Текст книги "Сказки на ночь. Старые сны"

– Привет! Можешь говорить? – из сонного забытья меня вырвал голос Димы, донесшийся из телефона.

Мельком взглянув на часы, я увидела «11:24» – нормальные люди давно уже проснулись, но если ты ложишься спать в пять утра, одиннадцать для тебя все еще несусветная рань. И, к моему несчастью, Дима относился к числу тех людей, которых я добавила в список на приоритетный дозвон.

– Уже могу, – недовольно пробурчала я, радуясь предусмотрительно отключенной видеосвязи. – Что надо?

Обычно Дима не упустил бы возможности съязвить о том, что спать надо ложиться вовремя, но не сегодня.

– Со мной только что такое было! Ты себе представить не можешь! – начал он, но я его перебила:

– Хэллоуин прошел удачно? – шутя поинтересовалась я. – Ты ж вроде в турне? Вы что там в дороге отмечали?

– Да какое отмечали! – парировал Дима. – Слушай, мне просто нужно выговориться! Ты можешь выслушать и сказать, что я не псих и у меня все нормально с головой?

– Хорошо, радость моя, – что-то в его голосе настораживало и я сразу посерьезнела. – Давай, рассказывай, что у тебя там произошло…

И Дима рассказал. Он поделился со мной историей, которая произойдет с ним ровно через двенадцать лет, в ночь с тридцать первого октября на первое ноября 2026 года во время Хэллоуина или, как его еще называют – Самайна. Можете верить этому рассказу, можете не верить – дело ваше. Я же хочу передать это вам с Димой именно сейчас, во время, когда группа рассказов Стаина только набирает популярность, сам он пишет свою первую книгу и все еще не показывает публике своего лица с теплыми глазами и такой милой улыбкой.

Я понимаю, что мой поступок наверняка изменит будущее и, к сожалению, не знаю, к каким именно переменам он приведет. Мне остается только верить в лучшее и надеяться, что Дмитрию Стаину никогда не доведется пережить того, чем он поделился со мной сегодня. Я не хочу раскрывать своего имени, да это и неважно. Выслушав его рассказ, я приняла решение записать услышанное и отправить в прошлое, передав вам. Что будет дальше… Я узнаю только после публикации этого поста. Вы – в 2026 году. В любом случае – удачи нам!

Дима.

Сидя в своем вагоне, я молча смотрел в окно на непрекращающийся ливень. Говорят, весной и летом в Омахе нередко можно нарваться на штормовое предупреждение или даже настоящее торнадо, мне же достался дождь, периодически срывающийся на град. К счастью, литературный агент, старый-добрый Стив, позаботился о моем комфорте заранее, хорошо зная, что я предпочту теплый уют купе ночной езде по шоссе под проливным дождем. Поезд тронулся и, глядя в окно на медленно проезжающие огни вокзала, я думал только о том, насколько относительно наше восприятие. Для меня уезжала Омаха, проплывая мимо и оставаясь лишь размытым облаком воспоминаний: однотипные книжные магазины, странные и не всегда приятные люди и очередной безликий номер отеля. Для Омахи уезжал я, Дмитрий Стаин, чье имя мелькнуло пару раз на афишах, развешенных по городу и, может, было напечатано где-то на страницах местных газет. Не на первой полосе – нет. В затертой середине, которая никому ничего не скажет.

Никому и ничего, кроме Стива. Единственного, кто тщательно соберет все вырезки, оцифрует, дополнит скринами новостей и скинет мне отдельным сообщением. Забавно, много лет назад я верил в то, что известные писатели получают признание, уважение и почет. Годами работал, не раскрывая своей внешности, и только когда мой успех стал настолько значим, что меня первым из русскоязычных авторов триллеров решили печатать в США, я открыл лицо. Это был триумф.

Дмитрий Стаин, решивший выйти на публику и впервые устроить автограф-сессии для своих читателей. Новая книга, выходящая одновременно в Америке и Европе. Обо мне говорили, меня звали на ток-шоу, у меня брали сотни интервью, забрасывали письмами, а читательские встречи не могли вместить всех желающих. Пиара хватило ровно на год.

Нет, книга не провалилась, я все также писал, совершенствовал свой уровень, выпускал новые романы. Успех был, но уже не тот. Как сказал один из моих друзей: «Миф о великом Стаине рухнул».

Прошло еще два года, я снова колесил по США, проводя встречи с читателями в поддержку новой книги, только вот сегодня я уезжал из шестнадцатого по счету города, а приходящих на встречи людей едва ли набралось больше двух сотен за все это время. И это нормально. Только сейчас я узнал, что в таких реалиях работают большинство успешных авторов. Никто никогда не собирает толпы народу – в крупных городах может прийти человек двадцать, если народу больше – скорее всего издательство или магазин согнали«массовку», а в крохотных городишках на встречи и вовсе приходило три-пять человек. Но ради этих людей я все равно обязан был объехать восемьдесят шесть городов Америки до конца года. Потому что «читатели ждут», как говорил Стив. Но на самом деле, потому что к этому меня обязывал контракт с издательством.

От грустных мыслей о визите в очередную глушь меня отвлекла проводница. Средних лет мулатка с пышно взбитыми и поднятыми наверх волосами и идеально сидящей формой на женственной фигуре.. Показавшись в приоткрытой двери, она тихо постучалась и плавно вплыла в купе, обдав меня приятным мускусным запахом:

– Мы прибудем в Холдридж через три часа тридцать минут, – сообщила она.

– Хорошо, – устало кивнул я. – Вздремну пока что. Разбудите меня за пятнадцать минут до прибытия, пожалуйста.

– Конечно, мистер Стаин, – кивнула мулатка и, так же плавно выйдя в коридор, аккуратно затворила за собой дверь.

Мельком посмотрев на часы, показывающие начало двенадцатого, я принялся готовиться ко сну. – Мистер Стаин! Мистер Стаин, просыпайтесь, ваша станция через четверть часа!

Открыв глаза, я кивнул проводнице и нехотя начал собираться. Что может быть хуже ночной дороги, когда после трехчасового сна в поезде ты вынужден выходить на вокзале крошечного городишки и ждать машину, что доставит тебя в город побольше, но все равно очередную дыру под названием Карни, где воскресным утром несколько преданных читателей жаждут встречи с любимым автором. Как по мне – это просто пара идиотов, которым нечего делать, только бы получить автограф все равно у кого и задать одни и те же надоевшие до чертиков вопросы. Устало вздохнув, я натянул куртку, взял в руки зонт и, осмотрев купе напоследок, пошел к выходу. Поезд уже замедлял ход, подъезжая к вокзалу Холдриджа. – То есть как это сломалась машина?! – стоя под дождем, я почти кричал, разговаривая со Стивом, который застрял где-то там, по дороге в Холдридж. – Ждать эвакуатор? Да ты с ума сошел? Стив, ночь на дворе, проливной дождь, в этом пятитысячном городишке даже вокзал на ночь закрывают. Что значит «пересиди где-то»? У кого я про гостиницу спрошу – ни единой живой души! Я вообще один сошел с этого чертового поезда! Стив!

Твою мать! Из-за треклятого дождя я снова потерял сеть, в отчаянии уставившись на мерцающую голограмму, показывающую мне знак разрыва связи. О том, чтобы найти информацию об отелях, не могло быть и речи. Застрять посреди ночи в богами забытом городишке в глуши Небраски. Да, Дима… молодец! Прославился на весь мир! Популярность тебе многое дала! Плотнее закутавшись в куртку, я пошел вперед по улице, надеясь найти по дороге какой-то бар или заправку, а может, встретить случайного прохожего и узнать, где тут гостиница?

Наконец, я вышел из-за поворота и оказался в жилом районе города: крошечные магазинчики. На первых этажах – квартирки на верхних, кое-где горит свет и, конечно же, все двери и окна украшены к Хэллоуину. Странно, праздник пришелся в ночь с субботы на воскресенье, сейчас три часа ночи и веселье еще должно быть в разгаре, а улицы пусты…

– Давай, закроем ставни и пора валить отсюда! – услышал я смеющийся женский голос.

Пройдя на звук, увидел двух девушек, одетых в костюмы злых ведьм и широкополые шляпы. Одна выше, другая ниже, обе темноволосые, веселые, с милым макияжем, придающим им слегка шаловливый вид. Они стояли под навесом у входа в магазин и старательно запирали ставни, заодно снимая с них декорации к празднику. «Ламиш» – прочел я название магазинчика.

– Простите, – обратился я к девушкам. – Простите, вы не подскажете, где я могу найти гостиницу?

Ведьмочки как-то странно переглянулись, а потом та, что повыше спросила:

– Вы не местный?

– Нет, – подтвердил я ее догадку. – Приехал на ночном поезде, но меня не встретили.

– Но в Холдридже нет отелей, – удивилась девушка, словно пропустив мои слова мимо ушей. – Только один пансион, и тот закрыт на ремонт до мая. Может… – ведьмочка сделала движение рукой в сторону магазина и я уж было обрадовался в надежде, что они пригласят меня внутрь, но тут вмешалась ее подруга.

– Нет, Ты, ему не к нам, – как-то странно заглянув мне в глаза, произнесла она. Голос показался мне смутно знакомым, и я уставился на нее в попытке понять, где мог встречать девушку ранее. – Смотрите, в конце улицы вывеска, видите, светится вдали? – девушка подошла ближе, указывая рукой куда-то вперед. – Там бар. Он так и называется «Бар», вы не пройдете мимо – можете там подождать, пока за вами заедут.

Со смесью досады на то, что меня не пригласили внутрь и радости от того, что знаю, где бар, я пошел дальше по улице. Заведение действительно оказалось там, куда указывала неучтивая ведьмочка, и я уже предвкушал горячий чай. Много чая и обязательно пирог, а если пирога не будет, можно шоколадку. Да, обязательно шоколадку! А еще лучше и пирог, и шоколадку! Чертов Стив, неужели нельзя было проверить машину перед выездом! В баре царило неожиданное оживление. Люди, одетые в самые разнообразные костюмы, толпились в центре, на мое счастье, оставив пустой зону с уютными столиками в глубине помещения. Наконец-то тепло! Сняв мокрую куртку, я хотел было повесить ее на вешалку рядом со столиком, но тут ко мне подошел мужчина. Среднего роста, массивный и мужественный, с кучерявыми русыми волосами и широкими ладонями – он больше походил на какого-то работягу, да и одет был в костюм… гм… пожалуй, средневекового трактирщика: свободные штаны из грубой ткани, льняная рубашка на завязках и засаленный фартук.

– Давайте сюда вашу куртку, – добродушно произнес он. – Мы ее быстро высушим на кухне и моргнуть не успеете!

«Бармен», – догадался я, перекладывая бумажник и блокнот с ручкой из куртки в карманы джинсов. Как только я присел за стол, углубившись в изучение меню, уже знакомый мне мужчина вновь оказался рядом.

– Выбрали что-то?

– Да, извините, как вас зовут? – спросил я, не обнаружив на его одежде привычного бейджа.

– Я Джил, – радушно представился мой новый знакомый. – Меня тут все знают. Вы же только приехали, да?

– Да, Джил, меня должны были забрать, но застряли на трассе, – неожиданно разоткровенничался я.

– Это ничего, это бывает! – согласился Джил. – Так что закажете? Узнав, что кухня бара работает по полной, кофе и пирогом я не ограничился. Индюшка с картошкой по-французски – блюдо родом из детства, заварные пирожные с кофе на десерт… ммм… Предвкушая сытную и вкусную еду, я решил заглянуть в уборную. В ближайшее время заказа мне не видать – его еще будут готовить, а вот воспользоваться сушилкой и привести в порядок одежду не помешает.

Через полчаса я вернулся за стол в прекрасном расположении духа. В конце концов все не так уж и плохо! Одежду и обувь удалось подсушить, я нашел место, где можно досидеть до приезда Стива, на очереди вкуснейший ужин. Можно с чистой совестью заявить о том, что жизнь прекрасна!

Оглянувшись в сторону бара – не видать ли моей еды – я вытащил из кармана штанов крошечный блокнотик, куда записывал идеи для будущих книг. К моему стыду, месяц назад сдав в печать очередную рукопись, я все не мог решить, за что браться дальше. В каких-то сюжетах не был до конца уверен, на некоторые идеи не было должного настроения, а тем временем издательствам хотелось знать, что идет работа, а еще лучше – уже иметь на руках первые главы новой рукописи с четко оформленной авторской идеей. Я же тянул сроки как мог, стараясь найти оптимальный сюжет. Пока что безуспешно.

– Простите, вы мистер Стаин? – я поднял голову и увидел ошеломительной красоты девушку: темные волосы, уложенные в безупречную и сложную прическу, явно не были обычным дешевым париком, купленным к празднику; средневековое платье «простой горожанки» выгодно подчеркивало достоинства идеальной фигуры; образ дополняла корзина, прикрытая платком, под которым можно было различить какие-то травы.

Я торопливо встал из-за стола и сделал то, чего не делал раньше – протянул ей руку:

– Да, это я.

Девушка подала мне ладонь и очаровательно улыбнулась, когда мои губы едва-едва коснулись шелковистой прохладной кожи.

– Как мило с вашей стороны! – она кокетливо повела плечиком. – Я хотела сказать, что у вас превосходные рассказы!

– Рассказы?! – ошарашенно переспросил я. – Простите, я даже не знал, что мои ранние рассказы переводились на английский!

– Ну что вы, мистер Стаин, разве искусству ведомы языковые преграды?

В этот раз в голосе девушки я уловил едва заметный акцент, а она тем временем продолжала:

– Просто хотела сказать, что у вас совершенно чудесные рассказы! Удачи в творчестве! – кивнула она мне и, кокетливо улыбнувшись на прощание, пошла прочь.

«Странная девушка» – подумалось мне. Обычно мои поклонники не бывают такими вежливыми и при этом настолько прекрасными.

От мыслей отвлек Джил, направляющийся в мою сторону с заставленным тарелками подносом. Я вновь присел за стол, неотрывно глядя на дымящиеся блюда.* Утолив голод, я с тоской взглянул на одиноко лежащий на столе потрепанный блокнот и рука, потянувшаяся было к заветной книжице в кожаной обложке, замерла в воздухе. Не хочу я развивать эти идеи. Как ни крути – не хочу. Стоит ли себя заставлять?

Я думал было выйти онлайн, обсудить свою проблему с кем-то из друзей, но, проверив телефон, обнаружил, что сеть отсутствует. Все этот треклятый дождь! Лучшая ночь Хэллоуина: всеми забытый пустынный городок и одинокий путник, застрявший в глуши Небраски, самоуверенно решивший переждать непогоду в незнакомом баре. Прибавьте к этому мистическую атмосферу ночи перед Днем всех святых, отсутствие связи и толпу случайно собравшихся людей, решивших отметить праздник. Гм… а ведь неплохой мог бы выйти сюжет… Что, если все эти люди, к примеру, собрались тут неслучайно? Допустим, их кто-то заманил сюда, чтобы свести счеты… Что же могло объединить этих людей?

Пододвинув блокнот ближе, я раскрыл его на чистой странице и принялся записывать новую идею. Спустя время, вынырнув в реальность, еще раз проверил телефон. Связи все еще не было, часы показывали начало четвертого утра, а толпа, гудевшая в центре бара, даже не думала расходиться. Впрочем, тем лучше, наверное. Подав знак Джилу, что я закончил с горячим и хотел бы получить заказанный ранее десерт, я принялся изучать веселившихся людей. Все они, казалось, хорошо знали друг друга, что и неудивительно – Холдридж городок крошечный. Но, если бы я хотел сделать их героями моего рассказа, собравшимися в баре в ночь Хэллоуина, какие испытания я мог им приготовить? И за какие грехи привел их под эту крышу?

Вон красивая девушка в средневековом платье, что подходила ко мне ранее, флиртует со странным парнем у стойки. Его ярко-зеленые глаза, казалось, сверкнули в приглушенном освещении бара. А, может, это всего лишь мое богатое воображение?

Высокий, с волосами цвета воронова крыла, такой же утонченно красивый, как моя мимолетная знакомая, незнакомец излучал какую-то атмосферу извращенного аристократизма, неотразимо притягательную для женщин, в чем я не раз убеждался, наблюдая за людьми. Впрочем, девушка с корзинкой тоже не промах. Не выказывая ни намека на естественную кокетливость, сквозившую ранее в диалоге со мной, она уверенно соблазняла «испорченного мачо», как я успел мысленно окрестить зеленоглазого. Этот страстный, ничем не прикрытый флирт был хорошо виден всем вокруг, но в то же время никто не обращал на них внимания. Мне оставалось лишь недоумевать, почему эта пара все еще сидит в баре, а не предается страсти в более уединенном месте.

А если бы я взял их за героев… Гм… парня бы убил последним. Одним из последних. Определенно, он заслужит смерти от рук остальных присутствующих в баре, но умрет в конце, раскрыв характер и выдав все тайны, проевшие его черную душу до дна. Девушка… Девушка погибнет в числе первых. Как бы там ни было, а женщине, пусть даже опытной и красивой, не чужда самоотверженность и склонность к драматическим жестам. О да! Она может добровольно отправиться на смерть, перед этим патетично изложив трагическую историю своей жизни.

Гм… а что будет их убивать? Через какие испытания они пройдут и почему окажутся все в одном баре?

– Простите? – незаметно подошедший сбоку Джил напугал меня до чертиков, заставив вздрогнуть всем телом.

– Простите, – продолжил Джил, – я не хотел пугать, но вы так задумались… – бармен замялся и выпалил: – у нас сломалась кофемашина… Подождете? Я попробую починить, если не выйдет, сварю кофе вручную. Устроит? – простодушно спросил Джил. Конечно же, мне не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

– Я буду там, – кивнул я бармену, показывая на толпу у бара.

Мне захотелось пообщаться с этими людьми, узнать их ближе, взять что-то от них для персонажей моей истории.

– И правильно! – Джил неожиданно радушно хлопнул меня по плечу, и даже через одежду я ощутил тепло его горячей ладони. – Они давно ждут! Дмитрий Стаин, подумать только! Айлин о вас уже все уши прожужжала, ребята просто не хотели тревожить вас во время еды.

– Айлин? – я задумчиво повторил имя, понимая, что речь идет о поклоннице моих рассказов. – Как странно, скажи, Джил, а откуда… – я обернулся, но Джил уже ушел.

Беспомощно осмотревшись по сторонам, я решил, что спать мне определенно нужно больше. Сначала бармен подкрадывается незаметно, потом уходит, исчезнув практически в один миг. Торможу от недосыпа. Присев с краю бара, я сразу привлек к себе внимание посетителей. То тут, то там пошли перешептывания – как это все знакомо. Скоро ко мне кто-то подсядет, потом подойдут еще, и еще, а закончится это все творческим вечером Дмитрия Стаина. Точнее, утром, потому как время близится к рассвету, но смысл от этого не меняется. Еще пару лет назад, на пике внимания прессы, такая любовь толпы не вызвала бы у меня ничего, кроме раздражения, но сегодня я этому только рад. Все лучше, чем запомниться угрюмым писателем, наевшимся и уснувшим за дальним столиком в баре захудалого городишки.

О! А вот и первый поклонник!

Шатаясь, ко мне подошел огромный мужчина в костюме палача. Я и сам довольно высок, но этот детина был больше и шире меня, напоминая пьяного, слегка несуразного, но неопасного медведя. Простой черный балахон с огромным капюшоном, перетянутый кожаным поясом, и гигантских размеров топор, висящий на специальной заспинной перевязи. Да уж, к костюмам в этом городке явно подходили творчески.

– Добрый вечер! – неожиданно интеллигентно и спокойно произнес мужчина.

Признаться, его голос и тихая, почти ласковая манера говорить так резко контрастировали с внешностью, что я с трудом удержался, чтобы не повертеть головой, рассматривая, а не разыгрывает ли меня кто-то, произнося слова вместо этого бугая. Но это было бы невежливо, а потому я просто ответил, серьезно кивнув:

– Добрый.

– Меня зовут Ивейн. Не узнаете?

Я недоуменно посмотрел на мужчину, понятия не имея, где раньше мог его видеть. Что-то неуловимо крутилось на задворках сознания, но никак не хотело оформляться в конкретную мысль.

– Извините, думаю, я бы запомнил. Может, вы капюшон снимете?

– Ну да, конечно, – Ивейн серьезно кивнул, одним движением ладони смахнув с головы капюшон.

Коротко стриженная темная голова, густо сдобренная сединой по бокам, слегка курносый нос картошкой и опухшие красные глаза, казавшиеся черными от сильно расширенных зрачков. Я никогда не видел его ранее и с этим Ивейном что-то явно было не так. Но вот что?

– Нет, простите, – я откинулся назад на высоком барном стуле, инстинктивно стараясь держаться как можно дальше от этого странного человека и мне нестерпимо захотелось коньяку.

Странно, я ведь терпеть не могу алкоголь, да и коньяк в свои тридцать два ни разу не пил, но почему-то в голове всплыл образ меня, успешного автора, которым я всегда хотел быть. Огромное состояние, собственный особняк в центре Лондона, где я, сидя у камина, задумчиво попиваю коньяк, глядя на пляшущий за стеклом огонь. Широкий бокал из тонкого серебра на невысокой узкой ножке украшен изящной вязью узоров, под ногами пушистый ковер, ладонь постепенно нагревает янтарную жидкость и она раскрывается, окутывая меня мягким запахом кожи, дополненным стройной нотой кедра и тонким ароматом дыма. Согрев содержимое бокала, я медленно подношу его ко рту, наслаждаясь каждым мгновением и степенно смакуя глотки....

Неожиданно вынырнув из транса, я уставился на странного человека, стоявшего сбоку от меня. Серый плащ и черная широкополая шляпа выглядели бы неуместно посреди бара, если б не Хэллоуин. Через плечо перекинута черная сумка. Большая, как у почтальона. И этот взгляд… Какой странный взгляд, пронизывающий, оценивающий, взвешивающий, расчетливый.

– Теперь узнал нас? – вкрадчиво усмехнулся мужчина в шляпе.

Вверх по позвоночнику поползла дрожь, расходясь по телу холодным, липким страхом. Все еще не веря своей догадке, я перевел взгляд на Ивейна, но тот, уставившись себе в ноги, произнес:

– Дай ему время, Собиратель. Немного времени. Он всего лишь че-ло-век, – процедив последнее слово по слогам, Ивейн презрительно сплюнул на пол и хлопнул ладонью по столешнице: – Джил, черти тя задери! Налей выпить!

Джил, послушно возникший словно из ниоткуда, добродушно посмотрел на меня и, грустно усмехнувшись, спросил:

– Узнал, значит, да? Нет, ты пойми правильно, уж я-то зла на тебя не держу, мне грех жаловаться. Вивьен умер, я купил это заведение. Бар сейчас, трактир раньше, хорошая, спокойная жизнь без хлопот и забот. Знай себе работай, наливай, истории выслушивай. А то, что ты их от моего имени рассказывал, как прежде от имени Вивьена, так мне ж даже лестно! – произнося это, Джил налил две стопки водки и поставил одну перед Ивейном, а вторую пододвинул мне.

– Я не… а черт с ним! – плюнул я, опрокидывая содержимое рюмки в рот и чувствуя, как огонь обжигает гортань, разливаясь по телу.

В секунду меня охватила необъяснимая эйфория и я не замедлил этим воспользоваться.

– Джил не в претензии, – начал я. – А у вас, значит, ко мне какое-то дело, да? – решив, что просто так не дамся, я пошел ва-банк, сам мысленно прикидывая расстановку сил и думая, какую наиболее выгодную позицию я могу занять в случае потасовки.

Атмосфера внутри бара накалилась. Музыка замолкла, гости оставили свои разговоры и начали сходиться вокруг меня. Происходящее в зале меня пугало.

Почувствовав, как начинаю «уплывать» от водки, я сфокусировал взгляд на Собирателе и, выдавив из себя кривую ухмылку, попробовал уточнить:

– У тебя, значит, ко мне претензии, да?

– У меня? Претензии? – переспросил Собиратель. – Ты запроторил меня на этот чертов чердак и оставил там покрываться пылью на ближайшие двенадцать лет. У меня претензии! Ничего не объяснил, ничего не рассказал. Я Собиратель, у меня мега-супер-пупер проблемы, а давайте-ка я открою тетрадочку и, чтобы отвлечься, поведаю вам страшную историю, деточки! – кривляясь, продолжил он. – Историю о том, как не надо увлекаться деньгами, баловаться наркотиками, пить и курить. Историю о том, что все в жизни в ваших силах, историю о том, как плохо предавать близких и делать неверный выбор в жизни. Я Собиратель, моралист, профессиональный неудачник и рассказчик историй от имени великого Дмитрия Стаина! И я еще чем-то недоволен, да? – грозно спросил он уже серьезным тоном.

– Милый, ну не обижай нашего автора! – вмешалась уже знакомая мне Айлин.

«Точно! Невеста палача!» – вспомнил я и посмотрел на Ивейна, старательно отводящего глаза от красавицы.

– Подумай только, – ласково произнесла девушка, беря прислужника Смерти за руку и заглядывая ему в глаза. – На твоем примере он же прививал высокие моральные ценности подрастающему поколению. Много ли авторов в те годы могли похвалиться столь дальновидным подходом и такой заботой о нравственных ценностях молодежи? Тебе есть чем гордиться, Собиратель! – мягко подытожила она и тут же резко развернулась в мою сторону, выставив правую ладонь вперед, медленно сводя пальцы все ближе и ближе.

Я чувствовал, как невидимая сила сжимает мое горло все сильнее и сильнее, но сидел, оцепенев, не в силах даже пошевелиться. Удавка медленно затягивалась, и вдыхать воздух становилось с каждой секундой все тяжелее, но я вдруг понял, что не могу позволить ведьме выиграть. Нельзя поддаваться панике. С трудом переведя взгляд на Айлин, я постарался заглянуть ей в лицо. В голове пульсировало, сознание начинало мутнеть, но мир вокруг виделся как-то отчетливо резко, а от ладони ведьмы, казалось, расходилась в стороны туманная дымка, не позволяющая мне увидеть выражение ее лица, ее глаза… Интересно, какого цвета ее глаза?

– А он сильнее, чем я думал, – неожиданно вперед вышел молодой мужчина, с которым флиртовала Айлин, и чары ведьмы в одно мгновение рассеялись.

Я облегченно осел на стуле, вдыхая воздух полной грудью, а Джил заботливо подсунул мне под руку стакан с водой.

– Серые, – самодовольно произнес мужчина, притягивая к себе Айлин. – У моей сестры серые глаза, – добавил он, впиваясь в губы ведьмы долгим, страстным поцелуем.

– Знакомься, если не узнал, – хмуро произнес Джил, глядя, как я допиваю остатки воды, – это Реми.

В один миг в моей голове сошелся пазл, старые истории ожили, рассказывая то, что я давно похоронил, оставив в далеком прошлом, на задворках памяти.

Продолжение «Невесты палача» и «Куклы колдуна», объединенное одной сюжетной линией. Один из последних моих «детских» рассказов, в котором трактирщик Вивьен случайно становится свидетелем разговора Реми и Айлин. Понимает, что они брат и сестра, и сводит воедино две истории, рассказанные ему посетителями трактира: палачом Ивейном и наследником крупного состояния – Джилом.

Сам трактирщик гибнет от рук колдуна и ведьмы, но успевает отправить письмо Джилу – брату девушки, которую ранее убил Рене. Вернувшись в город, Джил выкупает пустующий трактир Вивьена, собирает слухи, разыскивая новый дом колдуна и, улучив момент, поджигает строение в тот момент, когда внутри находятся и Реми, и Айлин. Отомстив за смерть сестры и Вивьена, Джил остается в трактире, выслушивая истории посетителей и стараясь им помочь.

Сложив картинку воедино, я потрясенно развернулся в Джилу, но тот только пожал плечами:

– Одного ты не учел, Дима. Эти двое бессмертны. Они могут получить молодость, красоту и силу, совершая жертвоприношения, но жизнь отнять у них способна лишь сама Смерть.

– Кстати, обо мне, Дмитрий! У меня к вам серьезный разговор!

Откуда-то из-за спины палача вынырнул совершенно обычный молодой человек с голубыми глазами и черными волосами, оттеняющими трогательную и беззащитную бледность лица.

– Скажите, – начал он, слегка наклонив голову, – разве Смерть может выглядеть вот так? – спросил он, указывая на себя.*– Они все там были, понимаешь, все! – Дима сбивчиво пытался рассказать случившееся, то и дело прыгая с одного на другое, а я, находясь на противоположном конце мира, силилась понять, что вообще произошло.

– Дим, давай по порядку, – попробовала я успокоить друга. – Вышел этот бледный темноволосый чувак, который типа «Смерть», и что?

Дима

– Скажите, – начал парень, слегка наклонив голову, – разве Смерть может выглядеть вот так? – он вопросительно указал на себя.

Не в силах ничего ответить, я почувствовал, как меня начинает бить крупная дрожь.

– Дорогой, ну что ты делаешь с нашим автором?

К Смерти подошла невысокая элегантная женщина с бокалом шампанского в руке, одетая в черное вечернее платье. Праздничный наряд, более уместный на приеме, выглядел немного нелепо в захолустном баре в разгар Хэллоуина, но выставлял в выгодном свете ее безупречную, стройную фигуру. Миловидное лицо выдавало серьезную, умную и уверенную в себе женщину. В ней не было той откровенной и почти идеальной красоты, которой покоряла мужские сердца Айлин. Свойственная незнакомке манера держаться, указывала на какую-то внутреннюю целостность характера и развитое чувство собственного достоинства. Таким, как она, ни к чему повышать голос, спорить, доказывать. Такие, как она, припечатывали одной тихой, спокойной фразой, смысла в которой зачастую больше, чем иные вкладывают в тысячу слов.

– Элис, – представилась она, салютуя мне бокалом. – Элис Дайер, психолог, гипнотерапевт. Визитки оставить не могу – вы не предоставили мне такой роскоши. Помните меня? – с легкой издевкой спросила она.

– Жертва Коллекционера, – прошептал я, неотрывно глядя на Элис.

– Именно так, первая жертва Коллекционера, – подтвердила она и, повернувшись к Смерти, спросила: – Давай вежливее, дорогой, чем именно ты остался недоволен?

– Ты видела, кем он меня выставил? – начал жаловаться Смерть. – Я веками оттачивал свой образ: женщина в длинном платье под черной густой вуалью, старуха или «безликое нечто» с косой и в балахоне. Таинственные, мистические личности, приходящие в смутные времена, когда человеческая жизнь находится на стыке двух миров: реального и потустороннего. А он что сделал? Ну вот что он сделал?

– Дорогой, давай попробуем вести конструктивный диалог, – перебила его Элис. – Сформулируй главную причину своего недовольства творчеством Дмитрия, пожалуйста.

– Он дал мне это! – Смерть снова презрительно указал на свое тело. – Наделил меня внешностью обычного подростка, выставив бездельником, который праздно шатается по миру в поисках неизвестно чего.

– Дмитрий, – обратилась ко мне Элис, – что вы на это ответите?

– Да, но… – замялся я, – но Смерть способен менять обличья. Вы же принимаете внешность любого человека.

– Я-то принимаю, – усмехнулся Смерть, – но ты сделал меня таким! Именно таким, понимаешь? Ты придумал мне конкретное лицо.

– Я считаю, – медленно произнесла Элис. – Я считаю, Смерть пытается сказать, что ему некомфортно представать перед читателями ваших рассказов в излишне обыденном образе. Мне кажется, он испытывает обиду на вас, Дмитрий, поскольку вам не удалось отразить в образе героя того глубокого внутреннего наполнения, что присуще Смерти, на его взгляд. Образ, тщательно создаваемый им тысячелетиями, был разрушен и изничтожен в ваших творениях. Я правильно тебя поняла, дорогой? – спросила Элис, обращаясь к Смерти.