Текст книги "Питомник. Роза токсичная"

Глава 3
Финельки

Сегодня было свежо. И ветрено.

Стоило сойти с крыльца, как юбку тут же закрутило вокруг ног.

– Осень! – успела крикнуть Туя и прихлопнула рукой свою шляпку к голове, чтобы ее не унесло порывом ветра.

Розалин осмотрелась. Она видела двор Дома магических изысканий только вчера в темноте, ну и утром выглянула, конечно, в окно, но, кроме стены соседнего здания и высокого забора, там не было ничего интересного. Так что теперь она рассмотрела двор при дневном свете.

Не считая того, что все вокруг было вымощено булыжником и посреди двора торчала уродливая башня, место мало чем отличалось от иных зданий в городе.

Сейчас Розалин находилась в другой стороне от ворот, у самого дальнего от входа дома. По обе стороны стояли такие же простые здания, и только следующие два, напротив центральной площади, обладали отдельными архитектурными элементами, придающими им некое изящество и оригинальность. Но вот что сразу бросалось в глаза своей чужеродностью, так это темная башня, которая нагоняла жути даже при свете белого дня. Вокруг башни будто туман сгустился, и вяло пульсировал наверху красный глаз – Вежда.

Смотреть на башню было неприятно.

– Нам с тобой туда! – Туя дождалась, пока ветер оставит ее одежду и волосы в покое, и указала на соседнее здание по правую руку. В нем было три этажа и два подъезда.

– Твой отдел тоже там?

– Да! Только на верхнем, третьем, этаже. – Туя со вздохом подняла голову. – Вон видишь, окна нашей лаборатории – с четвертого по седьмое слева? Заходи, если будет время. Хотя у тебя в твоем отделе времени, наверное, не останется. Ассоль говорила, там работы мало не бывает.

Они пошли по направлению к зданию, где Розалин предстояло работать, преодолевая сильный ветер, как будто плыли против течения. Мимо них резво пробежали два молодых мага, мельком взглянув и едва успев поздороваться. Потом таким же образом мимо пронесло других магов. Некоторые, судя по всему, намеревались предложить девушкам помощь, но, трезво оценив свои силы, сдерживали это намерение и продолжали свой путь в одиночестве.

– Там сразу все лаборатории? – спросила Розалин, дождавшись, пока очередные маги отбегут подальше. – В одном здании?

– Нет, что ты! Там от силы треть. Еще это здание отдано под лаборатории. – Туя указала на здание по левую руку, построенное параллельно правому.

Розалин перевела взгляд на оставшиеся два. Слишком уж они разукрашенные. Там приемные залы, где вчера проходил ужин господина главного изыскателя. А еще наверняка именно там живут маги. Не станут же они ютиться в маленьких комнатенках, какую выделили Розалин?

И точно!

– А эти два первых здания предназначены для магов, которые проживают на территории Дома магических изысканий. Правда, в основном они все в левом живут. Слуги его называют Леваком. – Туя понизила голос, будто сказала что-то неприличное. Хотя, возможно, для местной девушки это действительно крайне некрасивое слово. – А это – Правак. Там залы для приемов, кабинет и покои господина главного изыскателя и гостевые комнаты.

– Гостевые комнаты?

– Ну да. Магическая помощь может много кому понадобиться. Не будут же дворяне изыскателей на дом вызывать, как какую-то прислугу? Приезжают сами. Тут сам император бывает. А уж остальных дворян – без счета!

Розалин покосилась на башню. Странное дело, вроде бы вчера она видела эту жуткую Вежду со стороны входа, но и с обратной стороны ее тоже видно. Не может же быть, что Вежда всегда поворачивается к тебе лицом, где бы ты ни находился? Так и представлялось, что это чудовищное кровавое пятно ожило и внимательно следит да наблюдает. Ни шагу без его присмотра не ступишь! Брр…

– А башня? – дрогнувшим голосом спросила Розалин. – В башне тоже кто-то живет?

– Нет, конечно. – Тую ощутимо передернуло. – Там лаборатории.

– Какие? – Розалин тут же подумала, что господин Браббер наверняка засел в этой жуткой башне. Значит, если ее к нему приставят, ей тоже придется… тоже придется в этой башне работать? Под этой кровавой каплей целый день ходить?

– Секретные. Туда попасть сложно, там своя охрана и охранные контуры другие. Говорят, смертельные. Они ведь, которые смертельные, законом запрещены, но в таких вот местах, особо охраняемых, их все же ставят. По особому разрешению.

Значит, господин Браббер не в башне работает. Странно… Ему там самое место!

– Сюда.

Они дошли до нужного здания, заскочили в открытую дверь ближайшего подъезда, дверь тут же захлопнулась, и за ней истошно взвыл ветер, который лишился добычи.

Холл был небольшим, с деревянными панелями и темно-зелеными обоями на стенах. На потолке люстры из желтоватого стекла. Тут было очень приятно.

– Тебе туда, в подвал. – Туя кивком указала вперед.

Возле широкой лестницы, укрытой зеленым ковром и ведущей наверх, была вторая, точно такая же, ведущая вниз.

– Почему в подвал? – удивилась Розалин.

– Ну, магические животные… их же нельзя держать в обычном помещении.

Розалин в который раз не знала, что и думать. Почему нельзя? Но спрашивать не стала, она и без того слишком много вопросов задает. Будто из дикого леса вышла (что в принципе правда) и теперь только и делает, что ходит с открытым от удивления ртом и всему подряд изумляется.

Туя с тоской посмотрела наверх и решительно вздохнула:

– Ну давай, удачи! Кстати, на обед пойдешь?

– Да, конечно! – Розалин с радостью ухватилась за предложение. Обед – это что-то знакомое и приятное, да и перерыв ей точно понадобится.

– Я за тобой зайду. Розалин! – окликнула ее Туя.

– А?

– Ты не волнуйся. Все будет хорошо.

Розалин дрожащими руками расправила подол платья и спросила:

– Это так заметно?

– Что ты волнуешься? Конечно, заметно. Кто угодно бы волновался. Тем более для тебя, похоже, все у нас в новинку.

– Да. Я же дома… из дома почти никогда не выезжала. Многого не знаю, – сказала чистую правду Розалин.

– Я помню свой первый день, когда сюда пришла, мне тоже было страшно. Но ничего, как видишь, пообвыкла. – Туя пожала плечами. – И ты справишься! Ну все. Продержись до обеда, дальше будет проще. Обещаю!

Она взлетела по лестнице до следующего пролета, весело подмигнула и поднялась выше. Только звук шагов и остался.

Розалин глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и огляделась. Тут при входе тоже имелась раздевалка, однако дверь была закрыта. Видимо, раздеваться все предпочитали в своих отделах.

Краем глаза она увидела коридорного, который сидел в закутке под лестницей и, кажется, спал. Коридорный был немолод, поэтому Розалин не стала его тревожить. Тем более дорогу ей уже подсказали.

Ну что ж, вперед! К магическим животным.

Розалин ухватилась за перила и поскакала вниз по ступенькам. Не удержалась. Все равно ведь никто не видит.

Итак, спустя два пролета она попала в узкий, выложенный светло-серым мрамором зал, в котором имелось две одинаковых двери. Металлических.

На одной из них висела табличка «Отдел магических животных», вторая была без обозначений.

Значит, нам сюда.

Розалин, хотя и испытала немного неприятное чувство при виде такой необычной двери, подавила его, постучала и вошла. Дверь открылась тяжело, но за ней было светло и просторно.

Как только Розалин оказалась в помещении, тут же появился деятельный добродушный господин в светло-сером халате. У него был острый нос, мутные глаза и лысина, окруженная пучками седых волос.

– Ну что ж, вот и вы! – весело сказал он. – Вот и вы, так ведь?

– Да, это я, – ответила девушка. Потом откашлялась и представилась: – Я Розалин Ветлицкая, меня отправили в отдел магических животных в качестве помощницы господина Лукавина.

– И вот он я! – Господин дурашливо поклонился. – Боитесь ли вы животных?

Розалин замялась. Что ответить?

У них в Питомнике были собаки и кошки. И хомячки в живом уголке. И рыбки в приемной директора. В этом мире также были собаки и кошки. И лошади, и куры, и свиньи. Они почти ничем не отличались от животных из мира Розалин. Их она, понятное дело, не боялась. Но насчет магических…

– Вы боитесь животных! – с некоторым укором воскликнул господин Лукавин.

– Скорее я их никогда не видела, – призналась Розалин.

Взгляд господина Лукавина внезапно изменился, потяжелел.

– Позвольте, но как же вы собираетесь работать с животными, если ни разу их не видали? Как вы можете почистить клетку кролика, если брезгуете? Вы хоть раз видели, как кормят крысу? Если вы неспособны покормить животное, то зачем пришли в мой отдел?

– Нет-нет, что вы! – Розалин взмахнула руками. – Я могу кормить и чистить клетки кроликам и крысам. Но я ни разу не видела магическое животное. Говорят, они плюются ядом.

Розалин стыдливо опустила глаза. Имеет же она право испугаться, в конце концов? Дворянка она или кто?

– А, вы об этом. – Господин изыскатель отмахнулся. – Никакой опасности нет. Кто только такие глупые слухи распускает? Ну кто позволит вам приблизиться к ценному экземпляру? Бросьте!

Розалин кивнула, мысленно делая пометку, что ее новый начальник, похоже, слегка неуравновешен. То, как резко меняется его настроение и как легкомысленно он отмахнулся от ее страхов, показывает, что при всем своем внешнем добродушии господин изыскатель зациклен лишь на своей ценной персоне.

И прекрасно. Такие ничего не замечают под самым носом.

– Я готова приступить к работе и выполнять все ваши указания, – самоотверженно заявила Розалин.

– Прекрасно. Переодевайтесь и приступим. Халат найдете в той комнате.

В указанном месте Розалин сняла верхнюю одежду, надела халат и прошла в лабораторию.

Это было большое, хорошо освещенное помещение, разделенное на несколько зон. Кроме господина Лукавина в комнате находилось еще три мага – совсем молодые, видимо, ученики.

А вот животные… Розалин конечно же первым делом бросила взгляд на клетки, которые стояли по всему помещению в виде квадратных блоков.

И… никого там не увидела. Не в том смысле, что клетки были пустые, а в том, что никого магического в них видно не было. Лишь обычные жабы, крысы и птички. По крайней мере, на первый взгляд. Но кто сказал, что магические животные должны необычно выглядеть? Кто виноват, если Розалин рисовала в своем неуемном воображении вертлявых драконов и горящих огнем саламандр? Никто не обязан соответствовать ее фантазиям.

Однако нахлынувшее разочарование Розалин подавила с трудом.

– Сюда! Сюда проходите! – прокричал господин Лукавин с другой стороны зала. – Ну же! Поспешите. Не могу же я ожидать вас целую вечность!

– Иду.

Розалин быстро прошла к своему начальнику, по дороге не забывая изучать клетки более тщательно. Но нет, ничего необычного.

– Ах, что вы там смотрите! – с досадой поморщился господин Лукавин. – Это же обычные финельки.

Финельки?!

Розалин чуть не споткнулась на ровном месте, быстро опустила взгляд в пол и попыталась сохранить невозмутимое лицо. Обычные финельки? Вот же дура!

Ее слегка перекосило. Что, дорогая, хотела повидать магических животных? Приобщиться к сказке? А обычных финелек паковать не хотела?

Розалин, кажется, поплохело, но господин Лукавин не заметил. Судя по всему, кроме себя любимого и работы, его вообще мало что волновало. Он, не дождавшись Розалин, уже вошел в кабинет, дверь в который оставил широко распахнутой, и направился к столам, заваленным бумагами. Бумаг было столько, что они держались друг на друге единственно чудом, а если бы сверзились вниз, наверняка бы кого-нибудь убили.

Розалин, как только увидала эти безразмерные залежи, испуганно сглотнула. Кажется, тут не то что давно ничего не разбирали, но, возможно, тут не разбирали ничего никогда.

– Я вас жду! – крикнул господин Лукавин, даже не обернувшись. Встал у одного из столов. – Где же вы?

– Я тут.

Он схватил кипу бумаг со стола:

– Это все нужно разобрать. Да. Немедленно разобрать!

И замолк.

– Простите, но мне требуются более подробные инструкции, – сказала Розалин. – Также хотелось бы получить полный перечень моих обязанностей. Понимаете, чтобы подготовиться.

Розалин с улыбкой потупилась. Лучше уж пусть за дурочку сразу примут, чем начнут заваливать работой. Она, конечно, собирается трудиться на совесть, но ей нужно время и для своих занятий. Закапываться в гору чужой несделанной работы она не может себе позволить.

– Конечно. – Господин Лукавин не глядя бросил бумаги обратно. Те радостно перемешались с прочими, но в общем бардаке это не было заметно. – Хотя все указано в контракте. Да. Кстати! Почему вы не потрудились прочесть контракт?

– Прошу прощения, но контракт будет подписан только завтра утром. Госпожа Лисецкая уехала в спешке…

– Ну конечно! – Господин изыскатель недовольно вытянул губы. – Кто бы сомневался! Хорошо если через неделю соберется подписать! Придется снова все делать самому.

Розалин молчала, не поднимая глаз. Конечно, это было бы идеально – если бы господин Лукавин делал все сам, но в такое верилось с трудом, не тот у него характер.

И точно. Он сразу же сдался, устало упал в кресло и продолжил:

– Пока не заключен контракт, опишу работу, которую нужно выполнить немедленно. Разобрать все это… – Он обвел завалы рукой. – Это данные о наблюдениях. Отчеты. Заказы, выполненные и пропущенные. Из-за этой бумажной волокиты у меня неприятности! Мы пропустили не абы чей заказ, а самой племянницы младшей фрейлины императрицы! Не отправили ей финельку! Оплаченный заказ, между прочим! Такого провала больше не должно повториться никогда! Та-ак, как же нам это все организовать…

В общем, спустя час с помощью Розалин, без которой на организацию процесса у господина Лукавина ушла бы, верно, неделя, места для бумаг были выбраны. И Розалин принялась за дело. Первое и главное, что требовалось: найти все невыполненные запросы на финелек. Остальное раскладывать по остаточному принципу, когда будет время. Также в обязанности Розалин входил контроль температуры в помещениях, измерение которой нужно проводить трижды в день, заказ необходимых товаров по списку заявок, которые будут поступать на имя господина изыскателя, а также упаковка и отправка финелек.

Это, пожалуй, самое плохое, что с ней случилось после приезда в Дом магических изысканий.

Финелькой местные маги называли странное приспособление, похожее на небольшую клетку, в которой содержалось словно застывшее в анабиозе небольшое животное или птичка. Жаба, воробей, мышь встречались чаще всего, но это могла быть и змейка, и цыпленок, и черепашка. Предназначение финельки – страховка от истощения. Местная магия была устроена таким образом, что маги долго и тщательно собирали ее по чуть-чуть в окружающем мире. А вот когда тратили, могли не заметить, что ушло все до капли, перейти на свою жизненную силу – и истощиться. А это равносильно смерти, потому что истощенный начинал испытывать дикий, невероятный голод и тянуть жизненную энергию из всего живого, что окажется поблизости. Причем способность пожирать чужую жизнь у него вырастала в разы. Истощенный не мог остановиться. Раньше у истощенных кроме того отсутствовал разум, и они даже не могли избежать людей, которых невольно высушивали до смерти. Теперь же благодаря найденному господином Браббером методу сохранения разума… Розалин почти ощутила сожаление, но быстро вспомнила, что господин Браббер хорош только для своих… Так вот, раньше они не сохраняли разум, теперь же могли хотя бы убить себя сами.

Опять же вопрос: что лучше? Знать, что уничтожаешь людей, и не иметь возможности это предотвратить, либо навсегда потерять разум и избежать страшного выбора – убивать других или самого себя?

И вот финелька служила магу сигналом, что нужно немедленно остановиться. Если маг оказывался на грани, животное погибало, испарялось, одновременно производя громкий звук – хлопок, и маг немедленно прерывал свое колдовство.

Без финельки местные маги не проводили ни одного магического действия.

Когда Розалин узнала об этом, первым делом спросила, почему такое маленькое существо, почему они не берут большое? Ведь большое, возможно, могло бы выжить?

Но объяснение Старцев было следующим: финелька – как зонтик, он защитит от дождя даже несмотря на то, что размеры его намного меньше крыши дома, который тоже может защитить от дождя. То есть размер не важен, животное погибнет неизбежно, поэтому, естественно, носят с собой самых маленьких из доступных существ.

Розалин и прочим воспитанницам Питомника всегда было жалко этих несчастных финелек.

Став старше, Розалин поняла, что у местных магов нет другого выхода. Даже если они не станут жалеть самих себя и будут рисковать истощением, стоит пожалеть окружающих, которые пострадают, если истощенные появятся в большом количестве. Ведь даже один истощенный способен уничтожить целую деревню. Такие случаи бывали и, к сожалению, будут еще не раз. Если вовремя его не обнаружить и не остановить, вред он причинит колоссальный. Что на фоне этой угрозы жизнь какой-то мыши?

Но соприкасаться с финельками Розалин все равно не хотелось.

К счастью, обязанность погружать живых существ в анабиоз была возложена на учеников господина Лукавина, а уже готовые экземпляры она решила воспринимать как безобидные игрушки. Так проще.

За делами день пролетел незаметно. Обед в обществе говорливой Туи прошел слишком быстро, в остальные часы Розалин старательно разбирала бумаги. Разобрала от силы треть, но даже из такого объема получилось набрать стопку пропущенных заказов в количестве двухсот штук.

И вот когда до конца рабочего дня оставалось всего полчаса и Розалин поглядывала на часы уже чуть ли не каждую минуту, в кабинете появился господин Лукавин в сопровождении всех своих трех учеников. Розалин познакомилась с ними во время обеда, вернувшись раньше времени и еще не успев приступить к работе. Обычные маги, которые вели себя вполне ожидаемо. Один задирал нос, посматривая на Розалин свысока, второй попытался к ней подкатить, третий делал вид, что девицы его в принципе не интересуют.

– Это что же, это у нас столько долгов?! – возопил господин Лукавин, с невероятной яростью взглянув на своих учеников.

И правильно! Розалин считала, они все должны были взять да разобрать эти залежи! Она нашла заказы, которым было более двух лет! И они до сих пор не выполнены! Да как такое вообще могло произойти?

– Здесь только треть. Остальное я пока не разобрала. – Розалин указала на оставшиеся кипы бумаг. Они значительно поредели, но все еще пугали своими размерами.

– Нужно немедленно это исправить! – Господин Лукавин был настроен весьма решительно и вперился глазами в Розалин. – Нужно сегодня же упаковать все эти заказы, пусть даже придется сидеть до утра, а утренней почтой отправить адресатам. Да, я понимаю, моя дорогая, что вы не ожидали в первый же день столкнуться с такими сложностями, но вы должны понимать, что у нас тут всякое случается, и временами вам придется работать без учета рабочего графика.

Розалин с трудом сдержала улыбку. Нет уж, не на ту лошадь они собрались залезть! Вон ученики позевывают и смотрят в сторону выхода, собираются уже сбежать, да и сам господин Лукавин не намерен бросаться ей на помощь. То есть он хочет, чтобы она сама! Сама сидела тут до утра и работала. Разгребала то, что у них два года складировалось.

– Я все понимаю, – пролепетала Розалин, улыбнувшись своему начальнику, и тут же опустила глазки. – Конечно, я не против. Тем более что нас пятеро! Значит, работу мы закончим не к утру, а гораздо раньше! Стоит нам всем вместе взяться за дело, и мы справимся уже к полуночи! Вы, господин Лукавин, как самый опытный будете нами командовать, а я… конечно же ваши ученики возьмут на себя главную роль в этом подвиге… а я буду на подхвате и принесу вам всем чай или кофе. Я уверена: если мы немедленно приступим, к утру успеем даже уделить пару часов сну! Правда, вероятно, нам придется обойтись без ужина, но ведь иногда жертвы просто необходимы. Так, господин Лукавин?

Розалин, сжимая губы, подняла на начальника взор, пытаясь сохранить на лице восторженное и глуповатое выражение самоотверженности.

Тот, однако, счастливым отчего-то не выглядел. Как и трое его учеников. Двое из них даже что-то пытались сказать и скорчили весьма возмущенные физиономии, но не посмели перебивать наставника.

– Вы, безусловно, правы, Розалин, иногда подвиги требуются, но не в этот раз, – поразмыслив, ответил господин Лукавин, нервно подергивая плечом. – Думаю, заказы, которые пролежали столько времени, еще немного подождут.

– Конечно, как скажете, – покорно согласилась Розалин. – Тогда завтра утром продолжу.

– Будьте так любезны, – сухо ответил господин изыскатель. – И придите пораньше, я покажу, как следить за температурой. Сегодня вы эту задачу пропустили, мы были вынуждены выполнить замеры вместо вас. Но больше я такого невнимания к работе не потерплю!

Отомстил как мог, называется. Но Розалин не возражала. Ее не очень трогало недовольство нового начальства, ведь у нее была другая цель. Но не все сразу. Розалин дала себе время – неделю, чтобы разобрать главный завал, а потом пустить дела в отделе на самотек, что, вероятно, происходило тут всегда… и тогда уж подумать, как попасть к господину Брабберу.

Розалин, как обычно, откорректировала имеющийся план и принялась методично его выполнять.

На следующий день она попыталась встретиться с госпожой Лисецкой, но той не оказалось на месте. Потом Розалин отправилась на работу, где ознакомилась с температурными артефактами, весьма простыми в использовании, и посетила кладовку – комнату, где хранились финельки. Отстраненно осмотрела ряды клеток разных цветов и конфигураций, воспринимая находящихся внутри неподвижных существ как кукол. Все клетки были целы. Трогать их было неприятно, но позже, когда Розалин занялась упаковкой, пришлось делать и это.

В остальном работа была легкой. И даже преподнесла сюрприз.

Выяснилось, что некие магические животные в отделе все же имеются. Их Розалин увидела случайно, когда прохаживалась по залу и проверяла температуру. Самый дальний угол лаборатории был уставлен такими же клетками, как и все остальные, но внутри… Розалин подошла и выпала из реальности.

В первой были огромные волосатые гусеницы. Ну как огромные – с полруки точно. Очень ярких цветов – салатового, желтого и оранжевого. Во второй на стеклянном голом полу клетки-аквариума лежало несколько расплывшихся то ли медуз, то ли кучек слизи. Они походили на картинки инфузории-туфельки, которые показывали им в школе, правда, были размером с ладонь. И они явно были живыми: шевелились и переползали с одного места на другое. И в последней, третьей, клетке сидели серые шарики – обычные шарики разных размеров, похожие на колонию грибов, которые внезапно проклюнулись сквозь траву.

Оказалось, это самые что ни на есть настоящие магические животные. Не то чтобы Розалин осталась от них в восторге, но все же ей было интересно на них поглазеть.

Правда, ей немедленно запретили к ним приближаться. Оказалось, что грибы-шарики как раз плюются ядом, при этом содержать их возможно лишь в открытых клетках со свободной циркуляцией воздуха, иначе они гибнут. Подходить к ним можно только в специальной одежде, закрывающей лицо и тело. Розалин тогда, в первый раз, очень повезло, что с ней ничего не случилось. Хотя, по ее собственному мнению, виноват был конечно же господин Лукавин, который ни о чем ее не предупредил! Зато отругал, когда увидел у клеток. Розалин едва не рассердилась и чуть все ему не высказала. Но все же сдержалась. По привычке глупо улыбнулась и прошептала: «Да, господин Лукавин, я сглупила. Такого больше не повторится». Мысленно, правда, прибавила несколько крепких слов, но только мысленно!

А еще в отделе были другие комнаты, куда Розалин не пускали. Но с этим она решила разобраться как-нибудь потом.

Через неделю Розалин перед сном проанализировала результаты своего пребывания в Доме магических изысканий.

Результаты были весьма впечатляющими.

Она прекрасно разобралась в деятельности отдела, в котором работала, и получила много информации о других отделах, познакомилась почти со всеми помощницами магов. Даже два вечера провела на импровизированных местных посиделках в небольшой гостиной, которая была выделена под нужды наемного персонала.

И вот какой вывод сделала Розалин. Все отделы, размещенные в обоих зданиях, – по сути, пустышки. Ну то есть они занимались, конечно, каким-то делом, обычно весьма прибыльным (вроде торговли финельками или создания амулетов), но ничего нового в принципе не изучали и не придумывали.

А вот отделы, которые находились в башне… Это место пугало Розалин до дрожи. Но все интересное происходило именно там. И господин Браббер… да, он тоже там частенько бывал. По счастливой случайности маленькие окошки полуподвального помещения отдела магических животных выходили во двор и смотрели прямо на вход в башню, и Розалин видела, что господин Браббер посещает башню почти ежедневно. Порой не по одному разу.

Вся подготовка была проведена. И теперь настало время, когда ей следовало попасть к господину Брабберу в подчинение.

Эта задачка оказалась не из легких.

Над ней Розалин размышляла целых три дня. Управилась бы, верно, быстрее, но ей мешали… сны.

Сны начались в первую же ночь. И если вначале она почти не обращала на них внимания, то уже через пару ночей игнорировать их не стало никакой возможности.

«Никогда бы не подумала, что доживу до такого стыда!» – возмущалась Розалин, просыпаясь среди ночи от ужаса и непонятного томления. Хотя какого там «непонятного» – совсем наоборот! Сны повторялись раз за разом и становились все назойливее. Вначале Розалин снилось, что ее где-то ждет возлюбленный. Именно так. Тот, кто безумно ее любит. И она наслаждалась этой мыслью – что она любима и желанна… наслаждалась во сне. Потом Розалин снилось, что она собирается на свидание к мужчине. Или что она идет туда, к нему… и вот-вот дойдет. Или она ждала его в своей комнате и металась по ней, не находя себе места, а кожа буквально чесалась и требовала прикосновений и ласк. На ней было очень мало одежды… или одежда вовсе отсутствовала. И Розалин во сне буквально считала секунды до того момента, когда наконец появится Он. Или когда она дойдет до Него. И она могла только предполагать, что произойдет дальше. Но вряд ли они станут читать друг другу стихи. Разве что в процессе…

Розалин знала, конечно, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они влюблены или женаты. В теории. Читала образовательные брошюры и видела нарисованные картинки в учебниках для старших классов. Но не больше.

И в описаниях научных книг никогда не говорилось о том непередаваемом опьянении, которое Розалин испытывала во сне, когда направлялась к своему мужчине или ждала его.

Это было просто какое-то безумное наваждение! Розалин просыпалась, не сразу понимала, где находится, и в первые несколько секунд испытывала дикое разочарование из-за того, что это был просто сон и что это не происходит на самом деле. Ей хотелось немедленно заснуть снова, вернуться туда, где уже совсем скоро она попадет в объятия сильных рук, и они так тесно обовьются вокруг нее, что дыхание перехватит, и ее сердце станет стучать глухо, потому что грудь будет крепко-накрепко прижата к его груди, и он будет целовать ее и трогать, и шептать что-то неразличимо-обжигающее…

Розалин не сразу приходила в себя, еще некоторое время сердце выпрыгивало из груди, в горле было сухо, а живот скручивало спазмами. Чтобы успокоиться, ей приходилось лежать тихо и медленно, ровно дышать. Чтобы кровь перестала стучать в висках, она закрывала глаза и представляла что-нибудь простое. Ровное поле зеленой травы или поверхность озера.

Личность мужчины из сна оставалась загадкой. Розалин считала, что это выдуманный образ, который появился в ее сознании, чтобы как-то разгрузить напряжение, в котором она находилась. Этот вывод она сделала на основе знаний, полученных на уроках психологии. В одном из учебников описывался похожий пример, когда женщина, у которой была такая тяжелая жизнь, что легче умереть, чем продолжать существовать, нашла из своего положения своеобразный выход. Ее мозг синтезировал другой, прекрасный, мир, куда она периодически попадала, тем самым отвлекаясь от реальности. В новом мире она была молодой, прекрасной и здоровой, и ей не нужно было трудиться с утра до вечера ради куска хлеба и тащить на себе престарелых родителей и малых детей. И однажды она вовсе не вернулась из своей сказки и была помещена в соответствующее учреждение до конца жизни. Конечно, Розалин была не настолько поглощена своими снами, как пациентка из учебника, но само их появление объяснила так же – постоянное хождение по грани человеческой выносливости. Несмотря на кажущуюся безопасность, Розалин ни на секунду не могла расслабиться, забыть, что в любой момент ее могут раскрыть, и тогда, только если повезет, она уйдет через Возвратный Круг… и тогда все равно все пропало. Узнав, что воспитанница Питомника подобралась так близко, господина Браббера в целях безопасности тут же запрут в башне и будут держать там, пока он не сделает, что должен. Второго шанса добраться до изыскателя у них не будет.

От нее слишком многое зависело, на нее была возложена слишком большая ответственность, и Розалин постепенно сгибалась под этой тяжестью, задыхалась под ней. И не желала добровольно с ней расставаться, просто не могла себе этого позволить!

Поэтому невольно выдумала себе некую отдушину – мужчину, который ее жаждал не меньше, чем Розалин жаждала его. Стоило об этом подумать, как все остальное становилось таким далеким и не важным, что мгновенно забывалось.

В такие моменты Розалин была счастлива.

Всего несколько секунд – и она доберется до заветной двери, или этот незнакомый, но уже любимый мужчина постучит в ее дверь, и они встретятся, чтобы броситься друг к другу и никогда больше не расставаться!

Потом Розалин отталкивала все эти мысли прочь. Но они не отступали совсем уж далеко, они вились вокруг, в темноте, и стоило хоть на миг потерять бдительность – возвращались и снова заставляли сердце заполошно биться, а кожу – становиться нежной и чувствительной.

Ночи наполнялись сущим мучением. И главное, Розалин не понимала, что с этим делать, как это остановить. И надо ли? Ведь так она все же отдыхает от своих вечных страхов провала и разоблачения. С другой стороны – как же хотелось проспать целую ночь безо всех этих неудовлетворенных метаний!

В итоге Розалин не знала, что делать, поэтому просто старалась игнорировать свои сновидения и сосредоточиться на более важных делах.

Итак, есть задача – попасть в подчинение к господину Брабберу. Но для начала нужно было проверить, достаточно ли хорошо Розалин держит себя в руках, чтобы находиться в его обществе и не выдать себя вспышкой ярости или ненависти.