Текст книги "Стратегия пеперони. Добавь перца в работу!"

Основные формы агрессивности

Агрессивность бывает разной, как и формы ее проявления: от оскорблений до прямых издевательств, от побоев до выстрела в упор, от исподтишка подставленной подножки до подложенной бомбы, от неприкрытого хамства до демонстративного игнорирования, – таково авторитетное мнение Ганса-Петера Нолтинга, который занимается исследованием агрессивного поведения. А вот выльется ли конструктивная энергия агрессивности в деструктивное поведение, зависит от того, насколько угрожающей кажется сложившаяся ситуация.

Если говорить о мире бизнеса и о конкурентной борьбе, то агрессия, как правило, проявляется в виде реакции на действительное или мнимое посягательство на собственную власть. Ведь именно утрата власти может обернуться полным фиаско. Поэтому основной принцип многих бизнесменов в наше динамичное время гласит: реагировать быстрее и действовать агрессивнее!

Не осознавая собственного деструктивного потенциала, можно стать угрозой как для социума, так и для бизнеса. Чтобы узнать лучше и себя, и других, обратимся к классификации агрессивности по четырем группам, предназначенной для определения различных ее форм и видов в деловой жизни:

• явная деструктивная агрессивность;

• явная негативная агрессивность;

• скрытая деструктивная агрессивность;

• скрытая негативная агрессивность.

Эта форма защиты собственных интересов предусматривает причинение увечий или даже смерти своему противнику. Сюда относятся заказные избиения и убийства, а также, например, расправа с журналистами, ведущими «неудобные» расследования. Сюда относятся факты организованной преступности в экономике, будь то сомнительные сделки в России или коррупция в строительной отрасли Германии. Причиной расправы могут стать ситуации, когда взятки (в последнее время их принято завуалировано называть вознаграждением за «консультационные услуги», гонораром за «решение вопросов» или просто «благотворительными взносами») были обещаны, но обещание не выполнено. Кроме того, деструктивную реакцию может вызвать угроза раскрытия нелегальных финансовых потоков. Это случается в тех случаях, если виновники эксцессов видят для себя серьезную опасность, если их обуревает элементарная жадность или если при раскрытии махинаций им грозит тюремный срок. Следуя своей логике, они оправдывают собственные действия тем, что якобы просто пытались защищать свои интересы до конца.

Последствия такой явной деструктивной агрессии почувствовала на себе одна предпринимательница из Южной Германии. Ее особняк подожгли, а на нее саму однажды ночью напали с удавкой. Эти преступления до сего дня остаются нераскрытыми; возможно, они были заказаны конкурентами, которые видели в ней серьезную угрозу своему бизнесу. В любом случае, цена для жертвы оказалась высокой: теперь она вынуждена жить в постоянном страхе и оплачивать недешевые услуги телохранителей. «Успех – это всегда риск!» – такой неутешительный вывод сделала для себя эта женщина.

«Вы бы наняли киллера, узнав, что конкурент намерен разрушить ваше экономическое, социальное, семейное или общественное благосостояние?» – такой вопрос я задал группе преуспевающих бизнесменов (их ответы были, разумеется, «обезличены»). Один влиятельный коммерсант (в возрасте 56 лет), не задумываясь, тут же ответил: «Конечно! Я не позволю просто так разрушить дело своей жизни!» Три других участника – тоже крупные бизнесмены – выразили резкую критику. Вы думаете, их взволновала готовность коллеги к такой жесткой реакции? Вовсе нет – они критиковали его за трусость и нежелание самому взяться за дело!

При данной форме агрессии ставка делается на психическое изматывание противника: с помощью угроз, телефонного террора, постоянной слежки предпринимается попытка вывести жертву из равновесия и оказать психологическое давление. В таких действиях четко просматриваются садистские мотивы, ведь мучения жертвы приносят наслаждение.

Психологический террор проявляет свое разрушительное действие только в режиме постоянного повторения. Именно постоянное напряжение изматывает жертву. Моббинг, а также его разновидность – боссинг, когда психотеррор исходит от руководства, – безусловно, подпадают под определение явной негативной агрессии. В Германии работники, замеченные в моббинге, могут быть немедленно уволены без выходного пособия. Но, тем не менее, данная форма агрессивности по-прежнему широко распространена, и ее по-прежнему сложно доказать. Зачастую все начинается вполне невинно: с распространения беспочвенных и нелепых слухов, которые могут вылиться в масштабные атаки. Цель тех, кто занимается травлей на рабочем месте, заключается в том, чтобы надолго вселить в противника (они никогда не говорят «жертва») неуверенность, запугать его и нанести психическую травму.

Губительное действие моббинга проявляется исподволь и только при условии постоянного повторения. Это изматывает жертву, в худшем случае приводя к так называемой третичной виктимизации, когда измученный отчаянием человек готов признать правомерность нападок, считая их «посланными богом или судьбой», или же впадает в полную апатию. Агрессорам на это наплевать, напрасно ждать от них сочувствия. Они достигли своей цели, которая заключалась в том, чтобы любой ценой ослабить противника. Если же в случае разоблачения им приходится публично отвечать за свои действия, у них появляется сочувствие особого рода: сочувствие и жалость к самим себе, которые и гроша ломаного не стоят.

При данной форме агрессии горе, причиняемое третьим лицам, принимается как нежелательный, но неизбежный побочный эффект. Стремление к успеху любой ценой – не такой уж редкий феномен в экономической, социальной, научной или культурной среде. Так, до недавнего времени уход от налогов считался чуть ли не национальным видом спорта, пока ужесточение законов, а также готовность некоторых банков предоставить конфиденциальную информацию за вознаграждение, не повысили вероятность санкций. Еще один пример – молодые ученые, которые в погоне за признанием подделывают результаты исследований, даже прекрасно понимая, что рискуют в будущем лишиться ученой степени. Слишком велико искушение быстрыми деньгами и славой. Серьезным и ответственным подходом к делу это не назовешь.

А предприниматели, которым угрожает банкротство, даже согласны взять на себя косвенную вину за смерть непричастных людей: по поддельным документам они организуют вывоз мусора на нелегальные свалки, что приводит к отравлению играющих неподалеку детей («Я всего лишь хотел сохранить рабочие места в нашем городе!» – утверждают эти потенциальные убийцы). Аналогичные случаи: масштабный нелегальный ввоз протухшей говядины на территорию Европейского союза, незаконная продажа оружия в так называемые страны-изгои или поставка немецкими компаниями в Ливию ядовитых газов и оборудования, необходимого для их производства.

Сын Каддафи сделал трезвый и прагматичный вывод: «Нам нравятся немцы. Они нам всегда помогали». Согласитесь, весьма сомнительный комплимент!

Эта форма агрессии также направлена, в первую очередь, на достижение экономического успеха. Неудачи конкурента воспринимаются как положительный фактор. Примером может служить жесткая борьба за лидерство среди руководителей высшего звена.

Данная форма агрессии относится к популярным развлечениям экономической элиты. Топ-менеджеры не скрывают своей любви к полулегальным вариантам достижения стратегических целей. Руководитель одной известной сталелитейной компании, участвовавший в моем семинаре, завуалировано назвал эту тонкую форму агрессивности «готовностью к нестандартным решениям для успешного продвижения по карьерной лестнице». Он проиллюстрировал такой подход на примере рейдерского захвата, которым он угрожал более слабому и неуступчивому конкуренту, пока тот в конце концов не устоял и не сдался. Наш менеджер назвал свои действия «артистичным блефом, доведенным до уровня искусства». Меня это не удивило: я знал о его страстной любви к покеру!

Виды проявления агрессивности на рабочем месте

Четыре названные выше формы агрессивности могут проявляться в шести конкретных видах, из которых пять губительны для дела и для карьеры. Поэтому с этими пятью нам следует познакомиться в первую очередь. Сюда относятся:

• спонтанная агрессия;

• фрустрационная агрессия;

• мстительность;

• компенсаторная агрессия;

• аутоагрессия.

Спонтанную, неконтролируемую, почти взрывную агрессию можно сравнить с быстрым и необдуманным «выстрелом навскидку»: это приносит больше вреда, чем пользы (и на следующий день, как правило, приходится извиняться). Создается впечатление, что представители подобной линии поведения забыли основной принцип общения – «сначала подумать, потом действовать». Спонтанная агрессия не красит ни работников, ни руководителей: со стороны кажется, что они перевозбуждены и не справляются с ситуацией. «Просто не умеют держать себя в руках», – так подумают и друзья, и враги. Такое поведение досадно и непростительно, хотя по-человечески и понятно. Доказано, что представители спонтанно-агрессивного типа совершенно непригодны для разработки и осуществления стратегических планов. Иногда даже следует запретить им принимать участие в совещаниях, на которых предстоит решать важные вопросы, поскольку существует опасность, что они сорвутся и в одночасье испортят все, на что было затрачено немало времени и сил. Как бы жестко это ни звучало, но в подобных случаях поможет только временная изоляция таких коллег.

Несмотря на столь неблагоприятные последствия спонтанно-агрессивные личности, как правило, не хотят ничего менять, – они просто не могут отказать себе в удовольствии сорвать свою фрустрацию на окружающих. А многие руководители считают, что их положение оправдывает такое поведение. Безусловно, они заблуждаются на этот счет, что заметно по большой текучести кадров: напряженная атмосфера отнюдь не способствует нормальному режиму и эффективности труда. Исследования, проведенные консалтинговой фирмой Kienbaum, показали, что в компаниях с большим количеством невротиков в высших эшелонах управления складывается нездоровая обстановка, а доходность сокращается примерно на 6 %.

В основе фрустрационной агрессии всегда лежит неудовлетворенное стремление к возвеличиванию и власти. В этом случае агрессия представляет собой попытку насильно добиться от окружающих того, что они не готовы дать добровольно. Данная форма агрессивности обычно встречается у неадекватных личностей, реальность трудовых будней которых очень сильно отстает от идеала, нарисованного ими в своем воображении.

В качестве примера можно привести одного талантливого химика, который тщетно надеется на то, что начальство когда-нибудь заметит его выдающиеся (организаторские) способности, вызволит из лаборатории и примет в свой элитарный круг, ну или хотя бы доверит ему ответственный участок работы.

Однако этого не происходит, что не в последнюю очередь объясняется его никудышным самомаркетингом, неумением преподнести себя с выгодной стороны. Ведь он ни разу даже не заикнулся о своих амбициях – откуда же начальник должен был о них узнать? Наш химик страдает так называемым синдромом спящей красавицы: ему хочется, чтобы начальство само заметило его выдающиеся достоинства и воздало ему по заслугам, без малейшей саморекламы с его стороны. Но его ожидания не оправдываются. К тому же его работой в лаборатории очень довольны, он там практически незаменим, и ударный труд приводит к остановке карьерного роста. Ведь недаром одна из формул успеха гласит: «Никогда не меняй победный состав!» Сложившаяся ситуация гнетет нашего химика, но он не в состоянии что-либо изменить и в результате впадает во фрустрацию.

Однако причина кроется лишь в нем самом. Чуть больше экстравертности, и ситуация могла бы измениться самым чудесным образом: озвучив свои желания, этот специалист мог бы обратить на себя внимание и значительно улучшить свои карьерные шансы. А так ему остается лишь фрустрация, которая со временем липкой паутиной опутает душу и превратит его в угрюмого брюзгу, действующего всем на нервы. Этот путь ведет к изоляции и отчетливо демонстрирует, что наш химик абсолютно не подходит на пост руководителя.

Если в вашем отделе работает такой сотрудник и вы не собираетесь помогать ему в карьерном росте, так как он отлично справляется со своей работой и вам не хотелось бы его терять, то следует хотя бы отмечать его заслуги и хвалить. Это прольется бальзамом на его страждущую душу, и он всегда будет к вам лоялен – в благодарность за прямую поддержку. Можно ли ожидать большего?

Иногда фрустрационная агрессивность идет на пользу окружающим, как показывает пример одного успешного и уважаемого предпринимателя из провинции.

Ему претит жизнь в сельской глуши, ведь он мечтал стоять у руля большого концерна (и даже попытался добиться этого, но безуспешно). Ему обидно, что о нем не пишут в центральных газетах и экономических журналах. И хотя он самый крупный работодатель в своем районе, хотя его знают и ценят в местной администрации, он прекрасно понимает, что «играет лишь во второй лиге».

Наш предприниматель осознает крушение своих надежд, однако его подавленное состояние не переходит в агрессию. Для своей фрустрации он находит позитивный выход, занявшись меценатством и организуя культурные мероприятия («Я приглашу к нам самого Пласидо Доминго!»). Кроме того, он учреждает культурный фонд, – и, наконец, добивается признания и восхищения, к которым безуспешно стремился в бизнесе. А о его культурных и социальных проектах, пусть и вскользь, напишет уважаемая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung.

Фрустрация, используемая в позитивном русле, способна принести много хорошего!

Месть является иррациональным чувством, попыткой обратить вспять то, что уже произошло. Агрессивные мстительные люди совершенно невыносимы. Их агрессивность не обусловлена необходимостью защиты, ведь обида уже нанесена, это дело прошлого. Нужно просто признать свое поражение, забыть о происшедшем и сделать соответствующие выводы в отношении обидчика.

Однако разумные принципы не подходят мстительному человеку, и он предпринимает бессмысленную попытку исправить прошлое, следуя «закону возмездия», принципу «око за око, зуб за зуб».

В качестве примера приведу одну некрасивую историю. Некий строительный подрядчик не получил госзаказ, на который рассчитывал, – несмотря на то, что помог оплатить «непредвиденные расходы» заведующего отделом, от которого зависело размещение госзаказа, а также установил в доме этого чиновника систему сигнализации по цене намного ниже рыночной. Стройподрядчик начинает по-настоящему ненавидеть продажного чинушу, не соблюдающего основное правило архаичной морали, которое звучит элементарно просто: «Ты – мне, я – тебе!» И придумывает месть, потрясающую по своему коварству: с помощью знакомого журналиста был пущен слух, что чиновник питает порочную слабость к маленьким мальчикам. Стройподрядчик действовал наверняка, черпая вдохновение в истории поп-музыки. «С Майклом Джексоном этот метод тоже отлично сработал», – объяснил он свой выбор.

После двухмесячного перемывания косточек в прессе было доказано, что чиновник не склонен к педофилии. Однако за это время он пережил семейный кризис, чуть не развелся, а в престижном «Ротари-клубе», членом которого он является, его теперь обходят стороной. Да и сердце начало пошаливать… Oднако стройподрядчику его ничуть не жаль, ведь, по его мнению, справедливость восторжествовала! И он не испытывает ни малейших угрызений совести – в конце концов, госзаказ был ему просто необходим для спасения бизнеса и сохранения рабочих мест!

Творить зло и отлично чувствовать себя при этом: американские криминологи Сайкс и Матза называют это стратегией нейтрализации и оправдания своих поступков, помогающей избежать чувства вины или стыда. После пережитой несправедливости месть представляется справедливым и необходимым решением. Подробнее мы поговорим об этом в главе «Методы нейтрализации: полезно знать, но не стоит применять». В описанном выше случае предприниматель придумывает для себя удивительно простое оправдание: чиновник сам виноват, почему он не придерживался неформальных, пусть и нелегальных, договоренностей?

Мстительные люди злопамятны, они ничего не забывают. Их сомнительное жизненное кредо гласит: ничто не должно остаться безнаказанным! Мстительных людей следует остерегаться. Как-то со мной разоткровенничался руководитель одной компьютерной компании. «Я никогда не забываю нанесенные мне обиды и неколлегиальное поведение, – сказал он. – Моя политика заключается в том, чтобы затаиться и при первой возможности подставить обидчику подножку. Разумеется, исподтишка».

С точки зрения психоанализа это можно объяснить попыткой восстановить пошатнувшееся самоуважение. К сожалению, нередко за счет ни в чем не повинных людей. Вспомним, к примеру, жаркие баталии при дележе наследства, от которых страдают простые работники фирмы. Невзирая на потери, ставя под вопрос дальнейшее существование компании, игнорируя опасения сотрудников за свое будущее, наследники ведут безжалостную битву за каждый карандаш, поскольку прошлые личные обиды не позволяют взглянуть на ситуацию объективно. А ведь столь ожесточенная борьба вовсе не является вынужденной необходимостью: можно прибегнуть к услугам профессиональных посредников по урегулированию споров, так называемых медиаторов, способных свести (моральный) ущерб к минимуму, например, уменьшив недоверие наследников друг к другу и их страх оказаться обманутыми.

За мстительной агрессивностью часто скрывается разочарование в жизни, неуверенность в собственной состоятельности. Нередко причиной этого является то, что я называю эксклюзивным страданием (из разряда «богатые тоже плачут»). Его можно уменьшить за счет расширения социального кругозора и знакомства с жизнью аутсайдеров, к примеру, в течение нескольких недель выполняя обязанности социальных работников в приютах для бездомных. После приобретенного таким образом опыта по-другому начинаешь смотреть на вопрос, что значит «быть обделенным». Оказывается, иногда достаточно лишь сменить угол зрения!

Если же преодолеть разочарование не удается, то может быстро развиться подспудное отвращение к жизни, и вместо этических принципов и веры в людей приоритетной становится погоня за престижем и статусом. Руководящий работник, относящийся к данному типу, на первый взгляд упорно стремится к поставленным целям (т. е. является «эффективным менеджером»), но на самом деле судьба компании его не слишком интересует. У людей такого склада решимость часто соседствует с озлобленностью – при полном отсутствии моральных принципов. С этими людьми следует вести себя очень осторожно.

Этот тип весьма распространен в современном обществе. Его представители всеми силами пытаются компенсировать чувство собственной неполноценности. Они предпочитают выполнять отвлекающие, «заместительные» действия, стараясь казаться более значительными и важными, чем есть на самом деле. В народе таких называют очковтирателями или показушниками. Продуктивную деятельность они заменяют напористостью и доминантным поведением. Большими способностями похвастаться не могут, поэтому опасаются, что поставленных целей достигнуть не удастся – ввиду личной слабости, боязни или некомпетентности. А плачевные результаты вызывают внутренний разлад и недовольство. Душевный баланс нарушается, и организму требуется вернуть себя в равновесное состояние (в этом случае психологи говорят о гомеостатическом механизме).

Работники, относящиеся к компенсаторному типу, как правило, большие мастера саморекламы: они умеют создать себе превосходный имидж, за которыми, однако, ничего нет. Со стороны такие люди кажутся непредсказуемыми, они подвержены перепадам настроения и не упускают случая позлорадствовать, даже если речь идет о неудачах ближайших коллег. Если снова обратиться к преступной среде (надеюсь, читатель не сочтет это неуместным), то напрашивается сравнение с отморозками: они нередко признаются в том, что чужая боль поднимает им настроение. Одним словом, при завышенных претензиях злорадство помогает забыть о собственной несостоятельности, компенсировать его.

Еще сильнее действуют на нервы те представители компенсаторного стиля поведения, которые мечтают о достижении более высокого статуса в обществе и ошибочно надеются на то, что их сумочка от Gucci, часы Rolex или костюм от Chanel будут замечены и оценены по достоинству: «Вы только посмотрите, какой я классный, ведь у меня дорогие брендовые вещи!» Однако заложниками, или, иными словами, жертвами брендового фетишизма они не являются. Социологи нашли более удачное определение для этого феномена: заблудшие, потерянные души в обществе потребления. Дело в том, что материальная компенсация бессодержательна, требуется постоянная, все более частая «подпиткa». Одно удовлетворенное желание порождает десять новых запросов. Вовлеченный в этот губительный круговорот неуемного потребления человек может быстро оказаться отброшенным на самый край.

Наиболее отвратительный вариант проявления компенсаторного механизма – самодур, авторитарный руководитель, без зазрения совести вовлекающий своих сотрудников в жесткую конкурентную борьбу. Постоянными угрозами он пытается возвеличить собственное эго, вместо того, чтобы блюсти интересы своих подчиненных. Фразы в стиле «таких, как вы, нужно…» становятся лейтмотивом трудовых будней. Авторитарный руководитель этого типа не способен к эмпатии и слишком нацелен на конечный результат, что дополняется почти маниакальным стремлением к полному контролю над своими сотрудниками (а дома – над членами своей семьи). Вслед за Фрейдом психоаналитики говорят об «анальном характере», о маниакальной настойчивости и навязчивом контроле за подчиненными и домочадцами. Одержимость властью вплоть до тайных фантазий о собственном богоподобии служит источником внутренней компенсации, чему нередко способствуют корпоративные иерархические структуры.

Кстати, такой тип характера многие считают типично немецким: в бытовом варианте он находит свое воплощение в навязчивой стрижке газонов и «вылизывании» автомобиля по субботам.

Однако вернемся к нашим бизнесменам. Не очень красивый, но интересный с криминологической точки зрения пример компенсаторной агрессивности подарил мне менеджер одной крупной химической компании, с которым я познакомился в Цюрихе.

Этот менеджер был крайне раздражен, причем с полным на то основанием: он упустил заказ на сумму с шестью нулями, который перехватил конкурент. Случай, безусловно, досадный, но не смертельный, ведь в общем ситуация с заказами вполне благополучная, и жизнь продолжается. Однако наш персонаж видит все в другом свете: для него это не только финансовые потери, но и личное поражение, так как перехватившим заказ конкурентом оказался его старый соперник – еще со школьной скамьи.

Они и тогда – без всякой нужды – конкурировали друг с другом, что привело к развитию амбивалентных взаимоотношений: дружбу от вражды порой отделял всего один шаг. По окончании школы оба сделали похожую карьеру в конкурирующих компаниях и встретились вновь, когда на горизонте замаячил заказ со многими нулями. Проигравшим оказался наш менеджер – и не смог справиться с горечью поражения. Его душа жаждала компенсации понесенного морального ущерба. И получил он эту компенсацию необычным способом: во время вечерней прогулки всего лишь за 25 минут поцарапал ключом – теперь дело становится интересным и с криминологической точки зрения! – девять роскошных автомобилей (каждый из которых стоил не менее 50 тысяч евро). Объяснение оказалось ошеломляюще простым и даже обескураживающим своей извращенной логикой: «У моего друга тоже шикарный автомобиль». Одним словом, речь идет о замещающем поступке. Примечательно, что после содеянного наш персонаж пришел в прекрасное расположение духа и ни капельки не раскаивался! А три дня спустя еще раз испытал эйфорию, когда прочел в одной из газет статью о «молодежном вандализме, направленном на дорогие автомобили».

Как видно из этого примера, совершая злой поступок, человек вполне может испытать удовлетворение и получить отличную психологическую компенсацию. Хотя – как криминолог – я подчеркиваю, что я в любом случае против подобных сценариев! Кстати, риск быть пойманным во время акта вандализма был весьма велик. На мой вопрос, стоило ли так рисковать, у менеджера нашелся только эмоциональный и по-юношески бесшабашный ответ: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского!»