Текст книги "Дозвониться до небес"

Глава 13
Чертовщина

В школе есть такой гнусный период, когда учеба даже у полного лоботряса начинает отнимать почти все время. Хотя в первом классе мы тоже старались быть прилежными учениками. Кто день, кто неделю – по-разному. Близился к завершению предпоследний год школьных мучений. Еще не военные действия, но уже похоже.

Арсений решил, что он – исключение из правил, и прикинулся больным. Благо бабке даже врачи были обязаны. Больничный? Да пожалуйста! Мне начало казаться, что ей обязаны все нужные люди. Даже странно, что правительство до нее не добралось. Хотя на кой фиг бабке правительство? Действительно – есть ли прок в правительстве для отдельно взятого гражданина?

– А на кой хрен они мне сдались? – Да, не задавай глупых вопросов и не получишь такой ответ.

Как всегда, разговор происходил на кухне. Поводом моего появления, как часто теперь бывало, оказалась передача домашнего задания для Арсения.

– А что вы внука как в тюрьме держите?

– Ты разок с покойниками пообщалась – и до сих пор мне не доверяешь?

– Так то покойники были, – нет, однозначно, лучше мне рот зашить, чтоб глупостей не говорила.

– Ты мне не веришь?

– Верю!

– Тогда не лезь не в свое дело. Лучше помоги, чем сможешь. Надеюсь, на тебя можно положиться? Ну, тогда я уйду ненадолго.

Иногда мне кажется, что за хорошие отметки я должна благодарить Арсения. Он так редко бывал на уроках, и я так часто ему помогала, что невольно знала больше одноклассников. В общем, и в этот раз все шло по-наезженному. По настоятельной просьбе бабки я каждый день приносила Арсению задания и рассказывала, как дела в школе. Мне уже начало казаться, что я из-за него переквалифицировалась в репетитора. Борька и Вовка тоже заглядывали, но значительно реже. Они бабки опасались и правильно делали. Она им так и не простила вторжения в свою комнату.

Арсений выглядел бледнее меня, но благодаря гантелям даже прибавил в весе. Главное – в нужных местах. У него даже бицепсы наметились.

– Надоело. Меня достало сначала выслушивать всю эту хрень на уроках, а потом еще тебе пересказывать! Ты филонишь. Ты симулянт и просто не хочешь ходить в школу. Трус и жулик! – На меня порой находит.

Хочется уличать, скандалить и выводить всех из себя. Наверное, гормоны играют или у меня психика неуравновешенная. В общем, я про этот дефект знаю и стараюсь его исправить. Но при Арсении можно и повыкобениваться.

– Пошли на улицу! Одевайся и пройдемся. Метров сто для начала. Если на тебя кирпич не свалится, будем каждый день гулять. Может, ты и до школы дойдешь. А если тебе так страшно – давай тебе на голову каску наденем? Как у строителей. Или корытом прикройся. Я в кладовке видела. Валяется без дела. Жестяное такое.

– Я не против. Но при одном условии – тебе намордник наденем, чтобы не ругалась.

Арсений устал терпеть мои насмешки. Оделся и пошел. Без корыта. Такой смельчак! Я рядом бреду. Фотик в руках. Мало ли – вдруг на него самолет грохнется, а я сфоткать успею.

– Смотри-ка ты – уже от дома отошли, а ты пока цел и невредим!

Я поймала его бледное лицо в фокус, и тут нас накрыло. Это был первый увиденный мной смерч городского масштаба. Высотой метра в два. Состоящий из сухой соли, оставшейся после посыпания улиц. И еще в нем был всякий мусор и шелуха от семечек.

Фото получилось – зашибись!

– Арс, ты прям как реклама быдло-гопов. Весь в семках. Просто голубь.

– За голубя можно и по морде схлопотать!

Смерч тем временем заметно уменьшился в размерах, слегка взвыл и двинулся в сторону тополей. Где деформировался до простого завихрения пыли.

– Жесть! Ты, блин, уникум. Тебя в цирке показывать надо! Прикинь, выходишь на арену, а вокруг смерч из слонов.

Он обиделся и пошел домой. Спина сутулая. Грязный и сердитый.

– Постой! Я больше не буду! Извини, а?

Но Арсений выругался и закрыл дверь перед самым моим носом. Естественно, я повернулась спиной и принялась колотить по ней ногой, приговаривая слова из «Винни-Пуха»:

– Сова, открывай, медвед пришел!

– Да пошла ты!

– Как тебе не стыдно! Как можно не открывать великому медведу? Может, меня по твоей вине сейчас настигнет кара небесная… в виде дождя из ипохондриков, холериков и сангвиников!

Он не открывал. Наверное, совсем обиделся.

– Я фотку твою при тебе сотру! Честно! А если не откроешь – выложу ее ВКонтакте. Вид у тебя на ней ржачный.

– Заходи.

Оказавшись в безопасности, Арсений сразу стал выглядеть гораздо лучше, даже невзирая на мусор в растрепанных длинных волосах. Я стерла фото, после чего он окончательно пришел в себя.

– Как думаешь, это бабкиных рук дело? – Это я спросила. – Ну, она делает так, чтобы тебя напугать?

– Вряд ли, – нерешительно сказал Арсений. – Просто я тебе не все рассказывал. Я ведь пробовал выходить из дома. И каждый раз обламывался. Один раз пес под ноги кинулся, а я через него перелетел и в лужу. И еще бомжиха набросилась. Хотела бутылкой по башке меня охреначить. Еле удрал. И под машины попадал, но каждый раз в последнюю секунду спасался.

– Чертовщина! – счастливым голосом завопила я. – У меня есть рецепт на такой случай. Только ты мне должен поверить.

Отыскав на кухне пакет с хлебными корками, я выбрала сухарик поприличнее и всучила Арсению. Всесторонне осмотрев его, он в полном изумлении поднял на меня глаза.

– Его сожрать надо?

– Да нет. Погоди. Я сейчас все по правилам сделаю.

Налила в стакан воды. Побормотала над ним для важности. По-честному, я нужные слова в тот момент забыла. Да какая разница? У воды ушей нет – ей плевать, что я там шепчу.

– Держи хлеб в левой руке. Держишь? Ни о чем не думай! Это важно!

– Как я могу о чем-то думать, если ты постоянно орешь!

Мы помолчали с минуту. Я протянула Арсению стакан и попросила кинуть сухарь в воду.

– И что дальше?

– Смотреть будем. Если он потонет – тебя сглазили. Если нет…

– То могу спокойно выйти на улицу и несглаженный провалиться в люк, – мрачно продолжил Арсений.

Сухарик покрылся маленькими бусинками воздуха и смотрелся в воде очень живописно. Он не тонул, но почему-то принялся плавать кругами.

Я срочно соорудила понимающее лицо и сообщила:

– Против часовой стрелки плавает, зараза. Придется другим методом действовать. Давай яйцо!

– Левое или правое? – неумно пошутил Арсений, но все-таки пошел к холодильнику.

– Дурак ты!

– Почему?

– Родился таким!

Наверное, он ожидал другого ответа, поэтому не смог сразу сообразить, как лучше меня послать и куда именно.

Взяв другой стакан, я снова набрала свежей воды. Аккуратно разбила яйцо, так что оно плавно опустилось в воду – как батискаф, только желтый.

– Гляди! Запоминай, как оно сейчас выглядит. Чтоб потом не сомневался!

Мы вдвоем вытаращились на желток, который смотрелся как таинственная планета в окружении разводов белка.

– А теперь сядь на табурет, а я сзади встану. Только молчи и…

– Ни о чем не думай, – покорно согласился Арсений. – А сколько не думать-то? Я, оказывается, так не могу. Мысли так и крутятся.

– Ты дыши…

– Спасибо тебе огромное за разрешение!

– Не перебивай! Я и так путаюсь. В общем, дыши и сосредоточься на дыхании. Вдох-выдох. Медленно и равномерно. Всё. Поехали!

Как предписано в книжке, я аккуратно водила этим стаканом над макушкой Арсения. По часовой стрелке. Тщательно воображая, как все плохое переходит на это несчастное яйцо. И невольно прикидывая, когда волосы Арсения станут редеть. Они густые у него. Красивые волосы. Лучше моих. Потом вспомнила, что надо мысленно повторять одну и ту же фразу. Которую я тоже благополучно забыла. Поэтому приговаривала все запомнившиеся фразы. Получился аццкий винегрет.

– Черт испортил, Бог поправил… У вас веник, а у меня здоровье… Как влетел, так и вылетел… Блин, это не из этой оперы… Ваше зло вам в ребро. Откуда пришло, туда и ушло. Тому кто попортил – говна, а моей корове молока…

– Может, хватит уже? – подал голос Арсений. – А то у меня голова кружиться начала. И чем это воняет? Ты пукнула, что ли?

Я посмотрела на стакан. И попыталась изречь что-нибудь вразумительное. А потом очень захотела поставить это на стол. Но вовремя вспомнила, что так поступать никак нельзя. Кажется, там было написано про проточную воду. Унитаз – самое то!

– Эээто че такое? Ты как это туда подложила? – Арсений от увиденного начал заикаться.

– Я сама боюсь! Ты только не трогай, я сама его выкину.

– На сгнившего птенчика похоже, – задумчиво предположил Арсений, вглядываясь в недра стакана.

– Смердящий он какой-то.

Мы вместе домчались до сортира, Арсений распахнул дверь, а я почти на грани рвоты выплеснула этого поганого гнилого птенчика в унитаз. Вода с шумом унесла заразу в канализацию.

Потом я долго мыла руки. Арсений распахнул окно, но все равно вонь не уходила. Тогда он зажег обрывок газеты.

– Вы чего – дом собрались спалить, ироды? – Разозленная бабка поставила сумку с продуктами, отобрала у внука газету и макнула ее в раковину. – Навоняли-то! Снова грибочков покушали?

Она посмотрела на меня. На забытый стакан с сухариком, который к тому времени благополучно утоп. Увидела скорлупу. Сложила все факты вместе и пошла на меня как БТР на врага.

– Я больше не буду!

– Правильно. Не будешь! Я тебе сейчас руки оторву и в жопу вставлю!

– Бабушка! – Арсений прикрыл меня своим телом.

– А ты куда смотрел?

– В стакан, – честно признался Арсений. – Там было яйцо, а потом оно стухло и стало как гнилой зародыш.

– Всё. Я больше так не могу.

Она махнула на нас рукой и побрела в кухню.

Раньше я не замечала, что у бабки на кухне столько новых вещей. Микроволновка. Красивые разделочные доски. Фигня для очистки воды. Сковородки фирмучие. Тоже дорогие. Наверное, это все ей надарили. Благодарные клиенты. Готовность рассматривать что угодно, лишь бы не думать – моя плохая черта характера.

– Че делать будем? Она реально разозлилась. – Арсений смотрел на меня как грустный щенок спаниеля.

– Прощения просить?

– Не простит. На этот раз ты ее действительно взбесила. Кстати, могла бы объяснить, что это вообще было? Фокус какой-то, да? Это говно у тебя в кармане было спрятано? В пакете? Я угадал?

– Да отвянь ты. Какой на фиг пакет? Он шуршал бы, и вонь никуда не спрячешь… Я в книжке про это узнала. Там написано – от сглаза и порчи помогает. Но если подумать, то твоей бабке порчу снять – раз плюнуть. Я права?

Арсений тщательно обдумал мои слова. И они ему явно не понравились. Хотя я бы на его месте тоже бы не шибко радовалась.

– Помириться не получится, – принюхиваясь как пес, сообщил он мне.

Уходить не прощенной мне не хотелось ни разу. Потоптавшись у входа в комнату, я набралась отваги и вошла.

– Эээ, – промямлила я, глядя в бабкину спину. – Я тут подумала…

– Ты думать умеешь? Вот новость-то! – проворчала вредная бабка.

– Вы только скажите – я все сделаю. Только простите меня, пожалуйста.

По спине сложно понять, как она реагировала на мои слова. А от ее молчания воздух казался едким, как кислота.

– Я вас очень прошу – простите, а?

Бабка повернулась немного и искоса глянула на меня.

– Все сделаешь?

– Ага!

– Тогда принеси мне то, что лежит у тебя в коробке под кроватью.

Я растерялась. Но быстро сказала «да». Быстрее, чем подумала. На автомате.

– Слово не воробей. Насовсем заберу. Так и знай, – паскудным голосом уточнила бабка.

В одном она права – воробей к словам никаким боком. Тем более к словам обещания. Черт меня за язык дернул заранее соглашаться на все.

– Не кисни, фея ты наша недоделанная, – с таким напутствием Арсений закрыл за мной дверь.

На следующий день пришлось распрощаться с любимой куклой Барби. С которой я давным-давно пообещала не расставаться никогда. Чуть не плакала, но отдала. Хотя боялась выпускать ее из рук. Тот, кто начитался всякого вуду, меня поймет.

Бабка со мной даже не попрощалась. Арсений сочувственно снова пожелал мне не киснуть и затворил дверь. В подвале мышь громко насыщалась сухарями. И звук был ехидный, я готова в этом поклясться.

Совет

Если у вас что-то покрали, а вора не сыскать, то получите из потери выгоду. Вообразите украденное и мысленно положите его в мешок. А поверху накидайте все, от чего хотите избавиться. Болезни, гневливость, ссоры-раздоры, все, что вам лишнее. И напоследок киньте в этот мешок картонную коробку, не открывая! В ней от вас уйдут те горести, про которые вы и знать не знали. Неплохо вообразить и то, как вор, довольный и счастливый, уходит от вашего дома с наполненным мешком.

Глава 14
Потертый город

Когда я не знаю что делать, то поступаю одинаково – не делаю ничего. Просто брожу по городу и жду, когда подсказка сама подвернется мне на глаза. Чаще всего день проходит не зря. В городе много разных надписей, кроме названий улиц и разного рода магазинов. Можно сказать – город просто кишит текстовыми подсказками. Главное, идти себе не спеша и обдумывать свою проблему. А потом поднимешь глаза, а на стене – «прокрастинацией называется состояние, когда человек занимается чем угодно, только не тем, что в данный момент необходимо сделать». Я не вру. Это на листе бумаги было написано от руки и приклеено на стене дома.

Если подсказка не находится – гуляю ночью. Но ночью можно найти много чего кроме подсказки. Например, неприятности на жопу. Поэтому лучше всего прояснения в мыслях искать именно днем.

Знаете, за что я так люблю свой город? В Питере никогда не чувствуешь себя одинокой. Даже если у тебя нет друзей – есть ты и город, а это уже не так мало.

На Малой Садовой улице меня ждала первая подсказка. Первый всплеск озарения пропал даром, но внутри что-то екнуло, когда я простояла несколько минут, наблюдая за двумя девчонками, которые старались раскрутить каменный шар. Это и шар, и фонтан одновременно. То есть шар в воде. Ладно, не буду пытаться понять, как он устроен. Все равно не пойму, но это и неважно. Девчонки громко смеялись, и шар медленно вращался под их ладонями. Я тоже захотела попробовать, но постеснялась. Такие дела лучше вытворять, когда не одна, а в компании.

Мимо пронесся живчик в костюме и с лентой. Судя по всему – свидетель на свадьбе. Невеста с женихом важно, делая вид, что им фиолетово всеобщее внимание, направились кидать монетки на карниз. Вроде бы на карнизе обитал памятник коту. Не связав каменный шар и метание монеток, я уже насторожилась. Какая-то дельная мысль пыталась достучаться до моего подсознания, но ей что-то мешало.

Стайка детей оккупировала памятник фотографу с бульдогом. Дети поштучно фоткались, делая многозначительные лица.

– Упс. Это всё неспроста, – подумала я.

Мелкий отфотографированный мальчик пораженно задрал голову, рассматривая что-то одному ему интересное.

– А в чем смысл фоткаться именно у этого памятника? – спросила я ребенка, кивая на железного дяденьку с бульдогом.

Мне показалось, что, раз подсказка не может пробиться в мой ум, стоит получить ее более очевидным методом. Мальчик явно знал больше и вполне мог меня просветить.

– Ну ты даешь! Про это все знают, – он явно хотел прибавить «даже туристы», но передумал. – Слушай сюда. Нужно загадать желание и зацепиться с фотографом мизинцами, чтобы оно исполнилось. Можно сделать проще – взять его под правую руку. Или еще проще – надо загадать желание, а тебя в этот момент на фотик снимают. И все непременно сбудется! Я три способа попробовал. Поскорее бы мои желания сбылись!

– Офигеть, в смысле – спасибо, – поблагодарив знатока города, я поняла, что именно мне нужно.

От постоянных прикосновений памятник фотографу местами заметно отполировался. Это как шемякинский Петр Первый – у него коленки как зеркало, что сразу выдает количество больных ногами горожан. Климат у нас к артриту располагает.

В общем, у меня было желание, а в городе для его исполнения понаставили кучу разных чудесных памятников. Конечно, умнее всего было бы поехать в Кронштадт к дереву исполнения желаний, но времени не было.

Оставалось набросать список и двинуться по местам потертостей. Я остановила свой выбор на Дворцовой площади по причине близости. Идти совсем недалеко. Пока идешь, можно подумать. Например, о том, почему иногда площадь кажется просторной, а иногда нет. Каждый раз удивляюсь. Короче, приперлась я к Александрийскому столпу и засомневалась. Смутил меня ангел с крестом, тот, что со столпа на нас медитирует. В голове крутилась какая-то легенда про ангела с мечом и трубой. И хоть убей – не могла я вспомнить, какой из ангелов призван отгонять нечистую силу. Вроде как у этого ни меча, ни трубы нет. Только крест и змея под ногами. Ладно, буду думать о желании и нарезать круги по площади. Эээ, а в каком направлении двигаться-то?

Пришлось позвонить Гоше. Он знаток мистической стороны города. И верит в приметы касаемо исполнения желаний.

– Ты где сейчас стоишь? – заволновался Гоша.

– Прямо перед столпом. Желание уже загадала, а дальше не знаю, что делать.

Оказывается, Гоша был поблизости и у него тоже возникло желание. Мне показалось, что оно исполнилось, когда он увидел меня. У него вид такой был – будто он неделю ждал моего звонка, и вот я перед ним. Я его издали заметила. Идет быстрым шагом, полы плаща развеваются, как знамена. Но как только меня заметил, сбавил скорость и пошел медленным прогулочным шагом. Типа он и не торопился вовсе. Я сразу подумала: Гоша репетирует приветственную речь. Он любит меня удивлять. Так и есть – вместо приветствия он выдал цитату, спертую из чьего-то блога. Гоша так часто делает. Понравится ему чужое высказывание, он его заучит и потом дарит радость каждому встреченному.

– На Дворцовой площади московские гей-активисты провели акцию за равноправие ЛГБТ. Акция прошла успешно – участники реализовали свои равные права получить от ментов по морде и оказаться в обезьяннике.

По всей вероятности, от меня ожидали громкого заливистого смеха. Но, во-первых, я ни фига не поняла. Во-вторых, я не знала, что такое ЛГБТ, а в третьих – на кой черт мне сдались гей-активисты? Они все время стремятся гей-парад у нас провести. А я так думаю – неправильно это. По многим причинам. Но самая главная, на мой взгляд, в том, что в России слово «парад» уж очень однозначно воспринимают. Парад – это шествие победителей. Я и сама так думаю. Так какой на фиг гей-парад?

Гоша, склонив голову набок, как задумчивая ворона, терпеливо ожидал моей реакции. На секунду мне показалось, что он еще чего-то ожидал. Быть может, нежного взгляда или трепетного поцелуя? Поняв, что в романтическое свидание встреча не превратится, Гоша снова стал как раньше – высокомерной статуей, снизошедшей до разговора.

– Ты вроде как собрался мне помочь? – Попытка направить Гошины мысли в нужное русло оказалась успешной. С третьего раза. Когда он понял, что я позвала его действительно по делу.

– Значит, у тебя есть желание мистического характера, и ты просишь у города помощи? – уточнил Гоша.

– Ну да. Не в церковь же мне с ним идти, в самом деле?

– Логично. Я так понимаю, мне лучше не спрашивать, про что желание? Ну и правильно – если кому скажешь – оно не исполнится. Начнем с того, что мы видим. Вот столп. Бери меня под руку, и потопали. По часовой стрелке. Запомнила?

Запомнить-то я запомнила, но мне подумалось, что для ангела мы бродим по часовой стрелке, а если смотреть снизу – то вроде как неправильно. Запутавшись напрочь в теории относительности, я покрепче взялась за Гошину руку.

– У памятников есть разные запчасти для исполнения желаний, – важно сообщил Гоша.

Незамедлительно вообразив эти самые запчасти, я неприлично хихикнула.

– Фууу. Я не про это. Как только закончим здесь, пойдем к атлантам. У них магическими считаются большие пальцы на ногах.

– Да я уже поняла, как глянешь на памятник – сразу видно, что нужно тереть.

– Не перебивай. Я этого не люблю. Значит, большие пальцы ног атлантов трут молодожены. Чтобы брак был удачным, а дети красивыми и здоровыми. Алгоритм действий таков – думаешь о желаемом и трешь. Отвлекаться от нужной мысли никак нельзя. Поняла?

– А мне показалось, что пальцы не только молодожены натирают.

– Правильно. Давно замечено, что пальцы атлантов помогают в решении любых проблем. Но если кто их тер при тебе – он дурак и невежда. Потому как при зрителях этого делать никак нельзя.

– Проблема, – огорчилась я.

Сейчас подкрасться к ногам великанов без свидетелей было сложновато. Народ так и сновал туда-сюда.

– Ладно, к пальцам мы не пойдем. Но для наших целей вполне сгодится нос доброй собаки Гаврюши. Очень популярное животное. Хотя… ее слишком облюбовали студенты и безработные. Нет, Гаврюша нам не подходит. До сессии мне далеко, а работа нам пока без надобности.

Я немного огорчилась. Тереть собачий нос гораздо приятнее, чем огромный палец.

– Так, что у нас еще имеется?

– Чижик-пыжик! – обрадовалась я.

– Сама ты чижик, – улыбнулся Гоша. – В него монетки бросают, чтоб в Питер снова вернуться.

– Ну да, а потом их кто-то пронырливый собирает.

– Точно. И у зайца то же самое. Ну, я про памятник зайцу, который спасся от наводнения.

Мы заканчивали второй круг. Гоша молчал, явно ловя взгляды прохожих. Ему, как всегда, было интересно, как мы смотримся со стороны. Для него мнение окружающих очень важно. А я шла и думала, чего именно хочу. Я хочу, а это крайне важно понять, чего именно хочется, так вот – я хочу, чтобы у меня появился шанс стать настоящей ведьмой. Шанс? Неправильно. Я хочу стать настоящей ведьмой. Что такое «настоящая»? Так. Я хочу стать ведьмой? Опять что-то не то. Слово «стать» вдруг показалось многозначным, глупым и противным. Но другого на ум не приходило. Тогда я решила, что идея со звонком Богу тоже неплоха. Дьяволу звонить мне что-то не хотелось.

– А потом мы пойдем на Университетскую набережную, – вклинился в мои мысли Гоша. – Дворцовая и набережная – чуть ли не самые магические места.

Насколько я в курсе – на набережной магия темновата. Там сфинксы и грифоны. У грифонов трут разные места и по разным причинам. Лапа приносит счастье в дом. Крыло – для карьерного роста. Гладить голову сложнее. Там хитрость есть. Голову гладишь, а сам смотри в очи сфинксу напротив – тогда сбудется любое желание. Говорят, что черные маги вытерли на голове грифона приличную плешь. Есть еще один вариант для исполнения любых желаний. Надо сунуть грифону руку в пасть и взяться за его зуб. Прикольное ощущение – так и кажется, что пасть сейчас захлопнется и отхватит тебе руку.

– А для тех, на ком венец безбрачия, – внезапно сообщил Гоша, – есть проверенный вариант. Надо только на стрелке Васильевского острова найти рожи гранитных львов и поцеловать зверя прямо в морду. Буквально через неделю встретишь будущего супруга.

– Гоша! Ну ты даешь! Неужели ты собрался целоваться со львами? Нет, не молчи – признавайся, собрался ведь, да?

– Ничего я не собрался, – отбивался Гоша. – Это если лет десять в одиночестве страдаешь. Мне-то лет сколько? Я не старый совсем. И вообще – отстань от меня по-хорошему.

– Ты злишься. Значит, я права.

– Отстань. Лучше скажи мне, что ты знаешь про собор Петра и Павла?

– У него тоже неплохая репутация в смысле выполнения желаний. Там так делают – надо встать под шпилем на медный пятачок, но лицом на восток, тогда через тебя пройдет сильнейший энергетический луч.

Тут меня сомнения одолели. Наверное, в соборе моя просьба будет неуместной. Про собор еще говорят, что, если у тебя кошмарная неизлечимая депрессия – достаточно трижды обойти вокруг него, не заходя внутрь. А если нужно сдать экзамен – то потрогай могилу Павла I. Он и в бизнесе помогает. Хотя – на кой фиг Павлу кому-то в делах помогать? Он и себе-то помочь не сумел, другое дело – в экзаменах, тут не поспоришь. Многие трогали и сдали.

Третий круг был благополучно завершен.

– Ну вот. Теперь наверняка сбудется. – Гоша мечтательно посмотрел на ангела.

– Дурак ты, Гоша. Мы же должны были молча ходить и постоянно про желание думать, а сами проболтали все время. Почти все три круга – бла-бла-бла, – расстроилась я.

– С тобой так всегда! – рассердился Гоша. – Не могла раньше сказать?

– А я только сейчас вспомнила.

– Ладно. Пошли к сфинксам. Они стопроцентно помогут.

Как несложно догадаться, до сфинксов мы дошли не вовремя. Солнце, бледное и еле заметное сквозь облачную пелену, уже клонилось к закату. Пока мы по очереди натирали грифонов, начало смеркаться. Ухватив грифоний зуб, я боязливо всматривалась в странное лицо сфинкса. Кто их не видел – меня не поймет. От каменного изваяния веяло мистической опасностью. Улыбка как у Джоконды. Минуту назад была почти милая, а теперь зловещая. Помня промах на Дворцовой, я как молитву повторяла свое желание. Раз двадцать, не меньше. Да, я хочу стать ведьмой. Да, я хочу, чтобы в моей жизни появилась магия. Да, я хочу научиться изменять мир. Да, я хочу получить силу. Да, я хочу, чтоб бабка решила учить меня колдовству. Да, я хочу узнать, существует ли этот телефонный номер, и, если он существует, – хоть разок по нему позвонить.

Когда все «да, я хочу» закончились, лицо сфинкса не выражало ничего, кроме кровожадной радости. Гоша оттащил меня от грифона и повел «покушать». Я согласилась, но никак не могла совладать с желанием вцепиться зубами ему в тощее горло. Дикость какая-то! Потом мне захотелось выкинуть в реку велосипедиста. Или разбить витрину. Или заорать на весь город. Подлый сфинкс устроил во мне пустую тишину, которую было просто необходимо разрушить.

На ступенях спуска к Неве два гея занимались сексом. Как бы так повежливее сказать? В общем, один обслуживал другого. За парапетом веселые мальчишки фоткали это дело и ржали как идиоты.

– Нечего здесь смотреть, – сердито обругал меня Гоша.

Я послушалась, но немного расстроилась – а где мне на это смотреть? Настроение и так психопатическое, а тут народ размножается, тьфу, совокупляется. Романтичные такие, на фоне вечной Невы и прекрасного города.

– Надеюсь, это никак не связано с нашими загаданными желаниями? – из вредности спросила я у Гоши.

– Нет. Эта тема не моя, – с сомнением в голосе ответил он. – Главное, ты запомни сегодняшнее число и свое желание. Когда сбудется – скажешь?

– А то!

Гоша подождал, когда я тоже попрошу его сообщить об исполнении желания, не дождался и, тяжело вздохнув, повел меня к метро.

Совет

Если вам требуется вызнать ответ на вопрос, нужно ночью одному пойти и сорвать семь листьев с деревьев разных пород. Эти листья следует положить под подушку и, пока не уснешь, повторять свой вопрос. Ночью приснится сон, в котором и будет правильный для вас ответ.

Дважды одни и те же листья не работают.

Если на дворе зима – придется добыть семь листьев с комнатных цветов.