Текст книги "Подиум судьбы"

– Это не повод срываться на друзьях, – продолжал нотацию Костя.

– Знаю. Ты прав.

– Тогда позвони всем и тоже извинись.

– Хорошо.

Базику написала в Фейсбуке, Аллочке кинула СМС. Никто из них не обиделся. Все сказали, что понимают. Хорошие у меня друзья…

* * *

Погрузилась с головой в дело с приютами.

За лето мы изучили почти все московские приюты для животных. Но единогласное доверие и симпатию у нас вызвал только один, а именно: приют под названием «Пушистый друг». Его владельцем был пожилой седовласый мужчина. Звали его Олег Николаевич. Когда-то он был одним из ведущих экспертов в области ЭВМ, работал в Зеленограде. А после развала страны и разрухи сменил специальность.

Теперь он жил на самой окраине Москвы, фактически в Подмосковье, в районе платформы Левобережная, в частном доме. На территории своего участка он соорудил утепленный ангар, в котором и обосновался небольшой, но очень уютный приют для животных.

Олег Николаевич всю жизнь любил животных и, когда прежняя жизнь закончилась, стал ветеринаром. Одно время он мечтал открыть даже частную ветклинику, но потом понял, что в ней смогут лечиться только животные, у которых есть хозяева. И только если у них будут деньги. А что же бедным дворнягам, умирать на улицах? Так у него родилась идея сделать приют «Пушистый друг».

У Олега Николаевича были кое-какие знакомства, поэтому его приют имел небольшое финансирование от префектуры города. Но он испытывал большие сложности в поиске новых хозяев для своих питомцев, поэтому наша помощь ему была крайне необходима.

У его приюта даже сайта не было. Поэтому о нем практически никто не знал. Мы вышли на него совершенно случайно, почти через третьи руки – его приют, как оказалось, значился только в нескольких справочниках.

В общем, за месяц мы успели сделать не только хороший сайт для приюта, но и провели несколько рекламных мероприятий. Волонтеры расклеили информацию о приюте «Пушистый друг» во всем районе. И даже в ближнем Подмосковье по обе стороны железной дороги. В округе это был спальный район, и многие жильцы заинтересовались животными.

Потом мы охватили несколько десятков отделений Сбербанка, потому что пенсионеры, наша целевая аудитория, часто там бывают, чтобы платить коммунальные платежи. Базик сумел договориться, и мы сделали выкладку листовок не только в банках, но и в поликлиниках, ветеринарных клиниках и продуктовых магазинах эконом-класса. На листовках, помимо фотографий, была информация, что мы привезем здоровое животное по любому адресу, поэтому ехать самим совершенно не обязательно. Это тоже дало хороший эффект, ведь старикам трудно передвигаться на длинные расстояния!

Жизнь в приюте закипела. Он стал набирать популярность, и много животных нашли новых хозяев.

Но Федю… Федю я не отдала в приют. Он немного пожил у меня, вел себя примерно, я выставляла в Интернете и фото, и видео с его участием (как модель для съемок он был просто великолепен), и наконец нашелся человек, которому я доверила его забрать. С твердым условием присылать мне отчеты, как ему живется на новом месте.

Федю забрала роскошная блондинка, владелица небольшого тату-салона. Она была счастлива, что такую дорогостоящую собачку с родословной я отдаю ей совершенно бесплатно. И главное, я почувствовала, что она любит собак и умеет заботиться о них.

Теперь я часто встречаю Федю в Инстаграме в разных образах и невероятных одеждах. А какие у него модные башмачки!

Эпизод 8
Отголоски прошлого

Базик обрадовал меня потрясающей новостью.

Оказывается, здание, где располагался офис нашего Некоммерческого партнерства «Окружающая среда», предназначено под снос. Нет, не подумайте, что мы ютились в жуткой развалюхе с протекающим потолком, трещинами на стенах, крысами и мышами! Здание отстроили лет семь назад, капитальное, хай-тек, стекло, металл, вай-фай – все как полагается.

Было только одно «но», которое перевесило все остальное. Это здание было построено при прежнем мэре. Ну, естественно, кто-то там наворотил с землеотводом или с какими-то документами… в общем, аккуратно половина строения оказалась на участке, где намеревались строить подземный переход.

Учитывая близость Каширского шоссе и решительность, с которой команда нового мэра взялась за дело, ситуация развивалась однозначно. Через год выяснилось, что альтернативы сносу нет.

У здания регулярно собирались местные жители, требуя подземного перехода. Они оказались в своеобразной ловушке: с обеих сторон их огибали оживленные магистрали, а выбраться на «Большую землю» можно было только на машине или по «зебре» в километре отсюда. Дело приобрело широкий общественный резонанс, владелец пробовал упираться, судиться… но у него быстро обнаружились какие-то проблемы с уплатой (точнее, неуплатой) налогов, и он предпочел отступиться.

В течение недели мы должны были решить эту проблему.

Базик сбился с ног, подбирая варианты: ему хотелось нормальную парковку, хороший подъезд к зданию, хоть какую-то зелень (мы же «Окружающая среда», в конце концов!), пристойный вид из окна и если не евроремонт, то интерьер, который не требовал немедленной корректировки…

Ну и, как всегда, было еще пунктов двадцать, абсолютно важных, нужных и логичных… Костя, выслушав их все, покачал головой:

– Ребята, так вы не найдете новый офис никогда! Не спорю, здесь было удобно и приятно, но если будете продолжать капризничать, то вам придется работать на дому… либо в моем гараже… Он теплый, временно пустует… но это уже ближнее Подмосковье!

– Это не капризы! – Базик даже привстал от возмущения. – Наш офис не может мотаться по Москве с места на место! Это репутация, связи…

– В том числе международные! – сердито добавила Аллочка.

Ей очень нравился наш офис, она его любовно оформила цветами (почти фанатично) и фэншуйными элементами (очень аккуратно, без фанатизма, поскольку Базик к «китайским примочкам» относился со снисходительным презрением). Зато посетители сразу ахали и говорили, что у нас реально райский сад и мы на деле демонстрируем, что «Окружающая среда» – это очень серьезно. Аллочке совсем не улыбалось паковать многочисленные горшки и рушить своими руками все то, что она так долго и с удовольствием возводила.

Костя перекинул Базику еще несколько вариантов. Но теперь не устраивала уже цена. Я поглядела… да, действительно, можно найти дешевле. И за что мы будем платить? За вид на Нагатинскую пойму?

– Там же все будет развиваться, рядом устроят станцию метро «Технопарк», а главное, вы арендуете площадь на длительный срок. Въезжать можно хоть завтра! – убеждал Костя.

– Завтра – неблагоприятный день для пересадки деревьев и цветов. И каких-либо манипуляций с ними! – строго сказала Аллочка.

Костя фыркнул, а Базик, похоже, в первый раз с радостью прислушался к ее аргументам:

– Видишь, Костя, нам надо еще подумать и поискать. Мы же «Окружающая среда»! Нельзя располагать офис в неблагополучной экологической обстановке!

– Но я же не предлагаю вам вариант с видом на ТЭЦ! Или на химзавод! Там же сейчас почти нет производства!

– Все равно!

В этот момент зазвонил мой мобильный. Я посмотрела на номер – оказалось, мама. Голос у нее был какой-то напряженный.

– Алиса, ты знаешь, тебе звонили… и тебе пришла повестка…

– Повестка? Куда? В военкомат?

Я не поверила своим ушам. Как-никак, была невоеннообязанная… И военного билета у меня, конечно, не было.

– Ну, Южная, ты даешь! – ахнул Базик. – Мы тебя недооценили!

– Нет, – сказала мама и как-то еще больше скисла. – Это не военкомат. Мне кажется, это следователь…

– Следователь? – переспросила я.

В комнате все сразу замолчали и стали прислушиваться.

– Да, следователь. Он будет ждать тебя завтра, к десяти ноль-ноль, так он сказал. И еще добавил… добавил… что скрываться бесполезно, он все равно тебя найдет… и что ты все равно у них на крючке… И чтобы я с тобой поговорила, только о чем – не знаю…

И тут в трубке послышались рыдания. Я окаменела.

– Подождите! – крикнул Базик и рванулся ко мне, выхватывая трубку. – Извините, Мария Ивановна, скажите, в качестве кого вызывают Алису? Это важно, они должны были сказать! Как потерпевшую? Как подозреваемую? Как…

– Как свидетельницу… – еле слышно ответила мама.

– Ничего! – преувеличенно бодро сразу сказал Базик. – Мне все ясно! Это у них работа такая – давить на психику! Мы уже работаем над этим! Не волнуйтесь, пожалуйста!

– Спасибо, – сказала мама. – Очень прошу, помогите Алисе. Мне как-то тревожно…

– Все будет хорошо, – пообещал Базик.

А положив трубку, серьезно обратился ко мне:

– Алиса, тебе нужен дельный адвокат. Такой, чтобы реально мог помочь, а не деньги снимать.

– У тебя есть такой на примете? – поинтересовался Костя. – У меня только по семейным делам и имущественным вопросам, а тут требуется более серьезный уровень.

– Пожалуй, что есть, – задумался Базик. – Мы недавно познакомились…

– В суде?

– Нет, просто его пес хорошо пометил мою машину, так он оплатил мне мойку…

– Оплатил? Сам? Как-то странно для адвоката…

– Да. После этого мы познакомились и иногда общаемся. Правда, машину в том месте я уже не ставлю…

– То есть вас познакомил пес? – спросила Аллочка. – Это может оказаться важным. Пес мне нравится.

Аллочка очень внимательно относилась к таким вещам. Для нее, если человек хорошо ладил с домашними животными, этот факт часто был решающим.

– Да, настоящий бойцовский пес, не спаниель какой-то, – сказал Базик. – Ты бы видела, какая у него пасть! И клыки!

– Ой! – Аллочка испугалась. – И он тебя не загрыз?

– Нет, как видишь!

Базик быстро дозвонился до адвоката и договорился, что завтра без четверти десять он будет ждать меня в условленном месте. А к следователю мы пойдем вместе. Костя предложил быть на связи – на всякий случай. Базик с Аллочкой оставались в офисе: повестка, конечно, из ряда вон выходящий случай, но сборы и переезд никто не отменял…

* * *

Утром у здания Следственного управления меня поджидал довольно странный тип. Я даже в первую минуту не поверила своим глазам, потом достала телефон и позвонила – все совпало. Именно этот человек, в свою очередь, вынул из кармана айфон и, странно дергаясь, сказал: «Алло, слушаю!»

Пришлось сделать над собой усилие – и подойти.

Но почему-то так не хотелось!

Первое впечатление – пронизывающий взгляд. И очень колючий, неприятный.

Второе впечатление – слишком большой. И весь в черном. Но не как охранник или полицейский. И не как «Аюди в черном».

И, наконец, бритый налысо. Аысину пересекал странный и страшный шрам, как будто с человека пытались снять скальп, но неудачно, а в последнюю минуту передумали.

К тому же он просто невообразимо подергивался, и невольно думалось, что он до сих пор дерется, не соблюдая никаких правил, с невидимым противником, который отвечает ему тем же – и поэтому приходится уворачиваться от ударов…

– Приветствую, девочка! Значит, это ты идешь сегодня на заклание? – И он подмигнул – сначала правым, а потом левым глазом.

«Да у него просто нервный тик! – с отчаянием подумала я. – Зачем Базик его мне подсунул?»

– У тебя все отражается на лице! Держи себя в руках! Думай о чем-нибудь приятном! – рубанул он, все так же дергаясь. – И, пожалуйста, поменьше глупостей и истерик.

– Каких истерик? – только и смогла спросить я.

– Разных. Женских, я думаю… В таком состоянии ты можешь выболтать что-то лишнее.

– Я?

– Ну, не я же! Так, давай повестку.

Мне пришлось ему отдать эту бумажку. В голове была полная каша.

Уже поднимаясь по ступенькам, он вдруг на минуту перестал дергаться:

– Да, кстати. Ты ведь не знаешь, как меня зовут! Базаев вряд ли знает.

– Вы же с ним знакомы… – вырвалось у меня.

– Ага! Но это так, дворово-шапочное. Моя кликуха – Лектор. Как в пейнтболе, когда играю. Танька Лектор.

– Лектор? Вы читаете лекции?

– Ну, если так… Да, пожалуй. Мое полное имя – Ганнибал!

– Как? – Я замерла. Даже стало как-то не по себе.

– А, уже стала понимать, что к чему? – Он довольно захихикал. – Это очень хорошо! Собраннее, девочка, собраннее! От слова «СОБР»! Это тебе сейчас очень пригодится! И помни: надо отвечать только на вопросы, а на всякие предположения и утверждения следака – ни в коем случае не отвечать!

– Так как же вас зовут по-настоящему?

– Ганнибал Геннадьевич Ганысо!

И тяжелая дверь передо мной распахнулась. Я вошла. Молча.

* * *

Дальше были довольно скучные процедуры с оформлением пропуска, нас проводили в нужный кабинет, мы немного подождали – вопреки моим первоначальным ожиданиям, помещение оказалось довольно приличным, ничем не напоминало обезьянник, никого не били, никто не кричал… Было довольно чисто, но без изысков. Что хорошо – меня каждый раз представлял адвокат, причем даже не очень дергался… Наконец нас пригласили в кабинет.

Навстречу поднялся невысокий, невыразительный мужчина в форме. Держался вежливо и как-то отстраненно. На адвоката старался не смотреть.

– Госпожа Алиса Александровна Южная? Здравствуйте. Это, насколько я понимаю, ваш адвокат?

– Совершенно верно… – начала было я, но адвокат тут же расставил акценты:

– Представьтесь, будьте так любезны! Вы обязаны это сделать!

– Роман Сергеевич Косолапов, майор юстиции. Собственно…

– Замечательно, уважаемый Роман Сергеевич! Поясните, пожалуйста, почему мы вызвали мою клиентку в качестве свидетельницы по делу, указанному в повестке?

Адвокат поморгал, а затем стал откровенно подмигивать следователю. Но майор держался стойко.

– Госпожа Южная, вы хорошо знаете подследственного Сергея Зубова? Вы были знакомы достаточно близко?

Я растерялась, не зная, как ответить. Столько сразу вспомнилось…

– Моя клиентка затрудняется дать ответ, так как вопрос поставлен недостаточно корректно! – задергался Ганнибал.

– Поясню. По данным следствия, госпожа Южная знакома и с Сергеем Зубовым, и с его сожительницей Ольгой Плючкиной. Последняя даже некоторое время проживала с вами в одной квартире. Вашей. Этого вы не будете отрицать? Значит, знакомы? – И следователь стал буравить госпожу Южную своими оловянными глазами.

Пришлось сказать «Да». Но я не понимала, к чему он клонит.

– Вы не виделись с гражданином Зубовым как давно?

– Думаю, около года. Может, чуть больше.

– Так! А с его сожительницей?

– Не могу сказать… – Я вдруг поняла, что дело в Оле. И что у меня есть шанс увязнуть в деле вместо нее!

– Не можете или не хотите? – тут же вцепился следователь.

– Что дает основания не верить моей клиентке, уважаемый Роман Сергеевич? – опять задергался Ганнибал.

Тот молча выложил распечатку номеров, с которыми Оля говорила по мобильнику в свой последний день в России. Красной чертой там был подчеркнут номер, который я отлично знала… Мой собственный номер. А также дата и время, когда Оля мне звонила.

Ганнибал замахал руками. И сразу ринулся в атаку:

– Моя клиентка не отрицает сам факт телефонного звонка! Обратите внимание на краткость разговора! Это не доказывает ничего! Кроме того, что моя клиентка послала звонившую очень далеко и надолго! И абсолютно правильно!

– Вы подтверждаете это? – Следователь повернулся в мою сторону.

Я кивнула.

Адвокат продолжал наступать:

– Что вас заставляет предполагать возможность встречи моей клиентки с особой, которая ей малосимпатична?

Я онемела: откуда адвокат это знает? Мы же толком не поговорили перед визитом к следователю!

А майор положил перед нами распечатки: Оля так и не удалила свою страницу в Инстаграме. Федя!

Федя во всей красе – селфи с хозяйкой, селфи в бутике, в особняке на Рублевке… на прогулке… Федя в шапочке и шарфике, в рубашке и даже с галстуком-бабочкой…

Майор терпеливо подождал, пока я со всем ознакомилась. А потом дал следующую пачку распечаток. Я похолодела.

Базик… Лента ВКонтакте.

Фото Феди. Я их сама делала. И это отлично видно и понятно.

И призывы:

«Люди, поглядите, какой прикольный пес!»

«Классная псина ищет новую хозяйку».

«Гламурно и стильно – собачка для Вас!»

«Леди, на помощь! Собачка в беде!»

Посты и перепосты…

– Госпожа Южная, вы сознаете ответственность за дачу заведомо ложных показаний и введение в заблуждение следственные органы? Статья 307 Уголовного кодекса Российской Федерации вам известна? Ее содержание вам понятно?

Дальше возникла какая-то перепалка с использованием юридических терминов между адвокатом и следователем, причем Ганнибал, по своему обыкновению, дергался и подмигивал… Мне показалось, что и следователь тоже временами начинал вздрагивать, но быстро брал себя в руки.

– Итак? – наконец тихо спросил майор. – Госпожа Южная, объясните, почему собака Ольги Плючкиной оказалась вдруг у вас – и вы развернули такую бурную кампанию по поиску для нее новой хозяйки?

Меня вдруг озарило. Правда, правда, ничего кроме правды!

– Вы хотите знать? Очень просто! Я нашла ее привязанной к батарее в своем подъезде. Я не могу ее держать у себя – собака требует тщательного ухода, капризна и везде гадит. Но мои принципы не позволяют мне бросать на произвол судьбы даже такое вонючее животное! Я попросила своих друзей пристроить собаку. Нам это удалось, как вы знаете. Разве в этом есть криминал?

Федя, прости, что я тебя обозвала, но так было нужно!

– Уважаемый Роман Сергеевич! Надеюсь, вы удовлетворены? – Ганнибал подхватил инициативу и опять поочередно заморгал глазами. – На мой взгляд, здесь все четко, ясно и понятно. У вас есть еще вопросы?

– Машина Ольги Плючкиной найдена на платной стоянке в центре города. По нашим сведениям, она скрылась за границей. Госпожа Южная, это вы помогли ей скрыться от правосудия? Учтите, она сейчас находится, как и вы, в статусе свидетельницы… Пока. Но очень возможно, что ее объявят в розыск как сообщницу. Подумайте, прежде чем ответить!

– Вы запугиваете мою клиентку! – угрожающе задергался Ганнибал. – Госпожа Южная – законопослушная гражданка Российской Федерации! Как она может отвечать за действия другого человека?

– Хорошо, – упорно не сдавался следователь. – Вы возглавляете Некоммерческое партнерство «Окружающая среда», правильно? Не могли бы вы объяснить, почему после вашего разрыва с подследственным Сергеем Зубовым Партнерство вдруг стало испытывать финансовые трудности? Он после этого вывел свои средства? Перестал вкладывать деньги? Лишил Партнерство содержания?

Я растерялась. Такого поворота я совсем не ожидала.

И вообще я об этом ничего не знала! Обычно все расчеты вел Базик, это как-то само собой повелось с самого начала… У него все было идеально, он всегда был озабочен корректностью предоставляемых сведений, на каждое движение средств у него была обязательно бумажка…

А тут…

– Насколько мне известно, вы подыскиваете сейчас новый офис? И уже не можете платить прежнюю арендную плату, ищете где подешевле? Расходы больше никем не покрываются?

Майор почувствовал мою растерянность и стал «дожимать», надеясь, что свидетель не выдержит и расколется.

Как бы не так!

– Вас неправильно информировали! – Мой тон был холоден, сдержан и корректен. – Если вы смотрите городские новости, то должны были бы знать, что это офисное здание предназначено под снос. Выселяют всех, не только «Окружающую среду».

– А насчет финансов, уважаемый Роман Сергеевич, можете быть совершенно спокойны! Некоммерческое партнерство «Окружающая среда» неоднократно проверяли соответствующие контрольные органы. Никаких нарушений выявлено не было. На каждое финансовое поступление есть документальное подтверждение его законности. Мы можем с чистой совестью предоставить список дарителей и меценатов по вашему запросу, – на этот раз жал уже адвокат.

Я не могла смотреть на Ганнибала. Поймала себя на том, что моя правая рука стала тоже непроизвольно подергиваться.

– Да, мы вам направим все, как положено, – невозмутимо сказал следователь, – и будем ждать ответа.

– И вы его получите в установленный законом срок. – Ганнибала стало трясти, как в лихорадке. Левой рукой я придержала правую.

И вдруг следователь закрыл рукой глаза и застонал.

– У вас есть еще вопросы к моей клиентке? – спросил адвокат.

Следователь опустил руку. Его правый глаз дергался быстро-быстро, и сам он выглядел немного бледновато.

– Я попрошу госпожу Южную внимательно просмотреть и подписать свои показания.

– Я ничего не подпишу! – возмутилась я, входя в уже испытанный ступор.

– Моя клиентка подпишет протокол, но под моим наблюдением. Не возражаете? Это поможет решить все проблемы… – Тон Ганнибала неожиданно смягчился.

– Пожалуйста! – Майор пытался совладать со своим правым глазом.

Встретившись взглядом с Ганнибалом, я поняла, что лучше не противоречить и выполнить все, что он требует.

О, теперь я воочию увидела этот страшный лекторский взгляд!

– Помните, Алиса Александровна, нужно обязательно подписывать каждую страницу протокола, иначе его могут признать недействительным. – Ганнибал был настойчив – и я все подписала.

Да, я была почти в трансе…

Даже не помню, как мы вышли из здания. Ганнибал подвел меня к своей машине с частично затененными стеклами, и мы поехали. Я не помню, как села в его машину! И куда ехала, тоже не знала!

Стал накрапывать дождик. Мне нужно было звонить Косте и Базику… Наверно, сначала Базику… Но у меня просто не было сил!

Кажется, Олю я отстояла. Но наше Партнерство…

– Скажите, а почему вы меня заставили подписать все страницы протокола? – наконец я обратилась к Ганнибалу с вопросом, который хотела непременно прояснить. То, как он повел себя в конце допроса, совершенно не укладывалось у меня в голове.

– Все дело в том, что для суда нужно, чтобы каждая страница протокола была подписана. Если какой-то подписи нет, значит, весь протокол перестает иметь вес. Превращается в пустую бумажку. Ни ссылаться на него нельзя, ни опираться как на доказательство. Вот почему за этим так следят. И это типичная ошибка неопытных следаков – вовремя не проследили, не проверили… А накануне суда вдруг оказывается, что нужный свидетель – вне досягаемости. Или отказывается от прежних показаний и вообще… Короче, даже дело может развалиться, особенно если следак захочет «поправить» положение и самому за кого-нибудь расписаться. Тогда можно смело требовать графологическую экспертизу – и опытный адвокат не оставит на обвинительном заключении камня на камне! Ты спрашиваешь меня, почему я тебя заставил расписаться и стал сотрудничать со следаком?

– Да, я так удивилась…

– Очень просто: я же давал тебе листы для подписи?

– Да…

– И это зафиксирует любая запись, аудио и видео! Я тебе подаю листы и…

– Я подписываю!

– Правильно, но только те листы, что я тебе даю. А значит, три из них остались без подписи! Я ведь так старался, чтобы все было тютелька в тютельку, так старался… Если следак это обнаружит, у него выбор: вызвать тебя еще раз? Со мной, разумеется! – самодовольно захохотал Ганнибал. – Или наплевать, решив, что овчинка выделки не стоит? Думаю, он выберет второе. Разбираться с вами – чего ради? Правда, если бы ты закапризничала, стала бы упираться, уперся бы и он! Из принципа!

– А я и не подумала… – начала было я и вдруг обратила внимание, что Ганнибал перестал дергаться. Сидел спокойно и сосредоточенно вел машину. И нисколько при этом не моргал!

– Мне вот сейчас надо подумать. И быстро. Сначала поедем в кафешку одну, место надежное, там никто ничего не прослушивает. Выпьем кофе и подумаем. По-моему, тебе и твоим приятелям ничего не грозит. Но с Базаевым все равно стоит переговорить.

– О чем?

– Чтобы на всякий случай, если это понадобится, он четко знал, что отвечать. В самом худшем случае, думаю, такие финансовые поступления обозначены у него как спонсорская помощь, а ее может оказывать любой.

– То есть вы хотите сказать, что Сергей и правда…

– Я хочу сказать, что сейчас тебе не нужно задавать много вопросов, а мне – отвечать на них.

Он остановил машину и открыл дверцу:

– Можно выходить. Мы уже почти на природе. Сокольники! Кофе здесь просто великолепен!

Мы зашли в маленькое кафе без названия. Моего спутника здесь явно знали, так как быстро, даже без заказа, принесли кофе по-арабски. Кстати, нас обслуживал настоящий араб! Мне сразу вспомнился Париж и Кен…

Как мне хотелось бы с ним еще раз увидеться!

Но он до сих пор не давал о себе знать. И на связь не выходил…

Пока Ганнибал отошел поговорить по телефону, я стала рассматривать интерьер в кафе. Но на самом деле ничего не видела. Мои мысли вернулись в то время, когда Кен приехал в Москву, после нашей встречи в Лондоне. Он позвонил мне, и я долго не могла выбросить это из головы. Мы тогда договорились увидеться… и я приехала к нему домой.

И увидела, как к нему пришла еще одна девушка. Глупая, но симпатичная. Кен не скрывал, что я – его бывшая подруга, познакомил нас, но общался все время только со мной. Видно было, что новая девушка ему абсолютно безразлична. Может быть, он ее специально пригласил, чтобы вызвать у меня ревность? Но это не имело никакого значения, хотя у меня было очень странное чувство… безволия, что ли?

Как будто он пытался меня приворожить! Приходила к Кену женщина, мне незнакомая. Они что-то минут десять делали в соседней комнате, пока мы с моей «заместительницей» оставались вдвоем. Разговор не клеился, девушка даже мне не представилась. Только все спрашивала, летала ли я к звездам и видела ли гигантские астероиды… И правда ли там так страшно…

На прощание Кен подарил мне своего плюшевого Мастера Иоду, попросил хранить его как память о нашей любви…

Еще несколько дней мне было тревожно – непонятная тяга к Кену и общий дискомфорт. Несколько раз порывалась набрать его номер. Будто он должен быть только моим, и ничьим больше. Что это было, чувство собственности? Но ведь он мне был совсем не нужен! Джедайская магия? Наркотики? Но у меня началась словно ломка, болело все тело… И не могла отделаться от взгляда глаз-бусинок Мастера Йоды…

Через несколько дней я все-таки сдалась. Я не должна была ехать к Кену! Не должна! И все-таки поехала! Удалось вырваться. Почти случайно. Приехала к нему без заграничного паспорта, хотя он почему-то требовал его взять с собой. Не хотелось искать, куда-то засунула. Вызвал такси, и мы поехали ко мне домой. По дороге сделала вид, что потеряла сознание, – таксист тут же позвонил в «Скорую помощь», чтобы сдать меня в приемный покой больницы. Как удалось это сделать – не понимаю. Кен требовал везти меня домой. Таксист отказался и остановился у поста ГИБДД. Дальше все было делом техники. Кен, кажется, сбежал. Больше ничего не помню.

Следствие показало, что Кен накачал меня психотропными препаратами и, видимо, хотел увезти за границу. Его искали. Родители были в шоке.

В палату приходил молодой человек, следователь… Так мы познакомились с Сергеем.

Кен тогда выкрутился. Нет доказательств, что все это сделал именно он. Тем более он – иностранец, на него наезжать не стали. Так мне объяснил Сергей. Оказывается, с ними связался адвокат Кена и дал исчерпывающие объяснения.

Пока я шла на поправку, Сергей регулярно навещал меня. Конечно, все время по делу. Но мне начало вдруг казаться, что это предлог. Мы много разговаривали. Мне пришлось рассказать ему все о наших с Кеном отношениях, все до мелочей. Он же следователь! Для дела может быть полезна любая мелочь. В общем, мы как-то сблизились. Я незаметно все больше стала думать о Сергее и все меньше о Кене…

Ганнибал несколько раз отходил для переговоров по мобильному, при этом умудряясь пить кофе и получать от этого удовольствие. В конце концов он сказал, что все в порядке, расплатился и подбросил меня до ближайшего метро. Мне почему-то хотелось побыть вместе с обычными людьми.

Так я познакомилась с Ганнибалом Лектором в его московском варианте. И, как ни странно, осталась жива!

* * *

Дома я увидела, что меня вызывали по скайпу. Сердце учащенно забилось, но оказалось, что это был Иван. Как всегда, веселый, собранный, энергичный.

– Привет, ты куда пропала? Ввязалась в очередную авантюру?

– Можно сказать и так…

– Какая-то невеселая, как я погляжу! Что-то случилось?

– Да нет, просто на распутье…

– Ну, это пока ты не усвоишь очередной урок! – хмыкнул Иван. – Если есть какая-нибудь конкретика – давай, попробуем в порядке общей очереди!

Я ему рассказала про поиски офиса, он опять хмыкнул. И сказал:

– Записывай телефон. Это будет очень крутой офис – и совершенно бесплатно!

– То есть как? – не поняла я. – Ты хочешь нам помочь?

– Верно! – рассмеялся Иван. – Но не так, как ты подумала! Я хочу помочь именно тебе. К тому же мне это не стоит практически ничего. Один из моих партнеров просил подыскать для него на полгода-год надежных и респектабельных арендаторов… Ему удалось заполучить часть здания в центре Москвы, но пока там нужно привести все в порядок, а помещения пустовать не должны.

– Это на каком-то заводе? – разочарованно спросила я.

– Бери выше! Это неподалеку от Кремля! Знаешь Центральный телеграф?

– Да…

– Так вот, это поблизости. Там раньше помещался секретный узел правительственной связи, а сейчас, как ты понимаешь, все это уже неактуально… В общем, по результатам оптимизации это теперь территория, имеющая весьма большие перспективы в смысле финансового развития и последующей отдачи. Но кризис внес свои коррективы, и сейчас сдать эти помещения в аренду просто нереально. Поэтому там сейчас креативный коворкинг-центр – для тех, кого не пугают обрывки проводов, торчащие из стен… Ну, и еще есть свободные комнаты. И никакой арендной платы!

Короче, телефон я записала (и не только его, конечно) и перезвонила Базику. Тот сразу забеспокоился:

– Алиса, всегда, если говорят, что никакой арендной платы, за этим что-то кроется! Кстати, про свет, воду, вай-фай он ничего не говорил? Или это в договоре самым-самым мелким шрифтом?

– Не знаю. Давай хотя бы посмотрим, где это! Хотя бы из любопытства!

– Ну, разве что из любопытства! Это центр Москвы, реально дорогой! Там дорого все!

Положим, я это и так знала, посмотрела по карте и навигатору. Подъезд туда сложноватый, да и парковка, наверно, проблемная… Зато тихий переулок… Надо посмотреть!

* * *

Мы договорились встретиться пораньше. Переулок вел сначала прямо, потом несколько раз изгибался под каким-то ломаным углом. С левой стороны тянулась высокая серая стена, почти без окон. С дальнего края – подъезд, устроенный по типично сталинским канонам – с дверями из красного дерева, бронзовыми ручками и занавешенными стеклами. Табличка рядом, однако, была кричаще креативна: разноцветные и разнокалиберные буквы сообщали: «Первоклассный коворкинг-центр ТРРансформеРР!»

Туда, однако, на наших глазах пока никто не заходил.

– Что же это Базика нет? На него не очень похоже, – сказала Аллочка.

– Наверно, ищет место для парковки, – авторитетно заявил Костя. – Это самое уязвимое в нашем варианте: и далеко, и дорого. В особенности для тех, кто к нам будет приезжать или приходить.