Текст книги "Все зло в шоколаде!"

Глава 10
Аптечно-торговая

Набросив на себя уже порядком опостылевший, крайне качественный и условно чистый плащ эльфийской работы (плюс один к маскировке расы), Иринка собралась на торговый променад по Меладу. Но за ворота в одиночку выйти не успела. Маруська, покончив с молоком, быстренько скользнула за пазуху девушки, совершенно бесстыжим образом вытерев испачканную молоком мордочку об одежду. Что в очередной раз стало тонким намеком на толстые обстоятельства: пополнению гардероба быть! Не может же она таскать перешитые шмотки всяких мертвяков. И пусть вещички у покойного лорр-оль Шипоцвета вполне приличные, но юбки-то он не носил, исключительно брюки, лосины и штаны. Потому единственная уцелевшая после лесного забега деталь туалета модели «юбка» уже никакой критики не выдерживала. Не спасал даже нейтральный темно-серый цвет, искусно маскирующий грязь. Ведь Иринка-то знала, где ее одежонке пришлось побывать! Нет, если бы брюки признавались здешним обществом допустимой женской одеждой не только для особ вольного нрава, Ивкина бы еще могла потянуть время, но на нет и суда нет.

Иринка вышла из дома и, потянув носом невыносимое амбре, доносящееся от соседской курительной урны, решительно пошла в прямо противоположном направлении. К цели можно идти разными дорогами, избежав зверского надругательства над обонянием. Гном, конечно, мужик хороший, но его табак хуже слезоточивого газа.

Прогулочным шагом следовала девушка к цели, никуда не спеша, с интересом оглядываясь. Память-ориентир – это здорово, но своими глазами все увидеть – еще лучше.

В основном квартал был застроен особняками и домами, на это звание пытающимися претендовать. Но попадались и здания, не укрытые за оградами, а мало того что смотрящие окнами на улицу, но и впустившие на первые этажи заведения, приносящие прибыль. Иринка навскидку идентифицировала приличный ресторан, пару кафе, небольшую ювелирную лавочку, шляпную, булочную-пекарню, кондитерскую. И даже аптеку!

Ивкина едва не пустила слезу от ностальгического умиления. Почему-то в ее родном городе, как не раз отмечали приезжие, концентрация аптек на один квадратный метр улицы просто зашкаливала. Кроме шуток, аптеки встречались едва ли не через каждые десять метров. И что самое удивительное, не прогорали. То ли торговали какой-то неведомой иногородним панацеей из-под полы, то ли местный люд очень любил и умел лечиться. Или, как вариант, настолько не доверял официальной медицине, что стремился скупить весь ассортимент лекарств, но в поликлинику на прием не ходил. Сама Иринка предпочитала вовсе не болеть, а если уж прилетала какая-нибудь бяка, то лечилась ударными темпами и через три дня вставала на ноги.

Как бы то ни было, но сейчас нежданно взыграла ностальгия, и Иринку потянуло в аптеку. Отказывать себе в невинном желании поглазеть девушка причины не видела. Толкнула тяжелую дверь со звякнувшим колокольчиком (такой же срочно надо приобрести!) и вошла.

Изнутри аптека оказалась неожиданно больше, чем выглядела снаружи. Кажется, она занимала не один этаж, а два, и потолка-перегородки между ними не было. Лишь прилавок с мерными весами-чашами и высоченные шкафы с лесенками в простенках. Полки ломились от колбочек, коробов, коробочек, баночек всевозможных форм, расцветок и, наверное, запахов. В самом помещении пахло едва уловимо и приятно – сухим разнотравьем. Незажженные по светлому времени суток лампы-шары, сделанные как витражи из цветного стекла, располагались по периметру помещения на красивых цепях.

Но самым прикольным оказался аптекарь. Не седобородый дед, не мудрая златокосая эльфийка с глазами-омутами вечности и не таинственный красавчик-вампир, а зеленокожий морщинистый гремлин с развесистыми ушами-лопухами. На кончиках их и из недр торчали редкие метелки седых волос. Ничего общего с великим и мудрым Йодой в потертом сером халатике этот тип тоже не имел.

Выглядел аптекарь неординарно: кожаный рабочий фартук у него сочетался с кипенно-белой щегольской рубашкой с закатанными до локтей рукавами. Лысую голову аборигена венчал потрясающий головной убор – один в один пиратская треуголка с блестящей брошью. Так блестеть может либо очень крупная истинная драгоценность, либо фальшивка. Но что-то подсказывало Иринке, что здесь имеет место быть первый вариант. А еще у гремлина имелось большое и круглое пенсне в золотой оправе на цепочке. Словом, аптекарь покорил Иринку с первого взгляда. Она замерла у порога, уставившись на колоритное создание в немом восхищении.

– Что, какую гадость сожрала и так расслабило, что стоишь и кашлянуть боишься? – «вежливо» поприветствовал гремлин единственную посетительницу.

Иринка проглотила первую же цитату, пришедшую на ум: «Чувак, ты ох…но прекрасен», – и выразилась более вежливо:

– В первый раз вижу такого потрясающего аптекаря! Замерла от восторга!

– Да ладно, еще скажи, что я вкусный, клыкастенькая, – цинично хмыкнул аптекарь, глянув через пенсне и безошибочно идентифицировав расу гостьи, затем привстал на высокой трехногой табуретке.

Иринка принюхалась и с радостью констатировала:

– Не скажу!

Какой бы ехидной ни был ее собеседник, шоколадом и сладостями от него не пахло.

– Хм, подь сюда, – чем-то заинтересовался польщенный аптекарь, поглубже вставляя пенсне в глазницу.

Иринка охотно подошла, продолжая жадно глазеть по сторонам и на гремлина. Глаза разбегались, хотелось повертеть в руках и понюхать все и сразу.

Бутылочно-зеленые сверкающие из-под кожистых век глазки аптекаря впились не в миленькое личико посетительницы, а куда-то выше переносицы. Жадный интерес полыхал с фанатичной одержимостью. «Полезет за зеленкой, чтоб помазать лоб, буду орать», – мысленно ухмыльнулась девушка, подходя к гремлину.

Тот еще раз покрутил стопроцентно артефактно-рунное пенсне, взобрался на прилавок с ногами и едва не облизал Иринку, изучая, как только теперь до попаданки дошло, не ее физиономию и не причудливо-перламутровый отлив волос, а венок.

– Ядоцвет? Он твой симбионт? – таинственным шепотом спросил гремлин.

– Да, – чуть удивленно подтвердила девушка, не понимая собеседника.

– Предлагаю сделку! – объявил гремлин и представился: – Я Грапос, лучший аптекарь если не города, то десятка кварталов окрест.

– Ивка, – назвалась в свою очередь Иринка тем прозвищем, какое кочевало с ней по двум мирам, и, почуяв запах прибыли, уточнила: – Какую сделку?

Грапос выставил вперед когтистую пятерню и пояснил:

– Цветки ядоцвета – один из главных компонентов нескольких редких лекарств. Но растет твоя прелесть в таких дебрях, кишащих монстрами, что сборщики вдесятеро против веса свежего цветка серебра требуют. Смекаешь? Сможешь цветочков раздобыть?

– Хм, Грапос, если ты не только в аптекарских делах, но и в деньгах смыслишь… – начала Иринка.

– Я же гремлин, – снисходительно напомнил тот.

– То давай считай, чтобы нам с тобой демпинг не устроить, сколько цветков можно на лекарства пустить.

– Ты хочешь сказать, у тебя их с избытком? – недоверчиво прищурился аптекарь, еще раз оглядев миленький веночек на голове собеседницы.

– Договор? – азартно спросила Ивка.

– Договор, лорра. Я партнеров не обманываю, Селадаром клянусь! – Когтистая лапка гремлина торжественно пожала тонкое запястье вампирочки.

– У меня этим плющом за ночь, как ковром, все развалины дома Шипоцвета покрылись, – выдала тайну, которая уже нынче днем всяко перестанет быть тайной, ибо ограда хоть и была высока, но не настолько, чтобы особенно любопытные не смогли заглянуть поверх. Правда, понять, что именно за милые цветики выросли у эльфы на руинах, еще надо было суметь.

– Хо-хо, так у тебя он не простой симбионт, а полное слияние! – Гремлин расхохотался и довольно прищелкнул когтистыми пальцами. Отсмеявшись, деловито справился: – Рвать цветки правильно умеешь?

– Откуда бы, я ж не эльфа. Я даже, что такое «полное слияние» значит, не ведаю.

– А то и значит, что мыслям твоим ядоцвет послушен и желаниям высказанным и неявным повинуется, – рассеянно отмахнулся от вопроса аптекарь-бизнесмен, принимаясь просчитывать варианты сбора редкого растения. – Хм, эльфу в дело брать и на процент сажать? Есть у меня одна знакомица-лекарка. Не жадна, не болтлива, с ней столковаться можно. Ты как, лорра, к эльфам относишься?

– Бывают вкусные, – честно выпалила первое, что пришло в голову, Иринка и поправилась: – А если ты насчет нетерпимости или предрассудков, то нет, мне на расу плевать.

– Любым закусить можешь, ежели вкусный попадется? – цинично хохотнул Грапос и, стерев с морды кровожадную ухмылку, попросил: – Лады, только этой горло не рви.

– Пока не понюхаю, категорически обещать не стану, но бросаться, понятно, воздержусь. Бизнес – прежде всего. Кстати о бизнесе, какой мой процент? – деловито поинтересовалась вампирочка.

– Пятьдесят отдам. С эльфой, так и быть, из своих расчет поведу, – оторвал от сердца «выгодное» предложение острозубый аптекарь.

– Веселый ты дядька, неплохо позубоскалили, хороший розыгрыш, Селадара опять же уважаешь, – покивала Иринка, скроив задумчиво-разочарованную мордаху. – Ну, бывай, может, когда зайду, а может, и нет.

Девушка развернулась и направилась к двери. До гремлина смысл слов дошел с легким запозданием. Он пряданул ушами. Колокольчик на двери уже звякнул прощальное «блюм», когда Грапос очухался и завопил:

– Лорра, куда?

– Туда, где бизнес с партнерами ведут честно, – повела плечом Иринка.

– Шестьдесят, шестьдесят пять, семьдесят… Но я еще сушить и готовить буду и эльфе отстегивать! – Монокль выпал и повис на цепочке отчаянно жестикулирующего гремлина.

– А без меня эти дефицитные цветики вообще не растут, – намекнула вампирша, обернувшись-таки к прохиндею.

– Твое слово? – встопорщил уши Грапос.

– Восемьдесят пять, но за тобой эксклюзивное право на торговлю и определение объемов сбыта. Плюс мне за обиду компенсацию, – улыбнулась Иринка.

– Жадная ты, как гремлин с гоблином, гномом прибавленные! И без обид давай! Как я сам-то, без торговлишки хоть малой, партнеру назначить бы процент мог? Селадар не велит! – то ли укорил, то ли похвалил аптекарь. И нехотя уточнил вопрос компенсации: – Сколько?

– Я не жадная, а домовитая. Считаю, что денег должно быть столько, чтобы о них не думать. У каждого пороговая сумма своя. До моей мне зарабатывать и зарабатывать, но с тебя я сейчас, до первого товара, ничего брать не буду. Мы ж еще ни монеты прибыли не получили, – объяснила свою позицию девушка.

– Пойдет. Что хочешь? – принял разумные условия аптекарь.

Возможно, не последнюю роль в его поразительной уступчивости сыграла головка пушистой змейки, заинтересованно выглянувшей из-под плаща. Нет, змей, даже очень ядовитых, Грапос не боялся. Гремлины были поразительно живучими созданиями, способными оклематься даже после укуса такой красавицы. Зато аптекарь превосходно знал с полсотни ценнейших древних рецептов, в которые входил добровольно отданный яд маскарадницы. Пусть приставать с просьбами о сборе дефицитного продукта с ходу не стал, но на корочку записал.

– Право безнаказанно глазеть в твоей аптеке, трогать и нюхать все, что захочу! Чтоб только опасное не разрешал! – торжественно объявила странное условие любопытная Иринка.

– Чего? – удивился несуразному требованию Грапос.

– Я никогда раньше в таких офигенных аптеках не была, страсть до чего хочется по полкам полазить, – откровенно объяснила вампирка.

– Из какой же чащи ты вылезла? – покачал ушами гремлин. – Что, и впрямь не была?

– Ни разочка, – преувеличенно жалобно поклялась попаданка, никаких местных богов в свидетели своих слов не призывая. И, состроив щенячьи глазки, протянула: – Ну пожа-а-алуйста!

– Смотри, Селадар с тобой, – сдался польщенный Грапос, махнув когтистой лапкой. – Только не разбей и не пролей ничего.

– Я аккуратненько, – восхищенно выдохнула Иринка, в порыве чувств чмокнула аптекаря куда-то в район левого уха, бережно поправила его треуголку и вскарабкалась на лесенку. Глаза возбужденно горели, попаданка утопала в удовольствии.

Гремлин удивленно покосился на осторожно перебирающую товары девушку и покачал головой. Он себе постоянного помощника сыскать не мог уж больше двух десятков лет. Кандидаты не от одного, так от другого лекарства из его запасов начинали чихать, чесаться, блевать иль еще чего похуже. А эта вон уже пятую полку потрошит и ничего – ни слез на глазах, ни чиха, ни пятен на мордахе. Может, не там он себе подручного искал? Не гоблина, гремлина или орчонка, а вампирчика сметливого надобно было пробовать?

– Уй, какой классный запах! Я бы себе духи такие хотела! – блаженно протянула Иринка, сунув нос в очередную банку с содержимым, больше всего напоминавшим какой-то чайный фруктовый сбор. Запах был изумительным: нотки арбуза, мяты, земляники.

Грапос хохотнул:

– Ты всерьез? Это же от запора заваривают!

– Вот досада, – огорчилась девушка. – Очень уж здорово пахнет! Так бы и нюхала! Интересно, а можно хоть пару основных нот отсюда сохранить и чем-то другим третью заменить, чтоб народ, учуяв, про болезни не думал?

– С Мелиссой Бейлис познакомишься и спросишь. Она вроде как иногда этим балуется, составит тебе аромат, – предложил аптекарь.

– Это так нашу потенциальную сборщицу ядоцвета зовут? – со смешком уточнила Иринка, припоминая особенности эльфийских имен, неизменно связанных с растениями. Это касалось в большей степени имени родового, чем личного.

Гремлин, занятый какими-то расчетами в большой толстой тетради с кожаным переплетом, угукнул и со скрипом почесал палочкой-карандашом в ухе.

– Она в городе не слишком давно, практику медленно расширяет. Деньги никогда лишними не считает.

– Наша девушка! – одобрила Иринка.

Она сама никогда патологической жадностью не страдала, но, съехав от родителей, приучила себя к расчетам даже в мелочах. Идти на поклон к родакам и клянчить пару тысчонок до зарплаты или жрать одну лапшу, залитую кипятком, – считала равно унизительным. Потому расчеты, подработки и еще раз расчеты. И это все притом, что невыносимо хотелось иной раз вкусняшку слопать и шмотку стильную прикупить. Потому поневоле научилась рассчитывать, но не получать от процесса удовольствие. Так и продолжала по накатанной, даже отхватив новую должность и повышение зарплаты.

Часика через полтора Иринка закончила вдумчивое исследование недр еще одного шкафа. Причем шебаршилась молча, довольно быстро обнаружив ярлычки, сделанные гремлином к каждой единице товара на полках.

Шифром Грапос не пользовался, даже писал на общем, просто расписывал все для себя, потому его бисерные буковки еще надо было сопоставить с содержимым и истолковать. Скажем, на той дивно пахнущей банке было наклеено «о-з-ра». А что это не набор рун во славу Селадара, а надпись «от запора», еще поди догадайся. Иринка с удовольствием поиграла в шарады. «От кашля, болей в животе, головы и для заживления ран» вообще сразу разгадала. Кое-что, к примеру, «для стояка» – разгадалось не сразу, а что-то, вроде таинственного «джс», пока не разгадалось вовсе. Но девушка с вопросами к аптекарю не приставала, сочтя игру в разгадки дополнительным удовольствием, совмещенным с правом полного доступа.

Доктором ей никогда быть не хотелось, фармацевтом или поваром тоже, а вот неторопливые развлечения вроде кроссворда в пику бешеному темпу жизни и работы Иринка любила. Так она и восприняла аптеку Грапоса, как громадный 4D кроссворд с иллюстрациями.

– Насмотрелась? – добродушно, насколько это возможно при острых зубах и условно-пиратском виде, поинтересовался гремлин, видя, как ставит вампирочка лестницу в уголок. Туда, откуда взяла.

– Нет, оставлю на потом, хорошего понемножку, чтоб передоза позитива не было, – заулыбалась довольная Иринка.

– Так, может, в ученицы ко мне пойдешь? – ехидно оскалился Грапос.

– Не-э-э… Если удовольствие становится работой, то удовольствием быть перестает в девяноста случаях из ста, не будем рисковать, – отказалась исследовательница и, по-дружески простившись с аптекарем, отправилась за покупками дальше.

Глава 11
За покупками!

Базарное утро было уже в самом разгаре. Иринка вовсю крутила головой и балдела от многоголосой, многорасовой, шумной пестроты. Ей все было в диковинку и все интересно. Лавки с вывесками всевозможных стилей, расцветок, материалов, развалы с тентами и без, шумные зубоскалы-лоточники, предлагающие всякую галантерейную мелочовку и пирожки, напитки, сласти для проголодавшихся покупателей. Все было классно! А за кошелек и жизнь благодаря Маруське, шарфиком чутко дремавшей на груди, попаданка совершенно не опасалась.

Раскатистый бас Райхо отвлек девушку от развлечения.

– Лорра, нынче пришла здесь поголовье жуликов изводить? – окликнул знакомую здоровяк.

– Чего это сразу изводить? – шутливо возмутилась Иринка. – Может, мы с Марусей выведением новой породы занимаемся – воров с обостренной интуицией и повышенной осторожностью. Все для блага города Мелада!

Великан с перебитым носом расхохотался.

– Так-то оно хорошо, да опаска берет – в мертвячьей мест не хватит для отходов, гм, выведения. Ищешь-то чего снова, лорра?

– Из одежды прикупить кое-что надо и для постели, – честно призналась здоровяку девушка.

– Это тебе в крайние ряды надо. – Громадная лапа корра стражей ткнула, указывая направление. – Портновские лавки там и тканями на отрез тоже торгуют!

– Спасибо, лорр! – Сориентированная Иринка скорректировала направление движения и двинулась к полосатым тентам, удивительно похожим расцветкой на базарные палатки ее мира. Только эти больше напоминали невысокие шатры, чем палатки.

И торговали там и впрямь бельем для сна, то есть всякими безразмерными ночнушками, колпаками и прочими аксессуарами, но не наволочками, пододеяльниками и простынями.

Иринка запоздало сверилась с памятью Ивэйды и приуныла. Единых стандартов мебели, в том числе и спальной, в природе многорасового мира не существовало в принципе, как не существовало и стандарта постельного белья для нее. Все подушки, матрасы и одеяла попросту заворачивали в отрезы ткани, отмеряемые исключительно по заявке клиента. Потому Райхо и говорил про торговлю «на отрез».

Обидно! Мечта о белом или нежной расцветки, пахнущем свежестью комплекте для двуспальной кроватки, свитой замечательным симбионтом, приказала долго жить.

Покупательница в легкой тоске обозревала рулоны весьма неплохой ткани, схожей на вид и ощупь с хлопком и льном. На шелк Ивка не претендовала. Нет, вовсе не из скромности или экономии – скользить по кровати не любила, предпочитала кататься.

Судя по услышанным краем уха ценам, стоил материал недорого. Наверное, в изготовлении тоже использовались рунные инструменты, ускоряющие и облегчающие процесс ткачества.

Тут Иринка не могла не одобрить Звездную Четверку богов и ее политику касательно дарования магических финтифлюшек. Файерболами с двух рук швыряться – дурное дело нехитрое, а знаки выучить и их применение освоить – это как с иностранным языком, хоть какие-то мозги вкупе с усердием да нужны.

– Какую ткань купить хочешь, деточка? – обратилась к Иринке полная женщина, почти вплотную приблизившаяся к тому порогу, где вручают почетный титул «бабушка». Собеседница опиралась на мерный шест, с помощью которого только что оделила зеленым полотном гоблинку.

– Светлую, эту, – решила попаданка, ткнув в бледно-желтый рулон хлопка и, на глазок прикинув, сообщила запрошенные размеры. – Две на две мерки – один кусок, одну на половину мерки – два куска и последний три на три мерки. И буду благодарна, если подскажете где неподалеку мастериц, быстро орудующих иглой, найти можно.

– Полотенчиков, что ли, набор пошить надумала? – добродушно поинтересовалась торговка, не спеша браться за мерную жердь и громадные острые ножницы. – Так это тебе через три прилавка к Надейше надо, у нее готовые сыщешь.

– Нет, мне нужна именно ткань и именно такого размера, и место, где из нее что-то вроде мешков сшить смогут, – постаралась объяснить максимально примитивно Иринка, понимая, что до концепции комплекта постельного белья этот дивный мир еще не дорос.

В прогрессора попаданка играть не желала категорически, совершенно разумно полагая, что основная масса таковых деятелей спускает все средства на продвижение идеи и в девяноста девяти случаях из ста остается у разбитого корыта. Либо, если идея удачно стартует, оканчивает жизнь в чужих подвалах в качестве дойных коров идей или в мертвячьей, если речь идет о не особо сговорчивых жертвах и перестаравшихся палачах. Без надежного покровителя в это болото даже соваться не стоит.

Счастливо избежав нескольких смертей, Иринка не собиралась неоправданно рисковать, потакая собственной коммерческой жилке и фантазиям из глупых книжек.

– Ой, если так, то тебе к племяшкам моим надо. Вон там! – Острые лезвия широких ножниц, взметнувшись в опасной близости от лица Иринки, указали направление на лавку, вывеска которой вмещала стилизованные изображения мотка ниток, иголок, пяльцев и прочей швейной дребедени. Ан нет, не изображения! Все это добро было натуральным, просто накрепко пришпандорено к деревянному съемному кругу.

Про заказ торговка больше не переспрашивала, четко отчекрыжила все четыре заказанных куска и за пару монет вручила девушке. Та с охапкой покупок ввалилась в швейную лавку и под озадаченными взглядами трех пар женских глаз изложила свою просьбу. Сшить ткань по краям и сделать завязки.

Пуговицы Иринка решила не заказывать, чтобы мозг у швей не порвало окончательно. Они и так вылупились на заказчицу с явным сомнением в ее душевном здоровье. Одна, самая молоденькая, даже участливо подсказала:

– Может, одну завязку для мешочков делать будем, веревочку продернем по шву? Так проще завязать будет и надежнее.

– Нет, – решительно отказалась от рацпредложения попаданка и, пока ей не вызвали местный аналог специалистов для доставки в обитель с мягкими стенами, объяснила:

– Это не совсем мешочки, вернее, совсем не мешочки. Это для ритуала надо. И именно так!

– О! – В глазах людских девушек мгновенно зажегся свет понимания, и к работе они приступили вдохновенно и бойко. Ритуалы такая специфическая штука, у каждой расы свои, поди все узнай! И сомнения в душевном здоровье клиентки пропали окончательно. С ней даже стали советоваться по поводу цвета завязок и их длины. А потом, пока шили, втянули в разговор о новом белье в соседней эльфийской лавке. Оказывается, дивная Крисель выставила такие, прямо такие модели, что ох, ах, ух до чего стыд берет, но такие миленькие и такие кружа-а-авчики!

Иринка выглянула, чтобы разглядеть эти «ох, ах, ух», и едва челюсть не уронила. Вот кто оказался самым натуральным прогрессором! Вместо панталончиков, приличествующих девушкам и с детства носимых Ивэйдой, лавка передовой эльфийки торговала нижним бельем привычных попаданке моделей. Нет, стрингов не было, но обычные и с заниженной талией трусики выставлялись однозначно. Даже пара боди нашлась. Правда, очень броских расцветок, в малиновых и сиреневых тонах.

Пока девушки-сплетницы орудовали иголками со скоростью, лишь едва уступающей швейным машинкам, но ничуть не уступающей в качестве, Иринка не выдержала и прогулялась к лавке Крисель.

Особ дамского пола в торговом зале было едва ли не больше, чем сельдей в бочке, но они ничего не покупали. Только хихикали, подталкивали друг дружку локотками и розовели ушками, шейками, щечками, а кто-то и носиками, и трындели.

Статная, рослая и крупная, если не сказать полная, эльфийка явно скучала за стойкой, когда Иринка спросила:

– На меня нижнее белье белого, телесного или нежно-розового цвета найдется?

Крисель встрепенулась.

– Конечно, лорра! В примерочную пройдете? Какую модель предпочтете?

– Кто же нижнее белье меряет? Его прикидывают к телу, – удивилась Иринка. – А модель вон ту, можно еще такую или такую.

Попаданка ткнула в избранные вещички.

Крисель, лучась энтузиазмом, потащила клиентку прикидывать, а попаданка после беглого осмотра резюмировала:

– Красиво! Беру!

Портниха, до конца не уверенная в серьезности намерений клиентки, довольно заулыбалась и начала предлагать другой товар.

– Нет, мне пока хватит, лорра, – отказалась экономная Иринка. – Семь штучек в самый раз. В жару только такие легкие модельки и носить.

Крисель, со своей пышной фигурой страдающая от избытка тепла и потертостей в интимных местах поболее худенькой Ивки, трагически вздохнула. Только из-за личных проблем она вообще отважилась на изобретение и выставку пробной партии прогрессивного белья. Но оно совершенно не пользовалось спросом. Покупательницы глазели, хихикали, краснели, сплетничали, но кошельки не развязывали. Разочарованная и боящаяся разорения портниха уже собиралась снимать товар и возвращаться к традиционным панталонам.

Почуяв угрозу своему благополучию – как это нормальной недельки свободно не купить! – Иринка тут же включила менеджера. Она деловито предложила Крисель:

– Во-первых, устроить из своих новинок платную выставку – пусть хоть по медяшке, а за право поглазеть брать;

– во-вторых, оборудовать для этого дела особую комнатку, куда пускать как бы нехотя и после уговоров;

– в-третьих, сшить еще несколько очень прогрессивных моделей белья, на контрасте с которыми обычные трусики будут смотреться образцом скромности. Тут же на листе бумаги Ивка накалякала косенькие контуры стрингов;

– в-четвертых, партию готового товара срочно сбыть с оптовой скидкой в какой-нибудь публичный дом, где дамы не страдают излишними предрассудками. Даже назвала адрес единственного известного, в который ее заманивал давеча вкусный сутенер.

Крисель внимала словам Иринки как откровению. Адресок «Цветущей ветви» и чертеж белья скатала в трубочку и спрятала в самое надежное место – потайной кармашек меж пышных грудей.

Расстались вампирка и эльфийка если не лучшими подругами, то добрыми приятельницами. Иринка собиралась зайти на досуге к изобретательнице. Особой нужды в лифчиках у обновленного тела Ивэйды не было, высокая аккуратная грудь держалась сама, но ведь белье – это еще и красиво. Рано или поздно в ее жизни должен появиться тот, кому захочется красоту продемонстрировать, ну а не появится, ему же хуже – Иринка Ивкина будет красива сама по себе! Как говорится, пусть сохнут те, кому мы не достались, пусть сдохнут те, кто нас не захотел!

С таким боевитым настроем девушка покидала лавку портнихи, гордо задрав носик. Стоило прикрыть дверь лавки Крисель, как кумушки, смолкшие при шествии покупательницы, снова затрындели, строя предположения касательно личности девицы, решившейся приобрести такое… такое… одним словом, бесстыдство.

Довольная Иринка вернулась в лавку, где ей споро дошивали «ритуальные мешки», то есть комплект постельного белья, и расплатилась с мастерицами. Если комплект, прикинутый на глазок, подойдет, то позже еще можно будет заказать. Теплое одеяло при нынешней жаре пока вообще без надобности, а потом уж под «мешочек» его подобрать на глазок дело не хитрое или просто еще один пододеяльник в проверенном месте сшить. Ритуал, дескать, шибко серьезный, требует еще пару комплектов мешочков иной расцветки…

Девицы тут же насели на заказчицу, выпытывая ее впечатления от «бесстыдства с кружавчиками» Крисель. И Иринка не подвела народ! Ожидания швей оправдались с лихвой, когда светловолосая заказчица, расплывшись в благодарной улыбке, объявила:

– Спасибо, что такое местечко интересное подсказали, лорры. Я себе сразу несколько штучек прикупила. По нынешней городской жаре, которая не чета лесной прохладе, удобнее белья не подобрать! Нигде не трет. Опять же цена ниже, потому что расход ткани меньше.

Увы, продолжение речи об ударном воздействии белья на неподготовленную психику мужского пола пришлось опустить. Девицей облегченного поведения прослыть нетрудно, а вернуть репутацию куда труднее будет. Не то чтобы Иринку сильно беспокоило мнение толпы и отдельных ее единиц, но мало ли что от этого самого мнения будет зависеть в части финансов и предоставления услуг?

Оставив удивленных девиц переваривать рекламный посыл про экономичность обновок, попаданка рассчиталась за работу, забрала заказ и вышла. Трусики на тонких веревочках, завязывающихся бантиком вместо отсутствующих как класс резинок и комплект постельного белья грели душу поболее всяких лучших друзей девушек – бриллиантов. Наверное, ни одна такая подружка не пробовала поспать в лесу на подстилке из хвои и уж тем более не пыталась спать на твердых драгоценных камнях и носить их вместо трусиков, а то бы живо согласилась с Иринкой.

Притормозив у обычной одежной лавки, она приобрела себе нормальный тонкий плащ опять же универсального эльфийского серого шелка, несколько юбок и кое-какие иные вещицы. Все покупки прямо здесь же в считаные минуты подогнали по фигуре заказчицы. Рубашками девушка решила пользоваться пока теми, что унаследовала от мумии, а денежки экономить. По счастью, в Меладе дамы уже успели оценить удобство кроя мужских рубашек и вовсю ими пользовались, хотя и блузочки тоже носили, как же без этого.

Бронзовый колокольчик с мелодичным звоном стал следующей покупкой, и на этом шопинг пришлось сворачивать. Места для посуды в руках просто не осталось, а значит, девушке предстоял новый визит на базар или набег на ближайшую лавку с подходящим ассортиментом товара.

Счастливая попаданка с объемным свертком в обеих лапках выбиралась с базара. И тут девушку в очередной раз толкнул какой-то невежа и не только пихнул, но и попытался выдрать из рук ценный груз. Маруся отреагировала молниеносно.

– Опаньки, опять! – только и сказала Ивкина, проследив, как к ее ногам рухнул труп незадачливого вора. Змейка снова юркнула за пазуху, а Иринка обреченно набрала в грудь побольше воздуха и завопила на весь базар:

– Лорр Райхо! Лорр Райхо!

Стражник то ли патрулировал недалече, профессионально предчувствуя неприятности пятой точкой, то ли голосок у Иринки оказался нужной степени пронзительности. Зов был услышан.

Народ еще даже шуметь не начал, судача о трупе, а лорр Райхо уже сориентировался и добрался до цели меньше чем через минуту. Глянув на тело типа с мелкими крысиными чертами лица и однозначно опознав его, корр стражей только крякнул. Почесав в затылке, страж обреченно спросил:

– Породу, значит, выводить собралась?

– Оно само, – невинно захлопала глазками Иринка и только что ножкой не шаркнула, демонстрируя крайнюю степень смущения. Пальчиком не поковыряла из-за занятости рук.

– Само, значит, – хмыкнул Райхо и уточнил: – Еще какая надобность тебя на базаре держит?

– Нет, я домой шла, – порадовала собеседника Иринка.