Текст книги "Алиса в стране лузеров"

Глава 6. Таинственный заговор

Михаил Потапович Косолапых сузил глаза и воровато посмотрел по сторонам. Вроде никого. В лесу стояла непривычная тишина, все сидели по своим норам. Миша еще раз осмотрелся и осторожно снял фуражку. Из-за напряженного графика работы он вот уже несколько ночей толком не высыпался, поэтому сейчас, пока никто не видит, он решил вздремнуть в прохладной тени большого дуба. Главное, чтобы его не застукали за недобросовестным занятием в разгар служебных будней и не сообщили начальству. Михаил Потапович сладко зевнул и уже собрался растянуться на мягкой траве, как вдруг услышал чьи-то приглушенные голоса. Шепот показался Медведю подозрительным, и он аккуратно высунул кончик носа из-под низко склонившихся ветвей дуба. Снова этот Серов! Опять вместе с Ёжкиным! Что-то они в последнее время больно сдружились. Волк и Ёж разговаривали вполголоса, будто затеяли заговор. К тому же эти двое то и дело вертели головами по сторонам, словно боялись, чтобы их кто-нибудь увидел, постоянно «шикали» друг на друга, призывая к тишине и потирали лапы. Поэтому Михаил Потапович насторожился и весь превратился в слух.

– Я же тебя ни разу ещё не подводил, Волчик, – убеждал в чем-то собеседника Эжен, – и Алисе я помог, она не жаловалась.

Упоминание имени Патрикеевны в разговоре заговорщиков Мише очень не понравилось, он покачал головой и ещё ближе прижался к дубу. Ох, не зря он проявил бдительность! Может быть, его даже повысят в звании! Ну или наградят грамотой.

– Ты гарантируешь, что никто ничего не узнает? – продолжал сомневаться Волк.

– Обижаешь, брат, – будто и впрямь обиделся Ёж. – Я буду действовать тонко и осторожно, никто ничего не заподозрит!

– Ну, так и быть, я согласен, – наконец выдохнул Серов, – только для начала нужно разработать план.

– Согласен. Завтра же пойду в ближайшую деревню, и украду эти… ну как они называются…

Михаил Потапович напрягся, чтоб не пропустить ни единого слова, но Ёж не стал договаривать, вместо этого раздалось испуганное Волчье «Тссс!», затем напряженное сопение и какая-то возня. Миша понял, что его каким-то образом вычислили, зажмурился и уже почти расстроился из-за своего провала. Однако, никто его так и не окликнул. Много позже Косолапых сообразил, что бояться-то ему, собственно, нечего, ведь он официальное лицо и сидит в засаде, чтобы поймать и обезвредить, возможно, опасных преступников, затеявших заговор. Но все же Михаила Потаповича, не рассекретили, просто мимо пробежал Заяц Кузин, и это именного его испугались заговорщики. Кто бы мог подумать – Волк испугался Зайца! Теперь Серов и Эжен отошли в укромный уголок, и Мише стало их плохо слышно, ему удалось распознать лишь обрывки фраз: «…чтобы она не догадалась… украсть… мы это дело провернём…», и тому подобные преступные словосочетания. Миша несколько раз хотел подойти ближе, но у него не получилось. Волк вздрагивал от каждого шороха и, в конце концов совсем увел Ежа прочь.

– Пойдём отсюда, – дрожащим голосом попросил он, – мне все время кажется, что за нами следят.

Эжен вздохнул, но согласился, и звери ушли, а Миша остался озадаченно чесать затылок лапой. «Что же затеяли эти заговорщики? Вот бы проследить за ними! Но это опасно, Волк, и без того вздрагивающий от каждого шороха, может заподозрить неладное, да и Эжен всё время оборачивается». Михаила Потаповича ещё долго мучили мысли подобного рода и, в конце концов, он решил посоветоваться с начальством.

Борис Борисович внимательно выслушал лейтенанта Косолапых и поручил «это сложное и запутанное дело» ему. Бобёр приказал Мише проследить за Эженом, который явно собрался опять набедокурить или, того хуже, затеял кражу в особо крупных размерах.

С той же минуты Михаил Потапович отправился в засаду. Остаток дня и всю ночь Миша сидел на своём посту и наблюдал за дорогой, которая вела в соседнюю деревню. Куда еще идти преступнику как не туда. Но пока не появилось ни одной живой души, Косолапых хотел уже бежать в лес чтобы разыскать заговорщиков и вытрясти из них всю правду без всяких засад, однако тут в далеке показалась серая точка. По мере того как она приближалась, близорукий Миша рассмотрел в ней ковыляющего Эжена. На спине у него были приколоты яблоки и сухие листья. Всё выглядело так, будто он шёл по своим важным ежиным делам, например, делать запасы на зиму. Но Миша-то знал, что хитрый эмигрант затеял какую-то пакость, поэтому принялся со всех глаз следить за Ежом. Сегодня делать это было проще, Эжен не оборачивался каждую минуту, проверяя не подсматривают ли за ним, напротив – медленно, прогулочным шагом направлялся в деревню. Значит, Косолапых не ошибся, Еж затеял ограбление амбаров или еще чего похуже. Наконец, пришли. Эжен на мгновение остановился, посмотрел направо, а потом налево, будто не знал в какую сторону ему пойти. Махнул рукой и решил идти направо. Туда же завернул и постоянно пригибающийся и приседающий Миша. Иногда приходилось ползти по-пластунски, отчего на слегка толстоватом животе стража порядка виднелись зеленые пятна травы. Ох, как же ругается жена Михаила Потаповича, когда он в очередной раз приходит домой с пятнами. Химчистки-то в лесу нет, шубу супруге приходится стирать вручную! Не успел Миша отряхнуться и поднять голову, как за его спиной вдруг раздалось чьё-то сердитое жужжание:

– Ну, здравствуй, Михаил Потапович, вот и встретились! Теперь ты от нас не уйдёшь!

Миша осторожно обернулся, хотя и так знал, что там увидит, так и есть – целый рой сердитых пчёл. Все их пол сотни пар глаз были грозно устремлены на него. О спасении бегством не может быть и речи. С одной стороны, предательский шум услышит Эжен и бросит совершать свои незаконные дела. С другой – пчелы все равно летают быстрее чем местами неповоротливый Миша. Поэтому сотрудник правоохранительных органов решил уладить конфликт мирным путем, без лишнего шума.

– А-а-а! Это вы! Здравствуйте, давно не виделись. Рад, очень рад.

– Если рад, – кажется, Косолапых не угадал и своим ответом и только еще больше разозлил этих монстров в желто-черных тельняшках, – то почему от нас бегаешь?

– Я не бегаю, – замел куцым хвостом Михаил Потапович, беря пример с Алисы, но во многом ей проигрывая, – просто времени как-то не было, дела все, дела…

– Мы уж хотели к тебе в лес наведаться, начальству твоему нажаловаться, а ты и сам к нам явился. Где мед?

– Какой мед? – улыбнулся Миша и принялся быстро-быстро вращать глазами.

– Который ты у нас не санкционированно конфисковал в прошлом месяце! – еще больше разозлились пчелы и загудели пуще прежнего.

– Это было недоразумение, – попытался оправдаться Миша, – я был вынужден, я думал…

– Думал он! – выкрикнул кто-то из глубины роя. – Хватит слушать эти сказки, жаль его, ребята!

Миша попятился, зацепился пяткой за сухой пень, свалился в густую траву и там, среди колючек и кустов репейника понял – теперь точно нужно спасать свою несчастную шкуру бегством. Он со страшным криком побежал на четвереньках вдоль леса, а пчёлы, не отставая, преследовали обидчика. Они уже почти догнали Мишу, но тут, на его счастье, неподалёку оказалось озеро, и Косолапых со всего разгона нырнул на самое дно. Пчёлы какое-то время покружили над водой, и улетели ни с чем. Хорошо, что Миша догадался по пути схватить соломинку, теперь она ему здорово пригодилась, иначе можно было бы вызывать водолазов. Михаил Потапович долго боялся вылезти из воды, но ему стало уже очень холодно, поэтому пришлось выплывать на берег. Когда Мишины приключения закончились, Эжена в деревне уже давным-давно не было. Операция провалилась…

Вздыхая, Косолапых поплёлся обратно в лес. Позади него тянулись длинные мокрые следы, словно кто-то проехался по тропинке в мокрых лыжах. Это все потому, что Косолапых волочил лапы. Правда, сегодня удача не отвернулась от него окончательно. В лесу он чуть было нос к носу не столкнулся с Волком. Миша вовремя отскочил и спрятался в густых кустах.

– У меня почти всё готово, – отчитался Эжен, который, по всей видимости, сам только что вернулся из деревни, – остались только эти… как их… которые зажигают.

– Тише ты! – шикнул Волк. – Понял я, понял! Это всё?

– Нет, ещё кое-что. Ты должен расплатиться как договаривались.

– Хорошо, Эжен, ты же знаешь, я ведь обещал. Надеюсь, завтра все пройдет на высшем уровне?

– Да все просто попадают, как снопы! А особенно она.

– Только бы Косолапых ничего не испортил, – разгоряченно воскликнул Волк, – он вечно сует свой нос в чужие дела.

– Не испортит, – заверил Эжен, – я его не видел уже два дня, наверняка лежит где-нибудь под кустом и мед с лапы слизывает. Он думает, что мы не замечаем, как он только и делает что ест на посту.

– Ну все, до завтра.

На этом заговорщики разошлись в разные стороны. А Миша, наконец, убрал лапу, которой все это время сжимал рот, и шумно выдохнул. Если бы он не сделал этого, точно не сдержался бы и выдал себя раньше времени. Как так! «Лежит где-нибудь под кустом и мед с лапы слизывает»? Беспредел! «Только и делает что ест»? Мишиному негодованию не было предела.

– Ну, ничего, завтра я устрою этим двум шпионам доморощенным небо в КАМАЗах… арбузах… тьфу… алмазах! А теперь пора спешить с докладом к Борису Борисовичу.

– Представляете, – оживлённо кричал Косолапых в кабинете начальства, не забывая при этом размахивать лапами, – речь идёт о взрывчатке! Преступники в своем заговоре упоминали слова «поджечь» и «они все попадают».

– Эта информация ещё не достоверна…

– Я слышал собственными ушами! – возразил Миша. – А еще Эжен обещал, что особенно пострадает какая-то «она».

– Любопытно, может быть Еж имел ввиду нас, то есть полицию?

– Этого я не знаю, – опустил голову Михаил Потапович, – утверждать не могу.

– Ну, что ж, – хлопнул по столу Борис Борисович, – поручаю тебе новую операцию по задержанию и обезвреживанию опасной группировки, возможно, хорошо вооруженной. Сейчас ступай отдохни, а завтра ты получишь ордер на обыск нор Волка и Эжена.

– Есть! – вытянулся в струнку Косолапых, затем развернулся и зашагал домой.

На следующий день Миша отправил сороку Яну Языкову, завербованную на время опасной операции, с важным сообщением для Бориса Борисовича: «Докладываю: в норе Эжена ничего противозаконного не найдено, иду обыскивать жилище Волка Серова».

На всякий случай связанного Эжена вели к дому его товарища, рот у него тоже был заклеен скотчем. Предстоял тщательный обыск, в результате которого, возможно, отыщется нечто из ряда вон выходящее. Михаил Потапович и сам не представлял, что именно он обнаружит, но заранее уже приготовился к самому худшему. Косолапых и его помощник росомаха Вениамин несмело постучали в дверь. Тук-тук. Тишина. Почему-то Миша решил побарабанить еще раз. Наконец, раздались легкие неуверенные шаги и осторожное «кто там».

– Это я, Волк Иванович, открывай, – заговорил Еж, после того как ему аккуратно отклеили часть липкой ленты и пихнули в бок.

– А чего ты так рано? – удивился Волк, вытаскивая засов. – Мы же договорились… ой!

Но было уже поздно, Михаил Потапович вставил ногу между порогом и дверью. Серова скрутили, так же, как и Ежа и поволокли вглубь норы. Вслед за ними вошли свидетели, в народе именуемые «понятыми» – все та же сорока Яна Языкова и ее подруга скворчиха Варвара Базарова. Когда честная компания ввалилась в комнату, в воздухе повисло гробовое молчание. Потому что перед собравшимися предстала неожиданная картина. У окна был накрыт большой праздничный стол, на нём в подсвечниках стояли свечи. Но самое главное, ни жива, ни мертва от страха, за столом сидела неизвестная молодая особа.

– К-к-кто вы такая, гражданочка? – прозаикался Миша, чего-чего, а волчиху он в гостях у закоренелого холостяка никак не ожидал увидеть.

– Меня зовут Вика… Вика Волкова, – красная, словно мак, пролепетала девушка.

– У вас тут что, – растерялся Медведь, – свидание?

– А я фам о фём гофорил? Нельфя фейчаф к фолку, – пропыхтел Эжен с заклеенным ртом.

– Что? – не понял Миша и махнул лапой своему помощнику.

Вениамин подскочил к ежу и со всей силы рванул скотч на себя.

– Ай! – подскочил тот.

– Ой, – в тон ему пробормотал Веня, когда скотч, весь облепленный шерстью и иголками, оказался в его руках.

Собравшиеся уставились на ежа, потом переглянулись между собой. А спустя несколько мгновений повисшей тишины никто не выдержал, все принялись отворачиваться и закрывать рты лапами. А Яна Языкова, чувствуя, что долго не продержится, начала потихоньку отодвигаться ближе и ближе к двери. Варвара схватила подругу за крыло, но это не помогло.

– Держите ее, – закричал Эжен, пряча лысый рот, – сейчас она полетит и всем раструбит, что мне вырвали усы!

– Да ладно, – прокашлялся, наконец, Михаил Потапович, – тебе так даже идет, помолодел сразу.

Эжен недоверчиво подошел к зеркалу и уставился на иссиня-белый квадратик у себя на лице. Мало того, что изуродовали, так еще и потешаются! Эжен набрал побольше воздуха в грудь и принялся браниться на чем свет стоит. Миша втянул голову в плечи, но мужественно выслушал все обвинения в свой адрес. И неизвестно чем бы все закончилось, если бы вдруг не послышался характерный щелчок затвора и не вспыхнула яркая вспышка. Все замерли, тишину нарушил шорох двух пар крыльев. Яна Языкова вместе с Варварой Базаровой не растерялись и сделали несколько фотопортретов Ежа, а потом поспешили поделиться новостью с остальными обитателями леса. Эжен обхватил голову руками и с рёвом выскочил из норы Волка.

Свидание же Серова завершалось уже в отделении полиции, в не слишком романтичном кабинете Бориса Борисовича. К тому же кроме счастливых влюблённых и полковника на встрече присутствовали Косолапых и сам генерал Орёл Когтев.

– Ну-с, – начал полковник, – значит вы, Волк Иванович, твердо решили составить заявление на нашего сотрудника Михаила Потаповича?

Миша тяжело вздохнул и опустил голову, а Серов утвердительно закивал.

– И послали же мне высшие силы работничков, – сокрушился вот уже в который раз Орел Петрович, – ну ты-то, Борис, какого лешего ордер выдал?

– Но как же! – не выдержал Миша. – Я сам своими ушами… они хотели сначала украсть, а потом поджечь!

– Молчи уж, – одёрнул Бобёр, – украсть ничего не хотели, Волк попросил нарвать в деревне садовых цветов, обычных цветов с клумбы! У нас в лесу растут только полевые.

– А как же про то, что горит? – сокрушился Михаил Потапович.

– Это же свечи! Какой ты непонятливый. Что за романтический ужин без свечей?

– Но почему Серов и Эжен прятались, и всё время шептались? – все не унимался Косолапых.

– Эх, Миша-Миша! – вздохнул Борис Борисович. – Волк попросил Эжена помочь организовать свидание, но он не хотел, чтобы все в лесу узнали о том, что он не может ничего сделать сам! И шептались по той же причине. Волкова Вика вообще ничего не должна была знать! Ей готовили сюрприз.

– Хорошо, – махнул лапой Миша, – а то, как Эжен отзывался о сотруднике правоохранительных органов? Оскорблял, можно сказать, при исполнении!

– А что Еж сказал неправду? – хитро прищурился Борис Борисович. – Я все знаю и про пчел, и про малину. Стыдно, Михаил Потапович, стыдно!

Миша снова опустил голову и больше не посмел ее поднять.

– Что же нам теперь делать? – побарабанил по столу генерал.

– Может быть, ограничимся выговором? – робко предложил Борис Борисович.

– Вы можете быть свободны, – кивнул он Серову и Волковой. – А ты, Михаил, еще раз наломаешь дров…

– Больше не буду, Орел Петрович, – повинился Миша, – честное слово!

– Объявляю тебе выговор, – строго посмотрел на подчиненного генерал.

И Борис Борисович, и Миша с облегчением вздохнули. Они ожидали худшего, оба почти распрощались со своими звёздочками на погонах. Правда, Косолапых не до конца расслабился, его ожидала хорошая трепка от Бориса Борисовича. Поэтому, когда генерал вышел, такое началось! Лучше об этом не рассказывать…

Михаил Потапович хмуро брел домой и размышлял. Подвели его собственные уши, да и пчелы-негодники испортили всю операцию. Если бы они не отвлекли Мишу, он смог бы проследить за Эженом как следует, увидел бы в его руках букет. Ах, да что там думать, теперь нужно быть более внимательным. Косолапых плюнул на лапу и попытался оттереть пятна травы на животе, но сделал только хуже. От Орла Петровича ему сегодня влетело, от Бориса Борисовича тоже, теперь еще жена осталась. Миша вздохнул и посмотрел вперёд. Вдруг он остановился как вкопанный и недоверчиво потер глаза. Вдалеке виднелось ярко-рыжее пятно. Такую шубу в лесу носит только одна особа. Не может быть, Алиса!

– Чур меня, чур меня! Тьфу-тьфу-тьфу – пробормотал Косолапых, но это не помогло.

– Здравствуй, Миша! – издалека махнула лапой Лиса, а потом подбежала и чмокнула Медведя в мохнатую щёку.

Тяжелый чемодан рухнул прямо на лапу Михаила Потаповича. Он наивно думал, что неприятности на сегодня уже закончились. Но они, по своему обыкновению, только начинались.

Глава 7 Не ждали?

– Ну, здравствуй, Миша! – радостно бросилась Алиса на шею Медведя, тогда как тот в это время ощутил на своей лапе всю тяжесть ее чемодана.

– Лиса! – Выпучил глаза Михаил Потапович и запрыгал на одной ноге. – Ты чего вернулась?

– Ты что не рад мне?

– Как же, очень рад! – пробубнил Косолапых. – А еще господа Кроты будут счастливы тебя видеть, семья Кузиных, Осел Сеня и Волк Серов. И как ты только не побоялась вернуться?

– Я ни в чем не виновата, – пожала плечами Патрикеевна, – а значит и бояться мне нечего.

– Мы ведь все равно тебя найдем и поймаем, Хитрова! – крикнул вслед уходящей Лисе Миша.

– А зачем меня ловить? – обернулась Алиса. – И тем более, зачем меня искать? Я живу там, где и раньше, на Большой Лесной улице. Если захочешь, приходи в гости!

И Патриса вальяжно направилась в сторону леса, а Миша ещё долго стоял посреди тропинки с открытым ртом и никак не мог оправиться от удивления. Затем он поковылял дальше, к себе домой, по дороге по-прежнему пытаясь бороться с пятнами на своем животе.

А Патриса направилась в противоположную сторону. Если говорить честно, то на самом деле Лисе было очень тяжело возвращаться в родные края. Но обстоятельства сложились таким образом, что она не могла больше оставаться за границей. Поразмыслив, Алиса решила всё-таки приехать домой. Хотя, чего греха таить, там, за океаном, Патрикеевне было замечательно. Она жила, наслаждаясь красивыми оранжевыми закатами и вдыхая свежий морской воздух. Но вскоре Алисе пришлось срочно пришлось уехать назад в свой лес. Теперь же, когда она оказалась на родной тропинке, увидела знакомые поляны и ее встретили многовековые дубы, под которыми Лисонька играла в детстве, то на душе стало легко и приятно. Не зря, все-таки пришлось преодолеть настолько длинный путь. В гостях, как говорится, хорошо, а в родном лесу – лучше. Лишь одно обстоятельство омрачало мысли Патрикеевны – она опасалась того, что причины, по которым она покинула свой заграничный бунгало, могут настигнуть ее и здесь. Но Хитрова, как обычно, готова была к любому развитию сюжета, только бы хватило времени как следует подготовиться. Алиса сходу набросала небольшой план и решила воплотить его завтра, не откладывая.

Поэтому на следующий день Алиса, следуя пункту номер один, мирно поливала клумбу, растущую возле окна. Она беззаботно напевала себе под нос какую-то весёлую песенку и притопывала лапкой себе в такт. Когда Лиса приступила к припеву, возле её дома материализовался Михаил Потапович. Он уже собрался окликнуть Патрикеевну, но перед ним возникла госпожа Крот и преградила ему дорогу.

– Здравствуйте, Миша! – радостно протянула она, – я хотела бы сказать кое-что насчёт нашей Алисы…

– Что опять натворила Хитрова? – вздохнул Медведь и снял фуражку.

– Почему сразу натворила? – заулыбалась госпожа Крот. – Наоборот – она очень изменилась после поездки за границу. Представляешь, вчера пришла к нам в гости с огромным тортом, и мы мило побеседовали. Алиса попросила у нас с господином Кротом прощения за причиненные неудобства, и я решила забрать своё заявление. Когда можно зайти к вам в отделение?

– Сегодня, если хотите… – Миша был убит наповал. О той ли Лисе, которая ночи напролет устраивала шумные вечеринки, сейчас идёт речь или может господа Крот сейчас говорит о какой-то совершенно другой Лисе?

Михаил Потапович скорее направился к пентхаусу Патрикеевны, чтобы самому у неё всё расспросить.

– Хитрова, – без раздумий перебил он пение Алисы, – можешь объяснить почему гражданка Крот собралась забирать свое заявление? Ты что ее подкупила?

– Подкупила? – выпучила глаза Патриса. – Ну, если ты считаешь торт взяткой, то…

– Перестань паясничать, – приказал Миша, но командный тон ему не всегда удавался, в этот раз тоже получилось не слишком убедительно.

– Прости, Михаил Потапович, – мирно улыбнулась Лиса, – просто мы вчера поговорили с Кротами, и мне они показались очень милыми. Не понимаю, как мы могли ссориться по пустякам!

– Алиса, ты случайно не заболела? – подозрительно прищурился Миша. – Или, может, вместо тебя домой приехала какая-то другая Лиса?

– Миша, а давай забудем старые обиды? Я тебя только и вижу то в отделении, то при исполнении служебных обязанностей. А ведь мы с тобой так толком ничего друг о друге не знаем. Вот, например, ты женат?

Косолапых от бесцеремонного поведения Лисы и ее неожиданного вопроса моментально впал в ступор. Он принялся глотать ртом воздух, не в состоянии вымолвить ни слова.

– Миша, что с тобой? – Алиса мягко тронула лапкой Медведя за плечо. – Это значит холост? или нет?

– Да, то есть нет, то есть у меня есть жена, – наконец, ответил Косолапых.

– Жаль, – вздохнула Патриса и многозначительно посмотрела на Медведя, – ты никогда не замечал, как ты мне сильно нравишься.

От этого заявления Миша окончательно остолбенел, никто в лесу никогда не проявлял к нему пристального внимания, тем более настолько упорно. Из местных жительниц мало бы нашлось конкуренток Медведихе, да и побоялись бы они вот так среди бела дня открыто выражать чувства. Но Лиса совершенно не такая, именно поэтому Миша в глубине души ее немного побаивался, хоть сам себе в этом признаваться не желал.

– Ну, тогда до свидания, Михаил Потапович! – подтолкнула Патриса стража порядка к калитке. – Или ты еще хотел что-то у меня спросить?

– Нет, – помотал головой Миша, словно загипнотизированный и, машинально перебирая лапами, оказался по ту сторону забора.

Алиса осталась во дворе сама, ее план А провалился. Она не думала, что этот недотепа Косолапых женат, он подходил на роль возлюбленного идеально. Теперь нужно срочно искать новую кандидатуру. Патрикеевна начала в уме перебирать всех знакомых, но никак не могла остановиться ни на одном из них. «У Миши есть жена, Эжен слишком стар и некрасив, особенно после того как ему выдрали почти всю шерсть на лице. Осёл Сеня, пожалуй, подошёл бы, но он тоже несвободен, да ещё и воспитывает кучу детей, даже у Волка появилась какая-то Вика! Что же мне делать?» Эти мысли вертелись в голове рыжей плутовки. А времени, между тем, оставалось все меньше и меньше.

И вот, наконец, через два дня случилось то, чего так опасалась Алиса. На зелёную мягкую травку родного ей леса ступила нога в дорогом лаковом ботинке. Эта нога принадлежала господину Опоссуму по имени Серхио Супповини. Выглядел иностранный гость импозантно и очень презентабельно, он был в хорошем костюме, при галстуке, а на лапке, поблёскивая на солнце, красовался «Ролекс» последней модели. Мимо как раз проходил Эжен, он стыдливо прикрывал рот лапой. Но когда Еж увидел иностранца, очень удивился, ведь кроме него самого в лесу не было ни одного приезжего.

– Простите, вы не подскажете, где я могу найти Эллис Хитроу? – с легким приятным акцентом спросил незнакомец.

– Кого? – растерялся Эжен от неожиданности, – какую-какую Эллис?

– Хитроу, – вежливо повторил Опоссум.

– Ах, Хитрову! – догадался Еж. – Тогда вам все время прямо. Ее дом самый большой в лесу, вы не ошибетесь.

Иностранец слегка поклонился Эжену и направился по указанному ему пути, а в это время…

…Алиса сидела в своём пентхаусе и напряженно пила чай. Вдруг в дверь постучали, отчего и лисье сердце кувыркнулось и нырнуло вниз, а потом стремительно вернулось назад.

– Кто там? – сглотнула она.

– Это снова я, Косолапых!

Алиса выдохнула с облегчением и не без любопытства открыла дверь.

– Ты что-то забыл? – хитро улыбнулась Патрикеевна.

– Супруги Кроты только что забрали заявление, но не думай, что легко отделалась, тебе всё равно придётся заплатить штраф.

– Хорошо, заплачу, – без пререканий согласилась Лиса.

– И не нужно увиливать, все равно придется это сде… – Косолапых вдруг осекся, Алиса даже не думала увиливать.

Миша снова удивленно открыл рот, приготовленные слова застряли в горле. Неужели Хитрова правда изменилась?

– Подожди меня в беседке, я сейчас вынесу деньги, – хозяйка буквально выпихнула Медведя на улицу.

Именно в этот момент к дому Патрисы подошёл Серхио Супповини.

– Здравствуйте, – приветливо помахал он Мише, ещё не совсем оправившегося от шока, – не подскажете где мне найти Эллис Хитроу?

Косолапых снял фуражку и вытер выступивший пот. Сегодня выдался трудный денёк. «Лучше бы Борис Борисович послал за штрафом к Алисе кого-нибудь другого», – обреченно подумал Миша.

– Сейчас она выйдет, – пообещал Михаил Потапович, – а вы по какому вопросу ее разыскиваете?

– По личному, – ответил Опоссум и отвернулся.

Тем временем из дома вышла Лиса Патрикеевна. Но, увидев господина Опоссума, она тут же вознамерилась броситься наутёк, но, к сожалению, её уже заметил Миша и окликнул по имени.

– Алиса! – обернулся к Хитровой Опоссум. – Как же я рад, что тебя нашел!

– Пуся… – пробормотала Патриса, пытаясь навесить на лицо приветливое выражение, – здравствуй.

Михаил Потапович ничего не понял, но он быстро сообразил, что Алиса не рада гостю. Страж порядка заподозрил что-то неладное, если бы он тогда знал, насколько хорошо у него развита интуиция! Глаза Алисы по непонятной причине бегали по сторонам. Наконец, Лиса, после некоторых раздумий, громко произнесла:

– Познакомься Пуся, это мой новый муж – Михаил Потапович Косолапых. Миша, а это Пуся, то есть я хотела сказать, Серхио Супповини, мой старый муж, то есть я хотела сказать, бывший муж.

Медведь не знал, что его ошеломило больше – то что его почему-то назвали мужем Лисы или то, что она успела выйти замуж за столь короткий срок и даже развестись. В который раз за сегодня Миша стоял, выпучив глаза и открыв рот. Алиса быстро подошла к Михаилу Потаповичу, легонько подтолкнула подбородок ввех и вернула челюсть Миши в исходное положение.

– Извини, милый, что не рассказала тебе о Серхио, он не собирался приезжать к нам в лес.

– Как же так, Эллис! – огорчился господин Опоссум. – Ты забрала почти все мои деньги и уехала! А я ведь тебя люблю!

– Не кипятись, Пуся, – замела хвостом Лиса, – я тебя тоже любила, но потом разлюбила. А ты еще встретишь свою вторую половинку, вот увидишь. В общем, нам пора. Надеюсь, ты успеешь на последний рейс сегодня.

– Подождите… – начал было Михаил Потапович, но Патрикеевна со всей силы наступила ему на ногу, которая до сих пор помнила встречу с лисьим чемоданом, от боли Медведь не смог больше вымолвить ни слова.

– Но Эллис! – взмолился господин Супповини и рухнул на колени, – я не могу без тебя, полетели вместе! Домой!

– Нет! – резко ответила Лиса, – я же ясно сказала, я люблю Мишу!

В это время, как назло, неподалёку прогуливалась Маша Косолапых, жена Михаила Потаповича. Раньше она никогда не забредала в эту часть леса, наслушавшись рассказов о хулиганке Хитровой от мужа, Медцедиха старалась обходить ее дом стороной. Но сегодня, сама, не зная почему, она отправилась именно сюда. Сначала Маша услышала какие-то голоса, потом различила знакомый тембр. Несчастная не поверила своим глазам, когда подошла ближе: её муж стоял в обнимку с какой-то рыжей плутовкой! А, услышав, как та заявила «Я люблю Мишу» и вовсе рассвирепела. Не помня себя от гнева, она поспешила разобраться в ситуации. С воплем «Ах, ты обманщик!» жена подскочила к Мише и со всей силы опустила ему на голову корзину, в которую старательно собирала всё утро малину.

– Так вот, значит, какая у тебя работа! – кричала разъяренная Маша. – Так вот почему ты возвращаешься так поздно!

– Дорогая, – испугался Медведь, – ты всё не так поняла, это Лиса во всем виновата!

– Конечно, а кто же еще, – еще пуще разозлилась Мария, – ты же у нас белый и пушистый, прямо северный мишка!

Маша принялась плакать, не желая больше ничего слушать. А, если Михаил Потапович пытался вставить хотя бы слово, начинала его со всей силы молотить. В конце концов Медведиха подняла ногу и со всей силы наступила мужу на лапу, ту самую, Алисину излюбленную.

– Алиса, кто это? – вдруг спросил молчавший все время Серхио. – И почему эта милая леди бьёт твоего мужа?

Маша на секунду замерла, на шум как раз приковылял Эжен.

– Что тут у вас происходит? – спросил он с любопытством.

– Что ты сказал? Чьего мужа я бью? – тихо переспросила жена Михаила Потаповича.

Все затаились в ожидании чего-то страшного. И даже Еж, уже пожалевший, что вмешался, на всякий случай свернулся в клубок.

– Ну, я тебе сейчас покажу! – завизжала Маша и бросилась на Опоссума.

Михаил Потапович в самый последний момент успел подхватить жену и не дать ей нанести Супповини тяжкие телесные повреждения.

– Что случилось? – на шум прибежал и Волк, с ним рядом была насмерть перепуганная Вика. А потом они увидели свернувшегося клубком Эжена, что случалось крайне редко в самых экстремальных случаях, и решили тоже не вмешиваться в конфликт. Однако новых свидетелей тут же заметили.

– Вот, госпожа накинулась на мужа Эллис, а теперь зачем-то хочет избить меня, – торопливо пояснил Волку Опоссум.

Маша от этих слов стала еще злее, Михаил Потапович едва удерживал ее лапы, завершающиеся длинными наманикюренными когтями.

– Чьего мужа? – переспросил Волк, пытаясь перекричать вопли Маши Косолапых.

– Алисиного мужа, – перевел Эжен, осторожно выпрямляясь.

– А что Патрикеевна вышла замуж? – обрадовался Серов. – За кого?

– Вот за этого господина, – кивнул на Мишу опоссум.

– Ничего не понимаю, – тряхнул головой Волк, – Лиса не может быть женой Михаила Потаповича, потому что еще с утра он был женат на Маше!

И тут все замерли, будто услышали что-то новое. В тишине слова Серхио Супповини прозвучали особенно звонко:

– Так это не твой муж, Эллис? Зачем ты меня обманула? Ты вышла за меня только из-за денег, да?

– Пуся, только не злись! – в страхе попятилась назад Алиса.

– Господи, да ты… ты…