Текст книги "Туннельный мир"

Глава 32

Я очень устала, Ник снял с меня ненавистный ошейник, и я оправилась в свою комнату отдыхать. Силы совсем покинули меня. Тревога за родных, тоска по бабушке, ненависть к Давиду и его отцу переполняли меня. Как можно было так ошибиться? Как можно было такое допустить? Они обманули всех, устроили в Джанкуре логово.

Я долго стояла под горячим душем, пытаясь смыть с себя омерзительные прикосновения Давида. Когда я легла в кровать, за окном уже серело. Сна не было, лишь только горькие слезы еще долго катились по щекам. Я оплакивала бабушку, в этот момент я поклялась отомстить Лаврам! Мой отец был слишком мягок с ними, и вот, что опять произошло. Но я не допущу такой ошибки. Каждый ответит за свои поступки сполна.

Мама, папа, дождитесь меня, я скоро вернусь и все расставлю на свои места.

Спала я не долго. Когда проснулась, возле кровати, на тумбочке увидела ошейник и кольцо Давида. Первая идея по осуществлению мести пришла мне в голову.

Я привела себя в порядок и спустилась к завтраку. Тревога о родных не оставляла меня ни на минуту.

Ник и Василий сидели в столовой, завтрак на столе оставался не тронутым. Они что-то обсуждали. При моем появлении оба встали, и Василий поспешил ко мне на встречу:

– Рада! Прими мои соболезнования. Ник уже все рассказал. Мы ту обсуждаем, что теперь делать.

– А тут и обсуждать нечего! Я все уже обдумала и решила. Для начала нужно найти все оплоты магии. Вернуть ее, – камни на руке потеплели, словно соглашаясь со мной. Я уже давно заметила, что они живые и реагируют на мои слова, пытаются помогать принимать верные решения. – Ник, ты должен расшифровать книгу, думаю, там все, что нужно.

– Конечно, Рада! Я уже сегодня ночью начал и далеко продвинулся, делаю все возможное, чтобы ускорить процесс, – мне нравилось то, с каким энтузиазмом и полным пониманием всего, что происходит, говорил Ник. Теперь в его глазах не было недоверия или насмешки, не приходилось ничего доказывать. Я тепло ему улыбнулась:

– Кольцо Давида, – я положила его на стол, – Это какой-то амулет, блокирующий мою магию.

– Так не носи его, – посетовал Василий.

– И не собираюсь, но мне нужно его точная копия.

– Хорошо, я займусь этим сегодня же, – пообещал Василий.

– Нужно действовать, как можно быстрее, мои родные в опасности. Неизвестно смог ли брат Архимей вывести их, и грифоны подчиняются Малькому!

– Всем здравствуйте!! – раздался глосс Вики, вы уже вернулись? Я так счастлива! Как все прошло? Как дела?

– Привет, Вика! Все прошло плохо, мне нужно много тебе рассказать! Сегодня Ник и Василий заняты, пойдем, я расскажу, как меня жестоко обманули.

Мы весь день провели с Викой вместе. Правду говорят: поделись горем с ближним и его станет меньше. Вика оказалась очень внимательным слушателем. Больше всего её поразило то, что произошло с Ником!

– Я так хотела, чтобы он убедился! Как хорошо, теперь он не скажет сказать, что мы все придумали. Каластиор!! Никогда такого не слышала. А он большой?

– Очень! Такой большой зверь с когтями, темно-бордовый. Вика, это самые лучшие охранники, которые существовали с сотворения мира. А еще он сказал, что теперь чувствует меня.

– Радуся! Да он влюбился в тебя еще с того момента, как только увидел!

– Виктория Крюкова! Не говори глупостей! Он терпеть меня не может. Ты знаешь, сколько ему невест звонит?

– Радуличка, ты, конечно, старше меня, но я знаю брата лучше! Он даже на Алку так не смотрел, как на тебя!

– Это как?

– Ну, вот так! – Вика изобразила щенячий взгляд, за что и получила подушкой. – Он просто бесился, потому, что не верил в твои рассказы, но я еще тогда…

– Глупости ты говоришь, и вообще он мне сказал, что влюбился.

– В кого? – оторопела Вика.

– Не сказал, просто приоткрыл мне душу, наверное, надо было с кем-то поделиться, чтобы легче стало.

Виктория закатила глаза, и обреченно помотала отрицательно головой:

– Хмммм, как говориться, любовь слепа!

– Все, хватит, не хочу ничего говорить о любви. Мне достаточно того придурка, видишь в какую переделку попала!

– Ник – не Давид! Он верный, преданный, умный, красивый, самый лучший. Ничего ты не понимаешь в мужчинах. Открой глаза! Ты своим Давидом все мозги вынесла!

– Знаешь, Виктория, твой хваленый братец, только и успевал мне гадости говорить, еле сдерживался, чтобы мое присутствие выносить. А теперь ему неудобно, вот и смотрит на меня преданными глазами. Расшифрует книгу и хватит, больше мне от него ничего не нужно, пусть проваливает к своим невестам, Орк!

– Каластиор!

– Каластиор с душой орка, настоящие каластиоры выбирают пару раз и навсегда, а он дефектный.

– О чем спор, девчонки, – в дверях стоял Ник, – Кто дефектный?

– Ты дефектный каластиор! – выпалила я.

– Это еще почему?

– Потому что Рада сказала, что каластиор определяется с парой раз и навсегда, а у тебя куча невест.

– Так я уже определился и «кучу» предупредил, что занято мое сердце. И знаете, как только это понял, мне сразу легче стало, – он подмигнул нам.

Меня почему-то эта информация разозлила. Раньше, когда ему звонили по сто раз на дню разные барышни, меня это особо не заботило. Но сейчас с появлением этой единственной…

– И когда же ты нам представишь свою, – язык не поворачивался сказать, – избранницу.

– Рада, а что за такой сильный интерес к моей персоне? Уж не влюбилась ли ты часом в меня? – Ник заулыбался, но глаза его были серьезными.

– Кто? Я? В тебя?! Ник, ты не заболел случайно? Может, какая хворь с тобой приключилась? Да я вообще, больше никогда не поверю в это чувство!

Слезы навернулись на глаза, и я быстро отвернулась к окну, Ник неслышно подошел и положил мне руки на плечи и тихо сказал:

– Тихо-тихо, малыш! Я же пошутил, все будет хорошо. Мы их всех накажем за каждую твою пролитую слезинку.

– Я не плачу! – и всхлипнула.

– Конечно, не плачешь, – он говорил еле слышно.

Я повернулась к нему и спрятала лицо у него на груди. Слезы сами лились у меня из глаз. Ник просто обнял меня и ничего не говорил. А я позволила себе эту слабость, лишь потому, что плакать было негде, ну, по крайней мере, мне хотелось так думать.

Слезы постепенно закончились и высохли, а я все стояла, прижавшись к его груди, слушала размеренные удары сердца Ника. Вика давно уже ушла, за окном сгущались сумерки. Дом словно замер, лишь было слышно, как тикают настенные часы. В комнате стало почти темно, я подняла голову, посмотрела на Ника и почему-то смутилась:

– Э-ЭЭЭ… Отпусти меня, пожалуйста, – я перешла на шепот, – Это не прилично, твоя невеста навряд ли будет в восторге, если узнает, что ты обнимаешься с другими девушками, даже, если это дружеские объятия поддержки.

Он тут же разжал руки и задумчиво спросил:

– Хм, ты думаешь, что ей не понравилось бы? – он нахмурился, – А тебе бы не понравилось?

– Спрашивать меня об этом бессмысленно. Я отдельный случай. После произошедшего, я никому больше не поверю и не полюблю.

– Рада, время лечит любые раны, поверь мне.

– Ничего оно не лечит! Давай закончим этот бессмысленный разговор! Лучше скажи, ты что-нибудь узнал из книги?

– Да, я провел анализ и расшифровку текста. Перевод требует доработки, но смотри что есть.

Я взяла протянутый Ником листок и прочитала:

Выйдя из колыбели начала,

Мир сотворен и вознесен

Неей на путь истинный наставлен.

Ибо то, что есть начало не может

Умереть, канув в небытие

Вода искон, земля поклон

Твердь небесная сохранная.

Песнь смерти есть песнь жизни.

Нея мне нужны наставления,

Услышь меня прими меня.

Глава 33

Как только я прочитала, померк свет. Вокруг наступила непроглядная тьма.

– Ник! Что случилось? – Ник молчал, я протяну руку но ничего не почувствовала, стало страшно, – Ник, – тонким голосом позвала я, и опять тишина.

Я хотела сделать шаг вперед, но под ногами ничего не было. Паника ледяной рукой сковала мое горло, меня пронзила мысль, что я вешу в воздухе. Тут же я почувствовала, что падаю стремительно вниз. Тьма окружала со всех сторон, а я летела с огромной скоростью.

– А-А-А! Помогите!

– Рада! – раздался незнакомый, нежный женский голос, – Успокойся все хорошо, остановись.

Я тут же замерла в пространстве:

– Что происходит? Где я? – внутренняя дрожь не оставляла меня.

– Ты в начале начал и бесконечности сотворения.

– Как я тут оказалась?

– Ты сама ко мне пришла, ты же сама хотела.

– Я… Кто вы?

– Нея!

– Почему я не вижу вас?

– Боишься, просто пойми, что все здесь подвластно тебе, только, то, что ты думаешь и чувствуешь, то и происходит. У тебя в душе горечь, ты растерянна и потеряна, поэтому мрак окружает тебя. Найди что-то светлое и дорогое тебе, тьма рассеется.

Я обратилась к себе. В голове были мысли только о Давиде, точнее о Катане, который так предал меня, одна сплошная горечь потери и пустота. Я выдохнула, и заставила себя не думать о нем. Здесь в кромешной тьме, закрыла глаза и начала вспоминать то время, когда я была счастлива. Перед глазами поплыли картинки из моего детства. Вот мама и папа склонились над моей кроваткой. Они улыбаются, а я тяну к ним ручки. Папа качает меня перед сном. Вот мой первый шаг. Близнецы родились, мои любимые маленькие монстры, я целую их. А теперь воспоминание о первом полете бабушки Зарины, я позвала ее:

– Бабушка!

Бабушка приблизилась ко мне, она была такой молодой, наверное, чуть старше меня:

– Да, Радочка!

– Бабушка, мне так жаль! Прости меня!

Я открыла глаза, но бабушка Зарина никуда не исчезла:

– Рада! Внученька моя! Не нужно просить прощения, все хорошо! Я выполнила свою миссию и ушла, я ни о чем не жалею, мне здесь лучше. Я так долго была одна без моего Искандера, а теперь мы вместе. Я вас познакомлю.

Рядом с бабушкой Зариной появился мужчина, высокий красивый брюнет с черными глазами, напоминающий отца.

– Рада! Очень хорошо, что нам удалось познакомиться! Я твой дедушка, ты прекрасна. Не вини себя за то, что произошло. В нашей жизни встречаются нехорошие люди, но справедливость должна восторжествовать.

– Дедушка Искандер! – было неудобно обращаться к человеку, который чуть старше меня: «Дедушка», но он все же был им, – Что мне делать, я потерялась?

– Поступай так, как тебе велит сердце, а за нас не переживай, мы счастливы вместе! Я очень долго ждал мою Зарину! Мы наблюдаем за вами и гордимся, любим вас.

– Радушка, я благословляю тебя. Пусть праматерь Нея убережет тебя от необдуманных поступков, а Нагр Челак от лихих людей и существ. Небо и Солнце освещают твой путь! Луна и Звезды серебрят твои дороги в самых темных местах, – произнесла бабушка Зарина.

И они исчезли. В моей душе стало теплее, окружающая тьма стала чуть прозрачнее. Я увидела силуэт женщины и вновь закрыла глаза, отправившись в путешествие по счастливым воспоминаниям. Вот близнецы меня измазали кашей, а тут я сбила коленку и мама дует на меня магией, а здесь мой первый полет на Малыше и еще тысячи картинок, которое вызывали у меня умиление и счастье. Картинки мелькали, а тьма рассеивалась. Я уже открыла глаза и наблюдала за своими воспоминаниями. Детство закончилось и следующая картинка мое знакомство с Ником в лесу. Я смотрела на то, как, не смотря на свое недоверие ко мне, он помогал мне. А теперь Вика с ее полным доверием и обожанием меня, вызывала у меня улыбку.

Тьмы уже не было. Передо мной стояла девушка. Белокурая блондинка с глазами цвета голубого неба, но ее внешность постепенно менялась и уже рядом со мной темнокожая курчавая кареглазая мулатка, тут же волосы выпрямлялись и становились рыжими, а глаза цвета морской волны, и россыпь веснушек на лице. В каждом облике она была прекрасна и тепло приветливо мне улыбалась, ни в один момент ее внешность ни разу не повторилась:

– Здравствуй Радочка! Ты поняла, что здесь все подвластно тебе? Попробуй что-либо создать.

Я закрыла глаза и повела в воздухе рукой, представляя крылья феи, и тут же они появились у меня в руках.

– Видишь, легко и просто! Но такую материю нельзя так просто отпускать в мир. Люди алчны и жестоки. Отрикот Лавр хотел завладеть нею единолично и не смог. Я отдала в мир столько материи и в таком виде, что она не подвластна никому и ничему. Она сама живет в моих творениях, в моих детях.

Я почему-то представила море и тут же у моих ног заплескалась вода бирюзового цвета.

Нея подошла ко мне и посмотрела прямо в глаза:

– Зачем ты здесь? Ты проделала такой путь, чего ты хочешь? – ее глаза все время меняли цвет: от черного до небесного, от ярко-зеленого до серебристого.

– Я хочу сберечь магию в десяти княжествах.

– Зачем? Так уничтожать на протяжении стольких лет… – она подняла мою руку с браслетом, – Это все, что от нее осталось, вся магия заключена в камнях, – камни вибрировали и грелись, – Чувствуешь? Они устали бездействовать! Так зачем?

– Потому что магия – это часть меня, моя сущность, если не станет магии, то не станет и меня, и десяти княжеств, и всех ваших творений. Лавры почти достигли этой цели. Почему вы позволили? – Нея нахмурилась, а потом грустно улыбнулась, ее волосы стали седыми, а глаза бледно-серыми, почти бесцветными:

– Я мать! А самое главное, что должна сделать мать – это вовремя дать птенцу взлететь. Дать право выбора Я не могу вмешиваться, я дала жизнь, знания, а опыт они должны приобрести сами. Я не имею права вмешиваться в судьбу! Могу только наблюдать. – Нея махнула рукой, и в воздухе появилось окно, в нем я увидела старушку за прядильным станком, – Она отмеряет каждому в зависимости от его поступков. Люди сами прядут свою судьбу, свою жизнь…

– Так, а что же мне делать?

– Спасать магию – это очень тяжелая ноша, сумеешь унести?

– В чем ее тяжесть?

– Ты одна будешь, все десять потоков станут твоими, силы твои возрастут. Ты получишь магию и материю, сможешь ими распоряжаться, как я при жизни. Это великая ответственность. Ты сможешь все. Я вижу, помыслы твои чисты, вижу горе, которое ты пережила, поэтому знаю, ты не сможешь применить магию во имя зла или для разрушения мира. После смерти тебе будет дарована жизнь вечная, здесь со мной. Мы вместе сможем наблюдать за тем, как наши дети создают или разрушают, без возможности влиять на их поступки, ни на хорошие, ни на плохие. Ты к этому готова? Это тяжело…

– Да!

– Есть условие.

– Какое?

– У тебя должно родиться десять дочерей. И десять потоков магии распределяться между ними, для равновесия.

– Ого!

– Но только так, мы сможем восстановить былое равновесие, и прекратить тот хаос.

– Я не против, но мой муж…

– Муж, то дитя, которое заплутало по воли своего отца, бедный мальчик. Но семя зла проросло в его душе крепко, он не может дать тех светлых дочек, которые нам необходимы.

Недоумение читалось на моем лице:

Нея стала очень похожа на Вику и вдруг задорно сказала:

– Неужели нет более достойного кандидата? Может, оглянешься вокруг и на пару минут забудешь о Катане, – я потрясенно молчала, – Ты ведь не по воле своей заключала этот брак, а во имя спасения.

– Да, но согласно обряду Каслот, если я изменю мужу, то тут же умру?

– Рада, обряд Каслот не свершен, кровь девственницы не была пролита, ты свободна от обязательств, – пока она говорила, ее облик изменился, и теперь она напоминала суровую воительницу. Нея провела рукой перед моим лицом, – Перед Богами свободна, отныне ты вновь Рада Челак! – камни на руке стали горячими, обжигая кожу. Я посмотрела на руку, камни изертек медленно растворялись в моем запястье. И через несколько мгновений на руке осталась лишь цепочка, которая удерживала браслет. – Нея стала брюнеткой с фиолетовыми глазами, – Теперь мы равны! Но моя миссия давно закончена, а твоя только начинается. Вверяю тебе десять княжеств! Сумей проявить себя быть доброй и в то же время жестокой, справедливой и честной!

– Спасибо, – все, что я могла сказать потрясенно. – Но, кто же…

Нея закатила глаза:

– Каластиор тебе зачем?

– Ник?! Как, а он!!!! Он уже влюблен в кого-то!

Нея залилась мелодичным смехом:

– Да теперь я до конца понимаю смысл фразы: «Любовь слепа». Он любит только тебя, прислушайся к своему сердцу, быть может и ты его любишь? Да и еще одно, он же последний каластиор, теперь тебе под силу снять проклятье. И дать возможность возродиться столь прекрасным созданиям. В свое время я очень радовалась, что сфинкс перенаправил одного из последних каластиоров в мир людей, так удалось хоть кого-то сохранить. Да и скажи сфинксу, что он прощен, но его задача охранять портал между миром магии и миром людей! Он очень хорошо справляется. На этом все тебе пора возвращаться, увидимся уже потом через много-много лет.

Я ждала, но ничего не происходило, Нея исчезла, а я была все там же:

– Нея! – в ответ тишина, – Что делать?

Порыв ветерка шепнул мне:

– Сама-а-а…

Я растерялась, как сама и что сама, в голове был полный бардак. Я сделал шаг:

– К Нику!

Мир завертелся, а когда он остановился, я уже стояла в гостиной господина Крюкова.

Глава 34

– Рада! – заверещала Вика! – Рада вернулась!

Через считанные секунды в гостиную влетел Ник, схватил меня, поднял над землей и просто держал в объятиях:

– Ник, отпусти девочку, ты же просто придушишь ее, – раздался голос Василия.

– Я больше никогда ее не отпущу, НИКОГДА! – он почти рычал.

– Да что происходит? – меня не было чуть меньше часа.

– Рада, тебя не было сорок пять дней. – сказала Вика.

– Сорок пять суток, тринадцать часов, двадцать минут и пять секунд! – сказал он глядя на часы.

– Как сорок пять дней, а мои близкие? Ник отпусти меня!

Он не охотно, это сделал, но продолжал держать меня за руку. Я смотрела на него и видела на груди черное клеймо ведьмовского заклятия:

– Я – Рада, освобождаю каластиоров, от наказания ведьмы: вашко стерне алитай гаур отто. – слова сами рождались в моей голове, словно я знала их всегда.

Ник встрепенулся, посмотрел на меня:

– Попробуй, ты же чувствуешь!

Ник кувыркнулся через голову и стал Ником-каластиором. Вика взвизгнула, а Василий улыбнулся:

– Как я понимаю, Рада, все десять потоков магии в тебе!

– Да, Василий! Вы как всегда правы! А сейчас извините, но мне нужно спасать десять княжеств.

– Рада, я с тобой! – сказал Ник.

– Ник, я не могу рисковать тобой, ты последний каластиор, у тебя другие цели.

– Рада! Я не знаю, что случилось, и какие там у меня цели, но самая главная цель моей жизни это ты! – он стал опять человеком, – Это не обсуждается!

– Тогда поспешим у меня сердце не на месте, мы вернемся за вами. – сказала я Василию с Викой.

Я взяла Ника за руку, и представила лицо, ненавистного Катана, вихрь закружил нас, и мы уже стояли возле тронного зала Мурании. Ник принял боевую трансформацию.

Дверь я распахнула одним движением руки. В зале были накрыты столы, во главе восседал Эштон Лавр с монахами. Вокруг стояли грифоны в черном оперении. Мы медленно вошли в зал, мама с подносом разносила кубки, на ней была одежда служанки:

– Не помешаем? – мой голос прозвучал на весь тронный зал, эхом отбиваясь от стен.

– О! Какая честь для нас, Катан, твоя блудливая жена вернулась, да еще и не сама, а с этим драным котом! Это хорошо, а то мы уже все ноги в кровь стерли, разыскивая вас! Ну, коль сама явилась, сделаем снисхождение, не будем наказывать строго, только этого казним! – он ткнул в сторону Ника пальцем, – Заметь, я свое слово держу, все твои родственнички живы, даже работу дал, чтобы свой хлеб отрабатывали! Папашка твой у свиней убирает, а мамашка, как видишь, нам подает, большая честь для нее! – он ударил маму ниже спины, – Да! Отвечай!

Мама медленно повернулась, взяла кубок с разноса и выплеснула Эштону в лицо, он вскочил и хотел ударить маму:

– Замри! – и он так и остался стоять с поднятой рукой и перекошенным лицом.

– Рада! Зачем ты вернулась! – в голосе мамы звучала паника.

– Мама я вернулась, чтобы восторжествовала справедливость!

– Грифоны подчиняются нам! – выкрикнул Катан.

– Я не согласна! Именем Неи и всеславных Богов отныне грифоны свободные магические существа: Дайраане ажитон мистар курта алидай! – за окном вспыхнула молния! Грифоны стали белые с золотым, – И теперь они будут иметь человеческую ипостась: виртай!

Грифоны медленно подходили к монахам и становились за их спиной, – Далее, хочу поправить некоторые неточности. Я не являюсь женой Катана Лавра, так брак не был заключен окончательно, кровь девственницы не была пролита, а именно так гласит обряд Кастор, то о чем вы умолчали. Сегодня Династия Лавров закончит свое существование.

На лице Эштона Лавра появился панический страх:

– Ты не можешь, ты клятву давала!

– Да, давала, и нарушать ее не стану, я повернулась к Катану, он встал:

– Отныне и навеки вечные ты будешь под моей защитой, – я подняла руки вверх: Ваайне! Руте лаастарне! – Катан начиная с ног и выше медленно покрывался желтым, тягучим янтарем, который тут же застывал.

– Нет!!! – в один голос кричали он и его отец. Взмахом руки я отпустила Эштона Лавра, он подбежал к сыну, – Катан! Мальчик мой! – он пытался руками остановить янтарь, но янтарь поднимался все выше и выше, сковывая Катана, – Останови это!

– Не вижу в этом смысла слишком много боли, страданий вы принесли людям и магии, за все свои действия нужно отвечать.

– ПАПА! – это был последнее слово, сказанное Катаном и янтарь покрыл его полностью.

– Ты! Мерзкая дрянь! Ты сдохнешь! – Эштон Лавр хотел подбежать ко мне, но путь ему преградили грифоны.

– Не могу сказать, что была рада нашему знакомству, но с большим удовольствием скажу, что это наша последняя встреча! Теперь за свои злодеяния, ты ответишь перед Богами! Мама пойдем отсюда! Грифоны вы теперь вольны сами решать, что вам делать! Но у меня к вам есть просьба. Пусть все, находящиеся здесь ответят за свои деяния..

– С превеликим удовольствием, княжна Рада!

Дверь закрылась и через секунду я услышала крики и мольбы о помощи! В душе что-то сжалось, но по-другому было нельзя.

Мы вышли во двор, Ник стал человеком:

– Папа! – выкрикнула я на весь двор, – Я вернулась, я одолела Лавров иди к нам!

– Рада! Папа тебя не услышит, его закрывают на ночь в темнице!

– Услышит и уже все замки открыты и пленники, Эштона Лавра на свободе!

В подтверждение моих слов из-за угла вышел папа:

– Рада! Саша! Что случилось?

– Все хорошо я вернула магию в десять княжеств! – сказала я, отец обнял нас обоих.

– Папа! Мама! Позвольте представить вам Ника! Вы его уже знаете, только в другой ипостаси.

– Добрый вечер! – Ник протянул руку отцу, и он крепко её пожал, – Быть может, это не во время, но я бы хотел просить у вас разрешения, сделать Раде предложение. Потому как я ее люблю и не представляю своей жизни без неё!

Папа поменялся в лице:

– Что опять!

– А Рада, что думает по этому поводу? – спросила мама.

– Я не думала об этом, давай, Ник, отложим этот вопрос. У нас есть еще одно незаконченное дело.

***

Мы постучали, дверь отворила приятная женщина:

– Добрый день! Никанора Капитр?

– Добрый день! Да,

я Никонора Дона Капитр, чем обязана?

– Я – Рада Челак, дочь Александры и Олдена Челака. Мне хотелось бы с вами поговорить.

– Конечно, проходите! – мы вошли, женщина провела нас в комнату, – Присаживайтесь, пожалуйста, чем обязана такой чести? – она явно была удивлена и не знала, что делать, – Может чаю?

– Да, мы не против, – Никанора Дона, подошла к буфету и начала доставать чашки с блюдцами, – Я хочу познакомить вас с моим будущим мужем – Николай Крюковым.

Никонора Дона совсем растерялась:

– Очень приятно, но извините, конечно, а при чем здесь я? – она повернулась к нам, держа в руках чашку.

– Потому что я бы хотела, чтобы вы познакомились так же с его приемным отцом – Василием Крюковым.

Она совсем перестала что-либо понимать. После моих слов в комнату вошел господин Крюков, точнее Истер Капитр. Никанора Дона побледнела и выронила чашку, которая вдребезги разбилась. Никонора Дона замерла и не могла вымолвить ни слова:

– На счастье, – промолвил Истер, и преодолев комнату за два шага заключил ее в объятья:

– Никонорушка! – он целовал ее лицо, потом крепко прижимал к себе, потом опять целовал, – Моя Никонора, как же я долго ждал!

– Истер! – слезы полились из ее глаз.

Он вытирал их рукам, и гладил ее по голове:

– Не надо, не плачь, моя хорошая, все уже хорошо. Я рядом и никуда не денусь!

Он взял ее на руки, присел на софу и начал качать, как маленькую, что-то тихо приговаривая. Ник тронул меня за плечо, и мы вышли на кухню:

– Тебя не было сорок пять суток, я за это время прошел через все круги ада, а тут почти сорок лет. Шутка ли! Рада, а я правильно расслышал и понял, твой будущий муж?

– А что тут не понятного? Ты ведь не просто так у моего папы разрешения просил, да и помолвлены мы, если мне не изменяет память! Ты ведь не собираешься отказываться?

Ник оскорбился:

– Я…, – но не успел договорить, в кухню ворвалась Вика. В руках у нее был огромный букет:

– Так, я цветов нарвала! Где она!?

– Вика, подожди, не спеши! Где ты взяла цветы? – изумился Ник.

– Так там, на клумбочке возле дома! Я же не могу с пустыми руками в первую встречу к маме явиться! – искренне заявила Вика и снова начала решительно продвигаться в сторону комнаты.

– Подожди, пусть поговорят!

– Некогда ждать, я и так задержалась из-за цветов!

Пока мы заварили чай, Василий поведал жене свою историю. Вика сгорала от нетерпения, нам еле удавалось ее сдерживать. Когда мы вошли в комнату Никонара Дона и Истер сидели рядом держась за руки:

– Мы тут чай заварили, – произнес Ник.

Никонара Дона тут же встала и начала суетиться:

– Да-да, сейчас будем чай пить!

– Ма-ама! – Вика влетела, как вихрь и крепко обняла ее, – Моя мама, как я скучала по тебе, столько лет! Как я счастлива, именно такой я тебя представляла! Вот, это тебе, – Вика торжественно протянула букет.

– Спасибо, милое дитя! Какие красивые цветы, мои любимые Алишаты!

– Никонара, это тоже моя приемная дочь Виктория!

– Очень приятно познакомиться, и для меня честь быть твоей мамой.

Мы сели за стол:

– Как видишь, Никонорушка, у нас теперь большая семья! – с гордостью сказал Истер.

– Да, как я поняла, она станет в скором времени еще больше.

Истер удивился:

– Я чего-то не знаю?

– Да? – спросила Вика.

Никонора посмотрела на нас с Ником:

– Да, отец! Я сделал Раде предложение, и он согласилась.

– Вот оно что! Так, Никонорушка, неси-ка семейную реликвию – бардовый чайничек! – весело сказал Истер и подмигнул мне.

Никонора улыбнулась и ушла на кухню, вернулась, неся красивый маленький старинный чайничек. Торжественно поставила на стол:

– По традиции, Ник, ты должен разлить чай родителям.

Ник уверенно встал, взял чайничек и хотел налить чай Истеру в чашку, но чайничек выпрыгнул у него из рук. Ник не растерялся и схватил чайничек на лету, но это не помешало ему рассыпаться практически в песок в руках у Ника.

– Так это, я ж поймал! – Ник ничего не мог понять.

– Ну, ты балда! Это же семейная реликвия! Пусти козла в огород! Первый раз у мамы, а ты реликвию разбил! – на ресницах Вики заблестели слезы.

Ник совсем поник:

– Я не хотел…

И тут мельчайшие осколки чайничка начали собираться, прямо в руках Ника, и спустя несколько секунд он былтаким, как прежде:

– Ничего себе! Магия! – присвистнула Вика.

– Ник! Посуда бьется на счастье, и, чем мельче осколки, тем лучше. Чайничек этот показывает, насколько сильны твои чувства к Раде! Теперь понятно, что любишь ты ее больше жизни! Счастья вам!

– Ну, папа! – Ник облегченно вздохнул.

– Так, а мне тоже нужен он будет, и, наверное, не раз! Как интересно! – сказала Вика.

– Доченька! Тебе еще не о женихах нужно думать, а об учебе! – ласково произнесла Никонора.

Вечер был прекрасным, мы весело болтали, и наперебой рассказывали о своих приключениях. Вика не выдержала и заснула прямо за столом. Мы с Ником вышли на улицу:

– Ай да и да ратом! – я махнула в сторону клумбы, и все цветы, которые сорвала Вика, выросли вновь, – Не будем печалить Никонору.

– Не думаю, что она сильно бы расстроилась!

– Рада, я люблю тебя!

– Я тебя тоже!