Текст книги "Призрак нереального (сборник)"

Он замолчал, словно давая мне время на осмысливание сказанного, а затем произнес, – и так до встречи?

– Все это выглядит как авантюра, но я готов рискнуть, – ответил я.

– Вот и славно. Как ни покажется странным, мне было приятно с вами познакомиться в данной ситуации, а не в иной, в какой я обычно появляюсь. У вас есть выдержка, вы смогли быстро и правильно все понять, а не впали стопор. Я не буду исчезать, а уйду тем же путем, что и пришел, чтобы не шокировать, еще успеете удивиться.

Он поднялся, попрощался и вышел из кабинета, тихо затворив за собой дверь.

После его ухода я еще посидел некоторое время в кабинете, пытаясь осмыслить произошедшее. В голове кружился рой мыслей, но, ни за одну из них я не мог зацепиться, чтобы упорядочить хаос. То, что произошло, представлялось нелепым и абсурдным, неким фарсом и любой нормальный человек, к которым я себя до сих пор относил, не мог воспринимать все это серьезно и верить в реальность произошедшего. В тоже время, я знал, что это было реально. Потихоньку мысли стали приходить в порядок. «И почему я? Я не издавал всеобщий вопль человечества. Я просто размышлял, не веря в возможность получить ответ. Мало ли, о чем мы думаем или просим. Чаще всего это так, возможность выпустить свои мысли. Если считать это шуткой моих размышлений, не высказанных вслух, то она оказалась очень неудачной. И что? Мне теперь расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь? Этого я не хочу. Или я выпал по какой-то только им известной системе. Так, как выпадают случайные числа. Все может быть. Кто знает, кроме них, что там наверху, какие правила написаны и как по ним играть. Правила, они пишут сами, не приглашая нас. А жаль, что не приглашают. Отношения с ними, это как играть в азартные игры с государством. Государство меняет правила игры до тех пор, пока не выигрывает», – размышлял я, глядя в окно.

Затем я поднялся, понимая, что пора все-таки домой. Выйдя из клиники, я посмотрел на голубое небо, которое просматривалось сквозь листву деревьев, и порадовался очередному солнечному дню, который начался так обычно, но так неожиданно заканчивался. При всех возможных проблемах, жизнь приятна, хотя бы тем, что радует взор.

Глава 4. Заседание № 1

На другой день в семь часов я вышел из клиники, где меня около машины уже ждал мой вчерашний посетитель.

– Добрый вечер, – произнес он, когда я подошел к нему.

– Добрый, если вы так думаете.

– Ну, к чему такой пессимизм! Или вы опасаетесь? Напрасно, батенька, напрасно. Все не так страшно, конечно, необычность ситуации влияет на вас, но все будет хорошо. Просто поверьте мне.

– Вам? – усмехнулся я.

– Мне. Я один из немногих в этом мире, кому можно верить. Я всегда выполняю обещания. Не всегда даром, но не в нашем случае.

Из клиники выходили сотрудники, после окончания рабочего дня, и смотрели на моего собеседника. Он явно привлекал внимание, особенно женщин. Еще бы, статный мужчина, тип, который притягивает, что впрочем, ему было не трудно.

– Вы явно пользуетесь успехом у женщин – польстил я ему.

– Такова моя сущность. Я хорошо сохранился, не смотря на возраст.

– Я думаю, все проще. Они чувствует дьявольскую привлекательность. Не так ли?

– Разумно и точно подмечено, – ответил он, взглянул на мимо проходящую женщину, и продолжил, – а иначе, кто бы со мной заключал сделки, будь я иным. Но нам пора.

Мы сели в машину. Заведя мотор, я спросил – Куда?

Он назвал адрес, и мы тронулись, после чего я поинтересовался, – а как к вам обращаться? Завтра меня могут спросить с кем был?

– Роман Олегович Коршунов. Да. Пусть будет так. Ваш коллега из провинциального города. А познакомились на совещании, семинаре. Но для вас просто Роман, я, же называю вас по имени.

– Хорошо. Из инициалов получается РОК.

– Заметили? Замечательно. Так оно и есть.

В дальнейшем мы ехали молча. Мой пассажир смотрел на улицы, рассматривал прохожих и, лишь когда мы свернули на нужную улицу, сказал: – После того старого, желтого дома будет поворот направо. Въезжайте в арку и по двору к третьему дому номер двадцать один.

Я заехал во двор, объехал клумбу и остановился на небольшой площадке, так чтобы не загораживать проезд. Это был квадратный двор, окруженный домами в пять этажей постройки пятидесятых годов. Выйдя из машины, мы направились ко второму подъезду. Во дворе на удивление никого не было. Обычно в таких дворах гуляют вечерами мамы с детьми и сидят на скамеечках пенсионеры.

Мы поднялись на четвертый этаж и остановились у двери квартиры двадцать семь. Достав ключ, он открыл дверь.

– А почему в квартире? – спросил я, когда мы вошли и закрыли дверь.

– А где еще? На улице не очень удобно. Можно было где-то в офисе, но это хлопотно. Там люди, охрана. Пройти незамеченными я могу устроить, но надо ли? А квартира пуста. Хозяева в отпуске.

– Так могут увидеть соседи.

– Правильно. Скажу больше, уже увидели. В глазок из квартиры напротив смотрели, пока я открывал дверь. И из окна смотрели, когда мы выходили из машины. Но это так ерунда. Я здесь, как знакомый хозяев, квартиру охраняю, пока их нет. Потом все забудут, что здесь кто-то был. Проходите в комнату.

Пройдя через прихожую и миновав дверь в кухню, я вошел в большую комнату и остановился на пороге. Мебели в комнате не было и вообще, она не походила на обычную комнату в квартире. Из окна не проникал дневной свет. Окно было, но света из него не было. Комнату заливал мягкий белый свет, который лился отовсюду и как бы из ниоткуда.

– Проходите, не удивляйтесь, – сказал стоявший сзади меня Роман, я решил его так называть про себя, когда мы в нашем мире, и тем, кем он был по своей сущности при встречах, – все будет и мебель нужная. Мы пришли в другое измерение. Мебель есть, но она в другой реальности, там, где вы и живете. Домашняя здесь не подходит. Я имею в виду наш случай. Диваны, кресла, серванты, не располагают к беседе и серьезности нашей встречи. Мы же не в гости пришли. Так что смелее в иную реальность.

Я прошел, за мной зашел Роман, и закрыл дверь.

– Ну, вот и пришли, – сказал мой спутник, – сейчас придет ответчик. Голос в комнате звучал тихо, его эхо гасили стены.

В стене открылась дверь, которую не было видно, так как не было никаких ручек, и в комнату вошел мужчина лет пятидесяти. На нем были светлые полотняные брюки, парусиновые туфли и хлопчатобумажная белая рубашка на выпуск. Длинные темные волосы, с легкой сединой, спадали на плечи. Окладистая борода, аккуратно подстриженная, немного старила. Его голубые глаза излучали доброту и были совсем молодыми. Нос чуть с горбинкой. Изящный изгиб губ. В общем, это было лицо, приятное на вид.

«Примерно таким его и представляют люди» – подумал я, и тут же услышал, – «так удобнее, потому как люди нарисовали подобный образ, так, зачем преподносить что-то иное».

– Кто со мной разговаривает? – подал я голос.

– Я, – ответил вошедший, – но телепатия для вас не привычна, поэтому перейдем на обычную речь.

– А кто вы?

– Я, есть Он.

– Он это значит тот, кого вы люди называете Всевышним, Творцом, – услышал я пояснение сатаны.

– Давайте присядем, – сказал седовласый. Из ниоткуда появился стол, причем я оказался по одну сторону, а оба моих собеседника по другую, – присаживайтесь. Сзади меня появилось кресло с высокой спинкой. Рядом с моими собеседниками также возникли кресла, в которые они сели. Между ними возник столик. Вся конструкция напоминала стандарт кабинета в виде буквы Т.

– Стандартное помещение чиновников, – сказал я.

– Конечно, – ответил сатана, – так привычнее для вас.

– И так, – снова взял слово седовласый, – я действительно Бог, как люди меня называют иногда Всевышний, но это моральные понятия, я больше считаю себя Создателем. Не забывайте, что мир кто-то создал. И не смотрите так напряженно. Вы не спите, это не галлюцинация. Сюда вы приехали добровольно. Добровольно? – он посмотрел на сатану.

– Добровольно. Я сделал предложение. Зачем в таких вопросах насилие, – пояснил сатана.

– Вы просили о встрече, я услышал и подумал, почему бы и нет? Но вы хотите разобраться или просто любопытство? Или вы вызвали меня на суд и хотите предъявить мне обвинения?

Глотнув слюны, я как бы со стороны услышал свой осипший голос: – Обвинение – это описание преступного деяния, когда оно доказано. Я не прокурор, не общественный обвинитель. Я бы не хотел использовать столь категорическую формулировку.

– Не бойтесь меня, – перебил Всевышний, – говорите нормально, я не так страшен, хотя понимаю всю необычность ситуации для вас.

– Если пользоваться житейской терминологией, – продолжил уже окрепшим голосом, – то это упрек, хотя и не точно. Пусть будет попытка разобраться, правдивы ли упреки по отношению к вам.

– Не зависимо от формулировок, я правильно понимаю смысл. Не будем цепляться за слова. Так это любопытство или?

Я посмотрел и пытался нащупать в своем мозгу ответ, хотя, что это я, он все видит во мне, – Конечно, я любопытен, но в данном случае лучше считать это попыткой, – я отгонял прочь все не нужные мне мысли и продолжил, – но учитывая, что вы можете разговаривать телепатически, то зачем встреча? И почему в этом странном зале, в котором ни свет, ни сумерки, а какое-то ровное освещение? Где я? – задал вопрос.

– Между светом и тьмой – сумерки. Это более комфортно. Взор становиться мягче и спокойнее. При ярком свете видно дальше, но глаза устают и зрение притупляется. Во тьме плохо видно и глаза приходиться напрягать, и только сумерки позволяют увидеть то, что близко и что дорого, в том виде, как есть. Вас не устраивает освещение, обстановка?

– Устраивает, хотя и не важно, в данном случае.

– Почему же? Ваше желание, тем более такое не сильно серьезное легко выполнить.

– Единовременно в текущий момент, возможно.

– А что вас не устраивает вне текущего момента?

– Согласно вашей интерпретации, все мы живущие на земле, живем между светом и тьмой.

– Интересно почему?

– Потому что, пытаясь заглянуть в будущее, пытаемся увидеть свет, притом пытаемся заглянуть порой так далеко, что глаза режет от напряжения. В темноте тоже не живем, все-таки пытаемся видеть вокруг себя. Вот и остаются сумерки, в которых нам комфортно. Все в пределах досягаемости.

– Есть доля логики, но оставим это.

– Позвольте, я добавлю по поводу обстановки, – заявил сатана, – можно, конечно, можно сделать все вокруг необычным. Но зачем это вам? Все это выглядело бы, как сон, а так реальность. Хотите ущипну? – улыбаясь, спросил он.

– Нет, не надо.

Но сатана протянул руку, через стол и дотронулся до моей руки. Прикосновение было реальным, как обычной человеческой руки и сказал, – продолжим. Вы хотели суда. Вот вам и организовали. Это помещение и будет залом заседаний. Конечно, не в его привычном виде, но согласитесь, не красиво, если вы будете сидеть за столом выше Всевышнего. Это не корректно по отношению к нему, а так более демократично. Вот и обставили стандартно. Всевышнего, предлагаю считать не подсудимым, а ответчиком, вы – судья, ну а я, как и говорил ранее, во всех остальных ипостасях. Устраивает?

– Да. Как ни странно, необычность встречи уже не вызывает страха, не пугает неизвестностью. Это не свойственно человеку.

– Страх возникает, когда нет веры, любви. А у вас есть, иначе меня бы здесь не было, – пояснил Всевышний, – веры не в меня, а веры в возможности, хотя себе этого и не говорите.

– Но если вы можете управлять моими чувствами, эмоциями, то, как быть уверенным в объективности, что это думаю и говорю я, а не вы мне помогаете?

– Нам это зачем? Тогда можно было бы вообще вас не приглашать. Логично?

– Логично.

– Тогда приступим и давайте без привычных фраз зала суда «Встать, суд идет».

Пока он говорил, Всевышний молча, слушал наш разговор, не подавая никаких реплик.

– Слушается дело, по предъявлению претензий со стороны человека к Всевышнему. Судья – представитель рода человеческого. Секретарь – сатана, то есть я, в миру Роман Олегович. Отводы есть? – Выдержав паузу, продолжил, – отводов нет.

– Давай без шутовства.

– Что так сразу? – спросил я.

– А как иначе! Вы ведете дело.

Я увидел, что передо мной на столе лежит лист бумаги с вопросами, на которых не стал концентрировать внимание и, поняв, что вляпался, и отхода нет, сказал:

– Вопрос ответчику. Кто вы?

– Я есть Он. Создатель мира, Вселенной, всего живого и не живого. Я Создатель света и тьмы. Мир был создан мгновенно, в один миг, а вот дальше эволюция. Дальше я выстраивал его по задуманному. Создание мной мира не случайность – замысел.

– Свидетель, вы подтверждаете слова ответчика?

– Конечно. Первый, кого я увидел, получив свою сущность, был он и больше никого. Я был вторым в этом мире, поэтому не мог создать его, а значит только он и создатель, – и, сделав паузу, предложил, – давайте договоримся также об обращениях. Предлагаю ответчика называть Создатель – это точнее отражает его сущность.

– Хорошо. Этот мир создали вы? – Продолжил я.

– Да.

– Зачем?

– Если бы я мог также четко сформулировать ответ, как вы задаете вопрос, то думаю, все было бы иначе или вообще ничего не было бы, и я решил познать себя.

– Каким образом?

– Создав Вселенную, а в ней планеты и много чего. Но сначала было слово.

– Какое?

– Я есть!

– Что потом?

– Я услышал себя и решил, что надо создавать видимое и познавать себя. Считайте, что первоначально я сделал подарок себе. Кто мог еще это сделать? Не было никого. Он правильно сказал, – и Создатель кивнул на сатану, – Было ничто, стало все. Красиво, необычно, привлекательно. Но до этого была тьма.

– Как это можно доказать?

Улыбнувшись, Создатель ответил, – не буду демонстрировать свои возможности уничтожением всего, что создал, а затем создавать вновь, но в процессе буду демонстрировать, что будет необходимо. А пока, например.

Свет вдруг исчез. Наступила полная темнота, не было видно даже собственной руки. Это даже нельзя было назвать тьмой. Это был полный мрак. Он не давил, он поглощал. Поглощал мою сущность, мои мысли. Я не чувствовал своего тела, я мог только каким-то образом понимать, что я есть и я живой, но вот в каком виде не знал. Но главное – страха не было.

– Что это такое? – в темноте спросил и услышал я свой глухой голос.

– Это материя. Это все и ничто.

– Почему черного цвета?

– Материя не имеет цвета. Это ваше понятие черный цвет. На самом деле это пустота. Вселенная в основном состоит из темной материи, согласно вашим понятиям. Пусть будет темнота, но что было бы, если бы я сделал иначе? Темнота вдруг исчезла, и вокруг все стало светлым, и не понятно где что. – Как бы люди увидели звезды, планеты на этом фоне? Ничего же не видно, а так, я думаю, придумал правильно. Наглядно?

Освещение вернулось к первоначальному.

– Пока да.

– Свидетель, вы подтверждаете, что так и было?

– Нет. Откуда мне знать. Меня же тогда не было, да и разве увидел бы я его в такой темноте. Не логично. Сами же видели, не видно даже собственного пальца у носа. Так что, увы, не могу ответить ни отрицательно, ни положительно. Чего не видел, того не видел, – улыбаясь ответил сатана.

– Хорошо, но что касается привлекательности, не все на земле согласны с этим, снова обратился я к Создателю. – Какой внешний вид вы имеете?

– Любой, но для удобства я принял вид человека, не думаю, что будет приятно видеть нечто иное.

– А каким его увидели вы, свидетель?

– Да примерно таким же, как сейчас. Он даже не состарился с тех пор, – шутливо ответил сатана.

– Как и вы? – поддел его я.

– Как и я. Но это его заслуга.

Я снова повернул голову к Создателю: – Сколько вам лет?

– Вечность. Я был, есть и буду всегда. Возможно, в разных формах материи. Я – есть все. Состою из материи, что существует.

– Согласно Завету, вы создали Землю и все что на ней за шесть дней. Это верно?

– Не все. Я создал только живую и не живую природу. Все остальное и хорошее и плохое сделали люди сами.

– При создании вы обдумывали, что создаете?

– Я привык думать. Это практически мое единственное занятие. Мне спешить было не куда.

– Но вы создали все за шесть дней? Не поторопились? Разве можно что-то сделать хорошее в таком масштабе за столь короткий срок? Не было времени? – повторил я вопрос Ирины Сергеевны.

– А времени действительно не было. Но если я создал мир, то ничего значит не было, а учитывая, что мир должен развиваться, значит должно быть что-то до и после. Вот я и придумал время. Надо же, как то измерять прошлое, настоящее и будущее. Движение, когда оно началось остановить трудно. И мне это нравится. Я не пресытился созданным миром, иначе я стал бы занудой. Мир продолжает развиваться.

– А почему все-таки за столь короткий срок?

–. Этого вполне достаточно. Можно было, конечно, растянуть, но смысл? Самое необходимые материалы и понятия были введены. Зачем тянуть? Да и увлечен я был. К тому же введя понятие времени я начал отсчет. Прошлое было, настоящее это миг где я и вы есть, а будущее – там, где еще пока ничего нет с точки зрения человека, так как он не все знает, да и не надо, иначе процесс познания закончится.

– А почему выходной?

– Я Всемогущ, но люди нет и вам нужна передышка в делах. Ничего случайного я не делал. Результат очевиден. Разве не так? Не все так уж и плохо. Хотя, да, возможно, я поторопился.

– А что скажет свидетель?

– Я считаю, задумка правильная у него была. Если бы он не придумал выходной, то все погрязли бы в делах, думали только о них, и жизнь была бы мукой, что меня тоже не устраивает. Я искуситель, а не мучитель. Без отдыха быстрее бы изнашивались. Да процесс эволюции и доказал это. Длительность жизни ранее была значительно короче, когда думали только и о хлебе насущном. Когда уж тут думать о душе! В выходной человек расслабляется, мысли всякие появляются. Человек думает о возвышенном, о нем, например, не упоминает его имя всуе, ну и мне есть дело. Так что, когда у человека выходной – у меня лично, больше работы. Но выходной он сделал либо, чтобы пожалеть вас, либо в эгоистичных целях, чтобы к нему обращались в покое, он замолчал, – хотя второе вряд ли. Эгоизм ему не присущ, иначе мир был бы другим. Добрый он.

– Ваше могущество?

– Безгранично. И на хорошее и на плохое. Но плохое, скорее припишут ему, – и он кивнул на сатану.

– Да, уж. Чего мне только не приписывают. Хотя это не моя область. Моя – это люди и только они. Как ни покажется странным, но они мне интересны и не перестают меня удивлять. Надеюсь, я им тоже интересен, потому как обращаются ко мне и вспоминают. Пусть плохое будет мое. Я от этого не отказываюсь, но и в моей бочке дегтя, бывает ложка меда, а не наоборот, как у вас.

Когда он закончил, наступила пауза. Я еще не знал, что спросить, вернее вопросы были, но я не был готов продолжать, и видимо почувствовав это стана предложил:

– Извините, но мне кажется надо на сегодня закончить. Для первого знакомства достаточно. Я предлагаю Дмитрию дать время на осмысление всего происходящего, а затем продолжить, – помолчав и выдержав паузу, которую никто не нарушил, продолжил, – значит, нет возражений. А раз нет, прошу вас Дмитрий закрыть заседание, как привычно людям.

– Я согласен.

Свет стал меркнуть, но темнота не наступала. Я вдруг увидел, что ответчика уже нет.

– Я не буду вас провожать, надеюсь, выход найдете. Мы еще увидимся в другое время, – услышал я голос сатаны, и обнаружил, что он тоже исчез.

Оставшись один, я встал с кресла, которое сразу исчезло, и продела обратный путь к входной двери. Открыв ее, не задумывался, смотрит ли кто в глазок из квартиры напротив, мне было все равно. Закрыв за собой дверь, разделявшую мир необычного и непознанного от мира реального, я стал спускаться по лестнице.

Выйдя из дома, с удивлением обнаружил, что было еще светло и, что во дворе люди. Если ранее он был пуст, то теперь в песочнице играли дети, на скамеечках сидели пенсионеры. Пройдя мимо них, я сел в машину и выехал со двора.

Глава 5. Прием в поликлинике

Меня разбудил сигнал будильника, который нудно издавал звуки, действуя на нервы любому живому человеку. Открыв глаза и найдя его, нажал кнопку, пока Вика не проснулась. Было шесть часов. Обычно я просыпался в половине восьмого, но сегодня надо было пораньше в клинику. Взглянул на Вику и в очередной раз, поняв, что сделал правильный выбор спутницы жизни, я откинул одеяло, встал и, надев халат, отправился в ванную. Там, посмотрев на себя в зеркало, подумал: – «Пока еще ничего. Конечно, возраст накладывает свой отпечаток, но не все так плохо». Проведя рукой по щеке, достал безопасную бритву. С юности не любил электробритвы, для меня бриться ей, все равно, что чесать щеку, а обычное бритье было хоть и дольше, но позволяло проснуться окончательно. Затем встал под душ и, манипулируя кранами, пускал на себя то холодную, то теплую воду. Бодрило жутко. Струи воды били по голове, телу и стекали, а я просто стоял и наслаждался потоками воды, которые окатывали меня.

Выйдя из ванной, прошел на кухню, где, чтобы окончательно почувствовать радость жизни, сварил кофе. Его аромат бодрил больше, чем сам вкус. С чашкой, подошел к окну и, вдыхая аромат посмотрел за окно, чтобы оценить, что готовит сегодняшний день. Первое впечатление было положительным. На небе не было ни облачка, и день обещал быть теплым.

Мое любования утренним городом, его тишиной и пустотой улиц прервались видимо только что проснувшимися мыслями о вчерашнем. «Ну что? Получил то, что хотел? Ты думал это так, игрушки? Нет, мой милый, процесс запущен и обратного хода нет. Зачем ввязался в это? Жил бы себе спокойно. Мог отказаться, но не стал. Испугался? Что превысило страх или любопытство? Наверное, все-таки любопытство», – крутились в голове мысли. Мне не верилось в произошедшее. Вчерашняя встреча была какой-то не реальной, по сравнению с этим небом и всем, что я видел из окна. В памяти всплыл вчерашний вечер дома.

Встреча действительно прошла в ином временном измерении. По земным понятиям она заняла не более получаса, хотя в реальности была не менее двух часов. До дома я доехал спокойно и был в квартире в начале девятого. Когда вошел в квартиру, то прошел в комнату, где Вика сидела в кресле и разбирала фотографии моделей. На столике, что стоял возле нее, лежали еще какие-то документы.

– Я пришел.

Вика подняла голову и, посмотрев на меня, ответила: – Замечательно. Подожди минут пятнадцать, я закончу, и будем ужинать. Подождешь?

– Конечно – я ей улыбнулся и вышел. Подойдя к двери комнаты сына, я постучал и вошел.

– Привет сын. Как успехи в учебе? Помощь нужна?

– Привет. Нет, сам справлюсь.

– Ужинать с нами будешь?

– Без меня.

– Ладно – и я вышел. На кухне остановился у окна. Оно меня стало манить, словно это было окно в иной мир. Рассматривая людей, которые возвращались домой, я не услышал, как вошла Вика.

– Что ты там увидел? – раздался у меня за спиной ее голос.

– Да, так. Ничего особенного. Все по-прежнему.

– Думаю это не плохо, какая-то стабильность.

Я слышал, как она чем-то гремит, разогревая ужин. За все время, что она занималась на кухне, я ни разу не повернулся. Лишь когда она сказала, – садись за стол, – я повернулся и, подойдя к столу сел. Вика внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала. У меня была замечательная жена. Она понимала, что доставать меня расспросами, только провоцировать на более глубокое молчание, захочу, сам все расскажу, а так, все равно о главном умолчу. Без особого аппетита и энтузиазма я поглощал ужин.

– Я понимаю, что, наверное, не так выгляжу, как обычно, но прошу тебя, ни о чем меня не спрашивать. Потом все расскажу. Но главное, поверь, что это не имеет отношения к работе, там все в порядке, и, ни к тебе, ни к сыну это отношения не имеет. У нас в семье все, как и прежде. Это несколько иное, не реальное что ли. Так мысли, но все потом. Хорошо? – сказал я, глядя на жену.

– Хорошо. Я знаю, что всему свое время. Как понадоблюсь, ты мне скажи. Я знаю, что ничего плохого ты сделать не можешь.

– Спасибо, что ты у меня такая понятливая.

– Да, тебе крупно повезло – улыбнулась Вика, – когда закончишь ужинать, убери все за собой. Я пойду, поработаю.

– Ладно.

Она вышла, а я, оставшись наедине со своими мыслями, вяло ковырял в тарелке.

Вот такой разговор состоялся у меня вчера дома. Я еще раз порадовался за себя, что мне повезло с женой.

Покончив с воспоминаниями и допив кофе, я переоделся и тихонько вышел из дома. До работы доехал быстро. В эти утренние часы город еще не испытывал нагрузок автомобилей, которые ждали своих хозяев на парковках. Воздух был по-утреннему свеж и даже чуть прохладен, что давало возможность наслаждаться им. Перед клиникой машин было также мало и, припарковавшись я прошел к себе в кабинет заняться разбором картотеки и подготовить рецептуру кремов.

До приема оставалось еще время, когда дверь кабинета открылась, и в нее вошел заведующий отделением и за ним следом, к моему удивлению Роман, который мне мило улыбался из-за спины заведующего.

– Дмитрий, извини, что вот так запросто, без предупреждения. Утром ко мне пришел Роман Олегович и представился твоим коллегой из другого города и попросил разрешения присутствовать у тебя на приеме. Он сказал, что вы знакомы. Я помню вчера, он сидел в очереди на прием, думал пациент, так он мне сказал, что хотел преподнести сюрприз и появиться поэффектней, а скромность не позволила просто прийти, свалившись как снег на голову.

– Знакомы, знакомы, – улыбнулся в ответ на улыбку Романа, – что касается скромности вопрос спорный, а эффекты он любит. Здесь ему нет равных. Я даже благодарен, что эффект был без потрясений, такой тихий спокойный, без неожиданных потрясений.

– Я понимаю, что это не в наших правилах, но Роман Олегович был чертовски убедителен и настойчив, что я не смог ему отказать. Ты не возражаешь против его присутствия?

– Чертовски убедителен? – повторил я с ухмылкой, – это он может. Это у него в крови, если можно так сказать.

На мое замечание Роман улыбнулся и промолчал.

– Я проверил у него дипломы об образовании и прочие документы. Все в порядке. Есть достойные сертификаты для работы, – продолжил Костя.

– Я догадываюсь. Для Романа Олеговича дипломы и прочее, так мелочь. Он очень способный и для него получить любой диплом или сертификат, не проблема. Проблема в их использовании.

– Значит договорились. Роман Олегович, вы зайдите ко мне в конце приема – и Костя вышел из кабинета.

– Ну, что же, устраивайтесь, коллега, сейчас начнем прием, – я жестом показал ему на кресло, – пациенты у меня бывают капризные, так, что имейте ввиду. И еще, – я посмотрел ему в глаза, – дайте мне обещание, что ни с кем из моего окружения, с кем вам придется общаться, ничего не произойдет. Не надо предпринимать никаких действий, чтобы поймать их в свои сети.

– Совсем?

– Во всяком случае, не здесь, в моем кабинете.

Роман внимательно посмотрел на меня, вздохнул и сказал: – Обещаю, хотя соблазн будет. Но я вам обещаю, все только с вашего согласия, кивните головой если что. Я уже давно не был среди людей и мне интересно, как они сейчас живут и чем живут. Все будет хорошо.

– Никаких кивков. Я вам помогать не собираюсь. Не надо, Роман, привлекать меня. Я в эти игры не играю.

– Как скажете.

– Договорились. Тогда первая пациентка уже должна прийти.

В эту минуту раздался стук в дверь, и она открылась. В кабинет вошла женщина, лет пятидесяти. Не большого роста, полная. Главным, что выделялось на ней – бюст. «Комод, с выдвинутым верхним ящиком» – промелькнуло у меня.

– Здравствуйте. У меня назначено. Ее голос звучал пискляво, что не соответствовало ее внешности.

– Да, конечно. Сегодня у нас присутствует мой коллега, очень хороший специалист. Вы не возражаете против его присутствия Анна Павловна? Правильно?

– Совершенно верно, – произнесла она, пытаясь придать голосу значимость и величавость, – а он хороший специалист?

– У него столько дипломов, сертификатов, что ими можно увешать одну из стен этого кабинета.

Анна Павловна окинула Романа надменным взглядом, словно оценивала, стоит ли соглашаться, а затем ответила, – не возражаю. Наличие дипломов – не признак способностей, но я вам доверяю.

– Что Вас привело ко мне?

– Мне необходимо, что-то делать с собой. Тело стало рыхлым, вялым, кожа на лице тоже. Я, к сожалению, очень люблю поесть и если организм требует, мне трудно ему отказать. И вот результат на лицо.

«Если бы только на лицо, а тут кругом жировые складки» – подумал я, но произнес, – проходите за ширму я вас осмотрю.

Пока я ее осматривал, меня не покидало ощущение, что мои пальцы погружаются во что-то бездонное, и пальцы касались липкого, потного тела, но моя профессия требовала обходиться без эмоций. Ее маленькие глазки, которые едва просматривались сквозь заплывшие веки, смотрели на меня с надеждой.

После осмотра она спросила меня: – Есть еще надежда?

– Надежда всегда есть, но вам в любом случае надо ограничить себя в еде. Я дам вам направление на массаж и водные процедуры. Что касается кожи, то я подготовлю крем, который вы получите в нашей клинике дня через два.

Передав ей рецепт и направление, я пожелал ей всего доброго.

После ее ухода, Роман сказал: – Да, вам, тоже приходиться иметь дело не с самым приятным материалом. Осматривать ее, удовольствия никакого. Мне очень хотелось ей сказать, что ей нужны очки, чтобы увеличить ее поросячьи глазки. Кстати, она, при ее внешности, пытается увлечь мужчину.

– Откуда вы знаете?

– Мне ли не знать! У нее от мужа осталось наследство, вот она и пытается удариться во все тяжкие. Видя таких женщин, я думаю, что еще есть мужчины, которые пытаются обнять, необъятное.

– Это меня не касается. А что бы предложили вы?

– Я мог бы сделать ее стройнее, но цена так высока. Да и вам обещал не встревать. И зачем отваживать клиентов, на что жить будете? Но иногда могу предложить хорошие мази, народные, древние, безвредные и без колдовства.

– Не откажусь. С вами всему научишься.

– И не всегда плохому, – парировал он. – А что вы думаете о вчерашнем заседании? Есть хоть какая-то польза для вас?

– Разве в этом может быть польза? Я такой цели не ставлю. Да и в чем она?

– Честно ответили. А польза не всегда материальна. Дело не в том, что вы увидели Создателя, вам с этой ношей жить дальше. Материальная сторона – весомая часть в жизни людей, но не единственная. Есть еще и духовная. А польза может проявиться в том, что вы, возможно, будете смотреть на окружающий мир через иную призму своего «я». Размышляя, принимая решения, вы будете вспоминать его ответы. Вы будете вспоминать то, что увидели или еще увидите. Я уверен, что ваше мировоззрение измениться. Такие встречи не проходят бесследно. Мне от этого выгоды никакой, да и вы не мой клиент, но отношение к людям у вас изменится, не сразу, но измениться. Я так много видел, что могу это утверждать, а не просто догадываться об этом.