Текст книги "Записки о Времени, названном «Оттепель». «Мастер и Маргарита»"

И только в последний момент, перед отправкой одиннадцатого номера в печать, было решено опубликовать и вторую часть романа, но уже в 1-м номере 1967 г. И тогда к названию «Книга первая» добавили сноску: «Вторую книгу романа читайте в январской книжке „Москвы“ за 1967 г.».

Из предисловия К. Симонова:

«…В щедром булгаковском таланте на протяжении, пожалуй, всей литературной деятельности писателя как бы соседствовали, оспаривая друг у друга пальму первенства, целых три разных таланта – талант сатирика, талант фантаста и талант реалиста, склонного к строгому и точному психологическому анализу….

Но, не пряча своего пристрастия к чему-то одному в этом романе, в котором так много разного, я представляю себе, что могут быть, а точнее, не может не быть иных читателей этой книги, с иными чем у меня пристрастиями, которым самыми блистательными страницами романа покажется фантастическая и в то же время такая щемящая, земная история отчаянной и безраздельной любви Маргариты к мастеру.

История любви, такой счастливой, и такой несчастной, и такой сильной и в своём счастье и в своём несчастье, что сам дьявол, пронёсшийся по страницам романа, не в состоянии ни помочь, ни помешать этой любви…

…Я убеждён, что при всех оттенках во взглядах на этот роман и даже при всех спорах вокруг него, которых, наверно, не миновать, у всех, кто прочтёт это последнее сочинение Михаила Булгакова, будет одно объединяющее их чувство: со смертью Булгакова из нашей литературы четверть века назад ушёл один из её самых блестящих и своеобычных талантов…»

Из послесловия А. Вулиса:

«Мастер и Маргарита» – лучшее творение Булгакова, очень своеобразное, подчас странное – и все же лучшее…

Это удивительное совпадение литературной теории и литературной практики лучше всего подтверждает правоту исследователя и одновременно показывает направление булгаковского поиска, идущего в жанровом русле, которое определилось в античную эпоху, а затем было значительно углублено творениями Рабле, Гофмана, Гоголя, Достоевского.

Главная коллизия романа основана на «сдвижении» трёх планов: «древнего», фантастического и современного. Колдовские авантюры Воланда, приключения Ивана Бездомного, в которых галлюцинация переплетена с объективно вероятными фактами, миф, оживающий в художественном вымысле героя как историческая реальность, – все это взаимно отражается под разными гротесковыми углами…»

Симонов уговаривал Елену Сергеевну вообще не смотреть вёрстку: «Пусть роман будет опубликован в как угодно урезанном виде, ведь через несколько лет я постараюсь выпустить роман целиком».

Журнальный вариант «Мастера и Маргариты» вышел с многочисленными сокращениями.

Всего было сделано 159 купюр: 21 в первой части и 138 во второй.

Вот, для примера, что напечатали в журнале:

– Как прикажете, мессир? – спросил Фагот у замаскированного.

– Ну что же, – задумчиво отозвался тот, – они – люди как люди… Ну, легкомысленны… ну что же… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… – и громко приказал: – Наденьте голову.

А вот то, что было в рукописи:

– Как прикажете, мессир? – спросил Фагот у замаскированного.

– Ну что же, – задумчиво отозвался тот, – они – люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или из золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их… – и громко приказал: – Наденьте голову.

Правда, работая над «Мастером и Маргаритой», Булгаков и сам сделал ряд сокращений.

Так, в четвёртой редакции романа шествие приглашённых на бал заканчивалось так:

«Но на пустой лестнице ещё оказались двое пожилых людей.

Коровьев прищурился, узнал, мигнул подручным, сказал Маргарите:

– А, вот они…

– У них почтенный вид, – говорила, щурясь, Маргарита.

– Имею честь рекомендовать вам, королева, директора театра и доктора прав господина Гёте и также господина Шарля Гуно, известнейшего композитора.

– Я в восхищении, – говорила Маргарита.

И директор театра и композитор почтительно поклонились Маргарите, но колена не целовали.

Перед Маргаритой оказался круглый золотой поднос и на нем два маленьких футляра. Крышки их отпрыгнули, и в футлярах оказалось по золотому лавровому веночку, который можно было носить в петлице как орден.

– Мессир просил вас принять эти веночки, – говорила Маргарита одному из артистов по-немецки, а другому по-французски, – на память о сегодняшнем бале».

Но ведь и в самом деле. Ну не место этим господам, подарившим миру образ Мефистофеля в литературе и музыке, среди тысячи висельников и убийц. Им место в более благородном заведении, где к ним обязательно присоединился бы и третий благородный господин – подаривший миру образ Воланда великий Михаил Булгаков…

С разрешения Главлита через «Международную книгу», которая торговала тиражами выпущенных книг, Елена Сергеевна передала полный текст романа итальянскому издательству «Эйнауди», убеждая все вышестоящие инстанции, что сокращения в журнальном варианте – всего 35 машинописных страниц – носят отнюдь не цензурный характер, а были вызваны исключительно необходимостью «выгадать место для публикации другого произведения».

Уже в 1967 г. роман вышел за рубежом и мгновенно принёс Булгакову мировую славу.

«Миша признан сейчас как замечательный писатель, его переводят в десятках стран: во Франции, в Англии, Италии, Испании, Венгрии, Чехословакии, Польше, Финляндии и т. д. и т.д.».

Случилось то, во что Елена Сергеевна так верила, что роман «Мастер и Маргарита» поставит имя Михаила Булгакова с именами Пушкина, Гоголя, Достоевского, ну может ещё Гёте и Шекспира…

А вскоре и в самиздате распространились копии всех сокращений с указанием строк и слов, после которых их нужно вставить.

На родине же писателя «Мастер и Маргарита» стали просто невероятной сенсацией для читателей.

А вот возможную реакцию критиков на роман Булгаков смог описать заранее:

«Однажды герой развернул газету и увидел в ней статью критика Аримана, где Ариман предупреждал всех и каждого, что он, то есть наш герой, сделал попытку протащить в печать апологию Иисуса Христа.

Через день в другой газете за подписью Мстислава Лавровича обнаружилась другая статья, где автор её предлагал ударить, и крепко ударить, по пилатчине и тому богомазу, который вздумал протащить (опять это проклятое слово!) её в печать.

Остолбенев от этого неслыханного слова «пилатчина», я развернул третью газету. Здесь было две статьи: одна – Латунского, а другая – подписанная буквами «Н. Э.». Уверяю вас, что произведения Аримана и Лавровича могли считаться шуткою по сравнению с написанным Латунским.

Достаточно вам сказать, что называлась статья Латунского «Воинствующий старообрядец». Я так увлёкся чтением статей о себе, что не заметил, как она (дверь я забыл закрыть) предстала предо мною с мокрым зонтиком в руках и с мокрыми же газетами. Глаза её источали огонь, руки дрожали и были холодны. Сперва она бросилась меня целовать, затем хриплым голосом и, стуча рукою по столу, сказала, что она отравит Латунского».

Но отравить Латунского Маргарите не удастся, зато:

«Маргарита щурилась на надпись, соображая, что бы могло означать слово «Драмлит»… …увидела рядом с лифтом на стене чёрную громадную доску, а на ней выписанные белыми буквами номера квартир и фамилии жильцов… она жадно начала читать фамилии: Хустов, Двубратский, Квант, Бескудников, Латунский…

– Латунский! – завизжала Маргарита. – Латунский! Да ведь это же он! Это он погубил мастера.

…Да, по гроб жизни должен быть благодарен покойному Берлиозу обитатель квартиры №84 в восьмом этаже за то, что председатель МАССОЛИТа попал под трамвай, и за то, что траурное заседание назначили как раз на этот вечер. Под счастливой звездой родился критик Латунский. Она спасла его от встречи с Маргаритой, ставшей ведьмой в эту пятницу!..»

Возможно, данное описание и стало причиной того, что очень многие критики просто опасались писать рецензии на роман. За весь 1967 год их было всего три («Новый мир»; «Подъем». Воронеж; «Сибирские огни». Новосибирск).

Но потом всё вернулось на круги своя и началось.

Булгакова обвинили «в приверженности абстрактному гуманизму, который доводит героев романа до сотрудничества с „лагерем Тьмы“». Что у него «высшим и единственным мерилом поведения является голос собственной совести». В то время как «высшим мерилом поведения должны быть интересы классовой борьбы, но никак не собственная совесть». Что Булгакову не удалось отразить «нравственную атмосферу советской действительности 30-х годов». А суть этой атмосферы составлял «героический подвиг народа», «стремление быть на самых трудных участках в избранной области». У Булгакова же невозможно найти главного – «изображения героики борьбы и труда советских людей».

Но читатели не обращали внимания на такие отзывы, и номера журнала с «Мастером и Маргаритой» молниеносно исчезали из библиотек…

Да, это был роман, который одни пытались разгадать и объяснить, а другие просто не могли оторваться от страниц, на которых слились в единое целое и пред-Евангелие Нового завета, и Евангелие от Булгакова.

При этом в пред-Евангелие нет ни нагорной проповеди, ни хождения по воде, ни крестного хода, ни вознесения на небо… Зато много говорится о Понтии Пилате и раз за разом утверждается, что «в числе человеческих пороков одним из самых главных является трусость».

А в Евангелии от Булгакова проповедовались замечательные истины: что «рукописи не горят», что «никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!», что «свежесть бывает только одна – первая, она же и последняя», что «факт – самая упрямая в мире вещь» и что есть на свете настоящая, верная и вечная любовь, силе которой позавидует даже всесильный Дух зла и Повелитель теней.

Но, конечно же, надо прочитать роман не один раз, чтобы понять всю его глубину. Чтобы понять, что на его страницах действует ещё одна сила, которой подчиняется даже Воланд.

«А не надо никаких точек зрения, – ответил странный профессор, – просто он существовал, и больше ничего».

Но именно Он сыграет очень важную роль в судьбах Мастера и Маргариты.

Историк, который однажды, выиграв сто тысяч, купил книг, нанял у застройщика, в переулке близ Арбата, две комнаты в подвале маленького домика в садике и начал сочинять роман о Понтии Пилате…

А потом он встретит прекрасную незнакомку и поймёт, что всю жизнь любил именно эту женщину!

И наконец:

«Он прочитал сочинение мастера, – заговорил Левий Матвей, – и просит тебя, чтобы ты взял с собою мастера и наградил его покоем. Неужели это трудно тебе сделать, дух зла?

– Мне ничего не трудно сделать… А что же вы не берете его к себе, в свет?

– Он не заслужил света, он заслужил покой.

– Передай, что будет сделано, – ответил Воланд…

– Он просит, чтобы ту, которая любила и страдала из-за него, вы взяли бы тоже…

– Без тебя бы мы никак не догадались об этом…»

В 1968-м режиссёры Александр Алов и Владимир Наумов начинаются съёмки фильма «Бег».

Наумов вспоминал, что Елена Сергеевна говорила им:

– Я, единственный представитель Михаила Афанасьевича на земле.

Мы её так и воспринимали.

Елена Сергеевна посмотрела сделанный материал – картину уже собранную, готовую.

И вот конец фильма. Всадники скачут между землёй и небом…

Она пригласила нас на следующий день к себе на обед.

– А почему Вы в траурной рубашке? – вдруг спросила она.

– Это не траурная рубашка. Это Евтушенко привёз мне из Америки и подарил две рубашки.

– Нет, это траурная рубашка…

Утром позвонил сын Елены Сергеевны, Серёжа Шидловский, и сказал: чтобы мы не приезжали. Мама умерла.

Возможно, что у неё просто закончились силы, которые до последней капли она отдала, чтобы выполнить клятву, данную умирающему мужу:

– Я обещаю тебе, что твои произведения будут напечатаны.

В России существует «пушкинский мир», «гоголевский мир», «чеховский мир» теперь, благодаря Елене Сергеевне, стало очевидным появление особого «булгаковского мира»…

Зрители входят в залы кинотеатров, занимают свои места, медленно гаснет свет, и на экране появляются начальные титры фильма «Бег»:

По мотивам произведений

М. А. Булгакова

Литературный консультант

Е. С. Булгакова

Два вечных имени: Мастера и Маргариты…

Основная литература

Булгаков М. А. Жизнь господина де Мольера. – М.: Молодая гвардия, 1962. (серия «ЖЗЛ»)

Булгаков М. А. Мастер и Маргарита // Москва. 1966. №11. 1967. №1.

Булгаков М. А. Собрание сочинения в 5-ти томах. Т. 5. Мастер и Маргарита. – М.: «Художественная литература», 1990.

Булгакова Е. С. Дневник. – М.: Издательство «Книжная палата», 1990.

Варламов А. Н. Михаил Булгаков. – М.: Молодая гвардия, 2008. (серия «ЖЗЛ»)

Воспоминания о Михаиле Булгакове / Сост. Е. С. Булгакова, С. А. Ляндрес. – М.: Советский писатель, 1988.

Вулис А. З. Роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». – М.: «Художественная литература», 1991.

Ермолинский С. А. О времени, о Булгакове и о себе. – М.: Аграф, 2001.

Зеркалов А. Евангелие Михаила Булгакова. – 3-е изд. – М.: Текст, 2006.

Каверин В. А. Михаил Булгаков и его Мольер / Булгаков М. А. Жизнь господина де Мольера. – М.: Молодая гвардия, 1962. (серия «ЖЗЛ»)

Константин Симонов в воспоминаниях современников: Сборник. – М.: Советский писатель, 1984.

Лесскис Г. А. Триптих М. А. Булгакова о русской революции: «Белая гвардия»; «Записки покойника»; «Мастер и Маргарита». Комментарии. – М.: ОГИ, 1999.

Михаил и Елена Булгаковы. ДНЕВНИК МАСТЕРА И МАРГАРИТЫ. – М.: ВАГРИУС, 2004.

Смелянский А. Михаил Булгаков в Художественном театре. – М.: Искусство, 1986.

Соколов Б. В. Булгаковская энциклопедия. – М.: Локид; Миф, 1997.

Филюхина С. В. Один год из жизни «Мастера и Маргариты» в советских журналах // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2011. №3.

Чудакова М. О. Жизнеописание Михаила Булгакова. – 2-е изд., доп. – М.: Книга, 1988.

Чудакова М. О. О «закатном романе» Михаила Булгакова. История создания и первой публикации романа «Мастер и Маргарита». – М.: Эксмо, 2019.

Яновская Л. М. Записки о Михаиле Булгакове. – М.: «ТЕКСТ», 2007.

Яновская Л. М. Из переписки с Константином Симоновым // «Урал», 1987, №5.

Яновская Л. М. Последняя книга, или Треугольник Воланда, с отступлениями, сокращениями и дополнениями. – М.: ПРОЗАиК, 2013.

Яновская Л. М. Творческий путь Михаила Булгакова. – М.: Советский писатель, 1983.

Интернет-ресурсы.