Текст книги "Одиссея голоса. Связь между ДНК, способностью мыслить и общаться: путь длиной в 5 миллионов лет"

У монозиготных близнецов одинаковый голос, одинаковые выражения и, как утверждают, зачастую одинаковые эмоции. Разумеется, ведь их генные молекулы совершенно одинаковы! Более 100 млн идентичных молекулярных резонансов! Из этого можно сделать вывод, что и голоса их будут практически одинаковы, даже если с самого раннего детства стимуляция генов не всегда была одинакова, ибо они не всегда испытывали одни и те же эмоции. Также наблюдение показало, что даже в случае многолетней разлуки близнецы часто сохраняют одинаковые голосовые интонации, одинаковые жесты, одинаковые вкусы и желания.

Доминирование правого полушария: преимущество или недостаток?

Постулат об асимметрии левого полушария основан на Х-хромосоме. Обследование 11 600 английских детей в возрасте двенадцати лет, проведенное Кроу, позволило сравнить симметрию правого и левого полушарий применительно к функционированию речи. Дети-правши с доминантным левым полушарием быстрее и успешнее постигают речь. У амбидекстров, тех, кто одинаково владеет обеими руками, исследование при помощи фМРТ выявило дефект латеральности на уровне речевой функции. Иначе говоря, по отношению к речи правое и левое полушария практически симметричны, речевые центры дублируются, они имеются справа и слева. Похоже, происходит активация, стимулирование подлинного центра Брока слева и псевдоцентра Брока справа. Мозолистое тело осуществляет быстрое соединение между полушариями. Такая генетическая предрасположенность имеет тяжелые последствия, одним из которых является возможность возникновения голосовой шизофрении. У амбидекстров возможность шизофрении в двадцать раз больше, нежели среди населения, которое не владеет обеими руками в равной степени и у которого одно из полушарий гипертрофировано по отношению к другому. Отмечено, что один из генов, управляющих этой благоприятствующей асимметрией, расположен на уровне Х-хромосомы. И только наблюдения за патологическим состоянием помогли лучше понять важность полушарной асимметрии и ее последствия. Вероятность шизофрении очень высока при синдроме Тернера, генетической аномалии, выраженной в отсутствии одной из Х-хромосом или изменении кариотипа: ХО вместо обычного XX. В этих случаях церебральной асимметрии практически не наблюдается. Восприятие речи затруднено. Так что, размышляет Пьер Бюстани, церебральная асимметрия, возможно, является основным фактором, способствующим появлению речи. Как показывает найденный при раскопках в Танзании череп, на внутренней поверхности свода которого сохранился отпечаток борозд головного мозга, правши преобладают на протяжении миллионов лет.

Речь и центр Брока: только у человека?

Помимо всего прочего, кажется, что голос с самого «рождения» находится под гнетом мутаций ДНК и стимулирования новых генов, формирования новых нейронных проводящих путей. Согласно Альберту Галабурде, у человекообразных обезьян левое полушарие имеет зону, эквивалентную зоне Брока и зоне Вернике. Эта зона соединена нейронной сетью со всеми участками мозга. Похоже, что специфическая левополушарная локализация служит приматам при голосовой коммуникации, чтобы спрашивать и отдавать приказания, а также (как и у человека), чтобы формировать мимику, меняя выражения, артикуляцию губ и структуру резонансных полостей. Однако аудиоартикуляционная петля у них не развита. Является ли это своего рода преддверием доказательства того, что общий предок человека и обезьяны в результате внезапной генетической мутации позволил человеку заговорить? И возможно, уже с тех пор человек, в восторге от собственного голоса, неустанно развивает свои речевые способности. В эпоху борьбы за огонь голосовое общение было скудным. Но в этот пространственно-временной период, длившийся несколько миллионов лет, накопление вербальной информации, происходившее от поколения к поколению, спонтанно привело к собственной эволюции – появлению человека говорящего, Homo vocalis.

Символы, передаваемые в социальных группах и племенах от отца к сыну, от говорящего к собеседнику, постоянно эволюционировали. Создание новых символов стало возможным только при наличии «примитивного» голосового «бульона». Вербальное общение людей эволюционировало вместе с развитием их желаний, готовностью к общению, стремлению называть вещи и постигать неосязаемое. Некоторые ученые считают, что появлению речевого общения предшествовал язык знаков. Это, скорее всего, не совсем точно, если вспомнить, сколь сложен и богат абстракциями язык знаков, церебральный центр которого совпадает с центром речи. Таким образом, левое полушарие, отвечающее за речевую функцию, становится более обширным и вместительным.

Языки погибают

Язык, на котором мы говорим, составляет неотъемлемую часть как нас самих, так и нашей эволюции. Он постоянно развивается. Чтобы язык мог существовать, он должен принадлежать многочисленному коллективу лиц, только тогда он может «воспроизводиться» и заставить другие народы и другие языки признавать себя. Борьба за выживание предполагает наличие хищника. Языки туземных племен Амазонии полностью исчезли, не устояв под натиском бразильского гиганта, равно как и многие диалекты североамериканских индейцев и аборигенов Австралии.

Человек родился: хронология становления речи

Итак, способность обучаться языку с самого раннего возраста была присуща уже нашим далеким предкам благодаря преобладанию у правшей левого полушария над правым. Хронология постижения родного или двух родных языков для детей-билингвов одинакова и постоянна для всех, где бы человек ни проживал, к какой бы расе ни принадлежал и каким бы языком ни владел.

Почерк голоса: речь и мысль

Наш голос пишет нашу мысль. Речь – перо нашей мысли.

Голос вписывается в пространственно-временную парадигму, в окружающий нас мир, а иногда позволяет нам понять самих себя, поговорить самим с собой. Он присутствует в наших снах, в мире мифов, в несуществующем утопическом мире, ибо «утопия» – это «не-место», место, которого нет. Он интерфейс между нашей речью и нашей мыслью. Человеческий голос обладает двойной властью. Своими словами и умолчаниями он позволяет разоблачить или скрыть свое глубинное «я».

Мысль, неосязаемое пространство слова, тигель воображаемого мира, родилась в пространственно-временном мире несколько миллионов лет назад вместе с человеческим голосом. Миром мысли повелевает умозрение. Оно позволяет разговаривать с нематериальным миром, с существом, которому воскуряют фимиам, с единым Богом или многими богами, которые требуют молитвы, а значит, слов.

Речь и мышление встречаются с железным прутом

Финеас Гейдж работал на строительстве железной дороги в штате Вермонт. Шел 1848 год. Гейдж утрамбовывал порох в щебенку, чтобы взорвать ее и расчистить место для укладки железнодорожного полотна. Но порох взорвался слишком рано, Гейдж не успел убежать, и произошел несчастный случай. Железный штырь длиной 1,8 м пронзил насквозь лицо и череп. Штырь вошел в левую щеку и вышел в верхней части лба, прямо над глазом. Несмотря на столь тяжкое повреждение, пострадавший буквально через несколько минут пришел в себя. Никто не знал, что и думать. Пострадавший в сознании, несмотря на пробившую ему голову железку! Джон Харлоу, врач из Кавендиша, вытащил у Гейджа штырь. На первый взгляд травма не имела никаких последствий. Гейдж нормально передвигался и разговаривал, его память и сообразительность нисколько не пострадали. Прошло два месяца. Он был бодр и вернулся к прежней жизни. Раны на лице зарубцевались. Описание этого любопытного случая было опубликовано в 1848 году в «Вестнике» Медицинского общества штата Массачусетс как впечатляющий пример исцеления. Однако рассказчик не учел изменений, произошедших с Финеасом Гейджем, а именно они и оказались наиболее удивительными.

Спустя несколько месяцев близкие Финеаса заметили кое-какие перемены. Это был уже не тот человек, что раньше. И хотя внешность осталась прежней, речь его и мысли изменились. До травмы Финеас был уравновешенным, вежливым, учтивым и простодушным. Он стал бестолковым, вульгарным, асоциальным, вздорным, его поведение граничило с эксгибиционизмом. Его больше не могли держать на работе и уволили. Около двенадцати лет он вел бродячую жизнь и в 1860 году скончался. Спустя почти сто тридцать лет, в 1990-м, доктор Ханна Дамасио, нейроанатом из университета Айовы, провела тщательное исследование черепа Гейджа, задавшись целью определить, где именно прошел железный штырь, ведь если этого не сделать, случай так и останется загадкой. Ханна Дамасио определила, что участки мозга, ответственные за моторику и речь, не пострадали. Пострадали участки, ответственные за эмоции и поведение. Штырь разрушил почти половину мозга, переднюю лобную долю. Этот участок управляет в том числе и нашим поведением. С разрушением правой лобной доли меняется поведение, рассудочная деятельность, нарушается способность к самоанализу. Характер, речь, мысль уже не те, что прежде. Поэтому можно сказать, что у этих функций существует анатомическая основа, не зависящая от нашего голоса. Речь и мышление тесно связаны. Они необходимы для динамики и формирования нашей голосовой индивидуальности и отражают наше эмоциональное «я».

Речь и письмо

Письмо – это конкретизация нашей речи и нашей мысли. Оно является осязаемым наполнением нашего неосязаемого голоса. В Египте и Китае сформировались два вида особого письма, являющегося не простой передачей фонетических звуков, необходимых для образования слова, а чем-то совершенно иным. За 700 лет до н. э., когда Египет начал неуклонно терять свое влияние, его иероглифы ушли в забвение. Китай же, напротив, сумел сохранить иероглифическое письмо на протяжении тысячелетий. Оно станет нитью Ариадны, которая поведет нас от графического письма к письму голосовому. Иероглифика – это письмо, ибо каждая буква может соответствовать фонетическому элементу. Это музыка, ибо она обозначает мелодику, которая для одной и той же фонемы имеет различное значение. Это также идеограмма – в той мере, в какой она представляет идею или объект.

Древнейшее китайское идеографическое письмо восходит к середине 2-го тысячелетия до н. э. Его иероглифы-пиктограммы, подобно египетским иероглифам, глифам ацтеков, санскритскому алфавиту индусов и фигурам шарад, представляют называемый предмет. Символический характер рисунков близок инвариантному характеру фонем. На смену визуальным языкам приходят языки, обращенные только к слуху: арамейский, еврейский, арабский, латынь. Королевой этих языков становится фонема. Графический облик, сравнимый с рисунком, принесен в жертву строгой внешности, передающей исключительно звуки речи. Например, состоящее из многих звуков словосочетание «электрическая лампа» в китайском языке будет представлено иероглифом tin-k’l-teng, означающим «вспышка-пар – освещение». Однако символизм имеет свои пределы. Глагол, как и все остальные слова, остается в неопределенной форме. В отличие от современных западноевропейских языков, располагающих более 250 000 слов, мужским и женским родом и спряжением глаголов, символический язык всего этого не имеет. Возникновение письменности относится примерно к 6-му тысячелетию до н. э.; следовательно, можно с уверенностью сказать, что в это время существовало слово. Так что вполне вероятно, что уже несколько миллионов лет единственной нитью Ариадны для человека служит его голос. В самом деле, вначале появились инструменты для выживания, затем инструменты для создания художественных фресок, быки и лошади пещеры Ласко, затем китайская письменность, фонетическая, символическая и звуковая одновременно, и, наконец, фонемы фонетических языков.

Вплоть до наших дней фонетическое письмо неуклонно вытесняло все остальные виды письменности. Но около ста лет назад параллельно с ним начала развиваться новая форма письменности, новая форма выражения, которая, похоже, охватила всех нас, а именно аудиовизуальное письмо. Запечатлевая себя на воске в начале XX века, а затем на магнитной пленке и цифровом устройстве, человеческий голос отделился от тела и стал объектом наблюдения и слушания. Наиболее ярко это проявляется в использовании телефона.

Чтобы понять смысл прочитанного нами слова, требуется примерно четверть секунды. Чтобы интерпретировать прочитанные слова, которые воссоздает внутри нас «внутренний голос», визуальный захват слов приводит в действие первичную зрительную зону затылочной доли и лобную долю. Чтобы соединить затылочную долю с лобной, требуется 200 миллисекунд. Человеческий глаз обособляет картинку только в том случае, если смотрит на нее не меньше пятнадцатой доли секунды. На этих данных основаны принципы кинематографа. Он создает иллюзию непрерывного движения, тогда как на самом деле он всего лишь показывает нам двадцать шесть кадров в минуту.

Голос: индивидуальный инструмент на службе коллектива

Вавилонская башня являет собой пример ограниченности голоса, из единообразия рождается отчаяние. Голос, индивидуальный инструмент на службе коллектива, обладает поразительной харизматической силой. Достаточно послушать генерала де Голля или Мартина Лютера Кинга. В этих случаях речь воздействует на нашу мысль своими символами и своей мелодикой. Очарование голоса отпечатывается в коре обоих полушарий головного мозга, и у нас в голове возникают символы, близкие нашим чувствам. Как нам кажется, эволюция языков ни в коем случае не движется к созданию единого языка, ибо языковое разнообразие порождает богатство наших творческих способностей.

Говорить – значит владеть логикой речи и интеллектом, этими двумя тесно связанными между собой величинами. Если до 1997 года ни одно объективное исследование не позволяло показать точное место этой взаимосвязи на уровне головного мозга в целом, нейровизуальные методы, словно лупа Шерлока Холмса, используемая при изучении человеческого голоса и мозга, показали, что местоположение разума имеет вполне определенную церебральную проекцию. Недавно неврология одержала свою самую большую победу, осуществив непосредственное наблюдение над разумом и голосом человека. Предметом изучения стали рано приобретенные вербальная интерактивность и логика речи, свидетельствующие об особой активности головного мозга в определенных участках левого полушария. В рамках исследования пациента просили повторить: «Все люди смертны, Сократ человек, Сократ смертен». Силлогизм, разумеется, но силлогизм, требующий прочного объединения речи и мысли. Нейровизуальные методы исследования показывают, что логика левого полушария накладывается на эмоциональную реакцию правого полушария. Эта область головного мозга является местом «создания» наших эмоций и ощущения самого себя. Исследование, проведенное Оливье Уде, демонстрирует взаимодействие обоих наших полушарий. У каждого своя роль, но одно совершенно необходимо другому. То же можно сказать и о художнике, и об актере, и о певце.

Человеческий голос – это не только языковое упражнение. Он самосоздается под воздействием окружающей его среды, самим фактом, что он сам по себе живой. Разумеется, он необходим как анатомический и механический инструмент, но как же это умалит его роль, если свести ее только к этой механике! Тайна голосового волнения, свет мысли, выраженной голосом, позволяют нам созидать на грани порядка и хаоса.

Известно ли вам, что почти треть своего времени вы проводите за разговорами? Внутренний голос – это связь между речью и мыслью. «Внутренняя речь» ускоряет по экспоненте изобретательность и предвидение. Именно благодаря изобретательности человек мог выживать на протяжении миллионов лет, несмотря на хищников и изменения климата на планете.

Сознание – соединение голоса и головного мозга, чувства и разума, науки и искусства – находится совсем рядом. Когда вы говорите, вы слушаете себя, выносите себе оценку и тем не менее остаетесь сами собой. Голос может расширить ваши аналитические способности, а может вскружить голову и загнать в ловушку собственного эго. В результате сосудистого поражения мозга (инсульта) или черепно-мозговой травмы наш вербальный мир может рухнуть. Наш голос, кажущийся нам таким естественным, неотъемлемым от нас, даже незыблемым, ибо он неосязаем, все же может покинуть наше тело в результате болезни или травмы мозга. Когда мы в глубокой коме, затронуты наша речь и наша мысль, но что мы об этом знаем? Многие больные, выйдя из комы, говорят нам, что все это время сохраняли способность мыслить. Анатомия и биология являются всего лишь опорой для создания речи, они – дорога, но не конец ее.

Голос существует только через взаимодействие с другим голосом

Голос и сознание

Голос появляется при рождении. Есть основание полагать, что он развивается параллельно с сознанием и подсознанием. Он позволяет анализировать личность. Не будь голоса, что стало бы с психоанализом, созданным Фрейдом? Голос – это одновременно и творение, и память. Память как индивидуальная, так и коллективная. «Осознание – это встреча с другим сознанием», – утверждает Борис Цирюльник, подчеркивая тем самым важность создаваемого нашим окружением контекста, в котором происходит реализация речи и голоса. Очевидным следствием этого становится головокружительное ускорение разговорного и музыкального ритма, которое мы наблюдаем уже почти три века во всем мире. Голос позволил создать новые слова, обосновать новые теории. Одно слово цепляется за другое. Оно выстраивает нашу мысль и здание нашего знания. То, о чем мы не ведали вчера, сегодня кажется нам очевидным. Термин «сознание», слово простое и сложное одновременно, не существует ни в китайском, ни в греческом. Оно появилось всего четыре века назад. Понимание устройства собственного тела, анатомии и физиологии, филогенеза, изучение нашего мозга – в этой области мы делаем только первые шаги – позволяют нам обращаться к сознанию и подсознанию, то есть к встрече речи и мысли. Однако даже в самые темные времена младенец, сам того не зная, обладал и сознанием, и речью, и мыслью.

Слова формируют мысль, а потом слово становится инструментом, а мысль – его хозяином

Каким бы ни было наше сознание – перцептивным (восприятие других) или рефлексивным (самовосприятие), – как бы мы ни осмысливали самих себя, под каким влиянием внешней эмоционально-аффективной среды ни формировалось бы наше сознание, оно постоянно пребывает в конфликте с нашим «я». Связь между сознанием и «я» осуществляет голос, оформленное, спонтанное или молчаливое высказывание, направленное внутрь самого себя или наружу. С другими я говорю часто, но с самим собой я говорю всегда!

В нашем глубинном «я» есть место нашему ископаемому мозгу рыбы, амфибии, примитивного млекопитающего. Он столь же необходим, как и остальные функции головного мозга. Мозг и его язык всегда наготове, как сердце, которое работает без передышки от нашего рождения и до ухода. Что за сила увлекла человека на полный приключений путь, пролегающий между голосовой гармонией и эмоциональным хаосом? Результат и движущая сила переплетаются, смешиваются, запутываются. Следы перекрещиваются, образуя лабиринт, где только один выход – мир воображаемого и только один центр – голос, общий знаменатель речи и мысли.

От дескриптивного к аффективному

Когда выдох размыкает губы, что позволяет звуковой волне стать словом, мелодией, голосовым отпечатком?

Частота и вибрация звука стоят у истоков нашего акустического мира

Тысячелетия звук и свет гармонично соседствуют в нашем мироощущении. Аристотель объясняет эхо посредством отражения звука, подобно отражению солнечного луча, упавшего на зеркало. Однако в случае с лучом имеет место фотонное отражение, а вибрация – отражение механическое. Но в умах ученых оба явления тесно связаны. Разложение света на семь основных цветов посредством кристаллической призмы или водных брызг каскадного фонтана, пронизанного лучом утреннего солнца, легло в основу нашей гаммы, состоящей из семи нот.

В Средние века слушали песни трубадуров, ходивших от замка к замку и исполнявших свои мелодии. Записей их музыки не сохранилось. В VIII веке монах Павел Диакон из монастыря Монтекассино потерял голос и больше не мог проповедовать. Вместе с голосом он потерял цель в жизни. После долгих молитв он обратился к папе Захарию, и тот его вылечил. Признательности монаха не было границ. Он посвятил ему гимн, сочиненный для праздника святого Иоанна Крестителя, отмечавшегося 24 июня – в день, который тогда считался днем летнего солнцестояния. (Спустя несколько веков в июне, но тремя днями раньше, 21 июня, стали, начиная с 1982 года, отмечать праздник музыки.) Этот гимн дал миру названия (и звуки) нот основной музыкальной гаммы: UT queant laxis/ REsonare fibris/ MIra gestorum/ FAmuli tuorum,/ SOLve polluti/ LAbii reatum,/ Sancte Ioannes… что означает: «Дабы могли мы воссславить губами нашими, словно натянутыми струнами, твои чудные деяния, избави от греха твоего нечистого служителя, о святой Иоанн».

Прошло два столетия. Около тысячного года Гвидо д’Ареццо ввел окончательный вариант записи наших мелодий на основании принципа сольмизации, которая присваивала каждому звуку свое название, и установил слоговые названия ступеней звукоряда: ut, re, mi, fa, sol, la. Этот бенедиктинский монах, служивший в кафедральном соборе Ареццо, между Сиеной и Флоренцией, был не только знатоком музыки, но и прекрасным педагогом. Он усовершенствовал гамму монаха Павла Диакона и завещал нам музыкальный алфавит, позволивший Баху, Моцарту и Глену Миллеру без помех донести до нас свои мелодии. К нотному стану, состоявшему из четырех линеек, прибавили пятую.

Новая музыкальная нотация произвела настоящую революцию в обучении музыке. Появилась возможность изучать вполне конкретные ноты и мелодии, разбирать и знакомиться с музыкальными произведениями без специального наставника. А раньше пению и музыке можно было обучиться только под руководством мастеров и обучение занимало годы. В 1673 году Бонончини заменил ut на do, а в конце XVI века Ансельм Фландрский назвал последнюю ноту гаммы si. Таким образом, современная гамма выглядит как do, re, mi, fa, sol, la, si. Англичане и немцы в обозначении звукоряда остались верны алфавиту. Do, re, mi, fa, sol, la, si у них – C, D, E, F, G, H, A, B. Но к гамме пришлось добавить небольшой нюанс – особую систему григорианского пения. В ней для ноты B существуют два типа тональностей: «В moll» («В мягкий»), расположенный на полутон выше А, и «В dur» («В жесткий»), расположенный на тон выше А. «В moll» становится просто «bemol» (бемолем). Так, диез повышает ноту на хроматический полутон, а бемоль ее понижает на хроматический полутон.

Акустика голоса

В 1737 году Жан-Жак Дорту де Меран, член Академии наук, вновь указывает на сходство между вибрационной и световой волной. В то же время выдвигается ряд математических теорий, противоречащих друг другу. Разложение света на семь различных цветов уподобляется ступеням звукоряда. Приходится ждать начала XX века, когда будет установлено, что фотонная, или световая, волна распространяется со скоростью 300 000 км/с как в космосе, так и в воздухе. Эта волна пронизывает пространство. Она продолжает будоражить умы исследователей, для которых постоянной основой является созданная Эйнштейном теория относительности с формулой E = mc². Фотонный луч путешествует в вакууме и в атмосфере. Он существенно отличается от звуковой волны, которой для передачи вибрации необходима какая-нибудь среда. Вакуум не передает звук. В самом деле, поместите громкоговоритель под колокол, создайте там безвоздушную среду, встаньте в нескольких сантиметрах от него – и вы ничего не услышите. Снова пустите под колокол воздух – и вы все прекрасно услышите. Воздух нашей планеты позволил человеку заговорить.

Как распространяется звук?

Звуковая волна состоит из колебаний воздушных микрочастиц, по цепочке оказывающих воздействие друг на друга, по принципу падения костяшек домино. Когда вибрация сформирована, молекулы воздуха перемещаются непрерывными волнами, в зависимости от заданной частоты. Волна может перемещаться в воздухе, в воде, стекле, металле, дереве, но никогда – в вакууме. Скорость ее распространения в воздухе при температуре 16 °C составляет 340 м/с, в водной среде при значительной плотности молекул воды она достигает 1450 м/с. Эти молекулы расположены довольно тесно, поэтому передача осуществляется гораздо быстрее; еще выше скорость распространения волны в железе – 6000 м/с. В костной структуре (черепе) наш голос передается со скоростью 3500 м/с. Когда мы говорим, это свойство не играет особо важной роли, ибо, если с одной стороны наш собственный голос доходит до нашего уха по костям черепа, а с другой стороны поступает из внешней воздушной среды со скоростью всего лишь 340 м/с, то расстояние до барабанной перепонки столь мало, что наш мозг усваивает и интегрирует обе эти информации одновременно, с разницей лишь в несколько тысячных секунды.

Для стимуляции нашей барабанной перепонки необходима минимальная мощность звука (порог слышимости). Она соответствует амплитуде 20 дБ. Амплитуда 100 дБ находится на грани болезненного звука, а амплитуда 160 дБ уже угрожает нашему слуху, ибо столь мощный звук может причинить травму, в результате которой в ушах появится звон или шум, а иногда даже может возникнуть временная или окончательная глухота. Когда в вашей гостиной имеются две акустические установки мощностью 100 дБ каждая, в сумме получается не 200, а всего 104 дБ. В самом деле, децибелы высчитываются в зависимости от атмосферного давления (Ра) и не складываются. Пневматический молот производит звук мощностью 140 дБ, крик младенца измеряется 110 дБ, шепот или тиканье часов – 30 дБ, голос во время беседы – от 40 до 60 дБ.

Частотой называется число колебаний в секунду, единицей ее измерения является герц (Гц). Например, 440 Гц, или 440 колебаний в секунду, соответствуют высоте музыкальной ступени звукоряда в третьей октаве клавиатуры пианино, ля 3. У человека частота голоса при беседе колеблется между 100 и 4000 Гц. Октава разделена на 12 полутонов. Диапазон частот в промежутке между 100 Гц и 200 Гц соответствует одной октаве, как и между 200 и 400 Гц, 400 и 800 Гц и т. д.

Гортань: инструмент струнный и духовой

Музыкальный инструмент, присущий человеку, и только человеку, – это гортань и ее поразительные резонаторные полости. Есть две причины считать их уникальными: это единственный одновременно струнный и духовой инструмент, который нам известен, и также единственный инструмент для воспроизведения слов и мелодий. Голосовые складки, которых всего две, расположены симметрично, справа и слева. Они открыты, когда мы дышим, и сближаются, когда мы разговариваем. Расположенные горизонтально на вершине трахеи, они являются источником голосовой вибрации. Они состоят из поперечнополосатой мышцы, покрытой светлой эластичной оболочкой перламутровой окраски. Эластичные оболочки правой и левой складок ритмично колеблются, создавая вибрацию, во время которой складки соприкасаются друг с другом. Оболочки взбухают, схлопываются и размыкаются с определенной частотой, задавая ритм прохождения воздуха, равный 440 «пшикам» в секунду, что соответствует 440 вибрациям – если речь идет о ступени звукоряда ля 3. Звуковая волна вырывается из голосовой щели, и гортанный инструмент получает свое «первобытное» звучание.

Вибрация слизистой голосовых складок

Когда речь заходит об образовании голоса, пассивная работа дыхательного аппарата становится активной. Выдыхаемый воздух выталкивается снизу вверх. При каждом колебательном движении, совершаемом в определенную долю секунды в зависимости от желаемой частоты и мощности, толчок высвобождает поступающую по воздухоносному пути струю воздуха. Голосовая щель, имеющая форму равнобедренного треугольника, при фонации закрывается и вибрирует. Волна прорывается через голосовую щель (пространство между голосовыми складками) из трахеи в резонаторные полости, которые нам еще предстоит описать. Но вибрируют не все структуры голосовых складок, а только контактные поверхности, края слизистой оболочки, «пульсирующие» в заданном режиме. Они периодически сближаются, закрываются, а потом открываются. Если они не соприкасаются, вибрации не происходит. Вибрация является вторичной по отношению к чисто механическому воздействию дыхания ваших легких, которое осуществляется без поступления команды от нервной системы. Дыхание мобилизует слизистые складок, служащие препятствием для воздуха, которое он должен преодолеть. Вы отдаете команду голосовой мышце, а не слизистой.

Сила голоса – в дыхании

Энергия, с которой происходит выдох, определяет силу голоса и саму вибрацию. Сила голоса зависит от амплитуды колебаний слизистой. Чем амплитуда больше, тем голос сильнее, и наоборот, чем амплитуда меньше, тем голос слабее. Упругость и длина голосовых складок зависит от голосовой мышцы, испытывающей давление воздуха, которое человек может менять произвольно, воздействуя таким образом на голосовые складки.

Итак, вибрацию воздуха создают колебания обоих слизистых краев голосовых складок, происходящие благодаря череде выдохов, воздушных микроимпульсов, проталкивающихся через голосовую щель. Эти импульсы создают равномерную последовательность «воздушных волн», поступающих через ротоглотку к губам. Это отличается от функционирования как струнных инструментов, таких как арфа, на которых прижимают или пощипывают струны, так и от духовых, таких как кларнет, когда мундштук соприкасается с губами и в инструмент нагнетается воздух. В гортани образуется вибрация в результате сближения голосовых складок и воздуха, который заставляет их вибрировать. Таким образом, гортань является инструментом струнным и духовым одновременно.

Минимальный порог, необходимый для поддержания беседы

Чтобы начать вибрацию, необходим изначальный минимум давления и соответствующая динамика, чтобы его поддерживать. Даниил Бернулли, ученый XVIII столетия, принадлежал ко второму поколению знаменитого семейства, среди членов которого насчитывалось девять ученых. Своим трудом по гидродинамике, опубликованном в 1738 году, он заложил основы этой науки и позволил нам лучше понять физиологию инструмента под названием гортань, а следовательно, избежать многих травм голосового аппарата. Цикл «открытие-закрытие» голосовых складок зависит от давления выдыхаемого воздуха и эластичности слизистых краев. Это называется законом Бернулли: «При увеличении скорости жидкости давление жидкости уменьшается». Иными словами, чем выше скорость потока, тем меньше оказываемое им давление. Колебательное движение голосовых складок осуществляется в трех пространственных измерениях.