Текст книги "Оскал фортуны"

Глава одиннадцатая
Первое предупреждение

На какой-то момент всех свидетелей ужасной сцены словно парализовало. Даже Менгарец застыл соляным столбом, вцепившись побелевшими пальцами в брус борта и расширенными глазами уставившись на успокаивающуюся поверхность пролива. Создавалось устойчивое впечатление, что несчастных моряков уволокли на глубину необычайно сильные и свирепые хищники. Никто из погибших ни разу больше не вырвался на поверхность. Только обе шлюпки, перевёрнутые вверх дном, сиротливо остались плавать на месте трагедии. Подобным методом нападения не пользовались даже акулы. Разве что сразу всплыл в памяти Виктора один факт существования гигантских кальмаров, которые на одном из миров вот таким образом долго утаскивали купальщиков на глубину, пока их тотально не уничтожили службы очистки агрессивной фауны и флоры.

А вот здесь на ум сразу приходили недавно замеченные им с высоты тени. Но самый неожиданный шок свалился не из-за появления страшных хищников. И не из-за гибели шестерых людей, как это ни кощунственно звучало. А только от одного воспоминания, что совсем недавно здесь же, совершенно не подозревая о смертельной опасности, проплывала Розалия, тело парализовало обволакивающим страхом. Услужливое воображение дорисовало женскую голову среди волн и ударило по ушам истошным женским криком. А он, вот точно так бы, как сейчас, стоял на месте и ничего не мог сделать для той, что совсем недавно совершила величайший подвиг при его спасении. Да и не только в подвиге дело… Иначе бы не накрыло таким всеобъемлющим страхом…

Продолжали орать матросы, бросая на воду теперь совершенно бесполезные щиты и верёвки. Их перекрикивал рёв боцмана и резкие команды в рупор капитана. При всей бестолковости и массе лишних движений недостаточно обученного экипажа самый огромный бот опустили на воду сравнительно быстро. Как раз в этот момент старцы оказались рядом с Виктором и во второй раз за сегодня тронули за локоть.

– Господин Менгарец, советуем намазать наконечники гарпунов смертельным ядом. – Они указывали на пару опытных гарпунеров, которые в верховьях реки Хаваси славились своим умением добывать крупную рыбу. Сейчас оба воина готовились со своим снаряжением спуститься в бот.

– А если они сами оцарапаются остриями гарпунов? – стал приходить в себя Виктор. – Или ранят других матросов?

– У нас есть отличное противоядие. Успеем применить!

– Где яд? – Тут же в руку Монаха легла посудина из обожжённой глины. – Эй! Стоять! – крикнул он и, когда все замерли, подскочил к гарпунерам. Быстро выхватил у них увесистые гарпуны и окунул наконечники в густую маслянистую жидкость. Приговаривая при этом: – Хоть для людей это и не опасно, постарайтесь себя не повредить. Если неизвестные рыбы опять нападут, просто травите их, не жалея снаряжения.

– Поняли, ваша святость. – Кажется, подобная помощь со стороны великого человека охотников за крупной рыбой только воодушевила. – Пусть только эти твари покажутся!

Само собой, что все надеялись на внушительную массу командирского бота. Вряд ли неизвестные морские хищники смогли бы перевернуть такую тяжеленную и уверенно сидящую в воде лодку. Но всё равно за аварийной командой члены экипажа наблюдали с нездоровым вниманием. В том числе и с соседних яхт и корветов, откуда могли хоть что-то увидеть и понять в поднявшейся суматохе.

Как бы ни были все напряжены и готовы к новым неожиданностям, ничего странного вначале не произошло. Обе шлюпки удалось перевернуть, вычерпать воду, отбуксировать к корвету и поднять на палубу лебёдками. Но вот как только оставшиеся внизу два матроса стали крепить сам бот, нападение повторилось. Чуть приподнятую огромную лодку вдруг стали буквально таранить мощными ударами снизу. Хорошо, что матросы не упали в воду от первых толчков и сильной раскачки, а сразу уцепились за верёвочные лестницы и, как кошки, взобрались на палубу. Зато все остальные их товарищи с удобной позиции вполне успешно совершили ответную атаку.

С более высокого борта фрегата мечущиеся в воде тени можно было рассмотреть намного отчётливей, и ни один гарпун не прошёл мимо цели. Все восемь бросков можно было записать в актив стопроцентного попадания. Мало того, лишившись своего ядовитого снаряжения, гарпунеры использовали и два более крупных дротика, к концам которых крепились крепкие верёвки. И хорошо, что верёвки оказались сразу привязаны к бортовому планширу. Один снаряд в цель не попал, зато второй не просто пробил кожу неизвестного хищника, но и застрял там намертво, а в следующее мгновение его так рвануло на глубину, что всем показалось: верёвка не выдержит! Но она выдержала, затем чуть ослабилась и вновь стала многократно натягиваться, но уже не с такой силой. Дальнейшие команды далее подавали вошедшие в раж охотники:

– Приготовить багры и дубины!

– Вытравить второй гарпун!

– Завести таль лебёдки под верёвку во время послабления!.. Давай! Отлично! Теперь тянем, ребята! Вот так! Если упирается – чуть попускайте. Молодцы! Сейчас мы этого гада вздёрнем на палубу!

Когда тело не виданной пока ещё никем рыбины подтащили ближе к поверхности, второй гарпун мощно вонзился в противоположную оконечность хищника. Кажется, это и привело к его окончательной смерти, хотя уже на палубе и пришлось несколько раз его огреть шипастой железной дубиной в районе головы, прекращая конвульсии.

Пока тушу вытаскивали на борт, в воде ещё некоторое время продолжалось кипение кровавой пены. Похоже, оставшиеся морские чудовища поедали своих умирающих собратьев, потому что несколько матросов, наблюдающих с носа «Сражения», успели заметить, как одна подвижная и вёрткая тень закусила вялую и несопротивляющуюся товарку посредине и поволокла её на большую глубину. И так вода не отличалась прозрачностью, а теперь так вообще было трудно рассмотреть что-либо на глубине более двух метров. Но зато и атаки по прикреплённому боту прекратились, а когда его подняли и закрепили на палубе, все поспешили на осмотр убиенного чудовища.

Потому что иначе эту морскую тварь назвать язык не поворачивался. Виктор ворочал труп коротким веслом и не переставал удивляться изобретательности матушки-природы. Во-первых: всё пространство кожного покрова было покрыто лохматыми струпьями свисающих старых образований. Создавалось впечатление, что старую кожу постоянно надрезали повсеместно ножами, да так и оставляли. Некоторые лоскутки свисали на длину до пятнадцати сантиметров. Судя по некоторым замеченным движениям монстров в воде, во время движения вперёд эти струпья прилегали более плотно к телу, создавая видимость тотальной гладкости и скольжения. Но вот на воздухе представляли довольно омерзительное зрелище.

Во-вторых: классификации не поддавались и все остальные видимые части тела. Короткая морда скорей напоминала нечто среднее между акулой и крокодилом, зато зубищи в пасти могли напугать и саблезубого тигра. Помимо этого с каждой стороны верхней челюсти имелось по два глаза. Хвост пятиметрового тела завершался лопатообразным расширением в горизонтальной плоскости, как у кита. Также на теле имелись и четыре конечности с поразительно длинными и прочными когтями. Во время плавания они плотно вжимались в углубления на теле, нисколько не увеличивая сопротивление водной среды. Когда дионийцы более тщательно осмотрели лапы, они в один голос заявили:

– Не удивимся, если эти рыбки не только могут передвигаться по суше, но ещё и по дереву карабкаться.

После такого предположения сидящий рядом на корточках Монах Менгарец громко сглотнул и вскочил на ноги:

– Капитан! Немедленно расставьте матросов для постоянной вахты вдоль бортов! Раздайте им дубины и короткие вёсла! Адмирал! Вас попрошу немедленно оповестить все остальные корабли о грозящей экипажам опасности. Для более плотного дозора за поверхностью воды разрешаю при отсутствии сильного ветра становиться рядом бортами во время стоянки. Но вначале самое главное: донести до сведения его королевского величества о возможном нападении монстров с моря по суше. Пусть предупредит готовящихся к прорыву кавалеристов, что по пляжу придётся передвигаться с оглядкой в обе стороны. Наверняка эти твари на песке не так ловки, как в воде, но всё равно могут доставить немало неприятностей.

Когда все забегали и засуетились, выполняя приказания, Виктор опять уселся на корточки и с тяжёлым вздохом спросил:

– Насколько ещё хватит вашего яда?

– На один раз. А сколько на корабле гарпунов?

После переадресации вопроса бравым охотникам все услышали пессимистический ответ:

– Осталось десять малых и четыре вот таких больших.

– На остальных кораблях есть нечто подобное?

– Вряд ли. – Один из гарпунеров почесал в затылке. – Хотя везде хватает вполне приличного оружия: копий, алебард, двуручных мечей. Мне кажется, если эти твари вдруг вздумают заползать по скользким бортам, достаточно будет просто нанести рубящий удар по вот этому бугорку между второй парой глаз.

– Откуда такая уверенность?

– Так мы как раз сюда дубиной напоследок приложились, и это чудовище окончательно затихло. Значит, там у них самое слабое место.

– Хорошо, донесите эти сведения до каждого матроса, как у нас, так и на остальных кораблях. Ох, ну и вонь! – Менгарец непроизвольно попятился от туши, брюхо которой дионийцы начали разрезать с помощью огромного мачете и топора. – Да вы весь флагман этим запахом испортите! Может, его сразу за борт?

Мокрая тряпка на лице Фериоля мешала ему говорить, но слова доносились отчётливо:

– Ничего, палубу юнги драить умеют. Тогда как нам гораздо важнее знать, чем эти твари ещё питаются, кроме себе подобных и человечины.

Невзирая на омерзение и рвотные позывы, Монах тоже обмотал лицо мокрой тряпкой и стал внимательно наблюдать за работой старцев. Вот они начали от головы разрезать огромный желудок, и на окровавленную, загаженную слизью палубу шлёпнулась хорошо узнаваемая рука одного из матросов, которые погибли при падении со шлюпок. Вот вывалился ещё один несуразный кусок мяса, предположительно – часть бедра. Ну а когда в самом днище желудка оказалась чья-то частично переваренная голова, Виктор не выдержал и, согнувшись, бросился в подветренную сторону к ближайшему борту. Давно съеденный завтрак вырвался из него пенной струёй в забортную воду. Чего только не насмотрелся он в последние годы в этом мире, но до такой реакции дело дошло впервые. Он так и остался стоять, облокотившись на борт, всеми силами стараясь переключить свои мысли на любое другое действие, лишь бы не вспоминать жуткую картинку.

За его спиной ещё какое-то время дионийцы возились с тушей монстра, потом самолично сбросили лишние части разделанного тела в воду, и матросам понеслась команда «замыть палубу». К тому времени и Менгарец вернулся в нормальное состояние, разыскал глазами адмирала и отправился к нему:

– Донесли последние новости на берег?

– Да. И как стало понятно, его величество Гром Восьмой сильно обеспокоился. Предлагает нам до ночи отойти с этого места немного на юг. А потом вернуться под покровом темноты и ближе к рассвету догнать передовой отряд кавалерии. Они очень надеются на вашу разведку с воздуха.

– А ведь дельное предложение! Возможно, тут у этих тварей какое-то гнездовье или норы в обрывистом дне. Командуйте общий аврал, адмирал! Переходим на другое место.

Но как только Ньюциген сделал шаг в сторону, Виктор о чём-то вспомнил:

– Только не спешите сразу снимать с якоря флагман, мне ещё надо будет подробно переговорить с берегом.

Подозвав специально обученного семафорным сигналам флажков матроса, его святость отправился на корму и принялся отправлять его величеству депешу такого содержания: «Менгарец требует немедленного дознания у Мааниты всех сведений, которые она знает о морских чудовищах».

Не прошло и десяти минут, как с берега, который находился примерно в четырёх кабельтовых, просигналили ответ. Видимо, до того времени Гром Восьмой и сам догадался немного надавить на свою новую драгоценную игрушку. Фраз было достаточно:

«Водные монстры называются кашьюри. Подслушала о них совершенно случайно. Сама никогда их не видела и не представляет, как выглядят. Кашьюри – одна из самых больших тайн Гранлео. За попытку узнать о рыбах больше полгода назад была уничтожена одна из любимых наложниц императора».

Флагман уже на малой скорости уходил на юг, а пришелец всё ещё продолжал стоять на корме, так и этак рассматривая полученные сведения:

«Вполне может быть, что Маанита ничего, кроме имени нарицательного этой разновидности фауны, не ведает. Но с другой стороны, и ничего секретного она не поведала. О названии мы бы и так узнали в самом скором времени, не от пленённых вельмож, так от жителей империи. Да и местные крестьяне, живущие вдоль берега, наверняка о них хоть что-то да знают. Только вот каким боком привязать одну из первых тайн пролива к погибшему императору? Что может быть секретного в этих тварях, раз за попытку праздного интереса уничтожена одна из гаремных «куколок»? Или это наглое враньё? Тоже нет смысла Мааните так лгать, всё равно ведь позже эта деталь выяснится. Или она на что-то надеется? Знать бы, на что… А вот запрет Гранлео на жительство возле пролива и плавание по нему можно тоже рассматривать двояко. С одной стороны, он мог элементарно заботиться о жизнях своих подданных, ограждая их от смертельной опасности. Но с другой стороны, это похоже на немного странный и огромный заповедник. Может, он специально выращивает этих вонючих кашьюри, даёт им размножаться, а потом… – Дальше фантазия делала пробуксовку и мысли начинали вращаться по второму кругу: – Врёт Маанита или нет? Да и вообще, неужели отработанные и слаженные команды кораблей не справятся с этими рыбами-людоедами? Мне кажется – вполне! Надо только избегать плавания на утлых и малых лодочках. Не то что с фрегатом, но и с яхтой этим кровожадным тварям не справиться. А методы борьбы с этими тварями обязательно отыщутся!»

Последние оптимистические мысли подвигли Менгарца отправиться на поиски дионийцев. Те и не думали прекращать свою неприятную работу, хотя оба уже пошатывались от миазмов и усталости. Заметив приближающегося со стороны ветра Монаха, Тернадин спросил:

– Как там на берегу? Передали какие-нибудь новости?

– Ага, теперь мы знаем, что этих монстров зовут кашьюри. Заковыристо?

– Ха! Бывает гораздо хуже, – довольно воскликнул Фериоль. – Например: пцериоптикулисамбрис.

– Шутите?! – не поверил Виктор.

– Нисколько. Вот будешь гостить в нашем монастыре, мы тебе обязательно покажем рукопись с рисунком вышеназванного животного. По утверждениям переписчика, этот хищник жил очень давно и с огромными усилиями и жертвами был изведён нашими предками в середине прошлого тысячелетия. Между прочим, хоть тебе это и неприятно, но ты должен знать, кому принадлежала та самая голова.

Менгарец и в самом деле несколько раз шумно вдохнул, прежде чем спросить:

– Кому?

– Довольно сильной и здоровой женщине примерно сорока лет. По нашим подсчётам, жертва попала в пасть этого самого кашьюри около недели назад.

– Мм? При всём омерзении не могу не заметить: что-то долго они переваривают.

– И мы так решили. Поэтому и сделали очень важное предположение. Суть размышлений пересказывать долго, но мы решили посмотреть, как воздействуют на ткани этой рыбки разные вещества. У нас с собой и кислоты есть, и некоторые щёлочи. Но ты знаешь, чего эта тварь больше всего не любит?

– Сразу признаюсь: заинтриговали. Готов с уважением узнать о вашем открытии.

– Никогда не догадаешься! – продолжал хвастаться своей и коллеги догадливостью Фериоль. – Но могу намекнуть, этим минералом ты пользуешься каждый день.

– Сдаюсь, не травите душу, – попросил Виктор, хотя сразу пожал плечами: – Каждый день я пользуюсь порохом, а там чего только нет из минералов.

Тернадин торжествующе переглянулся со своим старым товарищем и воскликнул:

– Это – соль! Самая обычная соль. – Заметив недоверчивую гримасу, старец моментально завёлся: – Да ты сам посмотри! Вот, видишь?

Он отбросил край накидки с другого стола, отхватил ножом кусок кровоточащей плоти и положил перед собой. Потом демонстративно сыпанул на кусок немного соли из глиняной чашки. Тотчас плоть под кристалликами соли стала скукоживаться, чернеть и даже исторгать из себя не то пар, не то лёгкий дымок. Виктора это явно впечатлило:

– Так что, достаточно их накормить мешком соли, как любой кашьюри сам издохнет?

– Ну зачем ты юродствуешь. Конечно, этих рыбок с ложки не покормишь, но вот разработать некоторое действенное оружие на основе соли мы обязательно попробуем. Например, можно горсть соли завернуть в плотный кусочек кожи, потом обернуть хлебным мякишем, обмотать тонкой тряпкой, смочить в крови или чём-то аналогичном и кинуть около пасти проплывающего монстра. Нам почему-то кажется, что уже через полчаса это прожорливое создание навсегда отбросит свои когтистые ласты.

– Хм! Неужели это так просто?

– Конечно, вначале надо обдумать и попробовать прочие средства борьбы.

– А соли нам хватит?

– Как ни странно – самый больной вопрос. Кок и так нам эту кружку с ругательствами отдал. Жаловался, что с солью всегда на любом корабле вечная проблема.

– Кто бы мог подумать! – Менгарец продолжал пристально присматриваться к почти полностью потерявшему консистенцию кусочку. – Но раз соль действует, то… несолёная пища даже очень полезна! Так что… иду на камбуз! Если меня кок прикончит половником, постарайтесь за меня отомстить и захватить его численным перевесом.

– Да нет, сражения не наш удел, – на полном серьёзе ответил один из старцев.

Глава двенадцатая
Временное отступление

Кок на данном фрегате и в самом деле считался колоритной личностью. Как подсказал первый помощник капитана, сопровождающий Виктора, их кормилец ещё недавно служил у одного из принцев королевства Гачи и вполне добровольно вызвался отправиться на борьбу с колонизаторами. Но при этом он напрочь отрицал всякую воинскую дисциплину и мог безбоязненно наорать даже на адмирала. Единственное, к чему он относился со священным трепетом и небывалым усердием, так это к приготовлению пищи и скрупулёзному наблюдению за тем, чтобы ни один член экипажа, вплоть до захудалого или проштрафившегося юнги, не остался голодным. До этого случая Менгарцу не довелось столкнуться с местным царём камбуза, но воспоминания о вкуснейшей и здоровой пище сразу всплыли у него в памяти. На что опустошённый желудок, пропустивший обед во время дальнего полёта на дельтаплане, отреагировал требовательным ворчанием.

Камбузное хозяйство не занимало много места, расположившись на мизерном пространстве невдалеке от центральной кают-компании. Теперь Виктору и самому было интересно посмотреть на данный объект, потому что и строился в Гачи этот фрегат по его чертежам. Конечно, всё до малейших деталей он нарисовать не мог, да и физически не имел на это времени. И такие вот подсобные помещения обозначал контурно, уделив особое внимание лишь пожаробезопасности да отводу дыма вкупе с неприятными запахами. Остальное всё детально продумывали и обустраивали сами строители кораблей. И как сейчас было видно, справились с этим делом преотменно. Расположение плиты отличалось некоей современностью и немалым удобством. Во всех стенах имелись многочисленные шкафчики, зажимы для инвентаря и закреплённые горшочки с приправами. Всюду царила идеальная чистота, в воздухе витал ароматный, аппетитный запах, а сам владыка этого хозяйства ужом крутился между разделочным столом, двумя внушительными сковородами и булькающей каким-то варевом кастрюлей. По визитёрам он вначале прошёлся равнодушным взглядом, но потом нахмурил брови и развернулся к Менгарцу всем телом:

– Никак отобедать решили? А то мне показалось, что вы духом святым питаетесь.

Наполнившая рот слюна мешала Виктору говорить.

– Разве ещё что-то осталось?

– Хм! У меня некормленых людей не бывает. Садитесь! Или кликнуть вестового и он подаст в кают-компанию?

– Да нет, мне и здесь нравится.

Казалось бы, никакая не похвала, простая констатация факта, но кок самодовольно улыбнулся, молниеносно выдвинул из-под стола табурет, освободил край от разделочной доски и потянулся к расположенной у основания вытяжной трубы духовке. Словно по мановению волшебной палочки, на уголке стола вскоре появился маленький глиняный горшочек, тарелка с салатом, ложка и внушительный кусище хлеба. Виктор всё с большей симпатией присматривался к коку:

– Ну разве что пробу снять…

– Тоже надо… Но в таком деле надо только первые два глотка сделать. Аппетит приходит во время еды.

– Да я вроде и так его отсутствием не страдаю. – Монах взял ложку и хлеб в руки: – А тебя как зовут?

– Додюр. Из семьи Гелиан.

– А меня Виктор, – неофициально представился его святость, давая возможность новому знакомому, который был примерно одного с ним возраста, обращаться к нему на «ты». – Я пока попробую, а ты, Додюр, расскажи, как тебе здесь работается и какие трудности имеешь.

Кок с некоторым сомнением пожал плечами, но когда заметил, с какой сноровкой высокий гость заработал ложкой, расслабился и стал методично перечислять весь список своих претензий. Не забывая при этом помешивать готовящиеся блюда на сковородке, подкидывать в печь понемногу уголёк и крошить огромным ножом местный аналог капусты:

– Свежее мясо уже закончилось. Запасы овощей тоже на исходе. Без пополнения запасов вскоре придётся перейти на бобовые и прочие злаки длительного хранения. В таком случае даже наличие внушительного запаса специй не поможет. К ужину с сегодняшнего дня всем будет выдаваться по кружке вина, но и его запасы ограниченны. Хотя меня очень удивляют два полностью пустующих продуктовых трюма.

Он перечислил ещё несколько десятков своих требований, замечаний и жалоб и, только когда гость доел из чугунка последнюю ложку восхитительной подливки, поинтересовался:

– Ну и как аппетит, пришёл?

– Я тебе даже больше скажу. – Монах прислонился спиной к переборке и признался: – Аппетит пришёл и никуда теперь уходить не собирается.

– Добавки?

– Не откажусь.

Вместо чугунка моментально появилась тарелка с внушительным куском ароматного мяса. Сверху кок присыпал мясо прожаренной стружкой из овощей, а сбоку вывалил пару ложек густого соуса. Менгарец набросился на блюдо с такой активностью, словно и не ел перед этим двойную порцию из чугунка. Додюр таким отношением к его искусству остался очень доволен, поэтому второй список своих жалоб и претензий завершил быстро, напоследок лишь добавив:

– А вот камбуз на корабле стоило сделать повместительнее. Да и плиту хоть чуть-чуть больше, чем эта.

– Ух! Вот теперь наелся! – Глаза у гостя посоловели, и он довольно поглаживал правой рукой живот. – По поводу камбуза, так ведь я его никогда на подобных корветах прежде не видел. Потому и нарисовал примерно.

– Выходит, это ты этот корабль проектировал? – поразился кок.

– Можно и так сказать. Но вот для следующего раза обязательно с тобой посоветуюсь. А ещё лучше, если ты заранее мне нарисуешь все нужные для тебя размеры. Грамотный?

– Вполне. Нарисовать уж смогу в любом случае.

– А на новые меры длины тебе мои помощники переведут. Подойдёшь к любому и спросишь от моего имени.

– Я и так с одним знаком, у нас койки рядом в кубрике, – оживился кок и сразу похвастался: – Он мне тетрадку подарил и очень много чего написал туда из грамоты вашего королевства.

– И как? Трудно переучиваться на новые понятия и меры?

– Сложно, – со вздохом признался Додюр. – Но зато и очень интересно. Ведь все утверждают, что из этой грамоты произрастёт наука будущего.

В этот момент он машинально потянулся рукой в закреплённый на стене короб, зачерпнул что-то горстью и собрался посыпать этим содержимое одной из сковород. Менгарец еле успел вовремя крикнуть:

– Стой! Замри! – И, когда кок замер, спросил: – Что у тебя руке?

– Соль…

– Положи на место!

– Не понял! – стал возмущаться такими распоряжениями владыка камбуза, – Почему?

– Ты слышал, что пару часов назад погибли шесть наших товарищей?

– Слышал. – Лицо Додюра омрачилось тенью печали.

– Их сожрали какие-то водяные монстры, которые называются кашьюри. Пока что единственным действенным оружием против этих чудовищ, как выяснили наши жрецы из монастыря Дион, является обычная соль. Поэтому очень тебя прошу: не расходуй с этой минуты ни кристаллика соли.

Рука кока нехотя вернулась к коробке и со скрипом над ней разжалась.

– Но кто станет есть несолёную пищу? – В тоне слышалась настоящая трагедия.

– Эти меры временные, – постарался успокоить своего нового знакомого Виктор. – Через час встанем на якорь и немедленно отправим на берег команды снабженцев. Так что скоро ты сможешь себя ни в чём не ограничивать. Ну а пока… этот ужин с удовольствием съедим и несолёный. Всё равно лучше тебя никто не приготовит.

Кок продолжал кривиться и хмуриться от такой неправильности в своём ведомстве, но в конце концов здравый смысл победил кулинарные инстинкты, и он только жалобно попросил:

– Но уж с солью постарайтесь решить вопрос в первую очередь. А?

– Постараемся! Как по мне, то я вообще мечтаю теперь, чтобы верхние палубы были завалены горками и мешками с солью. Потому что есть предположение: чем более мы приблизимся к империи Сангремар, тем больше этих кровожадных кашьюри у нас окажется на пути.

Уже выйдя на верхнюю палубу, Менгарец сразу обратился к адмиралу:

– Это вы для «Сражения» удачно кока подобрали.

– Ага, – кивнул тот и пробурчал: – Если бы он ещё и общей дисциплине подчинялся, ему бы вообще цены не было.

– Зато готовит как бог.

– Вот только это его и спасает. Иначе давно бы за борт вышвырнул. Уже достал меня своими требованиями, жалобами и обвинениями. И то ему надо, и то ему не так!

– Ничего не поделаешь, – философски развёл руками Виктор. – От судьбы не уйдёшь. Да и вообще, – он осмотрел расположенную невдалеке береговую линию. – Давайте будем становиться на якорь. Пусть лоцманы ищут удобное место. Желательно как можно ближе к суше, в каком-нибудь мелком заливчике.

– Понял. – Ньюциген с радостью вернулся к своим обязанностям. Его команды полетели во все стороны: – Свистать всех наверх! Передавать мои приказы идущим в кильватерном строю! Убрать паруса! Приготовить вёсла! Лоцман – на носовую надстройку! Право руля! Держать самый малый ход!

Тотчас топот сапогов по палубе, гортанные крики капитанов и их помощников, свистки боцманов разогнали сонную дремоту послеполуденного времени. Корабли приблизились к линии подводного обрыва и медленно теперь шли вдоль него прежним курсом, подыскивая искомое место для якорной стоянки. Через полчаса такое нашлось. На одном месте мелкого дна имелось достаточно широкое углубление в пять метров, доходящее до самого берега. Видимо, здесь когда-то было устье реки или небольшой залив, но зато сейчас в нём очень удобно расположились все корабли, а с некоторых даже удалось перекинуть трапы прямо на каменистую сушу. По ним вывели те несколько десятков лошадей, которые находились в трюмах фрегатов. Интенданты каждого из кораблей получили конкретные напутствия от адмирала и со своими командами поспешили в глубь берега. Основная задача, которая перед ними стояла, доставить с первой ходкой как можно больше соли. А уже только после этого отыскивать питьевую воду, мясо и прочие продукты.

Благо ещё для интендантов, что они сразу же в одном километре от моря наткнулись на медленно бредущий обоз, одну из тыловых частей ушедшей далеко вперёд армии Союза Побережья. Как только там узнали о личных приказах его святости Монаха Менгарца, как сразу же отдали все собственные запасы в количестве десяти мешков соли и бросились в ближайшие посёлки на розыск дополнительных запасов. Как это ни оказалось банальным, но кроме этих десяти мешков удалось ещё наскрести только четыре. За более обильными заготовками следовало добираться к горам или к расположенным возле них городам. Само собой разумеется, что такого длительного вояжа интенданты себе позволить не могли.

Найденной солью загрузились быстро, а до наступления темноты успели запастись и всем остальным, что попало под руку закупающим продукты и фураж интендантам. А где-то в шесть часов пополудни, как раз перед самым ужином, состоялось второе столкновение с водяными монстрами.

То ли они держались за кораблями, следя за ними во время всего отхода на юг, то ли здесь обитали новые стаи, которые как раз облюбовали для себя удобный залив, но шумные пришельцы с больших кораблей, ведущие себя на море как полноправные хозяева, им явно не понравились. Хорошо, что в довольно мелкой воде залива марсовые заметили первые тени сразу. И уже зная, как те называются, своевременно подняли тревогу:

– Кашьюри! Со стороны пролива двигаются кашьюри! Вижу три особи!

– А с нашей стороны две подплывают!

– Возле нашей яхты видим ещё один силуэт!

Так и не успевшие поужинать матросы выскочили на палубы и разобрали оружие. Виктор тоже не преминул посмотреть, что творится, и скорей для показного антуража выбрал для себя огромный двуручный меч. Как он оказался на корвете и почему его не взял кто-то другой, оставалось только догадываться. Но прислонённый к капитанскому мостику двуручник сразу притянул взгляд к своему тускло отблескивающему лезвию, а руки сами потянулись к оружию. Потянулись, взяли и сразу же об этом пожалели: оружие, упёртое в доски палубы, доставало пришельцу из большой галактики до подбородка, весило как лом-переросток и скорей напоминало окованную чугуном оглоблю. Но, заметив, с каким восторгом и почитанием на него уставились все окружающие, Монах подумал:

«Назвался груздем, полезай в кузов! Ладно, поношу его с места на место… да и опираться на его перекладину довольно удобно обеими руками…»

Так как к флагману бортами пришвартовались и остальные корабли, пришлось перейти по палубам на самый крайний фрегат и уже там присмотреться к водным глубинам. После коротких наблюдений пришли к общему мнению, что пожаловавшие с визитом монстры довольно отличаются от предыдущих. Во-первых: они были больше, достигая в длину до пяти метров. Во-вторых: более толстенными. Ну и в-третьих: более сообразительными, как это ни странно, более ловкими и агрессивными.

Вначале около десяти кашьюри просто сделали круг по всему заливу, словно подсчитывая свои будущие жертвы, а потом неспешно удалились в сторону глубин.

– Такое впечатление, что они поспешили за подкреплением, – высказался адмирал.

Старцы из монастыря Дион тоже находились рядом. По их указаниям у противоположного борта уже спешно готовили до сотни начинённых крутой солью кругляшей. Оставалось только их окунуть в миску с кровью недавно доставленной на борт овцы и по команде кидать в воду. Да только у дионийцев оказались и другие соображения: