Текст книги "Необыкновенные истории обыкновенных людей"

10. Новогодняя ночь

История произошла в канун Нового года. На улицах уже разлилось праздничное настроение. А люди в офисах даже и не пытались делать вид, что работают. Корпоратив уже отгремел, тем самым поставив точку в карьерных бегах, и сотрудники гоняли бесконечные чаи, дымили сигаретами, обсуждая пикантные моменты корпоратива, и звонили клиентам с поздравлениями. Еще пару дней и будет уборка дома, огоньки на елках, закупка продуктов в промышленных масштабах и главная ночь года. Ночь, которая уносит много сил, нервов, здоровья, денег, но дарит надежду, что в наступающем году будет лучше, удачней, и наконец так, как хочется. Верили, надеялись и все-таки понимали в глубине души, что эта ночь ничего не изменит, что первого января будет та же жизнь, что и накануне. Ну а вдруг.

Лена жила одна. От родителей давно уехала, а своей семьей пока не обзавелась. Да и некогда эту семью заводить, целыми днями работала, карьеру строила. В наше время очень важно стоять самостоятельно на ногах, только на себя и можно рассчитывать. Но в душе, конечно, хотелось, чтобы и муж дома ждал, и детишек много, но пока не складывалось. Парня у нее не было уже три года, зато был расчет, что на новогоднем корпоративе с кем-нибудь сойдется. Компания у них огромная, большинство сотрудников Лена не знала и даже не видела, так что был реальный шанс. Шанс, который она упустила. Все танцевали, веселились, а у нее как-то не шло, не было ни желания, ни энергии. Так и просидела сиднем весь корпоратив. Теперь на работе она слушала истории, как романтично и лихо было у других, и как могло бы быть у нее, если бы… если бы… Настроение у нее, конечно, не улучшалось от этого, а очень даже наоборот. А мысли, что Новогоднюю ночь она проведет опять одна, заставляли щипать глаза. Наконец рабочие дни закончились. Финишная прямая перед праздником. Лена не хотела выстаивать безумные очереди в продуктовых магазинах, поэтому заказала доставку курьером. Да и надо было продуктов совсем чуть-чуть, оливье всякий она готовить не собиралась, просто курицу запечет, помидоры нарежет, шампанским запьет, тортиком закусит, ну и хватит. Курьера она ждала долго, понятно, что перед праздниками они перегружены. И вот звонок в дверь. На пороге он. С сумками.

– Добрый день! – поздоровался, – простите, что так долго, нас просто завалили заказами. Народ, как в последний раз, собрался праздновать.

– Ничего страшного, я никуда не спешила, поэтому могла вас ждать хоть весь день, – отозвалась Лена.

– Как приятно, когда такие клиенты! И продуктов заказали совсем немного, не пришлось сто сумок тащить.

– Да мне и этих продуктов достаточно. В Новый год объедаться не собираюсь, да и смысл, если я одна праздновать буду.

– Вот прям совпадение! Я тоже один буду праздновать и стол никакой накрывать не буду, – отозвался мужчина.

Лена взяла пакет с продуктами. Поблагодарила.

– Ну, с наступающим вас! – улыбнулся курьер.

– И Вас! – отозвалась она.

Они распрощались. Целый день Елена провела в домашних хлопотах, убралась дома, новый год надо начинать в чистоте.

Вдруг раздался звонок на телефоне. Незнакомый номер.

– Алло?

– Елена, добрый день еще раз, это сегодняшний курьер.

– Добрый день! А вы вроде все принесли…

– Я знаю! Просто я подумал… вы сказали, что будете в Новый год одна… и такой взгляд у вас был грустный… ну, в общем, я подумал, что, может быть, мы могли бы как-нибудь вместе отпраздновать… понимаю, что звучит глупо…

– А давайте! – внезапно для себя выпалила девушка.

– Отлично. Тогда меня зовут Павел.

Он пришел к ней домой за десять минут до Нового года. Выглядел совсем не так, как накануне. Она с интересом посмотрела на него. И как она раньше не заметила такое притягательное лицо? Сели за стол, открыли принесенное им шампанское и встретили Новый год. Вдвоем.

А потом гуляли до утра по праздничным шумным улицам Москвы. А потом опять на следующий день, и еще, еще…

Так могло бы быть.

Если бы курьер позвонил ей после доставки и предложил отпраздновать Новый год вдвоем.

Но он не позвонил.

И первого января продолжилась та же жизнь, что и была тридцать первого декабря.

11. Кровиночка

Сын посоветовал ехать в санаторий поездом.

– Поезд в сто раз лучше самолета, – напутствовал он, – ну сама, мам, посуди: хочешь – лежи, хочешь – сиди, хочешь – книжку читай, а если соседи окажутся интересными, то и за ними подсматривать будет одно удовольствие.

– Да что ты такое говоришь, сынок, – возмутилась я, – подсматривать! Слово-то еще какое противное. Что я, исподтишка, что ль, буду на людей смотреть? Неприлично. Они пусть занимаются своим делом, а я… я в окошко смотреть буду, на деревья разные, поля, что там еще?

– Да ладно тебе, ма, все друг за другом в поездах подсматривают, интересно же! Можно даже в игру такую сыграть: смотришь на человека и думаешь, а кто он, кем работает, как живет, в каком настроении и куда едет. А потом разговоритесь случайно, и он подтвердит твои догадки, ну или опровергнет, тогда за другими уже будешь следить внимательней. В общем, берем тебе билет на поезд, и даже не спорь. А то волнуйся еще за тебя из-за этих самолетов. На поезде как-то безопасней.

На том и порешили. В день отъезда крутились все, суетились, собирали меня в путь. Невестка курочку в дорогу пожарила, яички отварила, огурчики да помидорчики помыла, собрала стандартный набор еды в поезд. Ну а как иначе? Что может быть радостней, чем разложить всю снедь на столе и лакомиться, да чаек прихлебывать… м-м-м-м… Многие люди предпочитают поезда в первую очередь из-за этого. Вот и я была в предвкушении.

На поезд провожал меня сын, невестка не смогла поехать, самой к командировке надо готовиться. На вокзале нас встретил знакомый запах поездов. Люблю его, сразу настраивает на особое состояние, на настроение путешествий и романтики. Сын шел и все приговаривал:

– Вот видишь, ма, какие поезда современные стали, ездить на них просто кайф! Даже завидую тебе немного. Сейчас зайдем в купе, я тебе помогу разложить вещи, и начнется твое путешествие. Тук-тук-тук, – попытался он изобразить звуки поезда и сам этому засмеялся, – поспишь, почитаешь, за народом понаблюдаешь.

– Да что ты опять со своим народом! Не буду я ни за кем наблюдать и подсматривать не буду, что людей смущать, своими делами займусь.

– Посмотрим, посмотрим, как не будешь, если интересные попутчики попадутся, – рассмеялся сын, – а вот и наш вагон.

Проводник нас поприветствовал, проверил документы, и мы пошли искать место. Купе не могло не радовать: все чисто, опрятно, любо-дорого посмотреть.

– Как же хорошо! – выдохнула я. Распрощалась с сыном, пообещала написать, как доеду, и начала раскладывать свои вещи.

За две минуты до отправления дверь внезапно распахнулась, и в проеме показались три фигуры: две женские и одна мужская.

– Вот по ходу наше купе, – сказал парень, – здрасьте!

– Здравствуйте, – отвечаю я, – добро пожаловать.

Девушки тоже наперебой поздоровались. Началась кутерьма с засовыванием чемоданов во все свободные пространства.

– А кто где спать будет? – спросил парень.

– Пусть Олька спит внизу, она же высоты боится, да и удобней ей там будет, а мы с тобой полезли наверх, – сказала черноволосая девушка.

Оля молча кивнула.

– Ну хорошо, – сказал парень и закинул свою книгу на верхнюю полку.

Наконец все расположились, расселись на нижних полках чай пить.

– А давайте знакомиться, – внезапно предложил парень мне, – нам все равно в одном купе ехать почти двое суток, меня зовут Паша, это Оля – моя невеста, а это Инга – сестра Оли.

– А я Мария Семеновна, – откликнулась я, – вот в санаторий еду, а вы куда путь держите?

– А мы едем к родителям девчонок, в гости, я с ними еще не знаком, – сказал Паша, – ну раз в мужья к Оле хочу, так и познакомиться надо с будущими родственниками. С Ингой-то мы в одном институте учимся, собственно, она меня и познакомила с сестрой.

– Да, мы с Пашкой учимся в одной группе, дружим крепко, – подтвердила Инга и положила руку на плечо Паши, – так ведь? – и заглянула парню в глаза.

– Ну да, так, – хохотнул он, – а Олечка моя учится в другом институте, ну ничего, все равно находим время увидеться, как говорится, было бы желание, да, милая? – Павел ласково посмотрел на Олю, а та ему в ответ смущенно улыбнулась.

– Так, Пашка, так, – тихо ответила Оля.

– А вы родные сестры? – спросила я.

– Ну да, родные, я на два года старше Ольки, – бойко ответила Инга, – и ей, как младшей, всегда все лучшее доставалось.

– Да ладно тебе, Инга, не придумывай! – быстро ответила Оля, – не слушайте ее, Мария Семеновна, всегда все поровну родители делили, ни в чем ее не ущемляли.

– Хорошо, хорошо, шучу! – отозвалась Инга и засмеялась. Только вот смех ее был какой-то неестественный.

Я внимательно посмотрела на своих попутчиков. Девочки были абсолютно разными.

Оля была нежной девочкой, очень милой и застенчивой. При этом ее красота сразу бросалась в глаза, эдакая русская красавица. Волосы длинные, русые, в хвост убранные, глаза синие, огромные, смотрят открыто и как-то наивно, что ли. Все в Олечке натуральное. Это сейчас большая редкость среди молодежи. Невестка моя и ресницы наклеит, и ногти нарастит. Однажды, прости господи, пришла домой с чьими-то волосами у себя на голове, ужас! Да и подружки у нее такие же. А у Оли все свое, все естественное, отчего смотреть на нее было очень приятно. Говорит Оля мало, часто смущается, сразу заметно, что с Пашей у них очень нежные отношения, да и подходят они друг другу. Он парень положительный, это видно, не то что сейчас молодежь вся какая-то расхлябанная, непромытая, татуировки-пирсинги и все такое.

Инга была противоположностью Оли. Внешность, яркая, агрессивная. Волосы черные, буйные, рассыпались по плечам, так и норовят зацепиться за все окружающие предметы. Ногти длинные, острой формы, прям как когти хищника какого-то. На язык быстрая, колкая. Чувствовалась в Инге какая-то натянутая пружина, неразрешенная энергия. Но что самое интересное, невооруженным глазом было видно, что неровно она дышит к Павлу. И так ему руку на плечо положит, и так в глаза заглянет, и сахар в чай добавит, и салфеточку протянет. Оля никак на эти знаки внимания не реагировала, как будто не замечала, да и парень, видать, тоже не видел в таком поведении что-то неприличное.

«Может, так принято у них общаться?» – подумала я. И решила понаблюдать дальше.

«Та-а-а-ак, – сразу отдернула себя, – неприлично подсматривать, не мое это дело. Хотя… сын же предупреждал, да и что еще в поезде делать? Ладно, я немножко», – быстро договорилась я с собой, открыла журнал с кроссвордами и начала разгадывать, а сама ушки на макушке.

Оля на нижней полке читала книгу. А Инга предложила Паше перекинуться в карты. И вот они вдвоем залезли на верхнюю полку, скособочились как-то и уже час играли там. Инга смеялась, шутила, да и Паша, скажем прямо, не грустил.

– Олька, давай с нами, – позвал ее Паша.

– Да отстань ты от нее, – тут же нашлась Инга, – не видишь, у Оли книга интересная.

– Да, вы играйте, я почитаю еще, – отозвалась та и снова уставилась в книгу.

Я сидела на своем месте, смотрела в кроссворд, но, конечно, мысленно была совсем не в нем, ситуация все больше и больше начинала меня интересовать. Неужели Ольга ничего не видит???

Шли часы, Инга с Павлом отыграли в карты, спустились на нижние полки, Оля вызвалась принести для всех чай, собрала стаканы и вышла из купе.

– Паш, а ты мне обещал помочь задачки по дискретке решить, помнишь? Давай после чая посидим, позанимаемся, а я тебя за это в нос чмокну, – Инга весело потрепала волосы Паши.

– Ну раз обещал, то давай, – согласился парень.

Дверь распахнулась и появилась Оля с чаем.

Я тоже присоединилась к компании, угостила молодежь конфетами, благо мне невестка столько продуктов в дорогу надавала, что в пору кормить весь вагон. Болтали обо всем, ребята рассказывали, как они в прошлом году в поход ходили.

– Вон, Ольке хорошо было, ей, если что, Пашка мог помочь в походе, рюкзак разгрузить, а мне было тяжко, все сама, да сама, – пожаловалась Инга.

– Да ладно, Инга, я тебе тоже помогал по мере сил, чего все недовольна?

– Инга, я не верю, чтобы у вас не было парня, вы такая красивая, такая яркая! – ввернула я.

– Не везет мне с ними, комплименты делают, а дальше никак не получается. Это вот у нашей Оленьки все хорошо на личном фронте. Впрочем, и на других фронтах тоже, ей всегда везло, с детства.

– Инга, ну хватит, – тихо сказала Оля, – не начинай…

– Ок, Паш, давай дискретку делать, – и они опять полезли на верхнюю полку. Оля посмотрела по сторонам, не нашла чем себя занять и опять уставилась в книгу.

Спустя час Инга предложила сходить в ресторан перекусить.

– Оль, ты лучше оставайся здесь, у тебя все равно желудок не любит ресторанную еду, а мы сходим быстро. А ты можешь доесть то, что из дома осталось, вон, хлеб, яйца, помидоры, ну сама разберешься.

– Оль, может, ты с нами сходишь, хотя бы просто посидишь, – Паша обнял ее и притянул к себе.

Инга отвела глаза.

– Да ну, чего просто так ходить, я найду, что мне тут съесть, – Оля чмокнула Пашу в щеку и показала на пакет с оставшейся едой.

– Ну ок, – нехотя согласился Паша, и они с Ингой вышли из купе.

Меня прям раздирало. Не выдержала.

– Оленька, это, конечно, не мое дело, но неужели вы не видите, что Инга неравнодушна к Павлу! Так и заигрывает с ним! А вы позволяете! Ну как так можно?

– Можно, – тихо отозвалась Оля и грустно посмотрела мне в глаза. – Инге не только Паша нравится, ей нравится все, что мое. Так с детства было. Она мне всегда завидовала, ей всегда казалось, что мне достается самое лучшее, и от родителей, и от учителей в школе, и парни мне попадаются самые красивые, и подарки мне дарят, о которых она мечтала. Неспокойная она, несчастная. Жалко мне ее. Кровиночка моя все-таки.

Оля развернула пакет с едой, взяла помидор, откусила и уставилась в окно, давая этим понять, что разговор окончен. Я настаивать не стала. Не мое это дело.

12. Розовая кофточка

Она была в розовой кофточке. И обнимала моего мужа. В первые секунды я не могла поверить, но увиденное не оставляло сомнений. Они были любовниками. Я перестала дышать. Злость и боль сжали мое горло и не давали воздуху проникнуть в тело. Выяснять отношения было бессмысленно. Все и так понятно. «Ненавижу! Ненавижу!» – стучало сознание, а ватные ноги несли домой. Прочь! Прочь от всех! Скрыться, спрятаться, исчезнуть.

Дома встретила мрачная пустота. Я вошла в темный коридор и сразу обо что-то споткнулась. Включив быстро свет, я поняла, что это были ботинки мужа. Бывшего мужа. С остервенением швырнула их о стену в коридоре. Облегчение не пришло, зато обои покорябались. Я бросилась на кровать лицом в подушку и зарыдала от беспомощности и злости. Как он мог? Как? Словно сквозь вату я услышала скрежет поворачивающегося ключа. В комнату вошел муж.

«Будь проклят! – слова вырвались вперемежку с плачем, – убирайся к своей бабе в розовой кофточке! Ненавижу!»

Муж ничего объяснять не стал, постоял немного и ушел из квартиры. А вернее, из моей жизни. Все кончено.

Я лежала в полузабытье. Воспоминания о прошлом выжигали все нутро. С уходом мужа все потеряло смысл.

Очнулась я уже под утро. В сером мраке побрела на кухню. Есть не хотелось, только пить. Я взяла первую попавшуюся чашку, налила в нее воды, и в тот момент, когда подносила ее к губам, я разглядела ее. На чашке была нарисована девочка. Две косички топорщились по сторонам, широкая улыбка, огромные глаза, белая короткая юбка, гольфики, сандалики и кофточка. Розовая кофточка.

Я резко отбросила чашку от себя, она упала на пол и разбилась. «Вот дура! Какая же я дура!» – с ненавистью подумала я, подмела осколки и выбросила их в мусорное ведро. Налила воду в другую чашку, выпила и вернулась в постель. На мне была еще вчерашняя одежда, я так и не разделась, но это уже не имело значения. Больше ничего не имело значения. Я лежала, смотрела в потолок и не двигалась. Думаю, что прошел не один час. За окном начало темнеть. «Надо что-нибудь поесть», – вяло подумала я и пошла на кухню. Первое, что я увидела, – это была чашка. С девочкой в розовой кофточке. Чашка стояла на столе. Девочка широко улыбалась.

Волосы на моей голове зашевелились. Этого не может быть! Она же разбилась! Я подбежала к чашке, схватила ее и бросила в мусорку.

Все, избавилась. Наверное, мне приснилось, что я ее разбила. Совсем нервы ни к черту стали! Открыла холодильник, взяла первое попавшееся: колбасу, помидор, майонез. Пошла в другой конец кухни за хлебом, отрезала кусок, сгребла все в охапку и направилась на выход. Взгляд замер на ней. На столе стояла чашка со смеющейся девочкой. В розовой кофточке. Тело окаменело. Я не могла вздохнуть от неожиданности. Этого не может быть! Просто не может быть! Я попятилась к двери, пытаясь быть подальше от чашки. Девочка смотрела на меня в упор и смеялась. Ее розовая кофточка пульсировала на ней ярким пятном.

Я выбежала из кухни. В голове скакали мысли одна чудовищней другой. Мне привиделось! Это все галлюцинации из-за стресса! Не сходи с ума, ну! Всему можно дать объяснение! Я забилась в угол комнаты, меня колотила крупная дрожь. Перед глазами стояла девочка в розовой кофточке.

Раздался телефонный звонок, я подскочила от неожиданности.

– Привет, подруга, как ты? Я уже знаю, что случилось, недавно случайно встретила твоего мужа.

– Плохо… – выдавила я.

– Тогда я сейчас приеду.

– Приезжай.

Я оборвала звонок и с облегчением вздохнула. Сейчас приедет подруга, мы поговорим, успокоит меня и даст всему объяснение.

Стала ждать. Минуты текли вязко, медленно. Я решила не выходить из своего угла.

Спустя какое-то время тишину прорезал дверной звонок. Я кинулась к двери, резко распахнула ее. На пороге стояла моя подруга. В розовой кофточке.

– Какого черта ты надела эту розовую кофту?!! Как ты могла?!!

– Ты с ума, что ль, сошла? Ты чего орешь на меня?! Какая розовая кофточка?? Я в черной!

– Ты врешь!!!

Я с яростью захлопнула дверь. Зачем? Зачем она надела ее? Почему именно розовую? Она что издевается? Пришла напомнить мне о любовнице мужа? Сволочь! Как я всех ненавижу!

Я бросилась на кухню. Девочка смеялась и провожала меня взглядом. Я выпила воды и немного успокоилась. Нет, так больше продолжаться не может, я должна уйти из этой проклятой квартиры! Сниму пока номер в гостинице. Я начала метаться по квартире и собирать все необходимое. Девочка в розовом наблюдала за мной.

«Можешь смотреть на меня сколько влезет! Я тебя не боюсь», – крик вырвался невольно, я не узнала свой голос.

Сложив небольшой чемодан, я оделась, тронула волосы расческой, взяла с тумбочки ключи и пошла к входной двери. Проходя мимо зеркала, я мельком взглянула в него и встала как вкопанная. В зеркале была я. В розовой кофточке. И тут же почувствовала, как я слабею и оседаю вниз…

Я открыла глаза. На меня смотрела подруга. Я лежала в какой-то постели, и вокруг были белые стены.

– Ну наконец очнулась! Как ты меня испугала! – весело воскликнула она и погладила меня по голове.

– Где я? – губы меня не слушались.

– Ты в больнице, не волнуйся!

– Что случилось?

– Потом все тебе расскажу, как станешь немного покрепче. Сейчас придет медсестра и сделает тебе укольчик. И все будет хорошо.

Дверь в палату распахнулась, и вошла медсестра со шприцем в руке.

На медсестре была розовая кофта.

13. Метро

Вставать утром было все тяжелее и тяжелее. Все-таки сказывается возраст. Сейчас даже удивительно, что когда работал в метро, просыпался еще задолго до рассвета. А все почему? Потому что предвкушал любимую работу, бежал на нее, торопился, скорей бы, скорей погрузиться в эту атмосферу, вдохнуть этот запах. Ничто не сравнится с метро, это особый мир, понятный только избранным. Все же воспринимают метро как просто способ передвижения, причем вынужденный способ. Все на машинах хотят разъезжать! Глупцы! Да как можно метро с машиной сравнить? Метро – это таинство, это живой организм. Со своими запахами, звуками, ритмами. Но эти людишки не понимают этого. Зашли в метро, вышли и забыли, как страшный сон.

Ладно, надо вставать. Сегодня тяжелый день, надо будет провести три экскурсии в моем музее, а это не так просто. Создавал музей постепенно, по крупицам собирал все экспонаты. Долго думал, как назвать музей, а потом понял, что самое верное название для него – «Мое любимое метро».

Мысль создать музей появилась в тот момент, когда понял, что пенсия не за горами. Вот уволюсь я, и что, это все? Конец моему чудному миру? Нет, ну, естественно, я могу посещать метро как простой пассажир, но, конечно, не то уже это будет, не то… И я стал собирать, покупать, доставать все, что связано с миром метро. Теперь и на пенсию было нестрашно уходить.

Соседи, конечно, удивлялись, что я всякое такое в свой дом таскаю, а я и не скрывал, пусть все знают, пусть завидуют. Я буду жить в метро! В «Моем любимом метро». Конечно, пришлось выкинуть много бытовых вещей, мебели, так сказать, расчистить пространство. Свой огромный диван заменил на маленькую кушетку, теперь так и сплю в уголке музея, за ширмочкой.

Однажды сосед Петька ко мне забрел шуруповерт одолжить. Вошел в дом и обомлел, так и ходил, и осматривался, раскрыв рот. Вокруг были экспонаты на любой вкус: начиная от приказов о создании метро и планов, заканчивая самыми первыми талончиками и жетончиками. Под стеклом на столе – значки и прочие аксессуары, говорящие окружающим о принадлежности человека к «метробратству». Все стены украшены табличками и указателями, которые висели в разные годы на станциях. Есть коллекция моделей разных поколений вагонов. Каждый экспонат с описаниями и объяснениями, что и как в них работало. Петька наклонился к табличке, прочитал, почесал затылок.

– Ну ты и дал по мозгам, соседушка! Это ж надо было столько всего домой притащить!

– Это еще не все! – с гордостью сказал я и повел Петьку в другую комнату.

Взгляду соседа предстали манекены, одетые в униформу работников метро в разные годы. Петька потрогал пальцем одежку одного манекена, потом приблизился и зачем-то понюхал.

– Это где ж ты столько барахла-то нарыл?

– Да по-разному: и у знакомых поспрашивал, и у коллекционеров разных выкупил, да на «Авито» много чего можно найти, – ответил я. – А ты, Петька, глянь сюда.

Подвел его к тренажеру.

– Вот смотри, теперь ты можешь быть машинистом, на экране увидишь, как ты едешь в туннеле.

Петька, как ребенок, стал нажимать на всевозможные кнопки, смеяться и кричать: он едет, едет!

– Ладно, хватит мне тут механизмы ломать, пойдем покажу тебе свое любимое.

Я повел его в самую дальнюю комнату. Открыл дверь и посторонился, пропуская соседа вперед.

Петька протиснулся в комнату и встал, как вкопанный. Вся комната была уставлена манекенами, но не такими, как с униформой. Все были одеты в обыкновенную одежду, на некоторых были головные уборы. Стояли очень плотно друг к другу, некоторые манекены переплетались то руками, то ногами, то соприкасались спинами, головами. Один большой комок человеческих тел.

– О господи! – пролепетал Петька. – Это что за чертовщина такая? Почему они такие злые?

Все манекены были с нарисованными лицами. С очень злыми лицами.

– Да не боись ты, Петька, это просто я изобразил пассажиров в час-пик! Конечно, у них физиономии будут недовольные, сам, что ль, не знаешь? Ну все, посмотрел и хватит, бери свой шуруповерт и иди, у меня еще дел много.

Петька ушел, но спустя пару дней другие соседи пришли посмотреть, пораженные рассказами Петьки, потом еще соседи нагрянули, друзья их, так пошло и поехало. И надоумили меня сделать официальный музей для посетителей. Ну я и рад. Так родилось «Мое любимое метро» – мое детище, мое счастье. Прознали про меня разные экскурсоводы и стали группы водить. Вот сегодня три запланировано. Поэтому надо вставать и готовиться к их приходу.

День прошел в штатном режиме. Все группы приходили вовремя, люди были очень заинтересованы моими рассказами, все, как я люблю. Благодарили меня, говорили, что редко встретишь такого увлеченного человека. Приятно. Только вот из комнаты с пассажирами в час-пик быстро уходили с испуганными лицами, хи-хи… как будто себя не узнавали.

После работы я каждый вечер иду в метрополитен. Похожу по станциям, покатаюсь в поездах. Наслаждаюсь.

Вот и сегодня надо идти, поглядеть, что там да как. Пошел, спустился в подземку, хаотично стал перемещаться по станциям. На «Нагатинской» решил посидеть на лавочке, понаблюдать за народом.

И тут заприметил Его. Мужичок явно кого-то ждал, часто поглядывал на часы. Маленький, плюгавенький, с клоунской огромной клетчатой кепкой на голове. Из-за этой кепки невозможно было его не заметить. Нервничал он, видно, опаздывают к нему на встречу. Он стоит, ножкой дергает и периодически сплевывает себе под ноги.

– Уважаемый, не надо плевать здесь, это же метро! – обратился я к нему.

– Ага, – неопределенно хмыкнул он и опять посмотрел на часы.

Вдруг он увидел, что с другого конца платформы к нему бежит женщина. Мужичок незаметно вынул жвачку изо рта и прилепил к колонне. Тут меня как током тряхануло. Женщина к нему подбежала, отдала что-то и умчалась на поезд. А мужичок пошел на выход из метро. Я подошел к его жвачке, отлепил ее от колонны и пошел за ним.

Вечером вернулся поздно, уставший. Нежно погладил большую букву М, стоящую у входа. Осмотрел свои владения. Потом не спеша пошел в дальнюю комнату. Открыл дверь. Любимая комната. Клубок из человеческих тел. Час-пик. Протиснулся между ними, нашел манекен с вытаращенными глазами и искривленным в злой усмешке ртом и надел ему на голову большую клетчатую кепку. А вместо носа на лице манекена приклеил комочек розовой жвачки.

Вот теперь правильно.

Метро любить и уважать надо.