Текст книги "Зинедин Зидан. Биография"

Их отношения нельзя назвать «романом без будущего», как это часто бывало в общежитии. Они кажутся настоящей парой… такие порой в «Мимон» появлялись. Жан Варро успокаивается. Он волновался из-за того, что устройство жизни его протеже может заставить его искать приключений где-то еще. Без сомнения, романтические отношения могут дестабилизировать жизнь молодого человека, однако в этом случае они принесли исключительный баланс. В лицее «Карно», где Зидан заканчивал последний класс, один юноша моментально понял, что его друг нашел свое счастье: Лаки – с ним Язид продолжал поддерживать дружеские отношения. Поднявшись вверх пешком по бульвару Сади-Карно, он пришел повидать друга и рассказать ему о своей радости, о том, какое спокойствие вносит в его жизнь Вероник.

Зима сияет ярко-желтым цветом, цветом солнца – это мимоза раскрашивает так все ближайшие холмы. Желтый цвет возникает и на новом гербе команды. Появление спонсорского логотипа – партнера клуба – вытеснило красно-белые вертикальные полоски. Любители метафор и велоспорта сразу же связали новую эмблему с намеком на новую судьбу – аллюзию на Тур де Франс, где лидер получает желтую майку.

Находясь в центре пелотона элитной лиги, «Канн» преодолевает много этапов, прежде чем оказывается довольно высоко в турнирной таблице. Она добирается до немыслимых ранее вершин: еврокубков! В следующем сезоне небольшой «Кубертен» примет у себя матчи Кубка УЕФА, одного из трех континентальных турниров.

В Ля Бокка и всех окрестных городах атмосфера праздника напоминает веселье, царившее здесь четыре года назад, когда команда поднялась в высшую лигу. Похоже, что пройдена еще одна ступень. Торжества по этому поводу устраиваются в ночном клубе, во Дворце фестивалей. Вероник выступает с танцевальным номером. Язид старается держаться подальше от шума, он наслаждается в стороне беседой с друзьями. Полуулыбка, чарующая и загадочная, не покидает его лица. Учитывая то, как мало времени у него остается на пустяки, скучно ему или нет? Наслаждается ли он наконец-то минутами, свободными от какого-либо давления, мгновениями истинной беззаботности? Конечно, он счастлив. Прошедший сезон коснулся лично его. Он еще не профессионал, но он никогда не зарабатывал так много денег… поэтому он спешит часть их отправить семье.

В его жизни появляется еще один компаньон: известность. Она весьма льстит, однако для Зидана популярность никогда не играла заметной роли. Он приспосабливается, но тщательно следит за тем, чтобы она им не злоупотребляла. Однажды вечером он ужинает в пиццерии с двумя марсельскими приятелями. Им предлагают столик в мезонине, и один из его товарищей позволяет себе обратиться к официанту приказным, снисходительным тоном. Язид его сдерживает:

– Что-то ты слишком с ними раскомандовался! Здесь все столики классные!

Столики классные… и игроки азартные. Жозеф, по прозвищу Джузеппе, выплачивает сто франков, которые он проиграл Язиду. Его любимый «Милан» вылетел из турнира после матча с «Марселем».

Язид остается скромным, доступным и серьезным. В отличие от своих партнеров, он систематически присутствует на мероприятиях общественного или частного характера, куда его приглашают представлять клуб. Миссия не такая уж и неприятная, потому что чаще всего она заключается в том, чтобы позировать фотографам, пить шампанское, иногда заслушивать речь… и собирать похвалу за прекрасные выступления «Канна».

Каждый второй год его день рождения приходится на период насыщенный и волнующий. Сначала было прибытие в Канны, затем первый матч в высшем дивизионе. В этом году происходит очень много всего… Гол, основной состав, машина, любовь. Означает ли такая арифметическая закономерность, что следующий год станет более спокойным и жизнь замедлится? Или, наоборот, темп усилится? Если повезет, почему бы и нет… К тому же реалистичный взгляд на вещи предполагает, что непрекращающиеся тенденции в дезорганизации «Канна» вечно продолжаться не будут.

Внешне клуб выглядит сильным. Во Франции большая редкость, когда из трех взрослых команд каждая добивается высших для себя показателей: первая становится «европейской», вторая сохраняет позиции в Национальном чемпионате, а третья поднимается из Первого регионального дивизиона в Любительский чемпионат – то есть уровень, на который поднялась вторая команда за два года до этого! Такой общий прогресс не случаен. Каннская школа становится эталоном. За один год через учебный центр проходит более тысячи игроков.

Начинается новый сезон. И снова, как и в прошлые два года, первая половина – это сплошное разочарование. Кубок УЕФА, как говорят на трибунах, затмил в глазах игроков и руководителей все остальное. Поскольку турнир в любом случае возбуждал повышенный интерес у публики, то в связи с неудачами вспомнились и традиционные козлы отпущения. Язид фигурирует на видном месте. Медлительный, неповоротливый, нескладный – вот лишь некоторые характеристики, отпущенные в его адрес. Оборванный дриблинг, неточный пас, плохой удар – всего этого вполне достаточно, чтобы разбудить хулителей, которые никогда не спят крепко, когда наблюдают за элегантным полузащитником, на их языке – «балериной».

Зрители на «Кубертене» уже не считают упущенные возможности или потерянные очки. Наступает время критики.

В начале сезона в матче против «Франкфурта» Зидан показывает ошеломляющий класс игры. Однако, начиная с этого многообещающего товарищеского матча, его дуэт с новым игроком Асановичем работает не так хорошо, как в предыдущем сезоне с Симба, уехавшим в Париж, где его появление в турнирной гонке стало решающим.

Слишком избалованная публика, видимо, ожидала непрекращающегося продвижения. После попадания в высший дивизион удерживаешь там позицию. После этого – место в еврокубках. Но единственным просветом в самом начале этого мрачного сезона оказался первый раунд турнира против португальского «Салгейруша», который французы одолели в серии пенальти.

22 октября 1991 года. Второй раунд Кубка УЕФА. Новая территория для «Канна» – ему предстоит встретиться с московским «Динамо». Огромная фотография Зидана на титульной странице программы матча. Но внутри самой программы его имя не значится. Ни в оглавлении, ни на развороте, ни в списке шестнадцати игроков, предполагаемых к участию в матче. В официальном списке участников, выданном прессе перед началом встречи, ошибку исправили. Он собирается играть. Это радует, но не всех.

Счет 0:1 до перерыва – достаточный повод, чтобы появились недовольные освистывания. Они не понимают… Быть может, все забыли прошлый сезон, или они не видели игру «Канн» – «Франкфурт»?

Миллионы людей играют в футбол. Тысячи людей знают, как управлять мячом таким образом, чтобы бросить вызов законам гравитации. И только единицы, такие как Зинедин Язид Зидан, обладают особым даром. Да, этот молодой человек 19 лет и 4 месяцев от роду принадлежит к числу редких футболистов, способных превратить игру в ошеломительный спектакль. Доминик и Лоран Элино, мало интересующиеся футболом, приезжают на стадион только ради него, и не только по дружбе, но специально для того, чтобы насладиться его искусством. Иногда раздаются свистки. И тогда Язид бежит, опустив голову вниз, и раздраженно обращает оскорбительный жест в сторону освистывающих.

В раздевалке после криков и свиста толпы глаза становятся мокрыми не только от душа. Язид видит футбол через плач. Он понимает, как быстро радостная слеза шампанского может смениться другими, намного более горькими.

«Канн», несмотря на ничью 1:1 в ответном московском матче, выбывает из борьбы за Кубок УЕФА. Мишель Гандольфо, известный член руководящего комитета, пытается дать спортивным событиям более взвешенную оценку. В журнале болельщиков он сетует на то, что «многие из них, когда приехал «Сент-Этьен», вели себя как дрянные головорезы». Он серьезно резюмирует: «Некоторые события, освещаемые журналами, газетами и телевидением в течение вот уже нескольких дней[14]14
  Вероятно, речь идет о событиях второй половины 1991 года в СССР.


[Закрыть], намного более печальны, чем те неприятности, весьма относительные, которые выпали «Канну». Буквально несколько дней назад я видел безнадежные глаза сотен москвичей. Я вас уверяю, они были бы очень счастливы, если бы это было единственным их беспокойством до конца дней». Этот воспитанный человек, один из советников клуба, уходит из жизни несколько месяцев спустя. Сколько нужно недалеких маленьких умов, чтобы заменить одного Гандольфо?

Опять наступает время, когда необходимость подняться повыше в турнирной таблице становится задачей номер один. Клуб находится на позиции, близкой к вылету. В январе Боро Приморац оставляет свою должность; на его место назначен Эрик Момбартц. Это стало более логичным решением, так как у него имелся тренерский диплом, отсутствовавший у Примораца. Однако изменение мало повлияло на результаты. И на критику.

Обучаясь на научном факультете в Ницце, Лаки не теряет оптимизма, рискуя заработать насмешки в свой адрес. Его пророчество в компании друзей-студентов вызывает только улыбку:

– В «Канне» есть один парень, он жил у меня как-то. Так вот, он – будущий полузащитник национальной сборной!

Жан Варро не решается ни делать такого рода предсказания, ни в равной степени объяснять присущим ему мягким голосом, используя образные фразы и резкие глаголы, то, что Зидан уже доказал во взрослой команде, а еще раньше – в юниорской: он – гений. Мсье Варро отказывается разговаривать со скептиками. Это бесполезно. Он даже не ходит больше «побросать шары»[15]15
  Игра в петанк.


[Закрыть]: то есть не появляется на любимой площади Этан, расположенной совсем рядом с его домом. Комментарии по поводу спорта стали там слишком уж категоричными, и, самое главное, они произносятся с уверенностью, пропорциональной некомпетентности и отсутствию трезвости ума у тех, кто их произносит.

Случайно оказавшись на площади, первооткрыватель Зидана разражается сардоническим смехом, как только его слух улавливает насмешливые замечания в адрес Зинедина.

Язид не жалуется. Но он нуждается в поддержке, заботе. К душевным ранам добавляются физические трудности, вероятно между собой взаимосвязанные. Они не уменьшаются после нагрузок в Батальоне Жуанвиль[16]16
  Bataillon de Joinville – бывшее подразделение французской армии, в котором служили спортсмены. Упразднено в 2002 году, после отмены всеобщей воинской повинности.


[Закрыть], где Язид проходит военную службу под руководством Роже Лемерра. Этот опыт позволяет попробовать себя в другой структуре высокого уровня, за пределами клуба, но также способствует нерегулярности тренировок и возникновению несбалансированных интервалов между играми и восстановлением формы. Эти хождения взад и вперед не облегчают подготовку к напряженным матчам чемпионата. И как будто всего остального недостаточно – травма колена, осложненная болезненным лечением из-за образования инфильтрата, еще больше затрудняет ситуацию.

К счастью, есть Вероник. В нужные минуты она всегда рядом, и больше это касается не праздников и вечеринок, а времени, требуемого для того, чтобы собраться с силами. Влюбленные уже действительно настоящая пара, в горести и в радости. Всегда готовы поддержать и друзья, с которыми Язид сблизился, когда только приехал в Канны. Они рады и готовы помочь. В начале сезона появляется еще один надежный товарищ: Алан Рувьер, помощник администратора клуба. Это сдержанный, скромный и внимательный человек. Многие вышестоящие начальники даже не подозревают о его существовании. Другие только краем уха слышали имя. Он не из тех, кого необходимо обхаживать. У него нет власти. Но он отзывчивый и честный.

Два раза Алан утешает Язида до тех пор, пока у того не высохнут слезы. Он осознает, что игрок в этом нуждается. Он знает, как тот страдает от несправедливости, ведь другие, заслужившие признание и любовь толпы, не обладают такой моральной силой, как у него, даже малой ее толикой. Слабаки, трусы, ничтожества… Алан видит, как они улыбаются при виде объектива и пожимают друг другу руки на виду у публики и в каких презрительных эгоистов они превращаются вдали от прессы. Он заметил, что после тренировки Язид не бросает манишку на пол, но кладет ее в специальную, приспособленную для них, тележку. Уважение к людям. Уважение к инвентарю. Уважение к удаче, которую он ухватил. Все это скоро окупится. И очень хорошо окупится.

5. Зизу

Руководство клуба пока об этом не говорит, но их номер «десять», который на поле иногда играл под номерами «семь», «девять» и «одиннадцать», – больше не с «Канном». Через несколько месяцев он возвращается к себе домой. Там он, еще не будучи профессиональным игроком, будет выступать за действующего чемпиона Франции!

«Марсель» заключил с «Канном» секретное соглашение.

В разгар сезона марсельцы решают отдать в аренду своего хорватского форварда, Алена Бокшича. Сюрприз: он едет в «Канн»! В Ля Бокка такую новость встречают с радостью и определенной долей недоверия. Почему это вдруг такой хороший игрок переходит в средний клуб с весьма неустойчивой турнирной позицией? Ни один человек, кроме тех, кто был задействован в переговорах, не знает об условиях договора, заключенного в атмосфере строгой конфиденциальности. «Марсель» договаривается о приоритетной покупке Зинедина Зидана.

21 декабря 1991 года небольшая толпа зрителей встречает дебютный выход на поле нового центрального нападающего бурными аплодисментами. В конце первого тайма он отмечается проходом к воротам соперника; лионский вратарь выходит ему навстречу и, по мнению судьи, нарушает правила. Голкипера удаляют с поля. Для всех болельщиков это – счастливый день. И даже не из-за результата, на «Кубертене» вновь ничья, но из-за того, что появилась надежда на хорошие результаты. Однако она не оправдается.

Руководители лионского клуба вскоре подают прошение об аннулировании аренды Алена Бокшича. Их действия расцениваются как попытка мести. Скорее всего, их больше мотивирует к протесту не удаление вратаря с поля, а упущенная победа. Они также страстно желают иметь хорвата у себя в команде. Они напоминают, что ни одного игрока клуба нельзя отдавать в аренду во время первого года текущего контракта. Их марсельские и каннские коллеги возражают, что контракт заключен между «Канном» и югославским «Хайдуком» из города Сплита, где изначально выступал нападающий. Однако благодаря контактам в Югославии «Лиону» удается доказать свою правоту и выиграть дело на основании того, что футболист принадлежит все-таки «Марселю». В «Канне» Бокшич провел только один матч.

Удивительно, но с этого дня руководство марсельского клуба интереса к Язиду больше не проявляет. Президент Бернар Тапи колеблется. Генеральный директор не очень склонен или больше не склонен воспринимать аргументы Анри Каму, заместителя директора «Канна» по общим вопросам. Последующие недели подтверждают эту гипотезу. После осенних переговоров трудности, с которыми пришлось столкнуться «Канну», не способствовали развитию их юниора на международном уровне, что, в свою очередь, заставило многих отвернуть от него пристальные взгляды.

Тренер марсельской команды Раймон Гуталс по прозвищу «Маг», вне всякого сомнения, руководствуется больше интуицией, чем анализом. Его мнение неутешительно: «Слишком медлительный». Мнение безысходное и беспрекословное. Помощник тренера, напротив, выступает за трансфер. Когда Тапи с ним консультируется, то его ответ не меняется: откровенный, позитивный и полный энтузиазма… и всегда один и тот же.

Однажды в два часа ночи его будит телефонный звонок. Тапи звонит ему, чтобы еще раз взвесить все за и против.

– Ну что же, брать его или нет?

– Брать!

– Но Маг говорит, что он слишком медленный…

– С мячом он в десять раз быстрее всех остальных. Он видит быстрее, он играет быстрее, он больше всех пасует!

Зидан превосходит двух опорных полузащитников марсельской команды, сборников, чья техника по сравнению с его мастерством выглядит грубо и неотесанно. Помощник тренера уверенно подтверждает это. Он свой предмет знает хорошо. Лучше, чем кто бы то ни было. Человек этот – не кто иной, как Жан Фернандес. Он вернулся в клуб, где играл в течение пяти сезонов, и с рвением отстаивает своего бывшего самого молодого игрока. Он в нем уверен. Однако к его совету не прислушиваются…

За несколько месяцев до этого Фарид Зидан случайно столкнулся с Фернандесом и поинтересовался у него о перспективе перехода его брата в марсельский клуб, учитывая жесткую конкуренцию. Последовал однозначный ответ: «Он способен играть. Он намного сильнее любого игрока команды!» Тем не менее близкие Язида не строят больших иллюзий, так как всем слишком хорошо известно о периодической нестабильности в клубе, чтобы желать его возвращения любой ценой.

Наблюдателям, находящимся вдали от Каннов, больше, чем кому бы то ни было, требуются доказательства, голы, цифры и статистка. По результатам прошедшего чемпионата Зинедин Зидан стал восьмым игроком в клубе по количеству времени, проведенному на поле (в общей сложности 2568 минут), и седьмым по числу сыгранных матчей (31 из 38). Но для нападающего его результативность была не так велика – он отличился всего пять раз. И пятый мяч был похож на прощальный кивок: в последней игре на «Кубертене»… против «Нанта» – и опять Зидану удалось перебросить вратаря.

В этот раз падения «Канн» избежать не смог. Он снова оказывается во втором дивизионе. Высший был не чем иным, как красивыми скобками длиною в пять лет, – и Язид оказался в правильном месте в правильное время. Даже если бы они задержались во втором эшелоне, все уже развивалось бы не так, как раньше, когда образовательная политика была намного менее структурирована. Качество этой политики стало гарантией долгосрочного успеха, в этом случае – возможного попадания в элиту французского футбола.

Ги Лякомб, хоть он и привязан к игроку, которого формировал, тем не менее принадлежит к тем, кто не хотел бы, чтобы Зидан оставался в «Канне». Второй дивизион с его еженедельными играми, менее престижными и значимыми, чем в элите, мог бы привести к потере целого года или даже больше. Он мог бы замедлить рост Зидана и даже привести к регрессии. Ему надо сделать все, чтобы остаться наверху. И тренер, приложивший так много усилий для его развития, очень сожалеет, что его «хороший, достойный парень, сделавший так много» для того, чтобы попасть в основной состав команды в 18 лет, ни в ком не вызывает интереса.

– Тебе его самому придется продавать!

Вот такой ответ слышит Ги Лякомб от Алана Педретти. Покупателя найти не удается. Лякомб берет трансфер Зидана на себя. Впервые в жизни он превращается в продавца. Прежде всего он звонит Арсену Венгеру, главному тренеру «Монако». Венгер считает, что в предыдущем сезоне Язид мастерства своего должным образом не проявил. Лякомб объясняет эту неувязку непрестанным хождением туда-сюда из-за службы в армии. Венгер, тем не менее, не горит энтузиазмом.

«Монако» его не хочет. «Марсель» его больше не хочет. Ни один клуб не желает воспользоваться услугами этого атакующего полузащитника из-за определяющего влияния футболиста этой позиции на игру команды – позиции, на которой так редко встречаются гениальные исполнители. Как и во время его пребывания в «Септеме», ни один клуб не проявляет заинтересованности. Это уже само по себе нелепо, однако во вселенной, где предложение, похоже, обуславливает спрос, где покупки производятся на основе репутации, а не тщательного наблюдения, где игроков торгуют лотами, если возможно, благодаря продвижению их каким-нибудь сговорчивым агентом, одного таланта явно недостаточно.

In extremis[17]17
  In exremis – в последние минуты жизни, перед самой кончиной, на последнем издыхании (лат.).


[Закрыть], когда подготовка к следующему сезону уже расписана и идет полным ходом, несмотря на то что дальнейшее будущее Язида все еще туманно, один французский клуб выражает желание его приобрести. Однако он не предлагает ни восьми миллионов, обещанных «Марселем», ни даже шести миллионов, запрашиваемых президентом каннского клуба.

«Бордо» хочет привлечь в команду двух игроков: Жана-Франсуа Дэниеля и Эрика Гери. Они уезжают с третьим: Зиданом. Обмен закончен – для трансфера трех каннских игроков предлагаются четыре игрока «Бордо» – Рашке, Макс, Эрнст и Лестаж. Зидан обходится в 3,5 миллиона франков. Выгодная сделка и прекрасная инвестиция для покупателей…

Со спортивной точки зрения, сделано самое важное. Язид остается в элитном турнире. У него появится возможность вести игру в очень грамотно организованной команде, использовать преимущества прославленной обороны. В предыдущем году по причине финансовых затруднений клуб в административном порядке перевели во второй дивизион, однако ему понадобился лишь один год, чтобы вернуть себе прежние позиции. «Жирондинцы», трехкратные чемпионы Франции 1980-х годов, с тех пор обрели настолько мощные внутренние структуры, что капризы результатов практически не могли поколебать клубную прочность.

C человеческой точки зрения, его уход мог бы быть обставлен гуманнее. Язид оставил в Каннах юность. Он приехал в 15 лет, а уезжал в 20 с весьма солидным багажом за плечами. Удивленный, совсем не расстроенный переездом именно в Бордо, он все же выглядит немного раздосадованным тем, как развиваются события. Изливать собственные чувства по этому поводу он, как и всегда, не собирается. Лишь однажды, на стоянке перед главным офисом клуба и учебным центром, он позволяет себе бросить фразу в разговоре с Жан-Клодом Ложени, президентом клуба болельщиков, который иногда приветствовал его, проходя по улице Мимон.

– Они продали меня, как скотину.

Для продажи нужен контракт. И хотя по статистическим показателям Язид уже полноправный игрок основного состава, официально профессионалом его считать еще нельзя… Его первый профессиональный контракт будет приятным подарком, намного более ценным, чем все красные «Рено Клио» мира.

4 июня Язид проходит обязательное медицинское обследование.

1 июля Профессиональная футбольная лига Франции (LFP) присваивает ему долгожданный статус. Но диплом присвоен… от имени каннского клуба.

Переговоры затягиваются. После каникул трое «трансферных» возобновляют тренировки в Ля Бокка, как будто ничего и не происходило. Им говорят, что это дело нескольких дней. К счастью, тренер Роллан Курбис и Алан Афлелу, президент «жирондинцев», чья яхта стоит на якоре в Порт Канто в Каннах, в конечном итоге завершают сделку. Зинедин Зидан начинает готовиться к чемпионату уже в «Бордо».

Наконец-то он профессионал по праву, однако Язид покидает Канны с относительным безразличием. Он все же заслужил признание тех людей, которые присматривались к нему и сопровождали его действия все эти пять лет, тех безусловных почитателей его таланта, знавших, на что он способен, и прежде всего… в «Бордо». С ними он начнет двигаться вперед и заберется высоко. Он необыкновенно одарен, он не отлынивает от работы, у него хорошее, дружелюбное окружение. Вопреки травмам или возможной краткой смене настроения, у него все получится.

Последнее появление Зидана в футболке «Канна» случилось 18 апреля 1992 года в матче против «Нанта». На 82-й минуте его заменил… Фабрис Монакино. Кивок – и все, промелькнули последние футбольные мгновения в красно-белом. За исключением разве что одного дня…

Язид не забудет Канны. Он о них вспомнит. Ведь там было солнце, как в Марселе, притворство и искренность, как и везде, и главное – клуб, где его страсть стала профессией.

Он говорит, что вернется.

Два приятеля, два друга из «Мимон» расстаются. На шоссе красная машина и белая машина поочередно обгоняют друг друга. Водители решили напоследок повеселиться, прежде чем попрощаться на развилке дороги. Давид Беттони сворачивает в Алес – в местном клубе он собирается играть на правах аренды. Путь Зинедина Зидана лежит в Бордо, к славе и новому имени.

Наконец-то они одни, вдвоем. Не по своему желанию, но в силу обстоятельств Язид и Вероник оказались в новом мире изолированы. Перед лицом новых трудностей. Ему необходимо строить карьеру, тогда как она от своей отказалась. Она терпеливо выдерживает поток дней без него. Стадион, дом. Дом, стадион. Первые месяцы жизни в Бордо монотонны. К счастью, там есть любовь.

Вероник так и не станет дальше танцевать. Она решила следовать за Язидом и поддерживать этого новоиспеченного профессионала, который еще должен завоевать персональное место в рабочей машине, призванной возвратить себе статус великой команды. Голубки из общежития «Мимон» учатся жить вдвоем. Часто они остаются наедине друг с другом. Друзья и семья из Марселя приезжают все реже. Как только выдается возможность, Язид посещает «Молодежную спортивную ассоциацию новой волны», клуб, созданный вместо Спортивной ассоциации «Фореста»; но Ля Кастелян далеко. Еще дальше от Бордо, чем от Канн. Однако Родез, где живут родители Вероник, находится ближе.

Стадион, дом. Дом, стадион. В конечном счете это уж и не так плохо для того, чтобы сконцентрироваться на главной цели: доказать свою значимость, ценность – все это для сообразительных наблюдателей уже не секрет, но широко еще не признано. Он должен предоставить доказательства. Красивые действия, решающие передачи, голы, а не просто интересное движение.

Жан-Франсуа Дэниел и Эрик Гери, два других бывших игрока «Канна», получают в два раза больше, чем Зидан. Но им прекрасно известно, что потенциал их компаньона по трансферу никоим образом не меньше в два раза. Они чуть менее изумлены, чем их партнеры по команде, открывающие для себя техническое мастерство нового игрока, ошеломленные плавностью его обращения с мячом. Некоторые из них, бывает, просто останавливаются и наблюдают в восхищении…

В парке коммуны Ле Айан, где располагается спортивный центр клуба, играют в теннисбол. Зидан заметно выделятся среди участников. Выражаясь теннисной терминологией, ведется парная игра. То есть в каждой команде только два человека. Пара, моментально притягивающая взгляды, – это Зидан и Дюгарри. Эти два старых приятеля по сборной U-17 уже успели довольно хорошо друг друга узнать. Они очень быстро становятся большими друзьями, великолепно понимающими друг друга соучастниками импровизированных шутливых ссор во время тренировок. Их полный унисон при игре в теннисбол помогает расслабиться, они с удовольствием перебрасываются веселыми колкостями. Никаких обид, такой способ общения свидетельствует об искреннем уважении.

– Ты идешь?

– Нет-нет… Я иду домой.

Такой диалог, похоже, уже звучал в другом месте. Взаимное уважение, да. Но не до той степени, чтобы поужинать вместе с Дюгарри и другими холостыми ребятами. По крайней мере, не в первые месяцы после переезда. Вероник дома одна, ей немного одиноко. Однако это не мешает поближе сдружиться с Кристофом, выросшим в здешних местах. Он чувствует себя очень свободно в клубе и в городе и готов помочь Язиду познакомиться с жизнью в Бордо. Вместе они гуляют по окрестностям, по горам или около моря. Они резвятся, как мальчишки. Без лицемерия.

Марсельский ребенок намного больше нуждается в человеческом тепле, чем в солнечном. Небесное светило, кстати, появляется в Жиронде намного реже, чем в Провансе. Зидан легко переходит в задумчивость. Он любит изолировать себя, особенно посреди такой неспокойной вселенной, как профессиональный футбол. Он предпочитает подумать, поразмышлять, однако это не означает, что он хочет убежать от любого человеческого взаимодействия. Любовь других людей, отданная и полученная, укрепляет доверие. Для этого необходимо показать себя блестящим игроком, упорным и, самое главное, постоянным в соперничестве. Он требует заботы. Сначала были его семья и друзья, затем его приятели детства, Элино, Давид Беттони и, естественно, Вероник. Отныне есть еще и Кристоф Дюгарри.

Зидан – волевой человек и по своей природе, и в обучении. Он знает, что должен работать. Настроившись в раздевалке, выйдя подготовленным на поле, он может в одну секунду утратить концентрацию – все, безусловно, потому, что его тело не успевает за интенсивностью нагрузок. Ему 20 лет. Мускулатура требует дополнительной работы, а выносливость – улучшения. Первые месяцы в «Бордо» заставляют его незаметно меняться. Его производительность сравнивается с его амбициями и творчеством. Абсолютно выбившись из сил, он часто не доигрывает матч до конца, но это для его же блага.

Постепенно он заставил других признать себя. Очень скоро его перестанут заменять. Растет охват, объемность его игры. Он выступает на позиции плеймейкера, хотя нередко надевает футболку с номером «семь», как это бывало в Каннах и Ля Бокке. Да и так ли важно, какая цифра… разве что с точки зрения мадам Нумерологии. Она бы напомнила, что первый адрес игрока – дом номер семь на площади Тартан; она бы спросила, насколько подходят следующие строки из «Большой книги по нумерологии» к тем, чье «интимное число» – семь, как в случае с Зинедином Зиданом: «Мотивация действий толкает вас на поиски спокойствия и умиротворения с тем, чтобы наблюдать, медитировать, думать, удовлетворить ваше желание познать мир и самого себя. Вас привлекает возможность разобраться в механизмах самой жизни и глубоком смысле вещей. […] Для вас было бы неплохо научиться больше доверять личным ощущениям, более свободно выражать себя в эмоциональной плоскости и сфере отношений. Иногда нам трудно вас понять». Вероник его понимает. Кристоф, «Дюга», его понимает. Это важно. А соперники не понимают, как ему удается оставлять их в дураках. Это тоже важно.

В последнем туре чемпионата благодаря победе над «Лионом» «жирондинцам» удается завоевать путевку в Кубок УЕФА. Два из трех голов записаны на счет Зинедина Зидана и Жан-Франсуа Дэниеля. А неделю спустя «Канн» вновь попадает в высший дивизион. Как и шесть лет назад, команда одержала победу над «Валансьеном» из города Анзен, находившимся в турнирной таблице на третьей позиции с конца.

Однако два этих события остаются не замеченными в спортивных новостях эпического конца того сезона. «Валансьен» зазвучал у всех на устах благодаря трем бывшим игрокам «Нанта»: марсельцу Эйдели и валансьенцам Роберу и Бурручаге – трем главным соперникам Язида в высшей лиге, в Нанте в 1989 году. Они замешаны в грандиознейшем скандале, спровоцированном игрой «Валансьен» – «Марсель»[18]18
  В ходе разбирательств было установлено, что представители марсельского клуба дали взятку игрокам клуба «Валансьен»; хозяева сдали матч и проиграли 0:1.


[Закрыть]. Доказаны неправомерные действия отдельных руководителей «Марселя», вначале яростно отрицаемые. Доказаны в суде. Появились слухи, что блестящие результаты, вероятно, достигнуты не только посредством исключительного спортивного таланта; возникают подозрения, что это в принципе широко используемая практика, как будто кто-то сомневался, что спорт может избежать зла, этой приманки для подлости и огромных барышей, бесчисленные доказательства которых уже предъявлялись миру. Давно. С тех самых пор, как крутится мяч.