Текст книги "Питомник. Роза токсичная"

«Не самая большая жертва! – тут же холодно поправила саму себя Розалин. – И вообще, вернись к делу!»

– Благодарю, – холодно сказала она и остановилась в холле здания.

Слева виднелось помещение для верхней одежды, дверь была нараспашку. И одежда там… Пробежавшись глазами по рядам стандартных пальто различных цветов, в том числе модного горчичного, Розалин поджала губы.

Парень кивнул и остался стоять и смотреть на нее.

Точно! Розалин неторопливо стянула перчатки, расстегнула жакет и сняла шляпку. Передала парню, который каким-то чудесным образом подхватил сразу все вещи, метнулся в раздевалку и вышел оттуда спустя всего пару секунд. Вот это мастерство!

– Прошу идти за мной. – Привратник заскользил по коридору. Вокруг никого не было, даже слуги не мелькали. Кажется, этот парень тут не только за входом следит. – Я провожу вас в малую комнату отдыха и доложу о вас господину Анисенко.

– Благодарю, – повторно буркнула Розалин.

Теперь их уже ничто не останавливало, и спустя несколько минут ходьбы по бесконечным одинаковым коридорам привратник привел ее в небольшой круглый зал, в котором находились высокие двухстворчатые двери. За ними было светло и шумно, видимо, там и проходил званый ужин.

Розалин тут же стало неуютно. Как же она просчиталась? Ведь планировала появиться в сумерках, в конце дня, когда ни один человек знатного происхождения не выставит девушку-дворянку на улицу, так или иначе выслушает и приютит. А там уже и на работу возьмет, хотя бы из жалости или сочувствия. Сирота, всеми брошенная, оставшаяся без средств к существованию, но с крепким магическим даром и готовая работать за гроши, – конечно, ее возьмут.

А теперь…

Хотя откуда ей было знать про прием?

Короче, причитать уже поздно, нужно собраться и заняться делом. Ничего особенного, посидит немного в отдельной комнате, потом воплотит свой план, как и задумано. Хватит кукситься!

Привратник указал ей рукой в сторону небольшой дверцы справа от центра, которая была занавешена золотистыми портьерами, и только-только приготовился что-то сказать, как раздался мужской хохот, и створки с грохотом распахнулись.

Розалин онемела. У нее было такое чувство, будто ее мгновенно заковали в толщу льда. Она не могла пошевелиться и боялась даже вздохнуть.

Из открытых дверей выходили маги, разного возраста и комплекции, с разными выражениями лица, но в основном веселые, довольные. Сытые, холеные… убийцы! Розалин с трудом подавила дрожь ненависти и отвращения и быстро опустила глаза. Она чувствовала, как кровь отхлынула от лица, наверное, сейчас она бледная как поганка, но они наверняка примут ее отвращение за страх и смущение перед своими высокомерными рожами.

– Госпожа?..

Привратник чуть оттеснил Розалин в сторону, чтобы не стояла на пути у мужчин. И тут же ринулся прочь, в гущу людей, подобрался к тощему человеку с болезненным лицом в горчичном костюме, цвет которого придавал его лицу еще более немощный вид, и что-то зашептал тому на ухо.

В Розалин тут же вперился колючий взгляд данного субъекта. Она коротко присела и опустила глаза.

Как собаки, ей-богу! Выдрессированные все.

Мимо прошли два мага, и один из них приостановился, окидывая Розалин заинтересованным взглядом. Он сделал это так явно, что Розалин посмотрела на него в ответ.

Молод, красив, улыбка такая открытая… и глаза живые. Густые вьющиеся волосы откинуты назад, подбородок выпячен вперед. Эдакий победитель по жизни. Пиджак светло-бежевый, от лацкана в нагрудный карман ведет массивная золотая цепь. Косит под часы, хотя наверняка там у него какой-нибудь мощный артефакт.

Переглядываться дальше было бы неприлично, поэтому незнакомец поклонился и продолжил свой путь.

– Госпожа Ветлицкая?

Голос сухой, скрипучий. Розалин взглянула на подошедшего мужчину, того самого, в горчичном. У него был такой острый нос, что удержаться и не пялиться на него было крайне сложно.

– Вы хотели меня видеть?

Он цепко осмотрел Розалин, от волнения она чуть не икнула. Господин главный изыскатель представлял собой образчик старинной аристократии. Розалин не знала, какой он на самом деле, думала, что хмырь еще тот, но внешне… Каждый жест, то, как он держал спину и руки, то, как он держал голову, – вот у кого знатные предки до сотого колена. Такой помирать будет – не позволит своей спине согнуться, а своей глотке – издать хотя бы один жалобный звук.

– Да, господин Анисенко. Я по объявлению.

Брови главного изыскателя чуть-чуть дрогнули, самую малость, что в его исполнении, видимо, обозначало дикую растерянность.

– По объявлению?

– О приеме на работу. – Розалин посчитала, что можно посмотреть на него прямо, она все же пытается показать себя с лучшей стороны – сильной и ответственной. И добавила: – На должность магической помощницы.

Взгляд старшего изыскателя вдруг проник сквозь Розалин, и он громко сказал:

– Господин Браббер, задержитесь, пожалуйста.

– Да, – коротко ответили у Розалин за спиной.

Если бы ненависть могла убивать, то цунами, которое захлестнуло в этот момент Розалин, раздавило бы ее, как мурашку. Если бы мысли могли убивать… владелец этого голоса уже корчился бы на полу в предсмертных муках.

Розалин порадовалась, что вся ее закрытая поза и взгляд помогли скрыть промелькнувшую в глазах кровожадность. Потому что она не сразу смогла взять себя в руки. Был момент, когда она представила себе, как разворачивается, протягивает руку с зажатым в ней узким кинжалом и бьет его прямо в сердце, так, что господин Браббер падает как подкошенный и умирает. Она бы успела, она бы смогла. Розалин в жизни никого не убила, даже курицу, но почему-то была уверена, что рука не дрогнет. И в те секунды, когда девушка в подробностях представляла смерть этого ненавистного человека, ей было хорошо, будто она вдруг стала самой сильной и прекрасной магичкой на свете… нет, во всех вселенных сразу! Настолько великолепной, что люди слепнут, когда ее видят. И в душе наконец воцарился бы покой, потому что Вика была бы отомщена.

Но нет, нельзя, остановись! Ты ведь знала, что рано или поздно увидишь господина Браббера? Просто первая встреча произошла очень неожиданно, Розалин не успела подготовиться. Просто нужно взять себя в руки. Остановить свои кровожадные порывы, вернуть хладнокровие. Вначале нужно выяснить, кто занимается разоблачением Питомника. Установить всех до последнего человека, узнать, в каком направлении движутся маги, а не бездумно бросаться в водоворот мести. Позже, чуть позже, она сможет отомстить.

Розалин до боли прикусила губу и сдержалась.

– Госпожа… как ваше имя?

Она громко сглотнула и с трудом выговорила:

– Розалин Ветлицкая, господин Анисенко.

– Прошу пройти со мной.

Главный изыскатель пошел прочь, и Розалин заставила себя сделать шаг, потом второй и пойти вслед за удаляющейся фигурой. Судя по звукам, Браббер следовал за ней, и это ужасно бесило. Розалин хотела его увидеть, но не могла позволить себе обернуться. Конечно, она рано или поздно его рассмотрит, но эти невыносимые мгновения, когда приходится откладывать все свои желания, заковывать себя в клетку воли и терпеть, – просто выворачивали наизнанку. В ее воображении шедший за спиной маг постепенно терял человеческие черты и превращался в какого-то жуткого неведомого монстра, в бесформенную массу с щупальцами и длинным ртом, полным слизи.

Бултыхаясь в этих мыслях, как утопающий в бушующем океане, Розалин даже не заметила, что они добрались до места. Ее пригласили войти в небольшой кабинет и сесть в зеленое вельветовое кресло, потом господин Анисенко включил яркий свет. А Браббер опустился в кресло справа. Розалин видела краем глаза движение, но не могла разрешить себе повернуться и посмотреть.

– Госпожа Ветлицкая, нам нужна помощница с сильным магическим даром… – Главный изыскатель прошел за громоздкий, совершенно пустой стол и сел за него, положив на столешницу руки. Тощие артритные пальцы были унизаны дорогими артефактными кольцами.

– У меня сильный дар, – перебила его Розалин. Тут же опустила глаза. Черт! Держись, не срывайся, помни, как можно говорить, как – нет! Не наглей, не лезь, пока не спросили, а то тебя без промедления выкинут за ворота.

– Ну что ж… – В голосе господина Анисенко прорезалось недовольство, ее несвоевременный комментарий не остался без внимания. – Тогда продемонстрируйте нам ваши умения. Разбейте вот это.

Он вытащил из ящика песочные часы и поставил на край стола.

Первый порыв Розалин был махнуть рукой и раздавить эти несчастные часы в лепешку. Она уже почти подняла руку, когда остановила себя. Дура! Чуть не открылась! В самом начале. Ну как?! Как так можно?! Мысли бешено скакали в голове и жалили не хуже ос. Так тупо проколоться… Это потому, что она позволила себе злиться и ненавидеть. Не смогла совладать с собой и чуть не провалила задание.

– Если это задание кажется вам затруднительным… – подал голос господин Анисенко и замолк с намеком.

– Нет, что вы, я просто растерялась. – Розалин подняла руку и неуверенно пошевелила пальцами. Нужно было рассчитать и разбить часы… чуть-чуть, повредить совсем немного, чтобы не показать свой уровень.

Розалин задержала дыхание, окутала пальцы крупицей силы и медленно, аккуратно нацелилась на часы. Пальцы дрожали. Хорошо: они примут это за напряжение и за неумение владеть силой. Сами маги, которых тренируют с малолетнего возраста, так виртуозно действуют, что это даже завораживает. Как танец рук – плывущие ладони, резко обрывающие свой полет, пальцы, мгновенно складывающиеся в невероятно сложные фигуры… само по себе удивительное мастерство. А женщины, по определению наделенные магией в гораздо меньшей степени, и управляются со своими крохами кое-как.

Ощущение теплого комочка на кончиках пальцев Розалин пропустила через внутреннее зрение. Нет, слишком большой. Она мизинцем разделила комок и большую часть растворила в воздухе, а остальную толкнула в часы. Стекло треснуло. Фух. Получилось.

Только не мало ли?

Розалин положила руки на колени и с тревогой взглянула на главного изыскателя. По его лицу не было понятно, прошла ли она испытание.

– Еще? – спросила Розалин. – Я могу еще…

– Достаточно. – Господин Анисенко перевел взгляд ей за спину. – Господин Браббер, что скажете насчет нашей новой соискательницы? Она вам подходит? Да, госпожа Ветлицкая, позвольте представить вам господина Браббера, нашего ценнейшего мага-изыскателя.

Розалин резко обернулась.

Он сидел в кресле, глубоко откинувшись на спинку и положив руки на подлокотники. Такой же прямой, как господин главный изыскатель. Он был… обычным. Обычное мужское лицо, не красавец, не урод. Обычная для местных дворян прическа со светлыми волосами до плеч, которые слегка спутались, но все же сохранили следы ухода. Обычный мужской профиль с прямым носом и плотно сомкнутыми губами. Обычный светло-бежевый пиджак и темные брюки. Обычное телосложение, поза – нога на ногу, пальцы легко и расслабленно лежат на выпуклых деревянных боковинах. Розалин пыталась найти на его лице след каких-нибудь совершенных им злодеяний, которые наверняка должны были отразиться во внешности, но ничего не обнаружила. Если бы она увидела его на улице, никогда бы не подумала, что перед ней убийца, которому не жаль ее ни в чем не повинных сестер. Скорее всего, она и внимания бы на него не обратила.

Потом этот Браббер повернулся и взглянул на нее прямо.

И вот тут-то Розалин поняла, в чем дело. Во взгляде.

Нет сомнений, что не из-за внешности о нем столько противоречивых слухов. Дело в другом. Этот человек имел стальную несгибаемую волю. Твердый непробиваемый характер. Смотреть в его глаза было все равно что смотреть в дуло пистолета, направленного тебе в лоб.

Розалин невольно опустила глаза, пытаясь убедить себя, что делает это, единственно чтобы не нарушать правила этого общества, а не потому, что испугалась. Ее посетила странная мысль, что ее рука с ножом могла и дрогнуть. Ну, в тот момент у дверей приемного зала, когда она хотела развернуться и ударить его в самое сердце… рука могла дрогнуть.

И это настораживало.

– Бумажки переписывать много ума не надо, – безразлично сказал господин Браббер, рассматривая кандидатку в свои помощницы.

Розалин не видела, но прекрасно чувствовала этот изучающий взгляд. И невольно сравнивала с тем, которым ее одарил тот, другой маг. Там, в зале. Вот уж кто смотрел с интересом и одобрением. А под взглядом господина Браббера Розалин почувствовала себя препарируемым объектом, у которого копошатся в голове и в других внутренностях.

– Вот и прекрасно. – Старший изыскатель встал и подошел к двери, распахнул ее и позвал слугу. Появился тщедушный человек в обычной ливрее. – Проводите госпожу Ветлицкую в женский жилой дом и устройте ее в свободных покоях. Госпожа Ветлицкая, вы приняты. Утром зайдите в канцелярию, там объяснят ваши обязанности, пока можете отдыхать. Господин Браббер, задержитесь, мне нужно кое-что с вами обсудить.

– Благодарю. – Розалин очень хотелось остаться и послушать, что же намерены обсудить эти двое, но конечно же она не могла этого сделать. – До свидания, господин Анисенко. До свидания, господин Браббер.

Закончив прощаться и надеясь, что последние слова не прозвучали так, как были произнесены, – сквозь зубы, Розалин вышла в коридор, и дверь за ее спиной закрылась.

Девушку немедленно окутало теплое, ласковое торжество победы.

Да!

Итак, можно подвести итоги. Шагая по тихим коридорам вслед за слугой, Розалин не могла согнать с губ улыбку. Ей повезло. Кажется, ее сразу приставят к господину Брабберу, черти его дери! Похоже, именно ему искали помощницу. Вот это совпадение!

Только в комнате, которую ей выделили, оставшись одна, Розалин выдохнула. И тут улыбка пропала, а ее начала бить крупная дрожь. Девушка с ногами забралась на большую, покрытую атласным покрывалом кровать, спряталась под балдахин, обняла себя за плечи и сжала зубы. Мышцы сковало будто цепями.

«Ты молодец, – повторяла Розалин. – Ты все сделала! Сделала правильно! Ты строго следуешь плану. У тебя вышло устроиться на работу в Дом магических изысканий, хватило на это смелости и безрассудства, и устроиться не абы куда, а сразу к тому магу, к которому нужно».

Первый, возможно самый смелый, шаг сделан. Она молодец!

Но как же ей было страшно! Совсем одна, в логове проклятых магов, где Розалин убьют, стоит им только заподозрить в ней воспитанницу Питомника.

Почему они вообще ополчились на Питомник? Чем он им мешает? Они живут себе в уединении, никому зла не причиняют. Старцы, которые видят будущее, но ничего не видят у себя под носом, говорили, что пришлые и местные маги смешаются и в результате породят новых магов, которые не зависят, как местные, от энергии окружающего мира, а будут создавать ее сами. Что все эти трудности – временные и по этой причине не стоят внимания.

Это они про смерть Вики так говорили? «Временная трудность»? Розалин ощутила привычную ярость. Это они посмели гибель ее сестры обозвать происшествием, не стоящим внимания! О, как это ее потрясло! Розалин вспомнила свое бесконечное разочарование так ясно, будто это случилось только что, хотя прошло несколько месяцев с момента, когда она стояла и, всхлипывая через каждое слово, рассказывала Старцам о своем горе, и один из них ответил мягким, сочувствующим тоном:

– Мы понимаем, дорогая моя, как тебе сейчас тяжело. И скорбим по Виктории вместе с тобой. Но твоя месть бессмысленна и неразумна, ведь рано или поздно ты станешь матерью нового поколения магов, а их отцом будет местный житель. Мир между вами неизбежен. Пусть тебя успокаивает эта мысль.

Только вот ни черта эта мысль не успокаивала! А только еще больше бесила!

Тогда-то Розалин и решила действовать самостоятельно. Она стала вести пространные разговоры с Виктором, который был поглощен горем не меньше, чем она сама, и с Геннадием Ивановичем. Именно с мужчинами, потому что все женщины в это время походили на трепетные бумажные фигурки, сносимые ветром малейших сомнений. С ними каши не сваришь. Разве что Маргарита Павловна… но она ни за что не позволила бы Розалин делать то, что та собиралась. Заперла бы в кладовке и сторожила бы день и ночь. Потому что, кроме своей слепой любви, ничего вокруг не видела.

А мужчины видели происходящее в реальном свете. Они избегали громких выражений, вроде «это война» или, что вернее, «это геноцид», потому что иначе Питомник превратился бы в свору безумных заполошных куриц, но зато без утайки использовали другие. Они рассказали Розалин о реальном положении вещей.

Континент Рузь, на территории которого появился Питомник, заселен людьми, чья магия постепенно истощает и разрушает мир. Этого не может не понимать магический совет, но власть – это оружие, которое они не собираются передавать в чужие руки, а дальше хоть трава не расти. Никто добровольно не отдаст власть. И даже не поделится, что было доказано примером Вики. А ведь она всего лишь предлагала сотрудничество. Но появление воспитанников Питомника – людей с совершенно иной магией, означало одно: по своей воле или против нее, но они неизбежно станут ключевыми фигурами в борьбе за власть. Кто первый сумеет прибрать их к рукам, тот и встанет во главе страны. Поэтому проще их уничтожить, чем позволить своим политическим недругам их использовать.

Вике не раз пытались это объяснить, но она не прислушалась. А Розалин прислушалась и поверила мужчинам, потому что сама только-только начинала разбираться, как все устроено, и, кстати, устроено, по ее глубочайшему убеждению, просто ужасно! Неправильно, несправедливо, нехорошо!

И ничего с этим не поделаешь…

В комнате давно сгустилась тьма, от тишины тонко звенело в ушах, а Розалин все не спала. Ее страшило собственное будущее. Сможет ли она выполнить то, что задумала? Остановит ли Браббера и всех тех, кто грозит гибелью ее сестрам? И что делать с пророчеством Старцев, которое на фоне текущих событий выглядит словно изощренное издевательство? Как? Как Розалин может полюбить местного мага? Да ее тошнит от отвращения даже при виде таких очаровашек, как красавчик-изыскатель, окинувший ее заинтересованным взглядом! Она только и думает, что его улыбка – фальшивая, а руки – в крови. Только и представляет, как меняется его лицо, когда он слышит, что Розалин – воспитанница Питомника. Вместо восхищения – презрение и брезгливость. И ужас.

За последние месяцы Розалин собственными глазами видела, как пугаются люди, заслышав о пришлых магах, чернодушниках. Такого страха и злости, таких открытых яростных чувств она никогда еще не наблюдала.

И каждый раз думала: «За что? Ну за что?»

И не находила ответа.

Но Старцы никогда не ошибались. По крайней мере, в тех вещах, которые можно было проверить… Вот так.

В любом случае Розалин пришлось учиться общаться с мужчинами. За последнюю пару месяцев она даже устала от вежливых разговоров и многозначительных взглядов. Всему виной отсутствие опыта – в Питомнике не было мужчин. В смысле подходящих объектов для романтических целей. Виктор всегда и всецело принадлежал Виктории, Геннадий Иванович давно вошел в почтенный возраст, а остальные мальчишки – младше Розалин на несколько лет. В ее окружении не нашлось молодого человека, в которого можно было бы влюбиться. Ни одного.

Во время выходов во внешний мир, в обязательном порядке организуемых раз в пару месяцев, Розалин видела, конечно, местных парней и общалась с ними. Ну, то есть перебрасывалась несколькими фразами под присмотром взрослых. Временами эти парни были привлекательны и интересны, особенно изнеженные разодетые дворяне. Но все они казались Розалин какими-то ненастоящими, словно ряженые актеры. Она и сама играла роль, была кем-то другим и вела себя словно на сцене.

По-настоящему она увидела и приняла местных только после смерти Вики, когда собрала вещи и перебралась в город. По сути, сбежала. В городе она направилась прямиком к Лантане, даже ни секунды не сомневаясь, что та ее примет.

Лантана с Хидэ ушли из Питомника несколько лет назад, когда не согласились с планами Старцев по поводу Питомника и решили жить, как сами посчитают нужным. Они планировали жить как местные, стать местными, потому что иного выхода не было. Они не допускали возможности возвращения домой, как мечтала, к примеру, Моза, которая воспринимала все происходящее просто как некое приключение, как переходный этап к этому самому возвращению. Моза не хотела слушать и не слушала Старцев, утверждавших, что пути домой нет и быть не может. Моза не желала жить в местном магическом мире, она все еще жила в своих воспоминаниях. В общем, Лантана и Хидэ ушли и прекрасно устроились в столице, но год назад в Питомник почему-то вернулась Хидэ и принесла, что называется, в подоле. А Лантана продолжала жить в столице и старалась не поддерживать связь с остальными. Впрочем, все понимали, что это опасно. Все знали, где Лантана находится, но не мешали ей. Каждый сам волен выбирать, как ему жить, это честно.

И вот Розалин явилась на порог дома названой сестры с одним чемоданом в руке, в какой-то несуразной юбке и в плаще, купленном в ближайшей деревенской лавке, и с упорством барана стучала в дверь почти час.

Потом Лантана приехала на экипаже и впустила Розалин в дом. Она уже знала про Вику и спокойно выслушала план Розалин, который Виктор и Геннадий Иванович не одобрили, но смирились. Лантана выслушала, а потом помогла ей влиться в местное общество, стать одной из тысяч девушек, которые обитали в городе. Она же вывозила Розалин в кафе, в театры и на прогулки, где буквально заставляла общаться с мужчинами. До тех пор, пока Розалин не смогла разговаривать с ними легко и непринужденно, и даже немного кокетничать.

Она же принесла Розалин поддельные документы. В деньгах Лантана не нуждалась, потому что приторговывала сильнейшими артефактами. Создание одного такого забирало у местных силы сразу нескольких магов, а Лантана могла сделать его в одиночку. Конечно, она не очень-то разбрасывалась этими артефактами, а то возникли бы вопросы, но даже продажи пары штук в месяц хватало для безбедного существования.

За все последующие месяцы Лантана ни разу не сказала, что думает насчет плана Розалин. Иногда она бросала какую-нибудь расплывчатую фразу, которую можно было принять за одобрение, иногда высказывалась в пользу отказа от глупой идеи, но на прямые вопросы, как она на самом деле к этому относится, ни разу не ответила. Розалин конечно же предпочитала полагать, что Лантана на ее стороне, но рассчитывала только на свои силы. Ей и без того помогли. Виктор и Геннадий Иванович поделились информацией и, скрипя зубами, согласовали план, потому что не могли ей запретить его исполнить, как и бросить несведущей. Лантана помогла привыкнуть к миру и обеспечила вещами и документами. Большего просить просто неприлично.

Розалин прекрасно отдавала себе отчет, что, когда переступит порог Дома магических изысканий, ей уже нельзя будет рассчитывать на чью-либо помощь.

В тот вечер… позавчера! Это было всего лишь позавчера! В тот вечер, когда Лантана принесла объявление, которого Розалин ждала уже давно, они попрощались, возможно, навсегда.

Из дома Лантаны вышла сверхсильная магичка из Питомника – порог Дома магических изысканий переступила местная сирота без особого дара.

И вот она внутри.

Все в ее руках.