Текст книги "Коварная соблазнительница"

Лайза ожидала спутника в автомобиле. Вернувшись. Малко обрисовал ей план:

– Мы приблизимся пешком к судну, изображая влюбленных, но как только Кризантем будет здесь, вы вернетесь в машину. Продолжение обещает быть опасным.

Пройдя метров двадцать, Лайза остановилась и, прижавшись к Малко бедрами, просунула ему в рот свой горячий язычок. Видимо, напрасно старались букинисты, выставляя на всех прилавках Кама Сутру, – романтизм еще не умер в Датском королевстве.

Их отделяло от судна не больше двухсот метров. По мере приближения к нему поцелуи становились все горячее и продолжительнее. Если бы за парочкой кто-нибудь наблюдал, у него не возникло бы ни малейшего сомнения в их искренности. А Лайза распалялась все больше и больше, и напрасно Малко старался вызвать в воображении Александру, – он и сам начал невольно принимать участие в игре.

Его спас короткий сигнал. На причал въехала машина, и Лайзе пришлось ослабить рвение. За рулем сидел Кризантем. Машина проехала до тупика и остановилась. Малко и Лайза продолжили путь и, дойдя до машины, юркнули внутрь.

– Подай немного назад, – попросил Малко.

Кризантем дал задний ход, и машина отъехала на несколько метров, остановившись вровень с судном-шпионом. Она сейчас ничем не отличалась от точно таких же машин, припаркованных у причала.

Турок осторожно достал из-за пояса свой любимый парабеллум.

– Если наши друзья на борту, то, возможно, уже поднят якорь, – заметил Малко.

Прошло около получаса. Малко уже начал спрашивать себя, не являлось ли это с самого начала инсценировкой Бориса. Может быть, пока они здесь прохлаждаются. Вигант давно находится с Борисом на другом судне или в самолете.

Чертовски медленно тянулось время, но вот на причал медленно выехал огромный черный автомобиль непонятной марки. Малко включил зажигание. Передние дверцы черной машины распахнулись, и оттуда вышли двое мужчин. Один из них прыгнул на палубу судна. В то же мгновение, взвыв мотором, «мерседес» Малко устремился вперед, заставив Лайзу прижаться к спинке заднего сиденья.

Затем тишина была нарушена пронзительным звуком противотуманной сирены, и в ту же секунду под шквалом пуль у «мерседеса» разлетелось вдребезги зеркало заднего вида. Малко прижал Лайзу к сиденью. Стреляли из машины напротив. Следом с палубы раздались другие выстрелы. Сирена продолжала выть, отчасти заглушая стрельбу. Все стекла у машины оказались выбитыми. А что если у русских появится желание бросить гранату? Тогда все трое будут убиты на месте.

Неожиданно открылась дверца. Кризантем осторожно выскользнул из машины. Последовало несколько секунд затишья, и снова раздались выстрелы. Волосы Малко были полны мелких осколков. Лежащая позади Лайза пронзительно вскрикивала. К счастью, мотор защищал их от прямого попадания.

Совсем рядом прозвучал выстрел, и Малко узнал парабеллум Кризантема. Тотчас один автомат умолк. Малко осторожно приподнял голову и при свете фонаря увидел лежащего около машины автоматчика. Над ним склонился его товарищ и, удостоверившись, что тот мертв, прыгнул на палубу «Ланжлина». Потом Малко увидел Кризантема, который побежал вдоль причала. В левой руке он держал странный предмет цилиндрической формы, а в правой – парабеллум.

Теперь выстрелы раздавались с судна. Защищенный небольшим выступом, Кризантем растянулся на животе. Автоматчик спрыгнул на причал и выпустил очередь по машине Малко. С палубы раздались призывы по-русски и по-немецки. Раскрылась задняя дверца черной машины. Сидевшие там решили попытаться под прикрытием автоматчика добраться до судна.

«Все пропало», – подумал Малко.

В это время с того места, где лежал Кризантем, вырвался длинный ослепительный язык пламени. Оно осветило вражеского стрелка, который тут же превратился в горящий сноп. Чтобы потушить пламя, он стал кататься по причалу. Кризантем выпустил еще одну огненную стрелу, и раненый затих.

Сирена замолчала, и Малко услышал шум мотора. Судно поднимало якорь. Малко вынырнул из машины. В это время Кризантем уже мчался по направлению к черному автомобилю.

«Ланжлин» поспешно отчалил от берега, и через пару минут заметно отдалился, видимо, руководствуясь предварительными инструкциями.

При ближайшем рассмотрении черная машина оказалась «опелем». На заднем сиденье, прижавшись друг к другу, сидели Вигант и Стефани. Они были в шоке от перестрелки. Пока было не до объяснений, и Малко, захлопнув дверцу, помахал рукой Лайзе. В это время Кризантем столкнул в воду трупы автоматчиков вместе с их оружием.

Из изрешеченной машины выползла Лайза и, дрожа всем телом, подошла к ним. Втроем они сели в «опель» и поехали обратно в отель. Навстречу им попалась черно-белая полицейская «вольво».

– Что это за игрушка? – поинтересовался Малко, покосившись на оружие Кризантема.

Турок скромно потупил глаза.

– Огнетушитель из машины. Я заменил в нем пневможидкость на бензин.

Ничего не скажешь, Кризантем достойно искупил свою вину. Оказывается, со сжатым воздухом из запасной шины и канистрой бензина из огнетушителя можно сделать отличный огнемет.

Глава 14

Несчастный Отто Вигант виновато грыз ногти, сидя в холле гостиницы. В пяти метрах от него Кризантем увлеченно читал «Штерн». Малко находился поблизости – в антикварном магазине, торгующем фарфоровыми безделушками.

Вчера Вигант устроил ужасную сцену, угрожая выброситься из окна отеля, если Малко и дальше будет принуждать его покинуть Копенгаген. Он любил Стефани, и она любила его. От этой фаустовской версии «Ромео и Джульетты» у Малко опускались руки.

Серьезный датский еженедельник «Политикон» вышел под заголовками о вчерашнем загадочном происшествии. Были обнаружены трупы убитых Кризантемом автоматчиков. Официально датская полиция не напала на след. Однако консульство США с утра одолели возмущенные звонки, требующие уладить дело. Все это, конечно, не могло не отразиться на Малко.

Между тем «великая любовь» продолжалась. Мимо Малко под руку с Вигантом прохаживалась Стефани, вызывающая и все такая же восхитительная.

Из бара напротив холла отец Мельник наблюдал за своим старым компаньоном с бесконечной жалостью, не переставая воздавать хвалу Богу за то, что тот спас его, Мельника, от искушения плотью. Сан священника и богатый жизненный опыт позволяли ему неплохо разбираться в человеческой душе; поэтому оставаясь в неведении о вчерашней неудачной попытке бегства Виганта, он все же не мог не почувствовать его готовности вновь нырнуть в коммунистический ад. Борис Савченко оказался психологом от дьявола: Вигант не поддался бы на его уговоры, если бы вначале тот не свел его с ума от ревности. Ведь человек всегда цепляется за то, что выскальзывает у него из рук.

Мельник тяжело вздохнул. Еще раз ему придется взять на себя роль карающей божьей десницы. Несомненно, он оставался в абсолютном согласии со своей совестью, но ему еще хотелось быть в ладу и с людскими законами, чтобы воспользоваться впоследствии манной небесной в виде долларовых купюр. План был по-библейски прост и зависел только от человека, которому он доверял полностью, то есть от самого себя.

Допив чай. Мельник направился к выходу. Нужно было осуществить задуманное как можно скорее, поскольку каждый час увеличивал власть Стефани над Вигантом.

* * *

– Войдите, – крикнул Борис Савченко.

Сидя у окна, он наблюдал за парком Тиволи на противоположной стороне улицы. Борис злился на самого себя. Вчера дважды удача выскользнула у него из рук. Теперь придется прибегать к силе.

Скрипнула дверь в комнату Стефани. Вполне нормаль но. Время, когда горничная приходит делать уборку. Точно так же, как и у Малко с Вигантом, его комната сообщалась с комнатой Стефани.

Не зная почему, он бросил взгляд в сторону общего коридора. Этого хватило, чтобы заметить исчезающую рясу отца Мельника. Борис бросился вперед.

Они остановились в четырех метрах друг от друга, разделенные дверью. Русский не сразу увидел в руке Мельника парабеллум.

* * *

На лице священника играла обычная подобострастная улыбка, но легендарные уши слегка покраснели, что являлось признаком некоторого смущения.

– Да благословит вас Господь, – мягко произнес он, нажимая на курок.

Первая нуля прошла в сантиметре от головы Бориса, вырвав из дверной коробки кусок дерева. Вторая разорвала подкладку на плече у костюма. Борис упал, и это его спасло, так как третья пуля прошла там, где должен был находиться его живот.

Стоя на четвереньках. Борис с силой толкнул дверь. Она ударила в ствол пистолета и помогла Мельнику закончить стрельбу. Борис проворно нырнул в проем и, хлопнув дверью, помчался во весь дух по коридору.

Не встретив по пути ни одного лифта, он ворвался в первый попавшийся номер и, чуть не сбив с ног пожилую чету шведов, закричал по-английски:

– Быстрее, быстрее, меня хочет убить сумасшедший!

С этими словами он бросился к телефону и набрал номер полиции, хотя точно знал, что она прибудет с опозданием.

* * *

Отец Мельник стоял с минуту оглушенный. Весь его план рушился. Если бы обнаружили трупы Бориса и Стефани в одной комнате, никто бы не смог его заподозрить. Ну а те, кто вопреки логике смог бы вывести его на чистую воду, поторопились бы представить возражения... Однако все произошло не так. Сначала он хотел убить Стефани, затем Бориса. Но ни у себя в комнате, ни в ванной женщины не оказалось. Теперь в его распоряжении оставалось всего несколько минут. Борис наверняка уже вызвал полицию.

Мельник поднял глаза к небу, чтобы найти там вдохновение, и в конечном счете решил держаться старого принципа: закончить то, что было начато.

Он прошел в комнату Бориса и повернул ручку в ванную комнату. Дверь оказалась запертой изнутри. Значит, Стефани почему-то принимала душ в комнате Бориса. Он произнес первое, что пришло на ум:

– Стефани, открой, это я, Борис.

Естественно, призыв остался без ответа. Он прижался ухом к двери и услышал, как она снимает телефонную трубку. В отеле «Руаяль» аппараты были установлены даже в ванной комнате.

Мельник попытался плечом выломать дверь, но безуспешно. Время шло. Тогда он закрыл на задвижку входную дверь и, вернувшись, приставил дуло пистолета к замочной скважине.

От выстрела дрогнули стены, но дверь выстояла. Пуля только наполовину повредила замок. Мельник снова нажал на курок. На этот раз дверь распахнулась сама. Стефани пронзительно закричала. Стоя в ванне во весь рост, с перекошенным от страха лицом, она смотрела на Мельника.

– Борис, Борис!

Русский в это время находился этажом ниже, объясняя происшедшее недоверчивому служащему.

Мельник не стал задерживаться на созерцании прелестей Стефани. Подняв пистолет, он прицелился ей в грудь. В панике она бросила вперед полотенце, которое держала в правой руке. Отклонившись от цели, пуля пробила стену. В закрытом пространстве звук выстрела был оглушающим. С болью в ушах Мельник вдавил дуло в живот Стефани. На этот раз произошла осечка. Он недоуменно посмотрел на оружие и еще раз спустил курок. Вновь осечка.

Стефани сумасшедшими глазами смотрела на него, затем, опомнившись, стала истерически кричать. Пуля отбросила ее к стене, пробив выставленную вперед руку и разорвав плечо. От охватившего ее смертельного страха она не почувствовала боли, только закружилась голова. Она стала медленно сползать вдоль стены. У нее все же хватило сил уцепиться за кран ванны и сделать усилие, чтобы вдохнуть. Ею овладело странное спокойствие, почти безразличие. Она словно во сне видела у самого лица страшное оружие.

Как в старые добрые времена, отец Мельник решил воспользоваться беспроигрышным приемом: выстрелом в ухо. Однако обойма оказалась пуста. Он тупо уставился на пистолет. В коридоре послышались шаги, и зычный голос приказал по-датски:

– Немедленно откройте дверь! Полиция!

Мельник неловко попытался ударить Стефани рукояткой пистолета, но, промахнувшись, потерял равновесие и по локти оказался в порозовевшей воде.

Чтобы не упасть совсем, он невольно выпустил из рук пистолет, который остался лежать на дне. Тогда, схватив Стефани за волосы, он с силой погрузил ее голову в воду.

Удары в дверь усилились. Уже несколько голосов кричали:

– Выбивайте дверь, выбивайте!

Услышав голоса. Стефани принялась как тигрица отбиваться от Мельника. Ей не хотелось умирать. Ухватившись здоровой рукой за его сутану, она стала тянуть Мельника в ванну. И тут ей подвернулось огромное прозрачное ухо. Она изо всей силы впилась зубами в розовую кожу. Тотчас целый поток крови хлынул ей в лицо. Мельник с нечеловеческим криком отскочил в сторону.

Прежде чем потерять сознание, Стефани выплюнула изо рта что-то гадкое, не поддающееся описанию.

Мельнику показалось, что у него оторвали полголовы. Безумная злость овладела им. Стефани была еще жива. Вот уж теперь-то Верхун последует за ней везде, тем более что его, Мельника, не будет рядом, чтобы помешать. Слишком глупо. Дикое ощущение провала заставило Мельника поискать какой-нибудь предмет, чтобы покончить со Стефани. Полицейские стали выбивать дверь. Вдруг его сердце чуть не выпрыгнуло от радости. Он увидел свешивающийся провод электрической бритвы, которую Борис всегда оставлял включенной в розетку. И как на беду, Стефани именно сегодня пришла к нему принять душ, так как в ее ванной вышел из строя смеситель.

Мельник взял бритву. Провод оказался настолько длинным, что не составляло труда дотянуться им до воды. Осторожно держась за каучуковый корпус. Мельник нажал на кнопку и погрузил его в воду.

Не приходя в сознание, Стефани сильно вздрогнула. Глаза ее несколько раз моргнули, тело напряглось, а зубы застучали с такой силой, что передние даже сломались. Ее охватила конвульсивная дрожь. Бессознательно она ухватилась за запястье Мельника. Он почувствовал, словно гигантская рука сдавила ему сердце. Ничего не соображая, он опустил руку в воду и с удивлением увидел, как она дрожит. Он хотел что-то сказать, но только пошевелил губами, будучи уже наполовину парализованным. Потеряв сознание, он рухнул на пол.

* * *

Полицейский в белой каске замер перед страшным зрелищем. Отец Мельник лежал на спине, и из-под задравшейся рясы виднелись белые кальсоны. Левый глаз его был полностью закрыт, а правый смотрел в потолок.

Голова Стефани была откинута назад. Из воды торчали одеревеневшие от агонии груди. Весь кафель в ванной был залит кровью.

Полицейский опустил пистолет. В ту же секунду его чуть не сбил с ног Борис. Оттолкнув ногой Мельника, он склонился над ванной.

– Срочно врача! – закричал он. – Ее еще можно спасти.

Вместе с полицейским они донесли Стефани до кровати. Проходя мимо Мельника, Борис бросил на него испепеляющий взгляд. Он с удовольствием выбросил бы его сейчас в мусорную яму.

Гостиничный врач флегматично осмотрел Стефани.

– Мало шансов на спасение. Я вызвал «скорую помощь».

Он начал делать ей энергичный массаж сердца. Отца Мельника тем временем уложили на ковер посреди комнаты. Один из полицейских, приложив ухо к груди, хрипло бросил:

– Этот еще жив!

Бросив Стефани, врач занялся Мельником, встав перед ним на колени. Бледнея, Борис похлопал его по плечу.

– Почему вы бросили женщину? Этот человек – преступник.

Врач на мгновение оторвался, чтобы возразить:

– Есть еще шанс спасти его, а не ее. Прежде всего я врач.

Пьянея от бешенства, Борис почувствовал бессилие. Через несколько секунд прибыла бригада скорой помощи. На лицо Стефани надели кислородную маску. Спустя час врач официально констатировал смерть от электрошока. Отец Мельник будет жить, но пока не известно, какими будут последствия для его мозга. Он мог в равной степени стать слепым, парализованным или идиотом. А может, и всем вместе...

Глава 15

Вигант смотрел в потолок и старался не думать. Он не сомкнул глаз с вечера и не знал, который теперь час. Его неотступно преследовал образ Стефани. От этого он чувствовал боль в спине, животе и груди.

Он видел вчера ее труп... поцеловал ее в лоб... Даже Борис и тот промолчал... Теперь всю жизнь он будет вспоминать эту комнату, полную народа, и две кровати.

Стефани была мертва, и у него иссякли силы бороться.

Она осталась в его памяти красивой и чистой. События последней недели совсем стерлись из его памяти. И если сейчас кто-нибудь сказал бы о ней дурное, он задушил бы негодяя на месте. Вигант усмехнулся, подумав о Малко и Борисе. Теперь никто не помешает ему убежать от обоих.

Взяв со стола бутылку виски, он сделал глоток. Чтобы меньше чувствовать боль, он решил напиться.

В дверь постучали. Но Вигант не ответил.

Не спрашивая разрешения, в комнату вошел Малко. Вигант даже не взглянул в его сторону. Теперь Малко знал секрет отца Мельника, которым Отто поделился с ним вчера вечером.

– Уже половина второго. Поешьте хоть что-нибудь. Так можно сойти с ума.

Вигант хотел сказать, что уже стал сумасшедшим, но был даже не способен ворочать языком. Решив, однако, что от приема пищи может исчезнуть боль в животе, он молча встал и пошел следом за Малко.

По дороге им встретилась пара. Они шли держась за руки. Это показалось Виганту неслыханным кощунством, так же, как яркое солнце и теплое лето: Стефани навсегда останется холодной.

В ресторане Вигант почувствовал себя неуютно, словно архиерей в аду. Но вот уже официант в смокинге положил на стол меню. Не думая, он заказал всякую всячину: ракушки, соленую утку, суфле.

Малко скромно попросил бутылку шампанского «Дом Периньон». Это уже не могло нанести Виганту большого вреда. Виганту, который сидел, глядя в одну точку, и не проронил за это время ни слова.

Принесли ракушки. Пару раз копнув вилкой, Отто отодвинул тарелку в сторону, даже не ответив обиженному, официанту на вопрос о том, чем господину не понравилось их фирменное блюдо. От глотка шампанского, которое ему любезно предложил Малко, Виганта стошнило.

Наблюдая за ним, Малко понимал, что происходит в его душе. После смерти Стефани никто и ничто уже не могло оказать на него никакого влияния. Внезапно Вигант встал и, пробормотав в адрес Малко извинение, прежде чем тот успел опомниться, побежал через зал ресторана. Когда Малко очутился у выхода, Вигант уже исчез в суматошной толпе на улице Радуц Плац.

В таком состоянии Отто мог совершить любую глупость: утопиться, выброситься из окна, сесть на самолет в Россию или, что более утешительно, напиться у какой-нибудь проститутки. Малко бросился бегом в «Руаяль».

В отеле Виганта не оказалось. Позвонив Лайзе, Малко предложил ей немедленно встретиться. Он плохо знал столицу, чтобы одному отправиться на поиски Виганта.

Лайза не заставила себя долго ждать. Объяснив ей ситуацию и оставив Кризантема в отеле на случай, если Вигант придет туда, Малко и Лайза сели в машину и пустились в дорогу.

Найти Виганта оказалось все равно что отыскать иголку в стоге сена. Они начали с широкой улицы, отходившей от площади Радуц Плац. Как только на глаза им попадалось бистро, Малко выходил из машины и шел осматривать помещение. Повернув у моста Лангебро вправо, они стали медленно двигаться вдоль причала по улице Кристиан Бридж, где находилось большое количество складов и доков.

Затем Малко пешком обошел улицу Строжет, пока Лайза объезжала прилегающие к ней улочки. В течение двух часов они исколесили весь город. Малко регулярно звонил в отель.

– А не обратиться ли нам с сообщением по телевидению? – простодушно предложила Лайза.

От этих слов Малко чуть не проглотил солнцезащитные очки.

– Для того, чтобы Борис узнал об этом? Если он обнаружит его первым, то уж постарается надежно изолировать.

– Что же тогда делать?

На глазах у девушки появились слезы.

– Продолжим поиски, – мрачно ответил Малко. – Если он не бросился в воду, то должен все равно где-нибудь объявиться. Копенгаген – не такой большой город.

Они снова повернули в центр.

* * *

Огромный «опель» затормозил так резко, что сидевшая там пассажирка ударилась лбом о ветровое стекло. Из машины вышел водитель и стал ругать выскочившего на красный свет пешехода. К великому удивлению, тот совсем не обратил внимания на его крики и продолжил путь, совершенно равнодушный к раздраженным возгласам водителей. Как сознательный гражданин датчанин решил сообщить о нем первому же полицейскому. Он и не знал, что является уже двенадцатым водителем, едва не сбившим этого человека. А Отто Вигант и не думал кончать счеты с жизнью. Вот уже в течение получаса он шел следом за высокой блондинкой, как две капли воды похожей на Стефани. У нее были длинные ноги и на голове изысканная прическа. При ходьбе ее бедра соблазнительно покачивались.

Он увидел ее на Строжет, разминувшись с Малко всего на несколько минут. Девушка тоже заметила поведение Виганта и несколько раз обернулась с улыбкой на лице.

Это была почти улыбка Стефани. Небольшие ровные зубки и полные чувственные губы. Первый раз после смерти жены Вигант ощутил теплоту. Девушка ступила на пешеходную зебру, когда загорелся желтый свет. Немного поколебавшись, Вигант стал переходить дорогу уже на зеленый. Ему показалось, что та ждет его на другой стороне улицы.

Инж – так звали девушку – почувствовала в идущем за ней мужчине одновременно что-то волнующее и привлекательное.

Они продолжали идти по улицам Копенгагена еще некоторое время. Девушка не могла понять, почему незнакомец не может заговорить с ней. Дания уже давно не королевство стыдливых граждан. Вигант же не хотел знакомиться с ней только потому, что боялся, как бы не пропало то очарование, которое он испытывал, глядя на нее. Умом он понимал, что это не Стефани, а подсознание подсказывало обратное, и он чувствовал себя в эту минуту почти счастливым.

Неожиданно девушка уселась за столик в кафе напротив ботанического сада. Она вытянула на солнце длинные ноги и, приподняв до середины бедер юбку, заказала кружку пива.

Вигант принялся ходить взад и вперед мимо кафе. Девушка повернула голову и улыбнулась ему. Вигант обескураженно отвел глаза. Ему казалось счастьем только смотреть на нее, и большего он не желал. Так прошло с четверть часа, но вдруг их глаза случайно встретились. Во взгляде Виганта было столько горя, что ей стало немного не по себе. Девушка невольно наклонилась вперед и спросила по-датски:

– Что-то случилось? Вам плохо?

Инж была прекрасной девушкой, любившей жизнь, и она очень удивилась, увидев в глазах незнакомого мужчины столько скорби. Мягким голосом она повторила вопрос.

Только после этого Вигант решился раскрыть рот. Бессознательно он перешел на украинский и стал рассказывать о Стефани. Когда он коснулся ее руки, она не убрала ее. Не понимая ни слова из его речи, она участливо кивала головой, желая успокоить его. Внезапно за спиной Виганта раздался насмешливый голос. Это оказался высокий парень, знакомый девушки, тот, которого она ждала. Инж убрала руку и стала рассыпаться перед ним в объяснениях. Парень, даже не удостоив Виганта взглядом, положил на стол несколько крон и, взяв девушку за руку, быстро увел ее. Вигант снова остался один. Нестерпимая боль снова овладела им. Тогда он поднялся и пошел наугад. Спускалась ночь.

* * *

Борис Савченко с кем-то быстро говорил по телефону. От напряжения его лицо стало каменным. Два часа назад он заметил исчезновение Виганта и Малко. Озабоченный вид фланировавшего в холле Кризантема подсказал Борису, что Вигант улизнул.

После звонка сразу несколько человек, вооружившись фотографией Виганта и телеобъективами, вышли на его поиски в разных районах Копенгагена. Однако ночь служила им плохой помощницей.

* * *

– На улице остались одни проститутки, – бросил Малко после пяти часов безуспешных поисков.

Лайза незаметно передернулась. Это слово в Дании не любят. Благодаря царящим здесь свободным нравам представительницы древнейшей профессии неминуемо обречены на безработицу. Чтобы заработать на жизнь, они собираются в этот поздний час обычно в районе порта, где можно встретить падких на клубничку матросов с иностранных судов. Итак, район канала Нихавн с его злачными местами оставался единственным местом, где еще не побывали Малко и Лайза.