Текст книги "Империя Jay Z: Как парень с улицы попал в список Forbes"

Nas, в свою очередь, ответил убийственным треком Ether со своего нового альбома Stillmatic. В этой песне он окрестил Jay Z «мошенником и фальшивкой», обвинив его в том, что тот лишь пользуется славой Biggie: How much of Bigie’s rhymes is gonna come out of your fat lips? («Сколько еще текстов Biggie сорвется с твоих толстых губ?») Песня также содержала намеки на гомосексуализм вроде Gay-Z и Cock-A-Fella Records[100]100
  Nasir Nas Jones, Ether, Stillmatic, Ill Will/Columbia Records, 2001.


[Закрыть]. Ответом на это стала радиоимпровизация, содержащая детали его сексуальных отношений с Кармен Брайан, изобилующая такими непристойными подробностями, что, когда мать Jay Z это услышала, он позвонила сыну и потребовала, чтобы он извинился перед семьей Nas, что он и сделал.

Благодаря этой битве музыка Jay Z продавалась быстрее, чем когда-либо. Его новый альбом стал платиновым буквально через месяц после выпуска. «Что интересно в этой битве – это то, как Джей использовал ее для повышения интереса к своей музыке, стараясь уменьшить интерес к самой битве, и я думаю, что с его стороны это был очень умный ход, – говорит Serch. – Jay Z использовал эту возможность, чтобы выпускать одну выдающуюся пластинку за другой, завязывая отношения с крупнейшими продюсерами и зная, что каждый диджей страны крутит его песни. Все это он использовал для того, чтобы продвигать каждую запись, которая у него была».

В этой битве Jay Z удалось воссоздать в миниатюре ход войны между Западным и Восточным побережьями за последние десять лет. Но в данном случае это была битва между рэперами из разных частей одного города, которая никогда не доходила до того уровня угроз и насилия, который был присущ битве между Тупаком Шакуром и Biggie. Было ли это было знаком того, что Jay Z всего лишь использовал это противостояние для увеличения своих продаж, или же это просто говорило о том, что Jay Z и Nas были более сдержанными в своих конфликтах – неизвестно. Чан считает, что Jay Z спровоцировал эту ссору, чтобы сохранить свой уличный авторитет и сохранить поклонников в среде любителей жесткого рэпа, которых он рисковал лишиться, продолжая выпускать поп-композиции.

«Это следует понимать так, что он хотел сохранить первоначальную аудиторию, – говорит Чан. – Jay Z и Nas будто бы сражаются за корону, которую оставил после себя Biggie. Она словно лежит и ждет, пока кто-нибудь не объявит очередную королевскую битву, и все заработают на этом денег. Все это принесло немалую пользу карьере обоих»[101]101
  Джефф Чан в интервью автору, март 2010.


[Закрыть].

В 2005 году, когда конфликт стабилизировался, Jay Z объявил о планируемой серии выступлений под общим названием «Я объявляю войну». Судя по всему, Jay Z намеревался возобновить битву с Nas. Первое шоу серии прошло в Continental Airlines Arena в Нью-Джерси и было оформлено декорациями, подходящими для объявления войны. Сцена напоминала Овальный кабинет; сходство довершалось наличием печати президента и красного телефона. Через два часа после начала шоу Jay Z исполнял одну из песен из второго альбома под названием Where I’m From. Он произнес строки: I’m from where niggas pull your card/ and argue all day about who’s the best MC: Biggie, Jay Z or Nas («Я оттуда, где правят черномазые/ И весь день спорят, кто лучший MC: Biggie, Jay или Nas»), и затем музыка резко оборвалась.

«Это называлось «Я объявляю войну», – сказал Jay Z, обращаясь к аудитории. – Но это больше, чем объявление войны. Это как когда президент сообщает о создании ООН. Вы знаете, что я сделал для хип-хопа? Я решил: «К черту все это». Давай, Nas!» В этот момент человек в военной куртке запрыгнул на сцену. Это был не кто иной, как старый враг Jay Z. Вдвоем они исполнили неистовую интерпретацию песни Jay Z Dead Presidents, в которой использованы сэмплы одной из песен Nas, а затем пожали друг другу руки на глазах ревущей в экстазе толпы[102]102
  Toure, The Book of Jay // Rolling Stone, December 15, 2005.


[Закрыть].

«Многие не могут ответить, где они были, когда рождался их ребенок, – говорит Serch. – Но где они были, когда Nas запрыгнул на сцену в тот день, помнят все. Это был исторический момент для хип-хопа. Ни одна хип-хоп-битва прежде не завершалась примирением, пока оба артиста оставались на вершине славы».

Jay Z, законодатель трендов, смог добиться примирения между двумя воинствующими лагерями на таком уровне, которого история рэпа еще не видела. Jay Z был уверен, что если раньше продажи его музыки возрастали за счет конфликта, то теперь это будет происходить благодаря этому продуманному примирению. Его план заработать на этом станет ясен позднее – а пока он лишь подумывает об открывшихся возможностях, стоя рядом с Nas перед двадцатью тысячами ревущих фанатов.

«Это, – сказал Nas, – история хип-хопа».

«Вся эта битва ничего не стоит!» – кричит Jay Z.

Карьера Jay Z входила в новую фазу, начало которой положило его примирение с Nas. Эта фаза была ознаменована уже не битвами – между побережьями и местных масштабов, – а стремлением окружить себя – как в музыке, так и в жизни – людьми, которые ассоциируются с победой. Среди ранних вдохновителей Jay Z были Джон Готти и Майкл Корлеоне; к 2003 году он называл себя «чернокожим Уорреном Баффетом». Также он именовал себя прозвищами Jay-Hova, Hova и Hov, образованными от божественного имени Иегова (Jehovah). Без сомнения, он хотел утвердиться в своем статусе высшего божества хип-хопа.

В этом отношении Jay Z также сравнивал себя с другим своего рода божеством – Майклом Джорданом. Хвастаясь ли, что он «Майкл Джордан звукозаписи», или говоря: «Я Майкл Джордан, я играю за команду, которая мне принадлежит», он проводил параллели с «Его Воздушеством». Кто мог лучше подойти для сопоставления с Jay Z? Пять раз выбранный самым ценным игроком, шесть раз получивший звание чемпиона, не говоря уже о других достижениях, – Майкл Джордан считается величайшим баскетболистом всех времен. «Джей на протяжении долгого периода своей карьеры сравнивал себя с Майклом Джорданом, и не без причины, – говорит Туре. – Он действительно так о себе думает»[103]103
  Туре в телефонном интервью автору, декабрь 2009.


[Закрыть].

Джордан родился в Бруклине и постепенно сгладил свой стиль игры, подобно тому, как менялся музыкальный стиль Jay Z – так по крайней мере считает сам рэпер. «В начале своей карьеры он был беспощаден в игре, неудержим, но он не побеждал на чемпионатах, – Jay Z однажды пояснил The New Yorker, – а затем, на более позднем этапе карьеры, он просто сделал тот самый прыжок, и с этого началась череда побед. Какой Джордан был лучше? Я не знаю»[104]104
  Kelefa Sanneh, Gettin» Paid // The New Yorker, August 20, 2001.


[Закрыть].

После 2003 года постепенно станет понятно, что между Jay Z и Джорданом еще больше общего, начиная с отставок и возвращений и заканчивая уходом из профессии ради поиска своего пути в бизнесе. Но летом 2003 года, когда слава Jay Z достигла новых высот, он предпринял самый «джордановский» шаг за всю свою карьеру.

4. Первая баскетбольная команда Jay Z

В один из оживленных осенних дней за ланчем в Гарлеме пионер хип-хопа Фред Fab 5 Freddy Брэтуэйт кажется погруженным в спор с самим собой. Он пытается решить, стоит ли рассказывать мне что-либо о Jay Z.

Последние двадцать минут мы дружелюбно обсуждали какие-то нейтральные темы, но, когда я задаю конкретные вопросы, паузы становятся длиннее и Фред хмурит брови.

– Можете рассказать какой-нибудь случай, который бы демонстрировал, как мыслит Jay Z? – Я настаиваю. – Какой-нибудь момент, который особенно вам запомнился?

– Дайте подумать, – говорит он, жуя свой «Цезарь».

– Так что? – Я продолжаю, слегка замявшись. – Понимаете, я как бы хочу проникнуть к нему в голову.

Тишина.

– Мне нравится, как у них делают этот салат, – бормочет он. Затем он очень долго моргает, словно, если он будет держать глаза закрытыми дольше, это уменьшит его сожаление о том, что он рассказал мне то, что собирается. Он открывает глаза.

– Кажется, это было лето 2003-го…

Дело было в Ракер-парке, священном куске асфальта, втиснутом между рекой Харлем и бульваром Фредерика Дугласа в Верхнем Манхэттене. Задача Jay Z – собрать команду для участия и победы в Entertainers Basketball Classic (EBC), турнире, который не предполагал денежного приза и золотых наград – только победу. «Where are you victory? – спрашивает он в одной из песен – I need you desperately – not just for the moment, but to make history» («Где же ты, победа? Ты мне очень нужна: не только в этот момент, а чтобы творить историю».)[105]105
  Jay Z, History, Music Inspired by More Than a Game, Zone 4/ Interscope Records, 2009.


[Закрыть]

Школьный учитель из Гарлема, Холкомб Ракер, впервые стал организовывать дворовые турниры в 1946 году, чтобы занять местных подростков и отвлечь их от типичных занятий детей из неблагополучных семей[106]106
  The Rucker staff, History, The Rucker Web site, http://www.therucker.comistory.html.


[Закрыть]. Через несколько лет лучшие игроки Нью-Йорка стали каждое лето собираться «у Ракера», чтобы оттачивать свое мастерство. Такие легенды, как Уилт Чемберлен и Джулиус Ирвинг, позднее будут называть это место одной из лучших баскетбольных площадок мира. Двор 155-й улицы стал своего рода центром культурной жизни для тысяч людей, которые каждое лето приходили наблюдать за игрой. Здесь зарождались, оценивались и распространялись последние тренды уличной моды.

Представители хип-хопа, такие как Fab 5 Freddy, долгое время черпали вдохновение именно в увиденном в Ракре-парке: образы модно одетых зрителей, движения брейк-дансеров, музыка, ревущая из бумбоксов, и даже трюки игроков на площадке. Fab назвал это «местом, где пересекаются уличная жизнь, торговцы наркотиками и спорт»[107]107
  Freddy Fab Five Brathwaite, interview by author, New York, November 2009.


[Закрыть]. В 1970-е и 1980-е местные наркобароны спонсировали и собирали команды для участия в летних чемпионатах, пытаясь заманить туда одного-двух игроков NBA. Когда в начале 90-х нелегальная торговля была запрещена властями, прибыль уличных торговцев упала и бразды правления взяли в свои руки хип-хоп-исполнители.

Для Jay Z EBC предлагал огромные возможности перекрестного продвижения его брендов: кроссовок Reebok S. Carter, названных в его честь; его нового ночного клуба 40/40 Club и The Black Album, выход которого планировался осенью 2003 года. По словам Jay Z, этот альбом должен был стать последним перед тем, как он завершит свою музыкальную карьеру и полностью посвятит себя бизнесу. У него уже была идея, как связать все это воедино: с помощью большого экрана. Первые попытки в кинобизнесе уже были предприняты Дэшем, но к лету 2003 года их отношения дали трещину. Годом ранее, пока Jay Z отдыхал на яхте в Средиземном море, Дэш уволил большое число сотрудников Roc-A-Fella и повысил рэпера и своего старого друга Кэмерона Cm’ron Гайлза до позиции вице-президента, не обсудив это со своим партнером. Через несколько дней Jay Z, вернувшись, отменил это решение, что вызвало публичный разрыв с Гайлзом и охлаждение в отношениях с Дэшем[108]108
  Dave Bry, Look at Me Now // XXL, August 2005.


[Закрыть]. С тех пор слухи о неминуемом разрыве между основателями Roc-A-Fella было уже не остановить.

Поэтому для осуществления своего кинопроекта Jay Z обратился к Fab, а не к Дэшу. «Jay Z предложил мне вместе поработать над рекламой кроссовок Reebok, – говорит Fab. – Еще он хотел, чтобы я участвовал в документальном фильме о его баскетбольной команде». Идея была в том, чтобы в течение летнего чемпионата ловить каждый момент, обещающий принести победу в игре, а затем собрать эти моменты воедино в полнометражном документальном фильме о том, как Jay Z покорил Ракер-парк.

Для этого проекта Fab подходил идеально. Щеголеватый законодатель уличной моды, в начале 80-х он способствовал переносу хип-хоп-музыки и стиля с улиц Южного Бронкса в постпанк-среду Гринвич-Виллидж. Обратив внимание коллекционеров и владельцев галерей на граффити, он помог становлению этой новой формы искусства, и вскоре хип-хоп перебрался через реку прямо на Манхэттен. В 90-е Fab был ведущим телешоу To! MTV Raps; в новом тысячелетии он установил профессиональные отношения с Jay Z.

К 2003 году положение Jay Z позволяло ему собрать первоклассную баскетбольную команду. Выпустив шесть платиновых студийных альбомов за шесть лет, Jay Z удалось увековечить свое имя в хип-хопе и занять нишу в пантеоне представителей поп-культуры за счет таких композиций, как Big Pimpin и Hard Knock Life (Ghetto Anthem). Победоносные хиты Jay Z и Roc-A-Fella Records звучали из бесконечного числа автомобилей, а одежду его линии Rocawear скупали миллионы поклонников уличной моды.

В апреле того года были выпущены кроссовки Reebok с именем Шона Картера. Каждая пара была упакована в коробку, в которой можно было найти диск с кое-какими композициями с Black Album, выход которого был запланирован на грядущую осень. Первые десять тысяч пар обуви стоимостью 150 долларов были сметены с полок магазинов за час, что стало самой быстрой реализацией обуви Reebok за время существования марки[109]109
  Tim Arango, Reebok Running Up Sales with New Jay Z Sneakers // New York Post, April 23, 2003.


[Закрыть]. В следующем месяце Jay Z при поддержке партнеров Дезире Гонсалеса и Хуана Переса открыл 40/40 Club в Флэтайронском квартале Манхэттена. Название клуба обыгрывало бейсбольный термин, которым называли игроков, укравших сорок баз и сделавших сорок хоум-ранов за один сезон, что придавало клубу Jay Z эксклюзивности. С самого начала промоутеры позиционировали тускло освещенный зал с высокими потолками как место, где фанаты могут столкнуться со своим любимым спортсменом или музыкантом. Десятилетиями ранее Джо Намата и Билли Джоэла можно было увидеть празднующими свои победы в Elaine’s в Верхнем Манхэттене. В наше время такие звезды, как Jay Z и Эрик Джитер, – завсегдатаи 40/40.

Чтобы увеличить мощь перекрестного продвижения своих брендов, Jay Z обзавелся автобусом, обклеенным изображениями его кроссовок. Перед каждой игрой в Ракер-парке игроки встречались в Мидтауне и забирались в этот автобус. Полчаса они добирались до Гарлема и появлялись в Ракере под крики тысяч восхищенных поклонников. Одержав победу над противником, они снова садились в автобус и отправлялись праздновать в 40/40 под звуки песен Jay Z. «Я был очень впечатлен тем, как он собрал все это воедино – все эти уличные штуки и бизнес, – говорит Fab. – Эти кроссовки хорошо продавались, и весь ажиотаж от турниров подсознательно ассоциировался с ними».

Тем не менее для Jay Z EBC не был лишь очередной маркетинговой возможностью.

Долгое время рэпер был баскетбольным фанатом; он намеревался одержать победу в этом турнире. Для осуществления задуманного ему нужно было сбросить с пьедестала чемпионов – команду Terror Squad его противника рэпера Fat Joe. Эта команда гордилась своими игроками – членами NBA Стефоном Марбери и Роном Артестом, которые оттачивали свое мастерство в школьных дворах Нью-Йорка. Jay Z не выглядел обеспокоенным. «Он говорил: «Я соберу эту команду… Я сделаю это только один раз, и я, очевидно, собираюсь выиграть», – вспоминает Fab. – Затем должен был выйти The Black Album, а после этого он планировал уйти в отставку».

С началом лета Fab приступил к съемкам, а Jay Z руководил всеми процессами. В прежние времена Ракер-парк был переполнен игроками в стритбол, и лишь немногие команды могли похвастаться наличием в их составе одного или двух игроков NBA. У Jay Z были несколько иные планы. Он нанял двух ветеранов Ракера, Джона Franchise Стриклэнда и Регги Hi-5 Фримена, а затем стал набирать игроков НБА, собрав мощную армию титанов, подобных воинам гомеровского эпоса. Среди них были: тяжелый форвард Кеньон Мартин, первый номер драфта NBA 2000 года; свингмен из Лос-Анджелеса Ламар Одом, отличный игрок, сейчас наиболее известный благодаря своей женитьбе на Хлои Кардашян; и Трейси Макгрэди, долговязый двадцатитрехлетний спортсмен, набиравший в среднем по 32,1 очка за игру в течение сезона 2003–2004 годов, один из достойнейших игроков NBA.

Что удивительно, Трейси Макгрейди не был самым знаменитым игроком NBA, согласившимся играть за команду Jay Z. Эта роль досталась тинейджеру, который заключил контракт на 90 миллионов долларов с Nike[110]110
  Maureen Tkacik, Hoops Phenom Nets $90 Million Deal with Nike // Wall Street Journal, May 23, 2003.


[Закрыть] за полгода до своей первой игры в NBA, Леброну Джеймсу, первому номеру в драфте и наследнику звания Майкла Джордана – лучшего игрока в мире. Хотя Джеймс не давал согласия на игру в команде Jay Z до тех пор, пока не были урегулированы положения его контракта с Cleveland Cavaliers, которые могли быть нарушены в случае травмы во время уличного чемпионата, само его присутствие на трибунах Ракера усилило ажиотаж, окружавший команду Шона Картера.

Через несколько часов после того, как последние гуляки, пошатываясь, вышли в грязное манхэттенское утро, последовавшее за открытием 40/40 Club 18 июня, Ракер-парк был полностью готов к проведению EBC. Но из-за непрекращающегося дождя игру пришлось перенести из парка в резервное помещение, спортивный зал под названием Gauchos в Бронксе. Большинство звезд NBA еще не присоединились к команде, из-за чего она лишилась значительной мощи. Пока основной достопримечательностью команды был Одом ростом два метра восемь сантиметров.

«Ламар Одом из Квинса начал паясничать, – вспоминает Fab. – Он решил провернуть один из классических маневров Ракера и провалил его. По дороге назад в автобусе они все собрались и сказали: «Нам нужен разыгрывающий защитник!» Jay Z, его партнер Перес и еще один член его круга, Майк Кайсер, стали думать над этим. Одним из самых интересных предложений стал Себастьян Телфэйр. Jay Z познакомился с бруклинской звездой двумя годами ранее, когда они случайно оказались на соседних местах на игре в Университете Сент-Джонс. «Он спросил, кто я, – вспоминает Телфэйр. – Я сказал, что я Себастьян Телфэйр, один из лучших игроков страны. Он сказал: «А, да?» – и записал мой номер в свою «Моторолу»[111]111
  Себастьян Телфэйр в телефонном интервью автору, декабрь 2009.


[Закрыть].

Интуиция подсказывала Jay Z, что профессиональные команды уже были готовы к тому, чтобы Телфэйр совершил прыжок от своего положения школьной звезды к игре в NBA. У него было все для этого: имя, которое все произносили с удовольствием. Подобные чувства вызывали имена персонажей Диккенса: детство в бедном социальном квартале Кони-Айленд; свои маневры, такие как хулиганский кроссовер и пасы не глядя, проделываемые столь убедительно, что мяч порой отскакивал от груди ничего не подозревающих товарищей по команде.

В день второй игры команды Шона Картера Телфэйр сидел в клубе 40/40, ожидая аудиенции с Jay Z и Пересом. Этот тинейджер с детским лицом, весом едва ли больше семидесяти килограммов и ростом чуть выше метра восьмидесяти, никак не тянул на роль спасителя команды, собранной из лучших игроков стритбола. «Когда я зашел, они посмотрели на меня: «Да он же ребенок, как он нам поможет?» – вспоминает Телфэйр. – А я взглянул на Джея и сказал: «Я из Бруклина». И он просто рассмеялся. Но к концу встречи он понял, что я имел в виду, сказав: «Я из Бруклина».

Телфэйр умел привлекать внимание демонстрацией навыков, отточенных на асфальте Кони-Айленда, но урок самопрезентации, полученный на баскетбольной площадке Бруклина, стал для него чем-то новым. В тот вечер он забрался в автобус Шона Картера, в котором увидел Шона Комбса и Бейонсе Ноулз, на тот момент девушку Jay Z, небрежно поедающих традиционную афроамериканскую пищу по соседству с несколькими звездами NBA. Автобус подъехал к Ракер-парку. Когда ошеломленный Телфэйр стал высаживаться, Jay Z остановил его. «Иди сюда, иди сюда, – сказал он, улыбаясь. – Нам нужно эффектное появление». Они подождали, пока собравшаяся толпа фанатов заметит автобус. Затем Jay Z взял под руки Леброна Джеймса и Телфэйра и вышел навстречу теплому гарлемскому вечеру и мощному реву толпы, расступавшейся перед ними.

«Все, что Джей делал, – вспоминает Телфэйр, – он старался сделать так, как никто не делал прежде, так, чтобы все это обсуждали». Молодой разыгрывающий хорошо выучил этот урок, поразив толпу в Ракер-парке мночисленными пасами не глядя, убийственными кроссоверами и великолепными фингер-роллами. Телфэйр набрал двадцать пять очков, и команда Jay Z одержала первую победу.

Несмотря на это, Jay Z не мог не думать о проигрыше в первой игре, и это было очевидно даже для семнадцатилетнего разыгрывающего защитника. «Он ненавидит проигрывать», – говорит Телфэйр. Или, как сам Jay Z говорил в одной из песен, «Я никогда не проиграю»[112]112
  Jay Z, U Don’t Know, The Blueprint, Roc-A-Fella Records, 2001.


[Закрыть]. Поражение прямо перед камерой Брэтуэйта было хуже всего. Поэтому Jay Z снова приступил к работе, собрав всю свою силу притяжения, чтобы привлечь дополнительные ресурсы в команду. Одним из первых он позвонил Джамалу Кроуфорду, талантливому защитнику, который познакомился с Jay Z через Майкла Джордана в 2001 году, когда играл за Bulls. «Джей позвонил мне и попросил приехать, – вспоминает Кроуфорд, – единственное, что он сказал: «Мы не можем проиграть»[113]113
  Джамал Кроуфорд в телефонном интервью автору, декабрь 2009.


[Закрыть].

Судя по описаниям Кроуфорда, Jay Z имел в виду не то, что поражение было невозможно, а то, что оно было слишком вероятно – мысль, которая засела у него в голове после поражения в первой игре. Он начал все это для того, чтобы создать лучшую команду за всю историю существования EBC, приумножить свое наследие и победить. Это был единственный возможный результат. В песне History есть слова: «Если я окажусь среди двоих или троих лучших/ И не буду первым – это не победа»[114]114
  Jay Z, History, Music Inspired by More Than a Game, Zone 4/ Interscope Records, 2009.


[Закрыть]. К счастью, его звездная сила притяжения сработала. Мало того что Кроуфорд согласился присоединиться к команде и прилетел в Нью-Йорк на время игр, он также привез с собой выдающегося товарища по команде, высоченного Эдди Карри.

Кроуфорд вспоминает, что чувствовал непривычное напряжение, когда впервые оказался на площадке Ракер-парка. «Я ужасно нервничал. Это совсем не так, как в NBA, – говорит он. – Фанаты прямо здесь, совсем рядом с тобой. Это непередаваемая атмосфера, неповторимая». Но вскоре Кроуфорд поборол свое волнение. При участии двух игроков Bulls для Шона Картера началась полоса побед, благодаря которой игроки команды стали чемпионами стритбола.

Пасмурными летними нью-йоркскими вечерами в сумерки облачный покров отражает розовато-оранжевый свет ста тысяч фонарей, освещая улицы города. Тротуары медленно отдают тепло, которое впитали в течение дня, и над улицами образуется влажная теплая пелена, пахнущая асфальтом.

Летом 2003 года таких вечеров было предостаточно.

Фанаты высовывались из окон домов, расположенных рядом, чтобы хоть краем глаза увидеть знаменитый «пас не глядя» Телфэйра, фантастический слэм-данк Кроуфорда, а еще лучше – самого Jay Z. Стадион был переполнен, и некоторые наблюдатели залезали на деревья, растущие рядом с площадкой, чтобы увидеть игру. Все это снимали камеры Брэтуэйта. Даже вид автобуса Шона Картера вызывал ажиотаж везде, где бы он ни появился. Fab вспоминает это неистовство: «Завидев автобус, все ревели: «Аааа!» Все узнавали кроссовки Шона. Когда мы подъезжали ближе, буря становилась сильнее. Все были просто вне себя».

Jay Z довольно близко общался с членами своей команды, особенно с Джеймсом и Кроуфордом. Последний даже был участником S. Carter Academy рэпера. Члены академии появлялись в телевизионных роликах вместе с Jay Z, и, хотя сейчас академия прекратила свое существование, многие спортсмены до сих пор показывают на национальном телевидении, после особенно захватывающих игр, знаменитый знак Roc – соединенные большие и указательные пальцы, образующие форму бриллианта.

Кроме того что Jay Z обеспечил всем членам команды VIP-обслуживание в клубе 40/40, он также пригласил игроков посмотреть, как он записывает треки для своего нового альбома в расположенной неподалеку студии Bassline. Как и все, кто видел это в первый раз, Кроуфорд был поражен тем, как Jay Z записывает вокальную часть. «Включили бит, и он просто некоторое время бормотал что-то себе под нос, ни бумаги, ни ручки – ничего, а потом пошел записываться и записал сразу весь текст, и все в студии его слышали и были поражены. Он ни разу не запнулся и не ошибся».

Даже когда он записывал альбом и колесил по стране по несколько дней в неделю в рамках тура Rock the Mic вместе с 50 Cent, тридцатитрехлетний Jay Z оставался крайне сосредоточенным – черта, которую не ожидаешь увидеть в человеке его статуса и которая сослужила ему хорошую службу в период, когда он руководил Def Jam Records начиная с 2005 года. Как руководитель своей команды, он лично связывался с игроками, чтобы убедиться, что они приедут на игру, и даже организовывал их трансфер. «Он звонил или писал, – вспоминает Телфэйр. – Если я не успевал, он присылал за мной машину».

Больше всего Телфэйра поражало то, сколько времени Jay Z посвящал команде. «Он на этом ничего не зарабатывал, это было просто для души, – говорит Телфэйр. – Я могу только догадываться, насколько же он серьезно относится к тому, что приносит ему миллионы долларов». Это приключение было лишь прелюдией к его следующим, более прибыльным спортивным предприятиям. А пока прибыль Jay Z можно было измерить в количестве голов на одну поездку, которые поворачивались, завидев его автобус на дороге от Мидтауна к Гарлему, или в громкости рева толпы на одно очко, заработанное его командой.

Но был здесь и элемент маркетинга. Fab удивлялся, как Jay Z удается откровенно рекламировать кроссовки, произведенные крупной компанией для массового потребителя, по пути в Ракер-парк – Мекку законодателей вкуса – и не прослыть продажным. Может быть, его остроумные тексты и темное прошлое позволяли ему избежать подобного клейма, когда он рекламировал свой продукт вместе со своей командой в Ракер-парке. Jay Z был продажным, но в несколько более выгодном смысле: тем летом было продано пять тысяч пар кроссовок Шона Картера лишь за первый выпуск[115]115
  Ad Age staff, 10 Biggest Impact Madison + Vine Deals // Advertising Age, December 22, 2003.


[Закрыть].

«Это было правда удивительно, как он все это делает, как он живет, превращая каждое событие во что-то грандиозное и при этом оставаясь простым и настоящим в плане так называемой городской жизни, – говорит Fab. – Это было время, когда его талант в бизнесе поднялся на новый уровень, потому что за все это лето я ни разу не видел Дэймона Дэша рядом с ним. Так что было очевидно, что между ними что-то произошло».

Сбор команды из звезд NBA, аренда автобуса и обращение к Fab с просьбой снять об этом фильм – все это было рискованным предприятием, но Jay Z просчитал возможные риски. Победа в чемпионате принесла бы Jay Z еще больший уличный авторитет, больше покупателей за счет рекламы кроссовок и победоносный полнометражный фильм от Fab. Решающий поединок с командой Terror Squad был назначен на начало августа. С такими гигантами, как Кроуфорд, Макгрэди и Джеймс, победа казалась неминуемой.

Брэтуэйт заметил склонность Jay Z к анализу возможных рисков даже тогда, когда он расслаблялся. Он с несколькими членами команды часто коротал время в автобусе, играя в аналог покера под названием Guts, для которого характерны частое раскрытие карт и быстрое увеличение ставок. «Я сам не играю в покер, но о Guts Джей часто рассказывал в автобусе, – говорит Fab. – Думаю, это связано с его представлениями о бизнесе. Это все основано на азарте. И я думаю, что лучший азартный игрок – тот, кто чувствует, когда его шансы на победу выше».

В этот момент монолог моего собеседника прервал звонок его iPhone. Он провел по экрану и поднес телефон к уху.

– Привет, – говорит он, – слушай, у меня сейчас небольшое интервью. Я перезвоню, когда закончу, ладно?

Он откладывает телефон. Я начинаю думать, собирается ли он все еще рассказать мне то, что его так явно беспокоило до этого.

– Хотите картошки? – предлагаю я.

– Да нет, спасибо.

– Так чем закончилась история с баскетбольной командой? Кто выиграл?

– О боже, это просто… О господи, – говорит он, тряся головой.

Большая пауза, и снова долгое молчание.

– Так вот как все было. – Он медленно продолжает. – И, возможно, из этого вы сможете вынести какие-то соображения о том, почему Jay Z делает то, что делает. Мы отыграли весь чемпионат, и это было здорово. И угадайте, что нас ожидало в финале: команда Jay Z против команды Fat Joe. Решающий день настал…

Когда утро 14 августа плавно перетекло в день, столбик термометра перевалил за 30 градусов, обещая очередной тяжелый нью-йоркский вечер для финальной игры сезона. За это лето Jay Z привел свою команду к этому важному моменту с помощью расчетов, полезных знакомств, маркетинга и первых шагов в качестве менеджера.

За несколько часов до начала игры Fab, как обычно, встретился с Jay Z в студии, оборудованной кондиционером, чтобы подготовиться. «Но этот день был особенным, – вспоминает Fab, – потому что Леброн должен был играть… а в одном из отелей Нью-Йорка находился Шакил О’Нил, который был нашим тайным оружием и должен был выйти на площадку в этот вечер».

«Я был в студии и попросил одного из сотрудников настроить свет, чтобы провести интервью с одним из игроков, и вдруг выключается свет во всей студии. Я спрашиваю: что случилось? И слышу, как этажом выше кто-то говорит, что нет света. Я говорю: «Что случилось в здании?»

Но то, что произошло, затронуло не только студию. Из-за очень высокого потребления энергии в Кливленде произошло короткое замыкание, распространившееся на всю электрическую сеть. Отключение электричества оставило без света около 55 миллионов жителей США и Канады почти на сутки. Светофоры погасли, и на дорогах Манхэттена образовался хаос. Из-за огромной нагрузки мобильная связь практически не работала. Кроуфорд и Карри были заперты в своих номерах. Fab и Jay Z остались в Нижнем Манхэттене, остальные игроки были разбросаны по всему городу. Телфэйру, который приехал в Ракер-парк пораньше, пришлось идти домой пешком через Бруклинский мост. Без электричества осветить асфальт во дворе многоэтажного дома не представлялось возможным.

«Это был хаос. Все были совершенно потеряны, – говорит Fab. – Короче говоря, игра не состоялась».

Организаторы турнира перенесли игру на следующую неделю. Но здесь была большая проблема: Jay Z уже забронировал на следующий день, 15 августа, частный самолет, на котором они с Бейонсе должны были отправиться в двухнедельное путешествие по Европе, одну из их первых совместных поездок. Вернуться им нужно было к MTV Video Music Awards, церемонии, которая была назначена на 28 августа в Radio City Music Hall, и несколько клипов Бейонсе участвовали в номинациях, в том числе клип с участием Jay Z Crazy in Love. Отложить поездку на неделю означало бы сократить ее длительность до четырех-пяти дней вместо двух недель. Осенью у Бейонсе был запланирован ее первый сольный тур, и возможности перенести отпуск не было. Как бы ни был Jay Z привязан к своей баскетбольной команде, он отказался отменять поездку и ставить под удар только начавшиеся отношения со своей звездной подругой.

Так что, когда через неделю Fab пришел в Ракер-парк снимать финал игры без Jay Z, это был полный хаос. «Команда явилась, но не было игроков, на которых делалась наибольшая ставка, потому что только Джей умел делать нужные звонки и вовремя сажать их на самолет, – говорит он. – Менеджер, команда и люди из парка никак не могли договориться. Это было расценено как техническое поражение, и победа по умолчанию досталась команде Fat Joe».