Текст книги "Первый Гвардейский кавалерийский корпус"

^69а Антонов Алексей Иннокентьевич (1896–1962), генерал армии (1943). В 1941 г. – заместитель начальника штаба Киевского особого военного округа. В Отечественную войну возглавлял группу формирования управления Южным фронтом, с августа 1941 г. – начальник его штаба.

⁷⁰ Город Кривой Рог оккупирован немецкими войсками 15 августа 1941 года.

⁷¹ 253 сд в обороне Кривого Рога.

^71а П. А. Белову предлагалась должность командующего 6-й армией второго формирования.

⁷² Буденный Семен Михайлович (1883–1973), с августа 1940 г. первый заместитель наркома обороны СССР, одновременно с 10.7. по 13.9.1941 г. главнокомандующий войсками Юго-Западного направления.

⁷³ Хрущев Никита Сергеевич, член Политбюро ЦК ВКП(б), секретарь ЦК КП(б)У, с 5.8.1941 г, по 23.6.1942 г. член Военного совета Юго-Западного направления и Юго-Западного фронта (с 30.9.1941 г.).

^73а 107-мм горно-вьючный полковой миномет образца 1938 г. (масса в боевом положении 170 кг, дальность стрельбы 6,3 км, масса снаряда 8 кг, скорострельность 6 выстр/м).

⁷⁴ К. В. Крайнюков 25 августа 1941 года был назначен членом Военного совета 6-й армии второго формирования, но фактически в должность не вступал и 13 сентября был назначен членом Военного совета 9-й армии.

⁷⁵ Нельзин Кирилл Михайлович, бригадный комиссар, военный комиссар 5-й кавалерийской дивизии (9.12.40–26.11.41); 2 кк. На должности военного комиссара 2 кк К. В. Крайнюкова сменил не Нельзин, а полковой комиссар А. В. Щелаковский.

^75а Р. Я. Малиновский, командовал 6-й армией (II) с 25.8.41 по 24.12.41.

⁷⁷ Осликовский Николай Сергеевич, полковник, командир 9-й кавдивизии.

⁷⁸ Рябышев Дмитрий Иванович (1894–1985) – генерал-лейтенант (1940), командующий Южным фронтом (30.8.1941-5.10.1941 г.).

Кавалеристы отбросили германо-румынских налетчиков

Действующая армия. 5 июля (от наш. спец. Корр.)

Части N кавалерийской дивизии, действуя в пешем строю, занимают оборону на р. Прут. Противник не раз пытался переправиться через реку под прикрытием сильного артиллерийского огня. Ожесточенный бой шел несколько дней, причем советские кавалеристы последовательно уничтожали переправившиеся группы врага, входившие в состав «королевской» пехотной дивизии румынской армии. В результате был полностью уничтожен румынский 6-й стрелковых полк, а два других полка оказались сильно потрепанными. Были захвачены трофеи и пленные.

Славные кавалеристы на деле доказали, что они верны традициям легендарного героя гражданской войны Котовского, который в свое время командовал их дивизией. Выполнение боевой задачи ознаменовалось яркими примерами массового героизма, отваги. воинской доблести. С исключительным бесстрашием действовал эскадрон ст. л-нта Нестерова.

Он вел бой с батальоном румынской пехоты, который был разбит наголову, оставив на нашем берегу более 100 трупов и много пленных.

Атаки эскадрона умело поддерживали артиллеристы и минометчики. Под перекрестным огнем фашистов, стоя по грудь в воде, л-нт Ясинский более 3-х часов корректировал огонь артиллерии, метко поражая огневые точки и живую силу врага. Минометчик Химич. Укрываясь в зарослях камыша, тоже наносил румынам большие потери.

Саперы получили задачу: взорвать мост, чтобы враг не мог им воспользоваться. По пояс в воде, невзирая на вражеский огонь, они подтаскивали на себе взрывчатое вещество. В решающую минуту красноармеец Почернин первым кинулся к мосту, чтобы уложить заряды, а за ним побежали остальные. Боец Рябов с помощью двух других бойцов поджог шнур и взорвал мост.

Артиллерист л-нт Казмерчук в первый день боев уничтожил румынскую батарею, выпустив по ней 36 снарядов. Когда две роты румын бросились на советский берег по деревянному мосту, капитан Ярандин смело вывел одно орудие на открытую позицию. Находясь под интенсивным артиллерийским огнем с румынского берега, он расстреливал врагов прямой наводкой и заставил их отступить.

Б. Глебов. Красная звезда. № 157. 6 июля 1941 г.

Два месяца борьбы против немецко-фашистских войск показали, что красная конница сохранила славные традиции кавалеристов гражданской войны. День и ночь в походах, почти не расседлывая коней, без отдыха постоянно под воздействием авиации, совершая

по 80 км в сутки и после этого сразу вступая в бой, – так сражалось наше кавалерийское соединение на Южном фронте!

Бои велись и с пехотой, и с мотомехвойсками, поддерживаемыми авиацией и массированным минометным огнем. Тем показательнее, что конница не только отбивала яростные атаки вооруженного до зубов врага, но и сама переходила в наступление, нередко оставаясь хозяином поля боя. Наши конники постоянно оставляли за собой свободу маневра, одинаково умело действовали в различной боевой обстановке и при столкновении с различными родами войск.

Соединению была поставлена задача, занять оборонительный рубеж на рее Прут протяжением в 60 км. расположив части на оборонительных участках, командир соединения оставил себе достаточно сильный резерв, куда вошли и все имеющиеся танки. Кроме этого каждый оборонительный участок имел свой резерв. Поскольку из-за большой протяженности фронта между частями и подразделениями образовались значительные промежутки, за ними наблюдала специальная разведка.

Семь суток продолжались бои на р. Прут. Против нас действовала румынская гвардейская пехотная дивизия «Михай Витязу», усиленная одним корпусным артиллерийским и одним кавалерийским полками. Благодаря большому количеству бродов румынам не раз удавалось переправиться на наш берег. Но всякий раз мы контратаками уничтожали переправившиеся подразделения врага. Оставшиеся в живых румынские солдаты и офицеры либо сдавались в плен, либо вплавь, без оружия удирали назад. Подчас вместе с кавалеристами в контратаках участвовали небольшие подразделения танков. Нужно отметить, что танковых атак румыны совершенно не переносят и немедленно обращаются в бегство.

Во время этих боев румыны потеряли почти весь 6-й пехотных полк, значительную часть 9-го и 2-го пехотных полков. Число убитых румынских солдат только на нашем берегу составило без малого 5.000 чел., число пленных около 100 чел. А сколько утонуло в реке, было убито и ранено на западном берегу реки! От гвардейской дивизии «Михай Витязу» остались мелкие разрозненные группы, поспешно отведенные в глубокий тыл. Особенно отличились в боях на реке Прут 108-й и 72-й кавалерийские полки и 12-й конноартиллерийский дивизион, впоследствии награжденные орденами Союза ССР.

К подвижной обороне кавалерийские части прибегали не раз. При этом сплошь и рядом мы занимали два рубежа – один позади другого. Таким образом, отход с первого рубежа осуществлялся через второй рубеж, уже занятый определенной кавалерийской частью и подготовленный в огневом отношении. Отрыв от вражеской пехоты обычно не составлял большого труда. Делалось это чаще всего ночью. Иногда же, как при отходе через реку Днестр, мы предварительно осуществляли наступление с ограниченной целью. Такое наступление парализовывало активность неприятеля, и отрыв происходил без помех.

Оборонительные бои сменялись наступательными. Отметим лишь один из них, разгоревшийся под Балтой. Поддержанные артиллерией наши кавалерийские части прорвали оборону врага и вынудили немцев отступить. Часть майора Зубова продвинулась тогда на 20 км вперед. Был разгромлен штаб 198-й немецкой пехотной дивизии, убит полковник – начальник этого штаба, захвачено несколько танков, около 40 мотоциклов, сотни велосипедов, десятки машин. Враг потерял убитыми до 300 человек.

С не меньшим успехом вело соединение и встречные бои с мотомеханизированными войсками врага. Так, в районе Нового Буга наша разведка обнаружила движение немецкой колонны. Командование вовремя приняло необходимые меры, и части соединения упредили неприятеля в развертывании. При прикрытии огнем артиллерии и при поддержке авиации части атаковали вражескую колонну. Одновременно отряд конницы обошел колонну и ударил по ней с тыла. Один моторизованный полк «СС» и 2-й танковый полк фашистов понесли крупные потери.

Отсюда следует, что наша конница способна успешно противостоять мотомеханизированным частям в любом виде боя. Более того она может им наносить серьезные поражения. Важно лишь правильно учитывать особенности таких действий.

Сухая погода обеспечивает мотомехчастям большую тактическую подвижность, нежели коннице. Иное положение в сырую, дождливую погоду – подвижность танков резко уменьшается и они нередко бывают вынуждены переходить к обороне. Конница же в этих условиях сохраняет полную свободу маневра.

Вражеская авиация ни разу не смогла нанести нам серьезного урона. Дело в том, что кавалеристы строго соблюдали маскировочную дисциплину. Марши обычно совершались по ночам, при дневных же маршах командиры тщательно организовывали противовоздушную оборону. Отлично работали артиллеристы – зенитчики. Одно подразделение за первый месяц боев сбило 15 немецких самолетов, другое – 11.

Во всех случаях конница успешно отражала и нападения вражеских танков, главным образом артиллерийским огнем. Когда танки прорывались через артиллерийский огонь, мы применяли также связки ручных гранат и бутылки с горючим. Основными средствами обеспечения управления у нас служило радио и делегаты связи. Рация располагалась в стороне от командного пункта, так как врагу порой удавалось, видимо, путем пеленгации, обнаружить их местонахождения. И он открывал по ним артиллерийский или минометный огонь. Сами командные пункты мы часто меняли, используя для этого сады и балки. Командирам было строго-настрого указано не располагать их вблизи станций железных дорог и крупных населенных пунктов. Неудивительно, что за все время ни один наш штаб не подвергся нападению с воздуха.

Два с половиной месяца боев наших кавалерийских частей с фашистами – это дни беспрерывной стойкости и храбрости красной конницы. Главнокомандующий войскам Югозападного направления маршал Советского Союза Буденный в специальном приказе по войскам, высоко оценил действия кавалеристов. Воодушевленные похвалой маршала, советские конники будут еще с большей силой громить врага.

Генерал-майор П. Белов. Действующая армия.

Красная Звезда № 211 от 7 сентября 1941 г.

Контрудар, начавшийся 30 сентября, получил полный успех. Мы разгромили 25-ю мотодивизию противника и часть 9-й танковой дивизии 48-го танкового корпуса. Трофеи очень велики, автомашин и

Походный дневник (продолжение)

9 кд оказалась отброшенной противником на северо-восток и находилась в полуокружении. Однако ночью согласно моему приказу по радио, дивизии удалось прорвать кольцо противника и сосредоточиться в лесу в указанном мною районе. Штаб 5 кд также вырвался из окружения, но дивизия имеет только два полка. А один полк оказался в составе 9 кд, и еще один полк оторвался от дивизии и пришел ко мне. Штеповку занял противник. Это большая неприятность, так как Штеповка является узлом дорог. Мне удалось восстановить управление, и я занят приведением войск в порядок. Погода очень испортилась. Идет дождь. Дороги для машин непригодны, и я езжу верхом.

От разведчиков получаю сведения, что немецкие танки застряли в грязи и сидят без горючего, и что мотопехота противника на руках таскает по грязным дорогам свои машины. Я решаю использовать выгодную обстановку для организации контрудара почти всеми силами корпуса. Кроме того, удалось уговорить участвовать в моем контрударе командира 1-й гв. мд полковника Лизюкова¹⁰⁷. Он со своей дивизией только что прибыл и находится в подчинении соседней справа от меня армии, которой командует¹⁰⁸. Но дивизия находится в очень выгодном районе для флангового удара по противнику.

Контрудар, начавшийся 30 сентября, получил полный успех. Мы разгромили 25-ю мотоциклов захвачено около 800 шт. Но много машин, испорченных немцами. Я выбрал себе советский вездеход «ГАЗ-61». Видимо, немцы где-то отобрали его у наших войск. Среди трофеев много белья, обмундирования, шоколада и т. д. Штеповка вновь в моих руках. Я немедленно донес о результатах начальству и получил благодарственные приказы от маршала Тимошенко и Хрущева, а также от генерал-полковника Черевиченко.2 октября 1941 года

Осликовский Н.С.

К нам наехало много корреспондентов и кинорепортеров. Ездил в Штеповку, снимался у трофейного орудия, а корреспондент «Комсомольской правды» сфотографировал меня с двумя мальчиками. Для закрепления успеха перехожу к обороне. Занимаю сразу три оборонительные полосы, но все же получается очень жидкая оборона. Противник на нашем направлении явно усиливается. 1 гв. мед уходит в свою 40-ю армию. Она нам крепко помогла. В этом бою я первый раз наблюдал огонь наших «катюш».

Получен приказ об общем отходе. Оставил арьергарды. Отхожу через Сумы. Получил маршевый эскадрон пополнения из азербайджанцев. Люди рослые, а лошади мелкие. Народ необстрелянный.

Через трое суток по трудным дорогам дошли до Грайворон. 21-й армией командует уже генерал Кузнецов¹⁰⁹. У меня с ним и, особенно, с начштаба армии генералом Гордовым¹¹⁰ произошло столкновение, так как они хотят отобрать у меня 50 автомашин, тогда как в корпусе некомплект. Если каждая армия, которой временно подчиняется корпус, будет забирать машины, то корпус обдерут как липку.

Корпус получил новую задачу. Мы двигаемся на левый фланг армии. Страшная грязь. Маршал Тимошенко запретил передавать 50 автомашин 21-й армии.

Трое суток деремся под Богодуховым. Мне наподчиняли разных стрелковых соединений. Но от них пользы мало, так как имеются лишь штабы, а войск (пехоты) нет и артиллерии нет. Поэтому задачу на окружение большого района, занятого немцами, выполнить не удается. По своей инициативе суживаю район окружения и ограничиваю его одним Богодуховым. Мои войска дерутся уже на окраине города. Решаю завершить бой ночью. Днем я был на наблюдательном пункте в стоге соломы, всего в полукилометре от города. Вернувшись в штаб, встретился с приехавшим ко мне генералом Гордовым. Он назначен командующим 21-й армией. Правее меня дерется 5 кк. Звонил мне по телефону инспектор кавалерии главкома генерал Бобкин¹¹¹, он из-за грязи не может добраться до моего наблюдательного пункта. Гордое, узнав, что я вернулся с НП, захотел сам туда поехать и познакомиться с ходом боя. Ночной бой начался удачно, однако, около часа ночи получил приказ о прекращении боя и общем отходе. Я иду в резерв Главкома, но с маневром на правый фланг армии¹¹².

Вчера утром перевел штаб сюда. Наше трехдневное наступление на Богодухов отменено. Жертвы, казалось, понесли напрасные. Но позже я узнал, что бои наши помогли эвакуировать Харьков¹¹³. В связи с общей обстановкой приказано перейти к обороне. Справа войска также отводятся. Начальство хочет, чтобы наступательные задачи решались быстро, одним ударом. А это нам не удается. Почти каждый бой приобретает затяжной характер. В это время обстановка на фронте меняется не в нашу пользу и приходится отходить на новые позиции. Мне кажется у нас мало предвидения. Мой корпус используют все время как пехоту, то есть в первой линии. Мы несем потери, спасая общее положение. В Богодухове немцы были в полном окружении, но дрались стойко. Они имели больше потерь, чем мы.

Еще сутки или двое и окружение должно было закончиться уничтожением противника. Но соседи справа не выдержали, и из-за них приходится и мне прекращать бой, не окончив его. Оперативное взаимодействие не получается, несмотря на удовлетворительный план. Мой вывод, что все это время происходит оперативная или даже стратегическая, маневренная и активная оборона. Редкие наступательные действия носят характер частных операций с ограниченной целью. Видимо, наша задача это выиграть время, хотя и происходит уступка территории.

Вероятно, для крупных наступательных операций не хватает реальных сил и поэтому происходит накапливание резервов. Иногда я пытаюсь установить причины наших неуспехов и прихожу к следующим выводам:

1. Наши офицеры еще недостаточно опытны и квалифицированы.

2. Мы еще не добились высокой воинской дисциплины, иначе, чем же объяснить, когда войска часто оставляют позиции без разрешения. В мирное время у нас были элементы ложного гуманизма, ослабляющие суровую воинскую дисциплину.

3. В области внешней политики получилось так, что немцы имеют возможность воевать на одном восточном фронте. Это выгодно для немцев, но невыгодно для нас.

4. Мы не успели отмобилизоваться, и в этом отношении на стороне немцев имеется преимущество в инициативе и силах.

В порядке самокритики приходится сознаться, что мы не использовали всех возможностей для создания вполне современной армии. Особенно чувствуется наша слабость в бомбардировочной авиации, и нам не хватает танков. Особенно заметно, что мы не подготовили хорошей пехоты (вернее мало хорошей пехоты).

В ходе войны мы, конечно, создадим хорошую пехоту, но это будет стоить многих напрасных жертв. Несмотря на эти мрачные стороны нашего положения, надежда и даже уверенность в наших конечных успехах у меня не отступает на задний план. После больших потерь мы все же остаемся могучей страной.

На помощь к нам приходят и объективные факторы: размеры страны, климат, тыл союзников, затяжка войны.

В целях выигрыша времени и накопления сил надо беречь живую силу, как ее берегли Барклай и Кутузов. Тогда будет больше возможностей разбить ослабленного противника.

Видимо, придется многим сложить свою голову в Отечественной войне. Но эти головы погибнут за великую идею коммунизма. А по– человечески – как хочется быть живым участником и свидетелем нашей победы!

Октября 1941 г. близ Бори Совки

Корпус перебрасывается через Борисовку. Я еду верхом во главе штаба. Впереди прошли части 5 Блиновской кд. В Борисовке должна находиться 1-я танковая бригада, которая вновь мне подчинена. Однако когда я подъезжаю к Борисовке, там началась стрельба, и наши дозоры скачут обратно. Оказывается, Борисовка в руках противника.

5 тбр самовольно оставила Борисовку, а я со штабом напоролся на противника. Более или менее все закончилось благополучно. Я вынужден был со штабом свернуть с дороги и по балкам вышел в один из хуторов, где и ночевал, стараясь войти в связь с подчиненными войсками.

Приехал со штабом днем. Чистая квартира. Ко мне прибыли командир 9 кд полковник Бычковский и мой офицер для поручений полковник Осликовский. Осликовский по моему ходатайству назначен командиром 9 кд, а Бычковский получил новое назначение с повышением¹¹⁴, но это уже произошло без моего ходатайства. Удалось через почту по телефону связаться с командующим 21-й армии генералом Гордовым. Был неприятный разговор из-за Борисовки и из-за отсутствия связи с армией в течение почти суток. Получил задачу: вести отступательные бои с преследующим нас противником. Оставил один кавалерийский полк удерживать Томаровка пока не подойдет пехота. Сам со штабом верхом поехал на Быково. Когда стемнело, то было видно, как сзади, впереди и по бокам горели скирды хлеба. Это мы не хотим, чтобы немцы воспользовались нашим богатым урожаем.

Штаб приехал только утром. Грязь исключительная. Машины по такой грязи идти не могут, и поэтому я их направил по более хорошей дороге.

Командующий 21-й армией по неизвестным причинам приказал мне со штабом находиться в Белгороде. Войска же мои имеют прежнюю задачу, и получается, что я искусственно оторван от войск. Для меня это непонятно. Однако, несмотря на трудности, продолжаю управлять войсками из Белгорода. 5 кд отвожу за 9 кд. В Белгороде обнаруживаю много разрозненных частей, которыми никто не управляет. Как старший начальник собираю этих командиров, мне не подчиненных. В частности, здесь находится помощник командира 1 гв. сд с большей частью сил дивизии. Вся артиллерия дивизии осталась сзади со слабым прикрытием, видимо, надеясь на то, что наш корпус не допустит захвата артиллерии немцами. Командир 1 гв. сд генерал-майор Руссиянов остался со своей артиллерией, чтобы вывести ее из лесов и грязи и присоединить к дивизии. Я считаю, что генерал Руссиянов поступил правильно и ставлю его в пример при каждом удобном случае.

Однако к Белгороду подходят передовые танки немцев. Я решаю – назначить начальником гарнизона Белгорода помощника командира 1 гв. сд и приказываю удерживать Белгород, пока не будут получены новые задачи от командующего 21-й армии. Чувствую по настроениям, что командиры не верят в возможность выполнить эту задачу. Стыжу их и для страховки принимаю решение: одному кавалерийскому полку занять оборонительный рубеж впереди пехоты, седлая большую дорогу, на которой появились танки противника.

Это решение вселило надежду у начальника гарнизона и его подчиненных. Другой кавалерийский полк я оставил в своем резерве и в том же Белгороде приказал скрытно занять второй рубеж обороны вдоль речки. Оказалось, что одна из батарей 9 кд отстала и, двигаясь по дороге на Белгород, подверглась нападению танков противника. Однако геройские артиллеристы Ярандина успели развернуться и отбить атаку танков, даже один или два танка подбили. После этого батарея никем не тревожимая, спокойно продолжала марш и присоединилась к своей дивизии.

Попытки связаться со штабом 21-й армии по телефону правительственной связи успеха не имели. Однако удалось связаться другими средствами и получить задачу.

Задача снова говорит об общем отходе.