Текст книги "Туннельный мир"

– Рада у тебя совесть есть? Ты можешь не ерзать и не стонать?

– Я ерзаю? Да ты, ты… – подходящих слов не находилось, и поэтому я решила встать, но Давид не дал. Притянул к себе поближе и спросил:

– Ты куда-то собралась?

– От тебя подальше!

– Без меня ты там замерзнешь, так что терпи, – его руки обнимали меня за талию, – У тебя жар, ты вся горишь, нужно оставаться в постели. Тебе не холодно?

– Нет! – я пыталась выбраться из его цепких рук.

– Это хорошо, значит, температура выше не поднимается. Сейчас нужно много пить, – с этими словами Давид встал с кровати и пошел к столу, обнаженный, совершенно не стесняясь своей наготы. Я зажмурилась, но даже в зеленоватом свете осветительных сфер, успела заметить, что у него очень красивая… ну, эта часть тела, на которой сидят. Ноги рельефные, тонкая талия и широкая спина. Он был похож на воина.

– Рада! Открой глаза.

– Нет! Ты голый!

– К сожалению, мне нечего надеть, все мокрое.

– Поэтому я и не смотрю! Это неприлично!

– А ты всегда делаешь, только то, что прилично?

– Стараюсь, – глаза я не открывала.

Кровать прогнулась, значит, Давид сел рядом:

– Рада! Попей, – я начала рукой шарить по воздуху, пытаясь взять чашку. Давид расхохотался, – Ты нам так всю постель зальешь чаем.

Я осторожно приоткрыла один глаз. Давид был очень близко, я видела его обнаженную грудь, ту самую, к которой прижималась, от которой согрелась. Давид улыбался и держал кружку. Я приподнялась, попыталась взять её, но руки так дрожали, что не смогла. Давид престал улыбаться, осторожно приподнял меня, напоил и отпустил. Я тут же упала на подушку, а он бережно укрыл меня до самого подбородка. Когда он понес чашку к столу, я опять зажмурила глаза, но потом приоткрыла один совсем чуть-чуть, хотелось все-таки посмотреть, он ведь такой красивый. Давид стоял прямо передо мной, я увидела все, быстро зажмурилась и услышала:

– Подглядываешь! А говорила, что стараешься, – насмешливо сказал Давид, – Но так нечестно! Я тоже хочу все видеть!

После этих слов он сорвал с меня одеяло, тут же холод пробрал меня, и началась дрожь. Давид смотрел на меня, казалось, что он впал в ступор:

– Мне холодно, – жалобно пропищала я.

– Ты – совершенство! Сейчас я тебя согрею! – Давид накрыл меня простыню, лег сверху и укрыл одеялами, аккуратно обнял и затих. Его дыхание, стук сердце, потрескивающие дрова в печке, еле слышно воющая метель и тепло убаюкали меня.

Мне снился чудесный сон: солнечный день, безоблачное небо. Я бегу по полю, а вокруг цветы кирсы много-много. Впереди меня ждет Давид с цветами, улыбается мне и тянет руки, но чем ближе я подбегаю, тем мрачнее становится небо. Уже нет солнца, черные тучи затянули небосвод, а под ногами выжженная земля. И вот, совсем немного осталось, я тяну руки, но падаю в пропасть, а Давид кидает в пропасть по одному цветку из букета. Его красивое лицо меняется, он превращается в монстра с огромными клыками и черной кожей, глаза светятся красным. Монстр задирает голову и начинает хохотать, а я лечу-лечу, падаю, но меня подхватывают…

– Рада! Проснись, тебе снится кошмар! Рада! – я открыла глаза, – Рада! Все хорошо! Это всего лишь сон! Что тебе приснилось?

– Я упала в пропасть!

– Это все болезнь виновата, но я никогда не дам тебе упасть! – он странно смотрел на меня с примесью сожаления и нежности, – Как ты себя чувствуешь? Тебе все так же плохо? Нам бы врачевателя!

– Да вроде получше! А еще ночь? Метель не закончилась? Сколько я спала?

– Часа два. Метель еще бушует, пить хочешь?

– Хочу, – и тут же отвернулась, успев заметить загадочную улыбку Давида.

– Зачем отвернулась? Ведь все равно уже видела меня, – в голосе слышался смех, хотелось его стукнуть чем-нибудь, понизив голос заговорщицки прошептал, – Но я никому не скажу, что меня рассматривала ведьма Рада Челак.

Нет, стукнуть все-таки придется, но потом когда выздоровею.

К утру мне стало хуже – жар усилился. Начался бред, я не понимала, что говорю и делаю. Отрывками видела Давида, он пытался меня поить, обтирал чем-то холодным и мокрым. Я пыталась отбиваться, но он настойчиво говорил, что так надо. Я помню его лицо сосредоточенное, серьезное:

– Не смей умирать! Борись! Ты мне нужна живой!

Он тысячу раз прикладывал мокрое и холодное полотенце. И болезнь отступила, но какой ценой! Давид полностью намочил простынь в ледяной воде и завернул меня в нее с головы до ног. Жар упал!

Я посмотрела на осунувшееся лицо Давида, он сказал:

– Я не видел других вариантов, я боялся, что ты сгоришь!

– Вещи высохли?

– Да! – ошарашено ответил Давид.

– А метель?

– Еще метет, но уже пошла на убыль, часа через три, я думаю, успокоится.

– А сколько времени прошло?

– День и сейчас около полуночи.

– Я кушать хочу!

– Слава Богам, но только каша сарго и чай.

– Дай одежду, я хочу одеться.

Давид был уже полностью в монашеской рясе. Он подал мне мою одежду:

– Помочь? – я покраснела, но Давид очень спокойно пояснил, – Рада! За эти двое суток, я видел тебя с головы до ног не один раз! Я даже знаю, что у тебя под лопаткой родимое пятно в виде звезды.

Я покраснела еще больше, пытаясь избавиться от мокрой простыни, Давид помог. Оделась я сама, продолжая густо краснеть.

– Сейчас будешь кушать. Тебе силы нужны.

Давид дал мне миску с кашей и чай. Ела я без особого аппетита, а вот чай выпила с удовольствием. Он был необычайно вкусным.

– Вот умница, а теперь ложись и спи. Тебе нужно сил набираться. Ох, и напугала ты меня, Рада!

– Сама испугалась, – сквозь сон пробормотала я и уснула.

Проснувшись, почувствовала, что рука Давида обнимает меня. Осторожно повернулась, он спал. Такой трогательный и беззащитный, хотелось сжать его в объятиях и не отпускать, оказался заботливый, кто бы мог подумать. Давид открыл глаза:

– Доброе утро, моя княжна!

– Доброе утро, Давид.

– Как спалось, как самочувствие?

– Намного лучше! Интересно, а метель уже закончилась?

– Сейчас пойду посмотрю, а ты пока воды нагрей, будем пить чай, чмокнул меня в нос и исчез за дверью.

Я встала с постели, еще ощущалась слабость. Напевая песенку, поставила чайник на огонь. Застелила постель и выглянула на улицу. Яркое солнце и чистое голубое небо, птички щебетали, не осталось и следа от метели, как-будто ее никогда и не было. Свежий морозный воздух, чистый и холодный, закружил мне голову. Возвращаться в землянку совсем не хотелось, я оглянулась и увидела Давида, он возвращался, и был не один, с ним шли пять монахов. Двоякое чувство посетило меня: с одной стороны я была рада, что нас нашли. И в тоже время мы больше не будем с Давидом вдвоем.

– Рада! Нас нашли! Ты не поверишь, монастырь рядом. Мы совсем немного не дошли!

– Приветствую, княжна Рада! Все монахи были опечалены вашим отсутствием и неустанно молились! Боги услышали наши молитвы! Смирение! Вы сможете идти самостоятельно? Давид поведал о той хвори, что с вами приключилась, – сказал брат Игнат.

– Здравствуйте! Спасибо за беспокойство, мне уже лучше, думаю, я в состоянии дойти сама.

Мы пошли в гору, снег был глубоким, но действительно идти пришлось не долго. Метров через пятьсот, под ногами оказалась тропинка, как только мы вышли на нее, я увидела ворота монастыря.

Глава 9

Нас опять повели к настоятелю Малькому в главный зал. Все монахи стояли на коленях лицом вниз и бормотали молитву. Произнося слово «смирение» поднимали голову и руки вверх, тут же опускались и продолжали молиться. Отец Мальком увидел нас в дверях и поспешил к нам через весь зал:

– Дети мои! Боги услышали наши молитвы! Братья возрадуемся! Смирение!

– Смирения! – раздался дружный хор монахов.

– Идите, братья, займитесь мирскими делами.

Монахи вставали с колен и покидали главный зал, проходя мимо нас, некоторые улыбались, другие проходили равнодушно, но общее настроение было приподнятое.

– Дети мои! Рада! Давид! Я так переживал! С вами все в порядке? Места здесь глухие, звери дикие! Все эти дни монахи молились без сна и пищи.

Сразу стало понятна общая радость от нашего появления. Бедные монахи!

– Все хоро…, – начала я

– Не хорошо, Рада все эти дни болела, я даже начал опасаться за ее жизнь!

– Брат Игнат, – кликнул отец Мальком, – Отведите княжну Раду в лазарет! Усиленное питание!

– Но уже… – никто не слушал, брат Игнат взял меня под локоток и настойчиво повел к выходу.

– Я скоро зайду, – крикнул Давид.

– Сын мой, поведай мне, что с вами случилось.

Дальше я не слышала, брат Игнат вывел меня в коридор. К лазарету мы шли через весь монастырь в южное крыло. Здесь было тепло, на много теплее, чем во всем монастыре, и дело было не только в трех огромных каминах, а еще в окно лился солнечный свет. Если весь монастырь был серым и угрюмым, то здесь было уютно. Даже монах в белой рясе встретил нас теплой улыбкой. Он был высоким и очень большим, прямо, как медведь в человеческом обличье. Сросшиеся брови, добрые карие глаза, круглое простое лицо:

– Добрый день, княжна Рада! Очень рад вашему возвращению, что привело вас ко мне?

– Э… как бы…

– Отец Мальком направил княжну к вам, она болела, пока отсутствовала и очень серьезно. Займись нею.

– Я все понял, спасибо, брат Игнат.

Монах скрылся за дверью.

– Княжна Рада, я врачеватель – брат Архимей. Расскажите, что с вами случилось?

– Мы заблудились, я облилась водой, замерзла и простудилась, потом мы нашли землянку. В ней отогрелись, у меня была лихорадка. Давид ухаживал за мной. Сбивал жар и поил чаем. Сейчас я чувствую себя нормально, только есть небольшая слабость.

– Все понятно, я думаю ничего серьезного, но необходимо за вами понаблюдать. Там, за ширмой в шкафчике есть белые пижамы, переоденьтесь и укладывайтесь на эту кровать.

– Но…

– Никаких но! Мы должны быть уверенны, что все обошлось без последствий. И вам мой личный совет, побудьте здесь. Все, находящиеся в лазарете освобождаются от работы и походов за водой, а также получают усиленное питание, – он подмигнул мне, – Здесь я главный и мое слово закон даже для настоятеля Малькома.

Идея мне показалась очень заманчивой, пару дней отлежаться в нормальных условиях. Я кивнула головой, соглашаясь с братом Архимеем, и зашла за ширму переодеться.

Белое одеяние было намного мягче и теплее рясы, еще к нему прилагались теплые тапки. Как только я оделась, сразу почувствовала, как устала. Прав брат Архимей, мне нужно отдохнуть. Когда я вышла, брат Архимей протянул чашку с каким-то отваром:

– Выпейте! Это отвар из трав, он восстановит ваши силы, – послушно выпила, – А теперь в кровать, скоро принесут обед.

Кровать была большой, мягкой, теплой. Белье было белоснежным и пахло свежестью. Обеда я не дождалась, да и ужина тоже, проснулась лишь на следующее утро.

– Доброе утро, княжна!

– А что уже утро? – моему удивлению не было предела.

Брат Архимей улыбнулся:

– Уже, но это хорошо, что вы так долго спали, организм восстанавливается. Наверное, есть хочется?

– Очень сильно!

– Сейчас схожу на кухню и чего-нибудь раздобуду.

Брат Архимей вышел, не успела закрыться дверь за ним, в комнату тихонько вошел Давид:

– Рада! Как ты тут? Я волнуюсь за тебя!

– Все хорошо, Давид! Я со вчерашнего обеда спала и только проснулась! Как ты?

– Все нормально, отец Мальком выслушал меня и дал наставления. Рада, я решил, что без тебя даже в библиотеку ходить не буду!

– Давид!

– Я все равно не могу думать об учебе, когда ты болеешь. Все мысли только о тебе.

Сердце заколотилось быстрее, Давид наклонился ко мне, но тут дверь отворилась. На пороге стоял брат Архимей с подносом:

– Молодой человек, вы, что не знакомы с правилами посещения больных? – недовольно спросил врачеватель.

Давид встал с моей кровати и проговорил:

– Отец Мальком говорил, что вы возбраняете, но я ослушался. Прощу меня извинить, больше такого не повториться. Просто сильно переживал за княжну Раду.

– Очень бы хотелось надеяться. А теперь прощу покинуть лазарет. И вход я вам сюда запрещаю.

Давид утвердительно кивнул головой и быстро вышел, перед выходом, оглянувшись на меня.

– Брат Архимей, зачем вы так строго с ним?

Он внимательно посмотрел на меня, поставил поднос, на котором была молочная каша, чай и печенье:

– Я вижу, княжна, вам он нравиться, – я скромно опустила глаза, – Это, конечно не плохо, дело молодое. Но в силу вашей молодости вы можете идеализировать людей, добавлять им такие качества, которых у них нет. Никогда не спешите!

– Что вы хотите этим сказать?

– Абсолютно ничего, кроме старой поговорки: «Что в людях живет, то и нас не минует», а теперь кушайте, набирайтесь сил.

Каша была очень вкусной, чай – сладким. Я получила массу удовольствия от этой простой еды.

– Спасибо, брат Архимей! Так вкусно меня здесь еще не кормили.

– Для своих пациентов я сам составляю меню.

– А у вас есть книги?

– Есть, последнюю книгу, которую взял почитать «Редкие и вымершие животные десяти княжеств». Вам интересно?

– О, да!

Врачеватель дал мне большую коричневую книгу с золотым теснением. Я открыла ее и начала проглядывать. Самые разные животные были нарисованы здесь: начиная с распространенных видов, которые встречаются во всех десяти княжествах и, заканчивая, совсем мною невиданных.

Пролистывая книгу, я увидела картинку, и меня словно молнией ударило. Это был барс из моего видения, с рогами и крыльями, один в один. Подписан он был: «Каластиор. Боевая трансформация». Животное исчезло более трех веков назад. Хищник, выбирает пару раз в жизни, в случае смерти партнера погибает.

– Брат Архимей, а почему вы эту книгу решили читать?

– Так, княжна Рада, кто не знает своей истории, тот будущее не построит!

– А при чем здесь история?

– Как же при чем? Посмотрите на этих вымерших животных, у каждого своя причина вымирания, а итог один – у нас с вами, у наших потомков уже никогда не будет возможности увидеть этих прекрасных особей воочию. Природу её беречь нужно. Вот вы сейчас о ком читаете?

– О каластиоре.

– Интереснейшее животное, не изученное. Существует легенда, что в глубокой древности они были не просто каластиорами, а имели две ипостаси: человеческую и животную. Более преданных охранников не существовало. Но, знаете, как бывает, подставили их. Охранял один из них дочку ведьмы и влюбился без памяти. Была в их окружении ехидна, которая уж очень хотела заполучить каластиора в мужья. Навела на себя мороку и стала один в один, как его любимая. А каластиоры в человеческом обличии не видели чар. Вот и завела она его в глушь непроглядную, сладкими речами приговаривала. А в тот момент брат этой ехидны загубил ведьму молоденькую, утопил.

Не смог он во время защитить любимую, не хотел ее пугать обликом своим настоящим. Погибла она, мать ее от горя обезумела, наказала всех каластиоров, проклятье наложила, заставив существовать только в животном обличии.

Они тогда пару истинную не могут найти, вот так и вымерли под действием проклятья. Уж когда кинулись, поздно было, а вид утрачен навсегда. Нет возврата, поэтому прежде, чем судить кого-то нужно все узнать и действовать по справедливости. Вам, как будущей правительнице, нужно знать о таком.

– Не хочу и не буду правительницей, не женское это дело. У меня два брата есть, один пусть правителем становится, а второй повелителем грифонов!

– Пути Богов не ведомы нам. Кому, что уготовано неизвестно! Всякое в нашей жизни бывает, ведь жизнь прожить не поле перейти. Я тоже не думал монахом быть, а видишь, как жизнь сложилась.

– А что случилось?

– Любовь случилась, княжна Рада! Большая, чистая любовь. Нас в семье семеро было, и одни лишь мальчики. Мы самые младшие были близнецы, я и брат мой Астегней. Жили счастливо, родители любили нас, надежды возлагали. Старшие уж женились все, и невестки хорошие, и детьми обзавелись.

Нам тогда по шестнадцать годков было. Мы с братом в один день ее узнали. Красавицу волоокую фею неземную – Маргариту. Через две улицы жила от нас, а раньше ведь никогда не встречались, а тут пошли на рыбалку, а она на встречу к нам выбежала. Такая вся нежная, легкая, чудесная в розовом платье, с крыльями красоты неземной. Тут мое сердце и дрогнуло, да и не только мое, но и Астегнея. Мы с ним в тот день подрались из-за того, кому честь выпадет ее домой провожать. Сильно бились, до крови, но так и не смогли решить, чья она будет. Сели мы тогда с братом и долго говорили, на том и порешили – кого сама выберет, тому с ней и быть.

Уж чего мы только не придумывали, как уж ее любовь не завоевывали, а Маргарита наша все никак решить не могла. Почти год мы так втроем встречались, везде вместе ходили. Соседи начали злословить, а нам все равно, от одного ее взгляда петь хотелось!

А потом появился дедушка ваш Искандер, с женой Зариной. Они так искренно рассказывали о «рае на земле для магов»! Родители Маргариты засобирались в дорогу. Кто бы мне сказал, чем все обернется, я бы костьми лег, не пустил бы их. Да, что уж теперь сокрушаться? Родителям сообщили, да поехали за ней вслед. Нам-то что? Лишь бы любимая рядом была, да и все.

А в Мурании сначала хорошо было, а потом дела стали твориться темные. В восстании фей ее родители учувствовали, там и погибли. Осталась она одна одинешенькая. Мы в обиду ее не давали, хотели вывезти, но в ночь, когда мы должны были уехать, пришли грифоны и нашей Маргориточке крылья вырвали. Плакали грифоны, слезы катились у них из глаз, но ничего поделать не могли не они, не мы.

Уж как мы ее с братом успокаивали, как в любви клялись. Она сердешная только плакала, за родителями погибшими, да крыльями своими. А на утро жар начался, раны загноились. Уж на третий день совсем плохая стала, все родителей звала, ничего не понимала.

Астегней и я рядом бились, ничего не помогало. Маги на рынке подсказали, что мазь нужна, дорогая, у меня столько дионов не было. Я оставил Астегнея с ней, и пошел на склады. Целый день и ночь мешки таскал. Заработал много, мазь купил. А когда вернулся…., – брат Архимей затих, скупая слеза скатилась по его щеке, – Не успел я, померла наша Маргориточка. Не стало ее, радость жизни ушла.

Астегней лежал на груди ее и молчал, уж не знаю, что и говорить ему нужно было, долго с силами собирался, а он все лежал. Только вот, как дотронулся до него, он не отреагировал. Я схватил Астегнея, но было поздно – отравился Астегней, рядом с ней и помер брат мой внутриутробный. Потерял я их, как же мне было тяжко, как хотелось пойти за ними! Не хватило мочи мне, мысли о родителях остановили.

На следующий день схоронил Маргариточку с Астегнем в одной могиле, написал письмо родителям, где сообщил, что Маргарита погибла, и мы уходим в монастырь. Не смог сказать им, что сына ихнего больше нет. Я потом им всю жизнь от себя и Астегнея письма писал.

А в ту ночь страшную, там, возле Маргариты с Астегнеем, дал себе клятву, что стану врачевателем, и на моих руках никто не умрет. Столько лет прошло, а я клятву свою не нарушил.

Брат Архимей замолчал, видно было, что тяжело даются ему воспоминания. А я размышляла о том, сколько судеб и жизней Лавры загубили.

Целый день брат Архимей рассказывал мне забавные истории о своих пациентах. Кого только он не лечил за все эти годы, похоже, изучил анатомии и особенности чуть ли не всех магических существ. С ним было интересно и весело. Одно только омрачало мое пребывание у врачевателя: Давид больше не приходил. Мои мысли все чаще возвращались к нему. Поэтому во второй половине дня, я начала подводить разговор к тому, что я чувствую себя очень хорошо. Брат Архимей померил мне температуру, сделал осмотр и вынес заключение:

– Ночь проведешь тут, а утром видно будет! И без разговоров, а то на неделю оставлю.

– Брат Архимей, но у меня же практика, я тут уже сколько, а еще ни странички не подготовила, со всеми этими приключениями!

– Ночью все равно ничего не приготовишь, сегодня будешь тут и точка.

Я вздохнула, углубилась в чтение книги о редких и вымерших животных.

Сон сморил меня, не заметила, как уснула.

Глава 10

Теплые лучи солнца ласково разбудили меня. На столике ждал вкусный завтрак, но он меня расстроил, значит, брат Архимей не отпустит. Без особого энтузиазма, стала ковырять ложкой во фруктовом пюре.

– Доброе утро, княжна Рада, как вижу, выздоровления нет.

– Как нет? Все отлично!

– У здоровых людей после таких болезней отличный аппетит, а тут…

Пока он говорил, я в миг смела все с тарелки, и приступила к чаю с печеньем.

Брат Архимей тихонько засмеялся и поднял руки вверх:

– Ладно-ладно, сдаюсь! Все хорошо, придется мне вас выписывать. Уж совсем вы тут со стариком замаялись. Завтракайте, переодевайтесь и идите в главный зал, я уже отца Малькома предупредил, вас ждут.

Вот как, он уже предупредил, а меня дразнит!

– Ну, брат Архимей! А вы шутник! За мной должок! – счастливо улыбаясь, сказала я.

С завтраком управилась в кратчайшие сроки, переодевалась еще быстрее. Надевая рясу, улыбалась сама себе, сейчас увижу Давида!

– Брат Архимей! Спасибо за все, было очень приятно с вами познакомиться!

– Мне тоже княжна, вы, как маленький лучик, осветили мою жизнь. Скажите спасибо отцу за спасения магов.

– Обязательно, я надеюсь, еще увидимся до конца моей практики.

«Какой светлый человек, и такая несчастная судьба…»

– Рада! – окликнул Давид, я обернулась к нему, он стоял в коридоре и ждал меня. Беспокоится обо мне, так тепло в душе стало, хорошо, – Поедем, нас отец Мальком ожидает. Он протянул мне ладонь, мы пошли, держась за руки по монастырским длинным коридорам и переходам. Сейчас, когда Давид был рядом, монастырь не казался серым и унылым.

Отец Мальком встретил нас скупой улыбкой:

– Приветствую вас, дети мои! Я безмерно доволен, что все ваши заключения закончились, княжна Рада! Мы не стали сообщать вашему отцу о досадных происшествиях, все же закончилось хорошо. Я смею надеяться, что вы не против? – он участливо взял меня за руку, и пристально посмотрел мне в глаза.

– Я думаю, что да… – начала я не уверенно.

– Вот и славно, а теперь вернемся к насущным делам. Вы уже и так много времени потеряли, а материала все нет. Поэтому сейчас займитесь учебой, а после обеда поход за водой, как положено, – я мысленно застонала, лучше бы у брата Архимея еще побыла. Давид осторожно сжал мои пальчики, подбадривая. – Брат Калита в библиотеке ожидает вас. Смирение!

– Смирение!

Мы вошли в библиотеку, которая просто поразила меня своими размерами, такого я не видела НИКОГДА! Стеллажи начинались сразу, как только спускаешься с лестницы вниз, как бы на цокольный этаж. Они были от пола до потолка, нескончаемыми рядами. Под потолком и на стенах светились шары из источника лилианы. Очень редкое и дорогое явление во всех десяти княжествах. Добываются в лилианических шахтах княжества Зноя. Странно, что они есть в монастыре… Свет их очень яркий, при этом мягкий и глаза от него совсем не устают. Шары долговечны, но самое главное их преимущество – они абсолютно не дают тепла. Библиотека монастыря уникальна. Здесь даже есть книги, которым тысяча лет и они все невредимы. Так как помещение расположено глубоко под землей и здесь всегда держится одинаковая температура.

Как только мы вошли в библиотеку, из-за стола поднялся монах:

– Здравствуйте, княжна Рада, колдун Давид! – и слегка поклонился.

– Здравствуйте!

– Я монах Калита, – тут же представился он. Это был полуэльф, высокого роста, с открытым добрым лицом.

– Монах Калита, нас интересуют книги, связанные с историей возникновения десяти княжеств, а так же истории родоначальных семей.

– Хорошо, понял. Давайте ваши направления.

Мы протянули направления. Монах Калита скрупулезно записал наши данные, тему работы, дату посещения, степень допуска. Поставил второй.

– А что значит степень допуска? – поинтересовался Давид.

– У вас имеются неограниченные возможности и допуск к любой книге, но, он многозначительно поднял указательный палец вверх, сделав паузу – Только в пределах библиотеки. Вынос книг категорически запрещен, если вы нарушите правила, то будете…

– Знаем-знаем, отчислены и так далее и тому подобное.

Монах еле заметно улыбнулся:

– По-видимому, наш настоятель уже обо всем вас оповетил. Тогда не будем терять время, дети мои, я провожу вас к нужному стеллажу.

Мы пошли между стеллажей, чем дальше мы уходили, тем старше становились книги, это было видно по истертым корешкам книг, витиеватым записям. Сначала на каждой книге был год издания, но потом записи попадались все реже. Мы шли и шли, уже начало складываться ощущение, что у библиотеки нет конца. Но вот я увидела стену, мы приблизились к самому последнему стеллажу, вернее к самому первому, здесь стояли древние книги.

– Вот мы и добрались, отроки! Этот стеллаж самый древний испокон веков, но тут книги на старинном языке и никто не ведает его секрета. Можете ознакомиться, но не думаю, что они вам чем-то помогут. А вот здесь, – монах Калита указал на следующий стеллаж, – уже на нашем, здесь много книг по вашим темам. Учитесь, ибо это благое дело! Кто не знает истории своей, обречен повторять ошибки, а мудрый человек воспользуется опытом и не споткнется там, где уже кто-то допускал промахи! Все зависит только от вас самих! Вон там столы промеж стеллажей, занимайтесь! Пойду я на пост, может, кто из монахов заглянет за мудростью.

Монах Калита пошел назад, и еще долго слышались его, удаляющиеся шаги. Мы остались одни:

– С чего начнем? – спросил Давид.

– С самого начала, – посмотрела наверх и меня заинтересовала книга самая толстая и, судя по ее обтрепанному виду, самая древняя. – С нее!

Возле стеллажа стояла лестница. Мы с Давидом одновременно потянулись к ней. Я положила руку на лестницу, а Давид свою сверху. Мы замерли, никто не торопился убрать руки. Оба наслаждались этим простым прикосновением. Его ладонь была теплой чуть шершавой и приятной. Давид аккуратно погладил мое запястье и прошептал в самое ухо:

– Разреши помочь, Рада! Ты еще очень слаба после болезни.

Я сглотнула ком в горле и выдохнула:

– Спасибо! Достань вон ту, – я хотела отойти, но Давид переместился вместе со мной и поставил вторую руку на лестницу. Теперь получалось, что я в кольце его рук. Давид медленно приближался к моим губам, давая мне возможность остановить его. Но я этого не сделала, не знаю почему, хотя нет, знаю, у меня в голове пронеслась тысяча и одна мысль: пришло понимание, того, что я люблю Давида! При чем очень давно, просто не хотела сознаваться самой себе. Ведь он такой заботливый, внимательный. Как только я приняла эту мысль, сразу стало легко и спокойно, тепло и уютно возле Давида. В тот момент, когда его губы дотронулись к моим, я просто растворилась в ласке и трепетной нежности. Обняла его за шею и притянула поближе, Давид всем телом прижался ко мне. Как же хорошо и прекрасно! Поцелуй от любимого человека! Давид вдруг отстранился, так жаль, не хотелось, чтобы поцелуй так быстро заканчивался! И я не довольно протянула:

– Ну-у-у-у, Давид!

– Рада, ты очень хорошая! Но давай займемся делом! – Сказал он, тяжело дыша. Я заметила, что Давид немного покраснел, наверное, смутился от моего «Ну!», стало неудобно. «А может у него тоже первая любовь?»

Я опустила руки ему на грудь и ладонями почувствовала, как сильно билось сердце Давида, словно набат. Я удивилась, потому что мое, наоборот, трепетало, как у пойманной птицы, пропуская удары.

– Рада, – он крепко обнял меня и тихо прошептал, – Никогда тебя не обижу! Никогда!

Резко отпустил, приставил лестницу и поднялся наверх, достал ту самую толстую, древнюю книгу и спустился. Мы положили ее на стол и открыли. Книга действительно была древняя. Листы желтые из старинного папируса, текст витиеватый, на незнакомом языке. Мы пересмотрели всю книгу, ни одного знакомого слова. Давид поставил ее на место, и, спускаясь вниз, пересматривал книги. Я же смотрела книги внизу стеллажа. Все они были написаны на том же не понятном языке. В некоторых были картинки, другие же были совсем без них. Но у всех книг было одно общее – никакой полезной информации.

– Давид, тут все непонятно! У тебя тоже?

– Ну, да! – расстроено протянул он.

– Монах Калита был прав, давай перейдем к следующему стеллажу.

– Подожди, хочу убедиться, что здесь действительно нет ничего подходящего, а ты смотри снизу.

– Ладно, – я продолжила. Следующей я достала маленькую черную книгу, даже больше похожую на блокнот. На обложке были нарисованы десять камней, которые были похожи на камни изертек. Я даже посмотрела на свой браслет, сходство было потрясающее. Внутри все встрепенулось: «А вдруг здесь как раз та информация, которая нужна нам, чтобы снова вернуть магию!?» страшно от неизвестности. Медленно выдохнув, осторожно открыла книжечку. На первой странице был изображен коричневый камень, в точности как камень изертек. Я судорожно пролистывала страницы. На каждой странице камень. Я посчитала десять камней, все цвета совпали с моими. Под камнями какие-то изображения, и небольшие тексты. Вот только все на том же неизвестном, древнем языке!

– Нашла, что-нибудь?

– Нет! – быстро запихнула книгу за пазуху. Отец просил ничего никому не говорить, дабы избежать паники и волнений среди магов. Как показывает практика, всякое брожение умов ни к чему хорошему не приводит, – Все то же самое.

Я решила посмотреть книгу позже, без Давида, у себя в комнате. «Конечно же, это большой риск, но всего же на одну ночь. Никто ничего не заметит», успокаивая себя так, я продолжила изучать оставшиеся книги. Только время потратили зря, на этом стеллаже, больше не нашлось ничего интересного.

Мы перешли к стеллажам, на которые нам указал монах Калита. Да, здесь тоже были старинные книги, но уже написаны языком, который нам был понятен.

Я нашла десять томов «История ведьм от первой дочери Неи. Том первый. Ведьма Иста. Сфера влияния огонь». Так интересно стало, это же летописи, то, чего не знает мама. Тут же отыскала том своего рода «История ведьм от первой дочери Неи. Том Седьмой. Ведьма Альфа. Сфера влияния животные». Я благоговейно открыла и начала читать, оторваться больше не смогла.

Ведьма Альфа была восьмой дочерью Неи и Тира. При рождении получила в дар магию общения с животными. С детства была очень сообразительной девочкой. Разработала множество заклинаний и методов. В девятнадцать лет вышла замуж за человека Дакара Стая. В день свадьбы получила от матери подарок – способность видеть будущее. У нее было две дочери Алина и Арина, но право наследований принадлежит первой, вторая становиться просто ведьмой без сферы влияния.

Я пролистала дальше, читать все истории, не было времени. В середине книги начинался раздел «Магия Рода», стало интересно.

Самое первое было написано, что для полной активации способностей, ведьма, принимающая наследие должна произнести заклинание: