Текст книги "Меч короля"

Капитан из-за стола встал и к одному из стражников направился. Мотнув головой в сторону Атма с Рино и пару слов сказав, он дальше пошел. К столу мужчина средних лет со слегка взъерошенными волосами приблизился и парня с собой увел. Атма только тревожный взгляд на Рино бросить успел.

Праздник тем временем продолжался. Рино же тревога пронизала: за друзей, за Глэна, за себя, за то, что ему мама скажет. Мама. Голова его мыслями о ней наполнилась. Ему меньше всего хотелось ее переживать заставлять. Теперь, когда дело сделано, ему явно долгий разговор предстоял. Определенно, его на очень длительный срок накажут. Он все ненужное из головы выбросить попытался, на веселящуюся толпу посмотрев, но выходило это у него скверно.

Так Рино около двух или трех часов просидел, пока мать и деда впереди не заметил. Ему снова страшно и стыдно стало. Наверное, она сейчас на него кричать начнет. К его удивлению, этого не произошло. Увидев сына, Элиза к нему бросилась и обняла. А потом заплакала – тихо, чтобы никто не услышал.

Когда они домой вернулись, Рино все никак не мог заснуть, думая о том, что же с Глэном случилось.

Вестей и под утро не было. Ни Элиза, ни Хэйвуд ему так ничего по поводу вчерашнего и не сказали. Да и не надо было что-либо говорить. Он сам все прекрасно понимал. И винил себя за это тоже сам. Событие это теперь навсегда с ним останется. От Джулио и Атма тоже вестей не было. Ему не хотелось куда-то идти и расспрашивать. Да и вряд ли бы сейчас его куда-то пустили.

Новости только через пару дней пришли. Глэна так и не нашли. Точнее сказать, не нашли вообще ничего. Еще позже оказалось, что парень далеко не единственным был, кто в ту ночь недалеко от той части леса пропал. Это Рино странным показалось. Ведь следы от лап и их ног явно должны были на месте быть. Новый снег еще выпасть не успел и все улики скрыть.

С Джулио они только через пару недель увиделись. В отличие от Рино, Атма влетело так, что он теперь это на всю оставшуюся жизнь запомнит. Больше всего ему досталось за то, что он младшего брата опасности подверг. Каролина – мать Джулио и Атма – больше переживала, нежели в ярости была. Ей было обидно не за то, что ее старший сын наказа за ворота не ходить ослушался, а за то, что ему не хватило ума через темный лес не бежать. Женщина лишь надеялась, что он когда-нибудь за ум возьмется. Так Атма, кстати, и поступил.

В первый раз, когда Рино своего лучшего друга увидел, они долго друг на друга смотрели, а потом Джулио просто в пределах внутренних стен побродить предложил. Начать разговор почему-то очень сложно оказалось. Да и Рино до сих пор за Глэна беспокоился. Но прошло уже так много дней, что шансы на то, что его все-таки найдут, к нулю стремились. В то же время он понимал, что это не лучшая тема для разговора.

– Красивое сегодня небо, – сказал Рино, посмотрев на белые облака, через которые так старательно пробивались лучи утреннего солнца.

Джулио наверх взглянул, а потом на своего друга.

– Красивое, – с каким-то отстраненным видом ответил он.

Рино хотел было еще что-то сказать, но Джулио его перебил:

– Все хорошо, Рино. Все хорошо.

***

– Еще чуть-чуть. Господин, потерпите еще немножко. Роды почти закончились.

Мужчина, не переставая, взад и вперед ходил, нервно на дверь поглядывая, за которой сейчас его жена рожала.

– Так долго…

Он себе места не находил.

– Роды никогда не бывают быстрыми. Это длительный процесс, – сказала служанка мягким голосом, опираясь на свои знания и опыт. Стараясь его всячески успокоить, она добавила, – С вашей женой все в порядке. Не стоит так переживать.

Он обессиленный на диван сел, который рядом с дверью в спальню стоял. Подперев голову руками, он в пол уставился. Мужчина каждую частичку своего изможденного тела чувствовал. Казалось, все в нем сейчас от усталости и волнения ныло.

– Катарина храбрая и сильная женщина. Она справится.

Дверь приоткрылась, и оттуда другая служанка выглянула.

– Господин, вы можете войти. Ваши жена и ребенок чувствуют себя прекрасно.

Не дослушав ее, он с дивана вскочил и к двери подбежал. Немного помедлив из-за волнения, мужчина взялся за дверную ручку и потянул за нее. На кровати его жена с младенцем на руках лежала. По ней видно было, что она не меньше его устала. Но в ее глазах счастье и покой светились.

Он осторожно подошел к ней, поцеловал в лоб и попросил разрешения ребенка на руки взять. Катарина со всей любовью мужу младенца протянула. Ценнее груза для нее сейчас не было.

– Это девочка, – еле слышно произнесла она. – Ты ведь всегда мечтал о девочке. И ты говорил, что уже придумал имя.

Мужчина бережно свою дочь на руках держал, разглядывая и восхищаясь тем, как она на мать похожа.

– Да, – ответил он. – Санти.

Гости у порога (глава третья)

На дереве, что перед самым окном большой комнаты росло, вовсю птицы щебетали, будя людей, любивших подольше поваляться. А где-то вдалеке шум колоколов слышался, исходящий от маленькой часовни. Казалось, что утро это так и просит тебя время зря не терять. Ведь можно упустить возможность по мокрой траве пройтись, пока лучи солнца все до последней капли не высушили.

Но не все так просто, когда вопрос твоего чада касается. Сколько сил нужно, чтобы его ранним утром поднять, словами передать сложно. Поэтому женщина, стоявшая перед дверьми в эту самую большую комнату, долго зайти не решалась.

– Вставай, соня, – улыбнувшись сказала она уже внутри. И, конечно, ответом ей была лишь тишина. – Вставай, милая. Пора.

Останавливаться у кровати женщина не стала, решив сразу же к окну направиться. Оглянувшись назад, она резко шторы распахнула. Свет от солнечных лучей таким сильным был, что даже ей зажмуриться пришлось. Вот только результата это никакого не дало. Правда жалеть она не стала и открыла еще и дверь на небольшой балкон, свежий воздух да шум со двора впустив.

Ребенок, который все это время в кровати лежал и спящим притворялся, слегка шевельнулся. Женщина тогда развернулась и медленно к нему подошла, рядом сев. Немного понаблюдав, она слегка приспустила одеяло так, чтобы в лицо девочке солнечный луч ударил. Та стала тихо сопеть от недовольства. Понимая, что и этого недостаточно, женщина неожиданно ее по голове потрепала.

– Я знаю, что ты проснулась, Санти.

Маленькая девочка губы надула и одеялом от света и матери закрылась.

– Не выйдет, милая. Уже утро. Более того, ты помнишь, что сегодня приезжает отец?

Ответа не последовало. Тогда Катарина встала и рывком одеяло сдернула, свою дочь без защиты оставив. Уперев правую руку в бедро и слегка голову вбок наклонив, она снова сказала:

– Даже и не думай. Пора вставать. Выспишься ночью.

– Не хочу, – наконец-то ответила ей девочка.

– Посмотри, какой замечательный день, Санти. Утренние часы нельзя пропускать.

Девочка глаза открыла и на мать посмотрела, немного брови насупив.

– Нона уже запекла твои любимые яблоки. Хочешь это пропустить?

Санти с трудом села на кровать и замерла. А рядом с ней тут же Катарина пригнездилась.

– Давай, солнце. Ты же уже проснулась.

Лишь легкий толчок в плечо ее растормошить смог.

Встав, девочка лениво к окну подошла и на траву посмотрела, которая как море перед ее взором расстилалась. Выйдя на балкон, Санти к перилам направилась и на них подбородок положила, заставив мать вновь улыбнуться. Но разве достаточно было Катарине лишь наблюдать за всем этим?

Присоединившись к дочери, она так же взором зеленый луг окинула. Легкий ветер освежал, колыхая пряди волос ребенка. Не удержавшись, она свое дитя по голове погладила.

– Не люблю.

– Знаю, но в данный момент я не могла сделать иначе.

Повернув головы на звук с улицы, они увидели, как из-за угла дома дети выбежали и в сторону оврага к своему любимому месту направились. Тотчас с лаем из-за угла еще один член этой компании вылетел. Обогнав их, он к реке устремился, а потом на полном ходу в воду плюхнулся, при этом всех птиц распугав.

– Пойдем умоемся, я заплету тебе косы, а потом спустимся позавтракать. Я и сама не прочь съесть запеченных яблок. – Подойдя к выходу из комнаты, она приоткрыла дверь, а потом протянула дочери руку. – Идем, Санти.

Когда же все дела сделаны были, Катарина свое дитя к скамье подвела, на которой чистое голубое платьице лежало. Девочка посмотрела на него, а потом на мать.

– Не хочу платье. В нем неудобно бегать.

– Бегают мальчишки во дворе, – строго сказала Катарина, закончив тем самым любые пререкания.

После платья пришло время и для прически. Аккуратно расчесывая ее русые волнистые волосы с легким металлическим оттенком, женщина ей две большие косы заплела и сзади скрутила, чтобы те меньше мешались. Она прекрасно понимала, что к вечеру от этого уже ничего не останется. Возможно, вся эта красота даже до обеда не доживет.

Спустившись на первый этаж, они по небольшому коридору прошли. Последний поворот, и вот перед ними кухня оказалась, откуда аромат меда распространялся, которым девочка так любила печеные яблоки мазать. Санти тут же мамину руку отпустила и в комнату вбежала. На большом столе, где Нона свои блюда готовила, целая тарелка фруктов стояла.

– Осторожно, – сказала Нона девочке. – Они только что из печи. Погоди-ка немного. Дай им остыть.

Пробежав глазами по столу, Санти нашла мед и нож, на который яблоко нацепила. Откусив кусок, она рот открыла и часто дышать начала, пытаясь его хоть как-то остудить.

– Ну вот, дитя. Говорила же я тебе. Погоди. Не торопись.

Нону перебила Катарина, которая начала ругаться еще до того, как зашла в комнату:

– Ох, Санти…

– Все хорошо, – с набитым ртом сказала девочка.

– Санти, опять одно и то же.

– Госпожа, полно вам. Позавтракайте. Все готово. А вечером сделаю господину Аверину баранину. Давненько его дома-то не было. Я уже и соскучиться успела.

– Осталось дождаться вечера, – ответила ей Катарина. – Снова ездил в Кадалар. Нашу столицу, Альдерон, тоже посетил. Написал в письме, что королева вся цветет. Поговаривают, она хочет второго ребенка.

– Милое дело. Почему бы и нет. Королева у нас хорошая. Дай бог ее нынешний сын в отца пойдет, но и качества матери не обойдет, – сказала Нона, бросив взгляд на Катарину. – Слышишь, Санти? Я все больше и больше поражаюсь, госпожа. Чем дальше, тем она более на вас походит.

– Нона, ты далеко не первая, кто это говорит. Хотя я в этом все больше и больше сомневаюсь.

– И не последняя, – ответила ей служанка. – Помню, как роды у вас принимала. Аверин так и маялся за дверью. Все успокоиться не мог. Любит наш господин нервничать на пустом месте.

– А вот по этому поводу у меня сомнений точно нет.

– Санти, помню, как тебя на руках держала, – обратилась служанка к девочке. – Совсем ты маленькая была. Как мой сынишка когда-то. А сейчас, где его черти носят, пойди найди. Давно я его не видела.

– Не переживай, Нона. Он у тебя умный парень.

– Был бы толк, – ответила ей служанка, не отрываясь от готовки.

В это время Санти уже штуки три яблок съела. Она было еще за одним потянулась, но мать ее остановила. Девочка подняла глаза и суровый взгляд Катарины увидела.

– Ты сейчас наешься, а потом опять ничего не будешь есть. Так не пойдет. И едим мы за общим столом, а не там, где готовит Нона.

Санти губы поджала и еще раз взгляд на яблоки бросила. В это время за окном детские голоса послышались.

– Иди уже, – вздохнув, сказала Катарина. – Постарайся прийти если не в чистой, то хотя бы в целой одежде.

Девочка кивнула и через дверь на кухне выбежала.

– Я так платьев на нее не напасусь.

– Мой такой же был. Столько мороки, столько мороки, – покачала она головой.

Подойдя к стойке, Нона овощи нарезать начала. Хозяйка же на стул присела да на край стола облокотилась.

– Слышала о новых набегах? Их видели недалеко от поместья Толленов. А ведь они всего в паре недель пути от нас. Я волнуюсь за Аверина. Надеюсь, он доберется без проблем. Говорила же, что нельзя ему одному путешествовать.

– Да, госпожа. Сама места не нахожу. Наш король вроде как с запада северян оттеснил. Там разруха правда сейчас одна, – глубоко вздохнув, ответила ей Нона. – Главное, им к столице уже не подойти.

– Права ты, Нона. Но раньше они так глубоко в наше королевство не заходили.

– Не переживайте. Господин почти дома. А войско короля их к нам близко не подпустит.

– Наш дом хорошо спрятан среди леса. Однако лишь на Ардруина я и надеюсь, потому что нам от них отбиваться нечем.

Неожиданно в комнату молоденькая девушка в коричневом платье с курносым носиком вбежала.

– Госпожа Катарина, к вам гости, – слегка робко сказала она.

– Аверин приехал? – не подумав, спросила ее женщина, привстав со стула.

– Нет, госпожа. Прибыли господин Даниэль и его жена Роберта. Мне передать, что вы подойдете?

– Да, конечно, – немного огорчилась та. – Я сейчас буду.

Служанка поклонилась и к входной двери устремилась.

– Нона, у нас есть, чем угостить наших гостей?

– Безусловно, госпожа. У меня всегда припасено вкусностей на случай, если к нам неожиданно кто-то заглянет, – подмигнула ей та.

«Какое лихо их принесло?» – подумала Катарина.

Женщина прошла по коридору и в гостиную свернула, где большой камин стоял. Даниэль и его жена уже на диване сидели, в то время как молоденькая служанка огонь разжигала. Давно она их не видела. Возможно, прошел год или два. Катарина смутно это помнила. Да и не хотела вспоминать. Родня со стороны ее мужа не такой идеальной была, как это могло бы на первый взгляд показаться. Ведь Даниэль, с виду всегда вежливый и услужливый, только и делал, что денег в долг просил, свое дело на плаву удержать пытаясь. Катарину это сравнение всегда забавляло, потому что родственник этот небольшим судном владел, которое грузы перевозило.

– Даниэль, Роберта, – разведя руки в стороны и улыбнувшись, сказала Катарина. – Я так давно вас не видела.

– Катарина, милая, – подскочила с дивана Роберта, – как я рада тебя видеть.

Катарина услышала неподдельную искренность в ее словах, отчего ее глаза от радости заблестели.

– Катарина, – поцеловал ее руку Даниэль, – как всегда прекрасна.

А вот здесь точно ложь пряталась. «Ну и пусть, – подумала она. – Он явно приехал решать какие-то дела с Аверином, так что мое общение с ним будет минимальным».

– Прошу вас, присаживайтесь, – указала на диван хозяйка дома.

– А где же Санти? Она, должно быть, уже совсем большая? – спросила Роберта, обводя комнату глазами. – Я ведь видела ее только тогда, когда она родилась.

– Уже где-то во дворе. Играет с детьми. Она все дни проводит на улице.

– Мой абсолютно такой же. Ей же лет шесть? Они вроде как ровесники. Чтобы моего сына затащить домой, еще нужно постараться. А если и затащишь, то потом не отмоешь.

– Аналогично, дорогая.

Все это время молчавший Даниэль все-таки пару слов вставить решился.

– Не переживай, Катарина. Все меняется. А где же Аверин? – спросил он ее, положив ногу на ногу.

«Сразу к делу, – пронеслось в голове у Катарины. – Видимо, они у него очень плохи».

– Мой муж, как всегда, в разъездах. Ты ведь знаешь. Но не волнуйся, он уже сегодня вечером вернется.

– Рад слышать, – натянув на лицо улыбку, сказал Даниэль. – Он мне очень нужен. Мы дождемся его, если ты, конечно, не против.

– Нет, – махнула она рукой. – Будьте здесь как дома.

– Благодарю, Катарина.

– Милая, я за вас очень переживаю, – вдруг сказала Роберта, подняв на нее серовато-зеленые глаза. – Слышала, что северяне околачиваются где-то неподалеку.

– Роберта, я тебе говорил, что все будет хорошо.

Это вновь Катарину задуматься заставило. В последние дни в ее сердце тревога закралась. До Толленов всего пара недель пути. Вдруг они и до сюда доберутся?

Ее мысли прервали Нона и курносая молоденькая служанка, которые на подносах пироги с какой-то красной ягодой и чай несли. Нона, к слову, чем-то на тетушку Мари походила: строгий взгляд на ее лице неплохо с пухлыми щеками уживался.

– Благодарю, Нона, – сказала ей Катарина. Попробовав один пирожок, она добавила. – Как всегда, безумно вкусно.

– Я не буду вам мешать. Пойду прогуляюсь.

– Даниэль, милый, отведай хотя бы пирожков. Они и вправду восхитительны.

– Нет, Роберта. Может быть, позже, – бросил он, выходя на свежий воздух.

Ничего удивительного в том, что Роберте понравились пирожки, не было. Дама определенно любила поесть. Даже широкий пояс на ее талии не мог такие формы скрыть. А изящный зеленый гребень, украшавший светлые волосы этой милой женщины, всегда хозяйку этого дома в восторг приводил. И Катарине это нравилось. Глядя на нее, она какие-то меланхолию и спокойствие всегда чувствовала.

Съев еще один – второй по счету – пирожок, Роберта сказала:

– Прости, дорогая. Я очень переживаю. Мне никак не дает покоя эта война.

– Понимаю, – печально ответила ей та. – Понимаю. Я как раз собиралась обсудить эту ситуацию с Аверином.

– Полностью с тобой согласна, – говорила Роберта, жуя очередной – уже третий – пирожок. Фрукты, стоящие на столе, ей были совсем не интересны. – Вам сейчас нужно быть начеку.

– Роберта, зачем вы приехали? – как-то отстраненно спросила Катарина, но потом поняла, что этот вопрос прозвучал слегка резко.

Роберта наконец-то есть перестала. В ней появилась какая-то усталость: во взгляде, в движении всего тела. У нее даже вдруг морщинки показались, которые ей несколько лет прибавили.

– Ты извини, Катарина. Не помню, когда мы последний раз виделись с тобой при хорошем стечении обстоятельств. У нас проблемы. Снова. Даниэль все так надеется, что Аверин ему поможет. Твой муж – его последний шанс. Она отпила глоток чая, а потом взяла в руки новый пирожок.

Ее волнение явно ей на руку не играло.

– Ты же знаешь Аверина. Он всегда вам помогал. Поможет и в этот раз.

– Катарина, милая, спасибо тебе огромное, – она взяла ее за руку. – Не передать словами, как много вы для нас уже сделали.

Тем временем Санти с детьми у часовни играла. Прошло совсем ничего, но ее прическа уже растрепалась, а на платье пятна от травы красовались. Похоже, в догонялки играя, она уже несколько раз упасть успела.

Обычно у самой часовни достаточно тихо было. Складывалось такое ощущение, что время вокруг нее как бы замерло. Да никто толком и не помнил, кто и когда ее построил. Санти самой казалось, что она там уже целую вечность стоит. Однако девочку более всего в ней одна незамысловатая деталь восхищала: прямо перед этим строением луг был, который окружающей атмосфере какое-то умиротворение придавал, а позади – темный лес, прятавший то, что скрыто от глаз было. Как будто часовня на границе между двумя мирами стояла.

– Так не пойдёт, – сказал мальчик с русыми волосами. – Я не буду снова искать всех. Я уже хочу прятаться.

– Энтони, ты – зануда, – сказала ему Санти. – Всегда мне приходится за тобой все доделывать.

– Я уже два раза водил.

– Сделай это еще раз. Что не так?

– Я не хочу.

– Мало ли, чего ты хочешь.

– Не повторяй за Ноной, – сказал Энтони с каким-то негодованием.

– А я хочу, – отрезала она и развернулась, показав, что игра началась.

Все дети встали с травы и прятаться приготовились. А Санти тут же считать начала. Сначала она это вслух делала, но потом просто себе под нос напевать стала, время выжидая. Когда ей это надоело, девочка лицом к часовне повернулась. В самом здание явно кто-то прятался. Это было очевидно, и банально. Однако она решила сначала к речке спуститься и там поискать.

Гвен и Сэмми в кустах оказались. Неужели они думали, что она их там не найдет? Нора и Рэд под упавшим бревном притаились. Тоже ничего необычного. Остались Энтони и Дасти. Второго она на дереве нашла. Молодец, успел залезть. Санти чуть было его даже не пропустила. Пройдя везде, где только ребята прятаться могли, девочка направилась Энтони искать. Кто бы сомневался, что тот в часовне спрячется.

Стены внутри все серые были, слегка давя своим весом на каждого, кто туда входил. В несколько рядов непримечательные деревянные скамейки стояли, а напротив входной двери алтарь располагался. Санти знала, что мальчик где-то под одной из них лежит, поэтому девочка не спеша все обходить стала.

– Выходи. И дураку понятно, что ты здесь.

Ответа не последовало. Значит, придется искать. Она принялась медленно и с напускной усталостью каждую скамейку осматривать. Но вдруг позади шум раздался, и дверь открылась.

– Санти, – улыбнулся священник, который только что вошел, – снова играете в прятки?

– Энтони где-то здесь. Только не говорите, если увидите.

Подходя к алтарю, священник заметил мальчика, который за одной из скамеек прятался. Каждый раз, когда та к Энтони все ближе подходила, он потихоньку все дальше продвигался.

Вернувшись к месту, откуда она начала, девочка чуть было не засомневалась, но недалеко перед собой мелькнувшую русую голову увидела.

– Вижу, – сказала она. – Выходи.

Священник тем временем спокойно своими делами занимался, не обращая внимания на детей. По правде говоря, мужчина их любил. Но была ли на то воля богов или нет, он ни одного не имел. Вся его жизнь прошла в служении, о чем тот ни капли не пожалел. Он даже знал пару самых простых заклинаний, которые ему изредка в врачевании помогали.

– Энтони, ты прямо напротив меня.

Немного погодя, мальчик все-таки показаться решил. Поднявшись на ноги, он увидел, как Санти на него в упор смотрит.

– Банально, – повторила она. – Лучше бы ты искал.

– И нашел бы…

– И в третий раз не нашел бы, – передразнила она.

Это определенно его обидело. Энтони решил ничего ей не отвечать, а просто демонстративно из часовни вышел и к остальным направился.

– Он обиделся, Санти.

– Сам виноват. Я же сказала ему, что было бы лучше, если бы он искал, а я – пряталась. Зачем ему делать то, что у него получается хуже всего?

– Прям-таки хуже всего? Однако ему же тоже надо учиться, – ответил ей священник.

– Зачем ему тратить силы на что-то другое?

– Это наш путь, дитя. Когда ты учишься, то развиваешься. Он посмотрел в ее сторону, а потом отошел от алтаря и сел на ближайшую скамейку. – Иди сюда.

Санти, немного постояв, все же подойти решила. Просто речи священника обычно такими длинными, скучными и монотонными были, что ее часто от них в сон клонило. Хоть Мужчина и пытался говорить предельно понятно, но смысл его слов порой от нее скрывался. Однако нужные вопросы она задавать умела. И вопросы эти порой даже священника задуматься заставляли.

Сев рядом, девочка в большое окно уставилась, которое прямо за алтарем располагалось.

– Мы здесь для того, чтобы обучаться чему-то новому. Каждый из нас. Только у кого-то поначалу что-то получается лучше, а что-то хуже.

Санти хотела было спросить «почему», но вместо этого сказала:

– Нона отлично готовит. Кроме этого она ничего не делает.

– Но это не значит, что больше она ничего не умеет. Все мы ищем свое место в этом мире.

– Так пусть Энтони и ищет. Только сам по себе.

– Да, ему есть к чему стремиться. Ты права, – согласился священник. – Возможно, ему надо просто помочь. У него наверняка имеется много других полезных качеств.

– Не замечала, – с серьезным видом ответила ему девочка.

Мужчину это рассмешило. Любил он все-таки такие разговоры. Они его рассуждать заставляли, думать о, казалось бы, обыденных вещах. Просто в итоге получалось, что такие вещи отнюдь не банальны. Чем проще вопрос, тем сложнее смысл ответа передать.

– Это как с Ноной. Ты видела только то, как она готовит. Нона, между прочим, прекрасно ездит верхом.

Санти ему в глаза посмотрела: чушь какая-то. Нона верхом ездить точно не умеет.

– Почему же она перестала?

– Потому что нашла свое место.

– Просто готовя? – спросила его девочка. Это занятие ей каким-то поверхностным показалось.

Как-то Санти ей с запеченными яблоками помогала. Однако это быстро ее утомило. А дотерпела она лишь потому, что очень их любила. Да и есть хотела. Хотя готовить постоянно девочка бы точно не смогла. Ей было сложно понять, как Ноне это с раннего утра и до позднего вечера делать удается, да еще и не жаловаться. Однако запахи, которые постоянно на кухне витали, уж очень ей нравились.

– Но ведь она делает это замечательно, – ответил ей священник очень мягким голосом. – Не так ли?

Девочка кивнула в ответ. С этим спорить сложно было.

– Может, она способна на большее?

– Способна. Каждый из нас способен.

– Да, – ответила она, посмотрев в пол. – Кроме Энтони.

Мужчина ей снова улыбнулся.

– Санти, а ты? Что у тебя получается лучше всего?

– Задавать вопросы. Так все говорят.

– О, они здесь правы. И, по моему мнению, это лучшее, что человек может уметь.

– Но мне на них не отвечают, – как-то с сожалением сказала она. – Почему? Они не знают ответов?

– Возможно, тебе нужно поискать где-то за пределами твоего дома. Возможно, каждый из нас знает ответ только на какой-то определенный вопрос. Подумай, вдруг у тебя получится собрать их все.

С улицы крик Энтони раздался. Мальчик Санти звал. Ему явно уже надоело ждать. Девочка же, нахмурив брови, на священника посмотрела.

– Засиделись мы тут с тобой. Беги уже.

Санти без лишних слов встала и к двери направилась. Вот только у входа в часовню она одного Энтони обнаружить смогла.

– Где все?

– Ушли. Ты слишком долго.

– Они совсем не любят ждать.

– Как и ты, – ответил он ей.

– Зато я умею терпеть. Ладно. Идем к Ноне. Что-то я проголодалась. Надеюсь, тетя Роберта не съела все, что было на кухне. Я слышала, она это любит. Остальных потом найдем.

Пока Санти на улице играла, дамы до речки прогуляться пошли. Выйдя на свежий воздух, Катарина попыталась дочь найти, но той нигде не было. Не хотелось ей весь вечер за ее поисками проводить.

– Мне очень страшно. Что же будет дальше? – опять начала Роберта. – Я переживаю за Даниэля. Вдруг он с этим не справится.

– Роберта, ты должна поддерживать своего мужа. Но тебе всегда удается забывать еще одну важную деталь: думать о себе.

– Я думаю, что это не так, – воспротивилась та.

– Нет, Роберта. Абсолютно не думаешь. В этом твоя ошибка.

Роберта отвечать не стала. У всех и всего недостатки имелись. Только вот у нее самой сейчас вдобавок большие проблемы образовались, которые как-то решить следовало.

– У вас все по-старому, – легко сказала Роберта, сменив тему. – Все те же лица.

– Да. И я крайне благодарна, что они не меняются. На этих людей я готова положиться. Они – моя семья.

Женщины прошли по единственной улочке, а потом дальше по дороге направились, пейзажем любуясь.

– Здесь так красиво и уютно. А Нона печет лучшие пирожки среди всех кухарок.

Катарина засмеялась, потому что это чистой правдой было. На мили вокруг как будто отдельный мир раскинулся. Такой манящий и сладкий, он буквально околдовывал, показывая ту жизнь, в какой человек на самом деле и должен существовать.

– Да, – протянула Катарина. – Пусть так будет всегда. Или, хотя бы, как можно дольше.

За разговорами они даже не заметили, как до воды дошли. Остановившись напротив реки, Катарина свое платье поправила и на траву села. Она подняла голову и весело на Роберту посмотрела, от ярких солнечных лучей щурясь. На лицо стоящей Роберты без слез не взглянешь. Та сейчас между двумя вещами металась: сделать так же, как и Катарина, или не поддаваться соблазну и стоять с ровной спиной, как настоящая леди. Но Роберта от всего так устала, что сдалась и просто на мягкую траву рядом с подругой плюхнулась.

А потом Катарина легла и глаза прикрыла, детство вспомнить пытаясь. Как она по лугу бегает, а мать ее догоняет. Ей хотелось туда вернуться хотя бы на мгновение: услышать ее голос, почувствовать тепло тела, когда она ее крепко обнимает, вдохнуть родной запах.

– Если бы я могла, то осталась бы здесь, – сказала Роберта.

– Ты можешь. Но хочешь ли?

– Нет, – тихо ответила женщина. – Что мне делать?

– Нужно идти вперед. Всегда идти вперед.

Вокруг шумели стрекозы, а в воздухе аромат Алиссума стоял – аромат меда.

– Как только вернемся домой, попрошу Нону сделать медовый чай, – заключила хозяйка поместья.

Солнце начинало печь все сильнее, от чего в платье просто невозможно становилось. Сейчас желаннее всего тень была, которая бы от палящего зноя скрыла. Да уж, не удалось им вдоволь этой идиллией насладиться.

– Я готова сидеть здесь часами. Но в это время суток становится очень жарко. Пойдем в дом, – предложила Катарина. – Когда станет прохладнее, можно сюда вернуться.

Женщины встали и обратно в сторону поместья направились. До двора они чуть ли не бегом добирались, потому что температура только и делала, что росла. Им крайне не хотелось солнечный удар получить.

Вот уже был двор виден, но дорогу им Мелиса преградила, одна из служанок. Подбежав к Катарине, она тараторить начала, время от времени еще и запинаясь.

– Мелиса, – перебила ее Катарина, – я тебя не понимаю. Что произошло?

– Простите, госпожа. Я просто переволновалась.

– Мелиса, ты всегда волнуешься. И тут не важно: есть повод или нет.

Размеренный голос Катарины успокаивал и девушке передохнуть давал. Женщина за долгие годы поняла, как надо в таких ситуациях общаться.

– Да, госпожа, – ответила ей Мелиса.

– Так что же случилось?

– Отто ранен. Побежал за оленихой, на которую охотился, но оступился и кубарем скатился в овраг, напоровшись на сук.

– Где же Мейлге?

– Она пошла собирать травы еще с самого раннего утра. Вернется только к вечеру.

– Хорошо, где он? – спросила ее Катарина.

– Гудвил был с ним. Он донес его до своего дома. Оставлять в лесу его было нельзя.

– Идем.

Мелиса в сторону дома Гудвила побежала, да так быстро, что Катарина и Роберта еле за ней поспевали.

– Как ты ему поможешь? – спросила запыхавшаяся Роберта свою подругу.

– У меня есть некоторые познания в врачевании. Выиграть для него немного времени я точно смогу.

У входной двери их Гудвил встретил. Открыв ее, мужчина всех дам внутрь впустил. Лицо Катарины тогда беспристрастно было. Однако в ее больших и красивых глазах сожаление пряталось. А вот Роберта себе места не находила. Женщина даже не знала, куда руки девать.

Катарина подошла к кровати и рядом с Отто села. Чуть помедлив, она одеяло отогнула, дабы на рану посмотреть. Выглядела она плохо.

– Мелиса, подойди ко мне, – позвала ее Катарина.

Служанка быстро к ней подбежала, успев взгляд и на Отто бросить. А Роберта все так же в стороне стояла, не решаясь сделать ни шагу. Да и явно она там ни к чему была. Хозяйка поместья, с Мелисой пошептавшись, ее за отварами и снадобьями отправила. Роберта тогда с тоской подумала о том, что если бы они в городе были, то шансов у Отто куда больше бы оказалось. Правда, в таком случае никто не мог тебя от обморока при виде цен застраховать.

– Не волнуйся, Отто, – сказала Катарина, сменив полотенце на его лбу. – Я знаю, как унять твою боль.

Отто с усилием веки поднял, дабы на Катарину посмотреть.