотрели на Машеньку и мальчишек, которые резвились на участке, догоняя друг друга и заливаясь смехом. И так хорошо стало на душе, так тепло и уютно… Вот это и есть, пожалуй, те самые мгновения, которые порой хочется остановить.

Ах, какая женщина

Вот уже несколько лет подряд Людмила и ее муж Василий ездили в августе в полюбившийся им санаторий на Черноморском побережье. Нравился им такой отдых: и здоровье можно поправить, и места красивые посмотреть, и отвлечься от быта и домашних забот.

Супруги всегда заранее бронировали двухместный номер со всеми удобствами и жили две недели в свое удовольствие.

А почему нет? Дети уже выросли, жили самостоятельно, и теперь Людмиле и Василию ничего не мешало проводить отпуск так, как хотелось.

Но в этом году у супругов не совпали отпуска по датам. У Василия на работе сменилось руководство, и начальник ни в какую не захотел предоставлять ему отпуск в августе. Только в октябре, и точка.

– Ну, что поделать, Людочка, съезди одна, – вздохнул Василий. – Не хочу, чтобы ты из-за меня кисла дома весь отпуск.

Людмиле не хотелось ехать на курорт без мужа, и какое-то время она колебалась, а когда все-таки решилась и позвонила в санаторий, чтобы забронировать номер, оказалось, что одноместных номеров уже не осталось. Можно было только местечко в двухместном забронировать, а это означало, что жить придется с кем-то еще.

– Но, может, и ничего, – сказал Василий. – Поселят тебя с какой-нибудь женщиной, признакомитесь, будете вместе в столовую ходить, на экскурсии ездить, гулять по вечерам. Все веселее, чем одной.

– И то верно, – согласилась с мужем Людмила и забронировала место в санатории.

В назначенный день Василий проводил жену на вокзал, усадил на поезд, и уже на следующий день она заселялась в любимый санаторий.

Когда она вошла в номер, где ей предстояло жить две недели, соседка по номеру была уже там.

– Здравствуйте, – поздоровалась Людмила.

– Здорово, коли не шутишь, – весело воскликнула соседка, тучная немолодая женщина. – Давай знакомиться. Я – Клавдия.

– Очень приятно. Людмила.

– А мне-то как приятно! Так боялась, что какую-нибудь соплю молодую ко мне подселят. А с тобой, я вижу, мы ровесницы, так что, думаю, подружимся!

Людмила внимательно взглянула на Клавдию и отметила про себя, что женщина выглядит лет на десять старше ее самой, ей явно не меньше шестидесяти, тогда как Людмила в этом году отметила пятидесятилетие. Не такие уж они и ровесницы, ну да ладно, в их возрасте десять лет – невеликая разница. Может, и правда нормально поладят.

– Тебе сколько лет? – тут же спросила Клавдия. – Вижу, что меня ненамного моложе. Шестьдесят тебе уже есть?

– Мне пятьдесят, – опешила и слегка обиделась Людмила.

Неужели она сейчас так плохо выглядит, что соседка по номеру накинула ей целый десяток? Видимо, сказалась бессонная ночь в поезде, Людмила всегда плохо спала в поездах.

– Пятьдесят? А выглядишь как стоптанный башмак, – рассмеялась Клавдия. – Ладно, не обижайся, я человек простой. Что думаю, то и говорю. Ничего, Людка, на курорты для того и ездят, чтобы здоровье поправить… Грязевые ванны творят чудеса, будешь как новенькая!

Сравнение со стоптанным башмаком совсем не пришлось по душе Людмиле, и у нее окончательно испортилось настроение. Она открыла шкаф, чтобы разложить свои вещи, но все полки и вешалки в шкафу оказались заняты вещами Клавдии.

– А можно часть полок и вешалок освободить? – обратилась Людмила к соседке. – Я же должна куда-то положить и развесить свои вещи.

– А в чемодане не полежат? – снова рассмеялась Клавдия и, увидев вытянувшееся от удивления лицо Людмилы, сказала. – Ладно-ладно, пару полок и вешалочек я тебе уступлю. У тебя, вижу, не слишком много барахла с собой, хватит тебе.

Клавдия внимательно наблюдала за тем, как Людмила разбирала свои вещи, то и дело что-нибудь комментируя. Потом взглянула на часы и воскликнула:

– Ой, заболталась я с тобой, Людка, мне пора на процедуры.

И выбежала из номера.

Когда Клавдия вернулась, Людмила как раз разговаривала по телефону с Василием: сообщила ему, что добралась и уже устроилась…

– С мужем, что ли, ворковала? – поинтересовалась Клава, когда Людмила закончила разговор.

– С мужем.

– И не страшно тебе мужика одного дома оставлять?

– Почему мне должно быть страшно? – удивилась Люда. – Он же не ребенок, взрослый человек.

– Дык я не про то! Я про то, что загуляет мужичонка, пока ты тут на курорте телеса свои расслабляешь. Они же, мужики эти, такие и есть. Только и ждут подходящего случая, чтобы во все тяжкие пуститься. Поди, специально тебя на курорт одну спровадил. И все! Свобода!

Людмиле было неприятно слушать глупости, которые говорила Клавдия, и она решила немного с ней поспорить.

– Никто меня никуда не спроваживал. Мы с Васей всегда вместе отдыхать ездим, просто в этот раз у нас отпуска не совпали. И зря вы такое говорите о человеке, которого совсем не знаете.

– Ой, я тебя умоляю! Да все они одним миром мазаны, кобели эти окаянные! Я вот три раза замужем была, и все трое налево ходили. Так что не будь наивной, и твой такой же кобель. Просто не пойманный пока…

– Если вам не повезло с мужчинами, это не значит, что всех нужно под одну гребенку ровнять, – сказала Людмила, успев пожалеть, что затеяла спор с Клавдией. Пожалуй, лучше было промолчать. Все равно ничего не докажешь человеку, который считает свое мнение единственным правильным…

На следующий день Людмила проснулась рано с намерением принять душ, уложить волосы, а потом пойти на завтрак и на процедуры. Но ванная комната уже была занята Клавдией. Женщина плескалась в душе и громко напевала: «Ах, какая женщина, какая женщина! Мне б такую…»

Ну что же, придется подождать, вздохнула Люда и достала из сумки книгу, которую захватила с собой в дорогу и начала читать еще в поезде.

Когда прошло полчаса и песня «Ах, какая женщина» в исполнении Клавдии была прослушана Людмилой уже, пожалуй, сто раз, терпение закончилось. Она постучалась в дверь ванной комнаты:

– Клавдия, вы скоро? Уже на завтрак пора. Я тоже хочу успеть умыться.

– Еще немного, – ответила соседка и снова затянула «Ах, какая женщина…».

Хоть бы пластинку сменила, что ли, подумала Людмила, понимая, что вымыть голову и уложить волосы она уже не успевает. Какой там душ, зубы бы успеть почистить…

Вскоре дверь ванной комнаты распахнулась и оттуда вывалилась довольная Клавдия, замотанная в большое банное полотенце.

– Ух, начистила я перышки, теперь можно идти мужичков соблазнять, – довольно сказала она.

– А вот я, похоже, не успею уже перышки почистить, – с укоризной в голосе заметила Людмила.

– Дык тебе и мужиков соблазнять не нужно! – засмеялась Клавдия, не обращая внимание на недовольство соседки, и тут же добавила. – Хотя почему нет? Пока там твой муженек без тебя время весело проводит, ты тоже можешь не теряться…

С этими словами Клавдия сбросила полотенце, представ перед Людмилой в чем мать родила.

– Смотри, какая у меня кожа после скраба! Как шелк. Вот потрогай!

Людмиле меньше всего хотелось трогать Клавдию, она быстро схватила свое полотенце и закрылась в ванной.

В столовую женщины пошли вместе, хотя Людмила предпочла бы позавтракать в одиночестве. Но разве от Клавы отвяжешься…

Во время завтрака Клавдия болтала без умолку, несмотря на плотно набитый рот. Людмила старалась не смотреть на нее, сосредоточившись на еде и думая о том, что такой отдых нравится ей все меньше и меньше…

А в обед соседка превзошла саму себя.

– Тебе салатик понравился? – спросила она у Люды.

– Вкусный.

– Тогда забери мой, я попробовала, и что-то мне не нравится вкус, колбаса какая-то странная, просроченная, что ли, – сказала Клава, пододвигая к Людмиле блюдце с салатом оливье.

– Спасибо, не нужно, – отказалась Людмила.

– Да ладно тебе, что, брезгуешь, что ли? Я же только чуток попробовала. Ешь, я не заразная!

– Спасибо, я наелась, – Людмила чувствовала, что она уже с трудом сдерживается, чтобы не послать лесом эту бестактную и назойливую женщину…

– Ну как знаешь, – махнула рукой Клавдия и тут же закричала на всю столовую. – Кто-нибудь хочет добавки салатика? У меня остался, почти не тронутый…

Отдыхающие с недоумением покосились на странную женщину, а Людмиле была стыдно за поведение соседки, несмотря на то что та была для нее абсолютно посторонним человеком…

Вечер Людмила провела в комнате отдыха, успев улизнуть из номера, пока Клавдия дремала.

Когда на следующее утро Людмила снова проснулась под песню «Ах, какая женщина…» и поняла, что опять не успеет до завтрака вымыть и уложить волосы, ее терпение кончилось окончательно. Вместо столовой она отправилась к администратору санатория и попросила дать ей другой номер.

– Свободных номеров у нас, к сожалению, сейчас нет, – ответила администратор. – Но вот завтра освобождается один одноместный, и тот, кто его бронировал, как раз вчера отказался от брони. Если хотите, можете завтра занять этот номер, но вам придется доплатить…

– Это не проблема, – обрадованно воскликнула Людмила, готовая отдать все имеющиеся у нее деньги лишь бы съехать подальше от Клавдии…

Оставшийся отдых Людмилы уже никто и ничто не омрачало, и домой она вернулась посвежевшая и отдохнувшая.

На вокзале женщину встретил Василий. Супруги обнялись, понимая, что очень друг по другу соскучились, и пошли к машине.

– Надеюсь, отдыхом ты довольна? – спросил муж, включая в машине радио.

«Ах, какая женщина…» раздалось из радиоприемника…

– Переключи, пожалуйста, – почти взмолилась Людмила, услышав до тошноты знакомую песню…

– Чего это ты? – удивился Василий. – Раньше тебе эта песня вроде бы нравилась… Ладно, давай другую волну настрою…

А пока Василий и Людмила ехали до дома, женщина рассказала мужу о том, что ее отдых в санатории чуть было не испортили…

– Да уж, бывают же такие Клавдии, – произнес муж. – В следующий раз обязательно поедем вместе!

Простить или возненавидеть

В годовщину смерти мужа Арина Львовна, как обычно, поехала на кладбище.

Федора не стало три года назад. Не старый еще, крепкий мужчина, ушел из жизни так неожиданно, от оторвавшегося во сне тромба, что Арине Львовне до сих пор не верилось в то, что Федора больше нет.

Они прожили вместе более тридцати лет, и первое время после похорон Арина Львовна чувствовала себя потерянной и очень несчастной.

Казалось, что с уходом мужа весь мир рухнул… Детей у них не было. Все беременности Арины заканчивались выкидышем, и врачи никак не могли ей помочь.

Поначалу она очень переживала, а потом смирилась и оставила попытки выносить ребенка. Решила, что раз Бог не дает ей возможность стать матерью, значит, так и нужно.

И муж поддержал, сказал, что никогда не оставит ее из-за того, что у них нет детей. Федор много работал, строил успешную карьеру, и Арине Львовне всегда казалось, что он на самом деле не очень-то переживает из-за отсутствия наследника…

Пока был жив муж, Арина не чувствовала себя одинокой. Муж хоть и много работал, но находил время для совместных походов в кино и в театр, пару раз в год они выбирались куда-нибудь на отдых. А вот когда Федора не стало, женщина ощутила всю горечь одиночества в полной мере…

– Ну вот, Феденька, уже три года как тебя нет со мной, – сказала Арина Львовна, погладив фотографию мужа на надгробии.

Федор смотрел на нее с фотографии, такой красивый, полный жизни, и женщина снова не смогла сдержать слез. Нет, неправда, что время лечит. Не излечивает оно, а только притупляет боль.

Прибравшись на могилке, Арина Львовна собралась было уходить, как увидела худенькую симпатичную девушку, которая стояла недалеко и внимательно на нее смотрела. А потом подошла и спросила:

– Вы Арина Львовна, жена Федора Ивановича?

– Да, – ответила женщина. – А вы, извините, кто?

– Я Даша, дочка…

– Чья, простите, дочка? – не поняла Арина Львовна.

– Вашего покойного мужа…

– Что за бред?! – не поверила Арина Львовна. – Вы меня разыгрываете? Кто вы такая?

– Я уже представилась, – спокойно ответила девушка. – И я вас не разыгрываю.

– Но… – Арина Львовна не знала, что сказать.

Она разглядывала Дашу и видела, что девушка внешне очень похожа на Федора. Тот же овал лица, нос, губы, смуглая кожа… Неужели это правда. И что же получается, Федор обманывал ее, у него была другая женщина, которая родила ему дочь. В голове не укладывалось…

– Я понимаю, что для вас это сейчас шок, – сказала Даша, заметив замешательство Арины Львовны. – И я бы никогда не решилась с вами познакомиться, но папа… ваш муж… Понимаете, он приснился мне на днях, сказал, чтобы я в годовщину его смерти пошла на кладбище, даже время назвал. Сказал, чтобы я познакомилась с вами.

– Ерунда какая-то, – Арина Львовна по-прежнему не могла поверить в происходящее. – Я ничего не понимаю…

– Я тоже, – призналась Даша. – Я не знаю, для чего мне с вами нужно было знакомиться. Когда папа… Федор Иванович был жив, он, наоборот, не хотел, чтобы вы знали обо мне. Не хотел делать вам больно.

– Хорошо, – постаралась взять себя в руки Арина Львовна. – Допустим, ты говоришь правду. А кто твоя мать? Где она сейчас?

– Мама умерла год назад, – ответила Даша. – Вы хотите знать, как они познакомились с вашим мужем?

– Я не знаю… Не знаю, нужно ли мне это знать. Это все сейчас как обухом по голове, понимаешь?

– Понимаю, – кивнула девушка.

– Знаешь, Даша, я сейчас как-то туго соображаю, это все так неожиданно. Ты можешь дать мне свой номер телефона, я позвоню тебе как-нибудь потом. Когда буду готова к разговору.

– Да, конечно, – ответила девушка и тут же достала из сумочки блокнот и ручку. Она записала свой номер телефона и протянула листок Арине Львовне.

Женщина сунула бумажку в карман и, не прощаясь с Дашей, пошла к выходу.

Дома Арина Львовна приняла душ, заварила свой любимый чай с мелиссой и погрузилась в размышления. Сомнений в том, что Дарья говорит правду, у нее почти не было. Очень уж девушка похожа на Федора.

Как плохо, оказывается, она знала своего мужа. Она была уверена, что ее Федя не из тех мужчин, кто способен обманывать и вести двойную жизнь.

Поэтому, наверное, он так спокойно отнесся к тому, что у них с Ариной не будет детей. Он просто нашел женщину, которая родила ему ребенка. Однако странно, почему он не ушел к ней, к матери своего ребенка? Зачем продолжал жить с ней, с Ариной?

Ведь прекрасно знал, что она не из тех женщин, кто будет умолять остаться. Она бы отпустила его, не стала бы закатывать истерики и удерживать. У них даже когда-то состоялся разговор на эту тему.

После очередного выкидыша Арина сказала Федору, что если он хочет ребенка, которого она ему, скорее всего, родить не сможет, то они могут расстаться.

– Я пойму, если ты уйдешь, – сказала Арина.

– Не говори так, Аришка, – ответил тогда Федор. – Мне не нужна другая женщина. Есть немало пар, которые живут без детей, и мы проживем… Я люблю тебя.

И Арина верила, что любил. Федор был очень внимательным и заботливым мужем, у нее не было причин сомневаться в его чувствах. А теперь что же получается? Говорил, что любит, а на самом деле у него была вторая семья. Даше уже лет двадцать, наверное. Господи, столько лет, прожитых во лжи…

Арине Львовне было очень больно. Она как будто снова пережила смерть мужа. Снова невыносимо болела душа…

Прошло около трех недель, прежде чем женщина решилась позвонить Дарье. До последнего она сомневалась в том, должна ли это делать. Нужно ли ей знать подробности отношений Федора с другой женщиной? Зачем еще больше бередить рану, которая и так болит после встречи с Фединой дочерью. И все же что-то заставило ее позвонить.

Даша ответила сразу же, словно ждала звонка. И уже через час она была дома у Арины Львовны.

– Папа очень вас любил, – начала рассказывать девушка. – С моей мамой у него была мимолетная связь. Они тогда работали вместе, и их отправили в командировку, тогда несколько человек отправили с их предприятия. Там все и случилось. Мне мама незадолго до смерти рассказала, как было все на самом деле. Они с коллегами пошли в ресторан, и ваш муж, мой отец, выпил лишнего, а мама этим воспользовалась, он ей нравился… А потом, когда она поняла, что беременна, она попросила у вашего мужа денег, чтобы избавиться от меня…

– Какой кошмар! – воскликнула Арина Львовна. – И она тебе все это рассказала? О том, что не хотела тебя?

– Да, – кивнула Даша и продолжила свой рассказ. – Но Федор Иванович, папа, уговорил маму оставить ребенка. Наверное, потому что у вас с ним не было детей, извините…

– Ничего, рассказывай…

– В общем, мама согласилась. Но не бескорыстно. Папа хорошо заплатил ей и все эти годы содержал нас. Мама не работала… Он навещал меня один-два раза в неделю, привозил подарки. Иногда водил в цирк или в парк на аттракционы. Всегда надевал темные очки, нервничал и озирался по сторонам, боясь встретить кого-то из знакомых, – грустно вздохнула Даша.

Арина Львовна слушала Дарью, и ее сердце наполнялось жалостью к этой хрупкой девушке. Родилась от случайной связи и, по сути, была нежеланным ребенком. Родная мать оставила ее ради выгоды, ради материального благополучия.

А отец скрывался за темными очками, гуляя с дочерью… Все это с трудом укладывалось в голове. В душе Арины Львовны закипала злость на Федора. Не ревность, а именно злость.

Почему он не рассказал ей о том, что у него есть дочь? Может быть, тогда не пришлось бы устраивать этот маскарад с темными очками и травмировать ребенка. На этот непроизнесенный вопрос тут же ответила Даша.

– Ваш муж не любил мою маму, у него с ней больше ничего не было, приходил он только ко мне, – сказала девушка. – Он очень боялся, что вы узнаете обо мне, берег вас. Потому что любил и не хотел потерять. Знаете, было время, когда я вас ненавидела, потому что хотела, чтобы папа всегда был рядом. А потом папы не стало, маме пришлось устроиться на работу, потому что нужно было на что-то жить. А мне пришлось бросить институт, я же училась на платном, и за учебу было уже нечем платить. Я тоже пошла работать. А потом мама заболела. Она выпивать начала после смерти отца, это ее и сгубило. Сердце было слабое, ей нельзя было пить.

– А сейчас ты продолжаешь меня ненавидеть? – спросила Арина Львовна.

– Нет. Я многое передумала и многое поняла. К тому же мама перед смертью мне во всем призналась. Раньше она говорила, что из-за вас папа не с нами. Поэтому я и ненавидела вас. А потом узнала, как все было на самом деле. Мне не за что вас ненавидеть, вам, наверное, тоже тяжело было узнать все это.

– Да уж, нелегко…

– Мама перед смертью сказала, что жалеет только о том, что не заставила папу официально меня признать, у меня в свидетельстве о рождении стоит прочерк. По документам я Федору Ивановичу никто и поэтому не могу претендовать на наследство. Так сказала мама.

– Отцовство можно было установить через суд, – усмехнулась Арина Львовна.

– Наверное, но мне не хотелось этим заниматься. Мне ничего не нужно. Квартира у меня есть, я сама зарабатываю. И я бы никогда не подошла к вам, если бы не этот сон, про который я вам рассказала на кладбище. Я очень редко вижу сны, а тут папа приснился, и все было так натурально. Словно не во сне, а наяву мы с ним говорили. Почему-то я решила, что должна сделать так, как он сказал. Познакомиться с вами, хотя мне было страшно. Я боялась, что и вы меня возненавидите…

– Мне не за что тебя ненавидеть, Дашенька…

Арина Львовна и Даша засиделись до позднего вечера. Девушке было интересно побольше узнать о своем отце, она с удовольствием посмотрела альбом, где были его детские и студенческие фотографии.

Арина Львовна, несмотря на разочарование в Федоре, рассказала Даше об ее отце как можно больше хорошего и к самой девушке неожиданно почувствовала большую симпатию.

Дарья была так сильно похожа на Федора. Арина Львовна смотрела на нее и думала о том, что и у них с Федей могла родиться такая славная девочка, но судьба распорядилась иначе.

– Мне пора, засиделась я у вас, – сказала Даша, взглянув на часы.

– Как же ты пойдешь одна по темноте, – встревожилась Арина Львовна. – Оставайся у меня, места много. Переночуешь, а утром уйдешь.

– Спасибо вам, – улыбнулась Даша. – Если честно, я очень боюсь ходить одна по темным улицам…

– И не нужно этого делать. А мы с тобой, вроде как, и не совсем чужие…

– Вы хорошая, – сказала Даша. – Моя мама была другой, мне иногда казалось, что она меня и не любит…

– Как же можно не любить собственное дитя, – ответила Арина Львовна.

Женщина вспомнила, как впервые забеременела, как радовалась предстоящему материнству и даже начала выбирать имена для ребенка, а потом… кровотечение, скорая, больница и голос врача, сообщающий о том, что она потеряла ребенка. И весь этот ужас повторялся несколько раз, пока она не поняла, что еще одного раза просто не выдержит…

Утром Арина Львовна встала пораньше и приготовила завтрак. Ей было приятно сделать это, после смерти Федора она готовила только для себя и часто без настроения.

А тут вдруг впервые за три года почувствовала, что она не одинока. И хотя Даша, скорее всего, сегодня уйдет и больше не вернется, на душе все равно почему-то стало светлее. Несмотря на измену Федора и его многолетнее вранье, на душе было тепло. И это было так странно и пока необъяснимо. Предчувствие чего-то хорошего овладело женщиной.

– Садись завтракать, Дашенька, – сказала Арина Львовна, когда девушка вошла на кухню и поздоровалась.

– Ой, спасибо… – растерялась Дарья. – После смерти мамы я все время ем в одиночестве, почти не готовлю.

– А чем же ты питаешься?

– Да так, бутербродами и йогуртами, в основном.

– Это неправильно, нужно хорошо и разнообразно питаться, ведь от этого зависит наше здоровье. Хотя, признаюсь тебе, после смерти мужа я сама иногда ленюсь готовить. Для себя одной не всегда хочется.

– Вот и мне так же, – призналась Дарья.

Арина Львовна не стала держать зло на ушедшего в иной мир мужа, простила его и даже поблагодарила за то, что в ее жизни появилась Даша.

Девушка, выросшая без материнского тепла, тоже прониклась симпатией к Арине и стала часто навещать ее, они подружились.

А когда Даша вышла замуж и родила детей, Арина Львовна стала для них настоящей, очень заботливой бабушкой. И видя, как она возится с внуками, никому бы и в голову не пришло, что они ей неродные. Впрочем, почему неродные, если она любит их всем сердцем…

У человека часто есть выбор: возненавидеть или простить, принять или оттолкнуть… Герои этого рассказа свой выбор сделали и не ошиблись.