Текст книги "Под крылом любви"

– Добрый вечер, Валери. А я как раз собирался стучать, спасибо, что поберегли мои пальцы.

Валери намеревалась отчитать его, но после шутливого замечания Бенедикта уже не смогла и просто уставилась на него в некоторой растерянности. После паузы Роджер кашлянул и сухо поинтересовался:

– Вы не собираетесь меня пригласить?

К Валери вернулся дар речи.

– Да, конечно, только вы... – она выразительно посмотрела на часы, – опоздали на сорок пять минут.

Роджер, хмыкнув, прошел мимо нее в дверь. Валери накрыло облаком волнующего, слегка мускусного аромата его одеколона с легкой примесью запаха виски. Как только она вошла и закрыла дверь, Роджер повернулся к ней и виновато развел руками:

– Валери, я опоздал не по своей вине. Я приехал ровно в семь, но меня перехватил ваш отец. Он настоял, чтобы я выпил с ним виски, и стал с пристрастием допрашивать меня насчет моего прошлого и планов на будущее.

– О Господи, – простонала Валери.

– Похоже, вы забыли мне сообщить, что живете в доме своего отца.

– Ничего подобного, это вы бросили трубку раньше, чем я успела вам об этом рассказать.

Он пожал плечами:

– Ладно, не важно. Я заверил вашего отца, что мои намерения относительно его драгоценной дочери исключительно честны и благородны и что я доставлю вас домой в целости и сохранности до рассвета. – Он выдержал паузу и подмигнул: – В понедельник. Валери побледнела.

– Не может быть! Не верю, чтобы вы такое ему сказали!

– Вы правы, я не сказал. – Роджер обезоруживающе усмехнулся. – Я способен распознать заботливого отца, когда вижу его перед собой. И вашего отца нисколько не виню. – Он снова окинул ее взглядом. – Если бы вы были моей, я бы чувствовал то же самое.

От намеков Роджера и особенно от его взгляда по спине Валери пробежали мурашки. За его словами явно скрывался обольстительный подтекст. «Если бы вы были моей». Роджер не сказал «если бы вы были моей дочерью» или «если бы вы были моей сестрой», просто «моей».

Спохватившись, что он все еще на нее смотрит, Валери прочистила горло и сказала:

– Папа не понимает, что это работа. Вы... гм, вы ведь ему сказали, что у нас деловая встреча?

– Ах да, конечно, я ему сказал.

Однако в тоне Роджера слышались насмешливые нотки, да и в глазах плясали дьявольские огоньки. Валери вспыхнула и против воли улыбнулась:

– Какой же вы несносный!

При желании Роджер Бенедикт мог быть очень обаятельным. И хотя Валери раздражала чрезмерная опека отца, ее позабавили маленькие хитрости, типичные для Фреда Вернона.

Роджер приблизился.

– Валери, – выдохнул он с легкой хрипотцой в голосе, – честное слово, вы сегодня прекрасно выглядите.

Он стал медленно оглядывать ее, рассмотрел платье, посмотрел в лицо, затем его взгляд задержался на ее распущенных волосах, ниспадавших на плечи мягкими волнами. Если раньше у Валери покраснели только щеки, то теперь краска грозила залить все тело. Встретившись с ней взглядом, Роджер протянул ей букет:

– Это вам. Считайте, что это предложение перемирия.

Валери не знала, как относиться к искреннему одобрению, которое светилось в карих глазах Роджера. Она взяла букет и с неудовольствием заметила, что ее рука слегка дрожит.

– Спасибо, мистер Бенедикт. Цветы очень красивые.

– Валери, почему бы вам не называть меня по имени?

– Хорошо, Роджер. Подождите, я поставлю их в воду.

Валери скрылась в небольшой кухне и вскоре вернулась с высокой стеклянной вазой, наполненной водой. Поставив вазу на стол, Валери стала размещать в ней цветы. Роджер остановился у нее за спиной.

– Эти цветы удивительно подходят к вашему платью, – заметил он. – А платье – настоящий шедевр дизайнерского искусства.

– Спасибо.

Его близость волновала Валери.

– Знаете, если бы вы заправили гвоздику вот сюда, за ухо, – он дотронулся пальцем до ее кожи, и Валери пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы не вздрогнуть, – то выглядели бы еще соблазнительнее. Почему бы вам не вплести в волосы несколько цветков?

Валери так и подмывало ответить: «Потому что я не стремлюсь вас очаровать», – но она сдержалась, поняв, что это было бы грубо, а может быть, и нечестно. Поэтому она лишь усмехнулась и пошутила:

– Потому что тогда я буду напоминать коктейль из тропических фруктов.

– Согласен, и это будет очень аппетитно.

Роджер стоял почти вплотную к ней. От аромата его одеколона у Валери закружилась голова. Протянув руку к букету, он отломил одну розовую гвоздику.

– Знаете, Валери, в своих книгах я описываю обстановку очень обстоятельно. И сегодня вечером я вижу вас с цветами в волосах.

Он заправил цветок за ее правое ухо и подмигнул.

– Вот как? И из какой же книги эта сцена?

Роджер хмыкнул.

– Ну вот, а я надеялся, что вы не догадаетесь. – Он посмотрел на наручные часы. – Думаю, нам пора идти.

Но Валери колебалась. Расставив цветы в вазе так, как ей нравилось, она неуверенно начала:

– Роджер, до того как мы выйдем...

– Да?

– Не могли бы вы взглянуть на мой портфолио? Это не займет много времени.

Валери подошла к круглому плетеному столику, на котором лежал альбом в кожаном переплете. Роджер последовал за ней.

– Валери, в этом нет необходимости.

Она круто развернулась.

– Вы имеете в виду, что наша сегодняшняя встреча не имеет никакого отношения к работе?

– Нет, Валери, я этого не говорил. Я имел в виду, что уже видел вашу работу.

Валери с досадой поняла, что снова краснеет.

– Но вы видели всего одну фотографию!

– Скажем так, эта единственная работа стоит тысячи слов.

– Но...

– Пойдемте, Валери, – нетерпеливо перебил Роджер. Заметив на кофейном столике ее элегантную сумочку, он взял ее и сунул ей в руки. – Если мы не выйдем немедленно, то мой заказ аннулируют.

Он потянул ее к двери. Когда они вышли на веранду и стали спускаться по плохо освещенной лестнице, Роджер обнял Валери за талию. Почему-то в бархатном полумраке вечера его близость волновала Валери все сильнее.

– Могу я поинтересоваться, куда мы идем?

– Мисс Верной, нам предстоит небольшой круиз по Миссисипи и обед на борту парохода «Принцесса Дельты».

Глава 3

Судно стояло у пристани в старой части Натчеза-андер-зе-Хилл, там, где начиналась знаменитая Сильвер-стрит. К тому времени, когда Роджер и Валери добрались до места посадки, совсем стемнело. На набережной горели фонари, но их слабый свет не мешал любоваться мириадами звезд, усыпавших бескрайнее небо, на котором не было ни облачка. Идя к трапу, спущенному с «Принцессы Дельты», Валери держала Роджера за руку. С востока над ними возвышался знаменитый натчезский холм, крутой склон, увитый пуэрарией. Цепкие лианы тянулись, извиваясь, до самого верха, где росли деревья, сейчас, в темноте, выступающие на фоне неба причудливыми тенями. Из многочисленных отреставрированных баров и ресторанов, находящихся здесь с незапамятных времен, доносились голоса и музыка. Впереди возвышалась величественная «Принцесса Дельты». Трехпалубный пароход сиял огнями, манил к себе романтической музыкой в исполнении струнных квартетов и аппетитными ароматами креольской кухни.

Дом родителей Валери располагался на берегу Миссисипи, поэтому время от времени она видела проплывающие по реке старинные пароходы. Поднимаясь на борт такого судна, пассажиры словно окунались в атмосферу быта прошлых веков. Но, разглядев белоснежную «Принцессу Дельты» вблизи, она испытала особое волнение.

Они стали подниматься по крутому трапу на главную палубу колесного парохода. Роджер крепко держал Валери за руку. Засвистел корабельный свисток, выпуская к небу струйку белого пара, и Валери показалось, что она перенеслась в прошлое, пожалуй, даже не в реальное прошлое, а в некий фантастический мир, полный чудес и волшебства, и красивый мужчина, державший ее за руку, казался частью этого сказочного мира. На борту их приветствовал капитан, высокий представительный мужчина средних лет в безупречно белом кителе с латунными пуговицами.

– Добрый вечер, мистер Бенедикт. Рад, что вы и ваша прекрасная спутница посетили наш корабль.

Представив капитану Валери, Роджер сказал:

– Капитан Миллер, позвольте еще раз поблагодарить вас за то, что вы разрешили нам провести этот вечер на вашем прекрасном корабле.

Капитан улыбнулся:

– Сэр, я много о вас слышал, и сегодня днем мне было очень приятно познакомиться с вами лично. У нас как раз освободился столик, поскольку несколько наших пассажиров решили провести уик-энд в Натчезе и сошли на берег.

Капитан проводил их по палубе до кормового входа в главный салон. Войдя в стеклянные двери, они оказались в длинном узком холле. Валери невольно улыбнулась, ощущение, что она перенеслась в прошлое, стало еще сильнее. За столами, покрытыми льняными скатертями, сидели на удобных стульях с подлокотниками нарядно одетые люди. Между столиками бесшумно двигались по богатому лилово-розовому ковру стюарды в белой униформе, разнося на подносах изысканное угощение и напитки. Струнный квартет исполнял мелодию к песне из репертуара Фрэнка Синатры «Ночь и день».

Капитан усадил их в кормовой части зала. Отсюда им было отлично видно музыкантов, стеклянные двери, распахнутые на залитую лунным светом палубу, и танцующие на ней пары. Раздался предупреждающий свисток, и стало ощущаться легкое покачивание судна. Валери была необычайно возбуждена, ее глаза просто искрились от восторга.

– Видели бы вы свое лицо! – заметил Роджер со смешком.

Валери повернулась к нему. Восхищаясь старинным пароходом, она почти забыла о существовании спутника.

– Мы уже плывем, да?

Роджер снова усмехнулся:

– Уж не хотите ли вы сказать, что никогда не плавали на пароходе? И это вы, коренная жительница Натчеза?

– Не совсем так, родители несколько раз брали меня с собой на экскурсионные суда, но на таком громадном колесном пароходе я действительно никогда не бывала. – Валери подалась вперед и тихо спросила: – Что же получается, вы сегодня днем просто подошли к капитану и спросили, нельзя ли вечером поужинать на его пароходе?

Роджер засмеялся:

– Как водится, местный житель знает о том, что происходит в его городе, меньше приезжего. Пароход пришвартовался в порту на выходные, почему бы им не взять нас на борт?

Валери изумленно покачала головой, поглядывая на Роджера с уважением.

– Неудивительно, что вам так хорошо удаются книги о путешествиях. – Она снова огляделась по сторонам и добавила: – Мне бы и в голову не пришло пойти к капитану и попросить.

Роджер наслаждался ее непосредственной реакцией.

– Знаете, Валери, вы просто чудо! Такая свежая, непосредственная, мне это нравится.

От его неожиданного и явно искреннего комплимента Валери опешила. Она все еще смотрела на Роджера, не зная, что сказать, когда к ним подошел стюард. Приняв заказ на напитки, он сообщил, что сегодня вечером ансамбль будет исполнять музыку из репертуара Фрэнка Синатры. Им подали дайкири со льдом. Смакуя напиток и слушая музыку, Валери и Роджер непринужденно разговаривали. Валери расспрашивала писателя о некоторых из его книг, а он рассказывал о своих приключениях в разных экзотических местах, например, в Гонконге и на Майорке. Позже стюард принес меню.

Несколько блюд на выбор входили в стоимость вечера на борту парохода. Сделав заказ, Роджер заметил:

– Я сегодня навещал Рико.

– Правда? И как он?

Валери стало стыдно, что со вчерашнего дня она ни разу не вспомнила про фотографа, пострадавшего в аварии.

– Ему здорово досталось, но он поправляется, причем довольно быстро, если принять во внимание тяжесть травмы. Врачи даже разрешили ему с завтрашнего дня передвигаться на костылях. Боюсь, натчезские красотки проклянут этот день.

Валери не удержалась и процитировала пословицу:

– Говорил горшок чайнику: «Да ты чумазый!»

Роджер бросил на нее притворно укоризненный взгляд, но ответить не успел, в это время стюард принес первую перемену блюд: салат латук под майонезом из креветок. Они начали есть. Роджер обаятельно улыбнулся и заметил:

– Возможно, Рико еще навестит нас через несколько недель в нашей лесной хижине.

Валери чуть не подавилась салатом:

– Нас?

Роджер хмыкнул:

– Да, Валери. Нас. Не буду больше держать вас в подвешенном состоянии. Я собираюсь взять вас под крыло.

– Взять под крыло? – переспросила Валери, чувствуя себя законченной идиоткой.

– Я хочу взять вас на работу фотографом. Вас это еще интересует?

– Интересует ли меня работа фотографа? – Валери едва сдерживалась, чтобы не завизжать от восторга. – Конечно, интересует, я согласна.

Он усмехнулся:

– Вот и отлично.

У Валери наступила запоздалая реакция. Предложение Роджера было диаметрально противоположно его решению, принятому накануне, и все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Скажите, Роджер, почему вы все-таки решили предложить мне эту работу? Почему вы передумали? Вы же не видели моих снимков.

Роджер посмотрел на нее строгим взглядом:

– Как я уже говорил, я видел одну вашу работу, но это еще не все. – Помолчав, он робко добавил: – Скажем так, я перед вами в долгу.

– Не понимаю...

Он развел руками:

– Ну хорошо, сейчас объясню. Вчера, когда мы познакомились, я вел себя как брюзгливый осел. Дело в том, что после аварии у меня все тело болело так, словно я побывал в бетономешалке. Плюс к этому женщина, врезавшаяся в нас, даже не извинилась и не проявила никакого сочувствия к положению Рико. Это, наверное, глупо, но под впечатлением от случившегося я был враждебно настроен против всего женского пола вообще.

– Понятно, – прошептала Валери.

Она была тронута тем, что Роджер с ней так откровенен.

– Как бы то ни было, – продолжал Роджер, – вчера, увидев впервые, я не воспринял вас всерьез. Во всяком случае, не воспринимал до тех пор, пока вы меня не сфотографировали. Понимаете, вы тогда выглядели лет на семнадцать, и мне показалось, что вы всего лишь такая...

– Женщина? – подсказала Валери.

Он нахмурился.

– Послушайте, Валери, из-за того, что я пишу именно такие книги, какие пишу, меня постоянно осаждают фотографы-любители обоих полов. Вполне естественно, что мне приходится проявлять здоровый скептицизм. Это защитная реакция.

– Ладно, наверное, вы правы, – согласилась Валери. – Но вы не отрицаете, что предпочли бы нанять на эту работу мужчину?

– Не отрицаю и думаю, что уже обосновал свою точку зрения.

Валери посмотрела ему прямо в глаза:

– Я вам уже говорила, я уверена, что смогу с этим справиться.

К ее удивлению, Роджер рассмеялся и прошептал:

– Откуда вы знаете, может быть, я волнуюсь не за вас?

Валери молча уставилась на него, снова заливаясь краской. Его провокационное замечание повисло между ними в воздухе, как живой электрический разряд. Через несколько минут Валери сумела оторвать взгляд от его глаз и благоразумно переключила внимание на еду. Некоторое время они сосредоточенно жевали. Стюард принес красную рыбу в креольском соусе и шампанское. Валери в задумчивости хмурила брови, в конце концов она перваядгарушила молчание:

– Вы тут сказали, что решили взять меня под крыло. Может, объясните, что вы имели в виду?

Роджер улыбнулся:

– А я думал, это очевидно.

– Разве?

Он немного подался вперед:

– Я могу вас очень многому научить, это касается и того, как фотографировать птиц, и как продвинуться в издательском бизнесе. Вы помогаете мне в трудную минуту, так что, думаю, в ответ я просто обязан помочь вам всем, чем смогу, в карьере.

Валери была приятно удивлена.

– Понятно. Роджер, это очень щедро с вашей стороны.

Он покачал головой и улыбнулся.

– Только не надо представлять меня более благородным, чем я есть на самом деле. От нашего сотрудничества я тоже выиграю. И должен вас предупредить, вероятнее всего, книгу будет заканчивать Рико, а не вы.

Валери хотела было возразить, но, подумав, не стала. В конце концов, именно Рико принадлежало право на оформление книги, так что, если он решит закончить дело, это будет только справедливо.

– Вполне возможно, что Рико вернется в строй уже через месяц, – продолжал Роджер, – однако я хочу взять вас на работу на все шесть недель. Если Рико вернется раньше этого срока, – он помолчал и с улыбкой закончил, – что ж, мы найдем, чем вас занять.

– Это что, стандартный разговор в духе «печатай, что велят, готовь кофе и не суй свой носик в мужские дела»?

Роджер изогнул одну бровь, Валери отметила, что брови у него красивой формы.

– Ну и ну, мисс Верной! По-вашему, я способен пасть так низко, что позволю себе обратить вас в рабство?

Голубые глаза Валери торжествующе блеснули.

– Да.

Они дружно засмеялись. На некоторое время за столом снова установилось молчание, затем Роджер отложил вилку и задумчиво произнес:

– Валери, ответьте мне на один вопрос. Если вы действительно хотите преуспеть как коммерческий фотограф, почему вы живете в Натчезе, а не в Нью-Йорке, к примеру?

Валери ответила, тщательно подбирая слова:

– После окончания колледжа я действительно собиралась переехать в Нью-Йорк и попытаться устроиться внештатным фотографом в какой-нибудь глянцевый журнал. Но как раз в это время тяжело заболела мама, а отцу понадобилась моя помощь в магазине. Когда мама умерла, это случилось год назад, я... – Валери замолчала, покусывая губу. – Я не смогла оставить отца одного так скоро после... Короче, я решила, что мне все равно придется взять тайм-аут.

Роджер снова посмотрел на нее тем проницательным взглядом, под которым Валери чувствовала себя неуютно.

– А вы, оказывается, замечательная женщина. Я высоко ценю верность и прочие старомодные добродетели.

Валери подняла на него глаза. Чувствовалось, что он говорил не из вежливости, а искренне, взгляд карих глаз потеплел.

– Действительно цените?

Роджер засмеялся и покачал головой:

– Валери, вы прелесть.

Подали десерт – вкуснейший и до безобразия калорийный пирог из ореха пекан. К пирогу полагался кофе, щедро сдобренный коньяком. Попробовав пирог и глотнув кофе, Роджер спросил:

– И много вы сфотографировали птиц на своем веку?

Валери опешила, ей пришлось подумать над ответом.

– В колледже мы много фотографировали природу, изучали животных, и в том числе птиц. А позже... – Валери снова замолчала, потом, нахмурясь, закончила: – Не далее как на прошлой неделе я делала снимки на благотворительной выставке кошек в Джексоне.

– Кошек? Боже, только не кошек!

Валери захихикала.

– Кошек и птиц.

Конечно, кошка должна быть злейшим врагом наблюдателя за птицами. Валери недоумевала, как ее угораздило так опростоволоситься. Может, ей шампанское в голову ударило? Пытаясь держаться как уверенный в себе профессионал, она добавила:

– В любом случае я уверена, что превосходно справлюсь с заданием.

– Будем надеяться, – неохотно согласился Роджер. – Как бы то ни было, я уповаю только на вас, потому что никого другого мне найти не удалось.

– Так вот в чем дело! – Валери обдала его холодным взглядом. – Неудивительно, что сегодня вы прямо-таки излучаете обаяние.

– Неужели? – невинно поинтересовался Роджер.

– Да-да. Значит, вы попали в отчаянное положение?

Бенедикт натянуто улыбнулся:

– Разумеется, я должен был сначала попытаться найти более опытного фотографа. Ваше вера в свои силы и способности похвальна, но согласитесь, фотографировать певчих птиц – это вам не в бирюльки играть. Рико любит говорить, что поймать момент, когда в ветку дерева ударит молния, и то легче. Но поскольку вы, похоже, сомневаетесь в моей оценке ваших талантов, позвольте осветить финансовую сторону дела.

Пока Роджер в деталях объяснял суть своего предложения, Валери немного поостыла. Условия были очень выгодными. Закончив, Роджер замолчал, вежливо дожидаясь ее ответа.

– Очень хорошо, значит, я нанята на работу. – Валери подалась вперед и наклонилась над столом. – Но меня интересует один вопрос. Почему вы так долго держали меня в неведении? Вполне хватило бы тридцати секунд телефонного разговора сегодня утром.

Роджер как-то неуверенно улыбнулся.

– По сути, вы правы, но если бы я сказал вам все это по телефону еще утром, вы бы не приняли мое приглашение на обед, а я, признаться... – Он замолчал, огляделся по сторонам и ослабил узел галстука, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Наконец он скороговоркой закончил: – Сказать по правде, Валери, мне было жаль самого себя. Вот застрял на все выходные в отеле, Рико в больнице...

В склонности Роджера к мелодраматизму было нечто трогательное. Валери улыбнулась, стараясь как можно правдоподобнее копировать манеры жеманной южанки:

– Ай-ай, бедняжка, что мне сделать, чтобы такой большой сильный парень почувствовал себя как дома?

Роджер хмыкнул и произнес нараспев:

– Ну-у, мисс Верной, вы, например, могли бы со мной потанцевать.

Валери не успела и подумать о том, чтобы возразить, а он уже встал из-за стола и потянул ее за руки, заставляя подняться. Они вышли на палубу, залитую лунным светом. Квартет заиграл новую мелодию, Валери не помнила ее названия, но музыка была очень чувственная. Роджер обнял Валери и уверенно повел ее в танце. Когда они закружились по палубе, Валери охватило приятное волнение. Цель сегодняшнего вечера была достигнута: она получила работу. Ночь стояла прекрасная, воздух был чист и прозрачен, легкий бриз ласкал лицо, а от теплой руки Роджера по спине Валери распространялось приятное тепло. Она расслабилась, наслаждаясь музыкой и тем, что находится в объятиях Роджера.

В то время, как Валери торжествовала, Роджер уже начал сожалеть, что так необдуманно пригласил ее на танец. С тех пор как он два часа назад встретился с Валери в ее доме, он не мог оторвать от нее глаз. В этом переливающемся всеми цветами радуги шелковом платье она была воплощением соблазна. Рыжие волосы, в которые так и хотелось погрузить пальцы, ниспадали на ее прекрасные плечи мягкими волнами. Мало того что Валери была бессовестно прекрасна, она оказалась еще и интересной собеседницей. Роджер обнаружил, что ее общество нравится ему все больше и больше. Несколько минут назад, изображая жеманную южанку, она выглядела восхитительно озорной. Она спросила, как она может доставить ему удовольствие, и Роджер, не успев как следует задуматься о том, что делает, поднял ее из-за стола и вытащил на танцевальную площадку – на очень опасную территорию, как теперь выяснилось. И вот она в его руках: стройная, гибкая, теплая, сексуальная, – в его руках и сводит его с ума. Сознание, что он не должен чувствовать к этой девушке ничего подобного, отнюдь не облегчало состояние Роджера, скорее, наоборот, усиливало его желание и обостряло неудовлетворенность.

– Что это за песня? – прошептала Валери, вторгаясь в его размышления.

– Прошу прощения? – натянуто улыбнулся он.

– Я не узнаю песню, которую они играют, хотя чувствую, что мелодия знакомая.

Роджер прислушался, застонал и пробормотал под нос название, словно ругательство:

– «Я все время думаю о тебе».

– Прошу прощения, не поняла, – терпеливо сказала Валери. – Вы не могли бы повторить?

– «Я все время думаю о тебе».

– А-а. – Валери нервно рассмеялась. – Здорово, это ведь очень старая песня, да?

Роджер пробурчал что-то неразборчивое и сухо заметил:

– Трудно ожидать, что девушка вашего возраста может быть знатоком музыки Коула Портера.

Валери чуть заметно напряглась в его руках и нахмурилась:

– Что случилось, Роджер? Кажется, вы на меня рассердились?

Он бросил на нее сумрачный взгляд:

– Нисколько.

– А мне-то казалось, что мы очень хорошо поладили и все решено.

– Так и есть, – сказал Роджер все с тем же напряжением в голосе.

– Тогда почему вы на меня сердитесь?

– Да не сержусь я, – отрезал он. – С какой стати мне вообще сердиться?

«Только потому, что ты – самая сексуальная штучка, какую мне только доводилось обнимать?» – мысленно добавил Роджер.

– Ну-у, я не знаю, потому и спрашиваю. Но я чувствую, что вы из-за чего-то разгорячились.

«Это точно», – подумал про себя Роджер, но промолчал. В это время другая пара в танце подошла к ним слишком близко. Чтобы избежать столкновения, Роджер прижал Валери к себе. Валери подняла голову, встретилась с ним взглядом и невольно поежилась: глаза Роджера, казалось, тлели скрытым огнем, как раскаленные угли под слоем пепла.

– Да вы оказывается замерзли, – пробормотал он.

Нежность в голосе Роджера только усилила ее смятение. Он привлек Валери еще ближе, так, что ее голова оказалась под его подбородком, и погладил своей теплой ладонью ее руку, покрывшуюся гусиной кожей, выше локтя. Как ни озадачило Валери его поведение, она отчетливо сознавала, что они ступили на зыбкую почву. Ее щека касалась его шеи, она вдыхала аромат теплой мужской кожи. Уверенно ведя ее в танце, Роджер казался таким сильным, таким мужественным, что у нее кружилась голова. Лунный свет и романтическая музыка в сочетании с его близостью создавали пьянящий коктейль, лишавший ее самообладания. И даже если бы Валери раньше сомневалась, что этот мужчина представляет собой реальное искушение, то сейчас у нее не осталось никаких сомнений.

– Зря вы надели это платье, – мягко упрекнул Роджер после паузы. В голосе его послышалась красноречивая хрипотца. – Оно ничуть не лучше, чем те обтягивающие джинсы, в которых вы были вчера.

Валери откинулась назад и рассмеялась:

– Ага! Я так и знала, что вы на меня пялились!

– Еще бы. – Роджер явно не чувствовал по этому поводу угрызений совести, мало того, он явно сдерживал улыбку. – А как еще, по-вашему, может вести себя мужчина при виде такой соблазнительной фигурки в джинсах, которые обтягивают, как вторая кожа? Если хотите знать, я испытал неимоверное облегчение, когда узнал, что вам уже не семнадцать, а значит, я могу не чувствовать себя старым развратником. – Его руки заметно напряглись, напряжение появилось и в голосе. – А потом вы сделали эту чертову фотографию.

– Я знала, что вы до сих пор из-за этого сердитесь.

– А вы знаете, что мне хотелось сделать, когда я ее получил?

Валери поежилась.

– И знать не хочу. Пожалуйста, не рассказывайте, я легко могу представить.

– Неужели?

В это время мелодия закончилась, и Валери нетвердой походкой отошла от Роджера, чувствуя, как палуба слегка покачивается у нее под ногами. Роджер пристально посмотрел на девушку, и под его напряженным взглядом у Валери совсем ослабели колени.

– А это вы представляли, Валери? – прошептал он.

Очень медленно, так медленно, что Валери казалось, она умрет от ожидания, Роджер снова привлек ее к себе, наклонил голову и коснулся ее губ своими. Чары этого удивительного вечера, чары этого мужчины так околдовали Валери, что она не смогла бы его оттолкнуть, даже если бы в этот миг весь пароход охватил пожар. Поначалу губы Роджера касались ее осторожно, как бы пробуя на вкус, но затем он застонал и стал целовать ее со все нарастающей страстью. Его язык раздвинул ее губы и проник внутрь, смакуя нежную сладость ее рта. Валери словно током ударило, ее бросило в жар. Роджер прижал девушку к себе так крепко, что она почувствовала, как биение его сердца эхом отдается в ее груди. Валери обняла его за шею и целиком отдалась поцелую. Она даже не помнила, когда ее последний раз вот так обнимали и целовали, забыла, каково это, сгорать от страсти в объятиях пылкого любовника. Если быть честной, то так ее вообще никто никогда не целовал, даже Марк. Слабый запах мужского одеколона, смешанный с естественным запахом кожи Роджера, дурманил разум Валери, ритмичные движения его языка у нее во рту сводили ее с ума, посылая по всему телу горячие волны возбуждения. Жар, охвативший тело, постепенно сконцентрировался в самом средоточии ее женственности, пробуждая в ней животный голод и заставляя ее страстно желать, чтобы этот мужчина довел начатое до логичного конца. Валери страстно прижалась к Роджеру, как вдруг он внезапно разжал объятия и отпустил ее. Он быстро отошел к перилам и остановился там, повернувшись спиной к Валери. Девушка уставилась в его широкую спину. Ее губы все еще горели от его поцелуев, из глаз чуть было не брызнули слезы. Роджер обнимал ее, заставил эмоционально раскрыться перед ним, а потом внезапно оттолкнул. Валери не могла понять, что с ним произошло. Либо он все еще на нее сердится, либо она его чем-то разочаровала.

Так и не найдя ответа, она расправила плечи, подошла к перилам и остановилась рядом с Роджером. Несколько долгих, напряженных минут они стояли молча, глядя на воду. Казалось, само молчание между ними наэлектризовано. Остальные танцующие вернулись в салон, и на некоторое время стало совсем тихо, если не считать глухого шлепанья лопастей пароходного колеса о воду где-то внизу. Вцепившись в перекладину перил, Роджер покачал головой и, ни к кому не обращаясь, спросил:

– И зачем я только это сделал?

– Не понимаю...

Он повернулся к Валери, на его губах появилась виноватая улыбка.

– Прошу прощения, Валери, я не собирался делать ничего подобного. Наверное, всему виной шампанское.

Валери напряженно выпрямилась.

– Шампанское, говорите? Значит, я, надо полагать, здесь ни при чем?

Роджер иронично хмыкнул, но не ответил. Молчание затягивалось. Наконец он вздохнул и сказал:

– Ох, Валери, кажется, у нас проблема.

– Вот как?

Услышать, что Роджер считает их поцелуй ошибкой, было не очень-то приятно.

– Валери, давайте смотреть правде в глаза. Вы были правы, дело не только в шампанском. Нас влечет друг к другу, я это чувствую, вы тоже. Или вы будете это отрицать?

– Нет, – тихо сказала Валери.

– Я боюсь, что наши чувства могут помешать работе.

Валери быстро посмотрела ему в глаза:

– Вы отказываетесь от своего предложения?

– Нет, я просто опасаюсь, что это влечение серьезно осложнит дело.

– Не осложнит, если мы оба будем вести себя как профессионалы, – твердо возразила Валери. – Нам просто нужно ставить работу на первое место и не смешивать одно с другим.

Роджер с сомнением покачал головой:

– Думаете, у нас получится?

– А почему нет?

Он прерывисто вздохнул:

– Потому... я боюсь, что следующие шесть недель нам придется провести, борясь... – он сделал паузу и окинул Валери многозначительным взглядом, – с очень мощным магнетизмом.

От его слов, а еще больше от взгляда у Валери снова закружилась голова, но она взяла себя в руки.

– Роджер, я уже говорила, что смогу с этим справиться, если вы мне поможете.

– Несколько минут назад, когда я вас обнимал, мне так не показалось.

Валери охватили досада.

– Тогда что вы имеете в виду, не понимаю?

Роджер посмотрел на воду и нахмурился.

– Я имею в виду... – Он смолк, недоговорив, и вдруг издал стон, полный неудовлетворенности. – Именно сейчас мне совсем ни к чему, чтобы вы проделывали надо мной свои опыты!

Теперь Валери почувствовала, что задета ее гордость.

– А это как прикажете понимать?

Он бросил на нее угрюмый взгляд:

– По-моему, и так ясно.

– Значит, я тупая, потому что не понимаю. Будьте любезны, объясните.