Текст книги "Мир фантастики 2010. Зона высадки (сборник)"

10

Это был Великий поход. Друзья так и решили его назвать для потомков – если таковым когда-нибудь придется случиться.

Далеко впереди и по флангам бесшумно крались разведчики стэлсов. Они должны оповещать о серьезных угрозах и устранять мелкие – вроде шмелей-убийц и коварных лиан-«языков». Мигель пытался научить разведчиков пользоваться рациями – но без толку: говорящие камни вызывали у аборигенов суеверный страх.

По центру, напоминая древнего бога смерти, вышагивал Хорхе, до предела обвешанный оружием. Он обнаружил единственный, но мощный робокостюм и теперь тащил на себе ракетомет «Че Гевара», спаренный огнемет «Шницель», самонаводящуюся пулеметную установку «Смурай» и флягу текилы. Как он умудрился ее сохранить в течение полета – загадка.

Вокруг него вертелся Пабло со своим неразлучным «Пауком», чуть в отдалении двигался флегматичный старик с карабином.

А впереди людей, сурово сдвинув брови, гордо вышагивал Николас. В одной его руке был скорострельный армейский пистолет с лазерным прицелом, в другой, будто выставленный перед собой щит, он сжимал полевую Библию. По его пятам незримо плелись трое аборигенов – из тех, кого Николас уже успел увлечь короткими сбивчивыми проповедями. Жизнь в лесу скучна и полна опасностей. А здесь – целая куча волшебных историй про Главного Спасителя, которому поклоняются даже сами Спасители и Защитники…

Все прочие нелегалы, а также множество призванных вождем стэлсов тащили ящики с оружием и все добро, которое только можно было унести из контейнера.

Умудрились даже содрать с деревьев парашюты – ткань была передана стэлсам в качестве дара. Как ею пользоваться, аборигены не знали, но объявивший себя миссионером Николас обязался провести ликвидацию безграмотности.

Чуть позади Николаса задумчиво шел Мигель.

В руках у него не было оружия, лишь палка, которой он нащупывал в траве дорогу, да армейский пехотный шлем на голове. Только отчего-то ему казалось, что идет он в начищенной кирасе, со шпагой в руке, а над гребнем сверкающего шлема развеваются разноцветные перья…

11

Путь был неимоверно далек, тяжел и опасен. Ужасные сюрпризы подстерегали экспедицию на каждом шагу.

…И тогда, когда, разметав дозор стэлсов, на людей напала стая пауко-волков. Только реакция Хорхе, да самонаводящиеся ракеты «Че Гевары» позволили отделаться всего парой жертв.

…И тогда, когда объявился Большой Бука – долгих два дня крался по пятам, пока к нему не присоединился Еще Более Большой Бука. Сжавшись в тесную кучу, люди ждали, когда у хищников лопнет терпение.

Терпение же лопнуло у Пабло: с воплем он вошел в джунгли – и вышел обратно из клубов дыма, оглушенный грохотом своего «паука». Николас торжественно возложил ему на голову Библию – и Пабло уже не смеялся над приятелем. Аборигены, раскрыв рот, наблюдали за удивительной процедурой чествования героев. Все они уже знали, что есть такое – Слово Божие, только не могли взять в толк – как оно действует. А теперь увидели, поняли – и по-детски потянулись к падре…

…И тогда, когда попали в ловушку, окруженные стенами из чудовищной паутины. Стэлсы пали ниц от ужаса и обреченно заявили, что из логова страшного Ж-ж еще никому не удавалось спастись. Николас заставил аборигенов молиться вместе с ним, а Хорхе даже не стал выяснять – как же выглядит этот загадочный Ж-ж – а просто выжег из спаренного огнемета пространство на двести метров вокруг. И, на всякий случай, отправил ракету в нечто, напоминающее нору…

Потом пришлось спасаться от самими же созданного пожара…

…Через несколько дней, совершенно измученные, они вышли на опушку кошмарного леса. В словаре стэлсов даже такого слова не было – «опушка».

И представшее перед ними огромное, пустое и черное пространство вызвало в них изумление и желание вновь пообщаться с падре Николасом. Почва под ногами казалась еще теплой после недавно бушевавшего здесь ада.

– Радиация в пределах нормы, – сказал Мигель, сверившись с данными навигатора.

– «Москит» – отличная система, – отозвался Хорхе.

Мигель вышел вперед, упер руки в бока, по-хозяйски осмотрелся.

– Ну, что ж, господа гостарбайтеры, – сказал он торжественно. – Вы летели строить дорогие виллы на Шамбалы. Теперь же придется строить здесь. На этот раз – счастливый новый мир…

– Не впервой, – усмехнулся Хорхе, почесывая Че Гевару на потном брюхе.

12

Мигель расслабленно сидел в шезлонге из гибких прутьев, наблюдая, как быстро, будто сами по себе, растут стены форта.

Даже здесь, на огромной выжженной равнине, аборигены не могли избавиться от привычки к маскировке. Хотя, они, пожалуй, и правы: смертельные джунгли медленно, но верно наползали на Плешь. Не пройдет и года, как нужно будет придумать что-то новенькое: второго «москита» неизвестные благодетели не предусмотрели…

Подошел Пабло. Он сейчас выполнял роль прораба.

– Слушай, Мигель, эти ребята – просто прирожденные строители! Прямо на лету схватывают! И посмотри – какая качественная кладка!

– Жаль, что хорошего подряда никто не подкинет, – усмехнулся Мигель. – А строительного материала уйма, все под ногами, знай только режь на блоки…

Пабло рассмеялся и отправился к своим новым рабочим. На его пути воздух чуть дернулся, и проявились многочисленные фигуры стэлсов: быть видимыми – значит проявлять уважение к Спасителям и Защитникам.

У Мигеля мелькнула какая-то отстраненная мысль, но тут же пропала: ее реализация возможна только при благополучном спасении с этой планеты. А такового пока не предвидится…

Форт увеличивался в размерах. Скоро он станет настоящей крепостью, которой, в общем-то, и джунгли не страшны.

А еще он важен совсем для другой цели: он должен стать чем-то, вроде пирамид для древних землян.

Аборигены, получившие защиту и безопасность, должны видеть и ценить могущество своих Спасителей. Это еще не совсем религия, но неплохо было бы закрепить успехи.

И похоже, как никому другому, это удается Николасу. Вот, кстати, и он.

– Приветствую, дон Мигель! – приветливо вскинул руку Николас.

– Салют, падре! – улыбнулся Мигель и поднялся.

Он знал, что со всех сторон наблюдают невидимые стэлсы. Авторитет религии стоило поддерживать.

Бывшие нелегалы здорово изменились за последнее время. Все-таки власть – пусть даже над дикарями – здорово поднимает людей в собственных глазах. Тут, главное, соблюсти меру.

– Я по тому же вопросу, – сказал Николас, похлопывая ладонью по Библии. В металле обложки была заметная вмятина: однажды Писание спасло Падре от жала летучей твари. – Мне бы рабочих – на строительство храма.

Мигель ждал этого разговора.

– Николас, я подумал и решил вот что… Церковь – это, конечно, хорошо. Но маленькое, отдельно стоящее здание только отвлечет ресурсы. Пусть это будет часть крепости.

– Как это?

– Ну… – Мигель задумчиво погладил бородку, в которой уже успела появиться проседь – давали знать перенесенные потрясения.

– Пусть строят, скажем… Пирамиду.

Лицо Николаса странно вытянулось.

– А сверху – крест поставим, – поспешно добавил Мигель.

– Но зачем? – ошарашенно спросил Николас.

– Авторитет. Власть. Понимаешь? – Глаза у Мигеля на миг вспыхнули страстным огоньком. Или это просто очки блеснули? – Когда они увидят величие наших построек, мы сможем подчинить всех стэлсов. Согласись – без их помощи нам здесь не выжить…

– Но я не понимаю…

– Нельзя им давать расслабляться, – пояснил Мигель. – Как только чудеса, вроде мощного оружия, войдут в привычку – все, конец нашей власти… И в твоем учении, Николас, тоже начнут сомневаться…

– С чего ты взял?

– Я же бывший историк, Николас, – улыбнулся Мигель. – Если бы на Земле кого-то еще интересовала история – разве б я подался в разнорабочие?

– Хорошо, – сказал Николас. – Идея интересная, я подумаю…

Падре величественно удалился, и его длинные волосы развевались на ветру, как у древнего мессии.

…А в голове Мигеля скакали разъяренные лошади и храбрые конкистадоры покоряли варварские племена. Наверное, это голоса предков, когда-то приплывших из-за океана на утлых суденышках и крохотной горсткой покоривших целые народы…

Черт возьми – а может, это просто перст судьбы – что они так удачно оказались в этом странном мире? Может, так предначертано ТАМ?!

Только по странной иронии судьбы потомок гордых конкистадоров прибыл в новый мир не грабить и разрушать.

Он учил строить.

Иногда важнее быть простым рабочим, чем родовитым идальго. Есть в этом какой-то глубинный смысл.

– Приветствую, дон Мигель! – мимо, приподняв шляпу, прошел старик с карабином.

– Куда вы, отец? – поинтересовался Мигель, со стыдом понимая, что до сих пор не знает его имени.

– В джунгли. Поохочусь немного, – сказал старик. – А то что-то скучно стало.

– Один – в джунгли? – поразился Мигель.

– Не беспокойся, о Великий Спаситель, – словно бы ниоткуда донесся голос Чи-Кри. – Рядом с ним – двадцать опытных охотников. Разве можно позволить, чтобы с Защитника упал хоть один волос?..

13

Небольшой грузовой корабль «Каролина» приближался к мрачному миру под названием Прорва.

Никос Краг обливался потом. Он очень волновался: знающие люди сообщили о подозрительной вспышке на одном из спутников Атланта. Нет сомнения, что патрульные корабли Шамбалы рано или поздно отправятся проверять информацию: повстанцы никак не желали покоя на райской планете и готовили на периферии разного рода козни.

Поскольку груз так и не был передан надлежащим образом, ниточки непременно потянутся к Никосу. Или, еще хуже – к Нанкесу. А это мстительное животное не простит провала.

Главное – уничтожить контейнер, который непременно выдаст свою принадлежность к «Гризли».

Да – там еще эти нелегалы… Но вряд ли кто выжил в джунглях Прорвы. Про это место рассказывают просто кошмарные вещи…

Пилот вел корабль на сигнал аварийного маяка. Такая штуковина есть на каждом контейнере G-класса и может работать годами. А тут прошла всего-то пара месяцев…

– Есть! – сообщил пилот. – Засек! Иду на снижение!

– Давай, давай! – нетерпеливо сказал Никос.

Корабль вошел в атмосферу. Тряхнуло.

– Вижу большое сооружение, – сообщил пилот. – Хм… На пирамиду похоже…

– Что?! – изумленно произнес Никос. – Какая, к дьяволу, пирамида в этом аду?

Он уставился в экран.

Действительно: увеличение показывало нечто похожее на ступенчатую пирамиду – аккурат посреди подозрительной проплешины…

Откуда-то оттуда и шел сигнал радиомаяка.

Так и есть: сели не в обещанных джунглях, а на обширной, гладкой, как стекло, площадке.

Техники облачились в тяжелые скафандры – без них соваться на поверхность Прорвы было бы крайне неосмотрительно.

Всего лишь нужно – заложить заряд в контейнер и подорвать его с орбиты. И все – никаких следов.

Впрочем, если груз цел – можно попытаться и вывезти. Однако никакого контейнера не видно…

Грузовая платформа с техниками и бомбой опустилась к поверхности. Никос следил за процессом на большом экране.

Каково же было его изумление, когда из-под корабля вынырнула скалящаяся в улыбке небритая рожа!

– Эй, привет! – восторженно заорал незнакомец, и динамики донесли голос до уха Никоса Крага. – Наконец-то вы за нами прилетели! Это просто чудо! Я вас заранее обожаю! Погодите, не вздумайте улететь – я ребят позову!

– Это еще что за новости… – пробормотал Никос. Кивнул стоявшему рядом молчаливому мордовороту. – Чоко, пойди, разберись с этим клоуном! Чтобы никаких свидетелей!

– Разберись – значит «убей»? – проговорил за спиной странный голос.

Никос выхватил пистолет, Чоко передернул затвор компактного автомата. Обернулись, неуверенно оглядывая рубку.

Посторонних не было.

– Так нельзя говорить про Спасителей! – назидательно произнес голос.

Оружие, будто само собой, выскочило из рук, ноги подкосились.

Никос Краг лежал рядом с Чоко на металлизированном полу, связанный, и, глядя в округлившиеся глаза пилота, безумно хохотал.

14

– Вышли из прыжка! – сообщил пилот.

Он все еще опасливо поглядывал на этих странных дикарей с противоестественными способностями. Хорошо хоть оружие они решили выкинуть за борт…

– Где, где она – Земля?! – крикнул Пабло.

– Вон тот маленький диск! – Мигель ткнул пальцем в экран.

– Меня сейчас стошнит, – пожаловался Андрес.

– Это он от счастья, – пояснил Пабло пилоту.

– Святая дева Мария! Я сейчас заплачу, – всхлипнул Хорхе.

– Это все потому, братья, что мы усердно молились! – сообщил Николас, бережно обнимая полевую Библию.

Это действительно было похоже на чудо: они возвращались живыми из самого настоящего ада.

Да, мечты о счастливой Шамбале так и остались мечтами.

– Внимание! – раздался суровый голос, и обзорный экран замигал предупредительным красным. – Сухогруз «Каролина», приготовиться к принятию досмотровой команды!

Друзья молча переглянулись. Они заметно нервничали.

…Пограничники были явно разочарованы. Видимо, этот корабль пользовался не самой хорошей репутацией, и лучшей находкой для пограничников была бы, пожалуй, какая-нибудь ракета типа «москит».

Но пустынный грузовой отсек говорил сам за себя. Досмотровая команда неторопливо прогулялась по нему, офицер протянул пилоту разрешительный лист.

– Благодарю за сотрудничество! – сухо сказал офицер, направляясь к шлюзовому отсеку.

Лишь когда пограничный корабль, накренившись, ушел в сторону, Мигель снова направился в грузовой отсек.

Он возвращается на Землю. Рад ли он этому? Трудно сказать.

Он летел за работой и богатством – а нашел совершенно иное. Как его давние предки, вместо обжитой и богатой Индии обретшие новый континент, а вместе с ним – опасности, приключения, власть.

Странно – но Мигель уже начал тосковать по своему новому миру. Наверное, оттого, что, несмотря на все лишения, там он был Защитником и Спасителем.

А потому – он обязательно вернется.

Воздух грузового отсека подернулся маревом – и проявились десятки таких же, как он, Мигелей.

Все, как на подбор – уже опытные, первоклассные строители, готовые работать круглосуточно за одну лишь пищу и похвалу Спасителя. Им не требуется регистрация, они не подлежат налогообложению.

Потому что их, как бы, и нет вовсе.

Идеальные нелегалы.

Близнецы смотрели на землянина как на живого бога.

– Ну, что, друзья! – весело сказал Мигель. – Все прошло идеально! Мы начинаем наш новый бизнес: поставку рабочей силы в космических масштабах! На этот раз обратно – на Землю!

– А там, на этой Земле – не очень страшно? – осторожно спросил Чи-Кри.

Мигель похлопал вождя по плечу и рассмеялся самым счастливым смехом:

– Эх, ребята! Да у нас, на Земле – настоящий рай! Поверьте – теперь уж я это точно знаю.

Алла Гореликова
День в дождливом декабре

Перед рассветом пошел дождь. Тяжелые капли стучались в единственное оконце старой метеостанции; сквозь рассохшуюся раму натекла на подоконник лужа, и сидящая в слишком тесном горшке морочница торопливо доращивала воздушные корни. Морочница хотела добраться до воды – настоящей дождевой воды, а не поганого дистиллята – и наконец-то расцвести. Хозяин станции, натянув защитные перчатки, собирал воду старой губкой. Как всегда по утрам, был он хмур, неуклюж и молчалив, и в почти бесцветных старческих глазах плескалась недозапитая с вечера тоска.

Дождевой фронт накрыл и Зурбаган. Хлынуло внезапно, однако привычные горожане успели разбежаться по укрытиям; те же, кому посчастливилось оказаться дома, задраивали ставни, переключали местное вещание на аварийный канал и готовились к долгой скуке – зимние дожди меньше недели не идут. Плиточные тротуары отражали низкое небо, на поверхности темных луж плавали воздушные пузырьки, предвещая затяжную непогоду. Ливневка быстро наполнилась доверху; мутный поток несся вдоль улиц, вихрясь водоворотами в стоках, разбиваясь пенными бурунами о деревья и фонарные столбы, колотясь прибоем о высокие ступени домов.

– Мерзкая планетка, – поморщился, отходя от окна, зурбаганский губернатор. – Мерзкая, мокрая, паршивая планетка.

Тяжелые ставни щелкнули, оставив непогоду снаружи; засияла мягким светом старомодная хрустальная люстра, бокалы с вином раскидали по белоснежной скатерти кровавые блики.

– Синоптики здесь бесполезны. Никто не предупредит вас о… о таком, – гладко выбритый подбородок губернатора дернулся в сторону задраенного окна. – На ближайшую неделю жизнь колонии парализована. В лучшем случае на неделю. Но скорей всего, лить будет весь декабрь. Самый противный месяц.

Губернатор опустился в кресло, взял бокал. Взглянул на гостя: мельком, вскользь, с тем же тоскливым чувством, с каким смотрел на переполненную ливневку и пенные буруны у столбов.

– Вам повезло. Вовремя добрались. Еще немного, и хватанули бы дозу. Пейте, здесь это нужно. Профилактика.

Сидящий против хозяина кабинета молодой человек – типичный «корпоративный планктон», прилизанные волосы, костюмчик-галстучек-очечки, – равнодушно повел плечами. Спросил, отхлебнув вина и одобрительно кивнув:

– Почему вы не установите над городом поля?

– Я полагал, – ядовито заметил губернатор, – что в такой солидной компании, как ваша, принято знакомить экспертов с местной спецификой до командировки.

– И все же? – В голосе гостя появился нажим: легкий, чуть заметный, но…

Слишком хладнокровен, подумал губернатор. Документы его наверняка фиктивные. Молодой специалист, первая командировка – да, конечно! Больше послать некого было. На Зурбаган – юнца лопоухого. От «Герона»! Юнцу этому наверняка лет восемьдесят, администратор высшей категории, аудитор первого разбора, сам себе телохранитель, десяток смежных специальностей на всякий случай и картбланш два нуля в заначке. Моргнуть не успеешь, как приберет колонию к рукам.

Разрешить легкому вздоху сорваться с губ: пусть себе гостюшка считает, что ему уступили.

– Затратно. Генераторы пришлось бы держать постоянно включенными: местная биосфера слишком активна, остаточным фоном ее не отпугнуть. Герметичные убежища и дешевле, и проще. К тому же по-настоящему опасен здесь только дождь. И только зимой, когда цветет морочница.

– Колония в герметичных убежищах, – гость презрительно хмыкнул. – Через полтора века после заселения.

– Нам приходится считать деньги. За полтора века здесь натворили достаточно глупостей; мы не хотим повторять чужие ошибки.

– Полтора века назад еще не было надежных технологий корректировки биосферы, но сейчас…

– О чем вы говорите?! – вскинулся губернатор. – Какая корректировка?! Малейшее вмешательство – и мы рискуем потерять то, ради чего здесь сидим.

– Ну, это еще надо доказать, – пробормотал эксперт «Герона». Все-таки юнец, решил губернатор. Более опытный, чем прикидывается, но – юнец. Новые технологии, «мы не можем ждать милостей от чужой природы», энтузиазма немерено, а вот мозгов… Все-то им вынь да положь, на блюдечке с зеленой каемочкой.

Доказывайте, едва не сказал губернатор. Но – сдержался. Уж он-то достаточно пожил, чтобы усвоить: оставить за собой последнее слово – еще не победа. Далеко не победа. Более того, весьма вероятный шаг к поражению.

Вместо этого губернатор отхлебнул еще вина и спросил:

– Чем же мне вас занять на период вынужденного бездействия? По такому ливню вы не доберетесь и до старого периметра, не то что на плантации.

Гость поднялся, взглянул на губернатора сверху вниз:

– Я – доберусь. И до периметра, и на плантации, и по станциям, уж будьте уверены. В мои задачи, господин губернатор, не входит ознакомление с достопримечательностями вашего милого городка.

– Это опасно.

– Ничуть. С хорошим вездеходом и квалифицированной командой… – В голосе эксперта вновь явственно мелькнуло презрение: мол, совсем вы тут от прогресса отстали.

– Ну что ж, – на этот раз губернатор не стал сдерживать антипатию, – желаю удачи вам, вашему вездеходу и вашей квалифицированной команде.

И снова гость пропустил яд мимо ушей. Откланялся по всем правилам корпоративного этикета, пообещал сразу по возвращении появиться: «Развеять ваши опасения, господин губернатор», – усмехнулся, вновь оставив за собой последнее слово. Вышел стремительной походкой занятого человека, оставив после себя легкий запах молодежного одеколона и – наверняка! – с десяток «жучков».

– Наш гость намусорил, – брезгливо сказал губернатор. – Прибери.

Эксперт «Герона» чуть заметно улыбнулся. Он ждал этой фразы, завершающей в губернаторских глазах образ самонадеянного юнца. Разумеется, умный человек не стал бы подкидывать жучки ни в кабинет – кстати, наверняка не рабочий! – ни на одежду, ни даже в волосы или на кожу губернатору. Хотя бы потому, что обнаружить их и снять – дело четверти часа. Но – имидж обязывает.

Роскошный кабинет, мигнув на прощанье, исчез с экрана «сетевушки». Молодой человек – впрочем, губернатор был прав в том, что его гость далеко не так молод, как выглядит, – поправил очечки, приноравливаясь к новой картинке, и вызвал командира группы поддержки.

– Подбирайте меня, выезжаем. Жду в губернаторском гараже.

– Пять минут, шеф, мы на подлете!

– Отлично.

Зурбаганцы хорошо устроились, думал эксперт, дожидаясь вездехода. Сто с лишним лет лавировать между «Героном» и «Медиклом», играть ценами, грести сверхприбыли. И они еще строят из себя бедненьких! Деньги им считать надо! Надо, точно. Считать и пересчитывать, когда собьются. Ничего, господин губернатор, кончилось ваше время. «Медиклу» пришел конец, и теперь диктовать условия будет «Герон». Мы еще и вашу планетку купим. По дешевке. Вашу мерзкую, мокрую, паршивую планетку, на которой льют мутагенные дожди, защитные поля не справляются со слишком активной биосферой, а синоптики бесполезны настолько, что колонистам проще забить на прогнозы и неделями скучать в герметичных убежищах с замкнутым циклом. Задрипанную планетку, истинную ценность которой знаете только вы – и я.

Позавтракав, старик разговорился.

– Первые колонисты были романтики, – привычно бурчал он. – Какого черта было трепать такие названия? Зурбаган, Лисс… Где теперь тот Лисс? Там же, где все мечты о лучшей жизни. Романтик – это приговор. Уродство, мутация. Летальная.

Зимние дожди вгоняли старика в тоску, а из всех зимних дождей хуже всех были декабрьские – затяжные, ровные и сильные ливни. В декабре старик много пил, много болтал и почти совсем не работал. Впрочем, особой работы от него и не ждали: метеостанции на этой мокрой планетке давно уж перестали быть и передним краем исследований, и головной болью, и объектом злых шуток. Безнадега она и есть безнадега. Но совсем без синоптиков нельзя – инструкции для всех одни. Поэтому никому сто лет не нужная сеть автоматических метеостанций все работает, шлет в Зурбаган никому сто лет не нужные наблюдения, копит никому не нужную статистику, и на каждой сидит оператор – данью замшелым предписаниям. К тому же при одинаковых деньгах длинный список занятых рабочих мест и ведомости на зарплату выглядят солиднее, чем вереница пенсионеров. Особенно – в колонии с замкнутым циклом жизнеобеспечения.

– Романтики ищут жар-птицу, – ворчал старик. – Ищут и находят, а потом появляются деловые люди и открывают птицефермы… и жар-птицы превращаются в оборотный капитал, а у романтиков дорога в бухгалтеры или в безработные.

На подоконнике снова натекла лужица, но занятый тоскою старик туда не глядел.

– Вездеход как вездеход, – пожал плечами смотритель губернаторского гаража. – Внедорожник класса «А ноль», два мотора, усиленные поля, воздушно-магнитная подушка. Огнеметы. Широковат для наших дорог, бока пообдерет.

– Аварийную волну вы ему дали?

– Мы-то дали, – хмыкнул смотритель. – Но, босс, видели б вы, как он посмотрел в ответ!

– Представляю. – Губернатор брезгливо дернул губой. – Что ж, раз наши гости так в себе уверены… остальной транспорт на приколе?

– Да, босс, все по домам. Семерка с утра выехала на урожай, но успела вернуться.

– Хорошо. – Губернатор прошелся по кабинету – рабочему кабинету, – поймал взгляд подчиненного. – Вот что, раз наша техника вся дома… вы, помнится, подавали заявление на отпуск?

– Да, босс. Дочка, босс, ворчит…

– Я помню. С завтрашнего дня можете отдыхать. Зайдите в бухгалтерию, пусть сегодня же начислят отпускные и премию. Скажете, мой личный приказ.

– Босс… Спасибо!

– Еще одно, – остановил восторг подчиненного губернатор. – Декабрь – неприятный месяц. Пока вся наша техника дома, самое время устроить профилактику. Пусть механики займутся. И пусть начнут с тягача. Прямо сейчас.

– Сделаем.

– Хорошо, – кивнул губернатор. – Можете идти.

Главный энергетик уже ждал в приемной.

– Вызывали, босс?

– Да. Проходи, садись, докладывай. Поглядел?

– Поглядел, с пилотом парой слов перекинулся. Ничего военного, босс, поля как поля, моторы как моторы. Все эти разговоры о новых моделях… Босс, это ж маркетинг, – последнее слово звучало неприкрытой издевкой. – Дизайн бортов поменяли, вот вам и новая модель. Массажеры в сиденья встроили – новая модель повышенной комфортности, автопилот продублировали – новая модель повышенной безопасности, огнеметы за каким-то хреном пришпандорили – новая модель повышенной проходимости. Лохотрон.

– Значит, – губернатор задумался, подбирая максимально нейтральные слова, – основные характеристики нового транспорта метрополии те же самые, что у наших машин?

– Абсолютно.

– Хорошо. Еще вопрос…

Губернатор бросил взгляд на часы. Состояние дорог вокруг Зурбагана он знал досконально, однако проследить направление движения незваных гостей не представлялось возможным. Что ж, пожалуй, оно и к лучшему. Аварийную волну гостям выделили. Инструкции соблюдены до последней буквы.

– Наш гость, – губернатор едко усмехнулся, – говорил о полях. Он, конечно, не в курсе местной специфики, но в его рассуждениях было здравое зерно. Как думаешь, не пора ли проверить работу периметра?

Энергетик невольно почесал в затылке. Сказал озабоченно:

– Полсотни лет, если не больше. Нет, генераторы в порядке, чего им сделается. Но мы даже не знаем, все ли излучатели на местах. Кто их проверял за все это время?

– Вот и зря не проверяли, – кинул губернатор. – Займись. Пока дождь – самое время. Дистанционная диагностика, я надеюсь, у тебя работает?

Энергетик пожал плечами:

– Должна. Станции берет, чего б ей периметр не взять.

– Вот и хорошо. Прогони на всех режимах, от защитного до боевого. Завтра доложишь.

Энергетик ушел, и губернатор позволил себе расслабиться.

Вездеход гнал по слишком узкой для него дороге, разбрызгивая грязь и обдирая борта о сухие колючие ветки.

– И они еще урожай здесь возят? – бурчал научный консультант, следя, как заносится в память профиль дороги. – Да их старье здесь без тягача не пройдет.

– Небось и не ходит, – отозвался пилот. – По раскисшим дорогам они на приколе кукуют. «Дождик, дождик, перестань!»

Губернаторский гость коротко рассмеялся. Ему нравилась его команда. Верные, надежные, опытные. Лучшие кадры «Герона». С такими дело сладится.

– Ч-черт!

Дернуло, развернуло, затрещало; пассажиры замерли, накрытые коконом безопасности, и лишь пилот терзал управление, пытаясь выправить прущий юзом сквозь лес внедорожник. Разбрасывая щепу, рухнул на колпак кабины сбитый ствол – к счастью, изрядно трухлявый. Машину перекосило, один борт увяз в раскисшей глине, другой нелепо задрался, – и наступила тишина.

Впрочем, ненадолго.

– Что это было? – со спокойной яростью спросил эксперт.

Пилот сипло откашлялся.

– Управление отказало. Какая-то хрень заглушила сигнал.

– Какая «хрень»?! Подбирай выражения!

– Всплеск внешних полей, – чуть дрожащим голосом сообщил научный консультант. – Вот запись. Шеф, на то похоже, что аборигены включили периметр, причем на боевой режим.

– За каким?!.

– Тихо, – оборвал ругань эксперт. – Все, что ты имеешь сказать, скажешь лично господину губернатору – я предоставлю тебе такую возможность. Покажите запись.

– Вот. – Консультант перегнал на «сетевушку» последние метры дорожного профиля. – Глядите, естественный фон синим идет, повышенный, но в рамочках. А красный всплеск – наведенное. По всем показателям – защитное поле периметра на максимуме энергии. Губернатор вас не предупреждал?

– Разумеется, нет. И, разумеется, у него найдется тысяча причин, почему именно сегодня надо было вспомнить о периметре.

– Может, случилось что?..

– Случилось! – взорвался представитель «Герона». – Мы случились! Экспертная комиссия с правом осмотра всей колонии! Но если он решил устроить нам пышные похороны, то…

– Шеф, связи нет, – перебил пилот. – Аварийная волна молчит. Двигателям кранты, сами не починим. Что делать будем?

Резонный вопрос, отметил шеф. Если авария – дело рук губернатора, действовать по инструкции, то есть сидеть в машине и ждать помощи – верная гибель.

Вскоре после обеда первый корень дотянулся до воды. Дальше дело пошло быстрее: к вечеру подоконник был сух, а стебель морочницы – полон драгоценной влаги. А дождь все шел, а старик снова хлебнул, и впереди был месяц дождя – месяц долгожданного цветения.

– Они думают, это так, дурь, – бурчал старик. – Соглашусь, дурь. Но кто мы будем без этой дури? Зачем лететь к звездам, если цель – новая птицеферма? Для чего почти бесконечная жизнь, если цель в этой жизни – выплыть самому и утопить ближнего? Нагрести бабла и хрюкать? А свинарник назвать Зурбаганом.

Старик сплюнул и приложился к бутыли.

Морочница выпустила первый бутон.

– Только ты меня и понимаешь, – сказал старик. – Ну ее в пень, такую жизнь.

Хлопнула дверь, впустив в тамбур косые струи ливня и троих насквозь мокрых, заляпанных глиной незнакомцев.

– Связь есть? – хрипло, зло спросил первый из вошедших.

– Там. – Старик махнул зажатой в руке бутылкой на дверь рабочей половины. – Аптечка тоже там. Вам нужен антидот.

– Не нужен, – спокойно ответил второй. – Мы приняли антидот, прежде чем выйти под дождь. Суточную дозу. Но за предложение спасибо.

Первый уже щелкал допотопным передатчиком, пытаясь наладить связь.

– Боже, – третий, оторопев, смотрел на окно. На деревце в слишком тесном горшке. – Это же… Силы небесные, что это?!

Морочница кокетливо расправила листья. Первый цветок уже распустился, огненный, как перо жар-птицы; три новых бутона тревожно алели.

– Не «что», – дотошно поправил старик. – «Кто».

– Но… Но цветущая морочница смертельно опасна!

– Очевидно, нет, – подал голос второй. – Я подозревал, что нас ждут на этой планете сюрпризы.

Старик вгляделся:

– Господин Герондаки? Вот уж не ожидал…

– Откуда вы меня знаете?

– Первые ролики «Герона». Тогда вы сами рекламировали свою компанию. У меня хорошая память на лица.

– Ну что ж, рад встрече, – господин Герондаки, основатель, владелец и генеральный директор крупнейшей в метрополии фармацевтической компании, протянул старику руку. – И вдвойне рад, что ваш губернатор не поднапряг свою память. Признаться, я не ожидал, что кто-то еще помнит… прокол, серьезный прокол! Я ваш должник, господин…?