Текст книги "Сын генерала"

– Не сбросят, – возразил Луторион. – Посмотрите, сколько сконьеров осталось на палубе.

Перед щитами действительно осталось не больше двух с половиною десятков стоящих на ногах, остальные либо истекали кровью, либо уже вовсе испустили дух. Но сконьеры, словно не замечая своей малочисленности, все нападали и нападали.

Зовиро снова забеспокоился.

– Гартош! Не будь сволочью, имей совесть! Дай и нам в бою поучаствовать.

Чтобы не нажить себе врагов еще и среди команды «Баракуды», Гартош выполнил пожелание старших товарищей. По его команде щитоносцы расступились – словно открыли ворота, – и прикрывая собой мечников, дали дорогу сконьерам. Две яростно орущих толпы схлестнулись и растворились одна в одной. Академиеры снисходительно заулыбались: как дети малые честное слово; и рванули вперед, на корабль сконьеров.

Вирон и его подчиненные с завистью смотрели, как товарищи, побросав щиты и копья, перемахнули через борт и очутились на вражеском корабле. Но присоединиться к новой абордажной команде, теперь уже академиерской, они не могли, их разделяла яростная схватка матросов двух кораблей. Все что оставалось стрелкам, это постреливать в подвернувшиеся цели.

Команду Гартоша встретили два десятка оставшихся на борту своего корабля сконьеров.

– Ножи! – напомнил Гартош. – И живых не оставлять!

В ближнем бою метательные ножи отличное подспорье, и пока сконьеры вспомнили, что и сами неплохо владеют этим полезным оружием, их количество уменьшилось наполовину, и дело дошло до рукопашной схватки. Если сконьеры и славились как мастера мечники, то мастерами они были только среди морской братии. Любой более менее обученный пехотинец, мог этим мастерам надрать задницу, причем не особо вспотев. А академиеры четвертого года обучения обучались не более менее, а по высшему уровню.

– Алькон! Не трогай мордатого, он мой!

Сцепившийся с Мартисом Алькон разочарованно вздохнул и отступил. Опустил свой меч и Мартис. Они церемонно раскланялись и разошлись: Алькон искать новую жертву; Мартис устремился к Гартошу.

– Вот и свиделись, щенок!

– Только давай без оскорблений! Будь мужиком. Если можешь умное что сказать перед смертью, то скажи, нет – значит я тебя так убью.

Мартис не стал больше размениваться на разговоры, он сделал быстрый выпад и … пораженный застыл. Пораженный в буквальном смысле слова. Из груди у него торчал кинжал, поднырнувшего под удар Гартоша.

– Вот, и не таких сусликов выливали. А ты говоришь мастер.

Гартош вытащил кинжал из осевшего тела, обтер его, и начал бесцеремонно обшаривать карманы, снимать кольца и медальон с шеи поверженного, но еще живого врага.

– Жидковато что-то у меня сегодня с трофеями, – пожаловался он хрипящему сконьеру. – Не заработал больше что ли, или ты у нас скромный такой? – Он раскрыл медальон, с интересом рассмотрев портрет, хмыкнул. – Красивая. – И спрятал добычу теперь уже в свой карман.

– Ты больше ничего не получишь ублюдок! И «Буревестник» тебе не достанется.

– Так твой корабль называется «Буревестник»? Неплохое название. Я даже не буду его менять.

– Он тебе не достанется, – плюясь кровью повторил Мартис.

Гартош досадливо стряхнул с рубашки капли чужой крови.

– Это еще почему? Кто мне помешает?

– Ты забыл, что остались еще два корабля?

– Эти что ли?

Гартош кряхтя, подтащил Мартиса к борту, – тяжелый гад оказался.

То, что увидел капитан «Буревестника», заставило его застонать теперь не от боли, а от горечи. Два оставшихся корабля его небольшой эскадры попали в гигантский водоворот, шетов в четыреста – пятьсот в диаметре, и на все их отчаянные попытки выбраться оттуда, морской смерч отвечал только зловещим утробным гулом.

– Ну что, хозяин и любимец моря. Понял, кто теперь любимец?

Мартис собрался с силами и плюнул в лицо ненавистному врагу. Гартош ловко уклонился, снова пострадала рубашка.

– Ладно, заслужил, уважу тебя. Окажу так сказать, последние почести.

Победитель полосонул побежденного по горлу, и не без труда переклонив через борт, сбросил в море. Кажется так поступают настоящие морские волки.

– Гартош! Корабль наш! – громогласно сообщил спешащий поделиться радостью Алькон. – Мы обшарили все, живых не осталось.

– Надеюсь, карманы сконьеров не забыли проверить?

– Обижаешь! В первую очередь Законный трофей, как ни как.

– Это хорошо. Пойдем, посмотрим, что там на «Баракуде», может помощь нужна.

Помощь академиеров больше не понадобилась. Тяжело переваливаясь через борт, матросы со шхуны влезали на трофейный корабль. Корабельное начальство появилось одними из последних, израненные, но живые.

– Сами управились? – удивился Луторион. – Молодцы!

Гартош хотел было сказать, что они сами справились почти со всей командой «Буревестника», но пожалев самолюбие капитана, смолчал. Вскоре на палубе захваченного корабля появились и стрелки во главе с Вироном. Он радостно бросился обнимать друзей. У него оказывается было подозрение, что сконьеры оставили на своем корабле засаду, и теперь очень радовался, что ошибся.

Уже вкушающий славу победителя сконьеров, донельзя довольный Луторион со своими людьми отправился осматривать трофей, а академиеры начали делиться впечатлениями и обсуждать итоги боя. Матросы «Баракуды» потеряли семерых, очень многие получили ранения. Потери среди академиеров оказались скромнее, всего два человека, да и раненых поменьше. Вот что значит выучка. Можно сказать, что операция по защите своего и захвату вражеского корабля прошла успешно.

– А это что такое?! – прервал разговор академиеров возглас боцмана.

Он оказывается только что увидел случившуюся со сконьерскими кораблями неприятность.

– Ах, это. – Гартош равнодушно махнул рукой, экая невидаль. – Их тут около получаса мотыляет.

Ерегей подозрительно покосился на академиера. Сколько он с ним общался, столько вокруг происходило новых необычных событий. Подоспевшие капитан с помощником, также не меньше боцмана удивились происходящему.

– И что все это означает? – через немалое время выдавил из себя Зовиро.

– Это означает, что ребята с острова не поняли намека. Их попытались вразумить, но они этого не поняли. И еще это подтверждает, что Наистер на нашей стороне, – объяснил капитан.

– Зато Клокия против. Видите, как старается помочь своим любимчикам? – Боцман указал на вздувшиеся паруса сконьерских кораблей.

– Да, похоже девочки поссорились, – глубокомысленно заметил Гартош.

– Не сметь так про богинь! – рявкнул Луторион. – Тоже, подружек себе нашел! Уважение нужно иметь! Хотя, судя по жрецам, они уже давно не ладят…

То, что идёт противоборство двух стихий, стало понятно каждому. Несмотря на все усилия ветра, корабли все ближе стаскивало в центр воронки. Скорость кораблей все увеличивалась, они закружились почти на месте, и один за другим были проглочены огромным чудовищем, в которое превратилось, родное до сих пор для сконьеров море.

* * *

«Буревестник» содрогнулся от мощнейшего удара. Словно срезанные гигантской косой, мачты начали медленно валиться на палубу.

– Берегись! – заорал Зовиро.

А где беречься? На палубе «Буревестника» не было места, куда бы не падали мачты и их обломки.

– На «Баракуду»! – Подсказал Луторион. – Все на «Баракуду».

– Вы думаете там будет безопасно? – не вовремя проявил любопытство Гартош.

– Не знаю. Но если гибнуть, то на своем корабле.

Похвальный патриотизм, тем более что «Баракуда» пока стояла целая, если не считать порванных парусов. Не успели академиеры вместе с матросами попрыгать на родную палубу, как не меньший силы удар получила и шхуна виктанийцев. Теперь на ней начали падать мачты. А учитывая, что места на шхуне было раза в три меньше чем на «Буревестнике», то здесь потерь избежать не удалось. Несколько человек было раздавлено и ещё больше ранено.

Снова так внезапно поднявшийся ветер, вовсе не был простым ветром, это поняли уже все. Вирги не скрываясь носились над сцепившимися кораблями, сметая все на своем пути.

– Они сейчас здесь все по досточкам разнесут!

Донесся до Гартоша голос Зовиро, и у него не оставалось сомнения, что так и будет. Высшие духи воздушной стихии мстили за смерть своих любимцев, и как догадывался Гартош, за ту далекую детскую проделку в студии. Вирги сносили все, в том числе и людей. С раскрытыми в неслышных криком ртами, исчезали они во вновь набежавших тучах. От палубы и бортов доски отрывались целыми пластами. В открывшиеся прорехи дружно хлынула вода. Обреченные корабли быстро погружались в почему-то спокойную воду. Точно! В отличие от разыгравшейся не на шутку бури, море оставалось удивительно спокойным, словно политое маслом. Будто в нескольких шетах над ним и не бесновались злобные духи.

– Прыгайте в воду! – крикнул Гартош. – Наше спасение в море!

И подав пример, он первым спрыгнул с тонущей шхуны. Теплая и ласковая вода приняла Гартоша словно родного. Вперемешку с обломками кораблей, вокруг него в воду плюхались братья по несчастью.

Через минуту шхуна, точнее то, что от нее осталось, опустела. Вирги бесновались на верху, но странное дело, приближаясь к воде, они словно теряли силу, и в двух шетах над водой было тихо. Это успокаивало, но мало. Держась за обломки люди какое-то время продержатся, но не вечно же. А потом, руки разжимаются, и медленное торжественное погружение в такое ласковое и приветливое море. Гартош тряхнул головой, выбрасывая из нее наваждение. Далеко им ещё до этого. Поборемся.

– Отплывайте от корабля! – крикнул он. – А то нас здесь обломками перебьет!

В стороне от корабля, где обломки падали реже, действительно было спокойно.

– Что-то мало нас здесь осталось, – поделился Гартош беспокойством с подплывшим Альконом.

– Так половина наших либо плавает плохо, либо вообще плавать не умеет. Вот за обломки и цепляются.

Вот черт! Это Гартош как-то упустил из виду. И не поможешь ведь им никак, за час плавать не научишь. Придется ждать когда все утихомирится. Хотя духи, похоже, только вошли во вкус, и докрушив корабли, носились над головами людей, ища себе новой поживы. Но люди не дельфины, и выпрыгивать из воды на высоту двух шетов не умеют, а если умели бы, то вряд ли кто рискнул бы так нагло дразнить виргов. Вообщем, пока духи носились впустую, выместить свою ярость было не на ком.

К кучке бултыхающихся академиеров в несколько махов подплыл Ерегей. Высунулся из воды чуть ли не до пояса, молча пересчитал их по головам, и тяжело вздохнув сказал:

– Давай за мной, капитан всех сзывает.

Скорбный вздох боцмана стал понятен, когда все живые собрались вместе, возле самых крупных обломков. Неистовство стихии забрало жизни пятнадцати человек, больше половины из которых были академиеры.

– Ситуация почти безнадежна, – без предисловий начал Луторион. – Теперь нас отнесло от берега, я так думаю, латонов на тридцать, никак не меньше. На хорошем корабле, да при попутном ветре, не расстояние. Но корабля, сами видите, у нас нет. Максимум, что мы можем сделать, это соорудить плот, да и то без паруса, я думаю, все понимают почему.

– А что, лодок совсем не осталось? – осмелился на вопрос Алькон.

– Шлюпок! – рявкнул Ерегей.

– Ну, шлюпок.

– Не осталось шлюпок, академиер, все разнесли, сволочи.

– Зато есть из чего плот строить, и не один. – Нашел хоть что-то положительное Зовиро.

– Это верно. Тем, кто умеет хорошо плавать, собирать материал для плотов. Две команды, одна под руководством боцмана, другая-помощника, строят плоты. Остальные соберитесь на этих обломках и не мешайте.

Вирон уточнил:

– Что подойдет для плотов?

– Обломки мачт, толстые брусы, канаты и тросы. Вообщем тащите все, а строительные команды сами разберутся.

После общего сбора работа закипела, благо разброс обломков вышел небольшой. Сборка плотов только началась, когда раздался истошный крик.

– Акулы!!!

Волшебное слово в мгновение ока загнало всех на недостроенные плоты. Толком несвязанные бревна и брусья с трудом удерживали такое количество людей, но прыгать в воду никто не собирался, уж больно зловеще вспарывали воду многочисленные плавники. Они не спеша сужали круг, в центре которого находились плоты с людьми.

– Почуяли наживу, – пробормотал Зовиро.

Он, как и остальные, с непрекрытым страхом следил за танцем смерти в исполнении акул. И только Гартош о чем-то напряженно думал.

– Ты чего такой задумчивый? – толкнул его в бок Ерегей. – Думаешь как акул отпугнуть?

– Да нет. Я вот думаю, а они съедобные? А то нам здесь долго сидеть.

Ерегей неверяще смотрел на сумасшедшего академиера, и вдруг громко расхохотался, да так, что плот затрясся и заходил ходуном. На него возмущенно зашикали, и боцман перешел на тихое хихиканье.

– Совсем боцман с ума двинулся, – посочувствовал Алькон.

– Я тебе двинусь! Это ваш Гартош двинулся! Собрался охотиться на акул! Интересно с чем? С кинжалом что ли?

Слова боцмана вызвали у матросов ехидные смешки, академиеры же напротив, начали шарить по поясам, снимая кинжалы и другое оружие, кто что рискнул оставить. Раз заводила задумал, значит сделает. Вера в него среди братьев академиеров была несокрушимой.

– Так едят или нет? – переспросил Гартош.

– Едят, едят, – вместо боцмана ответил Зовиро. – Особенно плавники у них ценятся, просто объеденье. Ты только того, Гартош, выбирай акулу поменьше. И безопасней, и мясо нежней.

По Зовиро было непонятно, говорит он серьезно, или ехидничает как боцман. Но Гартош вполне серьезно принял его слова к сведенью.

– Я тоже подумывал о небольшой акуле.

– Вы что, оба с ума сошли?! – взорвался боцман. – Ладно Гартош, сухопутный человек, не совсем понимает о чем говорит. Но ты, Зовиро! На что ты его толкаешь? Прыгать в воду и охотиться на акул?

Зовиро сконфуженно развел руками:

– Я-то здесь причем, он сам решил.

– Зачем прыгать, – совершенно спокойно сказал Гартош. Найду подходящий обломок. Вот этот, например. – Гартош потянул и достал из воды, из под самого носа у акул, кусок рейки. – Привяжу к нему кинжал, и получится что-то вроде копья. Гарпун был бы лучше, но думаю, что и это сработает.

Теперь пришло время конфузиться Ерегею. Вот ведь старый болван! Подобным образом охотятся на крупную рыбу – и на акул в том числе, – рыбаки от Реата до Тарта. И ведь знал же, что самое обидное! Совсем мозги соображать перестали.

Видимо чтобы добить боцмана, подал голос и Вирон:

– Может и это пригодится?

В руках он держал обломок борта с застрявшим в нем абордажным крюком.

– Точно! – обрадовался Гартош. – Это уже будет настоящая рыбалка!

– А вместо наживки боцмана поцепим! – подхватил Зовиро. – Он у нас самый вкусный.

– Это я самый вкусный?!

Раздувшийся от возмущения Ерегей, сейчас готов был голыми руками сломать шею не только Зовиро, но и любому у кого появится хоть тень улыбки, включая акул.

– Хватит орать! У нас тут проблема посерьезней будет.

Напряженный голос капитана подействовал на всех отрезвляюще. Шутки и перебранки прекратились мгновенно, все обернулись в ту сторону, куда неотрывно смотрел Луторион.

* * *

К месту крушения кораблей подплыл кто-то огромный. Насколько огромный, было не понятно, но поднятая волна явственно говорила, что большая часть гостя находится под водой. Но и того, что было видно, хватало чтобы поразиться – шетов тридцать в длину и десять в ширину. Что это, спина, или другая часть тела? И тела ли? Долго гадать не пришлось. Неизвестное чудовище с громким чмоканьем выпустило огромный фонтан воды.

– Кит! – выдохнул Ерегей.

– Табилот, – уточнил Зовиро, указывая на высунувшийся из воды огромный шестишетовый рог.

– Кит-убийца, – зашептались академиеры.

Легенды, сказания, мифы и предания о табилотах – с легкостью вспаривающих своим рогом борта кораблей и переворачивающих хвостом лодки, – они изучали ещё в студиях. Словно желая продемонстрировать людям всю свою мощь, табилот всплыл целиком, открыл и захлопнул огромную пасть, усеянную острыми зубами в локоть длиной.

– Царь китов, – оценил Ерегей.

– Этот нас одним махом проглотит, – обреченно подтвердил Зовиро.

– Если захочет, – засомневался Гартош.

– Ещё как захочет, – заупрямился помощник капитана. – Людишек глотать, излюбленное занятие таких как он.

– Не думаю, что нас спасли для того, чтобы скормить этому красавцу.

– А почему и нет? Может ему надоела морская пища, захотелось какого-нибудь деликатеса с суши, а тут мы как находка.

Прерывая дискуссию кит ударил хвостом по воде, разошедшиеся волны опасно закачали плоты.

– А что я говорил! – почти обрадовался Зовиро.

Раздвигая трупы и обломки кораблей, табилот двинулся вперед. Акулы торопливо и почтительно расступились перед морским великаном. Замершие с открытыми ртами люди, с тревогой следили как кит подплыл к плотам и застыл. Застыли и люди.

– И что теперь? – оторвав взгляд от бивня на голове табилота, спросил Ерегей. Посмотрел он при этом почему-то на Гартоша.

Гартош пожал плечами.

– Приглашают, значит надо идти. А то могут обидеться.

– Кто? Кто обидится?

– А я знаю?

Не дожидаясь новых вопросов, Гартош прыгнул на поросшую ракушками спину грозного, но казалось добродушно настроенного к ним табилота. Почти сразу за ним скакнул Алькон, а за тем, быстро потеряв страх к морскому великану, сыпанули и остальные академиеры. Немного поколебавшись и обреченно махнув рукой, к ним сиганул и боцман, не оставлять же молодежь без присмотра. Убедившись, что с боцманом ничего не случилось, на широкую спину поскакали матросы «Баракуды». Как и положено начальству, последними на новое средство передвижения перешли капитан с помощником.

Пару минут выждав, табилот слабо шевельнул хвостом, и обломки двух кораблей в мгновении ока оказались далеко позади. Плыть с такой скоростью без участия магии было невозможно, но Гартош, как не пытался, не смог уловить даже ее отголосков. Видимо здесь было замешано что-то более могущественное, чем обычная магия.

Матросы и академиеры постепенно обвыкались на новом месте, началась борьба за лучшие места с хорошим обзором возле головы табилота. И только капитан Луторион одиноко стоял возле самого хвоста, тоскливо всматриваясь в исчезающие вдалеке обломки.

XXI

Не прошло и пяти минут путешествия на ките, как над ними вновь появились вирги. Табилот издал предупреждающее урчание, почти рев, вверх взлетел многошетовый фонтан, и духи вынуждены были в бессильной ярости отступить, а затем и исчезнуть вовсе. Все это время люди сидели ни живые, ни мертвые, гадая, чем закончится новое противостояние двух стихий. К счастью для них, море в очередной раз победило.

Постепенно жизнь на огромной спине кита, где с относительным комфортом разместились почти шесть десятков людей, начала налаживаться. Встал вопрос о еде и питье. Об акулах, которые почетным эскортом сопровождали табилота, больше не вспоминали – вроде как свои оказались. А есть охота. А пить ещё больше. Шуток становилось все меньше и меньше, все больше и больше раздраженности. Гартош старался улечься поудобней, но мешали наросшие, то тут, то там, крупные ракушки. Он попытался отколупнуть одну из них, и к его удивлению, она со звучным чпоканьем легко поддалась. На месте где была ракушка, шкура оказалась в мелких язвочках. Гартош покачал головой: как же мучается бедняга, не мешало бы отблагодарить. Он отколупнул ещё одну ракушку, под ней он увидел все те же раны.

– Эй, ребята! – окликнул он друзей. – Смотрите что здесь происходит! Давайте-ка ему поможем и почистим от этой мерзости.

– Гартош, ты гений! – закричал Зовиро, и подбежав отобрал у него обе ракушки.

– Я знаю… – растерялся Гартош, с легкой брезгливостью наблюдая, как помощник капитана раскрыл ножом створки ракушки и с наслаждением выел содержимое.

Та же участь постигла и следующую ракушку. И не усел Гартош опомниться, как вокруг него раздалась частое чмоканье – это матросы во главе с капитаном принялись отдирать со спины табилота ракушки и поедать их обитателей. Зовиро блаженно улыбнулся:

– Советовал бы вам ребята не отставать, а то останетесь голодные.

– Неужели это едят? – неверяще держал в руках открытую ракушку Алькон.

– И вам рекомендую, – бодро подтвердил Зовиро. – Прекрасно утоляет не толко голод, но и жажду. Ну ладно, я займусь полезным с приятным. И благодетелю нашему помогу, и желудок набью. А вы подумайте.

Первым решился на авантюру Алькон. Он отрезал кусочек желеподобного мяса, и закрыв глаза положил это в рот. Гримаса отвращения сменилась удивлением.

– А ведь неплохо, действительно неплохо. Особенно если не смотреть что ешь.

Через пару минут вокруг раздавались лишь звуки отрываемых ракушек и аппетитное чавканье. Благодарный табилот довольно урчал и время от времени орошал свою спину и сидящих на ней людей легким дождиком. За короткое время всю спину огромного кита очистили, и дело дошло до боков. Сообразительный кит слегка поворачивался, и любителям деликатеса открывались новые кладовые.

После обильного обеда на многих напало дремотное состояние. Но только не на академиеров, они с жадным интересом сгрудились вокруг Зовиро с Ерегеем, со знанием дела обсуждающих мифических, а как теперь оказалось, вполне реальных морских обитателей.

– А я тебе говорю, это рыбина напрямую морскому царю подчиняется! – горячо доказывал боцман.

– Да нет, этот табилот у самой Наистер в подручных ходит, – упорствовал Зовиро.

– Ничерта ты не знаешь! Надо не по кабакам сконьерскую брехню слушать, а иногда и в храмы заглядывать, да жрецов пораспрашивать.

– Можно подумать ты в храме Наистер часто бываешь.

– Да уж почаще тебя.

– Ну и что рассказали жрецы?

Прервал их диспут Гартош, уж больно хотелось услышать что-нибудь по интересующему вопросу, а не кто сколько раз посещал храм.

– А то. Морская богиня чаще всего появляется на морском драконе. Морской царь Флафнисир имеет в подчинении царя табилотов Малиарта. Вот на нем мы и находимся.

– С чего ты взял, что это Малиарт?

– Да потому, что он больше всех табилотов виденных сконьерами. Даже с учетом того, что они приврали, а они без этого не могут, эта рыбина больше всех выходит.

– А морской змей, он кому подчиняется? – продолжал любопытствовать Гартош.

– А чтоб ты себе язык откусил! – аж подскочил на месте Зовиро. – Не вздумай больше упоминать эту тварь вслух.

– Да не дрейфь ты, – успокоил помощника капитана Ерегей. – На таком красавце нам никакой змей не страшен.

– Все равно лучше беду не кликать.

Боцман снисходительно махнул на Зовиро рукой.

– Не бойтесь, мальки. Лучше слушайте дядю Ерегея. Морской змей, он вообще-то сам по себе. Но в последнее время, говорят, снюхался с Морской Ведьмой.

– Это тебе тоже жрецы нашептали? – язвительно поинтересовался Зовиро.

– Что от жрецов услышал, что от сконьеров, – не смутился боцман.

– И что там с Ведьмой? – нетерпеливо напомнил Гартош.

– С ведьмой все в порядке. Сидит себе на своем острове, носа с него не кажет, только змей с ней и водится.

– Почему?

– Что почему?

– Почему она с острова нос не кажет?

– Морской царь запретил.

– За что?

– А кто его знает.

– Я знаю, – вмешался один из матросов. – Слышал я, что Морская Ведьма раньше была женой самого Флафнисира. Да что-то между ними произошло; то ли она ему изменила, то ли царь нашел себе кого получше. Да только закрыл он ее в огромной башне, а башню поставил на необитаемом острове и особым заклинанием запечатал, запретил, значит, ей остров покидать. Да ведьма, на то и ведьма, чтобы хитростью брать. Сумела она это заклятье если не сломать, то обойти это точно. Научилась она двигать сам остров, и время от времени появляется то тут, то там. И там где она появляется быть беде. Мало кто из видевших островов с башней в живых сумел остаться.

– Заткнитесь! – встревоженно бросил им Луторион, не расстающийся с подзорной трубой. Он вовь первым увидел опасность. – Отрезать бы ваши длинные языки. Накаркали все-таки. На, посмотри.

Он протянул подзорную трубу Гартошу. В нее хорошо было видно высокую башню на небольшом скалистом острове. И этот остров не стоял на месте. Он двигался наперерез табилоту.

* * *

– А я говорил… – начал было Зовиро.

– Заткнись! – вновь рявкнул Луторион. – Не до нытья сейчас.

Темно-серая башня быстро росла, её скорость поражала. Ох и сильна видать ведьма, бывшая морская царица. Если сказки не врут… Кит, судя по всему, принял это во внимание, сильнее ударил хвостом и словно полетел над водой. Башня явно не успевала за морским великаном.

– Уходим! – сорвавшимся вдруг голосом пропищал Алькон. – Не догонит!

– Да замолчишь ты или нет?! – взмолился Луторион. – Не радуйтесь раньше времени, не дразните судьбу.

И он оказался прав, радоваться было рановато. Понимая, что не успевает за табилотом – видимо предел скорости у башни все же имелся, – ведьма выслала новых действующих лиц. Из-за острова на перехват киту ринулась галера. Странная нужно сказать галера. Нет, с виду галера выглядела как обычная, но на веслах там сидели скелеты. Несколько скелетов были повешены на реях, что впрочем не мешало им тыкать в беглецов пальцами и что-то азартно кричать сидящим на веслах.

– Галера висельников, – выдохнул Зовиро. – Вот ведь компания собралась. Попали так попали.

– Что за галера? – поинтересовался Гартош.

Увиденное его конечно впечатлило, но не испугало: в Ларфе на мертвецов-зомби насмотрелся. Хотя сдешние скелеты и отличались от ларфовских мертвецов.

– Здесь таже история что и с Башней, – нехотя ответил Ерегей. – Кто её увидит, того ждет немедленная или скорая смерть.

– Аа…

На носу галеры стоял типичный пиратский одноногий капитан, как их рисовали в книгах о пиратах. Он из-под руки внимательно следил за странной компанией на спине табилота, и время от времени передавал приказы своим подчиненным. А подчиненные действовали на удивление слаженно, не в пример живым. Еще бы, у них опыт и практика нескольких сот лет, а может и тысяч. Весла дружно били по волнам, галера летела словно выпущенная из баллисты.

Кит подпустил преследователей шетов на сто и угрожающе презрительно фыркнул. Одноногий капитан предупреждение понял правильно. Он поднял руку, и гребцы оставили весла в воде. Галера стала быстро отставать. Скелеты на реях задергались с новой силой, выкрикивая вслед беглецам оскорбления, жутко матерясь и показывая неприличные жесты. Вызов тут же был принят академиерами. В ответ так же полетели отборная брань и оскорбления, и жесты будущие офицеры показывали такие, что даже бывалые матросы стыдливо отворачивались. Азартная перебранка между двумя группировками затихала, по мере увеличения расстояния между ними.

Алькон, распаленный не хуже рукопашной схватки, пробрался к Гартошу!

– А здорово мы их!

– Да, с нами лучше не связываться, – подтвердил участвовавший в потехе Гартош.

Алькон не унимался.

– Мы и морского змея в узел скрутим!

– А ну, иди сюда недоносок! – вытаскивая нож, заорал Луторион. – Я отрежу твой поганый язык!

Сопровождаемый улюлюканьем, Алькон заметался между сидящими и стоящими людьми.

– Вы чего, господин капитан?

– А того! – ярости Луториона не было предела. – Посмотри, что творится по правому борту! Тьфу ты! С права в общем.

А увиденное заставило умолкнуть даже самых развеселых. Рядом с китом скользил гигантский морской змей. Толщина змея была не меньше двух, а то и трех шетов, длину оценить никак не представлялось возможным, целиком змей не показывался. Но стало ясно, обвить табилота, как минимум пару раз, ему вполне по силам. Пожалуй, табилот и змей являлись равными соперниками. Это была настоящая опасность, не сродни галере.

Змей недолго двигался параллельным курсом, он скользнул под брюхо кита, демонстрируя сидящим на нем, свои истинные размеры, и готовность к атаке. Вот когда в души людей начал закрадываться страх. Ведь в случае схватки между этими гигантами и не взирая на её исход, в первую очередь пострадают они, маленькие люди затерянные в большом океане.

Табилот по достоинству оценил нового соперника. Короткий утробный приказ, и сопровождающие кита акулы, словно свора собак набросились на змея. Вода вокруг моментально вскипела и окрасилась кровью. Змей извивался и сворачивался кольцами, сжимая и давя зазевавшихся акул. Время от времени из воды вылетала его огромная голова, и в пасти всегда трепыхалась новая морская хищница. Но и акулы не тратили времени даром, отрывая от длинного гибкого тела изрядные куски плоти.

Чем закончилась эта схватка, люди так и не увидели – кит прибавил скорость, оставив её далеко позади.

Тишина на спине табилота длилась не меньше часа. Пассажиры Малиарта напряженно посматривали по сторонам и на капитана, вызвать вспышку гнева которого было не менее опасно, чем встретить ещё одно чудовище. И даже когда на горизонте появилась полоска земли, никто не рискнул даже пикнуть.

* * *

Остров. Скорей всего они подплывали к острову. Правда насколько большому было еще не ясно. Когда табилот приблизился к суше, стало понятно, что это группа островков, расположенных очень близко друг к другу. С трудом протискиваясь в узкие извилистые протоки, между поросшими густыми джунглями островами, кит двигался к одной ему известной цели.

– Смотрите, смотрите! – не смог удержаться от крика кто-то из академиеров.

А посмотреть действительно было на что. Из-за корней огромных деревьев, выросших на самом берегу протоки, за китом и его пассажирами, наблюдали несколько симпатичных обнаженных девушек. Одна из них взобралась на толстый корень и не удержавшись бултыхнулась вниз. Следом за ней со смехом посыпались и остальные.

– Русалки, сирены… – пронеслось неверящее, и в то же время восхищенное по рядам матросов.

– А вот ешё!

На ветке дерева, наклонившись над водой, раскачивалась ещё одна роскошная красавица. Не дожидаясь пока чужаки приблизятся на чересчур близкое расстояние, она спрыгнула вниз и скрылась под водой.

– Русалки и сирены! Это же рай! – не скрывал своей радости Зовиро.

– А в чем между ними разница? – поинтересовался Алькон.

На него посмотрели как на недоразвитого, не скрывая пренебрежения и жалости, – не знать таких элементарных, и в тоже время увлекательных вещей. Один из матросов снисходительно похлопал Алькона по плечу:

– Смотри и слушай, малек, раз дожил до стольких лет, а не знаешь самого главного. – Одним движением он стянул с себя рубаху, открыв академиерам целую мифическо-эротическую страну. – Вот это, – он указал на правую грудь, – русалка, морская нимфа, у нее рыбий хвост вместо ног. А это, – нужный рисунок нашелся на левой груди, – сирена. У них как и у обычных людей, есть ноги, и все что полагается, даже большие – между пальцами рук и ног у них есть перепонки. Понятно?

– Ага, а это что? – Алькон торопливо ткнул пальцем в заинтересовавший его необычный рисунок на животе матроса. В его хитросплетениях без разъяснений было не разобраться.